Камни и кости (1/1)

— Все готово, — доложила Селеста. — Големы стоят у стен, а маги с ифритами ждут сигнала к атаке. — Очень хорошо, — тихо проронил Галрос, потирая виски.Отчего-то именно в этот день, накануне важной битвы, к нему вернулась мигрень, от которой он страдал с едва ли не раннего детства. Впрочем, не только Галрос чувствовал себя скверно: множество магов, которых он повстречал этим утром, имели далеко не самый жизнерадостный вид: кто-то потирал поясницу, кто-то придерживался за старые увечья.Очень немногие находились в приподнятом духе. Среди счастливчиков была и Селеста, отчего Галрос с трудом сдерживал зависть, глядя на нее. Казалось, собранный и энергичный вид собеседницы усугубляет и без того невыносимую головную боль, и оставалось лишь уповать на быстрое действие обезболивающего снадобья, выпитого взмахами ранее.Помимо Селесты, в палатке также стоял Птарг: низкорослый полукровка, чей дед был гномом. Он стал избранником Хекко — Третьей Звезды, изменяющей незыблемое. Кроме роста, от своих горных родственников Птарг унаследовал страсть к инженерному делу: придя в одну из академий Золотых Дюн, он тут же принялся экспериментировать, переплетая между собой магию и механизмы.Птарг был среди немногих магов, что предпочитали моде вольных городов одеяния своего родного края: на коренастом торсе красовалась темная туника без рукавов, демонстрируя крепкие загорелые руки со въевшимися в кожу разводами от алхимических веществ и масел, с которыми он экспериментировал. На ногах были широкие штаны, собранные в сапоги с загнутым носком. Дополнительной деталью, указывающей на пристрастие мага к изобретениям, служили причудливые защитные очки с выпуклыми стеклами на кожаном ремешке. Зачастую он надевал их во время работы, но сейчас они покоились на лбу, дожидаясь своего часа.Устав от изучения собеседников, Галрос тихо вздохнул, заставив себя выпрямиться и выглядеть так, как подобало предводителю. Это стоило ему нечеловеческих усилий, а голова отозвалась еще большей вспышкой боли, но маг постарался ее игнорировать, обратившись к Птаргу: — Так значит, ты готов поручиться за свои изобретения? Как ты их там назвал… — ?Каменные слоны?, — подсказал тот. — Я провел достаточно испытаний, и думаю, они нас не подведут. Распорядиться, чтобы их вывели к первой ударной линии? — Нет, пока пускай продолжают скрываться за иллюзиями. ?Слонов? мы выведем позже: когда будем уверены, что некроманты продемонстрировали все, на что были способны. До того, как этот момент наступит, повторим тактику Урргоса: големы прорываются вперед, к стенам, пока с тыла подступают маги — каждый в окружении пяти усиленных големов для защиты. Ифриты пускай отвлекают химер. Селеста, — он повернулся к женщине, — есть ли различия между обороной Урргоса и Мор-Анросс? — Значительных — нет. Те же четыре башни, соединенные стенами из крепкого сплавленного камня. Думаю, некроманты опять бросят вперед нежить, пока самые сильные их колдуны будут править всем из защитных башен. Впрочем, все же есть одно различие, которое нам придется учесть.Селеста сделала паузу. Убедившись, что оба мужчины внимательно на нее смотрят, продолжила: — Мана. Возле Урргоса были топи и болота, из которых мы могли черпать силу, но здесь земля почти полностью мертва. Остается лишь ветер, который сегодня не так уж силен, а также наши собственные запасы из сосудов и артефактов. — Големы должны справиться, — ответил на это Птарг. — Больше половины из них вооружены солнечным янтарем, и кроме того, не стоит забывать о ?слонах?. — Верно, — поддержал его Галрос. — Вначале големы с джиннами их измотают, после чего в битву вступим мы на ?слонах?. В магии важно не количество, а качество: нескольких сильных ударов будет достаточно. Пробьем брешь в стене, выгоним некромантов из их башен — и, считайте, дело сделано.