Часть 7 (1/1)

Луис застыл на месте, обмерев, потеряв возможность шевелить конечностями, и беспомощно наблюдал. В тот момент, когда мальчик толкнул злополучную дверь и несмело заглянул в чужую комнату, его маленький счастливый мирок с громким хрустом разлетелся на тысячи осколков.Нет-нет-нет! ЭТО не его брат! Нечто, вцепившееся визжащему Джейку в руку, не может быть его добрым, любящим братом! Это какой-то абсурд. Всё в порядке, всё в порядке, он просто ещё не проснулся. Ну невозможно за одну ночь так измениться… Однако, как он ни старался, самообман не помог смягчить тот кошмарный образ изуродованного рычащего брата, что проник в мозг мальчика, парализуя всё тело, лишая его возможности соображать. Вокруг царила паника и неразбериха, крики, плач, мимо него кто-то проносился, спотыкаясь и бессмысленно вопя. И только Луис не мог сдвинуться с места. Кажется, он стоял так долго, тупо вперив бездумный взгляд в посеревшее мёртвое тело, однако монстру, похоже, надоел затихший Джейк. Он выпустил мальчика из рук. Тот рухнул на пол, будто сломанная кукла, и только из его жуткой полуобгрызенной руки продолжала течь кровь. Монстр утробно рыкнул и медленно повернул перекошенное, покрытое кровью и слюнями лицо в сторону сжавшегося Луиса. Глаза братьев встретились. Живые, растерянные, искрящиеся страхом глаза Луиса и мёртвые, подёрнутые белёсой плёнкой глаза мертвеца. На секунду мальчик посмел наивно надеяться, что его любимый рассудительный братишка всё ещё рядом, однако в мутных глазах не мелькнуло даже искры, намекающей на наличие разума у мертвеца. Луис судорожно выдохнул, прикусывая до крови губу. И в этот же момент монстр, раскрыв пасть, кинулся на него. ?Беги! Спасайся! Не стой! Ты погибнешь!!!? — вопило его подсознание, однако мальчик словно врос ногами в пол, и даже мысль о том, чтобы сделать хотя бы шаг, казалась невозможной. Луис даже не зажмурился. Он лишь вжал голову в плечи, отрешённо наблюдая за знакомым, но в то же время совершенно чужим лицом и отдалённо понимая, что сейчас будет очень больно.Мимо мальчика, отпихнув Луиса плечом к стене и тем самым сместив его с линии атаки, с боевым воплем пронёсся Марлон. Прежде, чем мерзкий хлюпающий звук достиг ушей Луиса, мальчик увидел, как в раскрытый рот монстра входит конец кочерги. Мертвец отшатнулся, но продолжил стоять, кочерга так и осталась торчать из его рта, кажется, не причиняя особого вреда самому монстру. На пол и руки Марлона, не отпустившего свое оружие, хлынула густая тёмная кровь. Марлон снова завопил. На этот раз от ужаса. Серые пальцы, царапая воздух, потянулись к глазам мальчика. Если бы в тот момент Луис был способен соображать, он бы восхитился смелостью своего лучшего друга: в глазах Марлона плескался животный ужас, но мальчик, пытаясь не позволить страху взять верх, сцепил зубы, прерывая рвущийся наружу крик. Он напряг руки и с громким выдохом выдернул кочергу из головы мертвеца, чтобы спустя секунду с усилием вогнать её обратно, на этот раз целясь в мозг. Хрустнул череп, конец кочерги пробил темноволосую макушку. Монстр покачнулся и, сметая рукой таблетки с прикроватной тумбочки, тяжело завалился навзничь. Рычание резко оборвалось. В тот же момент оборвалось что-то внутри Луиса. Надежда на воссоединение с братом, пшикнув, испарилась. Лёд, сковавший эмоции, растаял, и солёная вода струйками побежала по щекам темноволосого мальчика. Внутренности скрутил тугой жгут. Тошнит. Как же его тошнит. А ещё очень больно. Очень. До крика. Ещё немного, ещё мгновение, и он просто лопнет, просто разлетится на мелкие неровные осколки вслед за своим рухнувшим миром.И тут его холодной помертвевшей руки коснулась маленькая тёплая ладонь. Коснулась несмело, будто опасаясь, что мальчик отстранится.— Не смотри, — прошептал ему на ухо тонкий детский голос.Луис сглотнул мерзкий горький ком и медленно повернул голову. Перед ним стояла маленькая девочка, года на три младше. Смешные тёмные хвостики, замызганная кепка и грустные золотые глаза — первое, за что цеплялся взгляд. Луис механическим движением стёр слёзы и нахмурился. Откуда эта малышка здесь взялась? Он её не помнит.