Бури и штили (1/1)

?1. Запрещено причинять вред другому.2. Запрещено забираться на высоту.3. Запрещено болеть4. Запрещено любить?.Данные четыре причудливых закона должен быть исполнять каждый добропорядочный гражданин Атлантоса и каждый турист (если его пропускали в изолированную страну в исключительных случаях), если он не хотел быть изгнанным из страны или иметь неприятности с местными властями. Особенно смешным и непонятным жителям Атлантоса и Эвану с его командой показался последний закон, запрещающий любить. Вся атмосфера и вся архитектура столицы, омываемой кристально-синей водой, чистоту которой поддерживала секретная магия Атлантоса, да и вся страна как будто созданы для романтики и любви. Даже каждая улица, каждый сквер, умиротворенно-возвышенный, грациозный ритм движений, работы, жизни жителей морского государства были исполнены романтической мечты. Всякий приезжающий в страну заражался этим настроением и начинал томиться сердцем, желая единодушия и душевного огня, но вынужден был забыть о безумных мечтаниях, способных привести к нарушению правопорядка и серьезным последствиям. Закон о запрете любви со страной, олицетворяющий Атлантос, казались Эвану и его спутнику несовместимыми.Но, к счастью, благодаря героическому подвигу Эвана и команды, освободившим королеву Нереиду из-под власти одержимости тьмой, эти законы были отменены, и страна начнет существовать свободно. Хотя, вероятно, недолго...Роланд стоял на самом краю причала, простиравшегося зигзагами на несколько метров над синей кристальной водой и глядя в морскую даль, которой не было ни конца ни края. Его лицо было слегка напряжено, руку он держал на груди. Он переводил дух после усмирения очередного святого защитника, вырвавшегося из-под контроля, в результаты утраты с королевой Нереидой божественной нити, которую украл этот странный человек в темных доспехах, чье лицо нельзя было разглядеть за шлемом, - Долоран. Именно мысль о последнем являлось причиной напряженного выражения лица Роланда. Он был рад очередному успешному прохождению испытания вместе с Эваном, Шанти и Зораном и счастливого разрешения их задачи – еще одна страна вошла в нерушимый союз Аристана, но мысли об этом странном Долоране, который крадет божественные нити, мучили его. Еще во время операции по спасению Лай Дзиня, когда человек в темных доспехах в виде железной змеи в первый раз появился и забрал божественную нить со святым защитником города, Роланд увидел неприятную темную ауру, исходившую от Долорана. Эван, Шанти и Зоран тоже ее уловили, но Роланд ощутил то, что не почувствовали его друзья: в груди вспыхнула резкая боль и в то же время возникло чувство непередаваемого словами внутреннего опустошения и тоски; его горло сдавило, он почувствовал тошноту и головокружение. И в этот раз, со вторым появлением Долорана на дне бездонного омута, он ощутил ту же жгучую боль в груди и опустошение, как будто из него выкачивали душу, только на этот раз боль была еще сильнее. И хотя бой позади и Долоран с божественной нитью исчез, Роланд до сих пор ощущал неприятное покалывание в груди и чувство необъяснимой тревоги, которая все никак не хотело покидать с того самого момента, как они покончили с операцией по усмирению святого защитника. До этого после первой государственной победы и заключения мира с Лай Дзином он не ощущал ничего подобного: Долоран тогда исчез – и боль прекратилась.?Может, это та самая рана в глубине моей души, о которой меня предупреждала во сне давным-давно Аранелла? Может, в самом деле, моим сердцем овладевает тьма? - с тоской подумал Роланд, морщась от очередного покалывания в груди. – Видимо, не все так просто с моим путешествием в параллельный мир. Все гораздо сложнее: бороться придется не только с внешними врагами... Угроза надвигает на изнутри?.- Роланд? С тобой все в порядке? – Роланд не заметил, как к нему подошли Эван и Шанти, а за ними вприпрыжку, размахивая смешно тоненькими ручками, катился Мило. Эван обеспокоенно смотрел на Роланда.