Глава 11 (1/1)

Юра надрался в стельку. Он знал, что у Кацуки сейчас период примирения с Никифоровым, а потому не совался к ним. Нос, который ему разбил Отабек, болел, спасибо, хоть не сломал. Все равно Плисецкий был зол. Он никогда не делал ничего подобного, но в этот день надрался и сел за руль новой машины. Понимал, что отец прибьет, если узнает, в каком виде ездит его сынишка. Ну, а если не узнает, то сам Юрка наверняка разобьется в этом состоянии или же попадется ментам.Завалившись за руль, Юрочка сжал подмышкой начатую бутылку ?Финской?, вынул из бардачка сигареты. Нет, не курил. Однако в этот день чего только не делал. Даже с девчонкой какой-то в кафе целовался. Тьфу, самому мерзко было. Белый день, а он невменяемый. Ну что тут поделаешь? Тошно ему. Тошно из-за Алтына, которому срать на всех. Тошно и от того, что пришлось лицезреть неадекватного Кацуки. Понятно, что к япошке завалиться Плисецкий не мог, там сразу спать уложат. Потому поехал к причине своей агрессии. Ну, по крайней мере сам Юрочка считал, что поехать должен именно туда.Музыку на полную катушку?— какая-то современная попса, да так, чтобы сабвуфер сносил голову с плеч. Юрка любил быть громким, притягивающим взгляды. Желательно недовольные. Это было своего рода компенсацией за отсутствие должного внимания со стороны родителей. Скажи кто Плисецкому, что он одинок, тот непременно ударил бы этого человека в лицо, потому что не положено говорить ему?— такому гордому и сильному пареньку?— об одиночестве. Что это за глупости? Казалось бы, такой милый внешне Юрка должен быть куда более мягким, а этот вечный подросток с поджарой фигуркой и насупленным выражением лица оставался настоящим хулиганом, гопником. Матерился, гнал напролом, если чего-то хотел, и горел. Юрка горел изнутри. Невероятно, но это так нравилось Кацуки. Вот и сошлись характерами. Вроде бы ровесники, а отношение Плисецкого было более снисходительным к Юри, даже чуточку покровительственным. В общем-то, Плисецкий взял за привычку заботиться о японце. Он считал его своим братом. Собственно, даже Алексей Николаевич так считал. Да и дед Юрки любил Кацуки. Вот этих теплых чувств и доброты Юри искренне не понимал. Ведь не заслужил, а семья Плисецких была иного мнения.Так вот, мчась по улицам Санкт-Петербурга, размеренного и спокойного, Юра держал себя под контролем, в первую очередь, из-за Кацуки. Понимал, Юри не переживет, случись что с ним.На очередном светофоре Плисецкий вдруг подумал, что казах, вероятнее всего, сейчас в Репино. Значит, следовало его выманить оттуда. Пока ждал зеленого сигнала, Юрка быстро напечатал сообщение, мол, жду у твоего дома. То, что наделал ?пьяных? опечаток, Плисецкий не понял. Все равно некогда было исправлять. Написал и бросил гаджет на соседнее кресло. Удивительно, но тот гуданул ответом спустя несколько секунд. Прочесть не вышло, сзади уже посигналили, и Юрио рванул вперед. Кто-то снова посигналил, и Плисецкий проматерился вслух, прибавляя звук музыки, что и без того была достаточно громкой. Слух у пьяных притуплен, как и зрение, собственно, все остальное тоже. Зато худшие черты характера выходят на передовую, так сказать, сразиться с адекватностью. Впрочем, из всего плохого, что сейчас вытворял ?тигр?, соответствуя образу хищника в полной мере?— бомбер с леопардовым принтом, кроссовки им в тон, остальное все черное?— так это дирижировал правой рукой под внезапно зазвучавшую композицию современного классика Эдвина Мартона. Чего только Юрка не слушал. Начиналось от западного панк-рока и заканчивалось вот такой классической музыкой. Очень уж любил парень ?погрузиться? под Мартона. А еще он втихую от всех обожал японского фигуриста Юзуру Ханю. Тот частенько выступал под композиции этого музыканта. Ох уж этот гопник Юрочка с утонченной душой. Знал бы кто?