3. Дорога (1/1)

Дорога, казалось, не собиралась заканчиваться. Потертое асфальтовое покрытие, разделенное на две части желтой, то прерывающейся, то ровно скользящей линией, мягко стелилось под широкие шины. Чудовищная химера, собранная на остове ?Хамви? первого поколения, с полностью закрытым кузовом, рассчитанным на четверых человек, резво катилась из влажного тропического леса в засушливую полупустыню. Липкая и удушливая жара сменилась сухостью и пылью, оседающей в раздраженной непривычными температурами гортани, вызывая надсадный хриплый кашель. Пот стекал по загривку, светлая, давно ставшая серой футболка намертво прилипла к спине, ноющей от неудобной позы. Генри казалось, что он уже частично вплавился в жесткое военное сидение, непригодное для дальних перевозок. Единственным что оставляло сознание в теле, была Эстель, которая уж точно чувствовала себя хуже, чем привыкший к неудобствам почти-человек. Ученая, из-за которой и случилась эта изматывающая поездка, спала, положив голову ему на плечо, и тяжело дышала во сне приоткрытыми губами. Светлые волосы, хоть и собранные в растрепанный пучок, грели кожу сквозь рукав футболки, делая ее еще более липкой. Эстель была красива, как одна девочка из прошлой жизни, что-то значившая для Генри. Белая кожа, так резко контрастирующая со всеми местными медными и оливковыми оттенками, хрупкие линии и миниатюрность черт. Наклоняя голову, он мог видеть, как свободная кофта отстает от кожи, покрытой мелкими каплями пота, частично открывая небольшую грудь с маленькими, нежно-розовыми сосками. Зрелище было приятным, но Генри предпочел бы накинуть на ученую брезент, не дающий разглядеть ни один изгиб.Своей безоговорочной верой в неуязвимость Эстель уже создала один инцидент, заставивший Генри понервничать. Для перевозки одного из особо важных ученых Полковник прислал к ним в научный центр три бронеавтомобиля и восемь местных солдат. Отправлять Эстель одну вместе с ними Акан не решился, даже не видя жадных взглядов, придирчиво изучавших тонкую женскую фигуру, нервозно перебиравшую папку с документами. Роль телохранителя от телохранителей досталась Генри, и это оказалось одним из самых нервных заданий за последнее время. Первая остановка случилась по требованию ученой: милая европейка, похожая на фею в длинной широкой юбке и свободной кофте, из принципа говорившая только на английском, сказала, что ей нужно отлить. Стоя к Эстель спиной во время всего действия, Генри не убирал руки с рукояти полуавтоматического Кольта: восемь наемников, без стеснения пожиравших глазами бестолковую ученую, и десять патронов в магазине?— не очень равные возможности. Почти обошлось?— только командующий этими военными, в чьей бронированной коробке они ехали, что-то брезгливо и презрительно сказал на испанском. Разом пошедшая красными пятнами Эстель, неплохо знающая их язык, сообщила, что доложит Полковнику, и это неожиданно снизило градус враждебности.Небольшая встряска, а лучше?— драка?— не помешали бы Генри, но он не решался подвергать опасности ученую, а потому строго подчинялся ее приказам, только внутри надеясь на ?фас!?. Его нервы, казалось, звенели от напряжения?— работа Акана перешла в финальную стадию, и Эстель вместе с телохранителем отправилась за будущими ?владельцами? аватаров-Френки. Это значило, что совсем скоро, ?в ближайшие дни?, как обещал доктор Полковнику, Генри придется познакомиться со своими копиями.***Командира группы военных, сопровождавших Эстель, звали Алехандро и он чем-то напоминал Хавьера, как красочное изображение бледной тени. Местный, он был ярким представителем темноглазых, рослых и коренастых людей с бронзовой кожей и вспыльчивым характером. Не такой уж молодой для командования наемниками (с трудом определяя возраст только по внешности, Генри предполагал, что ему около сорока лет), этот латинос создавал ощущение властности и полного контроля над происходящим. Если бы не исходившая от него опасность и собственная нервозность, закручивающаяся в тугую спираль, Генри бы не преминул предложить ему выпить после выполнения работы. В этой южноамериканской стране, запертый во множестве белоснежных коридоров научного центра в окружении персонала, знавшего только испанский, любой новый собеседник, говоривший на понятном языке, был подарком. Алехандро, казалось, совсем не замечал возрастающего напряжения одного из спутников, бросавшего на него подозрительные взгляды. Путешествие длилось слишком долго?