Глава 6 (1/1)

?Не легко против всех безоружному,Рвать зубами, когтями непрошенных.Сколько нас таких было простуженных,На всю голову отмороженных…От лютого холодаКровь превращается в ртуть!Дерьмо становиться золотом!Я попытаюсь рискнуть,Уйти из окружностиПравил, законов и норм!От безысходности,Знаю поможет шторм!??Шторм??— Год змеиУтро для Юри стало испытанием на прочность, потому что, во-первых, ныли все мышцы, во-вторых, рядом кто-то спал, и, если поначалу Кацуки, наткнувшись на чье-то тело рукой, решил было?— это Виктор, но, обняв, понял?— нет, не Виктор, кто-то другой. Запах был знакомым, и Юри приподнялся, оглядел спящего на боку парня с рыжеватыми прядями, который прижимал к груди подушку Никифорова, и, обомлев, отполз назад.—?Минами? —?пробормотал он, не понимая, как друг оказался в его постели, и позвал громче:?— Минами!Кенджиро засопел, кашлянул, недовольно застонал и поерзал, затем перекатился на спину, и одеяло сползло, обнажая его торс. По сути, на Минами были только трусы, и Юри, стиснув зубы от негодования, довольно грубо шлепнул того по ляжке.—?Эй! —?Кенджиро изумленно вскочил и уставился на Юри с недовольством, но окинул взглядом комнату, понял, где находится, заулыбался и сказал хриплым после сна голосом:?— Семпай, я тебя напугал? Ничего не мог с собой поделать, как увидел, что Вик-сан уехал, сразу к тебе захотелось.—?Минами… ты… ты?— придурок? —?прошипел Кацуки, холодея от такой беззаботности Кенджиро. —?Виктор тебя размажет, если узнает…—?Да брось, семпай, тебе не надо бояться за меня, я же твой друг. Ты ведь не позволишь меня обидеть?—?Вот уж извини, если ты заденешь гордость Виктора, спрашивать никто не будет,?— вставая с кровати, произнес Юри и, идя в ванную, услышал:—?Так это ты?— его гордость?Тон голоса, которым сейчас говорил Минами, был холодным, неприятным, и Кацуки оглянулся на него, отрезая безапелляционно:—?Именно так.Когда Юри вышел из душа, просушивая волосы полотенцем, Минами в комнате уже не было, но едва Кацуки успел натянуть домашние штаны, как тот влетел в спальню и, запыхавшись, пролепетал:—?Семпай! Там! Там! —?указал рукой на дверь Кенджиро, и Кацуки чуть удар не хватил, пока тот закончил предложение. —?Там Юрио! Внизу! Он… Иди сам посмотри!Футболку Юри натягивал уже на бегу, пронесся по лестнице вниз, прошлепал босыми ногами по паркету в холле и влетел в гостиную. На диване спал Плисецкий. Юри тихонько подошел ближе и внутри оборвалось. Поскольку тот лежал на спине, можно было прекрасно разглядеть его лицо и весь торс, вплоть до самого низа живота, а на бедра был небрежно наброшен плед. Рядом с диваном валялась одежда, на столике?— мобильник. Но Кацуки все пялился на отчетливые следы побоев на красивом лице Плисецкого. Неужели Отабек… Быть не может…—?Видишь, семпай,?— шепнул справа Минами, чем напугал Юри. —?Кто его так?—?Пускай поспит,?— развернувшись, Кацуки подтолкнул Кенджиро к выходу, сам же снова подался к Юрио, укрыл его до шеи, сглотнул подкативший комок и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.В этот момент как раз в дом вошел начальник охраны, который назначен был Виктором на этот пост не так давно. У предыдущего жизнь сложилась: женился, укатил с супругой в Москву. Виктор отпустил с миром, ему-то что. Среди его охранников нет ни одного предателя, поэтому мужчина с легкостью выбрал Артема Самойлова?— крепкого высокого тридцати трехлетнего спортсмена.—?Господин Кацуки, босс приказал передать, чтобы вы сразу, как проснетесь, позвонили ему.—?Да, спасибо, Артем,?— кивнул Юри немного отрешенно, и мужчина добавил:—?Еще,?— понизил голос Самойлов, покосившись на дверь гостиной,?— Отабек пытался проникнуть на территорию коттеджа. Даже подрался с одним из наших. Ну, мы его отвезли домой. Вроде успокоился.