1. Дурачество (1/1)

— И тогда я говорю ей…Кенни и Картман перешептываются друг с другом, сами же с этого ржут и пихаются. Кенни что-то показывает в телефоне Картмана, который, на минуточку, больше никому нельзя брать в руки, иначе начнется поросячий визг. У Кайла, вынужденного стоять рядом с этими двумя, начинает дергаться глаз. И Стэн, которому в мрачном настроении до лампочки абсолютно все, успокоению не способствует. Кайл не выдерживает и цедит сквозь зубы: — Может, заткнетесь наконец?Кенни и Картман молча переглядываются. О Моисей, да они же переговариваются полувзглядами!— Каел, у тебя эти дни, мы понимаем. Я сочувствую твоему состоянию, но попробуй на досуге вытряхнуть песок из вагины и задуматься: разве мы делаем что-то плохое сейчас?— Да вы же на серьезном мероприятии! Проявите хоть немного уважения…Возмущенный шепот получается слишком громким — кто-то шикает на Кайла из ряда позади, прерывая речь. Тот в ответ бормочет непонятно кому:— Извините…— О, конечно, Каел, мы тебя извиняем, у тебя же такое деликатное состояние, — тут же хватается за свое ненавистный Жиртрест. — А сейчас позволь нам продолжить.И они вернулись к пустой болтовне. Кайлу было бы легче, если бы Стэн поддержал его и высказался по этому поводу, но лучший друг где угодно, но точно не здесь, и оставшаяся пустая оболочка не попыталась разнять Кайла и Картмана в привычной манере. Захотелось не то снова возмутиться, но на этот раз на Стэна, не то спросить, что случилось, но стоило Кайлу открыть рот, как снова откуда-то на него зашипели. Самое обидное, что на перешептывания Кенни и Картмана таинственный блюститель тишины и порядка не реагировал никак. Безнаказанная безответственность.— Сиськи у нее, конечно, были огромные, как арбузы, — мечтательно протянул Кенни, дополняя какую-то часть своей истории, которую Кайл не слышал. Картман скривился: его явно не интересуют ни огромный бюст неизвестной красотки, в котором, между прочим, можно и задохнуться, ни фрукты-ягоды — или чем там являются эти сраные арбузы. Кенни воспринял это по-своему и, насмешливо фыркнув, добавил:— Не завидуй так, твои все равно больше. В доказательство своих слов Кенни схватил Картмана за правую сиську, и тот чуть не задохнулся от возмущения. А еще цветом лица слился с рыжими еврейскими кудрями.— МакКормик, ты охуел! Это сексуальное домогательство! Я тебя засужу!Возни стало еще больше. Картман все намеревался как-нибудь зашибить Кенни, но это больше напоминало не настоящую драку, а какую-то новую игру, во время которой ?жертва избиения? ржал без перерыва. И снова всем окружающим оказалось наплевать на происходящее. Кайл ощутимо скрипнул зубами, раздражаясь все больше, но тут со стороны на него снова шикнули. А ведь он даже рта не открыл!Наконец, когда эти двое успокоились и отдышались, Кенни поинтересовался словно вскользь:— Надеюсь, ночевка еще в силе, Жиртрест? — Чтоб ты снова меня домогался? — абсолютно спокойно уточнил Картман, но тут же снова взвился за секунду, когда вопрос дошел полностью: — Не зови меня жирным, чертов фэтфоб! Пока Картман ловко оперировал терминами, подчерпнутыми явно в стенах школы, Кайл выпал в осадок. С каких пор эти двое ночуют только вдвоем? А как же: ?Грязный вонючий нищеброд точно заразит меня вшами, да-да, Кинни, я помню, что они у тебя были!? Захотелось вновь вмешаться в их диалог и спросить об этом в открытую, проигнорировав что-то там про мерзких подслушивающих евреев, но ему опять заткнули рот еще до открытия. Брови Кайла с каждой секундой и так все ближе и ближе сводятся к переносице, приближаясь к той точке невозврата, после которой он не выдержит и взорвется, задев собой всех. — Обещаю, твоя честь больше не пострадает, — с усмешкой ответил Кенни. В этот момент как раз и ?проснулся? Стэн, разом отгоняя все свои мрачные мысли подальше, в глубину.— Пацаны, вы геи и встречаетесь? Всего на мгновение, на одно абсолютно идеальное мгновение воцарилась такая густая тишина, что Кайл не слышал собственного дыхания. А потом произошло то, чего он никак не ожидал, да еще и так быстро, что Кайл просто не успел сообразить и среагировать. Факт остается фатом: Картман как-то перегнулся через него, стоящего рядом со Стэном, и толкнул того в спину. Стэн, конечно же, не удержал равновесия и упал прямо в яму. Картман с присущей ему одному ?добротой? заржал, не сдерживая себя, и все текущее своих чередом мероприятие остановилось. Кайлу захотелось плюнуть на все и хорошенько врезать Жиртресту. Опередила его карма: Картман поскользнулся на влажной земле и грохнулся следом. Правда, судя по болезненному стону, прямо на Стэна. На этот раз не выдержал Кенни, но смех его послышался слабо и приглушенно — он додумался вовремя прикрыть лицо любимым капюшоном, а вместе с ним и рукой в перчатке. На глазах его выступили слезы, лицо покраснело. Кайлу хотелось бы тоже вдоволь посмеяться над неудачником Жиртрестом и заодно позлорадствовать, но в первую очередь его волновало, осталось ли что-то от Стэна, или Картман его раздавил. Ликовали они с Кенни недолго: две мстительные жирные руки вылезли из ямы и ухватили каждого за ногу, утянув за собой вниз. Грохот. — Ха-ха! Каел втюрился в миссис Спенсер! Кайл не мог понять, почему Картман ржет над ним, пока голова не перестала кружиться, и он ощутил холодное прикосновение к чему-то гладкому и… мертвому. Кровь отлила от лица, когда Кайл понял, что Картман своей тушей проломил крышку гроба, а его собственные пальцы по инерции сжали… сжали…Из толпы молчаливо наблюдающих за неожиданным шоу на кладбище послышался веселый и явно обкуренный голос, кажется, отца Стэна: — Господи, самые охуенные похороны, на которых ты меня притаскивала, Шэрон! Следующие будут Эрика Картмана, твердо решил Кайл, чувствуя, как цвет лица сменяется на багровый. И в тот момент, когда Жиртрест попытался обозвать его некрофилом, кулак Кайла наконец встретился с ненавистной рожей.