ЧАСТЬ ВТОРАЯ. "На дорогах судьбы распутица". Глава 9 (1/1)

У Жара прямо-таки язык чесался расспросить своих друзей, что произошло, и когда-то, возможно, он тут же так и сделал бы, но сейчас не решался, чувствуя, что дело глубоко личное. Однако, тут мог помочь алкоголь: выпив и расслабившись, не Альк, так Рыска всё расскажет. А потому Жар прямо с порога кормильни сразу заказал три кружки варенухи. Рыска, скинув шубу, швырнула её на свободный стул и уселась на противоположной от Алька стороне стола, ни на кого не глядя и ничего не говоря. Заказали и поесть, но как только искомый напиток оказался на столе, Рыска тут же схватила свою кружку и осушила настолько быстро, насколько смогла, и снова окликнула служанку, стоящую в стороне и с интересом изучающую саврянина. — Повторить, — буркнула видунья, окинув девицу недобрым взглядом. Варенуха подействовала почти мгновенно: шли вторые сутки, как девушка почти ничего не ела, к тому же, потеряла много сил и перенервничала. По телу её вмиг разлилась слабость, а в душе начало разгораться пламя, — пламя старых и новых обид, щедро приправленное осознанием собственной ненужности. — Ты чего делаешь? Поешь сначала! — повелительно произнёс Альк. — Спасибо, не хочется, — раздражённо ответила она ему. — Сейчас будешь пьяная, я тебя отсюда не понесу, — предупредил белокосый. — И не надо, — покачала головой Рыска. — Я сказал: не смей пить! — тихо и зло прошипел саврянин. Рыска глянула на него с вызовом и насмешкой. — Жену свою учи, — довольно грубо ответила она. — Да что с вами такое? — не выдержал Жар. — Ничего! — раздражённо рявкнули оба, даже не взглянув на друга. Вторую кружку, всё так же с вызовом поглядывая на белокосого, Рыска мигом отправила вслед за первой, не смотря на то, что варево ещё слегка дымилось. — Ещё, — снова велела она служанке. Альк тут же пересел ближе к Рыске. Она лишь фыркнула и отвернулась: да пожалуйста, всё равно буду делать, что хочу, и не посмеешь ты мне указывать! — Хватит пить! — снова прошипел Альк уже ей на ухо. — Тебе жалко, что ли? Я сама расплачусь, — усмехнулась она. — Да при чём здесь?.. — разозлился Альк. — Третья уже будет! — А потом ещё и четвёртая, — пообещала девушка. — Прекращай! — Хочу и буду, — в упор глядя ему в глаза, произнесла Рыска и схватилась уже за другую кружку, выхватив её у Жара и выпив намного быстрее, так как та уже слегка остыла. — Больше заказы у девушки не принимать, — приказал Альк служанке, как только она подошла, но не успела та кивнуть в знак того, что поняла, Рыска нагло рассмеялась и пересела за другой, свободный стол. — А я говорю: принимать! — на всю кормильню возвестила она. Все посетители — а было их немало — обернулись и с интересом уставились на пьяную девушку. Альк решил иначе повлиять на ситуацию: поднялся из-за стола, демонстративно подошёл к служанке и попросил приготовить для Рыски какой-нибудь компот вместо варенухи. Но девушка истолковала его действия иначе, ибо то, что он говорил, не расслышала, зато увидела то, что всегда повергало её в ярость: чужую женщину рядом с её саврянином! Глаза девушки, не смотря на опьянение, потемнели от гнева. Для начала она сцапала и осушила последнюю кружку, а потом, когда подали снова, когда выпила почти половину, всё же уловила подвох. Брезгливо осмотрев и понюхав принесённое, Рыска щёлкнула пальцами. — Это чё такое? — пьяно спросила она у вновь подоспевшей служанки. — Варенуха, госпожа, — косясь