Глава 8 (1/1)

Кларис грациозно потянулась, подобно кошке, изгибаясь дугой на кровати, и перевернулась на бок. Просыпаться не хотелось, но чуть скрутившаяся прядка, упавшая на лицо, неприятно щекотала самый кончик носа, заставляя хмуриться и бороться с желанием чихнуть. Раздраженно и вместе с тем раздосадовано вздохнув, она чуть приоткрыла глаза и, наконец, сумела смахнуть непослушные волосы, отведя их за спину, переводя взгляд в сторону окна. Чуть сонные еще глаза ее распахнулись, сердце подпрыгнуло в груди, и она резко приняла сидячее положение, натягивая простынь по самый подбородок. Нельзя было сказать, что она была столь стеснительна, скорее просто инстинктивно старалась тем самым укрыться от неожиданной опасности. — Не стоит так пугаться, — незваный гость, до этого стоявший к ней спиной и тихо потягивающий свежий сок из своего кубка, обернулся, открывая красивое лицо с нечитаемым выражением спокойствия и безразличия. — Рилан, — Кларис нахмурилась, стараясь скрыть от брата с каким спокойствием она выдохнула, узнав, что это все же он, — я едва не поседела. – словно в подтверждение своих слов, она провела ладонью по волосам, пальцами расчесывая пряди. — Значит, тебе повезло. Белый цвет тебе не идет — слишком сильно сливается с кожей, — Лорд Кимбол улыбнулся, сверкнув белыми зубами, не обращая внимания на разгневанный взгляд сестры. Несмотря на все ее достоинства, коих было немало, она всегда слишком остро реагировала на шутки в адрес ее идеальной внешности. Но нужно отдать ей должное, в этот раз, она решила оставить его колкость без ответа и обойтись лишь суровым, буравящим его взглядом. Словно она старалась так пробраться сквозь его кожу и кровь к сердцу, чтобы разорвать его на куски. Ах, милая сестрица. Кларис отвернулась от него, заметив, что веселость в нем все больше нарастала, отражаясь яркими искорками в теплых карих глазах. Нет, она больше не будет тешить его своим поведением. Откинув в сторону одеяло, она поднялась, не заботясь о том, что на ней лишь тонкая ночная рубашка, и прошествовала по комнате к креслу, на котором лежал кинутый ею туда длинный и полупрозрачный пеньюар. Ах это глупая служанка! Ну и достанется же ей за ее бестолковость! Эта маленькая крестьянка годилась только на то, что бы чесать языком с другими слугами и собирать сплетни по всему замку, а не выполнять ту работу, за которую ей платили. — Зачем пришел? – Кларис недовольно откинула за спину темные волосы, тяжелым водопадом заструившиеся по спине, и подошла к брату, забирая из его рук кубок. Ей хотелось пить. Но служанку сейчас звать ни к чему. Судя по взгляду брата и тому, что он пришел к ней со столь ранним визитом, у него были важные новости. — Соскучился, — приподнял левую бровь он и потянулся обратно за своим кубком, позволив Кларис сделать лишь один маленький глоток. – Это мое, спасибо. Девушка недовольно уставилась на него, оскорбленная таким его поведением и уже почти готовая выпроводить его из своих покоев, как он снова заговорил, с каждым словом заставляя ее бледнеть все сильнее. — Думаю, что в кратчайшие сроки я женюсь. От этих слов она чуть пошатнулась и отступила назад, снова оказываясь сидящей на своей постели. Голова ее чуть закружилась, лицо побледнело. В комнате стало душно. Кларис приподняла руку и начала обмахиваться ладонью, когда Рилан оказался рядом с ней и присев перед ней, все же протянул ей свой кубок. Кларис одним махом осушила его и совершенно не аристократично отерла рот рукой. Подумать только, что бы сказали родители, увидев свою всегда прилежную и прекрасную дочь такой. Лорд Кимбол поднял руку и погладил сестру по щеке, чуть пригладил спутанные ото сна темные кудри и заглянул в большие, пленительные глаза. — Кто? – тихо выговорила она, когда брат взял ее тонкую ладошку в свои руки. — Далила Валлес, — совершенно спокойно ответил он, чуть поглаживая большим пальцем нежную кожу ее ладони. Кажется, его сестра была близка к истерике. — Ты не говорил мне о ней. Ты ничего не говорил мне! – она всхлипнула, роняя кубок на пол. Тот с металлическим звуком отскочил от пола и укатился под высокую кровать. – Ты! Ты лгал мне! Кларис резко замахнулась и ударила брата по щеке с такой силой, что голова его чуть дернулась вправо. Но он ничего не ответил, молча стерпел удар, за котором посыпалось множество следующих. Его сестра кричала на него, задыхалась от собственных слез и продолжала наносить удары маленьких кулачков ему в грудь, стараясь