- Эван, Шанти, не беспокойтесь, все в порядке, - ответил Роланд, облегченно вздохнув, так как почувствовал, что жжение в груди постепенно отступило, и ему стало легче дышать. Он снова повернулся в сторону моря, скрестив на груди руки. – Эта страна удивительно прекрасна. Атлантос очень напоминает Венецию – страну из моего мира, из которого я пришел, только гораздо загадочнее, волшебнее и... чище... Атлантос – это просто очаг вдохновения и возвышенных чувств. Жаль только, что страна обречена исчезнуть раз и навсегда уже окончательно под воду, навеки... Такова цена свободы и любви. Теперь понятно, зачем понадобился этот странный закон, запрещающий любить. Сейчас Атлантос еще радует в блеске красоты и романтики, а счастливый день свадьбы Сесилиуса и Нереиды – день и любви и жизни – станет последним днем жизни прекрасной страны.- Да, жаль, что за любовь приходится часто расплачиваться чем-то очень ценным, - задумался Эван, вздохнув. – Но что поделаешь. Но Атлантос не смог бы дольше продержаться, замороженный во времени, повиснув в пространстве. В конце концов, правильно заметил Сесилиус: на месте старой страны возникнет новая и прекрасная страна. Как поразительно! Даже страны способы умирать...- Зато как здорово, что мы, вопреки сомнениям Зорана, победили во второй раз и Атлантос стал нашим союзником! Мы молодцы, правда? – затанцевал Мило, переводя тему разговора. – Мы славно потрудились!- А, согласитесь, мы с Эваном поспособствовали достижению цели, превосходно разыграв сцену предложения руки и сердца? Мы с Эваном вышли натуральной парочкой? По-моему, все жители города от нас в восторге! Роль влюбленных удалась, не правда ли? - хихикнула Шанти. – И, Мило, ты идеальный режиссер!- Отрицать не стану, я действительно режиссер на все руки, - согласился, не удручая себя излишней скромностью, Мило, доставая свои черные очки и напяливая на глаза. – И вы молодцы, отличная вышла роль! Но только, Эван, когда будешь снова в будущем в следующий раз делать предложение Шанти, не будь таким стеснительным и робким, иначе испортишь весь процесс.- Что??? – вскричали одновременно Эван и Шанти, переглянувшись и густо покраснев.- Да-да, наша миссия по получению аудиенции Ее Высочества королевы Нереиды могла бы, еще немного, и провалиться из-за недостатка актерской уверенности Эвана, - вел дальше Мило, как будто не заметив смущения на лицах Эвана и Шанти. – Но как хорошо, что у вас есть я.- Да, пожалуй, Мило. Что бы мы без тебя делали! - согласился Эван, все еще озадаченный репликой Мило с очевидным намеком.Роланд ухмыльнулся, уловив секундное замешательство детей.- Да, это было даже очень романтично. Эван в костюме, как джентльмен, я в платье, как настоящая леди. Хоть я не сторонник всех этих сентиментальных девичьих повадок и стиля, привыкла вести себя как пиратка, но на какое-то мгновение мне понравилось быть леди, - призналась Шанти. – Но, пожалуй, ходить в таком красивом платье довольно непрактично. Роланд, а ты когда-нибудь делал предложение девушке? Как все это проходило? –обратилась Шанти к Роланду. Роланд, а ты когда-нибудь делал предложение девушке? Как все это проходило? –обратилась Шанти к Роланду Роланд не ожидал такого вопроса и даже опешил.- Я... Вообще да... - Роланд заметно смутился.- И тебе ответили согласием? – затаив дыхание спросил Мило.Роланд кивнул.- Как интересно! – Шанти потерла руки от удовольствия. - Роланд, расскажи нам о ней, пожалуйста. Кем она была? (Трудно даже представить, что Роланд мог быть влюблен и женат. Он всегда такой независимый и серьезный!), - Шанти хихикнула.- Ну, - Роланд повернулся лицом к морю, - Она лечила людей... - Роланд сделал паузу. - Все погибавшее в ее руках оживало. Она дарила другим надежду на жизнь, не жалея своей. Она была намного добрее и мужественнее, чем я, просто проявляла эти качества по-другому.