— изумился.Когда до дома Отабека оставалось всего-ничего, Плисецкий притормозил у продмага и схватил мобильник. Прочел: ?Подъезжаю?. Довольно хмыкнул. Потом обсадил себя. Он, в конце концов, ссориться едет, а не вот это все, завел двигатель и рванул, нагло подрезая черный Рейндж Ровер, захохотал и первым влетел во двор, едва не прочесав крылом по стене. Затормозил, наклонился к бардачку, чтобы оттуда прихватить жевательную резинку, но успел только вцепиться одной рукой в мобильный, а второй в бутылку, как вдруг позади обдало холодным воздухом, и его буквально силой выволокли из салона. Плюхнувшись пятой точкой на асфальт, Юрка поднял ошарашенный и очень грозный взгляд на такого наглого Алтына и прорычал:—?Жить надоело, ушлепок?Казах наклонился, уперся руками в колени и проговорил:—?Я смотрю, это тебе надоело жить, дикарь мелкий,?— и добавил, захлопывая дверцу машины блондина:?— Вставай, дуй за мной.—?Погодь, Бек, мне ж музло надо… —?прокряхтел, поднимаясь Плисецкий, открыл машину, отключил музыку и заблокировал дверцы, а после торопливо поплелся за Алтыном.Тот все поглядывал на часы.—?Куда-то тороп… торопишься? —?запнувшись спросил Юра и врезался в спину Алтына, поскольку тот резко остановился.Казах обернулся и внимательно всмотрелся в лицо Плисецкого, чуть прищурившись. Потом обхватил его подбородок пальцами и повернул голову парня сначала вправо, потом влево.—?Нос не сломан?—?Ой, иди в жопу,?— шлепнул его по руке Юра и, обойдя, поплелся по лестнице наверх. —?Бухнешь со мной?Юрио был уверен, что тот немедленно откажется, но безумно удивился, даже споткнулся, когда услышал:—?Бухну. Виктор попросил Диму забрать его с Кацуки из клуба,?— будто сам себе пробубнил Отабек, и Юра, запыхавшись, прислонился плечом к стене, дойдя до нужной квартиры.—?О, они уже в клубе? С утра пораньше?—?Ну, тебе ведь это не помешало нажраться, как свинья. К тому же,?— добавил казах, отпирая дверь,?— не такое уж и утро. Когда пьешь, на время смотри,?— и внимательные карие глаза отметили на бледной шее Плисецкого свеженький засос.Отабек слегка поморщился и отвернулся. Теперь уже как-то совсем раздражал этот мелкий недоумок, но Бек старательно игнорировал неприятные чувства, разыгравшиеся внутри.—?Ну, и какой повод? И с чего написал именно мне? Мы вроде бы еще в прошлом году покончили с этим всем,?— сказал Алтын, сбросил обувь и лязгнул связкой ключей, бросив ее на тумбочку.Он повернулся к Юре и уставился на него, а того немало штормило. Он пытался снять бомбер, но при этом никак не хотел расстаться с бутылкой водки. Да и телефон упал уже трижды. На четвертый раз его поднял Отабек. Поднял телефон и Юру, который грохнулся носом в пол. Конечно было больно?— на свежую-то травму переносицы. Даже Отабек поморщился шикнув. В итоге усадил мальца? на пуфик, снял его кроссовки, носки, поднял на ноги, расстегнул черные ?военные? брюки и стянул их тоже. Дальше?— бомбер и худи. В конце концов повел это недоразумение в одних трусах, с бутылкой, прижатой к груди, в душ. По пути, пока Юра упорно держался за стену, Алтын разделся по пояс, не без боя выдрал из рук парня ?Финскую? и толкнул того под прохладный душ. Отошел назад, сорвал крышку и, глядя на тот самый засос, отхлебнул водки. Едва не вывернуло кишки, но Отабек мужественно проглотил обжигающую жидкость, кашлянул в кулак, вытер рот и спросил чуть хрипловато:—?Опять по мужикам пошел?Юра, который упирался руками в стену, ссутулившись, и от того выглядя как облезлый котенок, вздрогнул и поглядел на Отабека из-под мокрой челки.—?Не понял. А ты только сейчас проснулся? —?проговорил он насмешливо. —?Я че, железный? Мне только двадцать один год исполнился, а не семьдесят. Усек?—?Усек,?— кивнул казах и снова хлебнул горькой. —?