Возвращение (1/1)

Картина перед глазами окончательно прояснилась. Она увидела, как приподнялось тело Рафира, а глаза зажглись ярким синим пламенем. Руны вокруг него неистово сверкали изумрудным светом, пресыщенные магией. Воздух зазвенел, когда уста ее вымолвили завершительные строки ритуала.Мертвец моргнул, отчего синий огонь исчез, уступив место двум зрачкам, заключенным в ярко-зеленую радужку. Вдоль тела прошла легкая дрожь. Он поднялся, вначале сев, а следом и встав на ноги. Движения его сквозили механичностью, утратив неуклюжесть и неуверенность, присущую живым. — Рафир?Юноша отстраненно взглянул на Каторию, будто только что заметил. Прошло несколько бесконечно долгих мгновений прежде, чем он смог узнать ее, о чем сообщил коротким кивком. Не в силах сдержать эмоций, подруга подлетела к нему, впервые за всю жизнь обняв первой. — Прости меня, — прошептала она, прижавшись лбом к холодной шее. — Следовало поспешить и убраться оттуда прежде, чем… — она запнулась, не зная, как продолжить. — Все в порядке, Катория.Девушка вздрогнула — никогда ранее он не обращался к ней по ее полному имени. Поскольку Рафир не спешил отвечать на объятия, замерев подобно изваянию, она отстранилась, внимательно изучая его. — Как ты себя ощущаешь? Тело не приносит никаких неудобств?Он отрицательно покачал головой, отведя взгляд к вздымающемуся над горами солнцу. Рафир молчал, а Катория не знала, что ему сказать. Наконец она решила сделать единственное, что пришло в голову. Неровным шагом подойдя к брошенной неподалеку сумке, рассеяно подметив отсутствие баньши, что вероятно исчезла во время того, как она проводила ритуал, девушка принялась осторожно выкладывать содержимое, желая добраться до самого низа. Пришлось немного повозиться прежде, чем она нашла то, что так долго искала. — Вот, я подумала, ты мог бы призвать его обратно, — с этими словами Катория вложила в холодную ладонь юноши кучку с костями.Рафир странно посмотрел на вороний череп, что оказался в его руке. — Нет надобности, — безразлично произнес он, отбросив кости в сторону. — Все равно от него не было никакого проку.Катория не могла поверить собственным ушам. — И что с того? — растеряно произнесла она, глядя на сиротливо лежащие кости. — Раньше тебе не нужен был повод, чтобы этот кадавр везде следовал за тобой.Юноша пожал плечами, даже на нее не взглянув. Не сказав ни слова, девушка подобрала с земли брошенный скелет, упрятав его в карманах. После вернулась к сумке с разбросанным содержимым. Катория принялась осторожно перебирать осколки черепов, треснутых во время падения. Пальцы упрямо не слушались, и только теперь она заметила причину: их кончики угрожающе потемнели. Тяжело вздохнув, не в силах применять магию ради того, чтобы отогреть отмороженные конечности, она небрежно отрезала кинжалом пару полосок кожи с подола дубленки, наспех обмотав их вокруг обмороженной плоти.Катория принялась поочередно прикасаться к осколкам поврежденных черепов, применяя память костей и надеясь, что не обнаружит отголоски Бавроса Чернозора. Когда последний надтреснутый череп был отброшен в сторонку, она выдохнула с облегчением: ни один из них не принадлежал некроманту древности, а значит, его останки находились в сумке и остались невредимы. — Нам пора, — бесцветным голосом произнесла она, перебросив ремешок сумки через плечо. Та показалась ей столь тяжелой, будто была доверху наполнена камнями.Рафир некоторое время молча глядел на нее, словно что-то припоминая. Катория повторно ужаснулась тем изменениям, что произошли с ним. Прекрасная медная кожа побледнела, глаза переменили цвет и стали какими-то пустыми, на лице запечатлелось безразличие. Она никогда бы и подумать не смогла, что человек с прежней внешностью и голосом может так скоро превратиться в кого-то совершенно чужого и незнакомого. Наблюдать эту метаморфозу оказалось слишком болезненной мукой, потому девушка отвернулась. За это время Рафир наконец вспомнил то, о чем думал все это время, протянув руку и указав на сумку, тем самым предлагая ее понести. Катория бездумно отдала поклажу, зашагав вперед. — Следует добраться до некрополиса как можно скорее, — проронила она. Каждый шаг давался с невероятным трудом.