Час отступления (1/1)

Оба его собеседника были мрачнее тучи. Птарг сидел за столом напротив, положив тяжелый подбородок за переплетенные пальцы, а Селеста нетерпеливо расхаживала вдоль и поперек подобно гончей, что почуяла след, и которой не терпится броситься в погоню — это было очень непохоже на ту сдержанную волшебницу, которую он знал прежде. Похоже, маг Второй Звезды не привыкла проигрывать. Запомнив это наблюдение, Галрос произнес, постаравшись вложить в голос как можно больше благодушия, тем самым успокоив своих соратников: — Итак, ситуация приняла несколько… непредвиденный оборот. — Не совсем так, Галрос. Нас сокрушили. Быстро и необратимо, — сердито проронила Селеста. — И тут уж ничто не смогло помочь — ни сотни големов, ни эти ?каменные слоны? Птарга! — Нас застали врасплох, — пожал он плечами. — Такое бывает. Без поражений не выиграть войны… — Не корми меня армейскими поговорками. Ты не хуже нас знаешь, что означает один дракон в армии врага! Ведь не просто так была принята Негласная Договоренность, запрещающая крылатым ящерам принимать стороны в конфликтах остальных рас. У некромантов же теперь имеется не просто дракон, а мертвый дракон, Галрос. Его оказалось достаточно, чтобы без видимых усилий смять наши войска. — Н-да, такой твари мало что можно противопоставить. Не думаю, что смогу в краткие сроки создать оружие, способное ее остановить, — с гномьей практичностью вздохнул Птарг. — Значит, следует заглянуть несколько глубже, — произнес Галрос, поднявшись.Прежде, чем снова заговорить, он прошелся вдоль зала Урргоса — эти черные стены и холодный камень давили на него, навевая уныние и вызывая тоску по теплым бежевым зданиям городов Золотых Дюн и великолепным покоям дворца Девяти Звезд, украшенным росписью и инкрустацией из драгоценных металлов и камней — вот он, венец культуры и искусства! Место, где светлые умы мира должны собираться ради того, чтобы творить и изобретать, развивать науку и приумножать знания. Ах, как он надеялся превратить унылые и мрачные зиккураты некромантов в такие же яркие светочи науки, какими были академии Золотых Дюн!?Ну ничего? — ответил он самому себе. ?Еще наступит такое время. Некромантам придется примириться с тем, что я сделаю им во благо?.Остановившись у треугольного прореза, служащего окном, Галрос неторопливо продолжил свою мысль: — Раз пока мы не в состоянии справиться с новым оружием Культа Смерти, следует внимательней приглядеться и понять, кто именно руководит их новой игрушкой. — Какой смысл? Раз дракона сумел призвать один некромант, значит сумеет и второй, — протянул Птарг, в задумчивости протирая защитные окуляры. — Я бы не был так уверен, друг мой, — отозвался Галрос, оборачиваясь к ним. — Иначе почему они не призвали дракона сразу, как только мы пересекли Наур? Почему дали нам захватить Урргос и пробиться сквозь защитные стены Мор-Анросс? Как мы видим, дракон сумел моментально изменить перевес сил — так зачем было ждать до последнего? — К чему ты клонишь? — нетерпеливо прервала Селеста. — Скажите, заметили ли вы призрака у одного из шпилей?Птарг отрицательно покачал головой, но вот глаза мага Второй Звезды понимающе блеснули, и она неуверенно произнесла: — Но ведь тот некромант не стоял рядом с ожившим драконом. Разве им не нужна непосредственная близость, чтобы воскрешать? — Этого мы не знаем. Но вот что мне известно, так это то, что некромант был девушкой, пускай и… не в совсем привычном для нас облике. Она была призраком или духом — что-то в этом роде. Полагаю, представительница именитой ?высшей нечисти?, то есть нечто среднее между человеком и этой самой нечистью. Говорят, это наиболее могущественные колдуны Культа. — Откуда ты знаешь? Я подле тебя стояла на каменном слоне, но ничего подобного не могла разглядеть. — Пришлось на время наколдовать себе ?