на Алька, соврала служанка. — А мне кажется, чай! А ну, неси нормальную! Неси, говорю! — Рыска стукнула кулачком по столу. Служанка кивнула и поспешила было обратно на кухню, но Рыска остановила её. — Хотя нет, подожди! Поди сюда, — заговорщически прошептала она, и лишь только девица наклонилась к ней, с ловкостью кошки схваьтла её за косу, намотав на руку. — Ещё раз вот на него, — она показала на Алька, — глазами стрельнёшь — урою! — пообещала она. — Пшла вон! — и оттолкнула испуганную девушку. — Славно посидели, — заключил Жар и, поднявшись, подошёл к подруге. — Пойдём отсюда подобру-поздорову, — он попытался поднять Рыску, но она сбросила его руки, глянув чуть ли ни с ненавистью. — Никуда я не пойду! — рявкнула она. А потом, заметно пошатываясь, поднялась из-за стола, взяла стул, оседлала его, сев напротив Алька — глаза в глаза. Но обратилась к Жару: — Ты ж хотел знать, что со мной, Жар? — спросила она настолько громко, что никто в заведении не мог этого не расслышать. — А я скажу, — тут как раз напуганная служанка принесла ещё три кружки, и Рыска с готовностью схватила одну из них и опять к ней приложилась. Альк ей не мешал, рассудив, что хуже уже вряд ли будет. — Пять, — сосчитал Жар. — А со мной то, что ты слишком не вовремя ПРИПЁРСЯ! — с нажимом на последнее слово сказала она. Сожаление об упущенном моменте, помноженное на алкоголь, затмило всё на свете — даже многолетнюю дружбу. — Ещё бы десять щепок — и этот бессердечный тип признался бы мне в любви, — да-да! — кивнула она Альку, — и плюнул бы на всё: и на жену, и на родню… Остался бы со мной. А ты ПРИПЁРСЯ и всё испортил… — со вздохом заключила Рыска. Ей было уже не грустно, не обидно… Вообще никак. Так или иначе. варенуха помогла... — Я могу и уйти, — обиделся Жар. — Не, уже поздно, не надо, — беззаботно отказалась Рыска. Жар хотел переставить оставшиеся кружки подальше от греха, но девушка не дала ему этого сделать: попыталась подгрести их все к себе, но до одной не дотянулась, другую сумела лишь отодвинуть на дальний край, зато из третьей душевно отхлебнула и громко икнула, вздрогнув всем телом. Кружка, стоящая на краю, благополучно грохнулась об пол, и разлетелась на осколки. Сладкое горячее варево растеклось громадной красной лужей. Штанам и сапогам не успевшего отскочить Жара тоже изрядно перепало сладких брызг, что вызвало громкое нецензурное высказывание последнего. В кормильне наступила тишина. Служанка, охнув, бросилась на кухню жаловаться на пьяную гостью. — Шесть! — торжествующе объявила Рыска. — А теперь слушай, — обратилась она к саврянину, — как же ты мне надоел!.. Ненавижу, а забыть не могу! Правда, надо было ещё крысой в кусты зашвырнуть, к Сашию. Жаль, не смогла… Ик!.. Вот скажи… ты зачем ПРИПЁРСЯ? Чего тебе в своей Саврии не сиделось? — Успокойся, — тихо и очень зло прошипел Альк. Глаза его метали молнии. Надо было уже выводить её отсюда, да вот только как это было сделать? Начни выволакивать — и будет ведь орать как резаная! — А ты мне кто, чтобы успокаивать? — Альк, только не надо, не трогай её, она пьяная! — с ужасом, зная, на что тот способен в бешенстве, попросил Жар, вдруг оказавшись у саврянина за спиной. — Я тебя четыре года забывала, почти забыла, а ты опять? — прокричала тем временем Рыска, наклоняясь вперед. — Ты сколько ещё собираешься мне нервы мотать? Уезжай ты уже… — она шмыгнула носом, — и не приезжай больше, — тише