Часть 6 (1/1)

Они забрались поглубже в чащу, выискав место, плотно окружённое деревьями, и решили устроиться на ночлег там — деревья могли сыграть им хорошую службу, надёжно защищая тылы. Костёр развести было раз плюнуть, в лесу веток было завались и состряпать какой-никакой костерок не смог бы только ленивый. Не прошло и трёх минут, как среди деревьев уже весело заискрилось живое пламя, освещая заскорузлые стволы и изламывая тени.Луис протянул руки к огню, согревая озябшие пальцы. Каким бы тёплым ни был день, по ночам всё равно прохладно, а учитывая то, что в порыве джентельменства он отдал свою дублёнку Клем, шанс простудиться был вполне реален.— Тебе точно не холодно? — с сомнением протянула Клем, сидящая по другую сторону костра. Её одежда, хлебнувшая водицы, висела рядом, нанизанная на палки, как символ укора за неаккуратность, и обдуваемая дымом огня. Девушка периодически тоскливо трогала её пальчиком и искренне надеялась, что до утра она просохнет.Луис клацнул зубами.— А если я скажу, что холодно, что ты сделаешь? Вернёшь обратно? Саму-то не продует? — в его словах явно виднелся намёк.Клем тут же покраснела, опуская глаза на длинные рукава чужой дублёнки и путаясь взглядом в грубых складках. Луис тоже стушевался, пошутив скорее по привычке, чем желая вновь поднимать эту тему. Пару минут они сидели молча, слушая треск сгоравших поленьев и стрекот сверчков, пока Луис, наконец, не рискнул всколыхнуть застывшую тишину.— Кто это, чёрт возьми, был? — глухо спросил он, имея в виду раздутых ходячих, так не похожих на привычных им тварей. Надкушенное плечо стрельнуло болью, растёкшейся по всей руке и стрельнувшей куда-то в область грудины. Луис поморщился и аккуратно помассировал руку сквозь тонкую ткань.Клем ещё глубже закуталась в дублёнку, зябко ведя плечами.— Похоже, это утопленники. Те, кто погиб и обратился в воде, — она подтянула ноги ближе к груди, пытаясь устроить на коленях голову, но подбородок постоянно скользил по грубой коже, не позволяя девушке совершить задуманное.Луис удивлённо глянул на Клементину через взвивающиеся ввысь языки пламени.— Погоди-погоди. То есть ты знала, что эти твари имеют ещё и подвиды, но ничего не сказала?Клем пожала плечами.— Я слышала про них пару лет назад от одной группы выживших. С тех пор они мне ни разу не встретились, поэтому я была уверена, что это очередная байка, придуманная, чтобы пощекотать нервишки доверчивым людям. Кто же мог знать, что это окажется правдой?Луис пожевал губами, однако в словах девушки действительно была логика, а потому обвинять Клем в сокрытии важных фактов было по меньшей мере глупо. Разговор был исчерпан. Луис глубокомысленно хмыкнул.— Ладно уж, убедила-а-а… — фраза закончилась протяжным зевком. Луис, разом напрягая все мышцы, потянулся и машинально запустил пальцы в волосы, ероша тёмные дреды. Клементина проследила взглядом за его рукой. Если подумать, то у обоих закадычных друзей: и у Марлона с его сбритыми висками (?дохлая кошка?. Помнится, так язвительная Вайолет отозвалась о шевелюре блондина), и у Луиса с крупными дредами — были весьма экзотические прически. Но если с их негласным лидером всё было и так понятно — Марлон просто считал, что выглядит круто, а любое слово против принимал в штыки, — то предыстории причёски Луиса она ещё не знала. Не то чтобы ей было это интересно, но изо рта помимо воли вырвался вопрос:— Почему дреды?— Ась? — отозвался Луис, прекратив почёсывать затылок, и недоумённо глянул на Клем.