— бесконечная дорога укачивала, рассеивая внимание сменяя его мнительным беспокойством. Если кто-то и собирался нападать на слишком заметный кортеж, то лучшего времени было не найти. Этими ?кто-то? с легкостью могли оказаться сопровождающие, так что Генри не спускал глаз с водителя и командира.Алехандро удостоил его своим вниманием, только когда машина свернула с дороги следом за ведущей и, создавая пылевой шлейф, направилась вглубь пустыни.—?Не паникуй, камрад,?— перегнувшись с переднего сидения он, белозубо улыбаясь, хлопнул Генри, уже потянувшегося к стволу, по колену. —?Мы к замку Полковника едем, нам нельзя с парадного входа.Раздраженно кивнув, Генри осторожно усадил Эстель прямо; убрал с лица налипшие волосы и мягко тронул пальцами кожу на щеке с отпечатавшимися линиями смятого рукава футболки. Собственного плеча касался только воздух казавшийся прохладным, без чужой тяжести и дыхания. Ее отдаление оказалось неприятным?— Генри почти неосознанно шире расставил ноги, соприкоснувшись с худой коленкой под длинной юбкой. Эстель за периметром лабораторий оказалась единственным, что напоминало о доме и это вызывало неуместную тоску и только добавляло внутреннего беспокойства. Поправив ее кофту, Генри прижался лбом к виску ученой, чувствуя, как влажная кожа липнет к коже и тихо позвал по имени.Сонно завозившись она открыла глаза, бессмысленно посмотрев по сторонам и смаргивая остатки сна.—?Мы подъезжаем? —?хрипловато спросила Эстель, потянувшись и отстраняя от спины налипшую на нее ткань.—?Почти приехали,?— Алехандро, следивший за их возней через зеркало заднего вида, указал вдаль, на стремительно надвигающуюся линию горизонта,?— вон там наша цель.Пока Эстель переплетала растрепанные волосы, скептически рассматривала себя в зеркальце и пыталась вернуть измятой одежде приличный вид, неясные темные силуэты приблизились. Безликая пустынная земля за все путешествие сменяла свой цвет от темно-бордового до пыльно-песчаного; растительность почти не менялась с того момента как они покинули поросшую непроходимой зеленью низину?— пожухлая, желтая, выглядящая жесткой трава да чахлые кусты на переплетающихся тонких ножках. Не придумав ничего лучше, Полковник выстроил свой ?замок? посреди этого засушливого безмолвия. Первым, что видели подъезжающие по равнине гости, был высоченный забор из белого гладкого кирпича, больше похожий на крепостную стену. За ним не виднелась даже крыша дома, только несколько верхушек деревьев с длинными темными листьями, шелестели в почтительной близости от ограды.Водитель, такой же латинос, как и командир, лихо затормозил рядом с забором, около неприметной издалека дверцы, покрытой белой краской. Два других бронеавтомобиля, не снижая скорости, направились дальше по периметру ограды, оставляя их в одиночестве. Вышедший первым Алехандро открыл дверь со стороны Эстель и подал ей руку, помогая спуститься на землю.—?Добро пожаловать в замок,?— насмешливо произнес он, наблюдая, как Генри, очутившийся на земле, тянется, пытаясь расправить непоправимо затекшие мышцы. —?Сначала с вами поговорят, потом займемся делом.Дальше последовал приказ на испанском, и водитель, названный Уго, недовольно сморщился, доставая из кармана смятую пачку сигарет. В очередной раз отметив, что эспаньолка не спасает, если лицо похоже на круглую жирную лепешку, отставая, Генри двинулся следом за Эстель к двери. Створка отворилась, когда Алехандро вырос за их спинами, и, не осторожничая, в проеме возник сам Полковник.