Кацуки непонимающе качнул головой.—?Его нельзя впускать? —?спросил он.—?Да. Это строгий приказ. Пока не вернется босс, Алтына и близко не подпускать к Юре.Информации для утра было слишком много и, несмотря на то что часы показывали одиннадцать, Кацуки все равно чувствовал себя уставшим. Он кивнул Артему, развернулся и поплелся к лестнице, у которой стоял Кенджиро.—?Семпай, я не понимаю, что случилось? —?любопытствовал Минами, и Юри впервые за эти несколько дней подумал, что неплохо бы отправить его обратно в Японию. Тут уже как будто семейные разборки начались, и чужакам в этом доме не место. Однако с этим Юри думал разобраться позже, а пока ответил:—?Не беспокойся, просто Юрио и Бек повздорили. А сейчас, извини меня, Минами, я должен позвонить Виктору.—?Конечно,?— согласился Кенджиро и остановился наверху лестницы.Кацуки пошел направо, в спальню, а Минами остался стоять, глядя ему вслед, после чего развернулся, отправился в противоположную сторону, а когда оказался в комнате заметался как зверь в клетке, нервно кусая губы. Все его тело пахло постелью этих двоих. Кенджиро пожирало неописуемое чувство, он хотел решить все поскорее, и его бесило, что теперь комом в горле застряли эти ненормальные Юра и Отабек. Только бы Кацуки не настоял на его отъезде, тогда Минами все потеряет.Парень прикрыл глаза, наконец, остановившись, и на секунду подумал, а, может, ну его, ну к черту это все. Но потом вспомнил разговор с Юри тогда, на источниках, и тот, в отеле, и после в автобусе с группой, когда их везли к старому храму. Все, что говорил и делал Юри, у Минами стояло перед глазами и отдавалось в сознании звонким набатом. Кенджиро хотел получить то, что задумал. Кацуки сам виноват…Юри, проверив, сколько сейчас времени в Милане, а там было на два часа раньше, чем здесь, набрал Виктора. Всего пара гудков и раздалось:—?Утречка, Юри.—?Привет, Витя. Как долетели? —?с улыбкой ответил Кацуки.—?Хорошо долетели, с попутным ветром,?— и мгновенно Виктор перешел в наступление. —?А ты мне вот что скажи,?— Кацуки сразу понял, о чем речь пойдет,?— как это так, лапуль, я только за двери, а ты к себе в постель какого-то недоумка пустил. Что ж это такое?Юри прижал ладонь ко лбу и облокотился на колени, присев на кровать.—?Вить, я не знаю, как он здесь оказался. Правда.—?Ну, то, что это правда, не отменяет моего желания пристрелить ублюдка, ты ведь понимаешь, да?—?Понимаю, но…—?Так вот, если понимаешь, сегодня же соберешь его барахло и вывезешь вместе с ним в аэропорт,?— вдалбливал Никифоров каждое слово в голову Юри,?— и меня не волнует, что там случится?— землетрясение, цунами, метеорит свалится на головы?— увези его из нашего дома, Юри. И да, разумеется, вариант с квартирой на Заневском даже не обсуждается.Кацуки понимал, Виктор прав, да и ему хотелось избавиться от Минами. Поэтому он сказал:—?Хорошо, я обещаю, что сам лично возьму билет до Токио на ближайший рейс.Повисла пауза. А потом Кацуки услышал тихий смешок.—?Надо же, удивляешь, лапушка. Каждый раз удивляешь. Я уж приготовился к сопротивлению.—?Не хочу сопротивляться, Витя. Минами и меня стал напрягать.—?Чудесно. На том и решим. С этим понятно,?— добавил он серьезным тоном,?— теперь насчет Бека. Ты за главного, пока меня нет, понял? Полагаюсь на твое благоразумие. Если что звони Сынгылю, он вернулся в Петербург. Алтына не пускать. Умерь сердобольность, Юри, они с Юрой подрались, так что мне только дома разноса не хватало. Вернусь, все решим. Наставления закончены.Юри улыбнулся, упал на кровать спиной и пробормотал:—?Как-то уже тебя не хватает.—?Хм, это хорошо, очень хорошо. Привезти тебе из Милана ?аленький цветочек?, Вишенка? —?ерничал Никифоров.Кацуки глубоко вздохнул.—?Себя уж привези. Удачи с делами, Витя.—?Ну да, ну да, до встречи, Юри.