Глава 19 (1/1)

Учитывая то, во сколько прикатили Бек и Плисецкий?— еще и Сынгыля пока отвезли домой?— Виктор не стал их дожидаться и лег спать. В общем-то, все легли.Зато первым проснулся Никифоров и теперь сидел в столовой, пил кофе и снова изучал бумаги на Чуланонта. Прошлое у паренька было?— атас. Хоть сейчас поднимай знакомых ребяток из прокуратуры и подноси им дело на блюдечке. Однако ж Виктор, как никто другой, понимал?— Пхичит выкрутится, откупится. Все это может затянуться, а сейчас Виктору было не до разборок с больными на голову тайцами.Но как ни посмотри, а все вертелось вокруг Чуланонта, поскольку через устраненного финского партнера людям Никифорова удалось выйти на зачинщика всего того, что случилось с поставками пару месяцев назад. Обнаружилось примерно следующее: Чуланонт ?подсиживает? Виктора, пытается сдвинуть его с места, которого Никифоров добивался годами. Такой наглости мужчина еще не встречал. Всякое бывало, но это?— перебор. Файл с запрещенным видео хранился в трех копиях, и одну из них Виктор перенес на флешку. Теперь он вертел ее в пальцах, пролистывая бумаги. Вероятно, все-таки следовало сдать Пхичита компетентным органам, а там пусть уже департируют засранца и запретят возвращаться в Россию. Проблема, конечно, решится только наполовину, потому что Чуланонт из бизнеса не уйдет. Значит, нужно было вышвырнуть его из дела совсем. Полностью лишить всего, раз уж по-хорошему не понимает.Вновь мысли Никифорова унесло туда, о чем он думал в последнее время все чаще, и это казалось ему единственным верным выходом из ситуации.—?Виктор, доброе утро,?— в столовую тихо вошел Отабек, и Никифоров вскинул на него глаза.Казах выглядел уставшим, опухшим спросонья и буквально осунувшимся. Он почесал взлохмаченную макушку, попытался пригладить волосы, зевнул и потер ладонью живот, запустив ее под футболку. Босыми ногами прошлепал через все помещение и спросил:—?Могу я с вами выпить кофе?—?Давай,?— коротко и сурово отрезал Виктор, дождался Алтына, и когда тот уселся с чашкой горячего кофе напротив, спросил:?— Он танцевал вчера?—?Танцевал,?— кивнул казах с тихим вздохом, потому что очень уж не хотелось выслушивать претензии с самого утра.Но Никифоров промолчал, чем удивил Отабека. Казах взглянул на бумаги в руках мужчины и поинтересовался:—?Нужно что-то сделать?—?Нет, я просматриваю собранный материал. —?Виктор положил лист на стол, сцепил пальцы и проговорил:?— Бек, надо убрать Чуланонта. У меня есть кое-какие мысли, но для начала неплохо бы решить вопрос с квартирой Юри. Выкупи ее у тайца. За любые деньги выкупи. Как только он выдвинет цену, сообщи мне. Я все быстро решу.—?Понял,?— ответил Отабек и снова зевнул.Виктор слегка хмыкнул.—?Зачем так рано встал? И десяти еще нет. Вы вернулись, как я понимаю, часа четыре назад.—?Угу, но работать надо.—?Возьми выходной. Отдохни. Я сегодня сам за руль сяду. Займись уже своим пацаном,?— улыбнулся Никифоров, и Алтын только сейчас, наконец, пробудившись, отметил залегшие тени под глазами мужчины. Он казался абсолютно измотанным.Отабек даже спрашивать не стал, как тот узнал о наладившихся отношениях с Плисецким, поэтому просто молча улыбнулся в ответ и встал.—?Постой-ка,?— позвал Виктор и тоже поднялся. —?Идем со мной. Переговорим с охранником. Этим утром Дима сдал смену, хочу посмотреть на записях, что там ночью было. Юри поднял такой шум, что Дима пальнуть в него мог.—?Правда? Ломился в дом, что ли? —?выходя в холл, удивленно спросил Алтын.Никифоров отчего-то расхохотался, схватил с комода у стены оставленную там спортивную дутую куртку и сказал:—?Да он и на лестнице навернулся, и в коридоре, потом еще и в комнате. Не умеешь пить, как говорится, даже не нюхай пробку. Принцесска, блин.