—?Рада видеть вас,?— Эстель протянула руку, вызвав небрежный смешок командира наемников, но военный мудак, из-за которого они пересекли гребанную пустыню, не подал вида, что его раздражает женская наглость, ответив рукопожатием. Странно было видеть его в штатском: белый льняной костюм свободно трепетал на легком ветерке, создавая впечатление обычного человека, может быть, слишком богатого, но не имеющего никакого отношения к армии.—?Доктор Аканов решил проигнорировать мое приглашение,?— выпустив изящную кисть, вместо приветствия Полковник скептически осмотрел прибывших. —?Без происшествий, надеюсь?—?Без происшествий, сэр! —?Алехандро согласно кивнул, заставив Генри нервно вздрогнуть от громкого лающего тона. —?Наши к главному входу поехали, им там выгружаться?—?Нет,?— первой ответила Эстель,?— лучше сразу в госпиталь. Мы рады вашему гостеприимству после долгой дороги, но доктор Аканов очень спешит. Именно поэтому здесь я и Генри?— он почти круглосуточно работает.—?Да я вас еще никуда не приглашал,?— хмыкнул Полковник смущенно улыбнувшейся Эстель. —?Сандро, на твоем попечении наш самый прекрасный ученый. Отвечаешь за ее безопасность и подчиняешься любому приказу. Быстрее закончите с погрузкой материала, меньше будет проблем. Выполнять.—?Есть, сэр! —?отдав честь, Алехандро быстрым шагом направился к оставленному бронеавтомобилю. Генри с хрустом зевнул, хоть и опасаясь нарываться, чтобы не добавлять Акану проблем, но и не в силах терпеть демонстративную небрежность к нему.—?Генри,?— Эстель повернулась и нервным жестом пригладила его растрепанные волосы,?— доктор Аканов сказал, что ты останешься с Полковником? Потом я вернусь, мы проведем один тест и можно будет ехать домой.—?Есть, сэр,?— со всей возможной язвительностью отозвался Генри, копировав жест командира наемников. Конечно, Акан, отправляя их за материалом, был слишком увлечен работой, чтобы упомянуть такую мелочь, и устраивать разборки при посторонних, тем более, перед Полковником, было плохой идеей. Но не выразить все свое отношение к идее Эстель остаться с этим мудаком Генри просто не смог. —?Уверена, что с тобой ничего не произойдет?—?Только то, что наш командир сама прикажет,?— подал голос Алехандро из подъехавшей машины. —?Можем отправляться?—?Генри не лучший собеседник, но совершенный боец,?— с каждой минутой становившаяся все неуверенней Эстель посмотрела на Полковника и снова на него. —?Ты не навредишь Полковнику?— это приказ!—?Вот мы это и обсудим,?— не разделяя ее сомнений, военный мудак толкнул дверь, распахивая ее сильнее и жестом пригласил войти.***Жизнь за высокой стеной отличалась от пустоши педантичным порядком и аккуратностью. Ровные симметричные дорожки, пересекавшие огромный внутренний двор, были выложены небольшими светлыми кирпичиками, по бокам ограниченными невысокими бордюрами из красной глины. Из бледной и тонкой, но все равно зеленоватой и густо растущей травы тут и там торчали невысокие деревца и кустарники, раздающиеся вширь. Некоторые из них усыпали светло-желтые цветы, разносившие густой, цитрусово-сладкий аромат; другие частично покрывали красные лепестки, делавшие крону огненной; третьи, не цветущие, носили форму, преданную им человеческой рукой. Вдали, за садом виднелись белые бока двухэтажного дома в урбанистическом стиле?— ровные прямоугольники, сложенные, как детские кубики, с огромными окнами, но с такого расстояния рассмотреть, что находилось за ними было невозможно. Приглядевшись, Генри увидел зеркальную гладь ярко-голубого бассейна, в окружении мощеного светлого пола и шезлонгов под широкими зонтами. Кроме него, с лицевой стороны дома располагался фонтан?— глубокие и ровные траншеи, выложенные натуральным белым камнем, похожим на мрамор, пускали воду причудливыми линиями перед высокими ступенями.—?Небольшая экскурсия по периметру? —?терпеливо дождавшийся, пока Генри оглядится, спросил Полковник и медленно пошел вперед по дорожке, вынуждая следовать за собой.