соколиное зрение?, — виновато улыбнулся Галрос. — Я всегда питал слабость к любопытным личностям, а уж когда над полем битвы разнесся ее голос… Что ж, стало понятно, что ничем хорошим для нас это не кончится. — Значит ты считаешь, что именно она призвала дракона? — отозвался Птарг. — Именно так. — И что с того? — осведомилась Селеста, сердито сдвинув брови. — Она его воскресила или не она — какая нам разница? Вряд ли мы сумеем подобраться достаточно близко, чтобы всадить солнечный янтарь в ее призрачную глотку. Кроме того, нет гарантий, что остальные некроманты не смогут призвать еще парочку таких же мертвых драконов. Надеяться на то, что убийство одного призрака решит нашу проблему — глупо и недальновидно. — Подумай вот о чем, милая Селеста: раз этот призрак сумел первым воскресить дракона, то сколько еще знаний он в себе таит? Помнишь, ради чего была развязана эта война? Ради мудрости и свитков, науки и сокровенных тайн искусства некромантии. Если мы захватим одного колдуна и сумеем убедить его поделиться с нами своими знаниями, то представляешь, как многого мы добьемся? Сумев лучше понять природу некромантии, мы сможем более эффективно разбираться в мотивах и тактике противника. Может даже сумеем убедить их сдаться по доброй воле! — Захватим? Убедим поделиться знаниями или сдаться? Что за нелепость! — Ладно, тогда подойдем с другой стороны: как считаешь, какова будет ценность пленника, способного оживить останки дракона? Как многое некроманты будут готовы отдать, лишь бы заполучить ее обратно? Предположим — лишь предположим — что только наш призрак способен призывать драконов. Думаешь, Культ Смерти так легко от нее отвернется? Мы сможем диктовать свои условия, и на сей раз им придется действительно прислушаться к тому, что мы скажем. — В этом есть смысл, но как ты себе это представляешь? — встрял Птарг, почесывая длинную бороду. — Мало того, что некромант, так еще и призрак! Не говоря уж о том, что захватить ее посреди боя не выйдет. Культ Смерти никогда не бросается на передовую, и если хотим остаться в живых, то нам к ней не подступиться. — Значит, пойдем на хитрость, — сказал Галрос, вновь обратив взгляд к болотным топям за окном. — Призрак она или нет, но вся нечисть боится солнечного янтаря, а значит, воспользуемся этим преимуществом. — Его у нас осталось не так много, — мрачно проронила Селеста. — Большинство ушло на оружие теперь уже мертвых големов. — Много не потребуется. Птарг, ты сумеешь сделать с него подобие… сети? — Это займет некоторое время… — задумчиво произнес избранник Третьей Звезды. — Нужно сплести ее так, чтобы между узлов надежно закрепить солнечные осколки — но будет ли их достаточно?.. Хотя, если раздобыть немножечко пехита и покрыть им волокна сетей… Я слышал, что из пехита можно сделать ловушку для призрака, — пояснил он, встретив непонимающие взгляды. — Не знаю, правда ли это, но перестраховаться лишним не будет.Не дожидаясь ответа, Птарг достал из широких карманов блокнот и грифельный стержень, принявшись поспешно делать наброски своего будущего творения. Волей звезды Хекко он стал одним из Девяти, но по призванию Птарг всегда был мастером инженерного дела — как и его гномьи сородичи. Галрос в который раз похвалил себя за то, что предусмотрительно взял его с собой в эту битву. — Отлично, значит эта часть плана выполняема. Дальше нам предстоит придумать, как заманить призрака. После мы набросим на него сеть, что должна будет удержать его до тех пор, пока наши помощники не закончат ?