(Не)лишняя 17 (1/1)

Стоя на вершине купола, накрывающего её сад, Найтмер смотрела на восход Эквуса над луной. Она, разумеется, понимала тот факт, что это спутник вращается вокруг планеты, пусть благодаря магии этот процесс и приобрёл искусственный характер (какие-то умники ещё до рождения Селестии и Луны поигрались, сломав естественный ход вещей), но всё равно любила воображать, будто бы происходит наоборот. Особую пикантность моменту приносило то, что в этот раз движением луны управляла не Селестия, а кристаллопони: десять кругов по десять сильных и умелых магов, роль фокусов в которых играли Сёстры Войны, составляли ещё один большой круг, направляющий всю эту магию на одно-единственное действие. А ведь находись они на планете, для того же результата хватило бы и десятикратно меньших усилий… ?Притягивать лодку к берегу, держась за верёвку, гораздо удобнее, находясь на суше, а не стоя на палубе. Ну да ничего: когда башни-концентраторы будут завершены, с этой работой смогут справляться сами Сёстры… Нужно придумать им иное название: что-нибудь менее эпатирующее и воинственное, но гордое и величественное. Первые Сёстры?..??— временно отложив эти мысли, Мун начала спускаться со своей наблюдательной позиции, ощущая себя полной духовных сил и готовой к свершениям. Пусть её собственная магия и не восстановилась (те крохи, которыми удавалось пользоваться сейчас?— не в счёт), в ином случае она сама возглавила бы ритуал, но в предстоящем деле она и не требовалась. Мир снов был тем местом, где грубая физическая и магическая сила пасовали, сдавая позиции острому разуму и твёрдой воле: учёный, привыкший оперировать точными данными, досконально знающий суть окружающих его вещей, при должных тренировках сможет создавать островки стабильности, совершенно не отличающиеся от реальности, ну, а сильная волевая личность, пусть даже не имеющая специфических познаний, сможет на одних инстинктах совершать такое, о чём иные магистры могут только мечтать. Отдельной статьёй идут жеребята, способные гнуть реальность сна так, как им захочется, так как разум ещё не закостенел и не ограничен рамками… ?Но оттого они ещё более уязвимы для кошмаров, так как сами из-за ярких эмоций наделяют их самыми невероятными силами?,?— иссиня-чёрная аликорница вспомнила, скольких трудов ей стоило разобраться с этой проблемой, когда лунные пони стали видеть сны (хотя полноценными сновидцами они всё же не являются, так как их разумы устроены несколько по-иному, что позволяет обретаться на границе реального и нереального). —?Великая,?— одиннадцать Сестёр Войны (во время отсутствия Фреон в гвардию решили никого не принимать) встретили прародительницу у подножия купола, буквально сияя от переполняющей энергии и счастья. —?Вижу, процесс пришёлся вам по душе, как и результат?— мне,?— наградила кобыл тёплой улыбкой Владычица Кошмаров (эквестрийцы, наверняка, не поверили бы тому, что она способна на подобные мимические выкрутасы). —?Вы прекрасно справились. Свои слова Найтмер подкрепила волной магии, передавая вместе с ней чувство гордости, одобрения и радости за успехи своей семьи. Грозные чародейки, без своей брони сверкающие, словно статуи из драгоценных кристаллов, от удовольствия разве что не прыгали на месте, жмурясь и переглядываясь. Их игольчатые гребни встали торчком, набрав насыщенные цвета розового и фиолетового, да и хвосты метались из стороны в сторону. —?Я хочу обратиться ко всем,?— произнесла Мун, дав кобылкам успокоиться. Дважды повторять не пришлось и кристаллопони склонили головы, заключая иссиня-чёрную аликорницу в сферу света и при помощи общей сети связных артефактов, которые имелись у каждой взрослой кобылки, транслируя её образ прямо в разум. —?Мои лунные пони… —?начала говорить Владычица Кошмаров, гордо вскинув голову и приняв величественную позу. —?Вы?— моё самое дорогое сокровище, моя гордость и отрада. Когда-то давно, когда появилась на свет моя первая дочь?