причинить хоть ту крупицу боли, что бушевала в ней. Она резала ее и дробила кости, сообщая, крича до хрипотцы в онемевшем горле о том, что он предал ее. — Ты лгал мне! Подлый предатель! – последнее слово она уже просипела, послушно сползая на пол, в его объятья, повинуясь крепким рукам. Словно маленький ребенок, как в детстве, прижалась в широкой груди, позволяя ему раскачиваться и убаюкивать ее, поглаживая по непослушным волосам. Сама же она крепко обнимала его в ответ, с силой сжимала к ладонях рубашку на его спине, почти царапая кожу сквозь легкую ткань. Иногда из горла ее вместе со всхлипами вырывались обвинения в предательстве и в том, что он забыл давно данную ей клятву… ***Погода была как нельзя подходящей. Солнце стояло высоко, пригревая, а легкий, весенний ветер, разгоняющий запах талого снега, приносил прохладу. Дорога к ристалищу уже была полностью расчищена, поэтому карета, в которой ехала Кардия в сопровождении еще пары знатных дам, ехала довольно плавно, лишь изредка подпрыгивая на особенно глубоких ямах. В такие моменты ее служанка, ехавшая справа от нее, испуганно хваталась за поручень и вздыхала, шепотом произнося молитвы известным ей богам. Видимо, это была первая ее поездка в карете, впрочем, как и самой Кардии. Вот только ее куда меньше заботили такие мелочи, как страх, что их средство передвижения может перевернуться, застрять или потерять колесо. Или что там еще приходило в хорошенькую головку Териши? Кардия нахмурилась и чуть отвела в сторону легкую шторку, закрывающую небольшое оконце, выглядывая. Они уже были довольно близко к ристалищу, где должен был состояться турнир, проходящий традиционно на третий день и посвященный богу войны и воинского дела – Бойну. Но несмотря на это, ехать им оставалось еще около получаса. Из-за большого количества людей – особенно дам, которые обязательно ехали в каретах, их процессия двигалась очень медленно, заставляя и мужчин на своих скакунах неторопливо прогуливаться. Вперед уехали лишь участники турнира, их пажи и оруженосцы, которым предстояло подготовиться и потренироваться перед тем, как выйти на арену перед зрителями, которые уже не менее уставшими, чем они сами, приступят к празднеству. Девушка устало вздохнула, стараясь разглядеть среди идущих вокруг нее стражников, пажей и знатных вельмож принца. Пусть это и было глупой затеей, и она знала, что Эсканор едет во главе всей процессии, когда ей самой было отведено место где-то в середине, надежда все же не отступала. Она не видела Его Высочества со вчерашнего дня и того случая на главной площади замка, когда он отказал ей в просьбе оставить волчонка. После этого он удалился в свои покои и стражник, охраняющий их, сообщил ей, что Фобос не желает никого видеть, даже ее. Доказательством тому служила так же запертая дверь, соединяющая их покои и до этого являющаяся всегда открытой. Возможно, он провел весь тот день в обществе прекрасной Леди Кимбол, которая в данный момент сидела напротив нее. Словно поняв, что мысли плавно перетекли в ее сторону, Кларис подняла свои колдовские глаза на Кардию и улыбнулась, до того приторно, как показалось молодой девушке, что у нее свело скулы. — Вы кого-то ищете, моя дорогая? – голос ее звенел удивительно красиво, заполняя собой всю небольшое помещение. И как боги только допустили, чтобы две эти женщины оказались в одной карете? – Не удивлюсь, если какого-нибудь юношу. Кларис напоминала Кардии самую настоящую лисицу. Да, точно, лисицу. Такую же хитрую, гибкую и ловкую. Даже взгляд у нее такой, лисиный, чуть прищуренный, словно предупреждающий, что никогда не стоит оборачиваться к этому человеку спиной. — Нет, госпожа, — стоило только Кардии произнести последнее слово, как губы Кларис растянулись еще в более широкую улыбку, чуть приоткрывая белые и ровные, словно искусственный жемчуг, зубы. – Вы ошибаетесь. — Ошибаюсь? В чем же? – Кларис продолжила говорить, видимо от скуки, что неминуемо поселилась в этой темной коробке, где их троих заперли потехи ради. – Может, все дело в том, что это не юноша? От ее слов Кардия практически побледнела, заметив блеск в глазах соперницы. Но тут же постаралась взять себя в руки и придать лицу привычное выражение. — Не понимаю, о чем вы говорите, миледи, — этим она поставила точку в их общении и свободно вздохнула, когда Леди Кимбол кивнула и оставила ее в покое на всю оставшуюся половину пути, напомнив о себе лишь тогда, когда карета остановилась. Тут же