Они попытаются укрыться в некрополисе, может даже сбежать, но нас это не должно волновать. Мор-Анросс падет, оставив нам книги, артефакты и парочку некромантов. На сей раз постараемся захватить их живыми… в определенном смысле, — Галрос позволил себе легкую улыбку.Селеста хмыкнула, оценив его шутку, но Птарг предпочел смолчать — он всегда был малословным. В последний раз одарив собеседников уверенным взглядом, Галрос решительно произнес: — Пора. Отдайте приказ войскам отправиться в бой, и да помогут нам все Девять звезд-покровительниц!***Земля, а вслед за ней и стены башни, сотряслись от тяжелого топота. Огромная химера — одна из трех гигантов, созданных Мавией — перебирала клешнями, давя под собой как нежить, так и големов. Вначале ей удалось нанести весьма болезненный урон по противнику, забрав жизни у нескольких неосторожных магов и около трех десятков големов, но следом за дело взялись огненные джинны. Злые по своей природе, а теперь еще более прогневанные из-за вынужденного рабства у магов, они кружили у ?головы? чудища, представлявшей собой странный клубок извивающихся щупалец. Хоть наличие глаз у химеры оставалось под вопросом, присутствие ифритов сильно ей мешало, а оттого тварь пронзительно ревела, топчась на месте. Ее длинное плоское тело выглядело так, будто к позвонку громадного змея пришили множество лоскутов кожи, после добавив по двадцать острых клешней с каждой стороны.Катория тряхнула головой, заставив себя сконцентрироваться на задании. В битве ей было поручено управлять несколькими отрядами зомби и умертвий. Точнее как это, управлять… Всякая тактика низшей нечисти была довольно проста: дать четкий указ ?убить противника? и направить огромное количество мертвецов в бой, ожидая, что они возьмут числом. Катории достаточно было управлять несколькими зомби в разных точках, вслед за которыми шли те, которых призывали младшие адепты и некроманты.С умертвиями задача была интересней: то были не просто мертвецы, а кадавры, обладающие воинской сноровкой. На ее попечительстве оставалось всего два отряда, остальных же вел за собой Авикар — под его руководством они сражались куда лучше и охотней, не в силах противостоять зову жнеца. Лишь несколько раз Катория позволяла себе отвлечься, чтобы взглянуть на голубые росчерки, создаваемые его загнутой косой. Авикар сражался так, словно всю жизнь провел на поле битвы: его оружие с легкостью перерубало големов, будто они были созданы из мягкой плоти. Вокруг жнеца стояло шестеро умертвий, управляющихся с оружием так ловко и неутомимо, как не смог бы ни один жилец. Глаза их горели не менее ярко, чем лезвие косы — пронзительно-голубым пламенем.Воздух прорезал крик еще одной химеры: прыткой четверолапой твари, не уступавшей размерами двухэтажному дому. Это было гибкое существо: Катории казалось, что при его создании Мавия вдохновлялась поджарыми телами гончих, и лишь голова в виде огромного оленьего черепа с массивными рогами не позволяла спутать его с псом-переростком. Черные швы опасно натягивались, едва удерживая вместе все куски плоти, из которой была сделана химера — ее движения оказались слишком прыткими и резкими. Оставалось надеяться, что работа Мавии продержится до окончания битвы, потому как эффективность была налицо: из-за быстрого и непредвиденного передвижения химеры, ифриты не могли за ней поспеть, а потому она резво скакала вдоль рядов противника, успевая уничтожить нескольких врагов до того, как ее настигали джинны.Это было первое масштабное сражение Катории, и оно оказалось совсем не таким, как она ожидала. Все свелось к подобию перетягивания каната: ?живая стена? нечисти пыталась не подпустить к оборонительным стенам толпы големов, между которых изредка попадались маги. Если судить по их скудным заклятиям, становилось очевидным, что предположение Катории касательно маны оказалось верным: волшебники не чувствовали себя уверенно на здешней земле. Вялые заклятия ?