Секреты семьи Андерсонов (1/1)

Поездов здесь не было очень давно. Впрочем, в этом нет ничего необычного. Огромные куски страны были брошены, обреченные стать худшими версиями себя. Именно в такой гнили и зарождаются темные силы.Первое убийство расследовано, но было ли оно последним? Мне нужно идти на другую сторону острова, к дому Андерсонов и их ?странного? соседа. Что поджидает меня там? Еще на мосту, при входе в Долину, я увидел странное красное свечение в глубине леса. Какой-то факел? Лампы? Может быть, остатки от неизвестного культа? Или проделки этой семьи…Пустующая платформа, с проломленной крышей, привлекла мое внимание. Уже в течение семи минут я стою на ней, уставившись на двойные часы. С одной стороны они остановились на семи ноль-ноль, а с другой на семи ноль-четырех. Не знаю утра или вечера, но стоит это запомнить. Вид с платформы открывался прямиком на огромное озеро, которое отражает серое и пустое небо. Даже отсюда я вижу красные огни. Хотел бы я сейчас присесть на старую темную скамью. Время никогда не стоит на месте, но идет ли оно здесь? За пределами городов и стран.Спрыгнув с платформы, я бреду по железной дороге, смотря только на землю. Не оборачиваюсь на разные шорохи, не смотрю на великолепные невинные пейзажи. Просто иду, снова в своих размышлениях. Поезда тут не ходят, поэтому можно не бояться того, что тебя собьют. Рядом дорожка, раньше была для пешеходов, но идти я по ней не хочу, потому что не знаю, куда она ведет. Возможно, она идентична пути железной дороги.Я останавливаюсь и поднимаю голову. Прямо передо мной стоит брошенный грузовой состав. Скорее всего, если бы я не остановился, я бы просто врезался в него. Обходя вагоны, я внимательно осматриваю их. Не хочется упустить потенциальных улик. Но кроме номера и названия вагона ничего нет. Где-то из леса, на противоположном острове, взлетает стая птиц. Из-за этого я снова остановился. Неужели там кто-то бродит? Может, сам Коул или его член семьи? Убрав руки в карманы, я отбросил эти мысли. Тут никого, кроме самого пропавшего Коула, быть не может. Мальчик, скорее всего, где-то спрятался и боится выходить, потому что его семья, кроме отца?— Хэнка,?— настроена против него. Его все обвиняют в том, что он пробудил ?его?. Что из-за Коула все заразились какой-то неестественной болезнью. Но была ли она на самом деле? Все то, что описал мне Коул, было ли реальным?Состав остался позади меня. Ничего примечательного в нем не было. Я вышел к каменному мосту, который отделяет озеро от реки. Рядом закрытая кирпичная будка, возможно, для охраны. Она полностью заросла кустарниками и травой, на крыше растет маленькая березка. Природа просто пожирает это место, хочет скрыть все изъяны Долины, все ее тайны.Я вздыхаю полной грудью, как будто собираюсь сделать какой-то очень важный шаг. Относительно, так и есть. Если я переступлю эту невидимую черту между двумя островами, один из которых полон темной силы, то обратно не смогу вернуться. Я не знаю, что из этого получится и получится ли вообще. Найду ли я Коула или он сам меня найдет. Может, я потеряюсь в этой местности или меня убьют, хотя это маловероятно, но про это забывать не стоит. Я нахожусь не в тихом местечке, а там, где люди друг друга убивали, принося в жертву ?ему?. А тот тоннель, который меня сюда привел, показался мне крайне странным. Как будто перенес меня совсем в другую реальность, планету и вообще галактику. И если я захочу вернуться обратно через него, то он не пустит меня. Как в фильмах, я буду возвращаться к этому месту, пока окончательно не сдамся.