Глава 18 (1/1)

Юри из такси почти вывалился. Нет, он в самом деле вывалился прямо коленом в лужу, но вскочить получилось весьма резво. Теперь он остался один перед железными воротами такого родного дома. Как японца принесло в Репино? Очень просто.В клубе надрался не только Кот?— еще в самом начале и надрался?— за ним и Погодин переборщил с горячительными напитками. Так что этих двоих вполне благополучно загрузили в такси, не особо задумываясь, доедут ли они до дома. Потом Юри, Бек, Сынгыль и Юра вернулись за столик. Вечеринка продолжилась. Ли был шокирован открывшимся для него с иной стороны Кацуки, который рассказывал множество разных историй из своей жизни, затем танцевал у стола, порываясь взобраться на него?— благо Отабек, будучи абсолютно трезвым, пресекал эти попытки?— а потом Юри и вовсе вспомнил мать. Рыдал, как дитё малое, но все, угрюмо отводя глаза, понимали, из-за кого у японца случилась истерика. Один только Плисецкий пытался заходившегося в глухих пьяных рыданиях друга отпоить… кхм… водкой. Нет чтоб воды подал, так он наоборот.В общем, дело закончилось тем, что ушедший вслед за Юркой на танцпол Алтын, до того внимательно следивший за Кацуки, упустил момент его исчезновения. Благо тот, сидя в такси, что мчало его в Репино, додумался сам позвонить.Поначалу Кацуки держался интеллигентом и аккуратно постучал по металлу калитки?— будто его кто-то услышит, но потом разозлился и ломанул ногой, даже не удосужившись поискать кнопку звонка. Может, и к лучшему? Поднял бы всех на уши, если бы позвонил. Проснувшийся охранник Дмитрий подскочил и с гулко стучавшим в горле сердцем ринулся к воротам. Не посмотрел на мониторах, кого принесло, вспомнил об этом, метнулся назад, схватил со стола оружие, на ходу сунул в кобуру и опять понял, что так и не взглянул на экран, нервно цокнул.—?Кто там? —?рыкнул Дима от природы хриплым голосом.Раздался глухой ?бум??— это Кацуки, устав стоять, уперся лбом в ворота и проворчал:—?Кто-кто? Я.—?Ты? Ну это другое дело? —?злобно выдал раздраженный Дмитрий, нажал на кнопку и механизм щелкнул, отпирая калитку. —?Вот сейчас я тебя научу уму-разуму, урод.Дима в два широких шага оказался за спиной Юри, развернул его и, когда тот ударился лбом теперь уже в его грудь, застыл, прищурился, наклонился, поскольку ростом не обделили и понял, что перед ним кто-то знакомый.—?Господин Кацуки? —?недоверчиво спросил Дима и помог парню буквально ввалиться во двор. —?Вы чего это?—?Господ… Господин? —?проговорил Юри, озираясь и выискивая взглядом крыльцо. Все плыло и раскачивалось. Он накрыл лицо ладонями и приглушенно рассмеялся:?— Это Никифоров ваш?— господин. А я так… мимо пробегал… Я это… пошел.Дима откровенно не знал, что ему делать. Единственное?— сообщить Виктору. Однако отмер Дмитрий только тогда, когда Кацуки исчез в темноте. Вероятно, у него до сих пор были ключи от дома, если он так стремительно понесся к крыльцу.Кацуки попутно измерил все клумбы. В одну упал, перемазал штаны и кроссовки, поднялся, выдрав букет рыжих бархатцев, и тупо уставился на цветы, которые сейчас держал в руке вместе с корнями. Икнул, подошел к двери и бросил там букетик, прямо у порога.—?С любовью от Кацуки,?— буркнул он, отпирая замо?к.