Глава 2. Shu Food and Shu Secrets (1/2)
— … а потом я сказала, что, типа, я выстрелила вслепую. Алина корчилась, пересказывая неловкие моменты своей кофейной гонки с горячим клиентом. Это было в тот же день, но позже. — Ты не сделала этого! — Но вообще-то сделала. — Нет! —Да, — простонала Алина. — Пожалуйста, я могу продолжить? — Ты сказала, это был кофейный каламбур — цитирую тебя — для самого вкусного бизнесмена, который когда-либо входил в двери ?Равкианского Варева??! [1] — драматично воскликнула Женя, жестикулируя спонжем для макияжа. Алина снова простонала, сожалея о том, что вообще начала этот разговор, и уронила лицо в ладони. — Ты опять испортишь себе макияж! — не выдержала Женя, дергая Алину за руку. Этот разговор состоялся посреди их ритуала перед сменой, при котором Женя пыталась сделать так, чтобы казалось, что Алина что-нибудь да знает о макияже. Речь идёт о смене на второй работе Алины, в магазине элитной косметики, для работы в котором она была недостаточно квалифицирована. Единственная причина, по которой она получила эту работу и не была уволена, — связь с Женей и магия консилера.
Это действительно было чудо, что её до сих пор не выгнали. У Алины даже не было собственной косметики. Она считала, что это слишком дорого, что с ней слишком много хлопот, да и у неё так ничего и не получилось, когда она попыталась накраситься сама. Все свои знания в этой области она получала от своей великолепной лучшей подруги, которая к тому же имела талант вмешиваться всякий раз, когда Алина нуждалась в помощи с клиентами. В обмен на поддержку Жени Алина снабжала её постоянным запасом dirty chai latte [2]. При этом каждый пластиковый стаканчик был украшен радостной каракулей в виде цветка. Не имело значения, что это за цветок — Женя, казалось, любила их все. — Но ему ведь понравился твой рисунок? — сказала она, нанося тональный крем на умытое лицо Алины. — И он дал тебе чаевые! Так что всё было не так уж и плохо. Алина не стала говорить Жене, сколько оставил тот мужчина. Она уже устала спорить с Алексеем и Николаем о том, что посетитель явно хотел оставить меньше, и не хотела пересказывать всё это ей.
Вместо этого она покорно сидела неподвижно, пока Женя работала над макияжем, постепенно погружая подругу в свою периодически повторяющуюся наставническую речь. В неё входили фразы вроде: ?Ты должна оставить это, Алина?, ?Если бы ты только позволила мне свести тебя с…? или ?Дело в том, что Мал просто самовлюбленный мудак…?. И это всегда заканчивалось так: ?Хорошо, Алина? Я не шучу. Ты самый милый человек из всех, кого я знаю, и ты заслуживаешь лучшего!? Это было приятно и воспринималось лучше, чем вмешательство Алексея и Николая, но всё это всё равно давило на Алину. Как только Женя закончила макияж Алины, она допила последний стакан dirty chai, что заставило Алину слегка поморщиться. Она ненавидела, когда люди пили свои напитки даже после того, как те остывали. Женя посмеялась над выражением лица Алины, зная, что как ту бесят любители таких извращений. Затем, что было очень трогательно, Женя достала свой телефон и сфотографировала свой стаканчик, прежде чем избавиться от него.
— Знаешь, что мне очень понравилось? Круто, что ты нарисовала нарциссы вокруг моего имени. — Это заняло всего лишь пару секунд, — парировала Алина, тем самым заглушив комплимент, но всё же ощущая комочек гордости в груди. Женя закатила глаза.
— Ты же в курсе, что это ещё больше впечатляет, да? Алина не ответила тут же. Вместо этого она направилась в торговый зал.
— Мы снова опоздаем! — позвала она через плечо.
Она знала, что если она обернется, то увидит, как Женя закатывает глаза ещё больше с привычной сердитой улыбкой. Их смена прошла достаточно быстро. Поток клиентов был постоянным, но никогда не переваливал через границу вовремя обслуживаемого. Алина работала на кассе, а Женя бродила по магазину, отвечая на вопросы и надеясь убедить людей позволить ей сделать им бесплатный макияж. За всё время работы в косметическом Алина ни разу не видела того, кто был бы разочарован макияжем. В 80% случаев они покупали один или несколько продуктов из тех, которые при ?подарочном? макияже использовала Женя. Не то, чтобы она работали за комиссионное вознаграждение [3]. Женя просто любила делать макияж и дарить людям суперсилу менять свою внешность. Однажды 12-летняя девочка попросила её сделать из нее тигра, и Женя практически затащила её в своё гримёрное кресло. Мать следила за ними, утверждая, что Жене не нужно было лезть в эти неприятности, но она просто проигнорировала эти слова, возбуждённо махая ей рукой. За считанные минуты девочка перевоплотилась: драматический кошачий глаз, ярко-оранжевые и красные тени, которые подошли к её тёмно-коричневой коже. Женя даже дошла до того, что сделала — в той мере, в какой это возможно — легкий розовый нос и усы. Когда девочка увидела своё лицо, она чуть ли не загорелась восторгом, умоляя мать купить набор для макияжа. Вместо того, чтобы попытаться втюхать им дорогую косметику, Женя тихонько составила список дешёвых аптечных штучек вроде косметики и отправила их в путь. На их сегодняшней смене не было ничего примечательного, но Алина чувствовала себя необычно бодро под конец. Она даже присоединилась к Жене, чтобы поругаться из-за остатков какой-то бесплатной еды из китайского ресторана на другой стороне улицы и попробовать её — не то чтобы они особо старались выбить себе этой еды. Высокий парень, работавший там, должно быть, увидел их за милю, и у него были две аккуратные упаковки еды, готовые для них к тому времени, как они вошли в дверь. Он передал им еду с конспиративной ухмылкой.