Он не отдёрнул свою руку, и, кажется, девочка посчитала это хорошим знаком. Она робко улыбнулась и сжала ладонь Луиса сильнее, переплетая их пальцы. Мальчик вымученно посмотрел на девчонку. Он не хотел её жалости, не хотел выслушивать пустых утешений и лживых фраз вроде ?всё будет хорошо?. Однако малышка, будто понимая, о чём он думает, покачала головой.— Я знаю, это больно, — единственное, что сказала она. Было трудно поверить, что это правда. Что такая мелюзга может знать о душевной боли? Однако в печальных глазах девочки было что-то такое, что заставило Луиса не сомневаться в искренности её слов. Знает. Наверняка знает.Она потянула мальчика за собой, уводя прочь от злосчастной комнаты и мёртвого тела брата. Толпа детей разных возрастов расступалась перед ними. И чем дальше они продвигались вперёд, тем легче становилось на душе, тем больше согревалось продрогшее тело и тем сильнее хотелось сжимать маленькую ручку, служившую ему якорем спасения. На мгновение Луис обернулся назад, глядя в проём двери, где спиной к нему застыла над телом худая, угловатая фигура Марлона. Плечи его подрагивали, ноги тряслись, а руки и светлые взъерошенные волосы были заляпаны кровью. Луис поспешно отвернулся. Это зрелище — последнее, что ему хотелось бы видеть. Не сейчас. Иначе он не выдержит. Он снова взглянул на девочку, но, кажется, что-то неуловимо изменилось. Вместо тонконогой невинной малышки рядом с ним спокойно вышагивала взрослая и уверенная в себе Клементина. Луис бегло осмотрел себя. Да, ему тоже явно не одиннадцать. Над ним зачирикала птичка. Он повертел головой, без удивления осознавая, что их обступили полыхающие осенними красками деревья. Луис знал эту часть леса — лагерь находился совсем недалеко.Видно, заметив замешательство парня, Клем обернулась к нему и ободряюще улыбнулась. И эта улыбка согрела его сильнее, чем летнее солнце. Луис улыбнулся в ответ. Они ничего не говорили, но, наверное, слова бы только помешали. Им нужна тишина, они это понимали. Поэтому поддержка Клем была молчаливой — крепкие объятия, которые были красноречивее любых обнадёживающих фраз. Парень прикрыл глаза. Казалось, он мог простоять так вечность: чувствуя тепло, исходящее от девушки, вдыхая её запах. Однако всё когда-нибудь кончается. Подул прохладный ветерок — и Клементины не стало. Она просто растворилась в воздухе, оставляя Луиса наедине с самим собой. Отчаянно пытаясь удержать пропадающий образ, он безрезультатно зачерпнул руками пустоту. Чувство одиночества придавило его, едва ли не заставляя распластаться по земле…А затем его глаза медленно открылись.Над головой раскинулось холодное звёздное небо. Столь же холодный ветер подул откуда-то с севера, заставляя кожу покрыться мурашками. Однако ему было не так холодно, как могло бы быть. Луис пошевелил рукой, понимая, что на него накинута его собственная дублёнка, неуверенно игравшая роль одеяла. Парень слабо улыбнулся. Клем. Она всегда ему помогает.Его взгляд нашарил девушку, облачённую в свою высохшую одежду. Она сидела очень близко, привалившись спиной к дереву, и честно несла вахту, прокручивая в руке нож и время от времени одними глазами сканируя местность. Костёр горел куда слабее, чем несколько часов назад, когда Луис ещё бодрствовал. Видимо, собранные ветки закончились, но Клементина не рискнула отойти за новыми, оставляя Луиса и их стоянку без защиты. Она выглядела уставшей, под глазами залегли глубокие тени, казавшиеся ещё более тёмными из-за игры света, и парень, хоть и имел ещё пару часов на сон (судя по его биологическим часам), не смог со спокойной совестью закрыть глаза и снова погрузиться в дрёму.— Смена караула, — хрипловатым после сна голосом объявил он, приподнимаясь на одном локте. Дублёнка, накинутая на него, сползла до пояса.Глаза Клем на секунду метнулись к нему, затем она снова уставилась в тёмные провалы между деревьями.— Пока рано. Ты можешь ещё поспать, — Клементина не оценила щедрости Луиса.