- И что с ней теперь?- Она погибла...- Вместе с твоим миром и семьей в тот день, когда ты появился волшебным образом в Коронелле? – спросил Эван, участливо всматриваясь в лицо Роланда, на котором легла знакомая тень.- Нет, намного раньше, еще будучи довольно молодой...Роланд не поворачивался лицом к друзьям, поэтому никто не видел, как лицо его исказило выражение боли и горечи, он с трудом подавил их в себе. Хотя Эван, Шанти и Мило не видели лицо, поняли, что происходит с их любимым старшим другом, наставником и защитником.Шутливое выражение вдруг ушло с лица Шанти; оно стало необычайно серьезным. Она взяла руку Роланда, легонько сжав.- Я хочу быть такой же, как эта прекрасная женщина. Я от всего сердца хочу (нет, жажду!) служить королевству и народу, делать добро, не жалея себя. Это то, что действительно можно назвать достойной и осмысленной жизнью – нести другим надежду, радость, свет, мир.Роланд с теплом посмотрел на Шанти.- Твоя цель достойная, Шанти. Ты целеустремленная, и я верю, что тебе обязательно удастся достичь намеченной цели, - произнес Роланд.- Я согласен с Роландом. Ты уже на пути, и мы вместе постараемся осуществить возложенное на нас призвание. Главное – идти этим путем во что бы то ни стало, идти до конца, - решительно поддержал Эван.- Эй, Эван, Шанти, Роланд! – Зоран звал друзей с берега. Он направился по деревянному причалу к команде вместе с Сесилиусом – новым временным советником и консулом Эвалании: королева Нереида, в благодарность за помощь Эвана в освобождении Атлантоса, до торжественного дня свадьбы, велела Сесилиусу служить новому королевству и помогать Эвану, так что у Роланда появился напарник-коллега. Доски под весом Зорана опасно прогнулись, когда он направился по деревянному причалу к Эвану, Шанти и Роланду.- Ну что, папаша, все местные кабаки успел обойти? – ехидно поинтересовалась Шанти, встав руки в боки, когда заметила, что главный пират был немного навеселе и пошатывался.Зоран расхохотался.- Я, конечно, хотел посмотреть местные кабаки, но нашел только роскошные рестораны, где подают изысканные заморские блюда с вином. Я зашел в один из них и заказал все блюда, которыми славится Атлантос, - Зоран принялся перечислять, загибая пальцы, Шанти закатила в глаза, а Эван стоял с открытым от удивления ртом, Роланд и Сесилиус рассмеялись. – Паста с белой рыбой, паста с томатом и морепродуктами...- И ты все съел? – ужаснулся Эван.- Хе-хе, конечно. Такую вкуснятину нужно поглощать полностью, - ответил Зоран, похлопав по огромному животу, невероятно довольный собой. – Вот только запить чем-то нормальным и не нашлось. Из крепких напитков только вино. Пришлось целый кувшин заказывать – я его одним залпом выпил.- Ты, босс, в своем репертуаре, - хмыкнула Шанти, покачав головой.- Я рад, что вы оценили кулинарные традиции Атлантоса, - педантично вежливо прокомментировал Сесилиус. – Ну что, отправляемся в путь в страну Эваланию, или вы хотите погостить у нас в Атлантосе еще некоторое время? Что скажете, Ваше Величество Эван?- Нам не следует сейчас расслабляться, поскольку, с одной стороны, необходимо планировать следующие маршрут и стратегию союзнического визита в новое, стоящее на карте, государство Грандфакторию, а, с другой стороны, за время нашей миссии в Атлантосе поднакопилось значительное количество государственных дел. Так что я бы советовал, Ваше Величество, не мешкать и отправляться домой, - посоветовал Роланд Эвану.Эван кивнул.- Да, Роланд, ты прав. Нам действительно стоит вернуться в Эваланию и приступить к дальнейшей работе.- Как скажите, Ваше Величество, - поклонился Сесилус. – Знайте, что Атлантос теперь всегда открыт, и королева Нереида и я к вашим услугам. Приезжайте в любое время.- Спасибо, Сесилиус, непременно будем сюда приезжать. Это самая романтичная страна, которую я видел, - заметил Эван с улыбкой.- Тогда в путь-дорогу! В Эваланию! – объявила громко и радостно Шанти.