Часть 4 (1/1)

Адам Орлетон сдержал свое слово и немедленно направился к ее Величеству, чтобы передать решение Эдуарда. Королева приняла епископа в низкой дальней гостевой зале замка, в котором они расположились. При взгляде на Изабеллу у многих возникал вопрос: как вообще можно было променять такую женщину на кого-либо. Любовь Роджера Мортимера явно пошла королеве на пользу, и она ещё больше похорошела.Золотоволосая, с косой толщиной в руку, большеглазая, белокожая и удивительно стройная, она выглядела не матерью четверых детей, а юной цветущей красавицей.Услышав просьбу мужа, Изабелла изменилась в лице, словно сквозь нежные женские черты проступил хищный оскал волчицы.Барон Уэльской марки Роджер Мортимер, глава мятежников и фактический правитель Англии, бросил быстрый взгляд на свою коронованную любовницу.—?Вы же понимаете, месье Орлетон, что это невозможно. Хьюго Ле Диспенсер должен умереть, и умереть показательно на плахе. Гидре отрубают все головы, верно?Роджер был полной противоположностью короля, как внешне, так и внутренне. Черты лица?— резкие, напоминающие бюсты античных правителей?— сразу выдавали властную натуру, а взгляд черных пронзительных глаз?— решительность и волю.—?С другой стороны, Эдуард всё ещё остаётся королем, а значит, неприкосновенной особой,?— ответил епископ,?— и применять по отношению к нему силу мы не можем.—?Ещё бы вы применяли к нему силу,?— неожиданно зло выплюнула королева.Роджер снова покосился на не сдержавшую эмоции Изабеллу. Мелькнула нехорошая, полная злобной ревности мысль, но Мортимер заставил себя не думать об отношении Изабеллы к ее супругу.—?То есть вы предлагаете оставить их вместе? —?Роджер слегка прищурился.—?Я полагаю, Хьюго Ле Диспенсер?— отличный инструмент воздействия на Эдуарда,?— отозвался Орлетон. —?Пока он жив, Эдуард пойдет на любые уступки, чтобы защитить его.Раздался звон покатившегося по каменным плитам пола золотого кубка: Изабелла, не сдержавшись, смахнула его со стоящего в глубине комнаты круглого столика.—?Уступки, мессир Орлетон? —?ее голос звенел от ярости. —?Ему поздновато идти на уступки, не находите?—?Нам всё ещё нужно, чтобы он отрекся от престола и передал корону сыну,?— ответил Мортимер, который, с одной стороны, разделял негодование королевы, а с другой злился из-за очевидной ревности Изабеллы. Значит, она ещё любит короля, раз так ненавидит соперника?Изабелла подняла несчастный кубок и покрутила его в пальцах.—?Разве нет другого способа решить вопрос с короной? —?она все же взяла себя в руки и говорила не как ревнивая жена, а как королева.—?Мы, конечно, можем передать корону властью баронов и волей английского народа,?— проговорил Мортимер,?— но это даст козырь нашим противникам. Со стороны это будет выглядеть как узурпация власти, а значит…—?Значит, сам престиж королевской власти будет поставлен под сомнение,?— зло перебила Изабелла.Роджер чуть усмехнулся:—?Вы понимаете меня с полуслова, ваше Величество.—?Это вы понимаете меня с полуслова,?— улыбнулась она,?— вы же прекрасно знаете мои взгляды на жизнь и коварно этим пользуетесь, барон.Мортимер пожал плечами:—?Здравый смысл, моя дорогая.Орлетона они не стеснялись?— епископ давно был в курсе их связи, впрочем, как и половина Англии. Но после скандальной череды фаворитов Эдуарда Изабеллу за адюльтер почти не осуждали.Изабелла помолчала.—?Я хочу лично встретиться с Эдуардом,?— произнесла наконец она.Роджер приподнял бровь, но возражать не стал. Он хорошо знал свою женщину: если Изабелла что-то решила, то спорить лучше только если повод очень весомый, а то потеряешь больше, чем получишь.—?И чего вы хотите от него добиться при личной встрече, ваше величество? —?спросил барон.Изабелла закусила губу. С одной стороны, она осознавала, что это была личная прихоть. Услышать мольбы о пощаде, увидеть ненавистного Хьюго в плачевном состоянии, жалкого, дрожащего, умоляющего. С другой, ей казалось, что без этого ее торжество будет не полным.—?Я хочу, чтобы он законным образом признал свое поражение и несостоятельность как правителя. И отказался от прав на престол. Я хочу добиться этого сама,?— холодно ответила она.Орлетон низко поклонился, пообещал организовать встречу бывших супругов как можно скорее и вышел.—?Ты ревнуешь его,?— произнес Мортимер странным тоном, едва они с королевой остались наедине.Изабелла пожала плечами.—?Возможно, я ревную его к Хьюго. Или просто хочу, чтобы Диспенсер ответил за свои преступления, как вор, мерзавец и негодяй.—?Который украл у тебя сердце Эдуарда? —?прищурился Роджер, стараясь сдерживать собственную уязвленную гордость.Изабелла рассмеялась, то ли иронично, то ли с горечью:—?Не в сердце Эдуарда дело, Род. Я знала, что брак политический. Знала, что мы не можем и не обязаны любить друг друга. Но на уважение?— я подчёркиваю, на уважение, верность и дружественное отношение?— я могла рассчитывать, не находишь? Эти двое держались за руки на церковных мессах, обнимались чуть ли не на людях, Диспенсер контролировал мои расходы и клянчил у Эда все, что мог, включая мои вещи?— жемчуга, изумруды, рубины, драгоценные книги, бархат для платьев. Считаешь, что я не имею права на обиду?—?Мелочная женская месть в государственном масштабе,?— поддел ее Роджер.Она скривила тонкие красиво очерченные губы в усмешке:—?Мелочная мужская месть в государственном масштабе?— возвращаю тебе твои же слова. Разве ваш конфликт с королем не начался с того, что аппетиты месье Диспенсера чересчур возросли?Мортимер не нашелся, что ответить.—?Беда Эдуарда в том, что он отдавал предпочтение личным привязанностям, забывая о законе, своей роли государя и высшей справедливости, Род. Как-то он мне сказал, что будет делать подарки тем, кому захочет. А это так не работает. Я не хочу уподобляться ему и переносить личное на государственное. Поэтому мне необходимо поставить точку. Для себя. Порвать с этим человеком и с этим периодом своей жизни.—?Порвать с этим человеком ты можешь, только когда смерть разлучит вас,?— Мортимера очень интересовала реакция королевы на этот выпад.—?Королей не казнят, Роджер,?— ледяным тоном произнесла она. —?Даже бывших. Об этом и речи быть не может.Роджер кивнул, соглашаясь. В чем-то она была права. Не стоит вызывать гнев народа неправомерными действиями. А король… Король согласится на все. Он слушает Диспенсера, а Диспенсера всегда можно заставить говорить то, что скажут: силой, угрозами, пытками?— в отношении этого человека руки у них были полностью развязаны.