9. СВИНОЙ ГЛАЗ (2/2)
Анна хотела переспросить, но Харон не дал ей открыть рот. — Уходи. Она соскочила на берег, следом сошел Суини. Мимо, толкаясь и спотыкаясь, на ладью потекли души. Суини крепко взял Анну за руку и потащил вперед, к Тоту, что стоял уже почти у ворот. Он успел вернуть птичий облик и сейчас нетерпеливо постукивал посохом. — Измеритель земли — это Ибис? — шепотом спросила Анна. Суини мрачно кивнул. — Но у нас с ним договор. Он обязан вернуть нас. — На каждый хитрый договор найдется стряпчий с винтом… Ты всем в бюро сообщила свое имя? Анна неопределенно пожала плечом. — Блядь… Ладно. — Суини резко сменил тон: — О, Тот, что же ты так бежал, чуть сандалии не уронил. Еле догнали.
— Следуйте за мной, Cуибне, сын Кольмана Куара, и ты, Анна Моррис. Трое вышли за ворота. Египтянин вновь выставил вперед посох, настраиваясь на обратный путь, и зашагал за тянущимся из набалдашника красным лучом. — Ты так и не рассказал, почему Дантов ад. — А… Да мы как-то сдружились с Галтье. Бывало, засядем вечером в бывшем “Свином глазе”, его Шауль после крещения назвал “У апостола”, и беседуем об истории христианства. Как-то раз не сошлись мы по вопросу роли святош в бедствиях, что постигли Ирландию, и Галтье стал орать, мол ждет меня проклятый город Дит. Ну я и поинтересовался, что это за напасть. Тут преподобного и понесло. Он оказался ярым поклонником Данте Алигьери. Читал мне наизусть отрывки из “Божественной комедии” на итальянском и тут же переводил с горящими глазами. И меня зацепило. Я часто эти вирши вспоминал. Особенно когда приходилось ночевать под небом. Смотришь на звезды… — Южные врата, — объявил Тот.
Он стоял в торжественной позе у знакомого Анне зеркала без рамы, что непрерывно колебалось, меняя очертания.
— И как нам пройти назад? Просто шагнуть в зеркало? — О нет, Cуибне, сын Кольмана Куара, и ты, Анна Моррис. Все несколько сложнее. — в голосе Ибиса послышалась странная интонация. —Сквозь эти врата сможет вернуться лишь один. — Какого хера ты мутишь? — Суини облапил тонкую шею проводника и потянул на себя. — Законы равновесия, Cуибне, сын Кольмана Куара. Сквозь врата прошел один живой, а значит, вернется тоже один. Второй должен искать врата, через которые кто-то прошел и не вернулся. Будь так любезен, отпусти мою шею. — Ты хочешь сказать, что все, кто пришел в преисподнюю через врата Юга, благополучно вернулись в мир живых? — Ирландец ослабил хватку. — Я утверждаю это с абсолютной уверенность. Эти врата под моим патронатом уже более полутора тысяч лет.
— И какие другие врата ты предлагаешь? — В первую очередь Западные. Там гиблое место, за ним никто толком не следит. По моему глубокому убеждению, равновесие Западных врат нарушено давно и прочно.
— Тогда отправляемся сразу туда. — К моему величайшему сожалению, Cуибне, сын Кольмана Куара, тебе придется вернуться через Южные врата. Твое тело покоится в морозильной камере, Анубис следит за его сохранностью. Тебе следует прибыть максимально близко к своей физической оболочке во избежание возможных проблем. Перед глазами Анны на миг возникло видение. Стылая комната под похоронным бюро, застывшее тело ирландца на каталке. Рядом на полу распластался роскошный черный пес. При звуке своего имени Анубис — Шакал вздрагивает и настораживает уши. — Ничего страшного, ты же будешь рядом, лев юга(8), и проследишь, чтобы я добрался до своих потрохов. —Неужели, Cуибне, сын Кольмана Куара, ты обречешь госпожу Анну Моррис на долгое лицезрение разлагающегося трупа в тревожном ожидании твоего возвращения и… — Что ты заладил бубнить всуе наши полные имена, а?