—?Очень красиво,?— честно ответил Генри, отставая на полшага. Он залюбовался домом и забыл на какое-то время о своей вспыхнувшей злости на Эстель. Ученая притащила его сюда под идиотским предлогом собственной безопасности только для того, чтобы оставить развлекать этого всемогущего мудака. Осознание этого бесило не так сильно, как собственная мягкость и искреннее беспокойство за ее благополучие?— стоило так дергаться ради ушлой девки? Выеби Эстель эти наемники, хоть все восьмеро, ему-то, Генри, какая печаль? От нее не убудет, и заниматься работой, ассистируя Акану, она сможет и дальше, может, наглости и самоуверенности бы поубавилосьГенри раздраженно хлопнул себя по карманам в поисках пачки сигарет?— под ладонь неожиданно попался продолговатый небольшой предмет. Раздражение сменилось унизительным стыдом?— в штанах таскалась упаковка смазки, а он, придурок, забыл ее выложить перед поездкой. И чем же Генри отличался от элитного эскорта, который и пострелять, и потрахаться, и поговорить? Тем, что несло от него не элитой, а дешевым дезодорантом и потом, текущем ручьями на такой жаре.Запрокинув голову, он посмотрел вверх. Даже сквозь черные стекла солнечных очков яркие, палящие лучи слепили и приходилось щуриться, хотя солнце уже давно побывало в зените и катилось к закату.—?Генри? —?тряхнув головой, он увидел, что значительно отстал от Полковника, замерев на перекрестье дорожек. Быстрым шагов нагнав его, Генри широко улыбнулся. В отсутствие Акана и немного охуевшей Эстель беспокоиться было не о чем; никто не приказывал ему оставаться милым для этого военного мудака, хотя эта мысль незримо проступала через все, связанное с ним.—?У вас здесь очень пустынно,?— произнес Генри, мельком оглядывая всю огромную площадь.—?Я живу один,?— Полковник неодобрительно оглядел его, словно реплика была лишней или задела владельца дома. —?Если ты про охрану?— она есть, не думай, что я безоговорочно доверяю тебе и твоему доктору. Кстати,?— взгляд стал цепким и прямым,?— Я никогда не видел, как Аканов работает. Как калека может… вообще, хоть что-то?—?Он консультирует,?— тут же отрезал Генри, привычный к этому вопросу, но всегда очень резко реагирующий. Слабость Акана с лихвой покрывалась другими способностями, той же возможностью управлять гравитационными волнами, но всех беспокоило именно это. —?И пальцами тоже может многое. Мои органы он легко поправляет, если что-то не так работает.—?Значит, не так сложно поддерживать в тебе жизнь, раз это делают наощупь.—?Акан гениальный ученый! —?с нажимом, повысив тон, еще резче произнес Генри и замер, ожидающе смотря на неширокую спину в белоснежном пиджаке.—?Разве ты понимаешь его проекты? В тебе говорят только эмоции, это забавно,?— обернувшись, Полковник мягко улыбнулся, но пристальней посмотрев на замершего Генри, тоже остановился и убрал руки в карманы брюк. —?Я не хотел тебя задеть. Я тоже мало смыслю в науке, и твои реакции просто интересны. Как проекта. У вас с доктором такая яркая связь. Эта татуировка, что я видел у тебя на груди?— ее последствие?—?Да,?— Генри раздраженно задрал футболку, обнажая живот, как уже делал это, только в научном центре. Он совсем не подумал в прошлый раз, что Полковник мог обратить внимание на слово, написанное на пятом ребре, увлеченный внутренностями. —?Акан вырезал слово ?сладкий? ножом-бабочкой, а Женя?— он тогда занимался искусственной кожей?— поверх порезов нанес краску. Эти,?— прижимая задранную футболку подбородком, он оттянул пояс штанов вниз, обнажая симметричные татуировки. Внизу живота, рядом с бедренными косточками находились рисунки двух стилизованных MK-23, направленных стволами вниз, так, если бы они висели на поясной кобуре,?— я сам решил сделать, еще до него. Остальные показать?—?Достаточно,?