Дерьмо,?— ругнулся себе под нос, наклонился к раковине, сполоснул рот и сплюнул. Бутылку поставил на пол, под раковиной, сам подошел к Юре, от чего тот даже шарахнулся к стене, и, развернув его к себе, спросил:?— Поговорим?—?Ну… да… —?растерянно ответил Плисецкий. —?А о чем?—?Хотя бы о том, почему ты прикатил ко мне? Трахаться хочешь? Так вроде бы с этим у тебя проблем нет.—?Ну… Эм… А у тебя? Есть?Губы Алтына дрогнули. Он держался несколько секунд, а потом зашелся громким смехом, беспощадно намокая под холодным душем вместе с Юркой. Это очень отрезвляло, а то натворил бы сейчас дел и Отабек.—?Нет, Феечка, у меня с этим проблем тоже нет. Не беспокойся.—?Ага. Понял.Алтын от такой покладистости Юры, от такого его осмысленного и понимающего взгляда едва не заскрипел зубами. Ему было куда привычнее нервное состояние Юрки, а не вот такое. Не готов был Алтын столкнуться с безащитным пареньком, которого он привык считать непробиваемым грубияном. Потому в груди неприятно жгло. Как-то само получилось, что казах взял и поцеловал парня. Осторожно прикоснулся губами к его губам, чувствуя сильный запах алкоголя. А потом обнял, прижимая к себе, ощутив в полной мере, как сильно продрог этот шкет, отступил вместе с ним в сторону и, перебирая пальцами светлые волосы на затылке Юрки, все целовал его. Плисецкий обмяк, и раньше он сразу начал бы лапать Алтына, но на этот раз, будто смущаясь, просто обнимал его, не требуя продолжения. Потом сам же отодвинулся, шмыгая носом, и пробормотал, не поднимая глаз:—?Это я сегодня… в кафе каком-то… девчонка засос поставила…—?М-м-м,?— усмехнулся Алтын,?— ну, если девчонка, это ж другое дело.—?Да ну тебя,?— буркнул Плисецкий и спросил:?— Эт самое, Бек, а можно я сегодня у тебя побуду? Просто хочу с тобой…—?Побудь,?— перебил его казах, словно торопился дать ответ. —?Только я еще раз Виктору отзвонюсь.—?Угу… А кстати, почему они в клубе?Алтын, бросая в Юру полотенце, проговорил:—?К Пхичиту поехали. Юри наконец решил покончить с танцами.Плисецкий, который как раз вытирался, замер и удивленно уставился на Отабека.—?Ты че? Серьезно? —?Бек кивнул. —?Да он же помрет со скуки! Никифоров его потом сам же и выкинет на мусорку! Вот идиотина белобрысая!—?Тише, Юри принял это решение без Виктора.—?Да потому и принял, блин, что тот ему мозги вытрахал. Мавр, блять!Плисецкий гневно прошлепал мимо Отабека, а тот, возведя глаза к потолку, произнес:—?За что мне этот балбес?—?За твою внешность! —?донеслось из комнаты. —?Ибо нехер быть таким офигенным!***Поначалу Кацуки думал уговорить Виктора остаться в машине с охранником, однако после понял, что идея?— так себе. К тому же с ними поехал и Лео, которому хотелось развлечений. Он уже должен был возвращаться в Штаты, так что стремился повеселиться напоследок. Не то чтобы он искал себе веселье, используя Кацуки, но отрицать не мог?— эта парочка привлекала внимание. Весьма неординарная парочка. Однако ж Виктор не позволил Лео идти с ними, предложил посидеть в машине.Несмотря на то, что клуб был еще закрыт и там пребывал только персонал, готовясь к вечерней смене, эту парочку все равно впустили.Когда Юри проходил следом за Никифоровым к лестнице, вдруг, не отдавая себе в этом отчета, притормозил и уставился на сцену. Там техники устанавливали аппаратуру, и Юри окликнул бармена:—?Слав, а что это у вас сегодня намечается?Светловолосый парень оглянулся, хотя до этого натирал стаканы, сидя на высоком стуле.—?О! Юри, привет! А это какой-то рок-коллектив будет выступать. Чисто питерский молодняк,?— пояснил бармен.Японец кивнул, отвернулся и чуть поморщился, когда один из техников что-то сказал в микрофон, и тот жутко зафонил, подняв неприятный писк. Никифоров взглянул на Юри через плечо, задумчиво провел пальцами по подбородку и поднялся на второй этаж. Затем в коридоре пропустил его немного вперед, один раз стукнул по дверному косяку и отошел на один шаг в сторону.