Глава 24 (1/1)

Приняв очередных желающих поглазеть на него, Мерлин позвал Килгарру. Может они и поцапались опять с Артуром, но он обещал поговорить с сестрой. Тем более за несколько часов едва ли что-то случится.Артур же, поскучав в покоях, всё-таки решился на самостоятельную вылазку. Благо, надзирающего мага в окрестностях не наблюдалось. Набросив плащ, он решил спуститься ещё раз в подземелье, где был заточен Утер. Нет, ему не нравилось, при всем, смотреть, как король умирает раз за разом. Но... вдруг что-то могло бы натолкнуть его на мысль о том, что ещё можно сделать?У входа он взял факел, углубляясь все ниже. Пещера охранялась только в самом низу, но и без охраны вряд ли кто решил бы туда сунуться. Артур крадучись проник в пещеру. Смотреть на Утера было по-прежнему свыше сил, и юноша малодушно отвернулся, лихорадочно раздумывая, что сделать, как помочь отцу. Как убить его...- Так-так, кто тут у нас...Он обернулся машинально, выставляя перед собой факел. Да, у него не было меча, но и факелом принц мог отбиться при желании.Его медленно окружали человек десять – во тьме было особо не разобрать, во главе с тем самым тюремщиком. Тот плотоядно облизнулся, окинув юношу жадным взглядом, сплюнул и процедил: - А я ведь говорил своим, что ты воротишься… Что, так хорошо ублажал тебя король, что до сих пор забыть не можешь?..Артур махнул рукой с факелом, отгоняя собирающихся, теснящих его к обрыву с невидимой стеной. Он не испугался, сейчас его переполнял гнев.- Назад, - предупредил он, снова проведя пылающим факелом перед их лицами.- Слышите, парни, - прошипел тюремщик – видимо, он был главным у этого отребья. – Похоже, мы не по нраву нашему бывшему милорду. Окружай его! Всё равно через стену не пройти никому.Артур оценивал, возможно ли прорваться мимо них. По всему получалось, что рискнуть стоит.- Я в последний раз приказываю вам отойти, - сказал он, готовый к атаке. Подобрался, покрепче сжав факел.Шансов было мало, но Артур не собирался сдаваться. Он вырвется, надо будет, зубами в них вцепится, но не позволит… снова. Поняв, что слушать его не слушают, он решил пробиваться сам. Ткнул факелом в того, кто стоял со стороны, где было меньше всего народа, попытался, пока охранник прокатился по полу, визжа от боли горевшего лица, проскочить мимо.Если бы не плащ, ему, возможно, удался бы этот маневр. Чьи-то руки ухватили его за капюшон и полы плаща, так что завязки врезались в горло. Принц махнул факелом наугад. Где-то сбоку послышалась брань, видимо, огонь достиг своей цели. Ещё один замах - и пальцы разжались сами из-за резкой боли - чей-то клинок ударил его, хорошо хоть пальцы остались на месте. С губ сорвалось проклятие – Артур понимал, что с каждой минутой шансы спастись утекают водой. Ещё и проклятые завязки душили – этот чертов плащ оказался самой настоящей западней. Он попытался сдернуть его через голову, но не успел. Его повалили прямо на землю, вжимая в острые камни. Он удара перед глазами на мгновение всё потемнело, но Артур сцепил зубы, пытаясь заставить себя поверить, что ещё не всё потеряно, что у него ещё есть шанс выбраться.- Души его, - приказал кому-то главный тюремщик. – Может посговорчивее станет.Веревка - или завязки? - впились в горло. Артур забился под держащими его руками, чувствуя, как перед глазами все темнеет. Силы покидали его, но вместе с тем он ощущал странное облегчение. Пусть убьют. Может, здесь, забытый в пещере, он может умереть по-настоящему.Но ему не позволили провалиться в спасительное беспамятство – по щеке прилетела пощечина, тяжелая настолько, что в голове зазвенело. Артур дернулся, вновь попытался отбиться, понимая, что его слабые попытки только раззадорят насильников, но он не мог просто сдаться.