— насмешка в голосе заставила пальцы задрожать от невозможности сделать хоть что-то. Генри никогда не испытывал стыда за вызывающие татуировки на своем теле, но сейчас поддевка к яркому и интимному выражению близости, унижала не его, а Акана. Это бесило, в любой другой ситуации Генри бы не сдерживался, но ослушаться приказа было невозможно.Прогулка по саду, цветущему на пустынной земле только благодаря человеческим рукам, становилась еще хуже, чем он предполагал изначально. Прибавляя шаг, чтобы догнать Полковника, снова начавшего маршировать по своим владениям, Генри очень не вовремя задел локтем плечевую кобуру. Его не только не обыскали, но и не забрали даже оружие, свободно висевшее подмышкой. Это наталкивало на совсем уж нехорошее желание проверить, а что будет, выхвати он сейчас свой милый Кольт и направь ствол в нужную сторону.—?Ты знаешь, почему Аканов, так долго возится с работой, раз уже имеет тестовый экземпляр?— тебя? —?продолжая неоконченный допрос, сказал Полковник, не сбавляя шагу и не оборачиваясь, словно совсем не интересуясь ответом.—?Там будет… какая-то другая технология,?— стараясь уменьшить враждебность в голосе, буркнул Генри, снова ощущая, как его тыкают носом в собственную неосведомленность делами Акана. —?Эстель лучше вам сможет рассказать.—?А свое прошлое ты помнишь? До Акана? Мои солдаты тоже будут помнить его, до деталей? Это кажется мне таким странным…—?Я не знаю,?— слыша в своем голосе раздражения и несчастья больше, чем злости, Генри шагнул с тропинки на тусклый газон и, оглядев корни раскидистого зеленого кустарника, сел на землю в длинную тень, прижавшись спиной к стволу дерева. —?Не знаю, как будет работать эта ебанная технология. И не могу ответить ни на один вопрос о проводимых опытах. Я нихуя не понимаю в науке.—?Это ожидаемо,?— Полковник, все такой же бесстрастный и насмешливый, подошел ближе и встал, загораживая солнце, вынуждая смотреть вверх и жмуриться от нестерпимой яркости. —?Тогда всего один личный вопрос, и я больше не буду мучить тебя.—?Я же говорю, что нихуя не понимаю, что Аканов делает.—?Хорошо,?— неожиданно улыбнувшись, Полковник опустился на землю, упершись в пыль одним коленом и тронул плечо Генри немного прохладными пальцами. —?Что тебе нужно предложить, чтобы ты ушел от Аканова?—?Что?! —?он вскинулся, но встать не позволила тяжелая рука, быстро переместившаяся на загривок.—?Тише, я сказал. Слушай: мне знаком один ученый из Британии, Джеймс. Он ведь работал когда-то с Аканом и теперь занимался схожими вещами. Он мог бы?— если мы, наконец, сойдемся в цене?— заниматься твоим телом, если вопрос только в специфической физиологии.—?Джимми?— сука,?— с дрожью в голосе сказал Генри и только холодная рука, лежавшая на шее под волосами, не давала клокочущей внутри ярости достигнуть предела. —?Акан был с ним еще в прошлой, в своей, лаборатории. И Джимми сбежал после происшествия… после которого мы оказались тут.—?Когда Акан ослеп? —?Полковник ослабил захват и легко поднялся на ноги, быстрым движением стряхнув песок с брючин. —?Джеймс всего лишь практичен, а ты всего лишь очень сильно привязан к своему доктору. Спасибо,?— неожиданно он протянул руку в первый раз предлагая рукопожатие, на которое Генри с трудом, но ответил. —?Будем считать, что я удовлетворен твоими ответами. Хотя, ты действительно мог бы подумать над моим предложением,?— усмехнувшись отвращению, на лице своего собеседника, четко говорившем, что ?подумать он не может?, Полковник вернулся на мощенную кирпичиками дорожку. —?Ладно. Можешь остаться в саду или пойти в противоположную сторону от дома?— там главный вход и машины, которые отвезут тебя и Эстель к Аканову.***Из ворот, которые при необходимости пришлось бы брать тараном, Генри выпустили два угрюмых и немолодых мужчины, не проронив ни слова. Понаблюдав, как за ним закрывается металлическая громадина, и представляя, как этот замок осаждают любящие граждане, он обернулся и наткнулся взглядом на пустующий бронеавтомобиль. На чем и куда уехала Эстель со своей свитой, а также когда она вернется, было совершенно безразлично?