Глава 10. Наконец-то дома (1/1)

Maroon 5 – This LoveТело, приведенное в состояние покоя изнурительными физическими упражнениями на столешнице, так и осталось пребывать в вышеуказанном состоянии, когда прозвенел будильник. Радовало это несказанно. Как и то, что оно предпочло обнять и мирно слюнявить подушечку, а не меня. Иначе пришлось бы сильно попотеть, прежде чем покинуть кроватку, хотя бы потому, что тело это выглядело весьма соблазнительно. Мое решение уйти по-английски подверглось бы сильным испытаниям, проснись я нос к носу с Алексом Тернером.И так драгоценные минуты растворялись в неге и лени, когда я, как настоящая сильная и независимая, перебирала пальцами его локоны, точно кота гладила, и не могла выбраться из уютной теплой постели в жутко недружелюбную прохладную окружающую среду. Всего моего мужества стоила мне перебежка из спальни в ванную. Идея о пижаме с капюшоном в который раз не давала мне покоя. Может, Луи, предлагая мне одну такую с черно-оранжевыми тигриными полосами, действительно больше думал о моей ни разу не морозостойкости, а не о том, как бы в очередной раз подколоть. Самый заботливый мужчина в моей жизни. Зря, что мы не питаем друг к другу никаких чувств, кроме братско-сестринских (совершенно не таких, как у Серсеи и Джейме Ланнистеров, грязные извращенцы).Говорить ?прощай? этому промозглому городу тлена и невнятной погоды было до чертиков приятно, особенно когда все вещи собраны, стрессовые дни сборов успешно забыты, такси приехало вовремя, а впереди только комфортный перелет без пересадок в бизнес-классе, спасибо ?Саймон и Шустер?.Расчувствовавшаяся и аномально счастливая, я не сдержалась, чтобы в последний раз обернуться на дверь в спальню. Записки и побеги стали чем-то вроде визитной карточки наших отношений, если это слово вообще уместно в контексте кратковременного и бурного общения. Запиской в несколько слов и побегом длинной в три с половиной тысячи миль все и закончится.Быстро, безумно, без раздумий и сожалений промелькнули эти недели. Одно маленькое увлекательное путешествие на пути к многообещающим и долгожданным радужным горизонтам. Тогда что же это за противное щемящее чувство, которое портит идиллию? Гребаные сантименты, которым я торжественно клялась не поддаваться.