Где там и у кого это говорится, Бек не знал, но ему тоже стало смешно. Он, широко улыбаясь, покинул вместе с Виктором дом, будучи уверенным, что парни еще спят.Однако Юрка, проснувшись в спальне внизу, сунулся в гостиную, увидел, что там никого, а голоса доносились с улицы, причем отдалялись, парень прошел как ни в чем не бывало в столовую и ведомый ароматом кофе направился к кухне. Тогда-то и притормозил у стола, где были разложены бумаги.Кацуки свои веки почти раздирал, чтобы открыть глаза. Казалось, ресницы просто склеились. С огромным трудом проснувшись, парень замер в постели и уставился в потолок. Конечно он все помнил. Ну, почти все, не считая того, каким образом он приехал в Репино. Потом смутно вспомнил то, как постоянно падал и, кажется, это происходило на глазах Виктора.—?Бли-и-ин… —?простонал парень, закрыл ладонями пунцовое со стыда лицо и подумал, что надо немедленно уносить отсюда ноги.Как же позорно. Если Виктору это все не нужно, то какого черта Юри так старается? Напился, приехал, как дурачок, наверняка же Витя теперь смеется над ним. Да еще и свое Эго тешит. Ужас.Как следует себя накрутив, Кацуки встал, снова застонал от тошноты и головной боли. Оглядел себя и обнаружил следующее: разбитые колени, счесанные ладони, синяки на животе?— ближе к правому боку?— и на левом предплечье. Боженька, что он вчера делал?Учитывая то, как Юри воротило, ему пришлось пойти в туалет, сунуть в глотку два пальца и спровоцировать тем самым рвоту. Полегчало, надо сказать.Только после этого и хорошего умывания холодной водой, Юри позволил себе одеться и пойти вниз. Причем он буквально прокрадывался к выходу, осторожно прошмыгнув мимо кабинета Виктора и уже вознамерившись рвануть за дверь. За нее он и рванул, дернув за ручку, и даже распахнул настежь. Однако тут же врезался в Никифорова, отшатнулся и выпалил:—?Ох, Витя, доброе утро! Совсем тебя не заметил!Виктор многозначительно оглядел парня с головы до ног, а после вернулся к лицу, проговаривая с отчетливой иронией:—?Ну да, я ведь совсем незаметный. —?Никифоров слегка улыбнулся и поднял правую руку, спрашивая:?— Вот на секундочку, Юри, поясни мне, что за хрень ты бросил под дверь?Кацуки во все глаза уставился на букет оранжевых цветов, с корней которых комками свисала земля. Японец сглотнул, припоминая, что вчера швырнул это сюда. Но он не был точно уверен, все-таки его ли рук дело.—?Ну… я просто,?— только и сказал Кацуки, а Никифоров взглянул на Отабека, что стоял за его спиной, махнул головой и, отбросив ?букет? в сторону, проговорил:—?Слышал? Он просто. —?Повернулся и обошел Юри, и тут же воскликнул, хлопнув в ладоши:?— Ого! Кто тут у нас? Феечка? Ну, поздравляю с нормальными отношениями, дружочек, а то все по рукам да по рукам.Плисецкий угрюмо ответил:—?Я-то по рукам, ага, а ты все по ресторанам и кабакам, мажор сраный. Как только не треснет твое ебл… лицо? —?Юрка приблизился к Кацуки, который мялся там же, у двери, и протянул ему какую-то бумагу, предлагая:?— Прочти-ка. Ты заслужил это знать.Никифоров хохотнул, отвернулся и вальяжно пошел в сторону столовой, но на ходу бросил:—?Ничему вас жизнь не учит, мои дорогие, даже наоборот, вы еще больше дуреете.Юри сейчас меньше всего хотелось что-либо читать, но как только Плисецкий шепнул: ?Это о Пхичите?, Кацуки немедленно перехватил документы. Бек молча прошел в столовую, намереваясь выпить, наконец, свой кофе, но Юрио повел туда и Кацуки, чтобы все смогли разобраться.Когда японец присел на стул, Никифоров взял с тарелки дольку свежего огурца и, похрустывая им, уставился на Юри?— наблюдал за реакцией. Голубые глаза ярко сверкали. Виктор любовался легкой припухлостью век япошки, ему очень нравилась эта его естественность. Приоткрытые губы слегка подрагивали, когда он тихонько шептал, внимательно читая.—?Ай-яй, что такое, лапочка? Испугался? —?хмыкнул Никифоров, когда Юри, побледневший и ошарашенный, отложил бумаги. —?