Клем кашлянула. Внезапно стало слегка неловко и от собственного неуместного вопроса, и от открытого вопрошающего взгляда Луиса, но она постаралась заглушить в себе это чувство. На сегодня ей эмоциональных переживаний хватило. Но щёки невольно порозовели, стоило ей встретиться глазами с Луисом, который смотрел на неё почти тем же взглядом, что и там, в лесу, несколько часов назад. Клементина нахмурилась. Осознание того, что такая глупая ситуация может легко вывести её из душевного равновесия, не нравилось девушке от слова совсем. К тому же — она была в этом уверена — прежде такого бы не случилось. К тому же, застань её в таком виде другой человек: Вайолет, Руби или даже Марлон — едва ли её реакция была бы такой бурной, это Клем знала точно. Последние восемь лет научили её не быть стеснительной. Так значит, дело в Луисе. Однако, в чём конкретно проблема, понять было сложно. Это бесило. — Почему дреды? — поправив сползающую дублёнку, повторила девушка. — Когда меня в детстве учили выживать в мире ходячих, одним из первых правил было никогда не носить длинные волосы и вовремя подстригать их, чтобы тебя было сложнее поймать. Я придерживалась этого правила, что не раз спасло мне жизнь, — Клементина задумчиво накрутила на палец короткий локон, на месте которого должен был быть второй тёмный хвостик. — А твои дреды… Ну, знаешь… это непрактично. Они будто созданы для того, чтобы за них хватались. Да и к тому же эти штуки, — Клем указала пальцем на свою голову, — по виду они довольно тяжёлые.Пару секунд Луис молчал, будто переваривая сказанное девушкой, а затем на его лице расцвела нахальная улыбка.— Столько внимания к моим волосам, кто бы мог подумать, — Луис легонько щёлкнул крепким ногтем по дреду, свисающему у его лба. Затем его улыбка стала более грустной, хоть и осталась на лице. — На самом деле, такая себе история. Вряд ли тебе будет интересно.— Расскажи, — негромко попросила Клем, закусывая губу. Она не была до конца уверена, что правильно поступает, что сует нос в чужую жизнь, и была готова к тому, что Луис не ответит или переведёт разговор в другое русло. По крайней мере, так всегда поступала она, когда разговор сворачивал не туда и от Клем вопреки её желанию требовали ответов. Однако, к её удивлению, парень оказался расположен к откровениям.— Ладно, — вздохнул он, придвигаясь ближе к жарко потрескивающему огню и наблюдая, как вокруг костра вьются мотыльки, желая приблизиться к яркому пламени, но в то же время опасаясь этого. Луис порой чувствовал то же самое, надеясь сблизиться с Клем и в то же время опасаясь совершать решительные действия, поскольку, как он уже успел выяснить, это было чревато. Парень фыркнул и качнул головой. Кажется, он придаёт своему увлечению слишком большое значение. — На самом деле эти дреды являются неким компромиссом, — Клем непонимающе вскинула бровь, молча требуя пояснений. — Когда я был сопляком, мне хотелось иметь длинные волосы. Потому что это выглядело круто и многие мультгерои, которые мне нравились, имели длину минимум до лопаток. Это стало для меня эталоном крутости. Однако директору не нравилось, как я выгляжу, он вообще был придирчивым засранцем, поэтому угрозы обкорнать меня можно было услышать раз десять за день. Сейчас по мне и не скажешь, но в то время я был тем ещё бунтарем, — Клементина едва сдержалась от саркастического смешка. Уж кем-кем, а паинькой его сейчас не назовёшь. И если повзрослевший Луис был таким заводилой, то страшно представить, что он представлял из себя лет десять назад, на самом пике гиперактивности. — Я был не намерен расставаться со своей шевелюрой, которую я долгое время холил и лелеял. И я это открыто демонстрировал. Так что битые стекла, вытоптанные клумбы и постоянные жалобы учителей стали неотъемлемой частью жизни этого старикана. Не знаю, чего бы я в итоге добился своими действиями, думаю, директор уже готовил для меня раскалённую кочергу, но однажды мой старший брат предложил мне идею, — Клементина