большой телепорт?. Вокруг Урргоса есть немного растительности, да и оставшихся запасов маны должно хватить на подобное заклинание. — Я правильно тебя поняла: ты желаешь истратить остатки наших сил на то, чтобы похитить одного некроманта?! — взвилась Селеста. — И чтобы перенести нас вслед за ним, да, — невозмутимо кивнул Галрос. — Вздор! Мы не ради того бежали с битвы при Мор-Анросс, чтобы теперь отдать некромантам Урргос без боя! — У них теперь есть дракон, Селеста. А мы разбиты и истощены. Нет смысла терять еще больше людей из гордости, в попытке удержать ненужный нам город. Что нам дадут эти несколько сотен взмахов во время осады, если по итогу мы и так будем вынуждены бежать? — Ты стоял рядом, когда один из моих разведчиков доложил, что именно произошло в военном лагере в тот день. Призраки уничтожили всех, кто успел бежать с поля битвы — в живых не осталось никого! Если бы мы тогда перенеслись в лагерь вместо Урргоса, то вероятно пополнили бы ряды тамошних мертвецов, Галрос. Наши изувеченные тела превратились бы в послушных марионеток Культа Смерти, а может, вдобавок они бы еще поработили наши души! Такого отмщения ты жаждешь для павших магов, наших с тобой соратников? Разве так поступают доблестные волшебники союза Девяти Звезд? — Насилие порождает насилие, Селеста, а месть порождает еще больше желающих отомстить. Поэтому не стоит вступать в битву, когда не уверен, что сумеешь полностью сокрушить врага. Нет его — и не будет тех, кто одержим местью. Удерживать Урргос из принципа не имеет смысла.Селеста сжала губы, а ее темные глаза, подведенные сурьмой, показались ему как никогда суровыми и прекрасными. Она была с ним несогласна, ее распирал гнев, но верная своему характеру, избранница Второй Звезды умела сдерживать пылкий нрав и молча примириться, когда было необходимо. Именно это в ней всегда и восхищало Галроса. Желая продемонстрировать свою признательность, он благодушно произнес: — Ты воинственна подобно дикой речной кошке, моя дорогая, а твоя свирепость вызывает восторг не только у меня, но и у тех, кто видит тебя на поле битвы, однако есть время для сражений, а есть час для отступления. Ты храбра, и твоя жажда отомстить за павших союзников восхищает, но в этот раз нам придется поступить по-моему.Волшебница сузила глаза, и на сей раз в них проскочило что-то такое, чего Галрос не сумел распознать. Впрочем, она тут же расслабилась и, покорно кивнув, отступила на шаг назад, тем самым признавая его главенство. — Значится, ловушка… — пробормотал Птарг, неловко поерзав на стуле. От краткой стычки между Галросом и Селестой ему сделалось не по себе, и он спешил поскорей сгладить обострившуюся беседу. — Как ты намерен заманить этого призрака? Ведь наверняка остальные некроманты тут же бросятся ей на помощь… — Это очень хороший вопрос, — задумчиво произнес Галрос, потерев подбородок. — Но думаю, у меня есть одна идея на примете… Как считаете, насколько сильно некроманты дорожат своими учениками? — Ну, они вроде как берут их к себе редко… Я слышал, что в некрополисах бывает не больше пятерки детей. — Хорошо… — удовлетворенно кивнул маг Первой Звезды, глядя перед собой. — Селеста, твой малойкльер все еще с тобой? Ты не успела отослать его в Небесную Бухту? — Нет, не успела, — непонимающе отозвалась та. — Чудесно! Итак, вот как мы поступим…*** — Между прочим, вчера я смог дотронуться до его когтя! — Врешь. — А вот и не вру! Он тогда притих и смотрел в сторону, ну а я тихонечко подкрался и тронул его за коготь на одной из задних лап.