И дружная компания, пополнившаяся новым союзником – Сесилиусом – поднявшись на корабль, поплыла весело по синим волнам в солнечную Эваланию.* * *К поездке в Грандфакторию почти все было готово: Роланд собрал всю возможную информацию из библиотеки Лай Дзиня о стране, уникальность которой заключалась в том, что вся она располагалась в огромном золотом древе; население составляли инженеры, творившие технологические чудеса, создавали уникальные изобретения, поражавшие умы даже тех, кто в совершенстве владел магией. Кроме того, Роланд вычитал гипотезу, согласно которой эти инженеры пришли из другого мира, когда между двумя измерениями была более тесная связь, и привнесли технический прогресс в миропорядок этого мира. Но за технический прогресс населению Грандфактории приходится расплачиваться экологической катастрофой: из-за массового засорения территории не способным разлагаться техническим мусором, выбросами в атмосферу тяжелых металлов и испарений в результате безмерной эксплуатации ядерной станции воздух и вода все больше и больше загрязняются, а земля истощается и перестает быть плодородной.Сесилус в свою очередь стал напарником по работе Роланду. Последний был доволен исправной службой, тонким умом, сообразительностью и ловкостью второго консула. Кроме обязательств консула, Сесилиус получил в Эвалании должность Верховного Мага и развивал Центр магических искусств. Он наложил заклинание на королевский корабль, позволявший перелетать через глубокую морскую впадину, отдалявшую Эваланию от остальных земель, в том числе тех, на которых расположена Грандфактория.Оставалось много других государственных дел, накопившихся за период исполнения миссии в Атлантосе, которые необходимо было закончить, прежде чем отправляться в новое путешествие.Эван, Роланд, Сесилиус и министр финансов решали в тронном зале государственные дела.- Эван, Ваше Величество, королевство развивается, в нем построены все необходимые институты и организации, а хромает самое важно – медицина. От уровня умения предоставить профессиональную медицинскую помощь любому жителя Эвалании зависит благосостояние всей страны, - выдвинул свое предложение Роланд. - У нас предоставляют помощь отдельные подданные, которые по счастливому случаю обучены этому ранее, но это очень ненадежная подмога, если не будут созданы специальные условия, институты, лаборатории. Необходимо создать госпитали и лечебницы, чтобы наши военные, поданные и все жители королевства могли в них лечиться.- Роланд предложил прекрасную идею, Ваше Величество, - поддержал Роланда Сесилиус. – Медицина – пожалуй, самая значимая отрасль, которой следует уделить должное внимание. У нас в Атлантосе она на высочайшем уровне.- Да, это мы заметили. Пожалуй, один из ваших прежних законов, запрещающий жителям Атлантоса болеть, хоть и звучит довольно риторично, но является характерным для такой страны. Гигиена и медицина – это отрасли, которые надо развивать в Эвалании, учась у вас, - заметил Роланд.- Роланд, я целиком поддерживаю твою идею. Это действительно очень важная проблема, - согласился задумчиво Эван. – Но у нас не хватает специалистов в данной сфере.- Ваше Величество, в Атлантосе их достаточно, вы можете поискать их у нас. Я думаю, найдутся желающие начать карьеру или сменить обстановку специалисты, которые с радостью переедут в Эваланию. Так что жители Атлантоса к вашим услугам, - учтиво заявил Сесилиус.- Сесилиус, благодарю, - обрадовался Эван.- Кхм, кхм, Ваше Величество, - обратился министр финансов к королю, - простите, пожалуйста, я вполне разделяю ваш энтузиазм и считаю работу над возведением больниц и медицинских институтов прекрасной, но есть проблема существенная – финансы.- Финансы? – Эван озадаченно посмотрел на министра финансов.- Да, - кивнул министр. – Наше королевство развивается стремительно, но пока что оно на начальных стадиях развития, население и, соответственно, доход, доходящий до королевской казны, недостаточно велики, чтобы покрыть расходы на осуществление данного проекта.