Чья-то рука ухватила его за волосы, приложив головой об землю - в виске взорвалась боль, перед глазами вспыхнули огни - и Артур отключился. Последним, что он почувствовал, был привкус крови во рту и что-то липкое, текущее по лбу и виску, заливая глаза.В себя он пришел от невыносимой боли. В него долбились сзади, резко, стараясь брать как можно грубее, будто мечтая разорвать на части. По краю сознания мелькнула мысль, что его, наверное, опять порвали. Артур застонал, дернул руками в попытке хоть что-то сделать и запоздало понял, что запястья туго перетянуты за спиной. Голова болела, зад пылал, в паху разливался огонь - от каждого резкого толчка член скользил по камням, причиняя невыносимую боль. Он снова попытался сбросить с себя насильника, но собравшиеся лишь заржали.- О, проснулась, королевская подстилка, - сказал кто-то. Его снова ухватили за волосы, кто-то стиснул щеки, давя на челюсть, заставляя открыть рот.- Эй, король, отвлекись, посмотри на своего сладкого мальчика, - на ягодицу Артура опустился хлесткий удар, и тот взвыл от ещё одного болезненного ощущения.Удары посыпались один за другим, и юноша уже кричал в голос, слезы сами сбегали по щекам - это было невыносимо, унизительно, больно. А насильники только улюкали, а потом деловито начали обсуждать, как бы без потерь оприходовать его рот, раз уж он очнулся. Он перестал чувствовать удары по отбитым ягодицам, но боль не отпускала. Это было много хуже прочего, того, что было раньше. Этих зверей было слишком много, и каждый хотел урвать толику его. На горле вновь затянули петлю, и Артур рефлекторно дернулся, сжался, открыл рот в попытке вздохнуть. Мучивший его сейчас насильник только застонал от удовольствия, бурча что-то про прекрасно выдрессированную шлюху – сквозь шум в ушах юноша едва ли бы смог разобрать четко. - Оставьте его, - он не понял, услышал ли он голос Утера или ему пригрезилось из-за нехватки воздуха. Может, он просто ждал, что кто-то придет и спасет его?!Юноше казалось, что он словно камнем падает куда-то. Было слишком больно, слишком, он чувствовал себя маленьким, ничтожным, грязным. Невыносимая боль в заднице, кажется, только усилилась, наверное, его опять решили попользовать вдвоем, спереди пристроился ещё один насильник, стараясь насадить его голову как можно глубже на свой член.Сзади началась какая-то возня, он услышал и почувствовал, что кто-то буквально сдергивает с него насильника. Обернуться сил не было, поэтому он просто лежал, тяжело дыша. Ресницы склеивались от текущей крови, потому приходилось часто моргать, от чего начинала кружиться голова. Звуки борьбы стихли - как и торопливые шаги прочь. Его оставили в покое? Но как? Почему? Кажется, ему освободили руки – но юноша не был уверен, а шевельнуться просто не было сил.- Артур… - тяжелая рука осторожно коснулась его волос, едва ощутимо поглаживая. – Прости меня…- Пап... - Артур попытался повернуться, но боль снова отозвалась во всем теле. Наконец, ему кое-как удалось упереться руками и встать на четвереньки.- Не вставай, - голос Утера был тихий, едва слышный. - Лежи.Руки юноши подогнулись, он закрыл глаза, ловя разбитыми губами воздух.- Прости меня, - вновь прошептал Утер. – Я так виноват перед тобой, сын… Если бы не я… ты бы не страдал сейчас. И, - голос бывшего короля дрогнул, - то, что говорил тогда Эмрис… Это было правдой. Я… действительно хотел тебя, очень и очень давно.