— Моя сестра не должна вас увидеть. Что было забавно, потому что на прошлой неделе его сестра дала им еду при условии, что они не скажут об этом её брату. — Эй, Толя, можешь достать это для меня? — крикнул голос из подсобки. Глаза мальчика широко раскрылись, и он сделал шипящий жест ?чь!? Алине и Жене, прежде чем ответить: — Почему ты не можешь достать сама? — Потому что у меня есть, чёрт возьми, гигантский брат, вот почему! Не заставляй меня выйти! — снова ответил голос, звуча более нервно. — Секундочку, Тамара! — Мальчик почти что плакал, толкая две огромные пачки салфеток и пластиковую посуду к девочкам. — Давайте, ну же! — неистово шептал он, как будто все их жизни были в опасности. Алина и Женя сбежали из магазина, дико хохоча. — Эти двое! — воскликнула Алина, как только они вышли из ресторана и перевели дыхание. — Ты правда думаешь, что они не знают, что они оба тырят нам еду? Женя рассмеялась и сказала:
— Я понятия не имею, но в любом случае это забавно, и мы получаем бесплатную еду. Она надула губы и добавила: — Хотя они всегда дают мне меньше еды, когда тебя нет. — Да, потому что нас двое. — Нет, в коробке, которую мне дают, еды меньше, когда тебя нет. Ты им больше нравишься! – Она открыла свой контейнер и оценила его содержимое. – Может, даже ещё как. – Она поиграла бровями.
— Ты бредишь, – ответила Алина.
— А ты забывчива, – голос Жени стал мягче, и Алина поняла, что та возвращается к своей наставнической линии.
?Только не снова?,— подумала она, меняя тему разговора и немного ускоряя темп. — Что делаешь в эти выходные? – спросила она, отчего глаза Жени подозрительно сузились. — Я знаю, о чём ты, и это не сработает, Старкова. — Ты собираешься тусоваться с... Не-Понятно-Что-С-Его-Лицом снова? — Его зовут Давид, и на самом деле да, я собираюсь, – сказала Женя высокомерно, слегка оскорблённая за краша, которого называют ?Не-Понятно-Что-С-Его-Лицом?. Алина улыбнулась самой себе.
Она сделала вид, что забыла его имя, чтобы отвлечь Женю, которая тут же попала в её ловушку. Затем они начали долгий разговор об этом мальчике, о том, что означают его сообщения (или их отсутствие), занялись микроанализом выражений его лица, и обсудили, что Женя должна надеть на их следующую ?дату?. К концу разговора Алина честно не была уверена, знал ли бедный мальчик, что Женя им интересуется. Тема увлекала их вплоть до квартиры Жени, и Алина почти вздохнула с облегчением, когда они разошлись. Она любила Женю, реально любила. И Алексея и... Ну, возможно, что Николая нет. Но они все имеют право быть такими любопытными и вмешиваться. Если бы она действительно хотела проводить время с кем-то другим, она бы так и сделала. ?В том, должно быть, и смысл, чтобы заставлять себя фокусироваться на ком-то, кроме Мала?, — думала она, перешагивая через недавно упавшие листья.
Она любила шуршание, которое они издавали, когда она пробиралась сквозь них, и она заняла себя, бродя по каждой куче листьев, которую могла найти по пути. Это сильно замедлило её, отняв у неё 10 дополнительных минут. Её дом был в 20 минутах ходьбы от квартиры Жени. ?О, ну, не похоже, чтобы сегодня вечером у меня было что-то получше. Мал точно не будет меня ждать?. Она вздохнула, открывая маленькие ржавые ворота, которые вели к их бесплодной лужайке. Когда Мал начал отдаляться от неё, они стали тусоваться всё меньше и меньше. Он предпочитал проводить большую часть ночей у какой-нибудь девушки, либо у них дома с какой-нибудь девушкой, либо напиваться в дымину с Михаилом и Дубровым в местном пабе. Это делало её в равной степени раздражённой и обеспокоенной. Были ночи, когда она не спала и лежала, пока не услышит его ключи, или ждала его в дверях, проклиная за беспокойство.