Суини крутанулся, вглядываясь в горизонт, и внезапно сжал птичью шею так, что Ибис засипел. — Go mbrise an diabhal do chnámha(9)! Решил незаметно сдать нас, сука? Анна проследила за побелевшим взглядом ирландца. К ним приближалось нечто с немыслимой скоростью.
— Вы же клялись кровью вернуть нас обоих в целости и сохранности! Тот попытался что-то сказать, из распахнутого клюва вырвался хрип. Суини разжал руку. Египтянин закашлялся и, перхая, выдавил: — Разумеется, кха-кха, я исполню договор. Но на моих, кха, условиях. Если Суини сейчас пройдет сквозь Южные врата, я спокойно доставлю вас к Западным и обеспечу возвращение в мир живых с соблюдением договора.
— Чего ты добиваешься? — рявкнул Суини, не отрывая глаз от приближающейся погони. Уже можно было разобрать, что на них несется обнаженный гигант с вздыбившимся хвостом-змеей. — Минос…(10)
— Я добиваюсь всего лишь безопасности и покоя. И да, Суини, или ты слушаешься меня, или предстаешь перед ликом справедливейшего Миноса. А уж он воздаст тебе по делам… а может, и не только тебе. — На твоем месте я бы не спешил назад в Каир, жабоед…
Суини охватил лицо Анны ладонями, коротко поцеловал в губы. — Я разыщу тебя. Не верь ему и не бойся. У этого мира и у Люцифера нет над тобой власти.
Ирландец развернулся, шагнул в зеркало, но переливающаяся поверхность оттолкнула его. — Формула, Суини. — Голос Тота звучал почти издевательски. — Чтобы пройти, ты обязан произнести формулу. “Я возвращаюсь и возмещаю дань прохода”. — Какую нахуй дань? — У тебя нет времени на философствования, Cуибне, сын Кольмана Куара. Формула — и ты в безопасности в своей проспиртованной туше.
— Я возвращаюсь и возмещаю дань прохода, — прорычал ирландец и исчез в мареве зеркала. Анна, сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, обернулась к приближающемуся Миносу. Страж сбавил скорость и завертел головой, сбившись со следа. — Следуйте за мной. — Из наконечника посоха Тота снова тянулся алый луч. — Я бы не рекомендовал мешкать и встречаться лицом к лицу с Миносом. Для вас он не представляет опасности, но переговоры могут, скажем так, несколько затянуться. Анна кивнула, выбора не оставалось. — Суини должен вернуться в свое прежнее тело, исцеленным, в трезвом уме и твердой памяти. — Выкрикнула она в спину египтянина сквозь красный воздух межмирья. — Совершенно верно.
— В чем подвох? — Вы решили, что можете обыграть меня на моем поле. Но есть детали, о которых вы не могли знать. Каждый, кто проходит сквозь врата, произносит формулу. Я не оставил Суини возможности выбрать дань и сделал выбор за него. Он вернется в твердой памяти, за одним исключением. Суини забудет все, что касается вас, с момента вашей встречи и до его воскрешения. — Это не имеет смысла. Меня видели Нанси, Билкис, Шакал… — Они станут молчать, как рыбы. Вы слишком напугали их.