Японец положил телефон рядом и уставился в потолок, его медленно захлестнули воспоминания из Токио. Они с Минами как-то сразу сдружились. Но уже тогда Кацуки не очень понравилась в нем эта черта?— навязчивость. Он ко всем лип, вот ко всем, и объяснял это общительностью. Но нет, люди действительно шарахались от него. Кацуки стало его немного жаль, поэтому он терпеливо сносил выходки Минами, когда они были с группой за городом. Потом, как-то выпив немного, Кенджиро стал расспрашивать Юри о девушках, тогда тот и сказал, что не интересуется женским полом. Минами вспыхнул от удовольствия, о себе ничего не поведал, но так пристал к Юри, мол, покажи своего парня да покажи. Кацуки, подогреваемый алкоголем и гордостью за такого красивого мужчину, как Виктор, предоставил Минами возможность увидеть его. Тот восхитился, расспросил, чем Никифоров занимается, и вот тут Юри уклончиво признался, что он просто русский бизнесмен. На этом в тот вечер и закончилось. Потом еще были случаи, когда они снова заговаривали о Викторе, но Юри остерегался говорить о нем много. Это было опасно.Вроде бы ничего подозрительного Кацуки в Минами не замечал. Но вот сейчас, вспомнив эти моменты, все не мог отделаться от чувства, что упускает нечто важное. Какая-то деталь мозолила ему глаза, а он не видел ее.Снова взяв телефон, Юри открыл галерею с фотографиями и принялся медленно пролистывать, припоминая хоть что-то важное, когда наткнулся на один из снимков Виктора. На нем он голый по пояс обтирался снегом. Юри улыбнулся. Русский медведь. Очень подходило Никифорову это прозвище, надо сказать. Эта фотография была из новых. Юри задумчиво прикусил губу. А что если…Он решил проверить реакцию Минами, вскочил с кровати и направился к нему. Пройдя по коридору быстрым шагом, Кацуки постучал в дверь его комнаты, но никто не отозвался. Юри не ушел, все равно сунулся внутрь, услышал из ванной шум воды, вошел и огляделся. Кенджиро разделся прямо здесь, у двери ванной, и Юри усмехнулся, подумав, какой он неряшливый, прямо как Юрио. Решив дождаться приятеля, Кацуки прошелся по комнате, увидел на кровати телефон, оставленный Минами, метнул взгляд в сторону ванной, снова посмотрел на мобильник. Нет, опасно. Однако, потоптавшись на месте, Юри все равно наклонился и просто нажал на кнопку блокировки. Глаза полезли на лоб, а уши заложило от внезапно прилившей к голове крови. Какого черта… Какого такого черта на заставке у Минами стоит фото… Виктора?Вдруг все слова, взгляды Кенджиро вереницей пронеслись перед глазами Юри. Он ошарашенно попятился, заметил, как стало тихо, быстро выскочил в коридор, осторожно закрыл дверь и побежал к себе. Только там он, тяжело дыша и покрываясь холодным потом, смог с четкой ясностью осознать: у Минами нет никакого интереса к нему, он запал на Виктора. И Кацуки был виноват в этом сам. Зачем он говорил о нем, зачем показывал? Кенджиро… Его ведь правда все боялись… и отталкивали. Да что за дьявол творится с головой этого парня?Юри настолько был шокирован еще и потому, что ему доводилось сходить с ума от ревности, когда Мария не давала Вите прохода. Неужели сейчас они снова столкнулись с очередным препятствием?—?Юри, ты здесь? —?вдруг послышалось из-за двери, и Кацуки метнулся в ванную, заперся как раз вовремя, потому что услышал голос Кенджиро уже в спальне. —?Юри?—?Я сейчас, Минами! —?бодро выкрикнул Кацуки.—?А, хорошо, семпай, жду тебя внизу. Там Юрио проснулся.—?Да, сейчас приду,?— отозвался Кацуки, дождался, когда Минами уйдет, и присел прямо на пол под дверью, думая, что теперь делать. Обещал ведь Виктору, что отправит Минами домой, но чувствовал, не справится, тот что-нибудь придумает, выкрутится. Страшно было от того, как умело Минами прикидывался другом, на самом деле ненавидя Юри, и мечтая о его мужчине. Мурашки побежали по коже от такого открытия. —?