и спокойнее добавила девушка. — Всё героя из себя строишь, а ты не герой! Ты приспособленец! Ещё какую-то дуру окрутил. Она там живёт спокойно и не знает, что её благоверный творит, чем занимается! ИК! — Молчать, я сказал! — рявкнул Альк, саданув по столу. Как бы ни был он зол, воспитание не давало ему и пальцем тронуть девушку, но и молча глотать сказанное не собирался. — А то что? — с вызовом спросила Рыска. — Что ты можешь мне сделать? Чем напугать? Мне и так — хуже не придумаешь! Унизили меня вместе с папой своим — дальше некуда. Думаешь, я не поняла? А я поняла: ты же сам меня саврянскому учил! ?Вывести девушку из вески можно, а веску из девушки…? Ик! Так или нет? — она уже почти кричала, размазывая по лицу слёзы. — Это он сказал, а не я!.. И вообще, одевайся и пошли, — рявкнул Альк, вставая и беря её шубу со стула. Сильнее опозориться всё равно было уже невозможно. — А ты?.. Ты что сказал? — тут же нашлась Рыска, снова вырвавшись у подошедшего и пытающегося поднять её со стула Жара, — А ничего! Особенно на следующий вопрос!.. — Она всхлипнула и закрыла на миг лицо. — Ты промолчал, — вздохнула она, пытаясь справиться с рыданиями и икотой. — И сейчас ты молчишь, потому что знаешь, что я права. А тогда, — она усмехнулась, — даже искать меня не пошё-о-о-ол! Ушла — и слава богам! — Рыска встала, отодвинула стул, после чего он тоже грохнулся, вырвала у Алька шубу, кое-как, не сразу попав в рукава, накинула её, и, раскачиваясь, как берёзка на ветру, сделала два шага, а потом обернулась и с горечью подвела: — А сейчас ты просто удачно попал. — Глубоко вздохнула, борясь с дурнотой. — Чем плохо? Замёрз, устал, без крыши над головой остался, а тут такая возможность: ужин, постель, тело под бочок — и всё бесплатно! Никто б не отказался… И ты такой же! — ткнула она пальцем в Жара. — И вообще, все вы, мужики, начиная от папаши моего — коз-злы! Только брать и можете, — она сделала ещё несколько пьяных шагов в сторону двери и рухнула между столами. — Ой, кошмар! — Жар закрыл лицо ладонью. — Подержи, — Альк вручил другу свои мечи, с которыми почти никогда не расставался. Сам же легко, словно пёрышко, поднял Рыску с пола, забросил на плечо и вышел на улицу. Жар, ни на кого не глядя, бросил на стол горсть монет и, на миг встретившись глазами с как раз показавшимся из подсобки разгневанным хозяином, приложил к груди руку, всем видом показывая, что просит прощения за произошедшее, добавил ещё одну монету и поскорее вышел за Альком. В ту же щепку кормильня наполнилась гомоном: кормилец разразился руганью, во всём обвинив несчастную служанку, а посетители со смаком принялись обсуждать увиденное.*** — Как ты их всё время носишь? — спросил Жар у Алька, поудобнее перехватывая вручённые ему мечи. — Они ж как оглобли! И холодные какие, заразы! Альк смерил его брезгливо-жалостливым взглядом, но промолчал. — Куда теперь? — кивнув на Алькову ношу, спросил Жар. — Да туда же, где ты нас встретил. Не в Пристань же мне её такую тащить, — Альк тяжело вздохнул, нахмурившись. — Поройся у неё в карманах, ключ там… — добавил он таким спокойным голосом, что Жара озноб пробрал: так спокойно саврянин говорил только тогда, когда бывал разозлён до предела. — Альк… а ты что с ней делать собираешься? — с ужасом спросил бывший вор. Тот хмыкнул. — Не волнуйся. Тебе нечего бояться. Всё, что мог — давно уже сделал, — угрюмо буркнул Альк и замолчал до конца пути.