Юноша не ответил, молчаливой тенью ступая следом. Краем глаза Катория заметила, как его рубашка нещадно вздрагивает от порывов северного ветра. Бурые пятна крови на ней застыли, превратившись в загрубевшие пластины. Хоть Рафир и не мог теперь чувствовать холода, его вид вызвал сочувствие и острое сожаление.?Еще одна мотивация поскорее дойти до Мальтугар-Тез?, — мрачно подумала девушка, плотней запахивая дубленку. ?Дойти туда прежде, чем он окоченеет и утратит способность передвигаться?.Опасения оказались несколько преждевременны, так как очертания некрополиса маячили вдали, и уже спустя сотню взмахов адепты стояли у черных ворот. Пройдя во двор, Катория не смогла сдержать изумленного вздоха: вокруг сновало около десятка огромных ?ледяных? пауков, как бы их нарекла Врамур. Все они оказались огромного роста — намного больше, чем могильщики, что водились у болот Наур, и все как один мохнатые, с огромными желваками, с кончиков которых капал голубой яд.На этом сюрпризы не кончились: пройдя чуть дальше они обнаружили Эреб, стоящую на помосте подобно дирижеру, что руководил оркестром. Увидев ее, Катория сразу ощутила чары некроманта, которыми та затуманила разум ледяных пауков, подчиняя их своей воле.Адепты остановились внизу, выжидательно глядя на Прядущую Тени. Завидев их, Эреб тотчас же спустилась вниз. — Хвала Госпоже, вы вернулись! — с неподдельным облегчением вздохнула она, поравнявшись с учениками Кезара.Вначале ее взгляд остановился на Катории, одобрительно сверкнув, но следом она обратила его на Рафира, отчего бледная улыбка мгновенно померкла. Юноша бесстрастно глядел на старшего некроманта. Между ними запало напряженное молчание. — Всем нам рано или поздно приходится чем-то жертвовать, — наконец произнесла Эреб.В глубине ее глаз затаилось сочувствие, которого Катория совершенно не ожидала там увидеть. Еще более странным показалось то, что сочувствие это предназначалось не столько Рафиру, сколько ей самой. — Не будем же терять времени, — произнесла Эреб, возвращая свое прежнее, невозмутимое самообладание. — Вы сумели достать череп? — Все непроверенные останки в сумке, — тихо отвечала Катория. — Осталось лишь определить, которые из них принадлежат Бавросу.Не дожидаясь приказа, она потянулась к сумке на плече Рафира, пытаясь развязать плотные ремешки. Пальцы плохо слушались, отчего движения были очень неуклюжими. Эреб молча наблюдала за ней, но вот ее глаза внимательно сузились, а строгий голос вопросил: — Что с твоими руками?Катория рассеяно уставилась на ладони. Одна из меховых полосок развязалась, так что один из ее краев болтался в воздухе, обнажая под собой почерневшие пальцы. С отвращением скривившись, девушка замотала их обратно, коротко проронив: — Ночь выдалась тяжелой.В ответ Эреб смолчала, жестом приказав следовать за собой внутрь некрополиса. Катория молча шла за ней, бездумно глядя на безупречно прямую осанку некроманта. В детстве у нее не раз складывалось впечатление, словно к спине Эреб привязали невидимую палку, отчего той приходится ходить столь ровно. — Что здесь делают пауки? — спросила девушка скорее инстинктивно, нежели из интереса. — Моя ученица обнаружила их в пещерах неподалеку, — с едва уловимой ноткой гордости проронила некромант. — Как и могильщиков, их можно подчинить нашей воле и заставить сражаться против волшебников. На войне все методы хороши.На это Катория ничего не ответила.Они вошли в зал библиотеки — тот самый, где им показывали карту и рассказали о задании. Тут адепты застали Химора, что сидел за столом, а неподалеку от него крутилась Врамур. Небольшой паук снова был при ней. Старый некромант изредка обращался к ученице, на что она улыбалась и переводила взгляд на паука. Тот в ответ исполнял разные трюки и движения, предложенные Химором. Когда в дверях раздались громкие шаги, все трое замерли, выжидательно уставившись на вошедших. — Адепты вернулись, — кратко сообщила Эреб. — Катория! — воскликнула Врамур, подскочив к девушке.