света Исаи? и пламенные всполохи не были так уж эффективны против множества упрямых тел, что со слепой решимостью устремлялись к магам, желая разорвать на части — только големы, уверенно рубящие нежить на куски, служили им защитой.Изредка с небес падали огненные капли, сопровождаемые сердитым визгом третьей химеры: крылатого создания, позаимствовавшего сильные крылья виверны и облезлую голову остроклювого василиска. Именно за ним гналась большая часть огненных джиннов, желая устранить летающего противника. Крылья всегда давали преимущество, поэтому не менее пяти ифритов пытались уничтожить химеру, плюясь в нее огнем и проклиная. Пока творению Мавии удавалось успешно с ними справляться, но когда огонь с подгоревшей плоти на спине перекинулся на толстые швы, удерживающие мышцы правого крыла, Катория забеспокоилась.Иногда вдоль сражающихся мелькали бледные тени: призраки и баньши. Если она все правильно помнила, за них в ответе была Вевн. Как верно подметил Моров на собрании, слишком большой пользы они не приносили: големы были безразличны к завываниям духов, а маги, после того как понимали, что призраки не способны им навредить, теряли интерес и продолжали уничтожать куда более телесных противников.Неподалеку от отряда зомби, который вела Катория, раздался испуганный вопль, после чего грохнул взрыв. В стороны полетели обломки уничтоженных големов, один из которых снес голову одному из ее кадавров. Досадливо поморщившись, адептка выглянула наружу, пытаясь понять, что же произошло. На месте происшествия зиял большой черный кратер, усеянный ошметками плоти, костей и каменными останками големов. Довольное шипение из соседней башни разом прояснило для нее картину: похоже, Лизару удалось наконец подчинить одного из магов, следом за чем он приказал ему взорвать все вокруг, включая себя. Жестоко, но действенно.Раздраженное рычание Эреб вывело ее из краткой заминки. Обернувшись, Катория увидела, что старший некромант усиленно потирает лоб. Теперь на ее бледной голове красовался черный паук с зеленым брюхом — татуировка напоминала ту, что носил Кезар. Впервые завидев ее, Катория оскорбилась: было неприятно видеть столь грубое подражание ее бывшему наставнику. Впрочем, довольно скоро она взяла себя в руки, осознав, что таким образом Эреб выражала скорбь по ушедшему другу — адептка вспомнила, что в Урргосе она была довольно близка с Кезаром.В этой битве Прядущая Тени пожелала вести в бой пауков. Подчинив волю самых крупных из них — за которыми следовали те, что послабее — она пыталась обойти битву с левого фланга, так чтоб ударить противника сзади, направив пауков к их лагерю. Пока маневр не удавался: едва завидев противника, големы тут же устремлялись к нему, и, казалось, им не будет конца. Едва паукам удавалось от них избавиться и продолжить обходной путь вдоль лесов, как новые враги тут же заменяли падших, просачиваясь сквозь голые деревья и не позволяя некромантам ударить с тылу. — Я могу помочь? — спросила адептка, не без тревоги вглядываясь в осунувшееся лицо Эреб. Подчинение воли живых всегда вытягивало намного больше сил, чем управление трупами. — Справлюсь. Следи за своими задачами!Катория кивнула, ничуть не огорчившись из-за резких слов, покорно возвращаясь мыслями к своим подопечным. Одному из отрядов зомби удалось прорваться вперед. Следовало сделать так, чтоб они обороняли образовавшуюся брешь, пока сквозь нее не просочатся новые мертвецы. Возможно, благодаря этому они смогут отбросить врагов на приличное расстояние от стен, и тогда…Камень заново затрясся, сокрушаемый отчаянным воплем прямиком с небес. К самому низу полетело что-то тяжелое, раздавив под собой парочку големов и умертвий.?