послышалось лошадиное ржание, и их кучер спрыгнул с седел и стремительно прошлепал по грязи к дверце, открывая ее и опуская подножку. Кларис поднялась первой и грациозно, словно бабочка, спустилась, опершись на старческую и грубую руку извозчика. Она ступила сначала на небольшой камень, огляделась, оценивая количество грязи и, приподняв чуть выше юбки, от чего можно было увидеть выглядывающие из-под них сапоги, которые она предусмотрительно решила надеть, и спокойно двинулась дальше, не став дожидаться своих попутчиц. Следующей спешилась Териша, спокойно ступившая в грязь без грамма страха и отвращения. Когда-то и Кардия смогла бы так поступить, но к своему стыду, теперь она едва не скривилась от мысли о том, что ей придется испачкаться. В отличии от той же предусмотрительной Кларис, Кардия в угоду своему незнанию и не любви к тяжелой обуви, надела лишь обычные прогулочные ботиночки, которые с легкостью смогут увязнуть в бурой жиже, видимо, образовавшейся здесь из-за талых вод. Все же не всем постоянная жизнь во дворце идет на пользу. Кардия сжала от досады зубы и вложила крохотную ручку в руку старого извозчика, попытавшегося ободрительно улыбнуться ей большим ртом на обветренном, морщинистом и покрытом щетиной лице. Словно это помогло бы ей. Но девушка все же супила на первую ступеньку, оглядываясь, куда ей последовать дальше с минимальной вероятностью превратиться в замарашку. Самым лучшим вариантом было бы ступить на камень, которым воспользовалась Кларис, а после уже подыскать лучшее место для следующего шага, но, к счастью, думать над этим девушке не пришлось. — Леди Кардия! Девушка вздрогнула, едва не поскользнувшись на ступеньке и устояв только благодаря кучеру, которому она вскользь бросила благодарность, и посмотрела на стремительно приближающегося к ней вчерашнего ее знакомого. Это был Дерик Валлес собственной персоной, облаченный в сияющие серебряным светом доспехи, покрытые табардой* с изображением волка в центре. Шлем пока еще не покрывал его голову, а оружия не было. — Просто, Кардия, — исправила его девушка вместо приветствия, возвышаясь над ним чуть меньше чем на пол головы благодаря подножке, на которой стояла. Дерик улыбнулся ее словам, восхищенно осматривая красивую деву в персикового цвета платье, красиво подчеркивающем фигуру. — Рад приветствовать вас, просто Кардия, — он шуточно поклонился, а после и вовсе подал ей руку. – Позвольте вам помочь. Боюсь, с моей стороны будет ужасным кощунством, если юная Леди испортит столь красивый наряд. Кардия улыбнулась, удивляясь столь витиеватой речи. Ей доводилось мало общаться с мужчинами, поскольку большую часть своего времени она проводила подле принца, а тот не отличался особой цветастостью фраз. Он, конечно, мог выражаться высокопарно при особой необходимости, но обычно предпочитал изъясняться коротко и ясно, чтобы никого не возникло вопросов по поводу его приказов. — Благодарю, вас милорд, — Кардия с удовольствием поддалась его игре и протянула ему свою руку, чтобы он помог ей спуститься. И с удивлением вскрикнула, когда Дерик без лишних церемоний подошел ближе к карете и поднял девушку на руки, решив просто перенести через грязную лужу, к пожухлой траве, где Кардия, наконец, смогла выпрямиться и чуть оправить юбки. Щеки ее были пунцовыми от смущения, которое она старалась в себе побороть, наблюдая за сверкающим мальчишечьим взглядом представителя дома Валлес. Она снова поблагодарила его, на этот раз куда тише и с опущенными в землю глазами, на что он все в той же манере раскланялся. — Надеюсь, вы позволите мне посвятить свою победу на турнире вам? — Только если вы будете настаивать, — Кардия накрыла щеку ладонью, не зная, куда себя деть от осознания, что некоторые из присутствующих уже начинают на них глазеть. Даже ее служанка, что, кажется, хотела ей что-то сказать, мявшись на месте, отводила глаза в сторону, смущаясь. — Благодарю, — он коснулся ее руки, поцеловал хрупкие костяшки пальцев и быстрыми шагами направился в сторону импровизированных стойл, готовясь к своему выходу. Кардия всем сердцем надеялась, что этот юноша победит. Стоило ему только отойти от нее на достаточное расстояние, как к ней подбежала Териша, беспечно шлепавшая по лужам, брызги от которых разлетались в разные стороны. Парочка из них едва не попала ей на юбки, от чего девушка подобрала их и отступила в сторону, с укором поглядев на свою служанку. Та тут же стала шагать аккуратней и даже