В холле было жутко темно. До такой степени темно, что Юри шел до лестницы невероятно долго и мучительно. Он ориентировался по каким-то своим инстинктам, чувствам и памяти, однако ж и первое, и второе, и третье немедленно подвело. Юри добрался до лестницы, но зацепился ногой за перила и навернулся об ступеньки, подняв шум. Простонав от боли в колене, Кацуки полежал немного, понял, что засыпает, подскочил и присел. Выброс адреналина добавил какой-то нелепой радости, поскольку кровь по венам понеслась куда быстрее. Да и в такси парня немало развезло. Уезжал из клуба он гораздо трезвее.Собравшись с силами, Юри на секундочку опешил от своего поступка, а потом вдруг придумал причину, по которой приехал сюда. Вещи. Он пришел забрать свои вещи. Да, вот так. Одним жестом застегнув куртку?— до самого подбородока?— парень взошел-таки наверх, повернул направо, не рассчитал и врезался плечом в стену. Соответственно случилась отдача, и Кацуки во второй раз громыхнул всем телом об пол. Теперь уже стало смешно. Он уткнулся носом в руку и сдавленно хохотнул. Подняться даже не рассчитывал, но неожиданно услышал, как где-то открылась дверь, затем раздались тихие шаги. Японец и не уловил бы движения, если бы не прислушался, лежа на том же месте, а затем донеслось:—?Нет, быть не может,?— хохотнул Никифоров прямо над головой Кацуки,?— это слишком прекрасно, чтобы оказаться правдой. Наша ?невинная булка? нажралась и пожаловала в обитель тирана. Как ума-то хватило, лапуль?—?Радуйся… —?пробубнил Юри и с превеликим трудом присел. Сощурился, потому что из спальни, откуда вышел Виктор, падал свет, неплохо освещая коридор. —?Я прям сам пожаловал…—?Ну ты осчастливил меня, что тут еще сказать,?— произнес Никифоров насмешливым тоном.—?Дурак ты, Витька…Юри сейчас в этой своей толстой синей куртке выглядел, как мышь, которая дуется на крупу. Он смешно скрестил руки на груди и вытянул ноги, мол, все, я тут посплю и пообижаюсь заодно на тебя, Никифоров. Виктор подавлял улыбку, рвущуюся наружу, но неприятных чувств никто не отменял. Мужчина был зол на этого щенка. Он стоял над Юри, пряча руки в карманах домашних брюк, и ждал, что тот снова заговорит. Однако, когда японец не шелохнулся, да еще и голову свесил, Виктор вздохнул и сказал, вынимая из кармана телефон:—?Сейчас вызову такси. Поедешь домой.Юри как-то сразу весь встрепенулся, перевалился на левый бок, встал на колено и пискнул:—?Больно.Колено-то разбил.Однако встать все-таки смог, опираясь о стену, потом нагло прошел в комнату и направился, как был в грязной обуви, прямиком к шкафу. Никифоров последовал за ним. Встал у стены, наблюдая за тем, как Юри принялся снимать с вешалок свою одежду. Внутри начало вскипать. Виктор чувствовал, что вот-вот назреет новый скандал. Его сейчас так злили выходки Кацуки, что он едва держал себя в руках. Юри снял очередной свитер и бросил на пол, спросив пьянющим голосом:—?Чемодан дашь?Виктор потер переносицу, сжал ее, помассировал пальцами.—?Юри, оставь вещи на месте. Заберешь в нормальном состоянии,?— очень даже спокойно проговорил Никифоров.—?В нормальном? А так не нравится? —?вряд ли понимая, что несет, сказал Кацуки и обернулся. Стало жарко, и он расстегнул куртку, а потом и вовсе снял, тоже бросив на пол. —?А знаешь что? —?надрывно выдавил он, пошатываясь и шмыгая носом, потому что, оказывается, замерз на улице. —?Вот он меня поцеловал… а я о тебе думал… думаю, убьет же всех…Мужчина в упор смотрел на Кацуки, не понимая, кто там кого поцеловал, так что спросил:—?Ты мне сейчас о ком говоришь?—?