Теперь я иду по желто-серой брусчатке, шаркая каблуками сапог по ней. В начале ничего не было, обычный мост. Я шагаю рядом с перилами, по левой стороне. Где-то внизу шумит вода, вытекая через трубы из моста. На меня посыпались желтые листья, один упал мне в руку. Лист без каких-то точек, пятен. Чистый и яркий, что не характерно для пейзажа Долины. Я беру его за ?ножку? и вытягиваю перед собой, в сторону солнца, чтобы оно просветило его. Жилки листочка сплетались в странный символ, похожий на созвездие ?Гиенах Корви? поверх которого еще и Крест Нерона. Вглядываясь в него, я невольно расслабляю руку, и маленький порыв ветра вырывает листок из пальцев. Он устремляется в сторону острова. Я не суеверный, но слишком много совпадений. Это заставляет меня хмурится с каждым разом все больше и больше…Вскоре я подошел к большой (не сравнимо с той, которая была на том полуразрушенном мосту) смотровой площадке. Внизу, под этим мостом, в тени скрывался домик, похожий на местную гидроэлектростанцию, а перед ней мощным потоком хлестала вода, устремляясь в русло реки. По правой стороне берега стоит высокий, трехэтажный оранжевый дом, похожий на какую-то старую резиденцию. А слева одна единственная тропинка, ведущая куда-то за скалы. И мне это все нужно проходить. Тут оставлять без внимания ничего нельзя. Что-то упущу и нить, направляющая меня к Коулу, порвется.Уходя с площадки, я примерно предположил, как попасть вниз. Остановившись на песчаной тропе, которая разветвляется внизу, у берега, я осматриваю два дома. Один серый, есть маленькая башенка с треугольной крышей; на стороне, которая повернута к мосту, небольшой балкон, на первом этаже веранда, дверей нет, оконные створы частями обвалились. Возможно, дом в стиле восемнадцатых веков. Второй дом находится на небольшом пригорке (под которым проходит тропа к берегу), вход с другой стороны, напротив леса. Дом выдержан в розовато-красных оттенках, тоже двухэтажный, обычная коробка. Крыша немного просела, где-то обрушилась, окна закрыты досками, балкон поддерживают деревянные колонны. Дом Андерсонов.Я поднимаюсь к входу по правой стороне от дома. Рядом валяются бревна, кирпичи, части от забора, разбитые стекла и черепица. Дом покинут давно, но, как указал в письме Коул, у них было два дома. Второй скрыт где-то здесь, в Долине.Проходя в дом, я приметил на тумбочке, около лестницы, старую фотографию, потертая и в уголке подгоревшая. На фотографии была вся семья, и даже их пес?— Сумо. Я перевернул фото. На задней стороне были надписи:В день, когда сняли это фото… Дядя Маэлс был недоволен. Папе было грустно. Мама была в ярости. Сумо шумел. Дедушка вел себя тихо.Судя по всему, из их семьи, остался адекватным только Хэнк и Коул, но сам отец твердил, что он болен. Может, в этом доме найдется подсказка, указывающая на возникновение этой болезни и того, кто ее ?создал?.У меня три пути: первый?— свернуть направо, второй?— пойти на верхние этажи и третий?— пройти налево по коридору и в какую-то комнату. Я сворачиваю направо, поднимаясь по короткой лестнице. Передо мной прямоугольная комната, заполненная пылью. Тут ничего из мебели, в принципе, не было, только поваленный стул и столик. Два окна заделаны досками, и свет сюда не проникает, потому что эта сторона дома находится в тени. В моей голове заговорили голоса. Это воспоминания дома.—?Ты ведь чувствуешь это? Что-то… что-то приближается из дома Камски,?— настороженно проговорил дядя Маэлс.—?Чувствую,?— тихо ответила Сара?— жена Хэнка. —?Коул потревожил его. Сына нужно наказать.Я не понимаю, о ком все время они твердят. Какая болезнь? Какой Камски? И снова винят сына. Я спускаюсь в коридор и замечаю темную комнату. Тоже пустует, лишь провода свисают с потолка, да деревяшки раскиданы по полу.—?Что ты натворил? Кого ты пробудил? —?Сара была в ярости и явно хотела наказать сына. Надолго. Навсегда.—?Никого! —?решительно крикнул Коул. —?