Глава 13: Недосказанное (1/1)

Грохот посуды и мат. Саймон снова впал в истерику, и все старались держаться от него подальше, делали вид, что ничего не происходит. Разве что Брюс запустил в него ботинком с криком, чтобы ?гребаный пидор не страдал херней?. После этого Саймон притих, но не надолго. Агата старалась избегать мужчин в этом доме, особенно Саймона. С тех пор, как Майкл поцеловал ее, сердце девушки сковывал страх. Он узнает. Саймон обязательно об этом узнает. Если бы Майкл был просто с Джеймсом или с Мартином. Или просто другом, то проблем бы не было, но нет! Она так сильно прокололась. Так глупо и наивно, так же как в романах, которые она зачитывала до дыр темными ночами, когда остальные были слишком усталыми и слабыми, чтобы выползти на свет. Влюбилась. В добрые зеленые глаза, в потрясающую улыбку и чарующий голос. В его силу и мягкость. И чем больше она думала о нем, тем сильнее убеждалась — это то самое. Тот, о ком она все это время мечтала. Живой реальный мужчина из мира света, который сумел разглядеть ее за этим ужасным телом, в котором она была заперта. Он не смотрел на нее с презрением. Ох, этот взгляд она испытывала слишком часто и из-за него боялась выходить на свет, даже когда отчаянно нуждалась хоть в капле человеческого тепла. Ведь в этом темном доме она никому не была нужна. Кроме Брюса когда-то. И это было ужасно. Она не могла избежать его насмешек. Он постоянно напоминал ей, кто она и что такую женщину никогда не полюбят. Всегда был жесток и груб. А однажды, очнувшись в их доме, после выхода в свет, был так пьян, что пытался сделать ей одолжение и показать, каково это — быть с мужиком. Самый страшный день в ее жизни. И он бы обернулся сущим кошмаром, если бы не Дэннис. Он редко покидал свою комнату, молился и о чем-то шептал, жил со всеми, но предпочитал уединение до того дня. Тогда он спас ее. Выбил всю дурь из Брюса, и с тех пор Робертсон ограничивался лишь оскорблениями, но рук не распускал. А когда у Агаты появилась робкая надежда, что, быть может, мистер Дэннис составит ей компанию в этом аду, то получила в ответ лишь холодный взгляд и короткий отказ. Его волновало лишь их общее состояние. Чтобы никто не страдал так сильно, что смог бы навредить себе. И потому следил он только за Мартином, старательно приглядывая, чтобы после его последней вылазки в свет, он был надежно заперт. Отношения же с Мартином… Агата всегда считала его своим младшим братом, хотя он, наверное, посмеялся бы, услышав это. Даже он.Тихий Марти. Задумчивый. С соблазнительными повадками, которые были ему невыносимы и от которых он не мог избавиться. Она надеялась стать ему другом. Но Мартину это было не нужно. Ведь он долгое время находился на свету и, познав настоящую жизнь, он смог найти того, кого полюбил всем сердцем и к кому теперь стремился. Она снова оставалась одна среди толпы людей, таких разных и при этом похожих, словно каждый был безумным искаженным отражением ее самой. Рост и черты лица… Как они могли быть такими одинаковыми и такими разными? У нее не было сил это выяснять. Сил не оставалось ни на что. И едва заметив это, мистер Дэннис сообщил, что теперь ей, как и Мартину, нельзя на свет. Она стала опасна для всех них. Так долго… Годы, каждый из которых тянулся вечность. Она как призрачная тень скользила по их тюрьме и ночами слушала молитвы Дэнниса, его бредни про Зверя.Он считал Зверя защитником и спасением. Агата долго не верила, что такое возможно. До тех пор, пока сама не нашла его. То место стало ее обителью. Ее святыней и источником надежды. Она сидела у двери и слушала его дыхание. Шептала ему слова колыбельной и ждала ответа. Он был рядом. За дверью, которой прежде никогда не существовало. Он был тут, хоть их и разделяла преграда, стал ближе, чем кто-либо другой.