Гребаные мысли, которые нарушают душевное равновесие и заставляют тараканов в голове крутить колесики с удвоенным рвением. Я подумаю об этом завтра. Легко сказать, мисс О’Хара. А как это сделать на практике, не подскажете?Гребаное кресло! Я аж зарычала от неудовольствия общения с хитроумной конструкцией.– Вам помочь? – тут же нарисовался заботливый стюард. Вот везет же мне на мужиков, которые тут как тут, чтобы уличить меня в техническом кретинизме.Никогда не была в ладах с техникой. Вы не представляете, сколько телефонов и ноутбуков я сменила, до того как остановилась на, как оказалось, не таком уже понтовом ?яблоке?. То клавиши отказывали, то сенсорный экран, а то вообще фигня со всем программным невообразимая творилась. Луи каждый раз удивлялся, как я довожу до конвульсивных припадков все новые и новые гаджеты. А сколько раз они доводили меня до конвульсий, удивительно, что после нескольких несохраненных файлов с корректурой у меня до сих пор ничего не дергается, левый глаз, например.– Да, пожалуйста, – смиренно согласилась я, и парень легким движением руки опустил спинку, превращая кресло во вполне сносную кровать. Мне только и оставалось, что облегченно вздохнуть и одарить рыцаря в темно-синей жилетке очаровательной улыбкой.– Приятного полета, – попрощался он и оставил меня наедине с мучениями морально-сентиментального толка и тщетными попытками уснуть.Зарывшись в пончо, отвернулась к иллюминатору, чтобы насладиться прекрасными видами остающейся в прошлом так и не ставшей ни на гран родной стране. Но никакие индустриальные пейзажи, перемежающиеся с зелеными, словно расчесанными большим гребнем, латками растительности, не взывали к моей поэтической душе так, как один-единственный дом, который незримо был где-то там. Не Луи, своего любимого друга, вспоминала я, а все занималась любимым бабским занятием – гаданием. Представляла да фантазировала, как все могло сложиться, если бы мы с Тернером действительно завели нечто похожее на нормальные отношения.Не осуждайте меня, я ведь его фамилию не примеряла, а это уже хороший знак. Хоть в чем-то мы с моей маман были единодушны, так это в сохранении фамилии Шарпантье. Она из каких-то неведомых мне эстетических соображений, а я оттого, что мое прекрасное имя вряд ли гармонично соединится с какой-то пошлой фамилией вроде Смит. В общем, тоже в некоей мере из любви к прекрасному получается.Довольно быстро я сообразила, что любование пейзажами за бортом ни к чему хорошему не приведет. Еще чего доброго на волне придурошного романтизма стишки начну пописывать с банальными рифмами и небанальными метафорами…. или наоборот. Вряд ли я найду еще какое-то иносказательное сравнение, которое не было использовано на фанатских форумах, зато вот рифму к бриолину до меня вряд ли искали. В любовной лирике уж так точно.Представьте, в каком дивном расстройстве рассудка я пребывала, раз не заржала в голос от одних только размышлений о сонете в честь Алекса Тернера. Возможно, дела зашли бы и дальше, но с поэзией у моей бесчувственной душонки всегда было не очень, и с университетских курсов о поэзии единственным стихотворением, в размере которого я была уверена, был именно сонет. Шекспировский, петраркианский – да запросто. А вот панегирики, оды и прочие рифмоплетения – увольте.Хотя я могу толкнуть еще и хокку. Пять-семь-пять плюс философский смысл – запросто.О, Алекс Тернер,Гель на локонах твоихВзора услада.Жалок тот самурай, который честь свою и гордость в угоду гедонистическим порывам принес. Сэппуку мне делать было нечем, еду еще не предлагали, да и вряд ли тем несчастным ножом можно порядочно вспороть живот, потому я решила прибегнуть к другой восточной мудрости. Той, которая проповедовала отрешиться от желаний, чтобы вместе с ними сказать прощай страданиям. Уткнулась взглядом в потолок скучного белого цвета и начала шаг за шагом отвергать все суетное и недолговечное, да так наотрекалась, что чуть со скуки не заснула.И проспала бы беспечно до самого Нью-Йорка, если бы не очередная мысль. На сей раз о Луи. Я же ему ни черта не сказала, только и была занята, что собственной радостью по поводу возвращения домой да сборами, а еще глупыми сопливыми и эгоистичными мыслишками насчет одной мартышки. Неплохо было бы сделать это сразу же, как я подбила Финчера на работу со мной, не совсем нормально, но все же сносно было бы предупредить его вчера. А что сейчас? Луи, выселяй весь свой гарем или кого ты там себе завел, хозяйка возвращается. Вы не подумайте, я не ханжа какая, просто гарем, Луи и я не поместимся в моих скромных апартаментах, чтобы не поубивать друг друга одним прекрасным утром, когда наши биоритмы совпадут.Резко распахнула глаза и поднялась в отчаянной попытке хоть немного минимизировать последствия тупнячка.Arctic Monkeys – R U Mine?– Ты всегда поднимаешься, как нечисть из могилы?Кажется кого-то так нехило вштырило от медитации. Я прищурилась, потерла глаза, но дивное видение никуда не исчезло. Тогда я решила бороться с наваждением последним и проверенным способом – достала из сумки очки. После того как навела резкость и щипнула себя за руку, окончательно убедилась, что передо мной не глюк и не сон.– Что ты здесь делаешь? – задала я вполне закономерный вопрос своему соседу.– Лечу в Нью-Йорк, – ответил он, что и капитан Очевидность носа не подточит.Кажется, мое выражение лица сказало Алексу о многом, в частности о том, что его изысканный юмор не прокатил. Настолько, что за ним вот-вот с губ моих сорвется нечто скандально хамское в ответ.Тернер решил ударить на опережение:– Как и ты, возвращаюсь домой. Правда, планы несколько изменились, и пришлось вылететь из Лондона немного раньше, чем я рассчитывал.– И прямых рейсов до Лос-Анджелеса не было? – поинтересовалась я, скептически прищурившись.