— Генезис, я и не подозревала, каких вершин сумеет добиться ваш народ… И сейчас, видя ваши успехи, я готова сказать: оно того стоило. Если бы у меня был выбор, заново пережить сотни лет одиночества, но дать жизнь вашему народу, либо же избавить себя от тех страданий… я без сомнений выбрала бы первое. Уже давно вы превзошли меня в созидании и мастерстве чародейства, и сегодня сделали очередной шаг в будущее: с сегодняшней ночи народ кристаллопони сам волен управлять жизнью своего мира, и маги Эквестрии, покуда между нашими государствами царит мир, более не покусятся на свободу луны. Я объявляю эту ночь праздником, который станет точкой отсчёта новой эры, в которой лунные пони и эквестрийцы будут строить общий, лучший мир! По жесту Мун трансляция прервалась, и Сёстры Войны подняли взгляды на прародительницу. Иссиня-чёрная аликорница встретилась глазами с Лазурит?— второй по силам, но фактически являющейся лидером гвардии, полуприкрыла глаза и спросила: —?Осуждаешь? —?Н-нет,?— решительно замотала головой кобыла, иголки которой мелодично зазвенели, а затем, вновь посмотрев на Владычицу Кошмаров, призналась:?— Я не понимаю. Мы ведь столько готовились и… неужели всё это оказалось не нужно? —?Когда-то давно, Лазурит, Гена говорил, что ?У страха глаза велики?,?— на мордочке Найтмер промелькнула печаль, но она быстро взяла себя в копыта. —?Тогда я не до конца его поняла, и только встретив нынешнюю Селестию, осознала, что все эти годы… демонизировала Королеву Солнца. Нет, она никогда не была излишне доброй, да и сейчас, я уверена, пойдёт на многое ради своих целей, но в моём воображении, возможно?— из-за периода безумия, белая аликорница представала несокрушимым, безжалостным, могущественным и хитрым монстром, готовым ударить по слабому месту, стоит лишь зазеваться. Неосознанно вы переняли это моё отношение к архиврагу, пусть и не в столь тяжёлой форме. Теперь же нам всем предстоит научиться жить в мире, чтобы потомкам не было стыдно. —?Мы бы могли их захватить,?— бросив взгляд на Эквус, заметила Гранат. —?Могли бы,?— согласилась Найтмер, после чего подошла к красной кобыле и потрепала её по макушке, заставив залиться смущённым сиянием. —?Только вот сколько лунных пони погибнет в процессе? Эквестрийцев миллионы, кристаллопони?— десятки тысяч. И ты ведь не забыла, чему ещё учил Гена? —?М-м-м… —?Гранат задумалась, даже высунула кончик языка изо рта, а затем предположила:?— ?Худой мир лучше доброй войны?? —?Именно,?— кивнула Мун, после чего вновь вернула внимание Лазурит. —?А что ещё он говорил? —??Хочешь мира?— готовься к войне?, и ?Страна, которая не кормит свою армию, рано или поздно будет кормить чужую?,?— отчеканила лидер Сестёр Войны. —?Мы будем стремиться к миру, но и к войне готовиться продолжим. —?Именно,?— кивнула иссиня-чёрная аликорница. —?Как бы привлекательно ни выглядела Эквестрия сейчас, но построена она была на крови и костях. И пусть даже пони это забыли, но грифоны, минотавры, драконы и прочие народы, боровшиеся с их государством за самые лучшие земли, вряд ли страдают подобной забывчивостью. Так что, мои драгоценные, от вас зависит благополучие всего народа и наше общее будущее. Цирконий, Фианит и Фреон уже начали наводить мосты с жителями Эквуса, благодаря чему луна уже сегодня стала независимой от воли аликорнов… ВСЕХ аликорнов. Но это лишь первый шаг по долгому пути. —?Мы не подведём тебя, Великая,?— склонили головы Сёстры Войны. —?Я знаю, мои драгоценные,?— Мун подняла взгляд на планету, кажущуюся сейчас такой маленькой и хрупкой. —?Но пожалуй, хватит на сегодня важных разговоров. Присоединяйтесь к празднику, отдохните, и не забудьте проследить, чтобы всё прошло в рамках приличий. … Уже направляясь в свои покои, иссиня-чёрная аликорница ощущала, как эйфория от успехов покидает её разум, сменяясь холодной сосредоточенностью. Она передала своим помощницам самые общие планы о том, чего бы хотела добиться в отношениях с Эквусом, и на этом решила начать отстраняться от управления государством. Впрочем, кристаллопони и без того были весьма самостоятельны, так что болезненным этот процесс не будет. В спальне же Прародительницу ожидали четыре лунные пони, занимавшиеся магией сноходчества более или менее профессионально: при виде Владычицы Кошмаров они молча приветствовали её, а затем разошлись по углам нарисованного на полу квадрата, усевшись мордочками к кровати. Не то чтобы они не любили говорить или же проявляли какое-то неуважение, просто ввиду специфики своей работы гораздо лучше ощущали себя в пространстве нереальности, нежели в материальном мире. —?