От искренней радости она позабыла о том, что ее наставница все видит и может не одобрить подобного поведения. Впрочем, на данный момент Эреб не обратила на ученицу никакого внимания, о чем-то тихо переговариваясь с Химором. — Здравствуй, — негромко отозвалась Катория, слабо обняв Врамур в ответ.— Рафир!Оторвавшись от нее, девочка бросилась ко второму адепту. Встретив холодный взгляд нечеловечных зеленых глаз, она испуганно отшатнулась. — Ты… ты… — Врамур неуверенно покосилась на старшую ученицу, но та отвела взгляд. — Вот как, — наконец проговорила девочка, потупившись. — Помоги Рафиру выложить черепа на стол, чтобы я могла их проверить, — эхом разлетелся строгий голос Эреб вдоль стен библиотеки. — А ты, Катория, подойди к Химору. Он исцелит твои руки.Девушка поморщилась от мысли о том, что придется сидеть в непосредственной близости от старого, дурно пахнущего некроманта, но выбирать не приходилось. Она устало опустилась на стул рядом с ним, стянув с пальцев повязки и вытянув руки. Краем уха слушая возню остальных, Катория безучастно наблюдала за тем, как старый некромант недовольно осмотрел ее ладони, после чего принялся за дело. Пальцев коснулась полупрозрачная фиолетовая дымка. Поначалу она ничего не чувствовала, но помалу к коже возвращалась чувствительность, привнося вслед за собой покалывание. Оно было легким и едва ощутимым, но со временем становилось все более резким и неприятным. — Чистая работа, — хрипло отозвался Химор.Катория подняла на него недоуменный взгляд. Некромант и вовсе не концентрировался на исцелении, повернувшись в сторону Эреб, Врамур и Рафира. Его помутненный взор следил за юношей. Два вопроса возникло на тот момент в голове у адептки: неужто Химор так хорошо знается на исцелении, что может заниматься им, не концентрируясь на процессе, и что именно он подразумевал под ?чистой работой?? Проследив за его взглядом, Катория получила ответ на второй вопрос. Речь шла о воскрешении Рафира. От слов некроманта сделалось гадко на душе. — Недостаточно чистая, раз он сам на себя не похож, — процедила она, стараясь не кривиться от боли, что с каждым взмахом становилась все более невыносимой. — Наставник не предупреждал, что никто не может вернуться целиком из Хранилища? — Одно дело лишиться слабых черт характера, но совсем другое — стать совершенно иным человеком, — отозвалась Катория, с трудом сдерживая слезы. Она не могла с точностью сказать, были они от страшной боли в руках, или же той, что жгла ее изнутри. — Всем нужно время, чтобы привыкнуть, девочка, пускай даже к своей смерти. Дай ему время. — Старый некромант критично осмотрел ее пальцы. — Почти готово.Катория опустила взгляд на руки. Кожа на пальцах все еще отдавала синевой, а суставы невероятно болели, когда она пыталась их сгибать, но даже это выглядело намного лучше, чем их прежнее состояние. — Не уверен, что пальцы смогут работать так же безупречно, как раньше. Обморожение было слишком сильным, но я сделал все, что мог. Возможно, со временем боль пройдет. Чтобы ускорить процесс восстановления, стоит… — Это все?!! — раздался звонкий возглас Эреб. — Где остальные черепа???Ее тонкий палец указывал на разбросанные по столу останки и пустую сумку. Рафир спокойно стоял напротив, без выражения глядя на старшего некроманта. — В чем дело? — спросила Катория, поднимаясь на ноги.Вид Эреб ее не на шутку встревожил. Казалось, даже безупречная осанка некроманта поникла: ровные плечи опустились, строгий блеск в зеленых глазах потух. Бледные пальцы сокрушенно прикоснулись к вискам. Катория впервые видела ее в таком состоянии: Эреб будто состарилась на несколько десятков лет и стала намного больше походить на мертвеца, чем раньше. Она тяжело опустилась на один из резных стульев, сокрушенно произнеся: — Его здесь нет… — Кого нет? — тупо переспросила девушка, внутренне вздрогнув. — Черепа Бавроса. Его нет среди этих останков, а значит, мы остались ни с чем…