Я просто нашел комнату и вошел в нее. На этом все!О какой же комнате идет речь… С каждым разом, когда я слышу эти бредни, мои мысли забиваются в мозгу и не могут дальше развиваться. Скорее всего, эта комната находится где-то в доме Камски. Единственный дом на этом островке, который я еще не проверил, находится напротив. Я не уверен, что та ?резиденция? или же тот домик, похожий на ГЭС, принадлежит Камски.Теперь я иду к одной комнате в левом коридоре. Раньше это была столовая. Лучи солнца оставляют на полу прямоугольное пятно света. Я заглядываю в комнату аккуратно, потому что потолок местами обвалился. Как бы меня не пришибло. В левом углу стоит огромное кресло и тумбочка, сверху висит картина с лесом. Посередине комнаты стол и пять стульев, один со сломанной ножкой лежит на полу. На самом столе красная книга с золотой печатью. Я открываю ее, на обложке написано красивым почерком ?Коулу от Элайджи Камски?.—?Тебе нужно поговорить со своим сыном,?— голос Сары звучал твердо и как-то озлобленно. —?Он снова шастал по дому того ?чернокнижника?. Он сказал мне, что нашел какую-то ?потайную комнату?.—?Хм… Серьезно? —?Хэнк говорил неуверенно. —?Ну, ладно. Я поговорю с ним.У меня неожиданно появляется желание посетить тот дом, но для начала нужно посмотреть верхние этажи. Я иду к лестнице. Поднявшись по ней, заворачиваю направо. Комната тоже пустая, только света больше.—?Отец,?— Хэнк обращался к Паулу,?— им становится все хуже. Они все без умолку продолжают говорить о ?нем?.—?Знаю. Но я не уверен, что ?он? существует на самом деле.Даже не заостряя внимания на эти слова, я сразу же иду в узкий коридор, напротив лестницы. Первая комната слева. Возможно, спальная родителей. Окна так же закрыты досками. Из мебели здесь кровать со сломанными ножками и две лампы, стоящие на гардеробах.—?Маэлс, оставь мальчика в покое,?— в своей спокойной манере говорит Паул. —?Я вижу, как ты на него смотришь.—?Ты ведь ничего не знаешь? У тебя даже нет ни малейшего понятия, что происходит,?— Маэлс замолкает буквально на семь секунд. —?Ты должен нам помочь. Других вариантов нет. Этого хочет Коул!—?Ты сошел с ума. Вы все слетели с катушек! —?ответил Хэнк.Остался чердак. Туда опасно подниматься, потому что пол может в любой момент рухнуть. Но надо. Может, это будет подсказкой. Все эти диалоги мне ничего не дали, кроме того, что Коул был очень заинтересован, даже одержим, в доме Камски и в нем самом. Мальчик любил к нему ходить. Возможно, мужчина был интересен ему. Что-то рассказывал и показывал. Мать выделила слово ?чернокнижник? и это тоже странно. Не уж-то замешана какая-то черная магия? Да, Долина полна темной силы, но это, скорее всего, переносное значение. Просто люди, жившие тут, сами себя убивали. Своим самовнушением и глупостью. Но с каждым словом этой семьи, моя теория медленно рушится. Я боюсь, если узнаю правду, то сам начну верить в эту болезнь. Заражусь ей и убью себя самого. Коула нужно найти. Срочно.Проходя по лестнице, на чердак, я свернул направо. Передо мной приоткрытая, сломанная дверь, висящая на одной петле. Далее комната с треугольным потолком, который поддерживает покосившиеся деревянные балки, пол местами обрушился на второй этаж. В конце чердака стоит стол, на нем множество книг, папирусной бумаги, разные свитки и свечи, залившие воском большую часть стола. Я прохожу к нему. На бумаге знакомый детский почерк. Коул писал маленькие рассказы, скрывая в своих героях родителей, описывал походы к Камски, пересказывал его истории. Под книгами я увидел письмо с красной печатью, еще не открытое. На задней стороне подпись Элайджи. Я отрываю печать, в конверте находится сложенная втрое гофрированная бумага. Доставая листок, я заметил, что из конверта выпал тот самый листок, который я держал на мосту, только символ обведен чем-то черным и жидким. На самой бумаге неизвестные мне иероглифы. Они шли ровно, как будто писали по линейке. Если держать лист бумаги на расстоянии вытянутой руки, то эти иероглифы изображают лабиринт без входа, а посередине они складываются в слова ?Corvus. Prospero?. Может быть, первое слово?