— Генри чувствовал только усталость и все еще клокочущие отголоски раздражения. В качестве эксперимента дернув водительскую дверь, он с удивлением обнаружил ее открытой и забрался внутрь. Никакого недовольства от стражей ворот, наверняка пристально следивших за гостем, не последовало, и Генри вытянулся по сидению. В кабине было душно и пыльно?— это приглушало остатки злости, не выветрившееся после разговора с Полковником. Уже второй раз, пообщавшись с ним, Генри чувствовал, что его, с его же согласия, поимели.Заходящее солнце нещадно светило в лицо сквозь ветровое стекло, касаясь кожи жаркими лучами и разогревая ее. Толком задремать на сковородке не получалось, и Генри неосознанно сунул руку вниз, под руль, прикидывая, где в такой хабазине может быть стартер. Перепарковать машину так, чтобы гребанный висящий в небе раскаленный утюг не слепил, было неплохой идеей. Лучшая мысль пришла, когда он, сложившись пополам, полез посмотреть на выдернутые провода?— небольшая прогулка, туда и обратно, могла бы вернуть не только разрозненным, мечущимся мыслям порядок, но и доставить удовольствие ощущением скорости и прохладой. Таких развлечений Генри уже давно не позволял себе, всегда находясь рядом с Аканом, который паталогически не понимал прелести быстрой езды.Просто покататься по пустынной местности, зажигая адреналин в крови скоростью, и вернуться к воротам до прибытия Эстель. Цель пути нашлась очень быстро?— глянув через ветровое стекло на глухо запертую дверь, Генри перевел взгляд на горизонт, изрезанный ломанными линиями. Гряду скал он заметил боковым зрением еще на подъезде к замку Полковника?— они, казалось, располагались совсем рядом и добраться до них, даже по бездорожью, было легко.Генри быстро и беспроблемно завел мотор?— с военным бронеавтомобилем это оказалось так же просто, как и с гражданскими легковушками. Несколько раз обернувшись на наглухо запертую калитку, Генри выкрутил руль, отъезжая от дома. Перед глазами очень отчетливо вставала картинка, как Полковник выходит из этой маленькой дверцы и, видя, что происходит, отдает приказ кому-то за своей спиной. А дальше следует выстрел, но для брони это лишь царапина. Конечно, после такого исхода Акан не оберется проблем, но рискнуть стоило, хотя бы для собственного спокойствия.Бронированная громадина разгонялась тяжело и надсадно, противясь приказу развивать непривычную скорость. Генри успел взмокнуть, пока добился приемлемой сотни, разметывающей пыль и мелкие камешки. Даже на скорости по бездорожью сцепление оставалось великолепным, и он немного расслабился, наслаждаясь взбалмошными потоками воздуха, вливавшимися в окна и треплющими волосы и футболку.Гряда скал приближалась.Радостное возбуждение завладело телом, как только автомобиль свыкся с новым хозяином и начал реагировать на его желания. Генри чувствовал механизм всей своей плотью, вдавливая педаль газа в пол и лениво скользя взглядом по равнине. Ландшафт был однообразный, похожий на старый пергамент, покрытий мхом, безликий и бесхозный. Езда по твёрдой земле, разлетающейся высохшей пылю, была одним удовольствием. Напряжение, скапливающееся с начала поездки, стремительно спадало. Плевать на этого мудаковатого военного, у него явно не все в порядке с мозгами и психикой, раз он выстроил такой неприступный замок для себя одного. Плевать на Эстель, возомнившую себя кем-то большим, чем простая аспирантка, с благоговением следящая за каждым движением настоящего доктора. И на опыты Акана тоже плевать, и не такое дерьмо приходилось переживать рядом с ним.О последнем Генри солгал?— ничего хуже своей копии, плавающей в питательном растворе, он раньше не видел. Воспоминание о скрюченном теле в слое розоватой дряни отозвалось сосущим чувством где-то под ребрами, перешедшим в болезненные вдохи. Неприятные мысли хотелось заглушить чем-то невыносимо громким, и Генри без надежды пошарил рукой по радио. Не стоило и надеяться на что-то кроме лающих переговоров военных на неприятном, незнакомом языке.