Артур с трудом выдохнул. Одно дело было слышать это от мага, другое - от своего отца. Стало гадко, к горлу подкатила тошнота, и юноша вдруг понял, что его снова бьет дрожь, мелкая, противная. Его стошнило, это принесло облегчение. Поглаживание исчезло, он услышал, как король грузно опускается на землю, замирая.- Отец... - Артур, наконец, смог повернуть голову. Утер лежал рядом, глядя на него совершенно больными глазами, в которых затихала жизнь.- Прости меня, - попросил он снова. Артур почувствовал, что, несмотря на всю боль и гадливость, которая была сейчас внутри него, он не может гордо отвернуться от короля.Он буквально подполз ближе - со всем этим забыл даже штаны подтянуть. Взял того за руку.- Прощаю, - выдохнул он. - Пап... ты же... живи. Пусть. Ну, пожалуйста...Глаза Утера стекленели, и Артур чувствовал, что из груди рвется не крик даже, какой-то дикий вой. Стало больно, очень, гораздо больнее, чем когда его снова и снова насиловали. Он просто остался один, совершенно.- Нет... - он сгреб его вторую руку, падая, заваливаясь на тело короля лбом. - Нет, нет, нет... ну пожалуйста! Он и сам хотел, чтобы тот умер - но рассматривал это лишь как альтернативу этим бесконечным смертям. Но сейчас ему хотелось, чтобы отец жил. Пусть даже после такого гадкого признания! И Артур разревелся, в голос, не стыдясь никого. Легче не становилось, слезы не кончались, его трясло, а пальцы судорожно сжимали холодеющую руку отца.Артур не знал, сколько прошло времени, когда он наконец замолк. В голове стало звеняще пусто, глаза жгло, и стараясь не смотреть на тело отца, юноша постарался подняться. Получилось с трудом, словно он был дряхлым стариком, больным и немощным. Нужно было попробовать добраться до покоев, спрятаться там от всех. Он только сейчас понял, что полураздет. Кое-как подтянул штаны, путаясь пальцами в шнуровке, затягивая пояс. Запахнул порванную рубашку. Поколебавшись, присел - все тело снова отдалось ужасной болью - закрыл глаза мертвецу. Так было правильно.Теперь нужно было выпрямиться. После пары попыток это удалось, и Артур на неверных ногах поплелся к выходу из пещеры. Двигался практически на ощупь, шаркая ногами и выставив руки вперёд - выроненный факел погас, а те, что были у стражников, они забрали с собой. Нужно было дойти до выхода, там, у лестницы, должно было быть светлее.Впереди замаячил свет - и Артур обрадовался: значит, выход близко, он идёт правильно. Но огонек приближался. Кто нес факел - было непонятно, лица человека он не мог разглядеть. Широко раскрытыми глазами Артур следил за стремительно увеличивающимся в размерах огоньком. Внутренне юноша сжался, горло сдавил противный, липкий страх. Если это кто-то из насильников, то Артур даже не сможет отбиться - у него просто не осталось сил. И на помощь ему больше никто не придет... Зажмурившись, юноша отступил к стене, сердце бешено колотилось, а тело словно онемело от ожидания предстоящего ужаса и отвращения. Ему в лицо пыхнул жар факела, и Артур непроизвольно подался назад. Но больше ничего не происходило, и поколебавшись немного, юноша рискнул открыть глаза.- Ланс?.. - выдохнул он неверяще, рассматривая человека перед собой.Перед ним блестел клинок меча, который, впрочем, не упирался ему в грудь. Блики огня от факела отражались от него - и казалось, что само лезвие пылает. Артур невольно прикрыл глаза снова.- Ланс... хвала старым и новым богам. Помоги мне выбраться отсюда, - сказал он, чувствуя, как вместо его голоса из горла вырывается какой-то хрип и сип. Вероятно, он сорвал горло там, у тела отца, подумалось Артуру. Горло и правда немилосердно саднило и болело при попытке заговорить.