остановилась от своей госпожи на почтительно расстоянии, чтобы ненароком не испачкать ее своими юбками, подол которых был безбожно испорчен. — Госпожа, мне просили передать, что турнир уже скоро начнется, а Его Высочество желает, чтобы вы немедленно прибыли к нему. Он будет ждать вас на помосте. Сердце Кардии вздрогнуло и с шумом полетело куда-то вниз. Ей захотелось ударить Теришу по голове от ее нерасторопности. Как она могла столько времени просто стоять и смотреть на нее, зная о том, что ее разыскивает сам принц. Она же знала, несомненно знала, как мучилась вчера целый день ее госпожа, болезненно прислушивалась к тишине в соседней комнате и по нескольку раз за час проверяла заветную дверь. Глупая Териша! Но Кардия остановила свой порыв, в какой-то мере даже устыдившись его. Териша была еще слишком юной, была приставлена к ней не так уж и давно, да и в самом замке работала немногим больше. Она просто не знала о том, насколько быстро нужно исполнять пожелания Фобоса и то, насколько сильно Кардия была зависима от него. Она была блаженна в своем неведении. Девушка вздохнула, стараясь успокоиться, и даже улыбнулась, подходя ближе к Терише, что подобрала юбки, чтобы те не коснулись дорогой ткани платья хозяйки. Но той до этого не было уже никакого дела. Кардия достала мешочек, до этого висевший у нее на поясе, и выудила оттуда одну золотую монетку, при виде которой глаза маленькой служанки заблестели. — Держи, — она вложила монетку в загрубевшую ладонь. – Можешь пойти к торговцам и купить всего, чего захочешь. Эта монетка полностью твоя. — Моя? – доверчиво переспросила Териша, прижимая кулачок с денежкой к груди. – Благодарю, благодарю вас госпожа. Клянусь, ни у кого больше нет такой доброй и заботливой госпожи, как у меня. Кардия махнула ей рукой, одновременно и прекращая ее хвалебные речи в свою честь и отпуская ее, отчего лицо девушки посветлело от широкой улыбке. Вот-вот и лопнут щеки. Кардия по-доброму усмехнулась и уже приказала Терише ступать, чему та тут же повиновалась, развернувшись и помчавшись мимо шествующих к ристалищу людей. Кардия еще немного посмотрела ей в след, удивляясь поведению этого ребенка, а после развернулась и двинулась вместе со всеми, желая поскорее оказаться рядом с принцем. От мысли о том, что он снова желает видеть ее рядом, приятно кружилась голова. Она словно выпила пару бокалов терпкого вина, которое так любил Фобос и которое сама Кардия наливала в его кубок, длинными вечерами разбирая мелкую документацию. Как ей этого не хватало, а прошла всего лишь пара таких дней без принца. Но ей казалось, что она уже начинала задыхаться, просто не зная куда себя деть. Кардия была котенком, совершенно крохотным и лишенной всякой опоры в отсутствие своего хозяина. Кардия легко лавировала среди многочисленных гостей турнира. Все же участники уже наверняка собрались в главном шатре, где приступали к облачению в доспехи, или вместе с главным герольдом** заканчивали вносить последние поправки в список участников, который всегда считался дописанным в самый последний момент. Далее по звуку рога, знаменующего начало турнира, все должны были выйти на арену для приветствия. Предвкушая и это зрелище, и скорую встречу, она ускорилась, но неожиданно почувствовала цепкие пальцы на своем предплечье и резко обернулась, тут же встречаясь взглядом с Рином. На лице его была написана невероятная решимость, брови сведены, от чего между ними образовала складка, губы плотно сжаты. Он злился на нее. — Отпусти, — настойчиво просила девушка, но почувствовала лишь, что хватка на ее руке усилилась, когда Рин развернулся и направился в сторону от ристалища. Ей не оставалось ничего, как последовать за ним, извиняясь перед людьми, на которых они натыкались, выбившись из общего потока. Те лишь недовольно фыркали, словно перед ними была грязь, несмотря на всю пышность одежд и дороговизну украшений на ней самой. – Рин, куда ты меня ведешь? Отпусти немедленно! — Уже, — буркнул он и наконец действительно разжал пальцы, когда они оказались между стеной деревянных лавок, которые должны были занять зрители, и какой-то старой телегой, принадлежавшей, видимо, торговцу колбасами. — Что на тебя нашло? – Кардия начала растирать руку, надеясь, что не останется синяка. – Мне было больно. — Это правда? – проигнорировав ее слова, резко спросил он, приближаясь к ней. – Это правда?! – уже более громко, от чего пара прохожих посмотрела в их сторону, удивляясь тому, что