So Far From Perfect. Глава 3 (1/1)

С момента похищения Мэтта прошел почти год, и ровно девять месяцев с того дня, как похититель появился в его квартире. Он подумывал переехать, может быть, даже домой к своей матери, но несколько лет назад она встретила нового мужчину, и Мэтт не мог жить с ним в одном доме. Они никогда не ладили. Поэтому, когда укурок не вернулся, он просто остался здесь.Единственным напоминанием о том парне был простой белый конверт, оставленный несколько месяцев назад, внутри которого Мэтт обнаружил лист бумаги с новым номером телефона. Ни сообщения, ни имени, но единственный человек, что мог оставить его, наверняка был парень, посетивший его той ночью. Мэтт посмотрел достаточно криминальных фильмов вместе с мамой, пока рос, чтобы знать, что люди с подобной профессией, вероятно, часто меняют номера телефонов.Однако большую часть времени Мэтт не думал об этом человеке, ведь в последнее время он беспокоился совсем о другом. Недавно он обедал дома у матери, и, пока она была на кухне и он помогал сестрам с учебой, он заметил, что они были не такие, как обычно. Когда он спросил их, почему, они рассказали ему о том, как отчим избил их мать.Это свалилось на него словно тонна кирпичей, и он чувствовал буквально все и одновременно: гнев, страх, грусть. Сложно было поверить в то, как эту улыбающуюся женщину избивал ее муж.Мэтт пришел снова через несколько дней, когда отчим был на работе, и попытался незаметно расспросить ее о произошедшем; он пытался поговорить с ней, но она даже не слушала. Она оправдывала его. ?Я придиралась к нему, поэтому я не удивлена, что он был немного расстроен? или ?Это была ошибка, но мы говорили об этом?.Впервые он увидел синяки только через неделю, на ее руках. Он был очень расстроен, ругался с матерью, кричал на этого человека, устроил скандал. Она замолчала и отвернулась, а снова с ним заговорила и позволила вернуться в дом только тогда, когда Мэтт извинился перед отчимом.Он хотел кричать, хотел позвонить в полицию, забрать сестер и помочь матери, но был бессилен. Женщина отказалась говорить с кем-либо об этом, и, когда он упомянул полицию, она ответила, что будет все отрицать. Она ответила, что любит своего мужа и будет защищать его, и Мэтт ничего не мог сделать, чтобы остановить крушение этого поезда, происходящего перед ним в замедленной съемке.Прошлым вечером он снова был в этом доме. Он пытался больше присутствовать в их жизни, быть рядом и наблюдать за всем, что происходит, он пытался присматривать за своей матерью и сестрами. Когда его мать открыла дверь, его встретило лицо, украшенное синяком, и это зрелище вернуло его в ту ночь год назад, когда подобное случилось с ним, в те несколько недель после нападения, когда он не мог смотреть на свое отражение в зеркале, боясь сделать это воспоминание реальным и с визуальным подтверждением. Он никогда не хотел, чтобы его мать чувствовала себя такой же ущемленной, как он.И в это утро, в это самое безнадежное утро, он нашел белый конверт в своем почтовом ящике. Еще один номер телефона. Не думая, он позвонил, надеясь, что у него хватит смелости поговорить с человеком, который заставил его так много пережить. С тем самым, кого Мэтт считал ответственным за то, что с ним сделали.Но никто не ответил, и Мэтт почувствовал, как безнадежность снова его захлестнула. Это было рискованно, но он не мог отрицать?— хотя бы на мгновение в нем затаилась надежда на то, что тот парень сможет ему помочь.Когда вечером он пришел с работы, то сразу заметил, что что-то не так. В квартире горел свет, но он был уверен, что, уходя, не оставлял его включенным. Неуверенно вздохнув, он полностью открыл дверь, и увидел, как посередине дивана сидел сгорбленный парень, читая одну из книг Мэтта по истории искусств, которую он оставил на кофейном столике.Парень поднял взгляд и расслабленно улыбнулся.—?Извини, я не смог ответить, когда ты звонил. Занимался кое-чем в центре города,?— он аккуратно положил книгу на место, так же аккуратно, как и в прошлый раз, когда записывал свой номер в блокнот. —?Что я могу для тебя сделать, Мэтт?