Крыло? — сразу догадалась Катория, со страхом поднимая взгляд. Самые худшие опасения оправдались: швы летающей химеры не выдержали огня, и одно из крыльев оторвалось. Сама же тварь с пронзительным криком летела вниз, прямиком на стены некрополиса, а вслед за ней, подобно стае шершней, неслись ифриты. Несколько некромантов, включая адептку, с затаенным дыханием следили за падением: темный камень, из которого выстроены стены, был крепким, но кто знает, сумеет ли он выдержать вес подобной туши? Если появится брешь, враг тут же к ней устремится, и тут уж не известно, хватит ли сил удержать оборону.Химера пыталась выровнять полет, безнадежно махая оставшимся крылом, однако задержать падения ей не удалось. Тело с грохотом повалилось, пронзаемое острыми шипами вдоль стен, но большая его часть ударила туда, где никто не ждал. Третья башня — та самая, где находились Рафир с Мавией, вздрогнула. Камень завыл, а вдоль него пошли толстые трещины. Катория не заметила, как сдавленно вскрикнула, прикрыв рот ладонью.Верхушка башни, где находились некроманты, осталась целой, но как только химера шевельнулась, стены опасно зашатались, раскачивая шпиль. Сообразив, что неосторожные движения могут окончательно повалить башню, погребя их заживо, Мавия моментально отпустила дух твари, отчего безобразное тело покорно обмякло. Черная башня стояла, едва раскачиваясь. Трещины не шли дальше.Сердце Катории пропустило несколько взволнованных ударов, но прежде, чем она успела облегченно выдохнуть, в битву вернулась тройка оставшихся ифритов, что истязала крылатую химеру ранее. Посчитав, что враг недостаточно повержен, они устремились к безжизненному телу, после чего сверкнули три яркие вспышки: джинны взорвались.Не выдержав новых ударов, камень еще надсадней застонал, начав осыпаться. Вниз полетели черные осколки, а башня еще сильней накренилась. Шпиль треснул, предоставив на всеобщее обозрение внутренние помещения. С подобного расстояния невозможно было рассмотреть, находились ли там, вперемешку с обломками, чьи-то тела. — Рафир! — в отчаянии прошептала Катория, едва ли не вываливаясь из широкого окна в попытке что-либо разглядеть. Осознав безуспешность этой затеи, она обернулась к Эреб, надеясь отыскать поддержку: — Они ведь… должны были выжить? — Оставшиеся химеры все еще в сознании, но это вряд ли стоит расценивать как неопровержимое доказательство, — тяжело вздохнула некромант, переведя мрачный взгляд на адептку. Она смотрела на нее едва ли не четверть взмаха, но Катории показалось, что это длилось вечность. Наконец Эреб произнесла, отвернувшись: — Можешь спуститься и проверить. Возможно, помощь будет им не лишней. — Идти вдоль внутренней стены? — на одном дыхании выпалила девушка, едва сдерживаясь, чтобы тотчас же не броситься на помощь Рафиру. — Так было бы безопасней, но разлом находится с внешней стороны, — нехотя отвечала Эреб. — Кроме того, мы не знаем, как сильно башня пострадала изнутри — основной ход, со стороны некрополиса, может быть завален. Ступай вдоль стен, но держись как можно дальше от битвы. Если что-то пойдет не так, сразу же беги к Авикару. — Хорошо!Прежде, чем она успела выйти, Эреб произнесла напоследок: — Будь осторожна, Катория. Битва выглядит намного опасней, когда находишься в непосредственной близости…Ответив сдержанным кивком, не обратив внимания на тревогу в зеленых глазах старшего некроманта, адептка умчалась прочь. Казалось, ноги ее едва касались холодных ступеней, а повторяющаяся из разу в раз мысль подстегивала на подобии бича: ?Только бы с Рафиром все было в порядке, прошу, только бы с ним все было в порядке!?С трудом отодвинув массивный засов к потайной двери, что вела за оборонные стены, Катория сразу побежала к третьей башне. Путь пролегал мимо второй, где были Лизар с Вевн, и врат по центру, подступ к которым оборонял Авикар. Сразу после них была разрушенная башня, где находилась мастерица плоти и приставленный ей в помощь Рафир.