- Вот как, - Эван заметно помрачнел. – Но нам очень нужны медицинские центры, и как можно скорее. Чуть ли не каждый день жителям и служащим Эвалании нужна медицинская помощь.- Я думаю, это дело можно ускорить путем увеличения налогов, - предложил министр финансов.- Нет, - решительно и настойчиво отрезал Эван. – Мы не будем брать с людей больше чем они должны платить. Эвалания не пойдет путем притеснения собственных граждан.- Молодец, Эван, верно, - поддержал Роланд, положив ему руку на плечо.- Мы должны использовать то, что имеем. Я думаю, необязательно направлять средства на этот проект целиком. Можно начать с чего-то малого. Например, хотя бы с небольших госпиталей, маленьких зданий, а затем с развитием королевства, увеличением поступающих доходов в казну развивать и увеличивать структуру медицинского проекта. Но начать нужно непременно, откладывать нельзя, - произнес Эван. Лицо его было очень серьезно. Он не заметил, как Роланд пристально с интересом и гордостью наблюдал за ним. – Пожалуйста, спроектируйте небольшой госпиталь в соответствии с имеющимися в казне доступными средствами, займитесь этим, - распорядился Эван.- Слушаюсь, Ваше Величество, для нас большая честь, - министр финансов глубоко почтительно поклонился и вышел.Как только министр финансов вышел, за ним зашел в тронный зал главный застройщик Эвалании.- Ваше Величество Эван, спешу с радостью доложить вам, что Сквер Аранеллы, который вы поручили нам построить, почти полностью готов. Сейчас строители, садовники, скульпторы и художники проводят завершительные и проверочные работы, но к завтрашнему дню сквер будет готов.Лицо Эвана вдруг стало взволнованным, но в то же время воодушевленным и восторженным. Он вскочил на ноги с трона.- Господин Мэйр, это просто замечательная новость! Я с таким нетерпением ждал дня завершения работ над Сквером Аранеллы! Мне так не терпится на него взглянуть! – воскликнул Эван, а потом добавил, понизив голос. – Я так хотел и ждал момента, когда смогу почтить память Неллы, благодаря которой мы построили наше солнечное королевство Эваланию.Лицо застройщика Мэйра выражало искреннюю радость.- Мы очень верим и надеемся, что вам понравится. Застройщики вложили в работу душу и сердце. Завтра уже вы сможете на него взглянуть в готовом виде, Ваше Величество! – торжественно объявил Мэйр. – Скажите, на какой день распорядиться назначить торжественное открытие?- На завтра! Я не хочу откладывать это событие! – взволнованно ответил Эван, его голос немного задрожал под влиянием разнообразных чувств, разыгравшихся в душе. – Завтра торжественное открытие Сквера Аранеллы и почитание ее памяти. Объявите о нем всем жителям и подданным Эвалании, пожалуйста.- Кем является Аранелла, в честь которой именуют новый сквер? – спросил Сесилиус у Роланда, поправляя грациозным жестом очки, съехавшие на нос.- Она была учителем и воспитателем, заменила Эвану мать, когда он остался сиротой, пожертвовала своей жизнью ради Эвана и свободы. Это Аранелла завещала Эвану построить Эваланию. - пояснил Роланд. – Я познакомился с ней в последний день ее жизни и был свидетелем трагической жертвенной гибели.- Героическая личность, - заметил Сесилиус. – А ты, получается, заменил Эвану Аранеллу.- Нет, - Роланд отрицательно покачал головой. – Я никогда не смогу заменить Эвану Аранеллу. Но я так же привязан к Эвану, как и Аранелла, и стараюсь заботиться о нем, как она. Я просто, в каком-то смысле, принял из ее рук ее призвание.- С радостью исполню ваше поручение, Ваше Величество! – Мэйр раскланялся и удалился.- С вашего позволения, Эван, я тоже оставлю вас. Меня ждут государственные дела, - извинился Сесилиус.Роланд и Эван остались одни в тронном зале.- Роланд, ведь не просто так ты предложил идею медицинского проекта с такой настойчивостью, - спросил Эван, заглядывая Роланду в глаза. – Я догадываюсь, воспоминания о ком вдохновили тебя на эту идею.