Врамур окинула скептичным взглядом тщедушное тельце Нелака, после осмотрела его белобрысое лицо и пронзительные голубые глаза, прикидывая, смог бы ее друг осмелиться подойти к костяному дракону настолько близко, чтобы тронуть за коготь, или нет. Наконец, спустя взмахи раздумий, девочка изрекла: — Не-а, не верю. Днями ранее какой-то заплутавший зомби едва наступил ему на кончик крыла, за что дракон тут же перекусил его пополам. Послушники тогда долго не рисковали приблизиться, чтоб убрать гниющие останки — лишь когда одна из старейшин приказала дракону убраться подальше, они сумели наконец убрать вонючие внутренности зомби. Так что нет, Нелак, я не верю, что после такого ты осмелился приблизиться к дракону. — Ну и не верь! — надулся от возмущения друг, скрестив руки перед собой.Оба снова выглянули из своего укрытия, которым служили несколько телег с провизией, и продолжили незаметно наблюдать за гигантским кадавром. Как все опасное и недосягаемое, костяной дракон действовал на младших учеников подобно магниту, и только страх не позволял им приблизиться достаточно близко, чтоб изучить чудовище получше.На самом деле, наблюдать за чудищем было скучней, чем они предполагали: дракон не нуждался в пище и сне, а потому он покорно стоял на месте, изредка огрызаясь на послушников и нежить, что осмеливались подойти к нему слишком близко. Единственными, на которого распространялась его благосклонность, оказались старейшины Культа Смерти. Врамур это казалось несправедливым, ведь они — младшие ученики — являлись такой же неотъемлемой частью Культа, как и все остальные.?Получается, мы ничем не лучше послушников, а ведь они даже не отмечены дланью Госпожи!? — сердито думала она, провожая взглядом двух помощников в темных одеждах с вышивкой в виде небольшого паука, притаившегося на груди, у самого сердца, — такие одеяния носили все послушники. У тех из них, кто сумел спастись из Урргоса и жаждал продолжать помогать некромантам, была зеленая оторочка. Если не считать еще парочки помощников, прибывших вместе с Мавией и Моровом из Нудрармира — с фиолетовой окантовкой — остальные ходили в черно-красных цветах Мор-Анросс.Ранее Врамур не слишком задумывалась о роли послушников, но сейчас они будили в ней раздражение. Ей казалось, что даже им, ?безликим слугам?, уделяют больше времени и внимания, чем ей, младшей ученице и будущему некроманту! И хоть Культ Смерти с самого детства прививал уважение к тем, кто помогает им по доброй воле, сейчас Врамур казалось, что послушники не стоят того, чтобы с ними обращались так хорошо в то время, как ею пренебрегали. Девочка вовсе не была злой или завистливой, но в час войны, когда у наставников не было времени уделять своим ученикам должного внимания, ее сердце ожесточилось от одиночества. Потребность в любви и заботе медленно перерастали в зависть к тем, кто, по ее мнению, получал больше, чем она сама. Ледяной паук, что был размером с крупную кошку, скучающе потер желваки — теперь он всегда и везде ходил за хозяйкой, немного разбавляя ее одиночество. Переведя взгляд на своего питомца, Врамур улыбнулась, после нежно проведя ладонью вдоль его мохнатого брюха. Паук довольно зашипел, а Нелак неодобрительно на них покосился. Ему новый компаньон подруги был совсем не по душе. — Так как ты его назвала? — осведомился он, с откровенной неприязнью поглядывая на паука. — Хм-м… Ледяным Пауком? — Ну что за глупость! — фыркнул друг. — Таких имен не бывает. — А у меня бывает. — Все равно дурацкая кличка.Врамур грозно на него посмотрела, после переведя взгляд на своего питомца. — Может, пускай будет Ледоклыком? — У пауков нет клыков, да и звучит все еще по-дурацки. — Сам ты дурацкий! — Просто ты не умеешь придумывать нормальных кличек. — Ладно, тогда как насчет… Морозный Укус? Или… О, знаю! Хладопряд! — Да что ты так за холод уцепилась? — Так ведь это его родина! Знаешь, сколько в Ностэрии было снега и льда? Только за одну ночь его навалило столько, что в высоту получилось больше моего роста — можешь себе представить?!