вздрогнула, вскидывая глаза с танцующего пламени на Луиса. Про его брата она слышала впервые. Его точно не было в школе Эриксона, иначе она бы уже успела с ним познакомиться. Это наталкивало на неутешительные выводы. — Он знал, как сделать так, чтобы и я остался при своём, и наш неугомонный директор заткнул фонтан, поскольку фактически теперь мои волосы были уложены в причёску и не нарушали устав школы. Так что дреды оказались чем-то вроде трубки мира. Правда, с того момента волосы у меня уже неслабо отросли и пришлось делать всё заново, но брат в тот же день научил меня заплетать дреды. На самом деле это совсем не трудно. Ну, если у тебя руки откуда надо.Клементина сцепила зубы. Любопытство не давало покоя, хотелось знать, что случилось с братом Луиса. Верны ли её ужасные предположения, или мальчик просто вернулся домой. Но в то же время она понимала, что не имеет права поднимать столь сокровенные темы, знала, насколько бывает больно, когда бередят старые раны. Однако спрашивать ничего не пришлось. Луис сам решил ответить на так и не заданный вопрос. Взгляд парня был устремлён в никуда, словно он смотрел куда-то далеко-далеко, возможно, он видел сейчас ту школу, что была восемь лет назад. Голос его был тих и печален, в нём отголоском прошлого звенели давно выплаканные слезы. На лице не было привычного насмешливого выражения, лишь тоска. Казалось, будто по лицу прошлись мокрой тряпкой, разом стирая все эмоции. Клементина невольно поджала пальцы на ногах, чувствуя, как по коже крадутся мурашки. Сейчас она видела Луиса с совсем другой стороны, той, что он старается прятать ото всех. И к такому Луису сложно было привыкнуть.— Знаешь, он обратился одним из первых, — глухо выдавил парень. — Он всегда был болезненным, часто простужался и подхватывал вирусы. Тогда мы только-только вернулись из лагеря, и он сказал, что чувствует себя нехорошо. Никто не удивился. Мы даже не стали звать медсестру, потому что все необходимые таблетки давно уже валялись на его тумбочке. Он отказался от ужина и решил пораньше лечь спать, думая, что за ночь ему станет лучше. А наутро мы проснулись от крика. Он жрал своего соседа по комнате. Кажется, первой была рука, — Луис прикрыл глаза. Лицо его застыло, словно восковая маска. — Никогда не смогу забыть эту картину. На кровати сидит существо, отдалённо напоминающее самого дорогого для меня человека, и с мерзким урчанием вгрызается в руку парня, который визжит так, что барабанные перепонки едва не лопаются. Меня тогда словно парализовало, и я не был способен даже соображать. Брата убил Марлон. Я тогда чуть ли не возненавидел его… Но, знаешь, наверное, он единственный, кому я смог бы позволить это сделать, — Луис спрятал лицо в ладонях, массируя пальцами глазные яблоки, то ли избавляя их от напряжения, то ли пытаясь не заплакать. — Тебе знакомо чувство, когда тоска просто разрывает тебе внутренности в кашу? Вот тут, — он оторвал руку от лица и прислонил её к груди, напротив сердца, всё так же не поднимая взгляда на съёжившуюся от нахлынувших образов Клементину. Луис криво усмехнулся, и по его восковой маске будто прошла изломанная трещина. — Мне тоже. Я едва не умер от боли. Пытался даже, идиот, порезать вены. Но Марлон оказался хорошим другом и врезал мне хорошенько, вышибая из меня всю дурь. На самом деле, я ему благодарен. Вряд ли бы братишка обрадовался такому сюрпризу, — на несколько секунд в воздухе повисло молчание, нарушаемое только треском горящих смолистых ветвей. Луис будто специально старался избегать имени своего брата, вероятно, пытаясь таким образом уменьшить свою боль. Клем была почти уверена в этом. Она тоже так делала. — Да, вряд ли бы он обрадовался, — повторил Луис и окончательно замолк.