— И вы подали знак стражу Ада Миносу, а затем приманивали его именем Суини. — Именно так. Анна больно закусила губу. — Какая формула прохода через Западные врата? — В точности такая же. — Но я смогу выбрать дань? — О да. Я даже подскажу несколько вариантов. — Зачем? Можно обойтись со мной, как с Суини. Тот ответил не сразу. Когда он наконец заговорил, в его голосе слышалась чуть заметная тоска. — Потому что когда-то меня именовали судьёй беспристрастным и справедливым. — Тогда я требую восстановления равновесия! И вы подскажете мне лучший вариант. — Да будет так, — проскрипел Тот. —Мы на месте. Западные врата ничем не отличались от Южных. Такое же неопределенной формы зеркало. — Ну что же, все почти закончено. Для вас, госпожа Анна, формула перехода будет расширенной. “Я возвращаюсь и возмещаю дань прохода”, а далее говорите, собственно, дань. Я могу предложить вам два варианта: ваш дар или или воспоминания о Суини. Для восстановления равновесия я бы рекомендовал второй вариант. — Да что вы знаете о моем даре… — Вы правы, практически ничего. Но подумайте сами. Суини забыл о вас, и эти воспоминания не вернутся даже в ночном кошмаре. Если вы пожертвуете даром и разыщете Суини, это будет больно и бессмысленно. Без дара вы получите в лучшем случае одну ночь в придорожном мотеле. Вам имеет смысл забыть о нем. Подумайте. Вы сделали для него все. Благодаря вам он вспомнил, кем был. Вы вытащили его из ада. Отпустите его. Quae sunt Caesaris Caesari(11). В свою очередь, вы вернетесь к привычной жизни, к вашей карьере. Небольшая амнезия доставит некоторые неудобства, но не более. Все будет хорошо и спокойно, и название Каир не скажет вам ничего. Анна зло вытерла текущие градом слезы. — Будьте вы прокляты. Тот издал невеселый смешок. — Мы давно и бесповоротно прокляты, госпожа Анна. Все старые боги в Новом мире. — Удивительно, что вы так цепляетесь за свое нищенское существование. Но я верю, слышите, вы, пожиратель падали, я верю, что ничто и никогда не остается безнаказанным. Живите с этим и тряситесь в своем похоронном бюро. Я возвращаюсь и возмещаю дань прохода, мои воспоминания о Суини, — выдохнула Анна и со всхлипом шагнула вперед.* * * Анна стояла, хватая ртом воздух, ослепленная неоновым светом. Она пошатнулась и наткнулась спиной на холодный металл. По крайней мере, что-то надежное. Глаза медленно привыкали к ночному освещению. Голова раскалывалась. “Где я?” Вверху гигантская подсвеченная синим арка смыкалась высоко в темно-фиолетовом небе. “Врата Запада… Как я сюда попала?” (12) От ужаса к горлу подкатил ком, колени ослабли. Анна согнулась, переводя дыхание. Когда приступ паники ослаб, она потянулась за мобильником, но в карманах его не было. Не было и сумочки.
Желудок скрутил спазм, и Анну стошнило прямо у подножия символа американской экспансии. Вытерев рот тыльной стороной руки, она огляделась по сторонам. Ни души. Парк вокруг арки слыл гиблым местом, надо было выбираться побыстрее. Постанывая от дикой головной боли, Анна пошла в сторону подсвеченного купола базилики Святого Людовика Французского. Она чувствовала себя словно с дикого похмелья, но не могла даже примерно припомнить, где же так напилась, а главное, какая нелегкая занесла ее в эту глушь. Из деревьев слева послышался шорох. Анна взвизгнула и припустила со всех ног. Задыхаясь, она выскочила на парковку за церковью. Посреди пустой площадки стояла единственная машина, порядком битое желтое такси. Анна рванула на себя дверцу и ввалилась на заднее сиденье. — Честерфилд! Смуглый небритый таксист в толстом сером свитере и, почему-то, в солнцезащитных очках включил счетчик. — Быстрее! Таксист усмехнулся, взглянул на пассажирку в зеркало заднего вида. Сквозь темные стекла блеснули огоньки, но этого Анна не увидела, как не увидела и взметнувшиеся из глаз водителя призрачные языки пламени. Она крепко зажмурилась, пытаясь прийти в себя. 1) Послание к Римлянам апостола Павла, гл. 12, ст. 19 Апостол Павел — "апостол язычников". Павел — иудей средиземноморской диаспоры, родившийся в Тарсе. Еврейское имя Павла — Савл (др.