— Если кому здесь и нужен сон, то точно не мне. Не обижайся, но, будь у меня зрение похуже, я бы точно спутал тебя с ходячим. И убежал бы, сверкая пятками. Не сомневайся.Клем фыркнула. Спящий Луис был очень тихим. Порой не было слышно даже его дыхания. Но стоило ему только проснуться, тишина треснула по швам.— Ложись, — снова повторил парень, окончательно принимая вертикальное положение и натягивая на плечи дублёнку. — Я уже достаточно выспался.Клем покачала головой, как бы сетуя на то, что Луис так разбрасывается драгоценными часами сна, однако предложение было весьма заманчивым. Зевнув, она отложила нож в сторону, но всё ещё оставляя его в зоне досягаемости, и съехала по стволу дерева вниз, расположившись на земле. Травинки неприятно кольнули щёку, и она с раздражением примяла их рукой.— Разбуди меня на рассвете, — попросила Клем, подкладывая под голову согнутую в локте руку и сдвигая козырёк кепки на глаза. — Чем раньше мы отправимся в путь, тем лучше.?Нам следует постоянно передвигаться. Нельзя долго оставаться на одном месте?, — кто же ей это сказал? Ли? Кенни? Может быть, Люк?— Если хочешь, можешь поспать на моих коленях, — любезно предложил Луис, приглашающе похлопав себя по ноге.Клементина предпочла проигнорировать его слова. Втянув носом дым костра, которым пропахла её одежда, девушка прикрыла глаза.Сны Клем были менее целостными и посещали её голову урывками, проносясь быстро, словно состав.Вот она несётся с маленьким хныкающим младенцем в руках, спасая его от загребущих лап ходячих. Под ногами хрустит лёд. Клем замирает посередине замёрзшей реки. Куда бежать? Мертвецы со всех сторон. Девочка сильнее прижала маленьких пищащий свёрток к своей дурацкой куртке, собирая все силы, чтобы не заплакать от безысходности. И тут лёд под ногами начинает трещать сильнее. Она начинает дышать чаще и с опаской опускает взгляд вниз, боясь сделать лишнее движение… И едва не вскрикивает от испуга, потому что прямо под её ногами, разбивая кулаки о бугристый лёд, на поверхность из воды пытается вырваться…— Люк… — поражённо прошептала девочка, машинально покачивая младенца и беспомощно оглядываясь вокруг. Что ей делать? Толпа ходячих уже обступила её и постепенно сжимает круг. Как ей помочь Люку, если она не может даже спасти Эй-Джея? Булькающее рычание всё громче, оно с силой давит на барабанные перепонки. Клементина растерянно озирается, пытаясь не допустить того, чтобы ходячие подошли к ней сзади. Но, учитывая, что её взяли в кольцо, это невозможно. Как ей поступить? Куда бежать?..Но не успевает Клем додумать эту мысль, как лёд под её ногами с громким треском проламывается под очередным ударом Люка, и девочка, не успев даже вскрикнуть, погружается в ледяную воду, которая мгновенно начинает заполнять жгучим холодом лёгкие.?Не-е-ет! Эй-Джей!? — отчаянно вопит про себя девочка, пытаясь подтолкнуть младенца вверх к кислороду в то время, как вокруг её лодыжек оборачиваются мёртвые руки…И вот тринадцатилетняя Клем с маленьким Эй-Джеем на плечах пробирается сквозь толпу ходячих. Они измазаны мёртвой кровью. Смрад заполняет ноздри, и Клементина пытается делать маленькие вдохи, не исключая, что, если вдохнёт полной грудью, её стошнит. Мимо, задев девочку плечом, проходит низкий и тощий ходячий. Клементина замирает, позволяя ему пройти и придерживая за ногу молчаливого Эй-Джея. Хоть малышу было уже два года, но она так и не услышала от него ни слова. Он мог только смеяться, когда счастлив, и плакать, когда ему грустно. А грустит малыш часто.В такие моменты, когда ты находишься в эпицентре шевелящейся массы мёртвой плоти, не следует отвлекаться на что-то постороннее. Однако Клем опрометчиво забывает о столь важном правиле, и спустя мгновение она летит на землю, споткнувшись о безногого ходячего, впивающегося в засохшую почву искорёженными пальцами. Малыш не может удержаться слабыми ручками и слетает с её плеч, больно ударяясь о землю. Девочка видит, как в уголках его глаз начинают собираться слёзы.— Всё хорошо, Эй-Джей, только не плачь! Пожалуйста, не плачь! Всё в порядке! — в страхе шепчет Клементина, вцепляясь руками в голову ходячего-калеки и пытаясь не позволить ему дотянуться до своего горла.