6. ТЕПЛОЕ ПИВО (2/2)
Мистер Ибис снова нацепил очки, прикоснулся кончиками пальцев к круглой влажно блестящей подушечке в бронзовой окантовке и стал перелистывать страницы рукописи, бормоча: — Так-так… Взмыл ввысь, став гельт… нет, не то. И, прибыв на битву при Маг Рат, внезапно услышал в воздухе устрашающие звуки, от которых рассудок его помутился, бросил оружие и бежал… опять не то. Ах, вот оно! — воскликнул он, внезапно оживившись, и выразительно зачитал, подняв палец вверх: — Cуибне, сын Колмана Куара, король Дал Арайде восседал на троне в своем королевском доме, когда неожиданно до него донесся звон колокола. Сын Колмана Куара, как же я упустил! Он и вправду МакКолман. Мистер Ибис приподнял очки, помассировал переносицу и, вежливо склонив голову, сообщил: — Я полагаю, Суини можно найти в столовой. Там как раз накрыт ужин. Позвольте указать вам путь, мисс Моррис. И, не сочтите за дерзость, я с радостью приглашаю вас разделить скромную трапезу. Если вы посчитаете возможным присоединиться к нашей компании и внести капельку новшества и разнообразия, а паче того, развлечь некими историями, моей признательности не будет границ. — Ничего не выйдет, Ибис, — раздалось сзади обволакивающее контральто.
В кабинете появилась женщина удивительной, библейской красоты. Алое платье струилось вниз, шелк мягко сиял, окружая ее мерцающим ореолом. Вошедшая встряхнула копной темных вьющихся волос и прошла к столу. По пути она задела Анну бедром, отчего та ощутила внезапный прилив жара. Мистер Ибис укоризненно покачал головой, на его лице залегли резкие тени, подчеркнувшие тонкий изогнутый нос. “Надо же, и вправду вылитый ибис”, — подумала Анна.
— Билкис, ну зачем же. У нас гостья. Познакомься. Мисс Моррис, позвольте представить вам Билкис, с некоторых пор хранительницу и вдохновительницу нашего очага. Билкис, это мисс Анна Моррис. Она прибыла по приглашению Суини. Великолепные брови Билкис взметнулись вверх. — О-о, Суини пригласил подружку познакомиться с кланом? А мальчик-то вырос… Она присела на край стола, разрез платья разошелся, открывая гладкое бедро цвета горячего шоколада. Мистер Ибис чуть поморщился и кашлянул. — Македа(2), дорогая моя, не стоит. Помни о гостеприимстве. Мисс Анна проделала долгий путь и, видимо, устала с дороги. Посмотри, как она измучена. Ей надо поужинать и отдохнуть. Мне кажется, нас ждет очень, очень необычная история. Билкис наклонилась вперед, облизнула пухлые губы и чуть усмехнулась. Глаза ее оставались холодными.
— Ты прав, Ибис. История обещает быть не просто удивительной — исключительной. Впервые на моей памяти Суини приводит… хм… даму сердца. Пожалуй, за этим многое стоит. Обычно все его бляди оставались в придорожных мотелях, и при следующей встрече он их даже не узнавал. И тут вдруг такой поворот событий. То-то я думала, чего он так взволнован, с самого утра накачивается. Даже до твоего пива добрался, хотя теплое пиво хуже мочи старой кадишту(3) с застарелым сифилисом. Анна задохнулась. Под ледяным взглядом Билкис она почувствовала себя жалкой и грязной. Тушь, наверное, потекла, помаду она давно съела, а деловой костюм измялся. Билкис еще сильнее наклонилась вперед, тяжелая грудь идеальной формы натянула ткань платья.
— Чем же ты взяла его, а? — промурлыкала она. — Чем смогла удивить? Может, у тебя там все поперек?
От оскорбления Анну кинуло в жар. Билкис улыбнулась шире, поднялась и шагнула вплотную. Алое сияние, окутывающее ее, ярко вспыхнуло, словно лизнуло свежей крови. “Это не шелк. Это она”. — А еще мне интересно, чем он взял тебя? Что такая деловая барышня с сумочкой Фенди нашла в вонючем ебливом пропойце? — Билкис почти касалась Анны грудью. Она была выше на полголовы, и сейчас шипела ей прямо в глаза: — Или тебя никто больше не захотел, а?
Анна отшатнулась на каблуках и изо всей силы залепила ей по голове пресловутой Фенди. Билкис коротко вскрикнула и присела, закрыв лицо. К Анне подскочил Ибис, подхватил под локоть. — О, господи, какой позор! Какое безобразие! Мисс Моррис, ради всего святого, простите! Я, как хозяин дома, приношу свои глубочайшие извинения. Прошу вас, прошу, выйдем отсюда. Она сошла с ума. Билкис не в себе, какое-то помрачение рассудка. Мисс Моррис, прошу вас… Он аккуратно оттаскивал Анну к двери. Билкис, стоя на четвереньках, вскинула голову, совершенное лицо искривилось яростью. — Я же сказала, ничего не выйдет! Ты опоздала! Этого алкаша хватила белая горячка! Прямо сейчас Тень его с говном мешает! Ибис выпустил локоть Анны и кинулся вглубь дома, где уже слышался треск ломающейся мебели, звон бьющейся посуды и глухие удары. Анна побежала за ним. Вслед нёсся истеричный хохот Билкис. Они влетели в странного вида комнату, что была, скорее, оранжереей, нежели столовой. Толстые квадратные колонны подпирали стеклянную тепличную крышу. На столиках по бокам громоздились горшочки, секаторы и прочий садовый инвентарь. Видимо, столовая была устроена в бывшем зимнем саду. В дальнем конце комнаты раскинул ветви молодой ясень, до того симметричный, что казался ненастоящим.