Нелак промолчал. Он все еще завидовал из-за того, что подруга удостоилась чести побывать на отдаленном материке, а он — нет.Издали раздались шаги, заставив учеников вновь затаиться и с жадным любопытством наблюдать за тем, что творилось в лагере. Неподалеку от них остановились две фигуры: парящий призрак Катории и невысокая, но твердая подобно скале Эреб. В который раз Врамур мечтательно засмотрелась на черного паука, вытатуированного на голове наставницы. Девочке очень понравился новый облик Эреб, и впервые завидев ее, она твердо решила, что однажды сделает себе похожую татуировку, только не на голове, а на другой части тела — уж больно не хотелось расставаться с копной густых кудряшек, которыми девочка так гордилась. — …А я говорю, что нет никого поблизости! — донесся до них раздраженный голос баньши, от которого по спинам учеников пробежали мурашки. — Мои призраки облетели все окрестности и даже изучили парочку улиц за стенами Урргоса: нигде не осталось и души. Все указывает на то, что маги трусливо сбежали! — последнее было произнесено с таким презрением и досадой, что не оставалось сомнений: Катория предпочла бы кровопролитное сражение за Урргос, лишь бы познакомить с Госпожой еще десяток волшебников.Эреб ее кровожадности не разделяла: — Может, они и сбежали. А может, это ловушка. Маги слишком тщеславны, чтобы сдаться без боя. С драконом или нет, но наши шансы в войне все еще не имеют должного перевеса. Сейчас не время терять бдительности.Катория скривилась, переведя взгляд на возвышающуюся над болотными древами верхушку зиккурата. Врамур завороженно глядела то на ее длинные пальцы, напоминавшие острые лапки насекомого, то на беспокойные волосы, что то и дело вздрагивали, будто находясь под водой. Про себя девочка решила, что ей нравится то, как стала выглядеть адептка, но если же говорить о переменах в поведении… — Я намерена проникнуть в Урргос спустя три-четыре сотни взмахов, — проронила баньши так, чтобы стало ясно: она приняла решение и переменить его не намерена. — Как знаешь, — холодно отозвалась Эреб. — Если кто пожелает к тебе присоединиться, то пускай, однако основные силы я поведу лишь когда удостоверюсь, что мы не отправимся прямиком в расставленные силки магов.Катория не ответила, по-прежнему вглядываясь в черную верхушку Урргоса. Окинув ее печальным взглядом, Эреб едва слышно вздохнула. От мимолетной печали в глазах наставницы, сердце Врамур стиснула ядовитая, обжигающая ревность. Глаза защипало, но она не позволила слезам пролиться, еще крепче стиснув губы и нахмурившись.Тем временем наставница подошла к костяному дракону. Кадавр приблизил рогатую голову ей навстречу, уставившись на некроманта горящими глазницами. Протянув руку, Эреб провела вдоль серых челюстей дракона, приказав: — Облети еще пару раз округу, запоминая всех чужаков, что не из нашего лагеря. Не ввязывайся в битву, но как только заметишь врага — сразу же доложи мне.Кадавр удовлетворительно скрипнул костями, после чего легко взмыл в воздух, размахивая пустыми крыльями. Поднявшись ввысь, он несколько раз проревел, запугивая жильцов поблизости своим замогильным воплем, после чего принялся неспешно облетать близлежащие территории. — Говоря же о перевесе сил, — произнесла Эреб, едва костяной дракон смолк. — Ты могла бы уже наконец поделиться с нами записями из дневника, чтоб остальные некроманты научились призывать высших кадавров. Тогда мы станем сильнее, ведь, как известно, пока знания хранятся в голове одного человека, они и не знания вовсе.