Глава 1. Намеренный каламбур? (1/2)

?Возможно, это не лучшее использование моего диплома о художественном образовании, но, по крайней мере, это заставляет людей улыбаться?, — думала Алина, подавая 12 унций [1] горячего шоколада маленькой девочке. Маленькое лицо той засияло, когда она увидела пухленького мультяшного пингвина на стенке стаканчика. Она нетерпеливо дёрнула папу за рукав. — Посмотри на пингвина, пап! Ах! Он такой милый! — Что ты должна сказать? — спросил он побуждающим тоном и с тёплой улыбкой. — Спасибо! — радостно провизжала маленькая девочка. Затем на её лице отразилась озадаченность.

— Как Вы узнали, что я люблю пингвинов? — спросила она, наклонив голову, как очаровательный щенок. Алина взглянула на её футболку, наклейки на её рюкзачке, заколки в её волосах, которые были напичканы пингвинами. Крайним зрением она заметила, как отец девочки трясётся от сдерживаемого смеха. — Видимо, просто повезло, — говорит Алина, сдерживая собственный смех. — Огооооо! — выдыхает маленькая девочка, прыгая на месте и чуть ли не разливая горячий напиток. Когда отец и дочь покидают кафе, Алина слышит мольбу маленькой девочки: ?Мы же вернёмся сюда в следующий раз?? — и то, как её отец усмехается, когда уверяет её, что, конечно же, они вернутся. Сердце Алины разрывалось от увиденного. Она никогда не упускала возможность сделать счастливыми родителей и их детей. Это была одна из её слабостей. Она удостоверилась, что как бы занята она ни была, она быстро нарисует какую-нибудь мультяшку для такой малявки.

Она смотрела вслед двум удаляющимся фигурам до тех пор, пока кто-то не ткнул её локтем под рёбро, тем самым выводя из мечтательного состояния. — Отличная работа с пингвином! — поддразнил коллега, наклонившись к ней. — Можешь в следующий заодно взять номер её папочки? Он был таким горячим! — Алексей! Он где-то на 15 лет старше нас, — подстебнула она в ответ. — Ни в коем случае! С такими-то руками! Я б поспорил, что он лет на 8 старше нас максимум! — сказал он с затуманенным взглядом. За этим взглядом стояло то, как он воображает мускулистые папочкины руки вокруг себя. Может быть, он представлял, как тот переносит его на руках через порог нового пригородного дома.

— Может, хватит строить посетителям глазки? — огрызнулась Алина, но её слова не задели его. — Кроме того, разве сегодня вечером у тебя нет второго свидания с Тиндер-Девочкой? — О, я уверен, что, если б Ева видела того прекрасного представителя мужского пола, она бы поняла, — возразил он, приподняв, с намёком, бровь. Алина огрызнулась бы снова, но он держал кувшин с обжигающей жидкостью. — К тому же, номер телефона был бы твоим, несмотря на то, что ты могла подумать, будто он слишком стар для тебя. Тебе не повредил бы опытный мужчина, Святая Малышка. ?Ну, всё, хватит!? — подумала она. Теперь, когда Алексей больше не держал горячий кофе, она метко запустила в него пластиковой крышкой для стаканчиков. Та ударила его прямо меж глаз, и он взвизгнул, будто его смертельно ранили. — Вообще не понятно за что! — воскликнул он, потирая красный след, который оставил пластик. — Не называй меня Святой Малышкой! Ты знаешь, что я ненавижу, когда меня так зовут! — потребовала она. ?Лишь ОДИН РАЗ ты вскользь упомянула, что ты девственница, и посмотри, что в итоге!? — подумала она, собираясь придушить коллегу. — Ладно, ладно, Святая Малышка! Ты же знаешь, мы просто заботимся о тебе. Алина застонала, а в это время Николай во всём своём сёрферском совершенстве вышел из служебки, разумеется, услышав все унизительные комментарии Алексея.