Ребёнок судорожно всхлипывает, и спустя мгновение из его рта вырываются громкие рыдания.Движение вокруг замирает, бесполезные маятниковые передвижения ходячих прекращаются. Не успевает Клем в полной мере осознать весь ужас происходящего, как маленькая беззащитная фигура мальчика оказывается погребена под копошащейся тлетворной массой.— Не-е-ет! Эй-Джей! — не сдерживается Клементина, отбрасывая от себя ходячего и пытаясь дотянуться хотя бы рукой до малыша, чтобы помочь, чтобы спасти. Но ей не удаётся это сделать. Стоит ей только перевернуться на живот, как в тело прямо между шеей и плечом вгрызаются обломанные зубы. Клементина кричит от дикой боли. Её крик тонет в сытом урчании мертвецов.Клем буквально влетает на территорию школы-интерната Эриксона, птицей пролетая мимо удивлённого Марлона и оставляя далеко позади Луиса. Он сам им всё расскажет. А ей надо спешить.Она врывается в комнату, отданную им с Эй-Джеем, громко хлопая дверью. Мальчик сидит за столом, что-то увлечённо рисуя и даже высунув от усердия язык. Клем не хочется его тревожить, нечасто она видит его в таком настроении, однако сейчас неподходящее время для того, чтобы разводить сантименты.— Собирайся, Эй-Джей, нам нужно идти, — коротко командует она, подхватывая свой рюкзак и быстрым движением проверяя содержимое карманов.Мальчик не откликается. Даже не поворачивается на голос Клем, всё так же водя карандашом по бумаге.— Растяпа, ты меня слышал? — хмурится Клем, недовольная таким поведением. Ей кажется, что, живя в этом мире, он должен осознавать всю серьёзность ситуации.Но Эй-Джей снова молчит.Девушка делает несколько шагов вперёд и тяжело опускает руку на плечо Эй-Джея. Вернее, пытается опустить. Потому что ладонь внезапно проваливается прямо сквозь тело мальчика, не причиняя ему ни малейшего неудобства. Клементина отскакивает как ошпаренная и поражённо переводит взгляд со своей руки на малыша. Кажется, она сходит с ума.— Э-эй-Джей? — снова зовёт Клем дрогнувшим голосом.Никакой реакции. Что, чёрт возьми, происходит?! Девушка начинает нервничать. Времени остаётся всё меньше. Она отступает на несколько шагов, буравя взглядом согнутую спину мальчика, затем подскакивает к двери и толкает створку. Надо кого-нибудь позвать. Луиса, Марлона, хоть Вилли или Тена. Главное, кого-то, кого Эй-Джей услышит.Но стоит ей только распахнуть дверь, как смрад заполняет комнату. Клем не успевает даже с криком отшатнуться, как, пройдя прямо сквозь неё, в комнату врывается ходячий. Кажется, Эй-Джей наконец-то возвращается в реальность. Он соскакивает со стула, отбрасывая в сторону цветные карандаши, с дробным стуком разлетевшиеся по столу, и с твёрдой решимостью смотрит на приближающегося мертвеца. Порой даже у Клем от этого тяжёлого взгляда пробегали мурашки. Эй-Джей тянется к поясу, чтобы привычным движением вытянуть пистолет… однако пистолета на месте не оказывается. Маленькие детские пальцы растерянно зачерпывают пустоту. Решимость на лице мальчика сменяется испугом. Он достаточно умён, чтобы осознать, что у него, безоружного, против смердящей громадной туши нет ни единого шанса. Из пасти ходячего, почувствовавшего беспомощность своей жертвы, вырывается торжествующий рёв, и мертвец мгновенно бросается в атаку.— Эй-Джей! — раненой птицей кричит Клем и кидается на мертвеца, пытаясь вцепиться ему в пояс, чтобы сбить, повалить на пол, замедлить и дать Эй-Джею шанс уйти. — Беги!Но всё снова идёт совсем не так. Глупо и неправильно. Она видит, как её руки обхватывают пояс ходячего, но почему-то снова загребает ладонями пустоту. Что за чёрт?! Не удержав равновесия, Клементина летит на пол, успев выставить перед собой руки, однако всё равно с размаху прикладываясь лбом о деревянную поверхность. Голова гудит, словно отплывающий пароход.Над ухом раздаётся болезненный крик Эй-Джея. Клем взвивается в воздух, подброшенная этим отчаянным криком. Первое и последнее, что бросается ей в глаза — маленький и хрупкий мальчик со свёрнутой, словно у курёнка, шеей болтается в громадных лапах ходячего. На пол водопадом струится горячая кровь.