—?Ох, Юри! Мой дорогой друг! —?радушно воскликнул Чуланонт, как только Кацуки оказался в кабинете. —?Рад тебя ви…видеть,?— на долю секунды запнулся он, стрельнув глазами в следом вошедшего Виктора, на лице которого сияла прекрасная беззаботная улыбка. —?Господин Никифоров, какая честь. —?Пхичит не мог не отметить синяка на его щеке и ссадины в уголке четко очерченных губ. Таец насмешливо подумал, что такому занятному персонажу?— истинному доминанту?— даже он подчинился бы, не имея совершенно никаких гомосексуальных наклонностей. Однако ж отрицать Пхичит не смог бы, что Юри пробуждает в нем какие-то не слишком приличные фантазии, и не то чтобы таец хотел Кацуки в физическом смысле, он, скорее, мечтал о психологическом воздействии на него. —?Юри, между прочим, у меня есть для тебя роль. Если, разумеется, твой парень позволит. Я подумал, оденешься киллером. Тот черный костюм переделают. Маска и все дела. Не отказывайся сразу. Роль замечательная. Эта постановка?— идея Славы.Никифоров, спрятав руки в карманах брюк, стоял, прислонившись к стене. Смотрел в упор на Чуланонта и все так же улыбался. Юри невольно зыркнул в его сторону, ничего подозрительного в выражении лица не заметил и пожал плечами.Как же достал Никифорова этот самодовольный мудак из Таиланда. Но мужчина понимал эту задумку и чувствовал, как тот пытается его спровоцировать. Следующие слова Вити должны были ошеломить присутствующих, и это случилось.—?Конечно, лапочка, соглашайся. Выступишь. Я приду посмотреть. —?Не без удовольствия Никифоров отметил легкое изумление на лице Чуланонта, но парень быстро скрыл свои истинные чувства. —?Только, предупрежу вас, Пхичит?— репетировать Юри будет дома.—?Ну что ж, вот и замечательно,?— хлопнул в ладоши Чуланонт и схватил Кацуки за руку, а Юри вообще слабо понимал, что происходит с Виктором. Он смотрел на своего мужчину, игнорируя приветливость тайца, а Виктор премило улыбался. Он вообще сейчас чересчур много улыбался. —?Видишь, Юри, как замечательно все сложилось. Я дам тебе карту памяти с музыкой. Выступление в эту субботу. Управишься? Ты ведь легко импровизируешь.Кацуки кивнул, молча принимая карту, а потом встрепенулся, осознав вдруг?— приехали-то они в это место, чтобы окончательно разорвать всякие связи с Чуланонтом. Поэтому и поглядел на Никифорова вопросительно. Мужчина, в конце концов, отошел от стены, вздыхая и говоря:—?Я рад, что вы побеспокоились о моем парне, Пхичит,?— протянул руку Виктор, и таец с готовностью ее принял, но по тому, как мгновенно вспыхнули его скулы легким румянцем, Юри понял, Виктор сдавил ладонь парня с немалой силой. При этом по лицу Вити ничего нельзя было понять. Он просто продолжил говорить, держа руку Чуланонта:?— Буду рад, если вы еще немного побеспокоитесь о нем. Только очень деликатно, да? А то всякое может случиться,?— Виктор отпустил Пхичита, повернулся к Юри и, приобняв его за плечи, добавил:?— До встречи, господин Чуланонт.—?До встречи, господин Никифоров,?— очень даже четко ответил таец, несмотря на то, что рука болела беспощадно.—?И что это было? —?буркнул Юри, идя с Виктором вниз по лестнице. —?Мы ведь не для того…—?Я не монстр, солнышко,?— закидывая в рот мятный леденец, ответил Виктор, взглянув в сторону все той же сцены,?— вижу, тебе нравится танцевать. К тому же,?— мужчина положил руку на талию парня, чуть сдавливая, от чего тот вздрогнул, и Виктор добавил на самое ухо японцу,?— это может быть весьма занимательно.Совершенно не понимая, что там придумал Никифоров, Кацуки, идя уже к машине, изумленно обернулся, потому что осознал?— Виктор остался внутри.—?Эм… —?