Не нравилось мне, куда клонило Алекса Тернера, ибо его клонило ко мне в самом прямом смысле этого слова. Он потянулся ко мне через проход, и я, забыв, что не в эконом-классе между другими пассажирами, попыталась отклониться назад, за что болезненно впечаталась темечком в стенку, и тут же подалась вперед, поглаживая место ушиба.– Были, но у меня остались кое-какие дела в Большом яблоке, – он многозначительно улыбнулся и заправил за дужку очков выбившуюся прядь.– В таком случае, желаю тебе побыстрее разобраться с делами. Вернуться домой после долгого странствия – непередаваемый кайф, знаешь ли, – сообщила я и сама удивилась, как мой голос не дрогнул.– Анаис! – возмутился Тернер.– Я вся внимание, дорогой, – промурлыкала я.– Не сомневаюсь, – проворчал он. – Как и в том, что ты сейчас отлыниваешь от серьезного разговора.– И как ты узнал? – мне удалось почти натурально разыграть удивление. – Я должна была сделать это намного раньше, хорошо, что ты напомнил.Вытащила из сумки макбук и открыла мессенджер. К моему счастью, Луи был в сети, а Алекс в легком недоумении, пока я писала другу сообщение.?Луи, дорогой, хочу сообщить тебе хорошую (надеюсь) весть: я возвращаюсь?, – решила не шокировать парня всем и сразу. Лучше дозировать приятные новости, а то вдруг на том конце связи нет никого, кто бы его откачал.– И что это значит? – Алекс пытался вернуть мое внимание.– Как что? – с удивительной легкостью я продолжила косить под дурочку. – Серьезный разговор. Надо предупредить Луи, что я возвращаюсь, чтобы он успел выселить султанский зверинец и местный стрип-клуб из моей квартиры.– Луи что? – крикнул он, и пассажиры раздраженно повернулись в нашу сторону.?После того как сюда приехали твои вещи, я начал догадываться. Напишешь, когда прилетаешь. Ничего не обещаю, но к тому времени постараюсь выселить проституток?.У идиотов мысли сходятся, хмыкнула я, довольная своим другом, и улыбнулась. Алекс же воспринял мой веселый настрой как оскорбление чести и достоинства. Мало того, что его эго уже давно задел кудрявый французский парень, еще с того незабвенного танца в ?Гаване?, так теперь он еще и в серьезный разговор вклинивается.?Сегодня в полдвенадцатого?, – сообщила я и переключила внимание на оскорбленного в лучших чувствах Алекса.– Луи живет у меня в квартире. Хоть я и хозяйка, но совершенно невежливо заявляться без предупреждения, как штази.– И он гостит, пока ты не вернулась?– Ты хотел поговорить о планах, ради которых летишь в Нью-Йорк, – напомнила я, совершенно незаметно меняя тему.

