ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. Тсарица-видунья. Глава 2 (1/1)

С его отъезда из Чеговиц дождь не прекращался ни на щепку. Альк вымок до нитки, едва не загнал нетопыря, но передохнуть себе так и не позволил, преодолев более чем двухдневный перегон за сутки. То, что Дамира умерла, он почувствовал уже давно, и с горечью отметил, что ему практически всё равно: не более чем чисто человеческая жалость слабо шевельнулась в его душе, тут же сменившись новым тяжёлым предчувствием. И казалось бы, торопиться было больше некуда,?— оба, и жена, и сын, уже мертвы, и им не поможешь, а на похороны он в любом случае успевает, но путник тем не менее, так и не сбавлял темпа, и дело было как раз в этом предчувствии, перед которым меркли даже эти две, уже случившиеся смерти. Он должен был скорее повидаться с родными и понять, кому из них грозит смерть,?— а смерть в самом деле грозила, и, похоже даже не одному человеку, а как минимум двоим. Что к чему, Альк пока не понимал, разумеется, хотел понять поскорее, и потому по пути не останавливался без надобности даже на щепку. К вечеру следующего дня, вымокший, уставший, замёрзший Альк ступил, наконец, под родной кров?— и сразу понял, что случится, когда и с кем. Выслушав соболезнования от родных и посмотрев на покойных супругу и сына, уже умытых и уложенных в гробы, уточнив детали похорон и отдав слугам некоторые распоряжения, Альк поспешил отыскать своего старшего брата Эдгарда. Надо сказать, за прошедшие десять лет, с тех пор, как Альк вернулся домой живым и здоровым, братья почти не общались. Да и раньше, ещё до побега Алька из дома, они не были особенно близки, что и немудрено было при такой большой разнице в возрасте: Эдгард был на десять лет старше Алька, в детстве сильно задирал нос, не желая водиться с ?мелким?, а потом и детство прошло. Эдгард женился и уехал в восточную часть страны. Альк на следующий же год сбежал из дома в Ринстанскую Пристань. Словом, когда наступила взрослая жизнь, общаться оказалось незачем и не о чем. И тем не менее, а может быть, как раз поэтому, Эдгард был единственным из семьи, кто не простил Альку его такого дерзкого и для всех неожиданного поступка. Многие, впрочем, подозревали, что Эдгард в тайне завидует младшему брату: и дар у него, и родители его больше всех любят, и родовой замок тоже почему-то полагается Альку после смерти отца (завещание Эдгард видел собственными глазами). Альк тоже был обо всём осведомлён, и ему это льстило. Однако вслух ничего подобного никогда не говорилось, никто ни с кем не ссорился, и теперь, чувствуя большую, несоизмеримую с такими мелочами жизни беду, Альк решил в кои веки раз наступить на горло своей гордыне, благо, повод для этого был достойный. Итак, Эдгарда Альк нашёл в кабинете: тот беседовал с отцом, сидя у камина. Отец и брат поприветствовали Алька, тоже выразили соболезнования, и путник отметил: плевать они оба хотели и на Дамиру, и по сути на ребёнка. Никому несчастная девушка здесь была не нужна, ни живая, ни мёртвая. И если ни мама, ни сестра ни коим образом не выражали этого, стараясь быть с ней милыми и дружелюбными, то отец невестку вообще не замечал, хотя внучку полюбил (интересно, что бы он сказал, если бы узнал о ней правду?). Эдгард же попросту ни разу в глаза не видел жену брата. И Альк вдруг подумал: а что за жизнь была у его покойной жены? Она жила в огромном замке, где кроме дочки у неё не было ни одного родного человека, целыми днями умирала от безделья. Как будто в клетке золотой… И столько лет! Она была тихой и кроткой, никогда ни с кем не спорила и ничего не просила, не предъявляла ему, своему мужу, никаких претензий и не ждала его ласки, радовалась, когда приезжал и молча плакала, провожая. Она даже по имени его по началу назвать не могла?— величала господином, пока он в довольно жёсткой форме её не окоротил. Лишь однажды Дамира очень настойчиво просила его поехать к её сестре, но это было продиктовано страхом предстоящих родов. Всё остальное время Альк её практически не слышал. А в постель с ней он лёг всего несколько раз за почти семь лет так называемой совместной жизни… И да: как же ещё должны были относиться к Дамире его родственники, если отношение к ней самого Алька было видно невооружённым глазом и задавало тон всем остальным? От такой ?