Под ясенем за накрытым столом трапезничал Среда. На нем был тот же жемчужно-серый плащ. Вилка шустро сновала от тарелки к жующему рту, но глаза Гримнира цепко следили за дракой посреди комнаты. Впрочем, как раз в эту секунду драка затихла.Ибис с Анной замерли у входа, оценивая происходящее. Суини стоит на коленях перед Тенью Луном. Взгляд Тени растерянно бегает с ирландца на сидящего за столом Средой. Щегольства у Тени сильно поубавилось, крахмальную сорочку сменила драная черная футболка. Противники шатаются и тяжело пытаются отдышаться. Суини поворачивается к Луну, его разбитый в кровавое месиво рот почти не открывается, отчего речь невнятна. — Помнишь аварию? Ее устроил я… по приказу Среды. Гримнир замирает, не донеся до рта вилку. С нижней губы на лацкан плаща прилетает капля соуса. Тень медленно поднимается: — Зачем ему смерть Лоры? —Он использует тебя, Тень, как и всех остальных... Уходи. Живо… — Да пошёл ты на хуй, Суини. — Я на хуй? — Ты на хуй. — Значит, я на хуй… Анну накрыло дежавю. Диалог повторялся слово-в-слово. Ее затягивал вязкий, липкийкошмар.
— А я повертел ее на своем хую. Твою жену. В Новом Орлеане… Тень замер. Лицо его стало, как у обиженного ребенка. Даже слезы выступили. — Не надо… — прошептала Анна. Тень ощерился, засадил Суини хук справа, отчего тот свалился на пол с глухим стуком, и враскачку пошел к столу. — Это правда? А?
Суини внезапно легко поднялся и подхватил копье.
— Не надо… — повторила Анна чуть громче. Суини ринулся вперед. Гримнир вскочил с расширенными от ужаса глазами, раскрыв беззвучно рот. Суини заорал, как там, в ее видении в мотеле, и почти без размаха швырнул копье в застывшего Гримнира. — Нет, нет, нет!... — Анна повысила голос, переходя на крик. Тень почти машинально перехватил копье, упал от толчка и в падении развернул острие в обратную сторону. Суини по инерции шагнул вперед и насадился на копье, словно мотылек на булавку. Наконечник вышел из спины, тускло блеснув алым. Анна закрыла рот руками. Мистер Ибис за спиной пробормотал что-то на незнакомом языке. Гримнир выдернул из-за воротника салфетку, расслабляя плечи. Суини ухватился за древко и упал на колени, выхаркнув сгусток крови под ноги Тени. — Прости, пожалуйста, — по-дебильному пробормотал Тень. — Ты мне монету должен, Тень Лун, — просипел Суини, давясь кровью. — Что за жалкая смерть, — пророкотал Гримнир, очевидно, овладев собой. — Я бы дал тебе битву. Суини корчился, все ниже пригибаясь к полу. — Ты был моей битвой… — с трудом выдавил он и внезапно рывком расправился — острие, торчащее из спины, исчезло. Копье целиком растворилось в воздухе, на пол со звоном просыпалось несколько монет. Гримнир бессильно ощерился.
— Теперь твое копье в сокровищнице солнца, одноглазый ты уёбок, — прохрипел Суини. Анна готова была поклясться, что слышит в его голосе улыбку. Суини поднял руки с оттопыренными средними пальцами и грохнулся навзничь. В ушах Анны стоял звон. Она сделала несколько неверных шагов вперед и упала на колени рядом с ирландцем. Тот смотрел быстро стекленеющими глазами сквозь прозрачный потолок в ночное небо. — Когда-то я был королем, — усмехнулся Суини, оскалив окровавленные зубы, кашлянул и перестал дышать. 1) Лоа — в религии вуду невидимые духи, осуществляющие посредничество между Богом и человеком; аналог христианских святых. Наделены огромной силой и почти неограниченными возможностями. Наиболее известным лоа, чьё имя не называют, является Барон Суббота. Барон Суббота и Мама Бриджит — мать и отец, которые преобразовывают души мёртвых в переходных существ, находящихся между жизнью и окончательной смертью. Барон Суббота связан со смертью, а также с сексуальностью и рождением детей.Первая могила на новом кладбище посвящается Барону Суббота.
Мама Бриджит — хозяйка ворот кладбища, покровительница знахарей, единственная богиня со светлой кожей, зелеными глазами и русыми волосами в пантеоне вуду. 2) Царица Савская в легендах Эфиопии зовется Македа, а в более поздних арабских текстах — Балкис или Билкис. 3) Празднества в Уруке включали самоистязания (возможно, самооскопление), проявления сексуальной раскрепощенности, принесения в жертву девственности особыми жрицами-кадишту.