-греч. Σα?λο?, эллинизированная форма имени Шауль, ивр. ???????).Как воинствующий фарисей, Савл участвовал в преследовании первых христиан. На пути в Дамаск от внезапного ярчайшего света с неба ослеп и, услышав укоризненный голос Иисуса, уверовал в Него. Проповедовал учение о спасении не делами, а верой и силой благодати, и окончательно обособил христианское учение от иудаизма и иудействующих христиан. Был схвачен в Иерусалиме и доставлен по его просьбе в Рим, где по приговору суда обезглавлен 29 июня, в день, когда распяли апостола Петра. Четырнадцать посланий Павла общинам и отдельным людям составляют значительную часть Нового Завета и являются одними из главных текстов христианского богословия. Апокрифический раннехристианский текст "Деяния Павла и Фёклы", датируемый II веком, описывает Павла как "мужа низкорослого, лысого, с ногами кривыми, с осанкою достойную, с бровями сросшимися, с носом немного выступающим, полного милости". 2) Форт Снеллинг (Fort Snelling) был основан американским правительством в 1819 г. возле исторического индианского поселения Имнизаска ("Маленькая белая скала"). В 1841, после основания католического кафедрального собора Святого Павла, получил название Сент-Пол. С 1858 — столица Миннесоты. 3) Луизианская покупка (Louisiana Purchase) — сделка по приобретению Соединёнными Штатами французских владений в Северной Америке в 1803 году.
4) В девятом круге Дантова Ада — ледяное озеро Коцит. Здесь караются люди, которым доверяли, и которые попрали доверие. Они вмерзли в лед по шею, и лица их обращены к низу. Закованный в льдину Люцифер терзает в трех своих пастях предателей величества земного и небесного. 5) Иктоми (Икто) — в мифологии сиу-дакота — паук-трикстер. Согласно легендам, Иктоми выступал как сеятель раздоров и одновременно культурный герой, изобретатель человеческой речи. Он обладал способностью принимать любой облик. Иктоми приписывается создание первого ловца снов (Dream Catcher). В сказках Иктоми чаще связан с животными, которые оказываются жертвами его бесконечных розыгрышей. Хунунпа — в мифологии сиу-дакота двуногий медведь, Дух мудрости. После того, как место трикстера в мифахзанял Иктоми, Хунунпа утратил свое положение и стал низшим Духом мудрости. 6) Примерно так, согласно городской легенде Сент-Пола, священник Люсьен Галтье и переименовал город. Пьер Парран по прозвищу "Свиной Глаз" — реальное лицо, первый житель Сент-Пола. Реален и Люсьен Галтье. Город же и вправду какое-то время называли Pig's Eye, как и самого Паррана, его фирменный ликер и его же салун. 7) Священные животные Тота — павиан и ибис. Поначалу именно павиан был ведущим животным на праздниках фараона в качестве воплощения Тота. 8) Один из эпитетов Тота, принятый в эпоху Мероитского царства. 9) Чтоб тебе дьявол ноги переломал! (ирл.) 10) Минос — у Данте страж второго круга Ада, демоническая ипостась критского царя. Минос обладает змеиным хвостом, обвивающим новоприбывшую душу и указывающим круг ада, в который той предстоит спуститься. Справедливость Миноса не знает границ. 11) Кесарю кесарево. (лат.) 12) "Врата Запада" (Gateway Arch) — самый известный символ Сент-Луиса. Грандиозная арка высотой в 192 метра была воздвигнута в честь освоения Дикого Запада. Ожидалось, что парк станет оживленной пешеходной зоной и культурным центром. Однако туристы поднимаются, чтобы взглянуть с высоты на Сент-Луис, но далее здесь никто не задерживается. В парке пустынно и небезопасно.