Из двух зол выбирают более любопытное. Если в отношении Луи все и без того ясно, то вот объяснение его сумасбродства со срочным перелетом я бы с удовольствием выслушала. Не верю я в широкие романтические жесты из глупых сопливых драм и комедий.– Я не люблю, когда от меня вот так сбегают, – начал Тернер.А я не люблю Маркеса и Сэлинджера, что не помешало одному получить Нобелевскую премию, а другому снискать популярность в интеллектуальных кругах. Ни на мгновение не сомневалась, что им движет самолюбие, но чтобы так откровенно об этом сообщать. Скучно. Предсказуемо. Просто пощечина моей поэтической натуре. Все мое разочарование отразилось на кислой мине, потому он поспешил продолжить, не дожидаясь устного подтверждения.– Черт побери, Ана, мы же взрослые люди. – Сомнительно, в отношении Тернера так точно нет. – И ты не можешь отрицать, что между нами пробежала искра. – Очень по-взрослому сказано. – Было бы глупо говорить о каких-то серьезных чувствах, но что-то между нами точно есть, и почему бы не насладиться этим чем-то. А потом как-то разберемся со всем остальным?Просто зашибись как по-взрослому предложить ни к чему не обязывающие отношения. Это именно то, чем обычно занимаются взрослые. Не знаю как со стороны, но даже для моего предвзятого уха этот разговор звучит до жути странно и смешно.– Искра пробежала? – переспросила я, еле сдерживая смех. – Как пробежала, так мы ее вчера ночью и освободили. Помнишь такое?Мужчина, сидящий перед Алексом, с интересом обернулся, когда дело дошло до искр. Любопытство – страшная сила, не знающая границ чужых личных жизней. Меня, в отличие от Тернера, смутило такое наглое вторжение в разговор. Алекс же наглым образом переместился в мое кресло и попытался усадить меня к себе на колени.– А так? Чувствуешь искру?Меня так и подмывало сказать, что я не проводник электричества, чтобы искрить направо и налево, но его интимный шепот и рука, поглаживающая мое бедро наглым образом убеждали в обратном.– Ты смотри, опять закоротило, – попыталась отшутиться, но голос подвел меня.– Как по мне, отличный повод, чтобы попробовать, – проворковал он, подбивая на то, против чего восстала вся рациональная моя половина. – Ну же, Ана, соглашайся.Его губы замерли в невыносимой близости от моих.– Алекс… – я пыталась противиться изо всех сил.– Не могли бы вы занять свое место, мистер, – спас меня от неловких объяснений стюард. – Впереди возможна зона турбулентности. Пристегните ремни.И слезьте с дамы, добавила про себя я. Тернер неохотно поднялся.?Ну ты и задница, Ана. Но я все равно тебя встречу?.Отвлеклась на ноут, потеряла бдительность и улыбнулась полученному сообщению. Алекс, естественно, истолковал мою улыбку в свою пользу и, довольный собой, побрел в голову самолета, бросив мне многообещающее:– Я обязательно словлю тебя на выходе.Прозвучало, скорее, как угроза, наверное, все из-за неизбежности выполнения обещанного. С одним выходом вряд ли можно куда-то скрыться, если ты не супершпион. Очень некстати вспомнилась недавняя встреча с Томом Крузом в аэропорту ЛА. Слепая удача и ничего не значащая вежливая фраза (да и что он мог сказать, когда меня было не заткнуть, как и всегда, если я волнуюсь) всё подогревали во мне надежду на еще одну случайную встречу. Глупость какая! В JFK меня будет встречать Луи, а мое приобщение к сиятельному миру звезд закончится общением с Тернером.Соберись, тряпка, и отправь его восвояси, наставляла себя я, сгребая свои манатки и отправляясь к выходу. Я так сосредоточилась на внутреннем тренинге, что когда чья-то рука легла мне на плечо, вздрогнула и чуть не завопила нечто в духе ?Спасайте, насилуют?. Обернувшись, увидела Алекса и успокоилась, в чем и состояла моя роковая ошибка.

Успокаиваться никак нельзя было.

А еще любезно ждать его после паспортного контроля. Позволять нести сумку с ноутом.– Ты что кирпичи туда сложила?– Нет, кирпичи я упаковала в багаж.Шутить с ним. Позволять катить свой чемодан. И, самое страшное, класть руку мне на талию. Если до этого у меня еще и были шансы как-то спастись из западни, то после испарились от его широкой горячей ладони.

– Ну что, Ана, покажешь туристу Нью-Йорк?Да хоть Бронкс с Куинсом, если ты попросишь. Я панически высматривала в толпе встречающих знакомый силуэт, чтобы не подписаться невесть на что.– Луи! – возопила я об избавлении и поспешила навстречу.