Как о ком? О Пхичите, конечно.—?О Пхичите,?— с преувеличенным пониманием ответил Виктор. —?И он что сделал, я не расслышал?—?А будто ты не знаешь. Ты ж везде камер понатыкал… Ладно,?— сказал Кацуки, наклонился и хотел взять свою куртку, но повело куда-то в сторону.Парень растянулся на полу и остался там лежать, а Никифоров стоял и все смотрел на него. Тот притих в ворохе одежды, как медведь в берлоге. Лежал и сопел.—?Поцеловал, значит,?— сам себе проговорил Виктор, посмотрел в окно, затем на Юри и, наконец, подошел к нему. —?Поднимайся, сердцеед, твою мать.Однако Кацуки не отозвался, но все же присел. Он тупо уставился на Никифорова, как баран на новые ворота, и ошалело моргнул, перепугавшись до смерти.—?Ви-Виктор?—?Здравствуйте, господин Кацуки, очнулись? Давай, поднимайся,?— и сам же мужчина взвалил его себе на плечи, чтобы донести до ванной. —?Завтра помирать будешь, так что примешь душ прямо сейчас.Никифоров сказал?— Никифоров сделал. Раздраженно сдергивая с невменяемого Юри одежду, Виктор заодно, как-то даже неосознанно, осматривал тело того на наличие синяков, засосов и чего-то такого. Однако кроме разбитого колена и слегка счесанных с внутренней стороны ладоней, ничего подозрительного обнаружено не было. Кацуки бубнил себе под нос о том, какой Виктор ужасный человек, при этом еще и в любви признавался. Но, разумеется, Никифоров не акцентировал на этом внимание, стащил с парня белье и голого подтолкнул к ванной. И когда тот покачнулся, едва не навернувшись снова, Виктор поймал его за локоть и уставился немигающим взглядом в спину. Четыре шрама, два из которых были перекрестными?— наложились один на другой в виде буквы ?х??— бугрились на бледной коже, но уже не гноились. Юри барахтался в объятиях Никифорова, а он поднял руку и осторожно провел по ранам пальцами. Кацуки вздрогнул, весь подобрался и опустил голову, вцепившись в другую руку Виктора, которой он удерживал его поперек туловища. Настойчиво убрал ее, перекинул ногу через бортик и рухнул вниз. Благо ничего себе не сломал. Сел, издавая непонятные звуки?— то ли смеялся, то ли всхлипывал?— и подтянул колени к груди. Никифоров смотрел на него сверху-вниз, а парень и глаз не поднял.Когда первые струи прохладной воды ударили по плечам, а после обрушились и на голову, Юри задрожал, зажмурился и покорно принял свое ?наказание?. А Виктор все полоскал и полоскал Кацуки, заливая водой. Хорошо хоть не ледяную включил, пощадил-таки. Юри ни черта не трезвел, но в какой-то момент почувствовал дикую усталость. Значит, алкоголь отпускал.—?Мне… Юре… позвонить… надо… —?с паузами сказал японец, поскольку дрожал так, что зуб на зуб не попадал. —?М-м-можно?Никифоров сначала промолчал, а когда Юри соизволил поглядеть ему в глаза, холодно отрезал:—?Делай, что хочешь. Почему у меня спрашиваешь?—?Ну… я ведь…—?Что ?я ведь?? —?проговорил Никифоров, натирая спину парня намыленной губкой, но шрамы старался обходить, а потом внезапно зло бросил и шланг душа, и губку в ванную, сам сел на бортик и шумно выдохнул.—?Хочешь обсудить это? —?тихо пробубнил Юри. —?Вить, тебе хоть немного стыдно?Кацуки дернулся, потому что Виктор стремительно наклонился, схватил его за подбородок и, до боли сжав его пальцами, уставился Юри в глаза. О чем думал, понять было невозможно, такая лютая стужа затаилась в этой небесной лазури, что японцу стало обидно. Смотрел на него мужчина так, будто Кацуки разрушил весь мир. Неприятно. Казалось, вечность прошла, когда, наконец, Виктор убрал руку, отвернулся и встал.