Роланд не отвел взгляда.- Да, - подтвердил он.- Я знаю, что, возможно, прошу слишком много, но, пожалуйста, расскажи немного о ней. Я ведь чувствую, вижу по глазам, что ты думаешь о ней, тебе хочется поделиться, но не решаешься. Роланд, - Эван легонько пожал руку старшего друга. – Я не настаиваю, но ты можешь доверять мне. Может, хотя бы обрывочные воспоминания о ней.- Я доверяю тебе, Эван, - прямо ответил Роланд. Он отвернулся к окну. – Я встретил ее в больнице. Я тогда был в том возрасте, в котором предстаю перед тобой сейчас. Моя младшая сестра, младше меня на пять лет, заболела тяжелой формой воспаления легких...* * *Ядовито-зеленые палаты, осыпающиеся лепестки увядавших ландышей рассыпались по столику у кровати, истощая противно-сладковатый запах. На кровати лежала пятнадцатилетняя девочка с рассыпавшимися по подушке рыжими кудрявыми волосами, на лице ее горел лихорадочный румянец, она лежала без сознания. Роланд сидел рядом на стуле, согнувшись и спрятав лицо в руках. Он не в силах был пошевелиться от горя и усталости.В комнату зашла медсестра.- Молодой человек, пожалуйста, выйдите на время, развейтесь немного. Вашу сестру осмотрит наш новый врач. Она вот-вот подойдет, когда закончит с соседним пациентом, - вежливо попросила медсестра.- Да-да, конечно, - рассеянно ответил Роланд. Он встал и вышел из палаты.Так же рассеянно он окинул взглядом коридор. Образы пациентов, снующих туда-сюда, от одной палаты к другой, перевозя пациентов на перевозных носилках, в его туманном сознании отражались в виде размытых безликих теней, а голоса спутывались и будто звучали эхом из другого мира, чужого пространства.- Миссис Сноу, вам понравилась прогулка? – мимоходом некоторые реплики стали отчетливо распознаваться среди слившейся какофонии звуков.- Да, до-до-ро-гая. Морской ветер о-о-очень т-т-теплый и п-п-п-риятный. Ж-ж-ж-жаль, что п-пора возвращаться в палату.- К сожалению, нужно придерживаться распорядка, для вашего же блага. Но мы обязательно будем сюда выходить часто, дорогая миссис Сноу, - ответил теплый и мягкий голос.Голоса принадлежали старой женщине в инвалидной коляске, не способной не только передвигаться сама, но нормально воспринимать мир, разговаривать и слышать; все тело, руки, челюсть ее тряслись, из-за чего женщина едва проговаривала звуки, и молодой девушке в белом медицинском халате, которая везла коляску. Несмотря на бремя переживаний за сестру, которые как будто выключили сознание Роланда, девушка в халате заставила остановить на ней блуждающий взгляд. Ее изумрудные глаза были полны такого искреннего подлинного сопереживания, участия, когда она смотрела на женщину, как будто она сама разделяла на своих хрупких плечах чужое бремя, а движения исполнены теплоты и нежности.- М-мне о-о-о-ч-ч-ень хоч-ч-ется, чтоб-бы вы з-з-завтра в-в-выш-ш-ш-шли со м-м-мной на п-п-п-пр-пр-пр-о-гулку к м-м-морю.- Завтра? – девушка вдруг растерялась. – Но поскольку сегодня мне предстоит еще ночная смена, завтра днем я просто не смогу выйти, мне очень жаль...- П-п-пр-р-рошу вас, мил-л-лочка.Девушка поникла головой и чувствовала себя виноватой.- Но я... Хорошо, дорогая миссис Сноу. Я выйду к вам, и мы с вами обязательно прогуляемся, - ответила девушка и провела мягко рукой по плечу женщины. – Не переживайте. А теперь пойдем в палату – пора отдыхать.Девушка завезла больную в соседнюю палату и направилась в палату, в которой лежала сестра Роланда. Она ускорила шаг и, погруженная в свои мысли, прошла мимо Роланда, не поворачивая головы, и скрылась за дверьми.?Так вот она – врач. Такая молодая. На вид не больше восемнадцати?, - мелькнуло в голове Роланда.Роланд снова вернулся к отягощавшим его мыслям. В ожидании он ходил вперед и назад, поглядывая на дверь.Через минут 15 двери палаты распахнулись, и из нее вышли врач и медсестра, переговариваясь между собой.