Чудовище какое, правда? Тебя, куда ни глянь, одни монстры окружают. Избивают, используют тебя, тянут?— каждый на себя. Всем ты нужен, всем нравишься. Милашка прям. Не нарадуюсь. Вот Юрочка никому не уперся, несмотря на то, что Отабек?— завидный жених. А с тобой что не так? —?проговорил Виктор и продолжил есть, в упор глядя на Кацуки.Тот опустил глаза, не выдерживая такого пристального взгляда, и буркнул:—?За Юрой тоже бегает один дурачок,?— и добавил:?— Зачем ты напомнил о том вечере?Имел в виду Кацуки, конечно же, их скандал, повторять не пришлось, Никифоров сразу напрягся и сказал:—?Бек, позавтракайте с Юрочкой в спальне. Нам тут продолжить начатое нужно, а то ж все мало.Звучал голос Виктора жестко, а слова хлестали Юри по щекам. Но дальше стало куда хуже. Как только парни молча вышли?— даже Плисецкий не решился рта раскрыть?— Никифоров отодвинул тарелку, закрыл папки с бумагами и сказал:—?Озвучь то, что прочел вот здесь,?— и легко постучал пальцем по белому листу с напечатанным на нем текстом.Юри знал, что сопротивляться не стоит, поэтому проговорил:—?Пхичит убил свою девушку.—?Так,?— кивнул Никифоров, прекрасно понимая, какое жуткое похмелье у Юри, вот ему совсем не до бесед было, но, как говорится, механизм запущен, поэтому Виктор настаивал на разговоре:?— Как он ее убил?—?Ну… —?замялся Юри, внутренне содрогаясь от всего того, что прочел,?— избил ее до смерти.—?М-м, представь себе, как я удивился. Нет, то, что твой таец?— ублюдок, в этом я не сомневался, но чтобы вот такое?— неожиданно. —?Никифоров приоткрыл одну папку, мельком взглянул туда, захлопнул и откинулся на спинку стула, уставившись на Юри с прищуром, словно размышляя, раскрывать ли все карты. —?Есть еще кое-что. Чуланонт порно снимает. Со своим участием, разумеется. Развлекается с молоденькими девушками и парнями.—?С м-молоденькими? —?почему-то именно об этом спросил Юри.—?Да, с молоденькими. Настолько, что там самой жесткой уголовщиной попахивает. Ну? Что скажешь, Юри? Нравится тебе Чуланонт? Какой хороший парень, правда? И квартиру твою выкупил, и работу дал. Да еще обходительный?— подарки дарит, костюмы.—?Какие костюмы? —?совершенно растерялся Кацуки, поднял глаза на Виктора и отчаянно покраснел, подумав о том странном белье, что приносил ему таец для выступлений.—?Охо-хо, вижу, ты догадался сам,?— рассмеялся Виктор, вздохнул и произнес:?— Ох уж этот Чуланонт. Негодник. А ты, лапочка, ведись, еще больше ведись. Глазом не моргнешь, а уже ?мама, я в телевизоре?. ?Отснимет? тебя Пхичитушка во всех позах. А вот если чего не по нраву будет, изобьет до смерти, и дело с концом.Никифоров встал, направился к двери, но Кацуки, тоже вскочив, вдруг выдал:—?А ты? Ты разве не так же поступил?Витя постоял немного у двери, потом будто немного лениво обернулся, подошел к Юри и проговорил:—?Тебе напомнить, за что ты получил? Может, нехуй было между ног Чуланонта рассиживаться? Может, ты многое ему позволял? А сейчас что, будешь невинно краснеть и отнекиваться? —?Виктор не моргнул ни разу, пока не договорил, лишь потом расправил плечи, хотя до этого нависал над Кацуки, и его взгляд стал спокойнее. —?Прежде чем приползать ко мне пьянющим посреди ночи, реши, готов ли ты вообще меня видеть.Юри стоял как в воду опущенный. На него накатывал гнев из-за такой упертости Никифорова, и он, сжав руки в кулаки, вдруг выкрикнул ему в лицо все, до чего успел додуматься за время их расставания:—?Да ты просто не можешь признать, что ошибся! Для тебя это так страшно?