Якудза и мальчишка (1/1)

– Умно. Аратака вздрагивает и разворачивается, неуклюже сметая подвернувшиеся под руку бумаги со стола. Край впивается в поясницу, а ноги едва не подкашиваются. Чёрт возьми. – Неплохой спектакль ради, мм... Информации? Или за что тебе заплатили? Мужчина, который должен был сейчас находиться в душе (Аратака недооценил его – отвлекающий шум льющейся воды всё ещё доносится из-за прикрытой двери, ведущей в ванную комнату), стоит, прислонившись плечом к косяку, в одних расстёгнутых брюках и так и не снятой разодранной рубашке. Он буквально ловит Аратаку за руку. На горячем, так, что не выпутаться. И либо он слишком хорош, либо у Аратаки успевает атрофироваться мозг после двухчасового марафона – что, между прочим, прежде с ним никогда не случалось. Как бы то ни было, они застывают – точно любопытный охотник и дичь, замеревшая под прицелом. И Аратаке совершенно не нравится чувствовать себя загнанным в угол: он успел забыть, каково это. – Что, даже имя не твоё?.. – чёлка небрежно спадает на глаза, придавая взгляду мужчины заискивающую невинность. – ...Рей? Аратаке хочется уменьшиться до размеров иголки и затеряться в пёстром старом ковре. Парень шумно сглатывает, не сводя глаз со своего объекта. – Технически... – губы выдают нервную растерянную улыбку. – Это часть фамилии. Кагеяма Шигео смеётся – приглушённо, гортанно и непозволительно нежно. Тёмные глаза почти осязаемо скользят по юношеской скуле. Три шага, и Шигео оказывается в десятке сантиментов от лица Аратаки. Два глубоких размеренных вдоха, прежде чем вопрос растворяется в нагретом воздухе между ними. – Тебя купил Коготь? – лёгкая улыбка на губах, но снедающий радужку зрачок не выказывает ни намёка на веселье. – За кого ты меня принимаешь? – а вот усмешка на этой ноте кажется совершенно искренней. – Я не работаю с идиотами, страдающими от мании величия и раздутого эго. Собственные слова придают ногам твёрдости, а духу – уверенности, и Аратака и сам начинает верить в свою принципиальность, словно всю жизнь придерживался предписанных заповедей. Парень не отслеживает, но словно чувствует, как мужчина, медленно рассекая воздух, приближается, нависая, вдавливая в край стола, не прерывая молчаливую беседу взглядами. Самое смешное во всей ситуации, когда продажный мальчишка взялся соблазнить и обворовать влиятельнейшего мафиози города ради мнимой справедливости, в которой он позже усомнится, – самое смешное во всём этом: они оба ещё ни разу не солгали друг другу. Аратака знает это наверняка, Шигео – чувствует. Оба прекрасно помнят: страшнейшее орудие в руках лжеца – правда. И у обоих за поясом спрятано по пистолету. – Бери то, что нашёл, – мягко, но равнодушно выдыхает Шигео, и в какой-то момент Аратаке кажется, что мужчина сорвётся, позволит себе игривую шалость и укусит его за нос. Но кончик остаётся нетронутым, хитрый прищур докапывается до самой души. – Боюсь, тебя это не удовлетворит. Возродившаяся самонадеянность прорезается сквозь лучезарную мальчишескую ухмылку. Пальцы требовательно дёргают за шлёвки брюк. Сантиметр между губами. – Ты не знаешь, с кем связался, – шёпот разбивается о влажную кожу, и Аратака прикусывает себе язык, чтобы не заиграться. Шигео вскидывает брови, неподдельно удивляясь напору, вернувшемуся в чужие движения. Его взгляд искрится азартом. – О, – тянет он, сокращая расстояние. – ...неужели? Улыбки тонут в поцелуе, дула приставлены к сердцам. Якудза и мальчишка с улицы смогут найти общий язык.