Мерцающая рука Катории легла на подвешенную к поясу книгу так, словно опасалась, что ее намереваются отнять. — Я отдам вам записи как только сама их все изучу, — ровным голосом ответила она. — Когда окажусь в Урргосе, то первым делом подниму столько высших кадавров, сколько будут позволять останки из зала Костей. Можешь не беспокоиться, Прядущая Тени — Культ Смерти будет обеспечен необходимым войском.На это Эреб ничего не ответила, лишь крепче поджав губы. Врамур не была уверена, что именно сердит ее наставницу: то, что Катория не желает отдавать дневник, или же то, как небрежно она произнесла ее звание, при помощи которого было принято почтительно обращаться к старейшинам. — Это на нее совсем не похоже, — тихо вздохнул Нелак, подразумевая Каторию. — Раньше она не была такой жадной и…Ученик не успел договорить, так как их бормотание мгновенно привлекло внимание. Увидев, что строгий взгляд Эреб обращен прямиком на телеги, за которыми они скрывались, Врамур покорно вышла, пристыжено поникнув. Нелак просеменил за ней. Катория окинула младших учеников безразличным взглядом, от которого девочке вмиг сделалось не по себе. — Мне пора, — сказала баньши и, так и не посмотрев на Эреб, поспешно удалилась.Они остались один на один с наставницей Врамур. — Нелак, твой учитель не так давно разыскивал тебя, — холодно произнесла она, обратившись к мальчишке. — Поспеши, Авикар не терпит опозданий.Ученик кивнул и, бросив извиняющийся взгляд на подругу, тотчас убежал в поисках наставника. Врамур проводила его завистливым взглядом: хоть времени на учебу сейчас не было, Авикар старался держать Нелака при себе, попутно его чему-то обучая. Ей же такая роскошь была недоступна: Эреб взвалила на себя руководство всем Культом, а потому постоянно находилась рядом с остальными старейшинами — ученикам было не место на таких собраниях. Врамур восхищалась своей наставницей и той ответственности, которую она не побоялась на себя взять, и восхищение это росло одновременно с обидой на Эреб за то, что она совсем позабыла о своей подопечной. Такими темпами Врамур никогда не станет умелым некромантом — как Катория с Рафиром! Даже Нелак обгонит ее в обучении, и тогда… — Врамур, — прервала ее размышления Эреб. — Я знаю, сейчас настали нелегкие времена для нас и всего Культа Смерти. Ты, должно быть, тоскуешь по занятиям? Обещаю, что как только все уляжется, мы возобновим твое обучение. Просто… сейчас у меня нет времени даже на то, чтобы остановиться и свободно выдохнуть.Девочка подняла удивленный взгляд на наставницу: раньше та никогда не говорила с ней столь открыто. Вместо привычной строгости в глазах Эреб она встретила отголоски печали. Только теперь Врамур наконец сумела разглядеть то, чего не замечала на протяжении всего этого времени: непомерная усталость запечатлелась в чертах ее наставницы. Хоть кожа мертвецов больше не старела, на лбу и у глаз Эреб появились новые морщинки, а бойкие зеленые глаза как будто потускнели под гнетом всего того, с чем Культу Смерти пришлось столкнуться за прошедшую луну. То, что наставница позволила себе показать слабость перед ученицей, вселило во Врамур надежду: а вдруг, лед между ними треснет, и Эреб станет относиться к ней не просто как к ученице, но как к самой настоящей помощнице и подруге?.. Как это некогда делал Кезар в отношении своих учеников… — …Но до тех пор, пока ситуация с магами не прояснится, тебе придется самостоятельно себя занимать. Можешь спросить разрешения у Авикара — я уверена, он не будет против, если ты на время присоединишься к его урокам с Нелаком. Я же постараюсь вернуться к тебе как только смогу, но насколько скоро это время наступит — не знает никто. — Разумеется, госпожа Эреб, — покорно склонила голову Врамур, всеми силами сдерживая слезы. — Я сделаю так, как вы сказали. — Хорошо. Теперь ступай. Думаю, ты найдешь Авикара у западной части лагеря.