Руки внезапно отозвались тупой болью. Клементина опустила глаза вниз, медленно разжимая побелевшие от напряжения кулаки. На мягких ладонях остались чёткие следы впившихся ногтей. Клем вздохнула, потрясла руками и снова взглянула на Луиса. Он сидел всё в той же позе и выглядел потерянным. Больно было видеть его таким.Девушка оттолкнулась рукой от слегка влажной земли и поднялась с места, чувствуя, как плотная дублёнка давит на плечи, обошла вставший на пути костёр, осторожно ступая на пострадавшую ногу, и опустилась на колени рядом с притихшим парнем, сопровождая своё действие шелестом желтеющей травы. Луис ничем не показывал того, что заметил её манипуляций. Может, просто решил проигнорировать её, может, настолько глубоко ушёл в себя, что и правда перестал замечать всё вокруг. Очнулся он только тогда, когда две маленькие ручки обхватили его поперёк живота и спины и сцепились на его боку в надёжный замочек. На напряжённое плечо опустился подбородок Клем, а в шею, где-то рядом с артерией, упёрся прохладный нос. Луис застыл, не смея шевельнуться и прервать момент близости, восковая маска оплавилась и сползла с его лица. Клементина прикрыла глаза, втягивая носом воздух у шеи парня. Луис приятно пах: свежестью, дождём и, кажется, мускатом. Она не была уверена, что правильно определила последний запах, поскольку встретить мускат ей довелось лишь раз, но всё же запах плотно впечатался в сознание девушки.Клем не умела утешать. Она могла помочь делом, но не словом. Да и так ли важны слова?— Я знаю, это больно, — единственное, что сказала она. Тёплое дыхание, вырвавшееся из её рта, пощекотало шею парня приятным теплом. Луис сглотнул. Клементина дотянулась кончиками пальцев до его руки и непроизвольно отдёрнула их. Он был очень холодным. Те открытые участки кожи, к которым она прикасалась, были на ощупь словно холодный металл. Даже костёр не помогал. На лице Клементины отразилось сожаление. Ей совсем не хотелось быть обузой и причинять неудобство своему спутнику, но она ничего не могла сделать. Только поделиться с ним своим теплом. И девушка прильнула ближе, плотнее обхватывая туловище парня. Луис покраснел и неловко вскинул руки, не зная, куда их деть. Он совершил несколько неловких движений руками, то поднимая их, то снова опуская, но в итоге решился и обернул жилистую руку вокруг узких плеч девушки. Так они и сидели какое-то время, просто прижавшись друг к другу, слушая чужое дыхание и потрескивание костра. — Спасибо, — тихо выдохнул он, чувствуя, как где-то в груди ослабляется натянутый узел. Парень склонил голову набок, невесомо прижимаясь щекой к черноволосой макушке Клементины и втягивая запах её волос. — Знаешь, это странно, но от тебя пахнет мандаринами.Эта фраза была точно камень, брошенный в воду: как нарушилась бы неподвижная гладь воды, так же был испорчен момент и потревожена идиллия. Клем вздрогнула и резко отстранилась, едва ли не отпихивая от себя Луиса и чувствуя, как пылают щёки. Удивительно, но такая невинная фраза из его уст вогнала её в краску. К тому же внезапно пришло осознание, что она плотно прижималась к парню, будучи в одной лишь дублёнке. Его дублёнке. Стало ещё более неловко. ?Да что со мной, чёрт возьми, происходит?!? — разозлилась на себя девушка, смыкая губы в тонкую полоску.Зато Луис вернулся.— Надо же, а ты не такая колючка, какой хочешь казаться. Даже поддержать способна, — фыркнул он, наблюдая, как Клементина возвращается на своё место. Клем стрельнула в Луиса убийственным взглядом и пообещала себе, что, когда в следующий раз произойдёт похожая ситуация, она лучше сразу его добьёт. Парень, похоже, тоже понял, что сказал что-то не то. Вид его стал виноватым. Он неловко почесал щёку. — На самом деле, правда, спасибо. Мне стало легче.