выдавил парень, озираясь, а потом из машины выпрыгнул дожидавшийся их Лео и сказал:—?Он вернулся в клуб.Кацуки дернулся было обратно, но американец удержал его за рукав.—?Подожди, не беги. Может, он в туалет пошел.Юри кивнул, но все равно хмуро поглядывал на дверь, и через некоторое время Лео отчего-то хмыкнул. Кацуки посмотрел на него и понял?— ему прислали сообщение. Однако очень удивился, когда американец крайне выразительно поглядел на него, после чего проговорил:—?Нас тут с Димой отослали. Сейчас машина приедет. А ты, давай, садись.Японец непонимающе моргнул и хотел что-то сказать, но из клуба вышел весьма воодушевленный Никифоров, на ходу вынимая из кармана пальто телефон. Мягко подталкивая Юри к графитового оттенка внедорожнику, на котором они и прикатили, Виктор ответил на звонок.—?Бек, ну я же сказал, отдыхай, мог не перезванивать… —?Пауза, короткий хитрый взгляд на Юри, усевшегося на заднее сиденье, затем мужчина захлопнул дверцу, отвернулся, но Кацуки услышал:?— Ты только там не перегибай, а то наша Феечка поясничку потянет.Куривший в стороне Лео на пару со ?шкафом? Димой захохотал в голос, поперхнувшись дымом, и проорал на всю округу:—?Неужто Плисецкого приручил?Юри стало немного стыдно за такое поведение мужчин, которые так откровенно обсуждали интимную жизнь Юрки, поэтому он высунулся из машины и выдал:—?Лео, не смей так говорить о моем друге!—?Ой, Юри, прости-прости, дружочек,?— все так же угарая, поднял руки де ла Иглесиа,?— с тобой ведь шутки плохи.Японец понял, что это отсылка к его поступку в Москве, и хотел было возразить в ответ, но заметил, как Виктор метнул в сторону Лео холодный взгляд, и американец немедленно отвернулся, тем самым лишая разговор продолжения. У Юри даже в груди защемило от благодарности.—?Да, увидимся завтра,?— уже бодро усаживаясь за руль, проговорил Никифоров, сунул телефон обратно в карман пальто и взглянул на Юри в зеркало заднего вида. —?Ну что, лапуль, прокатимся с ветерком?—?А куда? —?все еще ни черта не понимая, спросил Кацуки.—?Куда-куда… —?сдавая назад, пробормотал Виктор, выехал с парковки и ответил:?— Заключать мир. Вот куда.Японец притих, половину пути до Репино?— как он уже потом понял, что именно туда и едут?— перемалывая в голове возможные варианты ?заключения мира?. Все сводилось к одному. Но Юри как поглядел на Виктора, а тот был весьма сосредоточен и даже мрачен, так и отмел всякие неприличные мысли. Он даже чуточку расслабился, когда внедорожник мягко мчал их по лесной дороге, и до дома оставалось всего-ничего, но неожиданно скорость уменьшилась, и японец огляделся. Он выпрямился на сиденье и уставился на Никифорова, который свернул налево, проехал по ухабам немного вперед и остановил машину.—?Вить… ты чего?У Кацуки даже во рту пересохло от взгляда мужчины, когда тот посмотрел на него в зеркало. Затем Виктор снял пальто, оставил его на спинке переднего сиденья, открыл дверцу и покинул салон машины. Юри следил за ним взглядом.—?Подвинься,?— кивком головы Никифоров указал японцу на сиденье, и тот молча отодвинулся, позволяя мужчине усесться рядом. Виктор устроился поудобнее, вздохнул, прикрыл глаза, а после посмотрел на Юри и, невероятно нежно улыбнувшись, сказал:?— Иди сюда, наказывать буду.Кацуки продолжал тупить, не понимая, это шутки у Вити такие или он всерьез.—?Юри,?— более строго позвал Виктор, рекомендуя тому выйти из своего тесного мирка, где он так любил закрываться от пристального внимания голубоглазого русского. —?Иди ко мне.Японец нерешительно придвинулся к Виктору, и мужчина перетащил его так, что теперь Юри сидел на нем. Голова немного упиралась в мягкую обивку крыши, но это не особо мешало. Никифоров провел пальцами по щеке и шее Юри, вернул взгляд к глазам и четко произнес:—?