- Что скажете? Неужели состояние мисс Крейн безнадежно?- Миссис Эшли, ну что вы. Мы будем бороться за жизнь девочки до конца. Я лично приложу все усилия, сделаю все возможное, буду хвататься за любую соломинку, дающую надежду на исцеление.- Вы так добры, вы...- Пожалуйста, не стоит, - мягко остановила девушка, немного нахмурившись.- А что мы скажем мистеру Крейну?- Мистеру Крейну?- А, вот и он! Мистер Крейн, - медсестра позвала Роланда, - я хочу представить вам нашего врача, нашего ангела, мисс...Девушка-врач наконец обратила внимание на Роланда. Роланд очень удивился изменению выражения ее лица. Либо ему показалось, либо она разволновалась при виде его.- Роланд?! – воскликнула она.- Простите, мы с вами знакомы? – спросил Роланд, удивленный тем, что врач знает его имя.Выражение лица девушки снова изменилось к прежнему – она смотрела на Роланда со спокойной светлой улыбкой. Она слегка рассмеялась.- Нет, не знакомы. Где-то слышала ваше имя. Ах да, вспомнила, мне ведь известны имена посетителей наших пациентов. Мне докладывали, когда ваша сестра была на очереди на осмотре, что к ней пожалует брат – мистер Роланд Крейн. Миссис Эшлин, не могли бы вы оставить нас наедине? – попросила девушка, а потом повернулась к Роланду. – А вы, мистер Крейн, пройдемте, пожалуйста, со мной.Врач повела Роланда на широкий балкон на первом этаже, с которого можно было по ступенькам спуститься прямо к морскому берегу. Море встревоженно бурлило и посылало стремительно сильную волну, которая с громким плеском ударялась о скалы и рассыпалась тяжелыми каплями. Казалось, море билось в каком-то отчаянии и выплескивало свою боль. Небо над ним сочувствующе хмурилось черными тучами на фоне серого угрюмого небесного полотна. Роланд с болью смотрел на волны и видел перед глазами беспомощное в забытьи лицо и фигуру сестренки.- Жизнь – это бьющееся в отчаянии волнами море, которое, пережив бурю, замирает в удовлетворительном успокоении и облегчении к утру. А потом снова буря – и снова покой и свет. Пока мы дышим и существуем, мы переживаем шторма и солнечные штили – мы движемся, мы живем. Остановим шторма – остановится море, и даже в штиле не будет движения и жизни. Будет проклятая бесконечность, - произнесла девушка.– Роланд, - обратилась она к нему, протянув руку к его руке и глядя ему в глаза, - шторм закончится – и снова будет свет.Каждое ее слово как будто шифровало опыт не по летам мудрого человека, оно звучало образно, но лишено было искусственного риторического украшательства, потому что за ним стояли лично пережитые бури. Ее глаза были так близко и светились светом жизни и свежей травы...Каждый день, когда Роланд приходил навещать сестру, он встречал ее. В перерывах, когда сестра засыпала, он выходил на берег моря и смотрел на бунтующее море.- Д-д-дорог-г-гая, п-п-приведите м-мне мою доч-ч-ченьку Эми, ум-м-моляю. Я д-д-дол-л-лжна с н-н-ней п-п-роститься п-перед смертью.- Миссис Сноу, я не могу этого сделать, я говорила вам. У вас нет дочери Эми, - в отчаянии воскликнула девушка.- Е-е-есть, м-моя д-д-девочка, м-м-моя от-т-трада, - бормотала старая пациентка в коляске, с силой возводя трясущиеся руки к небу.- Ее нет, я вам клянусь... Я не могу вам ее привести.Роланд и знакомая девушка-врач на горном возвышении высотой в два метра над песчаным берегом. Он поднял глаза не девушку: он заметил, как она отвернулась, чтобы скрыть навернувшиеся слезы от старой женщины, и встретилась взглядом с Роландом.* * *Шторм сменился залитым солнцем штилем. Больше никаких увядших ландышей и сладковато-горького мерзкого запаха увядания. Только свежесть раскрывшихся по утру белых лепестков, ее освещенные радостью возрождения глаза, хоть и уставшие от бессонных дней и ночей, проводимых в борьбе за жизнь девочки, аккуратное прикосновение руки, которым она призывала идти за ней и посмотреть, убедиться...?Роланд, жива! Она будет жить?