— сказать, что ты неправ, неуправляем! Ты бесконтрольный, Виктор! Тебе только руководить всеми хочется, чтобы тебе подчинялись! Ты даже на секунду не задумался, что я куда слабее, во всех смыслах слабее! Мне не дотянуться до твоей планки! Я всегда буду только орудием в руках врагов, которые пытаются выжить тебя из бизнеса! Думаешь, я так нужен Чуланонту? Да ты с ума сошел! Он тобой манипулирует, а ты и поддаешься! Именно поэтому ты меня избил! Именно потому, что тебя бесит власть Пхичита над твоими чувствами! Хочешь порознь? Хочешь, чтобы тебе было хорошо? Отлично! Я уйду! Хватит! И даже не смей мне потом высказываться по поводу выступлений и моей личной жизни! —?Кацуки набрал в легкие побольше воздуха и последние слова прокричал на разрыв:?— Я тебе никто!Он стремительно широкими шагами дошел до двери, распахнул ее настежь, громыхнув о стену, проигнорировал стоявших в холле Отабека и Юру, выскочил из дома и сорвался на бег. Бежал так, словно за ним гнались бесы. Они гнались?— внутренние демоны, что люди привыкли звать ?сомнение?, ?страх?, ?отчаяние?. Кацуки хотел бы убежать от всего этого, но куда. Он вырвался за ворота, согнулся пополам?— стошнило. Разрыдался, как обычно без слез, просто нужно было прокричаться. Постоял, упираясь руками в колени, отдышался и пошел подальше от этого дома. Говорить ни с кем не хотелось. Так что Кацуки, отыскав в карманах деньги, которые, к счастью, не пропил вчера, достал телефон, вызвал такси и, запрокинув голову, прикрыл глаза, выдыхая тяжелый воздух из легких. Тяжелый, потому что дышать было трудно, словно он заставлял себя через силу. Прижал обе ладони к лицу и присел на корточки. Как справиться? Как ему выжить теперь и остаться нормальным? Кто вообще сможет заменить Виктора? Это навсегда, вот уж точно не избавиться от воспоминаний, которые теперь казались тягостными.Запрыгнув в прибывшую минут через двадцать машину, Кацуки отправился в свое новое жилье.Он и представить не мог, какой сюрприз его ждет.***Юри было сложно не рвануть обратно из парадной, куда он вошел и сразу же наткнулся на выходившего Чуланонта. Тот, на долю секунду показавшийся Юри каким-то странным, словно его лицо в свете дневной лампы было вылеплено из холодного материала?— безжизненное, жесткое?— притормозил. Затем мгновенно поймал парня за руку и, сжав его пальцы, проговорил с беспокойством в голосе:—?Ты плакал? Юри! Что случилось?—?Эм… а… нет.Кацуки осторожно убрал свою руку и обошел Чуланонта. Тот последовал за ним к лифтам. Юри вошел в кабинку, и Пхичит сам нажал кнопку нужного этажа. Они молчали. Юри думал о своем. Таец смотрел на него. Темные глаза поблескивали. Уголок губ Чуланонта слегка дрогнул, будто он подавлял улыбку, кончик языка скользнул по нижней губе.—?Юри, перезжай обратно на Заневский. Я купил квартиру для тебя. Теперь у тебя есть и деньги, и жилье. Согласен?Кацуки словно очнулся. Он уставился на Пхичита и отрицательно мотнул головой.—?Благодарю, мне не нужно.—?Он рассказал тебе, да? —?совершенно неожиданно спросил Чуланонт, все еще сверля Юри взглядом.В лифте стало как-то душно. Кацуки сглотнул и сжал кулаки в карманах куртки. Таец медленно придвинулся, встал напротив, не обращая внимания на то, что дверцы уже распахнулись, и упер одну руку в стену, возле головы Кацуки.—?Ты все знаешь обо мне, верно? —?темно-карие глаза смотрели на Юри так, словно таец был демоном в человеческой оболочке. Юри отчетливо ощутил, как по спине скользнул пот. А потом напала внезапная опустошенность и усталость. Кацуки прислонился затылком к стене, моргнул и грустно улыбнулся, спросив:—?Что тебе нужно? Хочешь убрать Витю? Тогда при чем здесь я?—?Ох, не надо меня убеждать в том, что ему плевать на тебя, Юри,?— хмыкнул Чуланонт, проводя пальцами по подбородку и губам парня. —?Ты такой сексуальный. Я Виктора вполне понимаю, ты с ума его свел. Но, Юри, почему ты от меня отворачиваешься? Я ведь предлагаю свою дружбу. У тебя будет все, ты не пожалеешь, уверяю.Кацуки широко улыбнулся и нервно, злобно, очень неожиданно прошипел в лицо тайца:—?Ты ему не соперник и никогда им не будешь.