Добрый. Надежный. Он был ее спасением. ***За окном было пасмурно, слышался шорох дождя, ветер шелестел ветвями деревьев, окружающих плотной стеной их дом-тюрьму. Майкл продолжал поглаживать Джеймса, даже когда тот, пригревшись, уснул у него на коленях. — Ничего не помнишь, да? — спросил он у спящего шотландца и вздохнул. Время утекало все стремительнее, а его методы не работали. Может, стоит сделать еще что-то?.. Спросить других…— Как успехи? — Дьявол! — Майкл резко отдернул руку от головы Джеймса, потому что холодный строгий голос мистера Дэнниса не располагал к подобным нежностям. Тот, кто недавно мирно спал у него на коленях, уже сменился совершенно другим человеком и со вздохом поднялся с места. — Я не знаю. Они говорят со мной, но Джеймс утверждает, что ничего не помнит. — Разве? — Дэннис нахмурился и подошел к зеркалу, принялся поправлять одежду и приглаживать волосы. — Он так сказал, — развел руками Фассбендер. Он не торопился подниматься с кушетки и вообще раздумывал о том, чтобы прямо тут вздремнуть. Шум дождя убаюкивал. — Может, он еще этого не осознал. Зверь становится сильнее. И ты все делаешь верно. Я только не уверен, хватит ли тебе сил контролировать его и не станешь ли ты его жертвой. — Прекрасно, — простонал Майкл, не зная, как реагировать на перспективу смерти от рук Зверя. — Но разве я не всех опросил? Брюс и ты… вы… в смысле, вас же тогда еще не было? А остальные уже все рассказали. Я знаю, какую часть похищения взяли на себя Саймон, Агата и Мартин. Пересказал все это Джеймсу, а он говорит, что все равно не помнит.— Возможно, этого не достаточно, — предположил Дэннис и надел очки. Где он их взял? Они всегда были где-то в комнате? Или они как пачка сигарет, которая то и дело оказывалась в кармане у всех личностей? — Ты говорил с Мартином о записях по делу? — Я говорил с… о каких записях? — не понял Майкл и недовольно нахмурился. — Мартин знает больше деталей. Он… достаточно долгое время провел с детективом, расследовавшим наше дело. И выведал подробностей более чем достаточно. — И ты говоришь мне это только сейчас? — Майкл даже подскочил на ноги. — То есть Мартин может пересказать все события, которые произошли в этом доме, а я об этом ни черта не знаю! — Спокойно. Я не придавал этому значения. Там просто уголовное дело. В нем нет необходимых нам подробностей, но можно попытаться найти направление, в котором нужно искать. Никто из детективов не смог бы воспроизвести каждый день заточения Джеймса, но они собирали улики и делали выводы… По крайней мере какое-то время. — И Джеймс никогда не пытался прочесть эти материалы. Ох, это же те самые материалы, которые сжег Брюс, верно? — Майкл со всей силы зажмурил глаза. — Выходит, Морриган вообще преподнес мне все на блюдечке, а я как идиот хожу кругами вокруг того, что изначально не должно было быть для меня тайной! Зови Мартина!— Успокойтесь, юноша, — холодно ответил ему мистер Дэннис и скрестил руки на груди. — Пока ты в таком состоянии, я не стану его звать. Мартин… весьма чувствителен. Нельзя, чтобы он почувствовал в тебе угрозу, а сейчас ты не слишком спокоен. — Я в порядке. — Тогда сядь, — приказал он строгим тоном, и Майкл неохотно подчинился. — Я не причиню вреда Мартину, — уверенно повторил Майкл, но Дэннис только покачал головой. — Я переживаю вовсе не об этом. Мартин опасен для нас, а ты можешь стать… катализатором. — О чем вы? — Майкл насторожился, пытаясь представить, чем может быть опасен тот странный соблазнительный парень, что прячется где-то глубоко в голове Джеймса. — У Мартина… есть определенные склонности, которые могут навредить всем нам. — Это как-то связано с тем, что делал с ним похититель? — понял Майкл, и тут же растерял весь пыл. Мартин не рассказывал подробностей, но Майкл прекрасно понимал, что это было. — Я буду с ним нежен, — пообещал он и быстро поправил сам себя: — В смысле осторожен.