— это какой-то код, а вот причем тут моя фамилия… Этот лист я, пока что, сохраню себе. Я вслушался в ?воспоминания? комнаты.—?Я не виноват! —?кричал Коул. —?Я не хотел, чтобы все это произошло!Семья Коула обвиняла его. Что бы это ни было, семья решила, что причинив боль, решат проблему и получат облегчение. За чем бы не охотились Андерсоны, это все еще витало здесь, в воздухе.***В доме Камски и вовсе ничего не осталось, кроме мусора: в углах не то мокрые перья, не то скомканная бумага, щепки от мебели, потолок со второго этажа, черепица и осколки от окна. Около входа стояла табуретка, на ней старый листок и кадильница. В доме даже остается этот приятный запах ладана. На листе бумаги, вверху, круг внутри которого находится рисунок какого-то созвездия. А дальше текст, адресованный некому Великому Князю Фокалору. Третий абзац написан на латыни. Я не читаю его и просто кладу обратно и замечаю, что в проходе, в соседнюю комнату, возникает синее свечение и силуэт чердака в доме Андерсонов.Выходя из портала, я сразу же попадаю к двери, которую не заметил в самом доме. Свет так и остается в проеме двери, и когда я прохожу ближе, темнота как будто растворяется, показывая маленькую светлую комнатушку, похожую на конуру как-то мага из сказок. По периметру стены напротив входа стоит огромный стол, а над ним полки с большим количеством книг. В принципе, все стены завешаны полками. На полу потертый ковер, бумаги, свечи. Я вхожу в комнату и сразу оборачиваюсь назад. Стена пустовала. Ни двери, ни порталов. Я тщательно осматриваю комнату: стол заставлен старыми книгами, в правом углу статуэтка эмбриона с человеческой нормальной головой, в левом сама голова, часть которой без кожи. Саму комнату освещали множество круглых свечей и странная лампа с фиолетовым свечением.На столе снова записка и написана она почерком Коула. Он написал про какое-то зелье, созданное Камски, которое может помочь ему видеть будущее. Про это зелье узнали жители и сожгли его дом, но эта комната была заколдована и поэтому осталась невредима. Не знаю, выдуманная ли это история или нет, но сама комната впечатляет. Зелий никаких тут я не вижу, да и емкостей, где их готовить?— тоже. Но что-то тут есть магическое.—?Почему ты стоишь там? —?голос дяди Маэлса ворвался очень неожиданно в мою голову. —?Шпионишь?—?Нет,?— коротко отвечает Коул.—?Ага, конечно. Что, черт возьми, с тобой происходит?—?Ничего.—?Тебе стоит оставить свои глупые сказочки. Они всех раздражают,?— Маэлс замялся. —?А еще перестать ходить в сгоревший дом Камски! Этим ты больше разозлишь ?его?…На миг все поглощается темнотой, но сразу же все сменяется видом на комнату, заставленную железными бочками. Я все так же находился в доме Элайджи Камски. Теперь я точно могу сказать, что Коул интересовался жизнью этого странного мужчины. И не тайно, а открыто, что для родителей, что для самого Камски. Скорее всего, Элайдже это было приятно, хотя не стоит делать поспешных выводов. Все же, не надо забывать, что он якобы чернокнижник. Может, всю эту чепуху с болезнью начал он, чтобы избавиться от Коула и его непонятных историй, а еще от назойливых родителей, пытающихся вызволить Элайджу из его же дома, которые еще и угрожали ему. Но он сохранял истории мальчика и писал ему ответные письма, подарил ему ту книгу и странные иероглифы с потенциальным кодом для чего-то. Нити снова расходятся…