Глаза Пхичита сверкнули. Он внезапно рассмеялся, отходя от Юри, и тот вышел из лифта, но выдохнул с облегчением, когда Чуланонт не последовал за ним. Нажав на кнопку, таец уставился на Юри и сказал беззаботным тоном, однако раздраженно дрогнув ноздрями:—?Пожалеешь, что отказался, малыш. До встречи.Дверцы закрылись, и лифт отправился обратно вниз. Кацуки на ватных ногах подошел к двери квартиры, так и не поняв, что вообще нужно было Чуланонту. Этот день уже казался бесконечным, а все потому, что прошлый будто и не заканчивался.***Алтын курил, стоя у двери, и смотрел в потемневшее вечернее небо. Утром он отвез Плисецкого домой, и вместе с Виктором они сели за бумаги, что имели отношение к легальному бизнесу. А уж после, примерно часов в пять вечера, Никифоров, выйдя из комнаты при полном параде, сообщил Отабеку, что им нужно поехать в ?Рулетку?. Теперь казах стоял на улице, дожидаясь Виктора, а тот находился в ресторане вместе с тем, кого теперь люто презирал. Пхичит приехал на эту, неожиданно назначенную встречу, на минут десять позже. Дерзко пронесся по лужам, припарковал свою черную машину и, выскочив из салона, махнул рукой Алтыну, крикнув:—?Привет, Отабек! —?и скрылся в здании.Алтын хотел бы понять, что задумал Виктор, но тот не позволил присутствовать при разговоре. Однако, каково было удивление казаха, когда он вошел в холл, чтобы отправиться в уборную, и, мельком взглянув в зал, не увидел Никифорова. В общем-то, ни Виктора, ни Пхичита и не увидел.—?А где… —?начал было Бек, обратившись к метрдотелю, но тот немедленно отрапортовал:—?Господин Никифоров и господин Чуланонт в вип-комнате. Просили не беспокоить.Алтын молча кивнул и пошел туда, куда собирался. Однако тревога немного охватила сердце. Странное поведение Виктора невольно вызывало легкое напряжение в состоянии Отабека…Тем временем в одной из вип-комнат царило обманчивое спокойствие. Город за окном сиял яркими огнями. Вечер стоял тихий, но холодный. Никифоров, подперев подбородок, глядел на Чуланонта и скучающе думал, что скоро у Отабека день рождения, и это стоило бы хорошенько отпраздновать.—?Что ж, я понял вас, господин Никифоров,?— проговорил таец, нагло гоняя во рту жевательную резинку. Он как обычно не особо заморачивался насчет внешнего вида?— никакой презентабельности на фоне Виктора: толстовка, ?бананка? через плечо, спортивные брюки. Да еще и бейсболка козырьком назад. Ну не бизнесмен, а премилый мальчишка с яркой запоминающейся улыбкой. —?Надеюсь, вы сейчас не пошутили, и все сказанное останется в силе до момента исполнения.—?Не сомневайтесь в моем серьезном настрое. Я в таких развлечениях как рыба в воде.—?Хорошо. Тогда прежде чем я уйду, позвольте спросить. —?Никифоров одобрительно кивнул. —?Могу ли ухаживать за Юри? Не подумайте чего-то плохого, но я посчитал правильным спросить у вас.Виктор откинулся на спинку дивана, поставил руку на подлокотник и, в задумчивости глядя на Чуланонта, провел кончиками пальцев по подбородку. Мышцы крепких предплечий, обнаженных за счет подвернутых рукавов черной рубашки, слегка перекатывались, и таец невольно засмотрелся. Подумал, на фоне Виктора он такой мелкий, что тот мог бы сейчас одним движением сдавить ему горло и придушить. Пхичит сглотнул, сохраняя внешнее спокойствие, и Никифоров, наконец, ответил:—?А Юри в курсе, что ты хочешь с ним встречаться?—?Встречаться? —?сверкнул глазами таец. —?Я этого не говорил. Юри не согласится, он ведь знает обо мне все.Виктор кивнул, мол, да, знает, и улыбнулся, четко проговаривая:—?Конечно, поухаживай, Пхичит. Тебе ведь так нравится ходить по самому краю. —?Виктор поднялся, но не ушел. Сунул руки в карманы брюк и добавил:?— Увидимся. Не вздумай струсить и уехать. Я тебя с того света достану. —?Мужчина снял со спинки кресла, что стояло у окна, свой пиджак, и, поправляя рукава, сказал:?