Алекс не отставал, он даже умудрялся удерживать руку на моей талии. Луи тут же обернулся на мой голос, и улыбка его сменилась смятением, когда он увидел, что я не одна.– Если бы я знал, что ты с компанией, то не примчался бы в аэропорт сломя голову, – заметил он, бросив взгляд на мою талию, обвитую рукой Тернера.Я тут же поспешно сделала шаг вперед, избавляясь от покровительства Алекса, и потянулась за объятиями друга.– Не глупи, – прошептала я, – просто мы летели вместе.Вдаваться во все подробности сейчас было бы по крайней мере странно, а пока Луи не узнал всех подробностей моего падения, надо было придумать отговорку, которая бы всех устроила и лишила бы аэропорт Кеннеди очередной драматической сцены.– Луи – Алекс, Алекс – Луи, – представила я их. – Хотя вы и так заочно знакомы. Вызывай такси, мне не терпится домой, – обратилась я к Луи.На сей прекрасной ноте я и хотела распрощаться с Тернером, и он меня не разочаровал… почти.– До вечера, Ана, – попрощался он и поцеловал меня в уголок губ. – Было очень приятно познакомиться, Луис, – сказал Алекс и протянул ему руку.

Не погрешу против истины, если скажу, что они были взаимно не сильно рады знакомству. Напряжение витало в воздухе и грозило разрядиться перепалкой, если бы я начала спорить по поводу вечерних договоренностей.Хоть я и пропустила мимо ушей половину всего, что ворковал мне на ухо Тернер по дороге в зал ожидания, но очень сомневалась, что подписалась на экскурсию по ночному Нью-Йорку. Я специально прилетела домой к выходным, чтобы в понедельник на встрече не страдать последствиями десинхронии. Попытка выспаться в самолете с треском провалилась, и я надеялась на тесные сношения с постелью весь субботний день с ночью на пару.

Ozzy Osbourne – Mama I'm Coming Home– До встречи, – нетерпеливо распрощалась я, запрыгивая в такси.И только за мной сел Луи, захлопнув дверь, я тут же набросилась на него с вопросами, совершенно забыв о Тернере и прочих неприятностях.– Как там дом, милый дом? Как там Керуак? Софи его не прикончила?Сразу объяснюсь, чтобы не возникло недоразумений. Керуак – агава, но, в отличие от того кактуса, из которого гонят текилу, весьма скромных размеров. Домашний экземпляр, так сказать. А окрестили его в честь Короля Битников за то, что Джек любил пить ?Маргариту?, коктейль на основе текилы. А Софи – моя соседка, которая согласилась проведывать бедное растение, чтобы оно не окочурилось. Только вот любви ко всякой зелени в ней много больше, чем здравого смысла, и бедный кактус мог почить с миром из-за избытка воды.– Процветает, скотина, – Луи решил начать с домашних любимцев. – Я об него несколько раз хорошо поцарапался, – и протянул руку, чтобы я могла полюбоваться следами боевых ранений.– Бедняженька, – посочувствовала я, но как-то совсем неискренне, – дай поцелую – и все пройдет.Парень лишь фыркнул и закатил рукав, оставив колкость без ответа.– И квартира твоя стоит, правда, я внес несколько усовершенствований. Выбросил кучу хлама, сменил старую мебель. И… ты не бойся, но я упаковал все твои книги со стеллажа в коробки и убрал в кладовку, а на ту стену повесил огромную плазму.Злобно прищурившись, я слушала его страшилки, и как только он закончил изливать душу, сообщила:– Дорогой, ты ведь знаешь, что будет, если я найду в доме…– …хоть одну вазу непонятной абстрактной формы, то она полетит из окна, а тот, кто ее принес в дом, следом за ней, – процитировал он одно из моих наставлений. – Не боись, Ана, дома все в лучшем виде. Я был порядочным квартирантом и сохранил все в полном порядке. Даже Сэм не смогла сказать по поводу обстановки ничего, кроме ?уютный винтаж?, хотя она предпочитает минимализм.– Ты водил домой девочек? – лукаво улыбнулась я. – И что значит ?был?? Ты собрался куда-то съезжать? Уж не к Сэм ли?– Ты же вернулась, значит, пора возвращать квартиру в руки законной владелицы.– Тоже мне, придумал глупости. Но если тебя стесняет мое общество, то можешь валить на все четыре стороны.Вопрос с переездом Луи был решен моментально. Убедившись, что никто его не выставляет(как ему вообще такая глупость в голову пришла), он тут же добавил:– Вот и славно, а то все драг-диллеры и девочки по вызову уже привыкли к этому адресу. Кстати, тебе бабушка звонила.Чуть не поперхнувшись смехом, я уставилась на него, округлив глаза. Нельзя вот так от секс-индустрии к моим ближайшим родственникам переходить.– Эдит? – все еще туго соображая, переспросила я.– На случай, если у тебя есть еще какая-то бабуля, о которой я не знаю, то да, мы говорим об Эдит Гамильтон.

