Без даты - еще один день (1/1)

Эмиль просыпается среди ночи, потому что ему кажется, что кто-то хрипит.Он по-совиному оглядывается, одной рукой нащупывая оружие, потом вспоминает, где он, и с присвистом выдыхает.Дом дышит тишиной, и никаких подозрительных звуков в окрестностях не наблюдается – тем более что Рейнир свалил в свой ведьмачий "интернат" и в маленькой комнатке под самой крышей они теперь ночуют вдвоем."Пфф".Эмиль не может сдержать возмущенного фырканья, как только вспоминает, как сам (вот дубина!) предложил Лалли вытянуть соломинку, кто будет спать на освободившейся кровати. А надо было блин просто сказать "чур мое", и хрен бы тот догадался…Поэтому в результате финские кожа-да-кости нежатся в настоящей постели, а он, Эмиль, вынужден продолжать ютиться на матрасе на полу…От мысленного брюзжания его отвлекает еле слышный всхлип.Эмиль мгновенно напрягается.Потому что это неестественно и ненормально. Он знает Лалли, черт, да он знает его как облупленного, со всем его упрямством и непробиваемостью, он таранил этого засранца на себе, когда тот был в магической отключке, он видел, как Лалли переживал смерть сестры, и еще хуже – неизвестность перед этим, но в самых отчаянных, безысходных и ужасных ситуациях Лалли бы ни за что не заплакал.Нахмурился бы, зашипел котом, начал драться. Развернулся бы и ушел.Со стороны постели снова раздается этот звук, не то хрип, не то всхлип.- Лалли?.. – осторожно спрашивает Эмиль.Нет ответа.Тогда он тяжело вздыхает, вылезает из кокона одеял (раз Лалли перебрался на кровать Рейнира, Эмиль посчитал возможным реквизировать его одеяло), ежится от сквозняка.В комнате светло – день здесь растет так же быстро, как у них на севере, сумерки поздней весны наливаются светом как яблоки – соком. Лалли спит на животе, свесив одну руку с кровати, на самом-самом краю, еще чуть-чуть – и скатится вниз. Эмиль внезапно думает, как редко он видит Лалли спящим на нормальной человеческой койке: вечно тот забьется куда-нибудь, словно дикий зверь в нору…Лалли всхлипывает во сне, Эмиль качает головой и решительно лезет в кровать.Он, может, и не здоровый лось навроде Миккеля, но все равно крупнее и сильнее тощего финского мага, и ему очень сподручно – облапить со всех сторон, прикрыть, прижать, заключить в объятия. Передать чувство надежности и безопасности – куда проще так, чем словами, пусть даже и во сне. Лалли возится у него в руках, и Эмиль на мгновение забывает, как дышать – так боится спугнуть. Сейчас ведь подорвется, как дурной, начнет лопотать по-своему, или драться, или…Лалли глубоко и с облегчением вздыхает и прячет лицо у Эмиля на груди.Светлые тени обходят дом караулом.Эмиль лежит с открытыми глазами, тихонько вдыхает чужой птичий запах и думает, как далеко пока еще осень.