Эти двое придумали свою персональную миссию, как запихнуть Алину в мир свиданий и наконец-то разрушить её детскую влюблённость. Она знала, что они делают это из лучших побуждений, но это было вообще не их дело. Всё это заставляло её чувствовать себя какой-то бесполой и никчёмной. Быть никчёмной, вот что. Алина выросла в детском приюте, и она терпеть не могла, когда другие жалели её. Всю свою жизнь она имела дело с долгими взглядами, качаниями головой и пустыми словами поддержки. Теперь, когда она была взрослой, она была так неистово независима, как она того и хотела. Она работала на двух работах и на выходных рисовала в парке карикатуры на продажу, но оно того стоило. Она больше никому ничего не должна была. Ну, за исключением горы молодёжных займов, которыми банк постоянно грозил ей. Она уже почти махнула рукой от безысходности. — Вы двое наихудшие! А ты, — она ткнула пальцев в Николая. — На 5 минут опоздал, возвращаясь со своего десятиминутного перерыва!

Парень даже не пытался выглядеть виноватым. Вместо этого он бросил ей свою фирменную самодовольную улыбочку. — Время – это всего лишь иллюзия, моя дорогая.

Она поймала себя на том, что поддаётся его ярким голубым глазам, и простонала про себя, сдаваясь: ?Будь проклята его возмутительная красота и ещё более возмутительная природа?.

*** Смена продолжалась в общем-то полюбовно. Алина быстро рисовала цветы или животных на стаканчиках клиентов, рассеяно слушая, как болтают мальчики. Утренний свет просачивался сквозь большие окна кафе, и Алине пришлось признать, что это красиво. Кофейня, в которой она работала, была слишком хипстерской на её вкус: слишком много металла и бетона, да ещё и с живой древесиной, куча кресел совершенно разных форм. Было бы лицемерием со стороны Алины судить мебель за отсутствие согласованности одного предмета с другим, ведь у неё самой никогда не было ничего гармонично сопоставимого. Тем более, — она догадалась, — что, так как вся её мебель была куплена в магазинах поддержанной мебели, общая её стоимость далеко не такая большая, как цена одного из этих фальшиво испорченных стульев. Всё-таки было кое-что в декоре кофейни, из-за чего она оставила за собой право судить. Все произведения искусства в этом месте выглядели как стоковые картинки [2], что контрастировало с прекрасными рисунками мелками, которые она и Алексей делали каждый день. Наименьшее, что может сделать кофейня, так это использовать для декора искусство местных художников. Ну и кто же более местный, чем собственные сотрудники? Она вздыхала, когда смотрела на рисуночек улыбающейся белоснежной овцы на стаканчике с 16 унциями[3] капучино. Как-то раз она подумала, что её творения будут висеть в галереях, а не просто красоваться на одноразовых стаканчиках. Как бы ей ни нравилось создавать свои каракули, всё равно немного больно видеть, как они смотрят на неё, когда их выбрасывают в мусор. — Ты опять думаешь не о каком-нибудь красавчике? Почему бы не выбрать кого-нибудь? Может, блондина? Знаешь, так веселее! Алина просто закатила глаза на слова Николая, не желая поддаваться его издёвкам. Впервые она не думала о Мале, о своей детской любви. ?Возможно, всё, что нужно, так это как-то разобраться с моей неспособностью как художника отвлечься от личной жизни или её отсутствия?. Это было ужасно. С тех пор, как он стал заботиться о том, чтобы вести не одинокую жизнь, она не могла отвести от него глаз. Она была влюблена в него ещё до того, как узнала, что такое любовь. Но это была безответная любовь, он никогда не любил её. Не важно, насколько близко они были или как много они делили, они прочно засели на этой стороне отношений. Даже несмотря на то, как близки они были, будучи детьми, они начали отдаляться друг от друга по мере взросления. Да и их дружба больше не могла их удержать. Оба имели секреты и были какие-то факты жизни, которыми они больше не делились. Одной из них была безответная любовь Алины. Совместное проживание тоже не помогло спасти дружбу. Хотя, в самом деле, о чём она вообще думала? Что Мал вдруг поймёт, что он безумно влюблен в неё, после того, как увидит, что её волосы забили водосток в душе? Нет, он относился к ней так же, как и всегда, когда они делили одни и те же приюты в течение некоторого счастливого времени. Если уж на то пошло, жизнь с ним помогала ей забыть его. Бесконечный парад женщин на различных этапах их совместной жизни начал разочаровывать её. И то, что когда-то казалось глубокой раной на сердце каждый раз, когда она слышала приглушенные хихихиканья или находила снятую и брошенную на пол одежду в гостиной, было скорее лёгким уколом. Хватило всего двух лет совместной жизни, бесчисленных мисок мороженого при Алексее, наполненных слезами, и всяких отвлекающих факторов, разрушающих её многообещающую творческую карьеру. На более позитивной ноте она подумала, что всё-таки не повредит иметь Тиндер. Алексей зарегистрировал её против её воли, крал фотографии с её страницы в Фейсбуке и даже заходил так далеко, что ставил вместо неё лайки парням. Она получила от них несколько сообщений, и на самом деле некоторые из них были довольно милыми — не то чтобы она уже ответила на них... Поток посетителей начал редеть, когда утренний пик закончился, а Алина начала рассматривать возможность взять свой 10-тиминутый перерыв, но к ней подошёл хорошо одетый клиент. У него были поразительно красивые серые глаза, обрамлённые выразительными ресницами, что было абсолютно несправедливо, а его чёрные волосы были аккуратно разделены. Алина одновременно подумала: ?О, чёрт, он горяч!?и ?О нет, новоиспечённый мудак!?