Сказать Вите? —?бормотал себе под нос Кацуки. —?Или потом? Как вернется… Черт…В итоге, остерегаясь мешать Виктору с этими домашними передрягами, Кацуки ополоснул бледное лицо водой и отправился вниз. Тут, похоже, еще с Плисецким и Отабеком немало придется попотеть. Кажется, у Алтына совсем сорвало.***В коттедже в Репино творилось черти что: Юрку было не удержать, он рвался вернуться к себе, все понимали, что тот наткнется на Отабека. Тогда Плисецкий попытался сбежать, в итоге поднял на уши всю охрану. В конце концов кто-то из приятелей удосужился пригнать Мустанг Юры, и парень, сломав одному из охранников, который не осмелился его скрутить, большой палец руки, вырвался-таки и унесся в город.Юрио летел по улицам, привлекая внимание прохожих и пугая друга, что приехал за ним, а на светофорах тормозил с визгом. Раскрыв окна и врубив на полную катушку музыку, Юрка игнорировал орущего парня, в итоге высадил его у Макдональдса. Курил одну за другой и мчался к себе, чтобы быстро собрать шмотки и вернуться в дом отца. То, что в той квартире он мог напороться на Отабека?— жилье ведь их общее?— у парня и мысли не возникало. Ему казалось, все закончилось.Уже остановившись у дома, Плисецкий поднял в машине стекла, толкнул дверцу, докурил, не выходя, прихватил мобильник и покинул салон. Музыку заранее выключил, чтобы соседи не докопались. Идя к парадной, Юрка запоздало удивлялся, как его не повязали за такое движение по городу, но это была лишь мимолетная мысль, он тут же об этом забыл.Отперев дверь квартиры, он вошел внутрь, не снимая обуви, направился в спальню, и вскрикнул, когда слева метнулась тень, и парень оказался с силой вдавлен в стену. У него глаза на лоб полезли при виде Алтына. Нет, не само его присутствие изумило, а то, как он выглядел. Потрепанный, мрачный, с красноватыми белками и бешеными зрачками. Он сжимал подбородок Юрио, а тот не дышал, буквально задержал дыхание, и, лишь немного отойдя от шока, пискнул:—?Отпусти… сейчас же…Отабек сморгнул, будто опомнился, резко убрал руку, отошел назад и закивал, предостерегающе говоря:—?Да, да, не бойся меня, я тебя не трону.—?Очень сомневаюсь,?— сказал Юра, все так же не двигаясь и сверля Бека пристальным взглядом.Тот вскинул на него глаза, и парень подумал, что сейчас лучше бы вообще помолчать. Где ж было его благоразумие, когда он бросал те слова Алтыну в лицо? Спасительным сигналом в кармане куртки Юры загудел телефон. Наверняка Юри искал его. Парень, выдохнув, расслабился, достал телефон и изменился в лице, невольно испуганно взглянув на Бека. На лице того заходили желваки. Но с места он не двинулся.—?Я приехал за вещами,?— сбросив звонок Саши, которого, вероятно, сам дьявол подстрекал звонить в такой неподходящий момент, Юрио окинул взглядом помещение, только бы не смотреть Отабеку в глаза.На сердце повис камень, Плисецкому было трудно находиться рядом с Алтыном, поэтому, когда прошел в спальню и ему позвонил уже Кацуки, он с радостью ответил на звонок, отрапортовав:—?Я на квартире, заберу вещи и поеду… —?Юра покосился на столбом стоящего в дверях Алтына, не хотелось говорить, куда он отправится, так что Плисецкий не завершил предложение, просто сказав:?— Все хорошо, Кацудон, не ссы. Завтра увидимся. Сегодня хочу побыть один.Юри не стал выносить мозг, попрощался, и Плисецкий быстренько заметался по комнате, сдергивая одежду с вешалок из шкафа и запихивая это все в большую сумку. Бек не шелохнулся, когда, наспех собрав вещи, Юрио двинулся к двери.—?Отойди,?— строго произнес Юра, смело стоя напротив него, но колени, признаться, дрожали. Он все еще помнил, как жесток был Алтын, используя его тело по назначению. Видимо, решил, раз Юрка такая шлюха, то и ему можно вот?