какой-то мальчишка, судя по внешнему виду один из слуг, смел отчитывать знатную девушку. — Говори тише, — Кардия попыталась коснуться его плеча, но Рин отшатнулся от нее, как от прокаженной. Это несколько удивило ее и даже оскорбило. – Да что с тобой такое?! — Это с тобой что?! – он сделал еще один шаг назад, хватаясь правой рукой за полу зимнего плаща. – Где моя настоящая сестра, которая никогда бы не полезла в кровать к змеелюду?! – на лице Кардии отразилась невероятная гамма эмоций, соединяющая удивление, оскорбление, боль и сомнение. – Что, думаешь я совсем глупый? Ну да, куда уж мне! Ведь я маленький и ничего не знающий братец прекрасной и мудрой Кардии! Думаешь я не знаю, что происходит в покоях у этих Лордов? Думаешь не знаю?! – он прокричал последние слова с таким отчаянием, что у нее закололо сердце. Ей захотелось подойти к нему, обнять и утешить, но она не двинулась с места. Ей было страшно двигаться. – Все слуги говорят об этом, — он опустил голову, поник всем телом. – Все шепчутся о том, что ты ночевала с этим змеем. Я слышал. Об этом говорила молодая служанка, Анис, с дочкой главной прачки. Она сама видела тебя там.— Рин, послушай, — Кардия облизала пересохшие губы и вновь шагнула к нему. На этот раз Рин не двинулся с места, даже не поднял головы, когда она коснулась его макушки, пропуская сквозь пальцы волосы. Щеки ее горели от стыда, от вины, которой не было. Она не совершала того, о чем говорили слуги, не делала того, о чем сплетничали эти глупые курицы, лелеющие свои незнание и зависть. – Я правда не виновата. Ничего не было. Он приподнял голову. Заглянул ей в глаза, и Кардия содрогнулась от стоявших в них слез. Ее маленький брат плакал, оплакивал ее ушедшую невинность, не зная, что проливает слезы впустую. Ее бедный, маленький, любимый Рин, всегда желающий ее защищать. Даже тогда, когда они вынуждены были жить на улице он был рядом с ней, старался прийти на помощь, не желая признавать превосходство своего соперника. — Ты была в его покоях? — Да, но… — он отвернулся, заставив ее замолчать. Просто повернул голову в сторону и мягко, но настойчиво отвел ее руки в сторону от себя. Видимо, ему были противны ее прикосновения. — Хорошо, — голос его прозвучал надломлено, сухо, словно кто-то переломил высохшую еловую ветвь. – Прости, мне нужно идти. Рин кивнул ей, словно попрощался, и без лишних слов развернулся, удаляясь размеренными шагами. Кардия сделала шаг следом за ним, почти схватила его за руку, но остановилась. Опустила взгляд и посмотрела на собственные пальцы. На секунду, только на секунду ей показалось, что те были испачканы в грязи, которая окутала королевский двор и ее саму. Но это видение растворилась уже спустя пару секунд, оставив после себя только мерзкое чувство предательства, которого она не совершала. Когда Кардия дошла до места, где располагалось кресло Фобоса, Кларис и еще одно, предназначенное, скорее всего, для нее самой, горн уже прозвучал. Все участники турнира выстроились на поле в две ширенги, спиной друг к другу и лицом к четырем герольдам и самому Князю, что восседал на помосте напротив судей. Каждый из них держал свой шлем левой рукой, приложив правую к сердцу во время произнесения традиционной клятвы о честности и дружественности поединка. На саму речь Кардия не обратила внимания, быстро поднявшись по ступеням и остановившись рядом с принцем. Она почтительно поклонилась ему, но Фобос не обратил на это должного внимания и махнул в сторону свободного места рядом с его фавориткой. Кардия выпрямилась и послушно уселась на указанное ей место, без особого интереса обратив взгляд на собравшихся перед ней рыцарей. Она все еще помнила разговор с Рином, его осуждающий взгляд и недовольство ее поведением, слухи о котором распространились по всему замку. Не удивительно, что некоторые из служанок на нее косо смотрели. Конечно, как же она посмела оказаться в постели змеелюда. Спина затекла из-за неудобной позы, руки чуть подрагивали, и Кардия сцепила их вмести, разместив локти на подлокотниках. Участники турнира уже закончили приветствие, а один из четырех герольдов поднялся со своего места, начав зачитывать длинный список участников. По старой традиции, герольдами были по одному представителю из четырех частей Меридиана, чаще всего из самых знатных родов. Так, сегодня, в судейский состав турнира вошли трое знакомых Кардии людей. Из северных родов герольдом был нынешний глава дома Валлес – Лорд Алан, с