Ланселот молчал, но и меча не убирал. Артур подобрался внутреннее, его шестое чувство завыло и заметалась внутри. Да, Ланс просто ушел тогда, был раздражен, но он никогда не вел себя так. Что с ним? Околдован?- Ланселот... - повторил юноша снова. Стоять было тяжело, его снова начала бить дрожь. Не от страха - от боли, холода и усталости. - Утер... мой отец... умер. Помоги мне выбраться. Прошу.- Нет, - рыцарь сжал зубы, и Артур невольно заметил, как судорожно пальцы рыцаря сжались на рукояти меча. - Я присягал не тебе. Я никогда бы не отдал свою службу такому, как ты!Артур протянул дрожащую, окровавленную руку, по которой ранее пришелся удар клинка, едва коснулся лезвия, пытаясь отвести его в сторону.- Я не прошу твоей верности. И я освободил вас с Персивалем от клятвы. Если ты... - говорить было трудно из-за сорванного горла и стоящего в нем комка. - Если ты не хочешь мне помочь... не надо. Просто дай пройти.- Нет, - рыцарь упрямо мотнул головой. Выражение его лица его стало каким-то злым, раздраженным.- Чего ты хочешь? - Артур прислонился головой к стене. Ноги подкашивались, но юноша упрямо стискивал зубы, пытаясь устоять.- Я пришел, чтобы закончить все это. Убить тебя, - острие упёрлось Артуру в горло.- Убьешь безоружного? - Артур выдавил смешок. - Что ж... чего мне терять, Ланс?- Ты жалок, отвратителен! - рыцарь цедил слова сквозь стиснутые зубы.- И чего ты ждёшь? - Артур рассмеялся, жёстко, зло, как смеялся обычно Эмрис. - Или тебе помочь? Меч подержать? С такого расстояния даже ребенок попадет в цель, а ты вроде был из лучших.Страха не было, Артур слишком устал, а ещё была злость, чистая, незамутненная.В ладонь ему ткнулась рукоять второго меча.- Ты прав, я не убиваю безоружных, - сказал рыцарь. - Защищайся.- Ланс, я едва стою, - Артур смотрел на него и не понимал, как так быстро преданность и обожание в его глазах могли смениться ненавистью. - Если... дашь мне прийти в себя - я выйду против тебя...Договорить он не успел - клинок рассек воздух рядом с его ухом - Артур едва успел отклониться, машинально. Ругнулся на себя: желание умереть - это одно, а инстинкт самосохранения, кажется, имеет на него свои виды.- Это все равно будет убийство, - Артур тяжело дышал. Любое движение давалось с большим трудом. - Не понимаешь этого сам?- Моя совесть будет чиста, - меч снова просвистел почти рядом. Юноша понял - рыцарь словно играет с ним. Ланселот действительно прекрасно владел многими видами оружия, убить Артура для него не составило бы труда.Артур порадовался, что правая рука у него все ещё была целой. Сжав рукоять, он попытался отбить атаку. Все тело пронзила боль, он едва устоял на ногах.Клинок упёрся ему в грудь.- Ты недостоин быть принцем или королем, - срывались слова с губ рыцаря. Клинок все сильнее упирался в грудь, но для Артура это была лишь ещё одна боль к сотням тех, что он уже испытывал.- Что же ты медлишь? - он закрыл глаза, готовясь к худшему. - Убей. Убей! - почти прорычал Артур, впиваясь взглядом в бывшего своего рыцаря. - Или струсил? - выплюнул юноша, понимая, что это точно взбесит рыцаря.За всей другой болью он даже не почувствовал, как клинок проткнул его грудь. Почему-то стало горячо, потом пришло странное облегчение. "Вот и все", - подумал Артур. - "Вот и все". Он устало скользнул спиной вниз по стене.Мерлин не находил себе места, не мог сосредоточиться на том, что говорила сестра. Что-то грызло его изнутри. Чародей прислушивался к себе, но не мог разобраться, в чем именно дело.- Братишка, ты сам не свой, - Нимуэ с тревогой смотрела на него.- Я не знаю, - маг сжал пальцами виски. - Не понимаю, что происходит, - он кусал губы почти до крови.- Тебе нужно возвращаться. Я подумаю, что можно сделать.