— как шлюху. Сам виноват, Юра сам виноват, и он это понимал, но принять поступок Бека не мог. —?Пожалуйста, дай мне уйти.Казах сжал челюсти, и Юра встретил его тяжелый взгляд исподлобья. Бек нависал над ним, поскольку был выше, пусть и немного, но все равно выглядел сейчас пугающе.—?Бек,?— уже громче проговорил Плисецкий, и понял, если ринется в его сторону, попытавшись прорваться, спровоцирует.—?Это вся твоя любовь, Юрочка? —?неожиданно, вот абсолютно неожиданно, прохрипел Отабек, на что Юра широко распахнул глаза. Он не ожидал таких разговоров от этого сухого, безэмоционального казаха. Ну, впрочем, с эмоциональным спектром Бека они уже разобрались?— прорва страшных чувств внутри. —?Столкнулся с моим характером всего раз и сразу сбегаешь?Юрио сглотнул, интуитивно чуя, что парень на пределе. Поэтому отвечал очень осторожно, спокойно и не отводя глаз, дабы не показать страха.—?Бек, думаю, пока что мы не готовы поговорить, как взрослые люди. Когда оба будем в порядке, обязательно все обсудим, обещаю. Но не сейчас.—?Сейчас.—?Бек…—?Сейчас! Юра! Сейчас же! Блять! Я убить тебя хочу, понимаешь или нет? Ты как сволочь за моей спиной мутил с этим уебком! Ласково с ним так сюсюкался, встречался даже! Ты охуевший совсем? Я слишком плох для тебя? —?орал Отабек с вздувшимися венками на висках.Юра лишь, вздрагивая, стоял, опустив голову, и сжимал ремень сумки, что висела на плече. Ему было обидно только потому, что против ничего не скажешь, ведь Алтын был прав. Но Юра все переварить не мог то, насколько глубокими оказались чувства Бека.—?Почему ты никогда не говорил, что так привязан ко мне? —?в задумчивом изумлении пробормотал Юрио, глядя будто сквозь Отабека.Алтын прорычал, запустив пальцы в волосы, шумно выдохнул, постоял так, после чего грубо выдал:—?А ты что думал, я буду тебе серенады петь? Поэтому начал мутить с тем гондоном? Скучно стало? Такой сдержанный, холодный Отабек. Взгляните на бедненького Юрочку, его же лишили тонны похвалы и восхищения. Так, что ли? —?Бек шагнул к Юрке, и тот уже не удержался, шарахнулся назад, налетев на кресло, и упал в него. —?Так вот знай,?— уперев руки в подлокотники, Алтын застыл над ним,?— то, что я тебя трахнул силой, не делает мне чести, но и ты, Юра, головой в следующий раз думай. Говорить такие вещи своему парню, который, по сути, убийца?— глупее некуда. —?Постучал пальцем по виску Плисецкого, повторяя:?— Думай головой, иначе многим можешь жизни сломать.—?Да ты даже не раскаиваешься… —?пробормотал Юрио, ошарашенно глядя на Отабека. Тот выпрямился и отвернулся, когда услышал вдобавок:?— В любом случае уже плевать. Никакого следующего раза не будет. Я ухожу.Бек понимал, что останавливать Юру сейчас бесполезно, поэтому стоял, не двигаясь с места, а тот быстро вышел из спальни. Затем громко хлопнула входная дверь. Отабек остался один. Устало ссутулившись, он упал в то кресло, где до этого сидел Юрио, вынул из кармана штанов сигареты, прикурил и, откинувшись на спинку, закрыл глаза. Лицо болело. Юра тогда не слабо приложил его по носу, и это почему-то так развеселило Отабека, что он расхохотался, как ненормальный, и в тишине квартиры этот смех прозвучал жутко. Алтын понимал, что должен немедленно привести себя в порядок, ведь завтра вернется Виктор, а уж он спуску не даст. Побезумствовали и хватит. Однако, стоило лишь казаху вспомнить затравленное выражение лица Юрио, когда позвонил тот урод?— наверняка же он?— как внутри, в области сердца, сразу же обожгло огнем ревности. Алтын стервенел, как только представлял, что Юрка начнет встречаться с кем-то другим. Казах не был к этому готов, и уж точно сделает все, чтобы Плисецкий никому не достался. Если не хочет быть с ним, значит…Черт, он в самом деле стал таким же, как Виктор.