восточных – Лорд Кимбол, с западных – Лорд Седрик, поскольку его владения располагались именно в этой части территории, располагаясь в одной из самой гористых местностей. Так же, он был представителем и от королевского дома, личным наместником принца Фобоса, который в этот раз решил остаться обычным зрителем. От юга присутствовал невысокий мужчина в ярко-оранжевых одеждах, увешанный тремя тяжелыми золотыми цепями, на одной из которых висел увесистый круглый медальон. Голова его была гладко выбрита, что даже блестела на солнце, из-под высокого лба с тонкими, подведенными углем бровями, виднелись маленькие глаза. Особенно четко выделялись большие, мясистые губы. Кардия не знала ни его имени, ни титула. Да ее это и не интересовало, впрочем. Как и сам турнир теперь. Но она продолжала смотреть. Первым было решено проводить общее сражение, где сошлись сражу четырнадцать участников, разделенных на семь человек в каждой команде. Состав их был пестрым, у каждого человека был на груди свой отличительный герб, но на руках у них были одинаковые ленты. Седрик, который и был тем герольдом,что объявлял участников, отдал сигнал, и с дальней трибуны прозвучал горн. Мужчины отошли по разные стороны поля, обнажив затупленные мечи, которые были заготовлены специально для турнира. Затем, убедившись, что все готовы, прозвучал новый сигнал. Раздался лязг мечей и скрип доспехов, смешивающийся в одну какофонию. Гости на трибунах обратили все свое внимание на площадку, следя за каждым движением сражающихся. Некоторые из горожан, что наблюдали за турниром, прижались к высокой изгороди из деревянных брусьев. Некоторые из них, забыв об осторожности, даже забрались на них, размахивая руками и подбадривая понравившегося им рыцаря. — Тебе нравится турнир? – Кардия вздрогнула и посмотрела в сторону Кларис, не обращающую внимания на происходящее на арене. – Лично меня они не интересуют. Группа мужчин просто желает покрасоваться перед дамами и доказать остальным, кто из них является лучшим. Ты не согласна? – она прищурилась, дожидаясь ответа.— Не знаю. Это мой первый турнир, миледи. — Можешь оставить формальности и обращаться ко мне по имени. Я же могу называть тебя Кардией? Вместо ответа девушка кивнула, не особенно горя желанием разговаривать с этой особой. Леди Кимбол просто выводила ее из себя, ухудшая и без того не лучшее настроение. Поэтому, заметив подходящего к ним слугу, удерживающего посеребренный кубок, она поднялась, зашелестев юбками и пошла к нему на встречу. С самого начала юноша растерялся, замедлился и начал озираться по сторонам, словно испугался ее. Но Кардия проигнорировала его растерянность и мягко забрала из рук кубок, дав понять, что сама исполнит его поручение. Для нее это будет возможностью уйти от неприятного ей разговора и оказаться ближе к принцу, что чуть повернул в ее сторону голову, когда она остановилась слева от него. Кардия протянула ему кубок, чувствуя, как чуть подрагивают руки под пронзительным взглядом зеленых глаз. Они следили за ней пристально, пробегаясь сначала по пальцам, затем по рукам и лицу, встречаясь взглядом. Ей захотелось тут же отойти, отпрянуть, но Фобос словно пригвоздил ее к месту, не давая даже вздохнуть. Так продолжалась около минуты, пока он все же не протянул руку и не забрал вино, мимолетно скользнув кончиками пальцев по ее костяшкам. Это позволило выдохнуть и расслабиться и ,наконец, распрямить плечи. Кажется, она уже могла гордиться своим небольшим достижением, ведь принц не только принял кубок из ее рук, но и позволил остаться рядом, привычно стоять по левую руку. От этой мысли она была готова разразиться звонким, чистым смехом, позабыв и о ссоре с братом, и о глупых слухах, и даже о ненависти к Кларис. Еще немного, и Кардия бы смогла даже обнять ненавистную ей женщину! Но все же удержалась и от первого желания, и от второго. Хватит с нее потрясений. Сложив ладони на невысокой спинке королевского кресла, девушка обратила взгляд на песочную насыпь, где команды сражались уже не в полном составе. Насколько она могла судить, из первой команды вышло уже два человека, а из второй три, переместившись к правому краю, где их обслуживали пажи и оруженосцы. Но недовольные скорым поражением рыцари отмахивались от их заботы и поднимались на ноги, болея за игроков своей команды. Они так же, как и крестьяне, махали руками, иногда отпуская крепкие словечки, от которых юные дамы, сидящие рядом, краснели и прикрывали лица