жизни?, какая была у несчастной девушки, повеситься можно, подумалось ему. И это он ей такое устроил! Именно за это Хольга и покарала?— не дала детей. Он горько усмехнулся… Богиня покарала его, а плохо снова было Дамире! Конечно, она всегда могла уйти, но ведь Альк прекрасно знал, что она этого не сделает, а выгнать было стыдно. И теперь было стыдно… Но эти угрызения совести обещали остаться уже до конца жизни. ?— Выпьешь? —?спросил Алька отец, беря со стола бутылку. ?— Благодарю, не надо, мало ли, чего ты нальёшь? Мне сейчас не до сна,?— как обычно, съязвил Альк, припомнив тот незабвенный коньяк со снотворным. ?— Ты опять? —?возмутился отец. —?Я уже извинился сто раз! ?— Лучше бы один раз не делал того, за что пришлось бы извиняться… Ладно, наливай,?— разрешил Альк, присаживаясь в свободное кресло поближе к огню. ?— Ты хотя бы переоделся, что ли,?— проговорил господин Хаскиль, покосившись на сына. ?— И так сойдёт,?— махнул рукой тот. ?— Ещё заболеешь, как тогда. ?— Надо же, какой заботливый! —?Альк усмехнулся и добавил:?— Ничего со мной не будет, мне не до этого. Эдгард, я вообще-то, с тобой хотел поговорить. Брат удивлённо поднял брови. ?— О чём? —?спросил он с неподдельным интересом: с чего бы вдруг такое внезапное желание общаться? ?— О той грамоте, что ты получил на днях и о том, куда ты направляешься… Я прошу тебя туда не ездить,?— проговорил Альк без околичностей. Отец лишь вздохнул. Он уже всё знал: собственно, об этом они со старшим сыном как раз и говорили. ?— Это ещё почему? —?слегка надменно спросил брат, до того похожий на Алька, словно они были близнецами. ?— Потому что тебя убьют там, на Северном побережье. И тебя, и твоего сына. Эдгард хмыкнул. ?— Так на то и война, чтобы ходить под смертью. Тем более, речи о ней пока нет: просто готовность войск. Альк на миг остекленил взгляд. ?— Война точно будет. И начнётся именно там и тогда: через несколько дней. И на твою долю этой первой волны вполне хватит,?— произнёс он с горечью, глядя брату в глаза. —?Ты погибнешь, если поедешь. Девять из десяти. ?— Много ты понимаешь,?— фыркнул брат в ответ. —?Не верю я в твои предсказания и во всю вашу хрень! —?изрёк он. —?Придумали ерунду какую-то и балдеют от неё! Ещё и деньги с людей стригут. Моя бы воля?— позакрывал бы все ваши Пристани к Сашию. Понимая, что ничего не добьётся, Альк лишь прокачал головой и обратился к отцу: ?— Запрети ему! —?он показал на брата рукой, и тот расхохотался. ?— Вам запретишь… —?вздохнул отец. —?Запретил уже раз: до сих пор расхлёбываю… Нет уж, теперь сами думайте и разбирайтесь! ?— Его убьют, отец! —?сорвался на крик Альк. —?И в этом буду виноват я! ?— А ты и не только в этом виноват,?— подначил его брат, откинувшись в кресле. —?Ты как сбежал в свою Пристань, так у всей семьи до сих пор одни несчастья, так что одной бедой больше, одной меньше?— какая разница? Да и на каком основании я могу не явиться на сбор войск? Это ты у нас вольный наёмник, а я военнообязанный, тут без вариантов. ?— Давай я тебе руку сломаю! —?зло бросил уже достаточно раздражённый Альк. ?— Попробуй! —?Эдгард поднялся, встал напротив брата. ?— Запросто! —?сверкнул глазами Альк, тоже поднявшись из своего кресла. ?— А ну, прекратите! Не хватало мне здесь ещё ваших разборок! —?окоротил их отец.— В доме двое покойных, имейте уважение! Братья ещё немного посмотрели друг на друга?— с ненавистью, с невысказанной злостью, с обидой или с привычным чувством превосходства, а потом Эдгард резко развернулся и направился к выходу. ?— Хотя бы сына с собой не бери! —?безнадёжно бросил Альк ему вслед. ?— Пошёл к Сашию! —?буркнул брат и исчез за дверью. Альк со вздохом осел обратно в кресло, закрыл руками лицо, чувствуя себя выжатым до капли. Он заранее точно знал, что брат его не послушает, примерно с той же вероятностью, что и тогда, когда просил деда о помощи… И что теперь делать? Племянника уговаривать нет смысла, он подчинится отцу. Остаётся лишь безучастно смотреть, как оба они погибнут… Путник вдруг вскинул голову: кое-что сделать всё же было можно. ?— Отец, я могу взять два меча из арсенала? —?спросил Альк, не глядя на него. ?— А твои где? —?удивился господин Хаскиль. ?— Сыну подарил,?— ответил Альк, даже не подумав, что именно он сказал,?— просто озвучил как сам собой разумеющийся факт. ?— Какому сыну? —?вскинулся бывший посол, не ожидавший такого ответа ну просто никак! ?— А ты не знал? —?