Не в силах больше говорить, опасаясь расплакаться, девочка сдержанно кивнула, тут же бросившись прочь. Ледяной паук послушно засеменил следом, пытаясь поспеть за ней. Конечно, Врамур и не думала бежать прямиком к Авикару — не прямо сейчас. Вначале нужно было успокоиться и привести мысли в порядок. Не хватало еще разреветься у всех на виду! Ее душила горькая обида, и девочка стремглав неслась куда подальше, на окраину лагеря, желая справиться с нахлынувшими чувствами в одиночку, вдали от чужих глаз.Как назло, у самых крайних палаток, за каких-то десять хвосстов до спасительных деревьев, способных укрыть ее среди болот, не видящая ничего из-за слез Врамур столкнулась с одним из некромантов. Девочка с разгона врезалась в него. Высокий силуэт покачнулся, а сама она едва не упала наземь, если бы ее не придержали за плечи. Поспешно утерев рукавом слезы и разглядев наконец, в кого она врезалась, Врамур едва не взвыла от досады: его-то она сейчас хотела видеть меньше всего! — С тобой все в порядке? — озабоченно спросил Рафир.Ворон на его плече заинтересованно склонил черепушку. — Да, я... — девочка еще раз протерла лицо, на ходу придумывая отговорку. Не говорить же ему, в самом деле, отчего она плачет? — Я поссорилась с Нелаком, вот… Мы с ним крепко поругались. — Вот как, — сочувственно протянул юноша. — Мне очень жаль. Мы с Каторией тоже в последнее время… вроде как поругались. Ты, кстати, не видела ее?Врамур шмыгнула носом, потупив взгляд. Вот уж о ком ей сейчас меньше всего хотелось говорить, так это о старшей адептке. Кроме того, еще свежи были воспоминания, как она нелепо болтала о Рафире, а тот все услышал! С тех пор ей было невыносимо находиться рядом с ним. От воспоминаний к щекам девочки прильнул жар, и она поспешно проговорила: — Катория недавно была у дракона. Она сказала, что вскоре отправится в Урргос со всеми, кто пожелает к ней присоединиться. — Уже? Так скоро???Врамур неопределенно повела плечами. Наживка сработала: Рафир желал как можно скорее разыскать свою драгоценную подругу, а потому поспешно кивнул, направившись туда, откуда выбежала ученица. Девочка вздохнула с облегчением, когда… — Врамур, а куда это ты направлялась? Ты ведь знаешь, что выходить за пределы лагеря небезопасно. — Я… — она снова поникла, принявшись нервно теребить края одежды. — Хотела потренировать своего паука здесь, подальше ото всех, чтобы не мешать. Я не собиралась выходить за пределы лагеря, честное слово! Госпожа Эреб бы мне этого не простила…Немного подумав, Рафир согласно кивнул. Извечные старания Врамур угодить своей наставнице сыграли ей на руку: все считали, что она готова из кожи вон лезть, лишь бы Эреб осталась довольна. Что ж, в каком-то смысле, так оно и было, потому сейчас девочка не видела ничего плохого в том, чтобы воспользоваться этим небольшим преимуществом. — Ладно, тогда я пойду, — сказал наконец Рафир. — Помни об осторожности и… удачи! Надеюсь, ты вскоре помиришься со своим другом. — Да… спасибо.Одарив ее на прощание блеклой улыбкой, он скрылся за рядами палаток, а Врамур сумела наконец выдохнуть с облегчением. Что за безумный денек! Теперь уже она продолжила свой путь более осмотрительно. Конечно, ученица не планировала уходить слишком далеко от лагеря, но и оставаться в пределах видимости некромантов не желала, ибо знала, что если кто из старших заметит ее занятие, то выговора не миновать.Заприметив относительно сухую полянку с удобным бревном, целиком поросшим яркой зеленью, девочка приказала своему пауку забраться на него. Дело в том, что хоть некроманты были способны подчинить себе волю пауков и нежити, они не одобряли, если колдун начинал несколько… злоупотреблять подобной властью. Например, заставляя нежить или пауков выполнять что-то лишь с целью потешить его одного. Все, что не считалось крайней нуждой, порицалось.