Бронеавтомобиль неслабо тряхнуло, так, что Генри чуть не прикусил язык. Судорожно выровнявшись на сидении, он с удивлением заметил появившиеся на земле мелкие камешки, попадавшие под колеса, и чуть не взвыл от боли. Висок пронзило резкой, ослепляющей вспышкой. Прохладный воздух, бьющий в лицо, ничем не помогал, вдыхать было все так же сложно. В попытке избавиться от морока и дурноты Генри не глядя потянулся к соседнему сидению и взял катавшуюся по нему бутылку воды. Прижав к груди и открыв одной рукой, он перевернул ее над головой. Откровенно горячая влага потекла по макушке на загривок, заливаясь в глаза и смачивая пересохшие губы.Лучше не стало. Раздражающие капли к срывались с волос и щекотали шею, словно насекомые, а сознание продолжало плавать в зыбком мареве. Следовало бы сбросить скорость, но Генри было слишком хорошо?— адреналин в крови пульсировал, да и дорога гладко стелилась. Для полноты ощущений не хватало только Акана, который, может быть, наконец, оценил пристрастие Генри. Шальная мысль?— повернуть к лабораториям, оставленным где-то вдали?— приятным теплом разлилась в груди. Вернуться домой, первым делом забраться под холодные струи душа, смыть пыль и пот, а потом, завернувшись в махровое полотенце дождаться Акана с очередных опытов и…Генри тряхнуло во второй раз и зубы звонко клацнули. Очередной камень попавший под колесо, который он не заметил, встряхнул все органы и, похоже поставил их на место не в том порядке. Постаравшись сфокусироваться на дороге, Генри с запозданием заметил, что почва стала тверже, тут и там валялись камни, а гряда приблизилась. Концентрация плыла под ярким палящим солнцем, как брикет масла. Картинка перед глазами норовила двоиться и размываться, в теле же засела такая свинцовая тяжесть, что любое движение давалось как под толщей воды.Гряда скал приближалась.Генри смутно осознавал, что должен как-то предотвратить эту встречу, но мысли ворочались слишком медленно, не давая телу действовать.Осознание того, что нужно затормозить, пришло издалека и поздно. Мышцы не слушались?— сдвинуть с педали переставшую подчиняться ногу оказалось невозможно. Держа глаза открытыми, хотя перед ними плясали только цветные мутные пятна, Генри откинулся назад в попытке сохранить равновесие, но за спиной ничего не оказалось, и он провалился в зыбкое беззвучное ничто.Влажные от липкого пота ладони соскользнули с вытертой кожи руля.***Горячий сухой воздух обжигал так и не привыкшую к высоким температурам слизистую. Пахло застарелой пылью, собственной разгоряченной кожей, немного?— потом, и еще чем-то сладковато-соленым, вызывавшим раздражение. Шорох шин, скользящих по асфальту, и движение, ощущавшееся всем телом, говорили о том, что они опять куда-то едут. Генри предпочел бы снова провалиться в забытье, чтобы избавиться от воспоминаний о собственном идиотизме?— его желание немного развеяться явно доставило Эстель проблемы и заняло лишнее время. А если это еще как-то повлияло на доставку материала для Акана, то ничего хорошего ждать не приходилось. С их ученой станется засунуть его в машину для транспортировки материала вместе с остальными. Мерзкая мысль все-таки заставила открыть глаза, чтобы не пришлось подавать голос и спрашивать о происходившем.В насыщенной темноте над головой с трудом различался потолок уже привычного бронеавтомобиля. Генри лежал на заднем сидении, головой на коленях Эстель, смотревшей в полумрак за окном. Собственное тело практически не ощущалось?— в ночи Генри не мог ни почувствовать, ни различить очертания своих ног; казалось, что ниже поясницы не было вообще ничего. Попытавшись поднять руку, он с большим трудом смог слабо пошевелить только пальцами.—?Не волнуйся,?— Эстель неожиданно подала голос и накрыла ладонью его кисть,?— я сделала тебе укол, чтобы не стало еще хуже.—?Что с машиной? —?единственное, что получилось?