Слёзы обожгли глаза, лишив на секунду возможности видеть.— Не-е-ет! Эй-Джей! — полный боли крик растворяется в холодной пустоте.Клем вздрогнула всем телом и распахнула глаза. Было ещё темно. Свет костра обжёг чувствительную роговицу, поэтому она инстинктивно прикрыла лицо тыльной стороной ладони. Из горла вырвался судорожный вздох, и Клементине потребовалось несколько секунд, чтобы оправиться от сна и унять всколыхнувшуюся в душе бурю эмоций. Ещё пара секунд ей потребовалась на то, чтобы вспомнить, где она сейчас находится и что рядом есть ещё и Луис. Девушка торопливо нашарила его взглядом. Ей было жизненно необходимо убедиться, что с ним всё в порядке. Разумеется, это был всего лишь сон, однако чувство беспокойства всё ещё не отпускало.Клементина перевела глаза на Луиса, и их взгляды пересеклись. Видимо, парень заметил копошение Клем и наблюдал за ней с самого пробуждения. Возможно, чтобы убедиться, что она проснулась. Или… ещё для чего-то?Луис вопросительно дёрнул подбородком и приподнял брови. Клем покачала головой и, прикусив губу, отвела глаза. Луис невесело усмехнулся и кинул в костёр сухой листочек, который так и не долетел до огня, плавно приземлившись где-то сбоку. Казалось, они поняли друг друга без слов. Каждый из них этой ночью увидел часть души, которой он лишился. Но если у Клем ещё был шанс вернуть её обратно, то у Луиса осталось только чувство безвозвратной потери и сожаление, горечью отдающееся на языке.Клем снова прикрыла глаза. Она всё ещё была уставшей, а эти наполненные стрессом сны только вымотали её ещё больше.И тут со стороны Луиса раздался гулкий кашель. Настолько неожиданный и громкий, что Клементина едва не подпрыгнула на месте, недоумевающе уставившись на парня. Тот, извиняясь, развёл руками.— Кажется, я проглотил комара, — пояснил он, двумя пальцами пытаясь снять что-то со своего языка. Клем скорчила отвращённую мордашку. Не то чтобы она была брезгливой, однако осознавать, что вот сейчас по твоему желудочно-кишечному тракту сплавляется насосавшийся твоей же крови комар, было действительно неприятно. Луис заметил выражение Клем и поспешил сгладить углы, преувеличенно бодро добавив: — зато позавтракал, — и он демонстративно похлопал себя по животу, изображая сытость.Девушка вздохнула. Луис был неисправим, однако в этом заключалось его очарование. Хотя она, разумеется, никогда в этом не признается.***На четвёртый день пути Клементина начала всерьёз беспокоиться.Хоть они нашли правильный путь и были почти у цели, состояние Луиса вызывало у неё тревогу. С каждым днём он чувствовал себя всё хуже, кашель становился всё надрывнее, он был более вялым и шутил всё реже, к тому же у парня явно был жар, а прошлой ночью его неслабо лихорадило. Видимо, всё-таки лежание на холодной земле в одной футболке не прошло бесследно.Это было опасно. Сухой грудной кашель, вырывающийся из горла Луиса, мог легко их выдать, а сам парень, в минуты ухудшения самочувствия едва передвигавший ноги, мог стать лёгкой добычей для ходячих. Клементине тоже было нелегко, поскольку теперь, помимо прочего, на её плечах оказалась ещё и забота о больном Луисе. Было сложно успевать всё сразу: следить за тропой и поддерживать Луиса, чтобы он не упал; охранять ночью лагерь и поить пылающего жаром парня, находящегося в полубессознательном состоянии; торопливо заталкивать в рот еду и вовремя прикрывать рот Луису, чтобы его кашель не оповестил весь лес об их местоположении. Порой её вело от усталости, но спасало только то, что подобное ей было не в новинку. Всё же с болеющим парнем было и вполовину не так сложно, как с маленьким ребёнком. Вроде бы.— Держись, Луис, мы почти на месте, — обнадёживающе прошептала девушка, подхватывая парня под локоть, когда заметила, что он начал опасно крениться. — Главное, потерпи ещё немного. Ладно? Всё будет хорошо.— При всём уважении, Клем, мы тут не кино снимаем. Можешь вести себя менее пафосно, — хрипло пробормотал Луис, неровным движением стирая пот со лба.