Когда Химор, старейшина Мальтугар-Тез, показал Врамур, каким трюкам она может обучить своего нового питомца, Эреб была слишком занята, чтобы заметить неладное и пресечь их занятия. Разумеется, девочка знала, что остальные некроманты не одобрят того, как она тренирует паука, приказывая ему выполнять прыжки, атаковать мишени и делать все остальное, что она только сумеет придумать. Знала, а потому старалась делать это втайне, не привлекая лишнего внимания. Врамур не видела ничего скверного в том, что делает: она не причиняет подопечному боль, да и не раз видела, как Рафир при жизни пытался дрессировать своего ворона. Чем она хуже?Повинуясь ее воле, паук послушно взобрался на полосатый ствол болотной березы, после чего принялся плести паутину с узором, который ему загадала Врамур. Девочка с любовью наблюдала за ним, размышляя о том, что остальные некроманты ее попросту не поймут: ведь она не просто отдает приказы пауку, нет… Ученица чувствовала, что между ними образовалась связь, которая крепла с каждым днем. Паук искренне радовался, когда ему удавалось выполнить все указания хозяйки, а Врамур всегда припасала для него наиболее сочные куски мяса из своего скудного рациона. — Вот так, Хладопряд. Ты большой молодец, — пробормотала она, видя, как узор на серебристой паутине неспешно складывается в образ, который она постаралась передать пауку.Увлеченная своим занятием, ученица не заметила, что уже длительное время за ними наблюдала внимательная пара глаз, затаившихся в кроне ближайшей ольхи. В следующий миг оттуда вылетела бурая стрела, а острые когти беспощадно пронзили мохнатое брюхо паука. Игнорируя пронзительные вопли своей жертвы, ястреб легко взмыл в воздух, полетев куда-то вглубь болот. — Стой!!! — взвизгнула Врамур, кинувшись следом за ним. — Немедленно отпусти его, а не то я!.. А не то!..Она споткнулась, но сумела удержаться на ногах, вновь бросившись в погоню. Ястребу были безразличны ее крики: он летел, но недостаточно быстро и постоянно на высоте лишь немного уступающей росту девочки, будто тем самым дразня ее за беспомощность. Не разбирая дороги, Врамур неслась сквозь топи, нисколько не заботясь о сохранности одеяний или перспективе заплутать. Все, чего она желала, это спасти своего друга.?Милостивая Госпожа, прошу тебя, умоляю! Убей эту гадкую птицу и спаси Хладопряда!? — молилась она впервые за свою жизнь. — ?Прошу Госпожа, помоги мне, помоги!!!?Ястреб насмешливо крикнул, а паук в его когтях еще громче зашипел, беспомощно засучив лапками в воздухе. Не спуская с них заплаканных глаз, Врамур пожалела, что младших учеников не учат боевым заклинаниям. Иначе она бы показала этой мерзкой птице! Она бы ее убила и, воскресив, сделала своей жалкой прислугой! Она бы…Девочка вскрикнула, когда по ногам ей ударило что-то тяжелое. Врамур повалилась наземь, зарывшись лицом в дурно пахнущую лужу. Самое страшное произошло тогда, как она попыталась подняться, чтобы сделать вдох: тело больше ей не подчинялось, а мышцы одеревенели. Врамур раскрыла рот, пытаясь вдохнуть, но лишь глотнула сладковатую болотную воду. Однако задохнуться ей не дали: чьи-то твердые руки перевернули ее, и девочка тут же принялась с отвращением откашливаться, жадно глотая воздух.Когда мир наконец приобрел краски, а в голове прояснилось, она сумела разглядеть над собой чье-то лицо. Точнее, глаза, ибо незнакомец скрывался за платком. Врамур с затаенным дыханием встретилась взглядом с темными глазами, красиво подведенными черными красками, а после женский голос четко произнес то, отчего глаза девочки послушно сомкнулись, а тело погрузилось в глубокий сон: — Дорми…