Я люблю тебя и призываю этим не пользоваться. Понимаешь меня, Юри? —?Кацуки слабо понимал, у него дыхание сбилось, а в носу защекотало от переизбытка эмоций, и весь огонь немедленно прилил к низу живота. Парень разлепил губы, глядя на Виктора широко распахнутыми глазами, а потом кивнул, будто давая клятву держать слово. —?Только не реви,?— хмыкнул Виктор, поморщившись, но не от вида влажных глаз Юри, а от того, как тот больно уперся локтем в раненное плечо. Кацуки немедленно убрал руки, испугавшись, и залепетал:—?Прости, прости, тебе больно, да? Прости…—?Юри,?— вдруг обеими ладонями мужчина обхватил голову Кацуки и повторил с напором:?— Не пользуйся моими чувствами. Никогда. —?Скользнул взглядом к его губам и пробормотал:?— Я рад, что ты такой храбрый,?— и вновь льдистый холод уставился в растопленный шоколад глаз японца,?— но только попробуй повторить свои подвиги. Шею тебе сверну.Кацуки обмяк. Он старался не трогать грудь и плечи Виктора, а потому, сливаясь с ним в жадном, каком-то по-звериному диком поцелуе, запустил пальцы в его волосы. Шелк этой платины вгонял Кацуки в экстаз. Но парня буквально выгнуло, когда Виктор пробежался кончиками пальцев по его спине. Юри прикрыл глаза, отрывисто выдохнул в губы мужчины, и почувствовал его нетерпение.—?Слишком долго… —?вперемежку с поцелуями, произнес Никифоров, взглянул за спину Юри, чем-то шурша, затем мужчина одной рукой расстегнул джинсы Юри, и тот немедленно почувствовал, как пальцы в презервативе скользнули в него сзади. Он дернулся, но будто даже сам подался навстречу Никифорову, и Виктор задвигал кистью куда более интенсивно. —?Юри, расстегни мои брюки… —?попросил Никифоров.Кацуки немедленно выполнил просьбу, и Виктор привстал вместе с ним, позволяя парню чуть спустить белье. Прекрасно понимая, как сильно Витя пострадал, Юри делал максимально много, то есть сполз с колен, снял обувь, джинсы, боксеры, плащ, через голову?— водолазку, а потом стянул одежду и с Вити, обнажая его грудь, которая была вся в жутких синяках. Перебинтованная рука… Юри уставился на этот кошмар, не в силах скрыть сожаления, но Никифоров грубовато обнял его за шею и притянул к себе. Подавая парню новый презерватив, он спросил:—?Поможешь?Юри надорвал пакетик, все сделал, как нужно, немного поводя ладонью по твердому члену Никифорова, и привстал. Опускаясь на бедра мужчины, Юри стискивал зубы, и Виктор опять приподнял его, потянулся к пальто, поискал что-то в карманах, и в следующую секунду Кацуки уставился на маленький пластиковый флакончик мыла, явно прихваченного из клуба. Юри невольно хихикнул?— так вот почему Никифоров задержался в клубе?— и Витя широко улыбнулся, пожав плечами и выливая жидкого мыла на ладонь.—?А что оставалось делать? —?посмеиваясь, пробормотал Никифоров, проведя рукой по своему члену.—?Так ты запланировал?—?Конечно. В последний момент и запланировал. Посмотрел, как на тебя пялится Чуланонт и сразу все запланировал.Юри мог бы закатить глаза, но вместо этого зажмурился, потому что Виктор, не желая более сдерживать себя, сразу наполовину вошел в не совсем подготовленное тело. Кацуки простонал, чем еще больше спровоцировал Никифорова, и тот немедленно принялся подаваться бедрами к Юри. Кацуки вжался в пах Виктора, плавно поведя тазом, и мужчина откинул голову на спинку сиденья. Его глаза хищно сверкали из-под ресниц. Он обожал в такие моменты наблюдать за японцем, который буквально пылал. Такой потрясающий скрытый огонь, всепоглощающее пламя, и его мог видеть только Виктор. Парень двигался, как элитная куртизанка, на его пухлых губах блестела слюна, а покрасневшие от желания и напряжения глаза неотрывно смотрели на Никифорова. Мужчина одну руку положил на талию Юри, а вторую сжал на сиденье в кулак, подумал всего пару секунд, не позволяя разуму окончательно затуманиться, внезапно обхватил запястье Юри и быстрым движением надел на его палец кольцо. Кацуки дернулся, и мужчина почувствовал, как внутри парня сжались мышцы, доставляя Виктору неописуемое удовольствие.