Сегодня от вас требуется лишь создать для меня мост,?— напомнила Найтмер, скидывая накопытники и забираясь на кровать. —?И не заглядывайте в сон Луны ни при каких обстоятельствах, кроме того случая, если от этого будут зависеть наши жизни. И снова ответом были лишь склонённые головы. Впрочем, Мун это вполне устраивало и, закрыв глаза, она удобнее устроилась, лёжа на животе и укладывая голову на скрещенные перед собой ноги. … Шагая по серебряному мосту, протянувшемуся через кажущееся бескрайним тёмно-синее, местами чёрно-фиолетовое пространство, где постоянно то вспыхивали, то гасли миллионы разноцветных звёзд, Владычица Кошмаров готовилась к очень тяжёлой встрече. Нет, она не боялась принцессы ночи: в конце концов, Луна и раньше не была слишком сильна волей, сейчас же с этой стороны она была сильно подкошена. Опасаться следовало самой себя… а именно?— собственной реакции на ту, кто была виновата во всём, начиная от самых болезненных и горьких событий жизни, и до наиболее радостных и приятных моментов. Застарелые раны на душе, успевшие покрыться струпьями и зарубцеваться, вновь начинали кровоточить и причинять боль, пусть и не столь сильную как когда-то давно. С этим требовалось разобраться… Вот наконец путь привёл Владычицу Кошмаров к тёмно-серой звезде, в глубине которой клубилась тьма и ощущалась почти физическая боль. Брови крылато-рогатой кобылы нахмурились, а затем она решительно шагнула вперёд… …чтобы оказаться на луне, каковой та была более пяти веков назад. Найти местную обитательницу оказалось несложно: от неё буквально волнами исходили эмоции вины, тоски, боли, а рядом буквально расплывалась от самодовольства клякса удовлетворения. —?Что здесь происходит? —?топнув правой передней ногой по неожиданно твёрдому песку, Найтмер уставилась прищуренными глазами на картину, от которой из груди начинал вырываться глухой рык. По серым барханам, спотыкаясь и падая через каждые три-четыре шага, но упрямо вставая и продолжая стремиться куда-то вперёд, пошатываясь шла… она. Более молодая, с искрами безумия в глазах, безмолвно зовущая кого-то, но не слышащая ответа. Рядом же шла опустив голову и роняя слёзы Луна, кажущаяся собственной серой тенью, подавленной осознанием того, что ?Найтмер? её не слышит, не видит и не может ощутить прикосновения… —?Да как ты смеешь… —?расправив крылья, Мун топнула правой передней ногой, и от места удара её копыта по пространству пошли волны, искажая сон до неузнаваемости. Тут и там из песка стали расти кривые башни, никуда не ведущие лестницы, арки и мостики, стеклянные пирамиды… и повсюду стояли каменные статуи самых разнообразных существ, глаза коих сияли яростным бирюзовым огнём. Подобного сновидец и ночной кошмар проигнорировать уже не могли, а потому вскинули головы, удивлённо уставившись на вторженку. —?Никто… —?прорычала Владычица Кошмаров, и от её голоса, в котором слышалась безумная ярость, пространство сна начало покрываться трещинами, из которых струилась липкая багряная жидкость. —?Никто… Сделав первый шаг, Найтмер ощутила как трескается её собственная шкура, начав кровоточить… что было проигнорировано, как нечто неважное. Слишком сильным оказался эффект от увиденного, из-за чего безумие, загнанное в дальние уголки сознания, но продолжавшее жить в душе тёмной аликорницы, наконец-то вырвалось из тисков воли, стремясь обрушиться на жертву, посмевшую вызвать недовольство своей хозяйки. —?Никто не смеет причинять ей боль… —?двоящимся голосом прошипела Найтмер, и ей вторили сотни голосов со всех сторон. —?Никто… кроме… меня!