надушенными платками, которые позже планировали подарить своему фавориту. Сама же Кардия, выросшая в не лучшей среде и привыкшая к грубым словцам и похуже, лишь иногда чуть хмурилась, удивляясь запалу, охватившему всех. Казалось, еще немного, и зрители сами хлынут в поток сражающихся, чтобы отстоять честь импонирующей им команды. Кажется, ей даже начали нравиться турниры. Так Кардия думала недолго. В следующие секунды все происходило невероятно быстро. Не успев до конца осознать, что она делает, девушка выступила вперед и всем своим небольшим весом обрушилась на принца, сбивая того вместе с креслом назад. Спинка с хлопающим звуком обрушилась на пол, но этот глухой звук удара тут же потонул в громком женском крике. Кардия зажмурилась, отлетая в противоположную от принца сторону и тут же чувствуя спиной острые края ступеней. Она вытянула руку и попыталась уцепиться, стараясь не упасть, но сумела лишь проскользить ногтями по дереву, обламывая парочку из них. Из груди, стоило только рухнуть на землю, выбило весь воздух, оставляя лишь сковывающее чувство удушья и боль в ребрах и пояснице, на которые пришлась основная сила удара. Голова закружилась, и попытка приподняться с треском провалилась, заставив ее снова рухнуть на землю под все новые и новые крики. Фобос же чуть поморщился, схватившись за ушибленную макушку, переводя взгляд на кресло, спинка которого была раздробленна тяжелым копьем, предназначенным отнюдь не для турнира. Оно предназначалось ему и, попади точно в грудь, убило бы на месте, не позволив даже осознать собственной смерти. Если бы не Кардия. Осознав мысль о том, что девушки нет поблизости, Князь резко поднялся на ноги и огляделся, но увидел лишь Кларис, что стояла прижавшись спиной к одному из столбов. Лицо ее было бледным и испуганным, поскольку прямо к ристалищу подступали вооруженные люди. Они врывались в толпы испуганных гостей турнира, обрушивали на них свое оружие, заливая белый песок алой кровью. Стоило только первой капле пролиться, как со стороны мест для герольдов раздался рык, являя всем змеиную сущность Лорда Седрика, под весом которого проломило судейский помост. Наг действовал быстро, ловко лавируя между бегущей толпой, точно вылавливая тех, кто посмел напасть на Королевский дом в разгар священных празднеств. Фобос плотно сжал зубы. Еще раз огляделся, наконец обнаружив свою пропажу и делая несколько широких шагов в ее направлении. Кардия сидела на голых досках, у лестницы, по которой она, видимо, поднялась ползком, и прижимала руку к ребрам, жмурясь от неприятных ощущений. Видимо, для нее падение оказалось не таким мягким, как для него самого. Не медля не секунды, Эсканор протянул руку и довольно резко поднял ее на ноги, придерживая, чтобы она не решила снова растечься у его ног бесформенно лужицей. Не сейчас, когда у него не было ни времени, ни возможностей отвлекаться на нее. Не сейчас. Кажется, она прекрасно понимала это, поскольку тут же постаралась взять себя в руки. Она подняла голову, показывая блестящие от головокружения глаза и бледное лицо с давним рубцом на щеке. Связь с магией была потеряна, поскольку та отдавала все свои силы на ее восстановление, не заботясь о внешнем виде своей носительницы. — Ваше высочество! – Фобос обернулся, инстинктивно готовясь уже отразить любую атаку, но остановился, заметив Рилана. Тот стоял рядом со своей сестрой, с мечом в правой руке, по которому стекали капельки только что пролитой им крови. Похоже, он пробивался к ним с большим трудом, минуя и гостей, и нападавших, которых, кажется, становилось только больше. Седрик старался, как мог, откидывая всех от королевской трибуны и одновременно командуя стражниками, немного растерявшимися в общей суматохе. Наг ревел от злобы и усилий, порушив уже около половины мест для зрителей, обрушивая тяжелые брусья, словно кару на виновников. — Я в порядке, — Фобос махнул рукой, останавливая все последующие вопросы. У него нет времени. Ему необходимо вмешаться. – А тебе стоит немедленно уходить. Позаботься о Кларис и остальных. Немедленно! – лицо его потемнело от ярости, глаза наполнились магией, когда он махнул рукой, создавая светло-зеленую волну, откинувшую подбегающего к ним нападающего. Тот перелетел через все поле, приземляясь телом на груду досок, вошедших в него, словно нож в масло. Рилан замешкался всего на пару секунд, но после кивнул, хватая сестру за руку и стремительно сбегая по ступеням, которые спиной пересчитала