—?Ви…тя… Витя… спасибо… —?едва не проревел Юри, и Никифоров уставился в его мгновенно потемневшие глаза с восторгом.Притянув парня к себе, Никифоров пересилил боль в теле, впился в его рот губами, почти зубами, руки положил на ягодицы, приподнял и стал всаживаться в такое желанное тело. Кацуки не смущался?— кричал и стонал.Стекла окон запотели. Пройди кто мимо, сразу все стало бы ясно. Слишком уж машину качало. Происходило все не так долго, как этим двоим хотелось бы?— неудовлетворенности накопилось достаточно, так что вскоре движения обоих стали приобретать стремительность. Самоконтроль отсутствовал как у Виктора, так и у Юри. Никифоров по-прежнему сильно сжимал ягодицы парня, оставляя на них следы, посасывал кожу шеи, и наслаждался видом. А Юри мог лишь полностью отдаться мужчине, совершенно не возмущаясь по поводу ярких ?засосов?. Никифоров уже за пару секунд до того, как почувствовал, что его уносит, сорвал презерватив, накрыл ладонь Юри, которой он стимулировал себя, вошел до самого конца и с шумным выдохом кончил. Кацуки мягко поерзал на нем, сильно содрогнувшись?— так, что глаза вновь заслезились от выброса адреналина, даже немного затошнило, и теплая сперма брызнула на пресс Виктора. Прижимаясь друг к другу в душном, пропахшем сексом салоне, они сидели почти неподвижно. Пока Виктор не вышел из Юри, и тот сжался, смущенно пробормотав Виктору в шею:—?Мы перемазали обивку,?— и тихо засмеялся, исподтишка глядя на свою правую руку, где сверкало колечко.—?Будто впервой,?— хохотнул Никифоров, прикоснулся губами к влажноватой коже плеча Кацуки. —?Юри, ты потрясающий, но мне мало. Едем домой.Японец отклонился назад, заглянул Виктору в лицо, погладил его грудь, почти не касаясь, а потом приблизился и провел кончиком языка по губам мужчины, чувственно поцеловал и снова поглядел ему в глаза.—?Ну надо же,?— улыбался Виктор,?— всего-то нужно было позволить тебе танцевать и вернуть кольцо.—?Нет. Не только это. Еще признание.Никифоров улыбнулся шире.—?Солнышко, ты же понимаешь, это вовсе не значит, что я стану спускать тебе с рук твои косяки, м? Эта работа в клубе временная. Уж я-то об этом позабочусь,?— сказал вроде тепло, а в глазах промелькнула угроза, и, подмигнув, Никифоров взял руку Юри и поднес к губам, чтобы коротко поцеловать кольцо. —?Носи на здоровье, душа моя, главное, принимай правильные решения.—?Витя… —?опустил глаза Юри,?— скажи честно, почему ты позволил остаться на этой работе?—?Простишь, если скажу? —?склонил голову набок Никифоров.—?Я уже понял. Ты хочешь раскусить Пхичита? —?Виктор пожал плечами, мол, может, так оно и есть, и Кацуки добавил:?— Спасибо. Правда. Я рад быть тебе полезным.Никифоров отвел глаза, чувствуя легкое беспокойство в груди и понимая, что все же рискует парнем, пусть тот и остается под круглосуточным наблюдением. Юри имел некоторую власть над прихотями Чуланонта, что несомненно раздражало Виктора. Однако Сынгыль был прав, как и Лео?— нужно попытаться втереться к тайцу в доверие. Не сам Никифоров, разумеется?— это не прокатило бы, а вот Юри…Виктор взглянул на одевающегося парня с некоторым раздражением?— вот и какого черта он всем так нужен? Отвернулся, сглотнув, и бодро проговорил:—?Ну что, лапуль, едем домой. Выпьем чего-нибудь и, быть может, я дам тебе поспать.—?Угу,?— согласно кивнул Кацуки и улыбнулся?— ласково, нежно и посмотрел взглядом, полным чувств.Виктор поспешил скрыть очередной приступ раздражения, граничавшего с ревностью. Ну вот откуда этот японец на его голову? Ах да, он сам его себе присвоил.