Клем молча кивнула, принимая благодарность и дожидаясь, когда стыдливый румянец прекратит обжигать лицо.— Кстати, а что насчёт тебя? — вдруг поинтересовался Луис.— Ты о чём? — буркнула в ответ девушка, с интересом изучая свои руки.— Что случилось с твоими волосами? Куда делся второй хвост? Модная стрижка? Последний писк моды? Или нет, нет… Зная тебя, наверняка была какая-то потная заварушка с ходячими, тебя почти схватили, но ты, пожертвовав частичкой себя, обрезала волосы и смогла вырваться на свободу! Я прав? — Луис заинтересованно склонил голову набок.Клементина с подозрением глянула на парня. Она не была уверена, действительно ли ему интересно или же он пытается направить разговор в другое русло и помочь ей отвлечься от неловких воспоминаний. В любом случае она была ему благодарна.— Я выбрала не того парикмахера, — поделилась Клем, вспоминая Хавьера, у которого были явно свои представления о прекрасном. — Но на самом деле это неважно. Так даже лучше. Думаю, и вторую часть надо обрезать, они уже слишком отросли.Клем задумчиво потрогала хвостик и потянулась к ножу, брошенному у рюкзака, чтобы одним движением срезать лишние волосы. Но её рука оказалась перехвачена перебравшимся ближе к ней Луисом.Клементина вновь нахмурилась.— Ты что делаешь? — Не надо, — попросил парень, ослабляя хватку, но не отпуская её руку.Девушка вскинула бровь.— Это ещё почему?— Мне нравится, как ты выглядишь, — без задней мысли признался Луис. — Я хотел бы увидеть тебя с длинными волосами. Это красиво.Клементина посмотрела на парня, как мать смотрит на неразумное дитя.— Боюсь, красота сейчас последнее, о чём стоит думать.— Красота спасёт мир, — не согласился он.— Мир спасёт вакцина, Луис, — отбрила Клем.— Не обрезай, — снова попросил Луис.Какого чёрта его это вообще волнует?— Это непрактично, — привела девушка главный аргумент. — Твоя красота может сыграть злую шутку.Кажется, Луиса проняло. На секунду его лицо стало растерянным, он явно не знал, что можно противопоставить железной логике. Однако спустя мгновение на лице его отобразилась решимость.— С тобой ничего не случится. Я буду тебя защищать. Обещаю, — Луис не смеялся и не дурачился. Голос его был крайне серьёзен.— Какой же ты глупый, — Клементина закатила глаза, пытаясь выглядеть саркастично, но скулы её предательски порозовели. Она отвела глаза, говоря нарочито небрежно: — Чёрт с тобой. Мне надоело спорить. Не обрежу сейчас — обрежу потом.Она резким движением вырвала руку из захвата и уселась обратно, вскидывая голову к небу и устремляя взгляд на огромную, словно подёрнутую красноватой дымкой луну. Было уже довольно поздно, и, если они хотят продолжить завтра путь, необходимо вздремнуть хоть немного. Словно подтверждая её мысли, Луис протяжно зевнул.— Ложись первым, я посторожу, — не отрывая взгляд от небесного круга, заявила Клем. — Через несколько часов поменяемся. Луис кивнул. За дни их странствий это уже стало привычным действом: один на стрёме, второй отдыхает, затем смена караула. Простая и логичная схема, работающая на ура.— Если что, кричи, — пытаясь подавить очередной зевок, потребовал он и подбросил в костёр несколько веток.Клементина усмехнулась, вооружаясь ножом и деловито трогая пальцем острое лезвие.— Ну да, чтобы сюда сбежалось как можно больше ходячих. Отличный план, Луис.Парень показал ей язык и растянулся на траве, подставляя спину костру. Засыпать в таких условиях — на холодной траве, в одной лишь футболке, без спальника или хотя бы покрывала — было сложно, однако истощившийся за день организм мог отключиться в любой позе, стоило ему принять горизонтальное положение. Это Луис чётко понял, когда сознание начало медленно ускользать, стоило его голове коснуться земли.