Глава четвёртая. Новосельск. Встреча (Лукреция) (1/1)

Бескрайнее море чёрного песка далеко внизу сменяется морем настоящим?— обмелевшим, грязно-серым и тоже мёртвым. На редких островках белеют остовы морских чудовищ, когда-то наводивших ужас на мореплавателей. Но катастрофа не пощадила никого. Отец рассказывал, как пламенел горизонт и тонули в ядовитом чёрном песке целые города. Верону защитила отцова магия, а островной Новосельск?— Глубокое море, теперь ставшее Могильным. Лукреция отводит взгляд от окна вертолёта и откидывается на спинку кресла:?— Долго ещё?Из-за защитной маски говорить трудно.Пилот хмуро смотрит на неё из-под шлема:?— Да, задержались мы, молодая госпожа. Должны были быть на месте ещё на закате, а сейчас скоро полдень. Господин Мортимер будет недоволен. Спасибо, что спасла мне жизнь.Ужас прошедшей ночи возвращается. Снова хлещут песчаные вихри, теряет высоту вертолёт и стекает струйка крови из-под защитного шлема. Лукреция не помнит, как ей удалось привести пилота в чувство, но добрые слова ей приятны:?— Не стоит благодарности, вы ушиблись не так уж сильно.?— Скажешь тоже,?— пилот показывает на заметную вмятину у руля. —?Мне сейчас даже жить не положено, не то что вертолёт вести. Ты, наверное, колдунья, как и твой папаша.?— Нет, это не так,?— улыбается Лукреция,?— Но всё равно спасибо.Оглохший кусок металла на руке пилота жалобно звякает.?— Эх, ещё бы рацию починить. Боюсь, придётся сесть на побережье, до города топлива не хватит.Остров показывается скоро?— тоже серый, каменный и неприветливый, увенчанный башнями далёкого города. На мелководье из воды выпирает оскаленный скелет морского змея?— левиафана, вокруг которого суетятся голоногие ребятишки, крепя к белым костям тросы. Окружённый охранниками толстый человек в богатых одеждах что-то кричит им с берега, а потом замолкает, заметив вертолёт.?— Змеиную кость добывают,?— объясняет пилот, отвечая на немой вопрос Лукреции. —?Дамам на украшения. Ишь, какой здоровяк, их нечасто прибивает к берегу.Серая галька скрипит под шасси вертолёта. Сняв наконец маску, Лукреция вдыхает морской воздух полной грудью?— и тотчас же закашливается, уловив едва различимый химический запах. Запах смерти.?— Не касайтесь воды, молодая госпожа, она всё ещё ядовита, хоть и не так, как в открытом море. Не переживайте, в городе воздух чище.Толстяк уже спешит к ним и, завидев выгравированных на корпусе вертолёта летучих мышей, склоняется со льстивой улыбкой:?— Чем я могу помочь невесте повелителя?На его одутловатом лице блестят капельки пота.?— Мы попали в песчаную бурю и чуть было не разбились. Нам нужно срочно сообщить моему жениху о приезде.?— Да, немедленно свяжитесь с замком,?— пилот косится на стоящее в зените неяркое солнце. —?И помогите выгрузить вещи дамы.?— Как прикажете! —?толстяк умильно улыбается и вдруг багровеет:?— Чего вы там копаетесь, а ну живо работать! За что я вам плачу, ротозеи?!Ребятишки вновь берутся за тросы, подтягивая скелет левиафана к берегу. Лица их бледны, худые полуголые тела покрыты нарывами и струпьями. Кажется, прибрежные воды действительно ядовиты.Лукреция спешно отводит глаза. Браслет из змеиной кости?— свадебный дар Мортимера?— стыдом жжёт кожу под защитным комбенизоном, но снимать украшение Лукреция не решается?— ей не хочется обижать жениха.Вскоре за ней приезжает кортеж из трёх машин с гравировкой летучих мышей на капоте.Шоссе петляет вдоль моря, то отдаляясь, то подступая к воде вплотную. Бледные и худые люди, завидев процессию, крепче прижимают к себе детей, резко хлопают ставнями ветхих домишек, что тянутся вдоль побережья. Должно быть, Мортимера не очень любят в городе. Лукреция невольно вспоминает их с отцом короткие прогулки по мощёным улочкам Вероны, улыбчивые лица горожан, играющее в синеве каналов солнце. Даже Яму Правосудия с пустынным червём, что часто выползал из своей норы греться на солнце, устраивал на камнях белёсое кольчатое тело, подставлял тёплым лучам клыкастую морду. Лукреция совсем не боялась червя: король пустыни пожирал только плохих людей, и тогда толпа на трибунах рукоплескала ему, бросая в Яму лавровые венки. Венки червь не любил, смешно вертел огромной безглазой головой, пытаясь сбросить листья. Ему не нравился шум, и отчего-то Лукреция знала, что он очень скучает по горячим пескам Китежграда, города-которого-уже-нет. На глаза наворачиваются слёзы. Ей тоже хочется домой, к отцу, Лючии и даже к вредной мадам Бланш. Её раздумья прерывает визг тормозов.?— Проклятье! —?рычит водитель, хлопая дверью автомобиля, и брезгливо отбрасывает прочь чёрное тельце с белой грудкой. —?Всего лишь облезлая кошка.Виски взрываются болью, и Лукреция, хотевшая было возмутиться, бессильно падает на сиденье. Перед глазами пляшут красные точки.?— Лапшонок, нет!Пожилой мужчина с аккуратно остриженной бородкой и когда-то густыми волосами подбегает к мёрвому зверьку, баюкает его на груди, пачкая красным лацканы серого заплатанного пиджака.?— Нет, этого не может быть… Это последняя память о моей жене… Пожалуйста, сделайте что-нибудь!По его морщинистому лицу катятся слёзы.?— Пошёл вон, отребье! —?охранник кладёт руку на кобуру пистолета. —?Иначе отправишься вслед за своим питомцем!?— Не трогайте его! —?Лукреция, не обращая более внимания на растущую боль в висках и затылке, выбирается из машины, хватает охранника за руку.Старик в пиджаке поднимает на Лукрецию синие глаза, и мир заваливается куда-то вбок, обрушивая всю свою тяжесть на её несчастные виски.