— повернуть голову, ткнувшись носом в ткань юбки внизу живота. Несколько раз Генри уже проходил через это; укол ставили в позвоночник, обычно в шею, чтобы убрать боль и не дать лишними движениями испортить сложный механизм тела.—?Даже ты, комрад, не смог разбить бронированную девочку! —?голос, донесшийся с переднего сидения, принадлежал Алехандро. Генри поленился поворачиваться к нему, не надеясь разглядеть что-то в густом южном полумраке. Перед глазами была только белая ткань юбки и кофты, и совсем немного ночной темноты, и это, как и монотонность поездки, умиротворяло. Мысли текли лениво, эмоции же почти отсутствовали, приходя заторможено и блекло.—?А с телом? —?ткань юбки приятно пахла разогретыми на солнце хлопковыми нитками, и у того странного запаха, щекотавшего ноздри, наконец нашелся источник. Вдохнув глубже, Генри слабо улыбнулся, убеждая себя, что Эстель так нравится именно его близость. Все-таки они несколько раз трахались, хотя это был просто секс по дружбе, ничего серьезного.—?У тебя нет мозгов, Генри,?— ласково и нежно произнесла она, прикладывая прохладную ладонь ко лбу и убирая волосы.—?Это диагноз? —?он прикрыл глаза, чувствуя, как пальцы скользят по лицу, слабо лаская.—?Гипотеза,?— улыбка и неуместная ласковость слышались в голосе, что было очень странным после случившейся аварии. Словно Эстель именно такой исход и устраивал. —?Нет мозгов и чувства самосохранения.—?А что с работой? Что с материалом?—?Для коматозника ты задаешь слишком много вопросов,?— Генри недоверчиво посмотрел на нее, продолжавшую безмятежно улыбаться и трепать его волосы, направив взгляд вперед, где за ветровым стеклом дорога тонула в ярком свете фар. —?Мы едем домой, выполнив работу. За нами следует фургон, везущий нужных Акану умирающих. Тебе не о чем беспокоится.Генри послушно умолк. За окном почти ничего не было видно; ночь плотным полотном накрывала дорогу и ни о каких фонарях не было и речи. Перед внутренним взором можно было легко представить пустынные равнины, покрытые крошащейся землей и чахлой растительностью, но и буйнорастущий вечнозеленый лес, который окружал научный центр, не выглядел живым. В этих местах впору было снимать очередное кино про выжившего в апокалипсисе одиночку, тщетно пытавшегося найти других людей. Складывалось впечатление, что страна, в которой они оказались, совсем безлюдна?— за все путешествие они встретили только несколько десятков машин на дороге, да двоих идущих по обочине путников. Скорее всего, с указания Полковника кортеж двигался по заброшенным пустынным трассам, старательно объезжая поселения, чтобы не вызывать лишнего беспокойства. Действительно, любое упоминание этого военного мудака, заставляло нервничать.—?А Полковник? —?нарушил обет молчания Генри,?— Зачем ты оставила меня с ним?—?Он хотел провести тесты,?— лаконично ответила Эстель и, склонившись, потянулась за своим рюкзаком, стоявшим у нее в ногах.—?Почему со мной? —?приглушенно продолжил допрос Генри, придавленный ее грудью.—?Ты?— первый выставочный экземпляр,?— Эстель вытащила продолговатый металлический футляр и открыла его, держа так высоко, чтобы не показывать содержимое. —?И, неожиданно, понравился ему. Сам, а не как проект. Проект пока считается неудачным, но он еще не видел, какую работу мы провели с доктором Акановым.—?Надеешься, что эти ?Френки?, будут послушней? Не станут разбивать хозяйские машины?—?Возможно,?— футляр неожиданно оказался у Генри перед носом?— в нем лежал шприц и две стеклянные ампулы. —?А сейчас, если ты не заткнешься, я поставлю тебе снотворное. Учитывая, что это будет происходить в темноте и в движении… —?она захлопнула крышку и бросила коробочку ему на грудь,?— сам о результатах догадаешься?Не имея возможности на пальцах объяснить, куда бы Эстель пойти со своими угрозами, Генри просто уперся языком в щеку, оттягивая ее, и дважды поднял, и опустил брови. Ученая удрученно покачала головой и, забрав футляр, бросила его обратно в сумку.Генри перевел взгляд к окну. За стеклом стемнело окончательно?— они заехали в вечнозеленый лес.