***Юри сообщил Минами о том, что возьмет ему билет, вечером, перед тем как они разошлись спать. Как ни странно, Кенджиро отреагировал с пониманием, успокоил Кацуки, сказал, все сделает сам, и на том разошлись.Уже к обеду того дня, когда должен был вернуться Виктор, Минами показал Юри бронь, но, по ?странному? совпадению, на ближайшие дни билетов не было, и Кенджиро собрался улететь к концу этой недели, то есть через три дня. Понятно, что Юри уже не доверял ему, но ладно, парочку деньков с них не убудет, перетерпят. Кацуки надеялся, что Виктор тоже примет это.Дом окрасился знакомыми голосами и смехом примерно к четырем часам вечера. Тогда, пребывая в сонной истоме, Юри подскочил и, пригладив взлохмаченные волосы, вышел из комнаты. Удивившись тому, что Минами был уже внизу, Кацуки направился сразу к Виктору. Тот, смеясь, отвечал на реплику Лео, следом за ними в дом вошел и Сынгыль. Зимнее солнце приятно освещало гостиную, куда была открыта дверь, и американец, приученный Никифоровым снимать обувь, сбросив ботинки, понесся прямиком туда. Учитывая то, что в обеих руках у него были пакеты очевидно с чем?— там позвякивало стекло?— Юри догадался о предстоящей гулянке. Снова. Вздохнув, он коротко поцеловал Виктора в щеку, а тот, отодвинувшись, сощурил голубые глаза, внимательно окидывая парня взглядом. Даже шею оглядел, благо домашний джемпер был растянутым, и рассмотреть удалось ключицы и немного плечи.—?Цел и невредим,?— изрек Никифоров,?— вот и слава богу. —?Перевел взгляд на Кенджиро, который тихо топтался у лестницы, непривычно насупившись. —?А этот почему все еще здесь?—?У него билет только на воскресенье, Вить, не злись.—?Вот оно как. Небось, сам бронировал,?— усмехнулся Виктор, понимая, что Юри исполнил бы его просьбу немедленно, значит, этим занимался не Юри.—?Да, он сам.—?Вик-сан, обо мне говорите? Может, тогда по-английски? —?расплылся в улыбке Минами, сверкая глазами, и этот его взгляд не понравился Кацуки совсем. Он понимал, что уже начинает относиться к Минами предвзято. Оно и понятно. Ревностное чувство нет-нет да точило Юри.—?Не льсти себе, Минами, я лишь спросил, какого черта ты не уехал,?— прямолинейно отрезал Никифоров.Из гостиной донесся голос Лео, который окликнул Юри, и ему пришлось оставить Виктора и Кенджиро. Сынгыль был там же, только его царская особа не помогала американцу совсем?— Ли сидел в кресле, скучающе листая ленту соцсети. Он всегда такой, но какой же проницательный, черт возьми, потому что стоило Иглесиа унестись на кухню за чем-то из посуды, как кореец тут же спросил:—?Ты что-то узнал? —?Кацуки непонимающе повел плечом, и Сынгыль, отложив телефон, пояснил:?— У тебя решительный вид. Значит, ты к чему-то готовишься. Восхищаюсь, Юри, и в сотый раз думаю, что именно ты, только ты можешь быть с таким, как Никифоров.—?С каким это ?таким?? —?насмешливо спросил тот, о ком и говорили, и Юри, расставив на столике бокалы по просьбе Лео, оглянулся на Виктора с легкой улыбкой.—?С таким экстраординарным,?— сказал Кацуки.Сынгыль тихо рассмеялся.—?Да-да, я так и сказал.Никифоров фыркнул, сунул руки в карманы брюк, окинул взглядом задумчивое лицо Юри, думая, говорить ли ему о том, что за беседа сейчас была у него и Минами, или же все-таки решить вопрос самому. Однако мысль о том, как взбесится его Пирожок, отбила желание делиться информацией. Поэтому Виктор спросил о другом:—?Как Юра?Сработало. Японец сбросил пелену с глаз, словно до этого над чем-то усердно размышлял, и посмотрел на Никифорова. На мгновение засмотрелся: солнце светило в окна, а Виктор стоял так, что лучи падали ему в спину, и платиновые волосы сияли. Глаза, ясные, как чистое небо в морозный день, сосредоточено взирали на Юри, и, хотя мужчина выглядел слегка уставшим, его взгляд все равно светился искрами азарта. Так было всегда, когда Виктор пребывал в прекрасном расположении духа.