—?Вытирайся,?— бросил он Юри большое полотенце,?— и ложись спать. Завтра… Уже сегодня Бек отвезет тебя домой.Горечь во рту стала отчетливой, и Юри сглотнул, прекрасно понимая, что ощущения эти никак не связаны с алкогольным опьянением.—?Витя,?— позвал Кацуки, как только мужчина подошел к двери,?— я тебя даже за это простил. Страшно, потому что я тебя за все прощаю.Вот сейчас Никифоров должен бы съязвить о том, какую честь ему оказали, однако промолчал. Просто вышел за дверь, давая парню шанс прийти в себя.***Чуланонт не мог найти Юри. У него для Кацуки была новость, которая, как полагал таец, должна обрадовать парня. Пхичит нанял рабочих, и те делали ремонт в квартирке Юри на Заневском проспекте. Он очень хотел рассказать об этом. Возможно Кацуки расстроится, но он не знает главного?— Пхичит делает это все для того, чтобы Юри жил там, а сам Пхичит наведывался к нему. С определенной целью наведывался. Да не нужен ему Кацуки, но интересен. Не вызывает желания забрать себе, но очень хочется использовать его. Совсем скоро у тайца получится склонить японца на свою сторону?— так думал Чуланонт.Однако, оказалось, Юри давно покинул клуб. Время приближалось к закрытию. Парень постоял на лестнице, оглядывая гостей, метнул взгляд к вип-местам и увидел знакомые лица.Губы тайца растянулись в соблазнительной улыбке, и он тихо присвистнул, мол, надо же, какой улов.Компания из Отабека, Плисецкого и Сынгыля направилась к выходу. Ребята уезжали домой. Тогда-то Чуланонт и приметил темноволосого паренька, который ринулся следом за блондином. Плисецкого Чуланонт знал, как и Бека с Сынгылем, а вот с тем брюнетом знаком не был. Когда парни скрылись за углом коридора, а Ли увлек беседой Алтына, к Плисецкому внезапно подбежал тот темноволосый. Чуланонт свесил руки с перил, опираясь на них, и с интересом принялся наблюдать за разворачивавшейся сценой.—?Юра! Погоди! —?окликнули Плисецкого, и тот резко оглянулся.—?Да блин, отвалишь или как?—?Или как! Че такой злой? —?сразу же принялся защищаться Федор.Однако Юра не стал его слушать, отвернулся и пошагал к выходу из клуба. Он успел на улицу выйти, а Федя все не отставал. Юрка рыкнул на него, покосившись в сторону парковки, где у внедорожника топтались Сынгыль с Беком:—?Ты, блять, бессмертный, что ли? Свали, пока не поздно.—?Да плевать мне на твоего придурка. Я просто хочу поговорить. —?Федор вцепился в руку Плисецкого, и тот попытался ее выдернуть. Не вышло. —?Ну, Юра, не злись ты. Я ничего плохого не планировал, просто поболтаем. Хорошо?—?Хорошо,?— резко опустилась на плечо Федора крепкая рука, и пальцы сжались, причиняя невероятную боль,?— поболтаем,?— сказал Отабек.Он притянул Федора, разворачивая лицом к себе, сделал парочку затяжек, выдохнул и выбросил сигарету.—?Что в словах ?я его парень? для тебя непонятно? —?поинтересовался казах, да еще таким тоном, словно вообще ни о чем серьезном и не спрашивал.—?Бек, Бека, тормози,?— занервничал Плисецкий, пытаясь перехватить руку Алтына, а тот пошлепывал Федора по щеке?— не с силой, но весьма неприятно, раздражающе так.—?Ну? Ответишь? Или в штаны наложил, как тогда, когда я тебе звонил?Судя по выражению лица, Федя вообще не предполагал, что Плисецкий приехал с этим бешеным казахом. Он открывал и закрывал рот, не зная, что сказать, а Юрка все пытался оторвать руки Алтына от одежды этого бедолаги. В конце концов Федор выдавил:—?