Кардия, тяжело привалившаяся к плечу принца, тем самым напоминая о себе. Князь хотел было обернуться, как один из повстанцев запрыгнул на помост. Он удерживал в руках тяжелый меч с такой легкость, что сомневаться в его силе не было ни единой возможности. Это не удивительно, учитывая его огромный рост и комплекцию, которая, все же не лишала его способности легко двигаться. Следом за ним поднялось еще четверо, настроенных не менее решительно, если судить по их горящим ненавистью глазам, что прожигали в нем дыру. Обладай они магией, и Фобосу пришлось бы не сладко, но, к их сожалению, у них не было шансов на удачный исход. Словно почувствовав, что будет мешать, Кардия с трудом, но все же отошла от Фобоса, но лишь на пару небольших шагов, испуганно глядя на мужчин. Они, вне всякого сомнения, были бедняками, если судить по одежде, мятежниками, которые все больше и больше объединялись в маленькие группки и выходили на свет. Но их деятельность всегда была мелкой, доходящей до простой кражи зерна или мелких налетов на торговые караваны. Но то, что происходило сейчас, было выше этого. Они решились на открытое нападение, обрушившись тогда, когда меньше всего ожидали. И у них все могло бы получиться. От мысли о том, что она могла бы не заметить или просто не успеть, привела ее в самый настоящий ужас, заставившей похолодеть все тело. Еще бы чуть-чуть, и Фобос мог бы оказаться мертвым из-за пашенного в него копья. Но все обошлось. Упрямо махнув головой, Кардия снова отошла на шаг, только на этот раз вправо, иначе бы Князь просто налетел на нее, вынужденный отражать сразу несколько атак. Долго концентрировать магию ему не приходилось благодаря ярости, что питала его, поэтому ударные волны посыпали одна за другой. Первые попадали точно в цель, откидывая или просто разрывая противника, но от пары других они смогли увернуться. Из-за них доски обрушивались, образуя дыры, от которых вся конструкция приходила в движение, готовясь вот-вот рухнуть. Из-за этого самый крупный из нападавших пошатнулся, позволив принцу выбить из его рук меч, упавший вниз, где Седрик сражался вместе со стражниками. Кардия смогла лишь мельком посмотреть на него, но уже этого хватило, чтобы тошнота вновь подкатила к горлу. Наг теперь действовал куда более грубо, просто разрывая своих врагов и откидывая их части в сторону, как ненужный мусор, испускающий пар в прохладный воздух, пропитавшийся смертью и болью. Прекрасное чествование кровавого бога войны. — Кардия! – повернувшись на крик, девушка вновь вернулась к происходящему на помосте, желая прямо сейчас оказаться в безопасном замке. Прямо перед ней стоял неожиданно появившийся новый мятежник, уже занесший меч. Зная, что от удара будет не уйти, Кардия выставила вперед руки, цепляясь ими в запястья мужчины, надеясь замедлить его или отвести удар в сторону, чтобы отскочить. Но силы были не равны. Вместо того, чтобы вырваться из ее некрепкой хватки, мужчина продолжил давить своим весом, вынуждая все ее тело сжиматься от боли, страха и усталости. Но помощь пришла все от того же голоса. Неожиданно ее противник дернулся в сторону и повалился на землю, когда Рин смело бросился вперед и начал бить, куда попадали руки. Мужчина от удивления и неожиданности выпустил меч, к которому тут же бросилась Кардия, с трудом сумевшая обхватить широкую рукоять маленькой ладошкой. Грубое оружие было слишком неудобным и тяжелым для нее, но она все же смогла его приподнять и, сделав решительный шаг, обрушить на своего врага. Закаленное железо вошла точно в глазнику, расколов череп и заставив повстанца замереть навсегда. Кардия с ужасом уставилась на деяние собственных рук, крепче сжимая меч и больше не чувствуя его тяжесть. Рин с не меньшим удивлением посмотрел на нее, поднимаясь и выхватывая его из ее рук, возвращая сестру в реальность, где все залила кровь, а Фобос неожиданно оказался рядом, удивленно оглядывая открывшуюся перед ним картину. — Мой Князь, — девушка подняла на него взгляд, тут же вздрагивая от решительности, сокрытой в его глазах. Похоже, ничего еще не закончилось, поскольку принц оказался рядом с ней и, прикоснувшись пальцами ко лбу, заставив резко откинуться назад, чтобы уже спустя считанные мгновенья невесомости приземлиться на мягкие белые простыни, утопая в них. Над головой ее сомкнулся тяжелый, темный потолок таких знакомых ей королевских покоев, куда прямо с кровавого побоища на турнире ее перенес созданный королевской рукой портал…