— Кое-что еще. У тебя, кажется, прогорел бизнес в России. —?Холодный взгляд уперся прямо в глаза Чуланонта. Тот снова сглотнул, не поняв, о чем идет речь. Никифоров добавил с полнейшим равнодушием:?— Мне очень жаль.—?Вы что-то путаете,?— нахмурился таец и тоже встал.—?Правда? —?Виктор достал из кармана брюк свой телефон, полистал что-то и повернул экраном к Пхичиту. —?А мне тут компаньон сбросил вот это.Действительно это было сообщение о Чуланонте и его бизнесе. Конечно проблемы можно было еще решить, но тревожный звоночек все же отозвался где-то в самой глубине души Пхичита. Он пробежался глазами по сообщению, в котором говорилось, что новость о распространении наркотиков в клубах господина из Таиланда, всплыла наружу, и взглянул на Никифорова. Тот убрал телефон, застегнул пиджак, поправил воротничок рубашки и встал напротив Чуланонта.—?Надеюсь, теперь ты понимаешь, что сам себе вырыл могилу?—?Ее роешь ты,?— нагло фыркнул Пхичит.Виктор повел бровью.—?Разве ты не предполагал подобного, когда начинал со мной тягаться? Нет? Что ж, тогда, Пхичит, у тебя совсем плохо с инстинктом самосохранения. —?Виктор дважды хлопнул парня по плечу. —?Сочувствую, мальчик мой, очень сочувствую. И еще раз напоминаю, если продолжишь, то я департирую тебя раньше, чем ты придумаешь, как ?ухаживать? за Юри,?— Никифоров пальцами изобразил в воздухе кавычки.—?Он хоть знает, что ты по-прежнему держишь его на поводке? —?агрессивно хохотнув, выдал таец.Виктор смотрел на него едва ли не с жалостью. Качнул головой, тихо вздохнул и ответил с самой беззаботной улыбкой, что так ему подходила, но очень уж контрастировала со словами:—?На поводке я держу тебя, Пхичитушка, а Юри теперь тот, кто имеет право выбора. Хреново у тебя с русским языком, понятия путаешь.Чуланонт сжал кулаки, но не осмелился оскорбить Никифорова, только выдавил сквозь зубы:—?Вы все тут какие-то странные.Виктор открыл дверь, чтобы выйти, но ответил:—?Умом Россию не понять, Пхичит. Даже не пытайся,?— и рассмеявшись, вышел из комнаты.Кивнув охраннику, что дожидался его у лифтов, Виктор вошел в кабинку и снова заглянул в телефон. Сообщение от начальника охраны было не слишком приятным для Вити: ?Чуланонт приезжал к Юри, но вышел быстро?.—?Пф,?— хмыкнул Никифоров, но заговорил только тогда, когда покинул здание ?Рулетки?, и обратился он к Отабеку:?— Едем к Сынгылю.Казах кивнул, обходя внедорожник, а, усевшись за руль, поинтересовался:—?Как прошло?—?Знал бы ты, Отабек, как достали меня эти ухажеры Юри. По самые уши достали. Увезти его, что ли? —?Виктор постучал пальцами по дверце, куда положил руку. —?Хотя что это я? —?хохотнул он. —?Эта краса найдет приключения на свою привлекательную задницу в любой точке земного шара,?— и вздохнул. —?Что мне с ним делать-то, а? Посоветуй, братишка.У Алтына потеплело на сердце. Он знал этот тон Виктора, и означало это, что все идет на лад. Кажется, Никифоров понемногу оттаял. Отабек решил воспользоваться хорошим настроением босса и проговорил?— как всегда монотонно и уверенно:—?Давайте вечеринку устроим. Я имею в виду на мой день рождения. Там же и Хеллоуин будет. Вот и приглашу Юри. А дальше дело за вами.Никифоров задумался, прикидывая в уме, как все может пройти, и сказал:—?А давай. Приглашай. Обязательное условие?— костюмы. И это, Бек,?— широко улыбнулся Никифоров, глядя в зеркало, куда метнул взгляд и Алтын, управляя машиной:?— Займем весь клуб. Пожалуй, ?Дракон?.—?Хм, почему именно в ?Драконе?? —?кривовато улыбнулся казах, думая, что речь идет об их первой встрече с Юри и Плисецким, случившейся именно там.Никифоров расстегнул пиджак, сел удобнее и с той же широкой улыбкой признался:—?Там пилон установлен.Отабек понимающе кивнул, а Виктор рассмеялся в предвкушении веселья. Уж кто-кто, а Кацуки не даст им заскучать.