Я не знал, извините. Просто не знал, что вы в самом деле…—?Да, мы в самом деле,?— перебил его Отабек, потом два раза встряхнул и проговорил:?— Парень, я обещал, помнишь? —?Почти прижался к нему лбом, пронзая жутким взглядом насквозь. —?Теперь я глаз с тебя не спущу.—?Да, Бек, е-мое! —?прокричал Плисецкий. —?Успокойся уже!Алтын с силой оттолкнул от себя Федора, при этом слегка поморщился, будто ему было противно, и взглянул на Юрку.—?В машину,?— сказал ему резким тоном,?— не путайся под ногами.И Юрио, так сказать, с поджатым хвостом шмыгнул на заднее сиденье и нервно цыкнул, потому что его телефон зазвонил так не вовремя, что аж сердце ушло в пятки. Не сводя глаз с Отабека, который вернулся к Феде, Юрка ответил на звонок.—?Алло, да, че надо? —?почти проорал он, и услышал сдавленное сопение, а за ним знакомый голос:—?Юр, забери меня отсюда… я это… не понял, почему сюда приехал.Плисецкий сейчас накричал бы на Кацуки, который сам полетел на крыльях любви в Репино к своему платиновому садисту, но воздержался и вместо этого более или менее спокойно сказал:—?Юри, я сам ?в дрова?, так что тебе нужно вызвать такси. Заходишь в приложуху, открываешь… —?Юрка вскинул глаза, привлеченный шумом, подпрыгнул и, выскакивая из салона, заорал в трубку:?— Ебтвоюмать, Кацудон, Отабек ему втащил! —?сунул телефон в карман, даже не сбросив вызов, и понесся прямо в спину казаха.А тот преспокойно парочку раз врезал Федору и отошел немного назад, потому что парень упал. Алтын поправил куртку, соскользнувшую с плеча, размял ушибленную кисть и оглянулся, поскольку Юрка вцепился в его локоть и почти повис на нем, грозно тараторя:—?Если ты еще раз… я тебя… ты дебил… валим отсюда!Как же хорошо, что Котов и Погодин давно укатили, и как замечательно, что позвонивший Виктору Сынгыль сейчас стоял довольно далеко, иначе драки было бы не избежать. Однако ж он услышал шум и, бросив Никифорову: ?Вик, тут твой казах, как ты любишь говорить, по щам надавал кое-кому?, пошел к ребятам. Приближаясь к скале по имени Алтын, что стоял над Федором, и к Юрке, дергавшем Бека за руку, Ли взглянул на дверь клуба. Пхичит застыл на месте, спрятав руки в карманах толстовки, и смотрел на все происходящее с лучезарной улыбкой. Потом махнул головой Сынгылю, мол, привет-привет, закинул в рот подушечку жвачки и пошел обратно в клуб. Ли тихо фыркнул.—?Бек, ну Бекушка, давай домой, а! —?упрашивал Юрка, и Отабек в итоге не выдержал, отцепил от себя пальцы парня, сжал и проговорил:—?Я, кажется, попросил сесть в машину.—?Сяду-сяду, ты только не чуди больше. Кто потом будет его по частям собирать? —?продолжал упрашивать Юрка, и, вероятно, это затянулось бы, но на помощь Отабеку пришел Сынгыль.Он молча ухватил Плисецкого за капюшон куртки и потащил к внедорожнику. Федор был в отключке. Бек наклонился, быстро проверил пульс, вытащил из кармана своих штанов вибрировавший телефон и ответил.—?Виктор, прошу прощения, все в порядке,?— сходу отчитался казах,?— просто небольшое недоразумение.—?Ну ты там давай, заканчивай со своим ?недоразумением? и в Репино приезжай. Надо Юри отвезти домой.—?Понял, босс, скоро буду.Казах сбросил, перешагнул через неподвижное тело Федора, оглядел его сломанный нос и пошлепал ладонью по щеке.—?