— Вы не слишком заняты, чтобы принять прямо сейчас большой заказ, не так ли? — сказал он низким голосом, который заставил её желудок попробовать исполнить акробатический элемент.

По несколько жёсткой позе было понятно, что он на нервах, но его тон был достаточно вежливым. О боже, она пялилась на него с открытым ртом, не так ли? ?Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Говори сейчас же!? — пронеслось в голове.

— Д-да! Эм… Сколько напитков Вы, ну-у… заказываете? Она рыдала про себя от того, как высоко и скрипуче прозвучал её голос. Он вытащил лист бумаги из кармана своего костюма, явно сшитого на заказ.

— Всего 15 напитков и 7 заказов на еду. Она моргнула. Она уже выполняла крупные заказы, даже поболее этих, но вообще-то их всегда заказывали, по крайней мере, за несколько часов. Но её рот двигался быстрее, чем её рациональный разум. — Да, конечно! Естественно, мы можем это сделать! Не так ли, ребята? Она повернулась, ожидая увидеть, как Николай и Алексей кивают. Вместо этого она увидела только Алексея, который смотрел на неё как на дурочку, прямо в глаза. Вот блин. Она решила попытаться немного отступить. — Это займет немного, возможно, около 15 минут. Особенно, если Вы хотите, чтобы какая-либо еда была подогрета. Он смотрел на неё спокойно, без возмущения.

— Можете сделать это за 10? Я немного спешу, и еда не должна быть горячей. Она чувствовала, как теряется в его глазах, и смогла оторваться лишь на секунду, чтобы посмотреть на Алексея. В эти считанные секунды у них был целый разговор, основанный только на "обсуждении" внешности посетителя, а закончился он ярыми кивками Алексея, обозначающими согласие. ?Думаю, это оно. Лучше уж приготовься к кофейной гонке всей своей жизни?. По крайней мере, не было других клиентов, ожидающих в очереди. В конце концов, на их стороне должен быть хотя бы один святой. — Ладно, поразите меня, — сказала она, вернувшись к бизнесмену.