Клем сжала губы в полоску и едва удержалась от того, чтобы не ткнуть беспардонному шутнику кулаком под рёбра. ?Вот же язва?, — сердито подумала девушка, поудобнее перехватывая Луиса. Она совершенно не удивится, если вдруг узнает, что в школьные года за свой длинный язык он был не раз поколочен. Луис, прикрыв глаза, привалился сильнее и жарко выдохнул ей куда-то в район уха. Клем непроизвольно отдёрнула голову, всё ещё чувствуя тёплое дыхание, обволакивающее ушную раковину. И снова эти мурашки. — Как же мне надоело это дерьмо, — внезапно тихо признался Луис, скрывая от Клем своё лицо за шторкой из дредов. — Сколько можно, — и снова в моменты психической нестабильности маска беззаботного весельчака спадает, открывая миру лицо уставшего и запутавшегося подростка.Клементина грустно посмотрела на парня. Она была не уверена, говорил ли Луис осознанно, или он снова начал бредить, но в любом случае она была с ним согласна. Жизнь, наполненная вечным бегом, болью и смертями успела приесться за эти восемь лет. Девушка ждала, что парень скажет что-то ещё, поскольку разглагольствовать он любил. Но нет. Луис лишь свесил голову на грудь и шумно дышал, со свистом выпуская воздух через нос.Клем покачала головой. Если они в ближайшее время не достанут лекарство, будет очень и очень плохо. Остаётся только надеяться, что в кабинете лагерной медсестры ещё осталось что-то полезное.С Луисом, буквально повисшим на ней, двигаться было тяжело, и на тот путь, который был рассчитан на час пешего хода, у них ушло все три. Зато когда на горизонте показались внушительные серые стены лагеря, Клементина едва не взвизгнула от радости. Даже Луис что-то довольно буркнул. Правда, Клем не поняла что, поскольку слова его тут же потонули в кашле.Вблизи лагерь казался ещё более внушительным, чем издалека. Он был куда больше школы Эриксона, раза в три так точно, а толстые стены (кое-где потрескавшиеся и потёршиеся, но всё равно устойчивые), которые были увенчаны колючей проволокой, вселяли уверенность в завтрашнем дне.Клементина неуверенно остановилась перед большими сплошными воротами, на которых, тихонько поскрипывая при особенно сильных порывах ветра, висел большой проржавевший замок. Девушка пнула пару раз выросшую перед ними преграду, но ворота не поддались. Кажется, их здесь не ждали.— И как нам попасть внутрь? — смерив взглядом створки, поинтересовалась Клем. — Как-как, прямо с парадного, — прочистив горло, фыркнул Луис и отстранился от Клементины. Девушка позволила ему отойти, но была готова подхватить его в любой момент, если парень начнёт вдруг падать. — Не удивлюсь, если замок тут только для вида. Слишком демонстративно он тут висит.Луис сделал несколько нетвёрдых шагов вперёд, щёлкнул ногтем по поверхности замка, затем взял его в руки. К ладоням тут же пристали рыжие чешуйки. Парень хмыкнул и потёр руки друг о друга, избавляясь от налипшей ржавчины. Клементина собралась было подойти следом, чтобы тоже глянуть на замок или исследовать ворота на наличие скрытого прохода, как вдруг в затылок Клем упёрлось холодное дуло. Внутренности мгновенно заледенели.— Только двинься! — с угрозой предупредили её, видимо, заметив, как рука девушки дёрнулась, предположительно, к оружию. — Руки! — давление ствола стало сильнее.Клементина досадливо поморщилась, но благоразумно вскинула руки над головой, демонстрируя, что она не имеет никаких плохих намерений. Секундой позже та же участь постигла и Луиса. Парень медленно выпустил коротко лязгнувший замок и, разогнувшись, послушно поднял подрагивающие руки, впиваясь взглядом в злосчастные ворота и не рискуя повернуть голову. За их спинами раздались голоса нескольких человек, обсуждающих, что им делать с пленниками. Похоже, людей было много, больше пяти точно. И, вероятно, все, либо большая часть, вооружены.Клементине надавили на плечи, заставляя опуститься на колени, и чьи-то руки принялись грубо шарить по её карманам. Где-то вдалеке послышалось ворчание ходячих. Рядом, схватившись за горло, в очередном приступе кашля зашёлся Луис.Ситуация оказалась плачевной.