– И… и что она хотела? – недоумевая, поинтересовалась я.

Бабушка прекрасно знала, что я живу в Лондоне, мы каждую неделю созванивались, и я подолгу рассказывала я ей все местные новости.– Полюбопытствовать, кто живет в квартире ее внучки. Ей какие-то птички много чего напели из-за океана. Но не волнуйся, – поспешил он меня успокоить. – Я ей понравился. Она даже на День благодарения меня пригласила, прознав, что я, бедный, никогда его не праздновал. А еще, не очень надеясь, попросила меня повлиять на нерадивую внучку, чтобы та приехала погостить. В свете недавних событий я буду ходить у нее в любимчиках.Не в силах стерпеть такую наглость, я отвесила Луи подзатыльник. Я единственная внучка и эгоистка, а посему никто не смеет посягать на мою бабушку.Placebo – Speak In Tongues– А теперь, раз мы так мило разобрались со всеми домашними вопросами, давай поговорим о главном.Меня очень заинтриговала такая постановка вопроса, но оставаться серьезной, когда Луи мечется по кухне в моем переднике с гордой надписью ?Лучшая внучка года? и пытается собрать завтрак из повесившихся в холодильнике тараканов и чашки чая, было просто невозможно.– Я вся внимание, – беззастенчиво соврала, пялясь то на передник, то на озадаченное лицо друга, пытающегося разглядеть срок годности на упаковке с сыром.– Что за хрень только что была в аэропорту? – спросил он немного более раздраженным тоном, чем следовало бы, а все потому что он отправил в мусор еще какую-то банку неизвестно с чем.– Алекс Тернер, – честно призналась я, пытаясь сдержать рвущееся на волю хихиканье.– Представь себе, я заметил. – Луи был не в пример серьезнее меня и явно чем-то обеспокоен. – Это был тот самый парень, который, приехав к тебе, переспал с твоей подругой и рассорил вас. Я ничего не пропустил?– Кроме того факта, что не этот парень нас рассорил. Сама Шанталь решила, что мир ее предал, когда она нашла в Алексе Тернере свою единственную любовь, – проворчала я.

Неужели Луи решил устроить мне ?вмешательство?? Как, черт побери, вовремя.– А ты? – А что я? – с вызовом произнесла я и тут же стушевалась: – Я тоже с ним переспала. – И поспешно добавила: – Но не считаю его центром Вселенной и единственной на всю жизнь любовью. Это был просто секс. Считай, что я эксперимента ради один-единственный раз вышла из зоны комфорта.– Очаровательно, – заметил он с насмешкой.

Уж не знаю, относилось ли это к моим признаниям или к жуткому подобию бутербродов из черствого хлеба и сыра, подогретых в микроволновке и украшенных черными оливками.– И почему же этот секс на один раз прилетел с тобой?– Если коротко, то Тернер сказал, что между нам промелькнула искра, и он очень хотел бы посмотреть, к чему это приведет. Не форсируя событий, не ставя какие-то рамки и штампы.– Проще говоря, он решил трахнуть тебя еще в душе, на подоконнике и диване, прежде чем решить, стоит ли тобой хвастать перед широкой общественностью или распрощаться, как с Шанталь.

Не успела я и заикнуться, как он продолжил:– Не думай, что я пытаюсь учить тебя, как правильно поступить или ревную, просто я видел, как страдала твоя подруга, она целыми вечерами лила слезы мне в ?скайпе? и поносила вас с Алексом на чем свет стоит. Не хочу, чтобы что-то подобное произошло и с тобой. Это было бы по меньшей мере несправедливо. Уповаю на твое умение подойти к вопросу с умом.– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не перегибать палку, как Шанталь, – соврала я.– В таком случае я спокоен. И возьми трубку, твой билет из зоны комфорта звонит.