Очнись. Не так уж сильно ударил. Давай, поднимайся,?— проговорил Алтын, когда Федя ошалело огляделся по сторонам, и Отабек присел на корточки. —?Ну, теперь до тебя дошло? Приближаться к Юре нельзя. Не приближайся, очень советую. —?Хлопнул Федю по плечу и встал. —?Бывай. Надеюсь, больше не встретимся.Садясь за руль, казах прикурил, немного опустил стекло со своей стороны и поднял глаза к зеркалу. Плисецкий встретил его взгляд, сглотнул, надулся, но не придумал, на что именно, и буркнул:—?Кацуки забрать надо.—?Надо, значит, заберем,?— спокойно изрек Алтын и коротко улыбнулся невозмутимому Ли, что сидел справа.Кореец кивнул и уставился на дорогу, мысленно поражаясь тому, какие все-таки бурные отношения у этой пары. Собственно, у Юри и Виктора еще более бурные. Даже не совсем нормальные, раз уж на то пошло. Однако Сынгыля больше обеспокоил Пхичит и его чрезмерное внимание ко всему, что связано с Никифоровым.—?Юра, а тебе известно, чем прославился Чуланонт у себя там, в Таиланде? —?вдруг спросил Ли, немного повернув голову, и Отабек посмотрел на него предостерегающе. На корейца это не подействовало, и он тут же добавил:?— Поберегись, Юра, ты выглядишь, как школьник. Пхичит таких очень любит.—?Не понял,?— насторожился блондин, подвинулся вперед и спросил:?— Он что, подростками увлекался?—?Увлекался, увлекается и будет увлекаться, потому что его отец может все. Мы тут дружно нарыли на него пренеприятнейший компромат: порно-видео с ним в главной роли и с юными мальчиками, которые исполняют его прихоти. Это, как ты понимаешь, статья. И еще какая. Мальчишкам лет от четырнадцати и старше. Будьте с Кацуки предельно внимательны.—?Так… Я нихрена не понял. Мы-то при чем? Ладно я смахиваю на юнца, а Юри? Разве…—?Я понятия не имею, с чем сейчас связан интерес Чуланонта к Юри, но мне известно, что изначально это имело прямое отношение к Виктору. Я просто предупредил,?— пояснил Сынгыль. Помолчал и добавил задумчивым тоном:?— Но знаешь, что самое страшное? Никому неизвестно, куда подевались те дети. Есть вероятность, что он их просто…—?Хватит! Стоп! —?поднял обе руки Юрка и откинулся на спинку сиденья, прибавляя:?— Я ни за что не поверю, что этот улыбчивый придурок толпами убивает людей.—?Юра, ты не понял? —?оглянулся через плечо Ли. —?Пхичит Чуланонт?— психопат, извращенец. Он убивает, хочешь ты в это верить или нет. Все именно так.—?Бек? —?позвал похолодевший от ужаса Плисецкий и застыл под взглядом Алтына в зеркальном отражении. Казах кивнул, подтверждая слова Сынгыля. —?Черт… так что теперь с этим… Что теперь с Кацудоном-то делать? А если таец прирежет его? Что делать, а?И Алтын, и Сынгыль промолчали, чем еще больше напугали Юрку, и когда тот успел в своем воображении нарисовать всевозможные кровавые картины, Сынгыль внезапно хмыкнул и сказал:—?Ты такой же доверчивый, как и Кацуки, Юра.Блондин завис. Алтын сдавленно кашлянул в кулак. Повисла минутная пауза, после чего Юрка проорал на весь салон:—?Ну вы блядские чепушилы! Вот же дебилоиды! Не ржите мне тут! Идиоты!Никто особо и ржал, но ухмылялись?— это да. Однако ж неприятный осадочек от слов Ли остался. Поэтому Юрио и спросил:—?Что из сказанного?— правда? —?Он чуял неладное. —?Признавайтесь.Кореец промолчал. Отабек остался с ним солидарен. Плисецкому пришлось сопеть и пыхтеть, но правды он так и не узнал. В одном Плисецкий был точно уверен: Пхичит стремный. Тут уж ничего не попишешь.