с неожиданной издёвкой спросил Альк, надменно взглянув отцу в глаза. —?Так у меня есть сын! —?пояснил он с гордостью. ?— Откуда?! ?— От той девушки, которая ушла из-за тебя. Помнишь, тогда, в столице?.. Весчанка, ринтарская полукровка,?— едва ли не с удовольствием смакуя подробности, проговорил Альк,?— та, на которой я хотел жениться,?— сделал паузу, холодно наслаждаясь удивлением и недоумением отца. —?Она ушла, будучи уже беременной от меня. Родила его и вырастила. Одна! —?подчеркнул он. Отец фыркнул, стараясь не показать своего замешательства. ?— Так может, ещё и не от тебя, откуда ты знаешь-то? Ты хоть видел его? —?забросал он сына вопросами, попутно пытаясь взять себя в руки. Альк тепло улыбнулся. ?— Видел,?— снова гордо кивнул он. —?И я ни щепки не сомневаюсь, что он мой. Она даже назвала его в мою честь. Господин Хаскиль на это лишь нахмурил брови, глядя в пол. ?— И знаешь что, отец? —?продолжал путник. —?Когда всё это закончится, я привезу их сюда, и мне безразлично, что ты думаешь по этому поводу,?— он немного помолчал, наблюдая, как у отца снова вытягивается лицо. —?И я на ней женюсь! А сына признаю своим по закону, чтоб имел право на наследство. ?— Тебе одного раза было мало? —?устало, но словно бы уже смирившись, спросил отец. ?— Тут другое,?— с улыбкой пояснил Альк. —?Я её… очень люблю,?— во второй раз это слово произнести оказалось намного проще. —?И она меня?— тоже. Мы потеряли десять лет из-за тебя, а сына так я просто не воспитывал! Представляешь? Он растёт и не знает, кто я! —?добавил он с нажимом. —?И если ты снова вмешаешься… ?— Хоть светлый или чёрный? —?надтреснуто перебил господин Хаскиль, поспешно отвернувшись к огню. ?— А какое это имеет значение? —?Альк нахмурился, приготовившись встать на защиту своих любимых. Вот если б раньше так мог! Отец по-стариковски вздохнул. ?— Никакого,?— проговорил он горестно,?— никакого… —?повторил он тише. —?Если ты признал его сыном, то тогда… я… мы будем рады. Только вот мама как же? —?обернувшись, спросил он. —?Она с ума сойдёт! ?— Мама давно знает,?— махнул рукой Альк, вызвав новое удивление со стороны отца. —?А Рыска… моя… —?он подумал щепку. —?Моя невеста,?— подобрал он слово, наиболее достойное для любимой. —?Она теперь путница. Она редко будет здесь бывать, не волнуйся. А может, даже купим с ней другое жильё и не будем мозолить тебе глаза. —?Альк поднялся, собираясь уйти. —?Так можно взять мечи? —?спросил он напоследок. Отец задумчиво кивнул и вдруг со вздохом начал говорить. ?— Мы все совершаем ошибки, сын. И я тоже не исключение,?— произнёс он когда-то невозможные для себя слова, что заставило Алька замереть, а затем обернуться. —?А потом… за эти ошибки платим. —?он посмотрел на сына. —?В том, что сейчас происходит в твоей жизни, виноват я. Но я не хочу больше быть виноватым. —?господин Хаскиль поднялся из кресла, подошёл к сыну, взял его за плечи, с улыбкой заглянул в глаза. —?Ты у меня молодец. Настоящий мужчина, пусть и не такой, как я мечтал, другой, но настоящий. Достойный сын моего рода. И поступки у тебя?— достойные. Когда на небесных дорогах я встречусь с нашими предками, мне не будет стыдно смотреть им в глаза, ибо я воспитал хороших детей?— и тебя, и других. И внуки у меня тоже замечательные,?— из левого глаза бывшего посла скатилась слеза. —?А сейчас, мой сын, я хочу сделать то, что давно должен был: я благословляю тебя. На всё, что ты решил сделать. И знай: я не сомневаюсь в тебе. Я рад, что у тебя есть любимая женщина и буду счастлив назвать её дочерью… А мальчика?— внуком. —?он помолчал. —?И на то, что ты собираешься сейчас сделать?— тоже благословляю. Ты ведь решил пойти с братом? Не смотря ни на что? ?— Да,?— ошеломлённо и слегка рассеянно ответил Альк, во все глаза, словно видя его впервые, глядя на отца. ?— Тогда иди. Бери любые клинки, какие тебе нравятся?— и иди. Постарайся, как сможешь, защитить родных. Я уверен, у тебя всё получится, как и всегда. —?Отец на щепку обнял сына?— и тут же отстранился, отвернувшись к камину. —?Иди,?— сдавленно добавил он. Альк дошёл до двери, но вдруг снова остановился, оглядел мрачноватое помещение с книжными полками от пола до потолка и вдруг произнёс: ?— Отец… он светловолосый. Мой сын… И носит косы, как мы. Мать обучила его нашему языку, и всегда говорила ему, что он?— саврянин,?— и, не оборачиваясь больше, вышел из кабинета.