Едва Катория оказалась снаружи, как по ушам тут же ударил гул сражения. Теперь битва уже не казалась такой контролируемой и предсказуемой, как когда она наблюдала за всем из башни. Хоть от страха все внутри сжалось, девушка заставила себя бежать, не слишком вглядываясь в хаос, что творился совсем рядом. Она старалась не думать о том, что между ней и вооруженными големами было всего лишь несколько рядов из низших кадавров, которых прикрывали более сильные существа вроде пауков и умертвий. На ходу скомандовав нескольким мертвецам, что были поблизости, сопровождать себя, Катория побежала вдоль стен.Когда она оказалась рядом с воротами, то с ужасом осознала, что здесь враг сумел продвинуться намного дальше, чем в других местах: Авикар и окружавший его отряд из умертвий оказались так близко, что разминуться с ними было невозможно.Хоть жнец был сосредоточен на битве, присутствие девушки он почувствовал сразу. Авикар отступил на несколько шагов, и двое кадавров тут же заняли его место, целясь обломками клинков в сердца големов: пустую выемку на груди, внутри которой горело синее пламя.Поймав на себе внимательный взгляд, Катория остановилась, прерывисто отчитавшись: — Я к… третьей башне… Рафир с Мавией… — Понятно, — прервал низкий голос жнеца. — Постараюсь тебя прикрыть. Поспеши.Двое умертвий из его отряда приблизились к ней, а сам Авикар вернулся в строй, одним взмахом уничтожив четверку големов. Сделав судорожный вдох в тщетной попытке восстановить сбитое дыхание, Катория снова устремилась к разрушенной башне. Два умертвия и еще три зомби, сопровождавшие ее до этого, покорно двинулись следом.Едва она отбежала от ворот, как земля под ногами вздрогнула. Пошатнувшись, Катория остановилась, чудом избежав падения. Не успела она оглядеться, чтобы понять в чем дело, как земля вновь задрожала, а вдали послышалась чья-то тяжелая поступь. Тогда ей показалось, что все вокруг замедлились, пытаясь определить, в чем дело. Долго искать ответ не пришлось.Вдалеке появились две высокие тени. Их шаги разлетались гулким эхо вдоль сухой земли, а силуэты становились все отчетливей. Вначале показалось, словно это странные существа с тонкими ногами и небольшим туловищем, но вскоре стало ясно, что конечностей четыре. Когда они поравнялись с задними рядами войска магов, Катория смогла как следует разглядеть их: каждый достигал высоты оборонительных башен. Тяжелый каменный блок служил туловищем, от которого тянулись четыре тонкие ?ноги?, удерживаемые сияющим шарниром. Каждая из них представляла собой совокупность камней, удерживаемых полупрозрачным синим светом.Чем бы не были ужасающие существа, их появление мгновенно склонило чашу весов в пользу магов. Все замерли, не зная, чего ждать от каменных исполинов, что целеустремленно шагали вперед. Того из них, что находился у левого фланга, атаковали сразу две химеры. Тварь с оленьим черепом выпрыгнула, повиснув на передней ноге, пытаясь разрушить один из шарниров. Вторая, напоминающая плоского червя, встала на дыбы и атаковала спину каменного существа. Когда в нее ударило несколько заклинаний, стало понятно, что у самого верха сидели маги.Будто заметив осложнения, возникшие у собрата, второе существо ускорило шаг. Ему было безразлично, кто был под ногами: големы, маги и нежить — все гибли от его неумолимой поступи, вынуждающей землю содрогаться. Остановился он лишь достигнув рубежа, у которого затянулась наиболее ожесточенная схватка между рядами мертвецов и наступающими големами. Тогда с верхушки каменного великана посыпались мощные огненные заклинания, одно за другим. Некоторые были направлены на стены — в брешь, оставленную упавшей химерой. Остальные били прямиком под ноги, в гущу сражения.