- Хорошо, - Мерлин даже не стал звать Килгарру - пусть побудет рядом с сестрой. Перенесся в Камелот магией и едва ступил на мостовую, понял: что-то не так с Артуром. Что-то очень не так.Тонкая ниточка магии вела его получше всякой путеводной. Через двор, к подземелью дракона. Мерлин ругнулся про себя: неужели мальчишка снова полез спасать отца? За сам процесс он не волновался: магическая стена была крепкой, ему не пройти. Никому не пройти из тех, кто захочет благородно спасти короля. Маг тряхнул головой - тревога усиливалась с каждым шагом, и Мерлин сам не заметил, как сорвался на бег, спускаясь всё ниже.Он почти споткнулся об Артура, лежащего недалеко от ступеней. Но до этого машинально бросил взгляд на островок, где раньше был король - Утера не было на месте.Мерлин прислушался: принц был все ещё жив, но его магии было слишком мало, чтобы залечить рану, из которой так и торчал клинок рыцарского меча. Ее едва хватало на то, чтобы поддерживать жизнь в Артуре. Мерлин сотворил заклинание, осветив пространство вокруг них, внутренне ужаснувшись тому, в каком виде была его любимая игрушка.Игрушка ли?Глаза Мерлина почернели от злости, но маг до боли в костяшках сжал кулаки - о своих... чувствах и словах сестры он поразмыслит потом. Сейчас нужно было удержать принца, залечить его раны. А затем узнать, кто посмел тронуть принадлежавшего ему, Мерлину, мальчишку.Первым делом маг вытащил из раны меч, поморщившись от чавкающего звука. Рана была скверной, человек, любой другой, уже давно умер бы. Но Артур был созданием магии, его нельзя было уничтожить обычным клинком. Меч Мерлин отложил в сторону - тот ещё укажет магу на своего владельца.Снова и снова набирал заклинания, кривясь словно от собственной боли, ругая мальчишку, ругая себя, все на свете. Рана затягивалась, сердце снова начало биться ровно. Теперь голова. Ничего страшного. Ничего, что не было бы подвластно его магии. Опустившись ниже, Эмрис заскрежетал зубами: неужели, король сделал это с Артуром? Он успокаивал боль, осторожно, медленно, чтобы сознание принца возвращалось постепенно.Мальчишка теперь дышал ровно. Он не пришел в себя, но и не спал, скорее, был в полудрёме. Спокойной, без боли и мук.Оставив юношу ненадолго, маг сбежал вниз. Труп Утера нашелся тут же, и Мерлин с трудом задавил в себе первый порыв оживить короля вновь. Вновь продолжить его пытки. Сначала нужно было во всем разобраться, а воспоминания он сможет вытащить и из мертвого тела.Присев на корточки, Мерлин сосредоточился, коснулся пальцами висков Утера, ныряя в его память. Гнев захлестывал, чародей внимательно всматривался в лица, запоминая каждого, кто посмел тронуть его игрушку. И словно отзываясь на эмоции Мерлина, могучий замок сотрясался до основания, вызывая панику среди людей и магов.С трудом уняв ярость, Эмрис убрал руки, и голова бывшего короля стукнулась о камни. Мерлин отряхнул ладони, закусив губу. Он мог бы оживить Утера, мог бы продолжить наказание, и это было бы справедливо, но... Тот спас Артура, пришел ему на помощь, раскаялся и просил прощения перед смертью. И выругавшись, маг оставил всё как есть - если уж возникнет такая острая необходимость, он разбудит короля.Теперь оставался клинок. Мерлин сжал в ладони рукоятку, заставляя рассказать все, что произошло. Меч в его руке дрожал, как если бы был живым, умел чувствовать, а Мерлин с трудом сдерживался. Вот значит как, сиятельный рыцарь. Зря ты это сделал, сэр Ланселот, ох как зря!С отвращением отбросив уже бесполезное оружие в пропасть, Мерлин подхватил мальчишку на руки, переносясь в покои принца и бережно устраивая того на постель.