Июнь — Мидсоммар (1/1)

В зарослях шиповника деловито гудят пчелы.После ночного дождя все цвета как будто стали чище и ярче: безоблачное (тьфу-тьфу-тьфу, постучи по дереву, чтобы не сглазить!) небо поражает синевой, накрахмаленная скатерть, расстеленная на садовом столе, кажется ослепительно белой, от цветочных венков, украшающих стол, флагшток и растяжки, пестрит в глазах."Один, два, три", — считает Рейнир столовые приборы, сбивается, начинает сначала.— Кто пришел в гости самым первым, тому больше всех достанется! — это, конечно, Сигрюн, легка на помине, и Миккель с ней. На его голове восседает Киса и с интересом оглядывается по сторонам.Сигрюн плюхается на скамейку и покровительственно похлопывает ладонью по сиденью рядом с собой.— Давайте приземляйтесь, — командует она. — Будем жрать!— Но еще ничего не готово… — начинает Рейнир, но Миккель опускает тяжелую ладонь ему на плечо.— Просто делай, как капитан говорит, — советует он, улыбаясь.Откуда-то из зарослей шиповника доносится звонкое "Jäklar!", и в сад вваливаются Эмиль и Лалли. У Эмиля на щеке красуется длинная царапина.— О боги мои, — Сигрюн картинно закатывает глаза. — Ворота не для вас придуманы?— Мы шли по тропинке, — огрызается Эмиль. — Кто ж виноват, что она кончилась?Рейнир хочет сказать, что вообще-то тропинка не кончилась, а завернула, но приглядывается к беспорядку в одежде Эмиля и к раскрасневшемуся Лалли и задумчиво затихает.Онни, не проронив ни слова, подсаживается к столу, и Рейнир трясет головой.— Погоди, — говорит он неуверенно, — ты разве не уехал? Весной?— Мы будем праздновать или нет? — грозно спрашивает Сигрюн. — Где медовуха, хозяин?— Я… — начинает Рейнир, но Онни, все так же молча, берет со стола кувшин и разливает по стаканам имбирный напиток.— Просто прими, как есть, — говорит Миккель.— Миу, — говорит Киса у него на плече.— Мы опять в долбаном сне? — мрачно спрашивает Эмиль.Рейнир отчаянно трясет головой.— Я даже не уверен, что вы здесь, — говорит он, чувствуя, как перехватывает горло.Неужели все было неправдой? Настоящие приключения, верные друзья, отпразднуем возвращение… Может, они все давно уже разъехались, как Онни, просто Рейнир этого не помнит?Он поворачивается к молчаливому финскому магу, как будто тот один может объяснить, ответить на все его вопросы — и чувствует, как падает челюсть.Потому что Онни улыбается, чуть кривовато и неловко, но — ему, и смотрит — на него, и, Один и Фрейя, как будто бы видит — его.— Это просто Солнцестояние, — говорит Онни. — Исполняется то, чего очень-очень хочешь.Рейнир прижимает руки к груди.— Это хорошо, или плохо? — спрашивает он.— Это Солнцестояние, — отвечает Онни.Пчелы в шиповнике продолжают гудеть, оглушающе пахнет землей, теплом, цветами. Домом.И Рейнир, тряхнув косой, садится к столу. Он согласен играть по правилам этого странного летнего сна, если рядом будут друзья.Разве это не то, чего он очень-очень хочет?