Предугадать, куда полетит следующее заклинание, было невозможно — как и укрыться от них. Каждый огненный шар, соприкасаясь с землей, превращался во взрыв, рвущий на части всех, кому не посчастливилось оказаться поблизости. Когда земля загудела от первого удара, Катория поняла, что должна бежать, вот только… куда? Она обернулась к башне, тонущей в черном дыме: заклинания ударяли в стену рядом с ней, пытаясь пробить брешь для наземных войск. Маги, будь они трижды прокляты, все это время берегли силы, чтобы теперь нанести окончательный удар!Мысли смешались, а от царящего вокруг грохота и мелькающих фигур кружилась голова. Усилием воли Катория заставила себя отстраниться от происходящего и принять решение. Тогда ей вспомнились слова Эреб о том, что следует держаться Авикара. Яркие всполохи его косы сразу удалось отыскать в толпе сражающихся. Понимая, что каждый взмах на счету, адептка устремилась к нему, слишком поздно заметив, как с верхушки каменного существа вырвалось еще одно заклинание. Осознав, что ревущий огненный шар летит прямиком к тому месту, куда она бежала, Катория остановилась, но было слишком поздно.Заклинание приземлилось неподалеку, разметав ошметки тел и осколки големов. Дальше все произошло так быстро, что она толком ничего не поняла. Оглушающий грохот, волна жара, сильный удар о землю и резкая, нестерпимая боль в груди.Катория не знала, куда именно ее отбросило, поняв лишь, что лежит на спине. В голове стоял жуткий звон, и когда она попыталась открыть глаза, то ненавистный белый свет тут же пожелал их выжечь. Девушка попыталась вдохнуть, в ответ на что тело отозвалось резкой болью, а во рту появилась кровь. Ее сотрясло от кашля, прерываемого судорожными попытками глотнуть хоть немного воздуха. Иногда это получалось, но зачастую к горлу подкатывало еще больше жидкости, заставляя задыхаться.Остатками сознания понимая, что еще немного, и она захлебнется собственной кровью, Катория попыталась приподняться на локтях или хотя бы перевернуться на бок. От подобных усилий тело задрожало от боли, а перед глазами начали плясать красные пятна. Обмякнув от бессилия, она постаралась сосредоточиться на дыхании. Если не делать резких вдохов, боль была чуточку слабее — сейчас Катория готова была все отдать, лишь бы облегчить свои страдания.Все еще пребывая в оглушенном состоянии, она не сразу увидела серый силуэт, нависший над ней. Чем дольше глядела, тем четче он становился, и вот уже адептка могла различить каменный торс, безжизненное грубо вытесанное лицо и занесенный меч. Как бы не был истерзан болью ее разум, ярко-желтую полоску вдоль лезвия, знаменующую солнечный янтарь, Катория сумела распознать. Острие смертельного оружия было занесено просто над ее головой. — Нет… — прохрипела девушка, предприняв еще одну отчаянную попытку отползти.На этот раз удалось немного приподнять голову, так что стал заметен каменный осколок, торчащий прямо из груди. Застонав, она попыталась отстраниться от намеревавшегося добить ее голема, но тело продолжало сопротивляться, отвечая новыми вспышками боли, каждая — в стократ сильнее предыдущей. Усилия ничего не принесли, позволив только скорей задохнуться. Кровь стремительно наполняла легкие, а сил на то, чтобы бороться с ней и делать вдохи, не оставалось. Мир начал понемногу меркнуть.Катория погрузилась в отчуждение от окружающего мира: она больше не участвовала в нем, угасающим сознанием наблюдая за происходящим. Единственное, что удалось заметить: ярко-голубую вспышку прямо перед собой. После, кажется, она превратилась в два дрожащих огонька, но были то глаза, или же просто видения измученного разума — не известно.Чем темней становилось вокруг, тем спокойней было на душе. Боль помалу отступала, отдаляясь. Несносный жар битвы уходил, уступая место желанной прохладе. Умиротворяющий туман окутал ее, защищая от происходящего вокруг ужаса. Он баюкал, утешая и обещая покой. Тьма услужливо протянула руку, предлагая избавление, и Катория с радостью устремилась ей навстречу.Больше ничего не было.Одна только…