— Уж я надеюсь. Зверь — часть каждого из нас. Он силен и неукротим. Я видел его. И не позволю выпустить эту силу, если не буду уверен, что ты будешь держаться спокойно и хладнокровно. Что сможешь говорить с ним, и он послушает тебя. Для этого ты должен поладить с каждым из нас, иначе он не признает тебя. — Я вроде неплохо с этим справляюсь, а времени на то, чтобы выпустить его, у нас все меньше, — немного раздраженно сказал Майкл, вспоминая очередную записку от Морригана. — Это мне решать, — не согласился Дэннис и задумчиво провел рукой по голове, словно прислушиваясь к внутренним ощущениям. — Я буду рядом. А ты будь готов остановить его, если Мартин задумает выкинуть какую-нибудь глупость. — Я прослежу за ним, — пообещал Майкл, сел увереннее и начал наблюдать за перевоплощением, которое за последнее время стало для него уже чем-то привычным. Мартин несколько раз моргнул и медленно снял очки, осмотрелся вокруг, а затем кокетливо, но вымучено улыбнулся Майклу и принялся натягивать рукава темно-серой рубашки на запястья, стараясь скрыть руки, аккуратно подошел к тумбочке и положил на нее чужие очки. Он провел указательным пальцем по полке, собирая тонкий слой пыли и растер его между пальцами, усмехнулся каким-то своим мыслям. — Я бы хотел еще немного поговорить с тобой, — позвал его Майкл, и Марти соблазнительно повел плечом, пластично повернулся к нему и подошел ближе. — О чем же? — тихо спросил он. — Дэннис сказал мне, что ты лучше остальных знаком с подробностями материалов дела по похищению. Я бы хотел, чтобы ты рассказал их мне. — Зачем? — простонал Мартин и покосился на место рядом с Фассбендером, но садиться не стал, отошел на пару шагов и устроился прямо на полу, скрестив ноги по-турецки. — Потому что детали, которые ты можешь вспомнить, помогут Джеймсу и всем нам выбраться, — терпеливо пояснил Майкл, глядя, как Мартин снова и снова натягивает рукава, пытаясь прикрыть запястья.— А сам он, значит, не помнит? — с наигранным удивлением спросил юноша. — Он говорит, что не помнит ничего о похищении, — недоуменно кивнул Майкл.— Да? А мы ведь ходили к Бобу все вместе. Он тоже общался с ним, хотел узнать, что произошло тогда. — Джеймс об этом не говорил, — с сомнением сказал Майкл, начиная задумываться о том, как часто Джеймс мог врать ему или умалчивать что-то из своих воспоминаний просто потому, что не хотел о них говорить.Возможно ли? Мог Джеймс намеренно бороться со своими воспоминаниями и водить Майкла за нос? Неужели он так сильно хотел оставить все в прошлом, что готов был поставить под удар их жизни? Каким бы ужасным ни было его детство, Джеймс был достаточно сильным, чтобы его принять. По крайней мере, Майклу так казалось. — Я… поговорю с ним. Но сейчас я бы хотел узнать о том, что помнишь ты. — Я не был похищен. Но понимаю, что наше тело было, — Мартин запрокинул голову, подставляя тусклому свету гибкую шею. — Это было сложно понять. Джеймс таскал нас по многим врачам, прежде чем нарвался на Морригана. Но к тому времени я уже решил, что на свету мне особо делать нечего, — сказал Марти и устремил на Майкла пронзительный взгляд. — Ты считаешь, что мои воспоминания помогут? — Майкл уверенно кивнул. — Хорошо, — на удивление быстро согласился юноша и задумчиво прикусил губу.