—?Юра,?— вздохнув, ответил Кацуки,?— он держится. Да, Юрио?— молодец.—?Хм, молодец, говорит,?— передернув плечами, хохотнул Виктор,?— а охранника моего покалечил. Вот же демоненок!—?Босс, вещи наверху,?— на пороге вдруг материализовался Алтын, который выглядел, как обычно, разве что лицо было все еще отекшим за счет травмированной переносицы.Никифоров ему кивнул и сказал:—?Не уезжай. Сегодня здесь побудь.—?Понял.Как только казах вышел, Виктор снова посмотрел на Кацуки, потом, мельком взглянув на Сынгыля, как бы между прочим поинтересовался:—?Насчет Минами хоть что-то выяснил?Виктор умел читать Юри, у него на лице было написано многое. Раньше это казалось довольно сложным, поскольку в Кацуки природой заложена скрытность и сдержанность, но со временем Виктор разглядел многие ?таланты? Юри: чувственность, эротичность, эмоциональность. Так что сейчас не составило труда заметить, как на мгновение изменилось выражение лица японца, да и взгляд потяжелел. Юри, глядя мимо Никифорова в окно, пробормотал:—?Даже не знаю. Вроде бы ничего такого. —?Подумал немного, потом, потоптавшись на месте, вдруг честно сказал (уже проходили этот урок с ?молчанкой?, ни к чему хорошему еще ни разу не привело). —?Он запал не на меня, а на тебя, Витя.Ли кивнул, мол, я так и думал. Хотя странно было, откуда ему знать. Юри не раскусил Минами, даже общаясь с ним ежедневно, а уж Сынгыль, как мог догадаться. Однако тот проговорил вполне веско:—?Была такая мысль. Как-то не клеилось все. Виктор говорил мне об этом. Я в курсе некоторых нюансов, Юри.Кацуки улыбнулся, переводя взгляд на Никифорова, который сел в кресло и налил в бокал воды. Вальяжно расселся и уставился на Кацуки.—?Приятно осознавать, что ты говоришь обо мне с друзьями,?— произнес Юри.Виктор повел бровью, выпил до дна и, выдохнув, ответил:—?А мне приятно, лапушка, что ты научился делиться со мной важными вещами, польщен,?— и как-то так улыбнулся, что вроде и ласково, но с раздражением, мол, мне тут еще занозы с этой странной влюбленностью не хватало, потом прибавил:?— Мария больше не объявлялась?—?Нет, ее не было.В гостиную вернулся Лео, гремя тарелками, и возмутился на манер Микки, изображая его точь-в-точь:—?Санта Мария! Где ваша чертова экономка? Почему я занимаюсь посудой?Следом идущая невозмутимая та самая ?чертова экономка? спровоцировала взрыв смеха, а Лео ошарашенно оглянулся и елейно запел:—?О-ох, Анастасия Макаровна, милая вы наша, пчелка вы наша…—?Вот же лисья морда,?— смеялся Никифоров, но под всеобщий шумок приметил, как Юри куда-то мрачно уставился, перевел туда же взгляд, и увидел стоящего в дверях гостиной, даже не в самой комнате, а там, в холле, Минами, который пристально смотрел на Юри.Никифоров вдруг подумал, что ему совсем не хочется марать руки об этого мальца. Отправить бы его отсюда поскорее, и все уляжется. Но шестое чувство подсказывало, Кенджиро не отвяжется. Надо же, какой поворот. Вот почему он сказал ему, Виктору, когда Юри ушел, что не видит в Кацуки партнера, просто испытывает к нему уважение. И вот почему Минами так касался то плеча, то руки Никифорова, а, когда тот собрался уйти в гостиную, бросил ему в спину: ?Как бы, Вик-сан, вам не пожалеть о такой холодности к гостям?. В принципе, если бы не Лео, который носился по кухне и периодически выскакивал в холл, Виктор прописал бы этому наглому японцу лбом в переносицу: и руки чистенькими остались бы, и рожа у мудака была бы разбита?— кайф. Но, увы, Иглесиа перехватил его и затолкал в комнату.За слова Минами что-то крылось. Мерзкое такое, то, на что пойдет придурок, запавший на кого-либо. Что ж, и не таких на место ставили.