— Я знаю, что наше тело похитили, когда мы были еще совсем ребенком. Самого похищения я не помню, я уже говорил, каким помню свое детство, — он нервно дернул плечом, а Майкл устроился поудобнее и приготовился слушать. — Потом были врачи. Бесконечные врачи. То время трудно вспоминать, думаю, всем нам. Тогда мы были в панике. Вырывались на волю, возвращались в дом, дрались за свет. Особенно Брюс с Джеймсом и Саймоном. Никто из нас не знает, почему они оказались сильнее остальных, но им проще вырваться. У них были свои… причины, меня они особо не касались. Но в то время я тоже хотел на свет. Хотел встретиться с одним человеком, но смог это сделать только намного позже. Тогда Джеймсу было шестнадцать. Он стал достаточно сильным, чтобы держать нас под контролем, а из-за кучи таблеток, которые ему прописывали, царил настоящий ад. Никто не мог толком двигаться и даже думать, а сам Джеймс перестал отличать реальность ото сна. Не знаю, как в таком состоянии он смог отвоевать свое первенство, — Мартин больше не смотрел на Майкла. Уставился куда-то в стену, словно разговаривая с пустотой, и взгляд его потемневших глаз заставлял Фассбендера чувствовать себя неуютно. — С кем ты хотел встретиться? — вкрадчиво спросил Майкл, пытаясь стать частью комнаты и не спугнуть какие-то призрачные воспоминания Мартина. Тот же усмехнулся и снова начал растягивать рукава рубашки, погладил холодными пальцами собственные запястья и вздохнул. — Когда я еще был ребенком и жил в том доме, мне приходилось делать много неприятных вещей. Мне было больно. Страшно. А дверь всегда была заперта. Мне нужно было… угождать ему. Делать вид, что он меня привлекает и позволять играть со мной. Только тогда я мог рассчитывать на нормальную еду и ночь спокойного сна, вместо того, чтобы очутиться в подвале, — тихо начал рассказывать Марти, уже не скрывая новых подробностей.— С кем встретиться? — осторожно повторил вопрос Майкл и сочувствующе посмотрел на бледное лицо Мартина, глаза которого были затуманены нахлынувшими воспоминаниями.— С мистером Бобом, — Мартин тепло улыбнулся от одного звука этого имени и задумчиво посмотрел на Майкла. — Однажды мне удалось это сделать. Потому что Джеймсу тоже этого захотелось. Только вот он всего лишь хотел узнать факты. Боб был полицейским, — и снова эта улыбка, — он рассказал о том, как нас похитили, о том, что подозревалось насилие и всякие извращения, но это же не важно. Ведь он хотел нас спасти и спас. Жаль только, что потом он стал нас бояться, — Мартин снова потер запястья и вздохнул.— Джеймс помнит об этом? — спросил Майкл, чувствуя, как сжимается сердце, а Мартин слегка склонил голову на бок и долго смотрел в глаза мужчины, прежде чем заговорить. — Боб все ему рассказал. Джеймс знает все. Спросите его о подвале. О том, что там произошло. Никто из нас не помнит, но он должен. Он был первым, кто увидел Боба, значит, именно он был там в тот момент, когда все погибли. — Кто погиб?! — встрепенулся Майкл. — Там не было сказано о смертях в доме! Там было так много людей? — Спросите Джеймса, — Мартин опустил голову и пожал плечами, — если кто и знает, то это он. Вы не думали, что он может намеренно об этом не говорить? Вы с виду такой добрый. Даже зная обо всех нас, — он усмехнулся теперь с горечью и потер свою шею. — Но если вы ищите Зверя, то спросите хозяина нашего дома. Мистер Джеймс должен знать этого Зверя лучше остальных.