У Мэтта отвисла челюсть, и он резко ее захлопнул, не зная, должен ли он пройти в квартиру или же просто развернуться и уйти. Его похититель был в его гостиной, и Мэтт почти физически ощущал, как он вторгся в его до этого безопасное пространство; он не ожидал, что будет чувствовать себя так. Он думал, что пережил это.Пока он стоял, застыв на месте от шока, постепенно превращающегося в панику, его взгляд привлекла фотография семьи. Она была сделана до того, как умер его отец, и, как оказалось, это было все, что нужно, чтобы он собрался с духом и вошел в квартиру. Его отец хотел бы, чтобы он защищал свою мать и сестер, поэтому после его смерти это стало обязанностью Мэтта. Щелчок двери, закрывшейся за ним, заставил его вздрогнуть; теперь он был заперт в своей квартире с одним из людей, которые преследовали его в кошмарах на протяжении несколько месяцев после похищения. Он не знал, что делать с собой и просто неловко стоял в своем собственном коридоре.Парень молчал, внимательно глядя на него и не шевелясь. Где-то через минуту Мэтт почувствовал себя достаточно уверенно, потому что, он, кажется, не собирался нападать на него, и осторожно прошел в гостиную, усевшись в кресло напротив дивана.Укурок снова улыбнулся ему, и Мэтту показалось, что время остановилось; он понятия не имел, как долго они смотрели друг на друга, но не мог заставить себя хоть что-то сказать.—?Ладно, так не пойдет,?— сказал парень и встал; он остановился, его высокая фигура нависла над Мэттом, и Мэтт почувствовал, что вжимается в спинку кресла. —?Жди здесь.Мэтт услышал, как закрылась входная дверь, и его охватила паника. Он приведет того жестокого лохматого парня? Он снова собирался причинить ему боль? Черт, он все еще чувствовал запах металлического мокрого грунта той ночи, зловонный запах масла в комнате, где он находился, запах багажника машины…А может, он просто встал и ушел? Мэтт понимал, что не стоит ждать слишком много от укурка, который достаточно принял, чтобы похитить не того человека, но этот укурок был его последней надеждой, и, если все провалится, Мэтт понятия не имел, что еще делать.Сейчас он должен просто встать и бежать за своей последней надеждой, борясь со страхом, что удерживает его. Он уже почти набрался смелости, чтобы подняться, когда входная дверь снова открылась, и он услышал звон стекла о стекло и шаги позади него. Он услышал, как парень чем-то шуршит на кухне, прежде чем тот снова появился перед Мэттом.Движения парня-наркомана были осторожными, и он посмотрел на Мэтта, показывая ему пакеты в руках перед тем, как поставить их на стол. Он вернулся на кухню за тарелками и вилками, положил их на середину стола, сел обратно на диван и быстро откинулся назад, как будто не хотел быть слишком близко к Мэтту.Было почти комично, что человек, который наблюдал, как над Мэттом издевались в течение, казалось, нескольких часов, был осторожен перед ним словно испуганная кошка.Парень снова выглядел немного неловко.—?Я заглянул в холодильник, пока тебя не было, и либо ты не ешь мясо, либо у тебя нет денег, поэтому я заказал всего понемногу. Надеюсь, ты поешь со мной? —?он открыл один из пакетов и достал коробки с китайской едой, а затем другой, откуда вытащил пару бутылок пива.Мэтт был измучен чувством крайности рядом с другим человеком, он едва мог держать свой разум в узде и чувствовал, что его все меньше и меньше волнует то, что было раньше. Если бы этот сгорбленный укурок собирался причинить ему боль, он, вероятно, уже сделал бы это, и, действительно, у Мэтта не было выбора.Это выглядело как танец: когда один из них тянулся вперед, чтобы взять что-то со стола, другой откидывался назад, и наоборот. Но, это были естественные движения, будто два одинаково заряженных магнита двигались вместе.У Мэтта все еще оставался вопрос, и он беспокоился, что он изменит поведение парня. Для него это было важно, ему нужно было что-то такое, что связывало бы его с другим человеком, делало его больше человеком, чем монстром.—?Как тебя зовут?Парень замер с вилкой на полпути ко рту и поднял глаза. Мэтту показалось, что он выглядит шокированным. Он рассмеялся.—?Я так много знаю о тебе, что все время забываю, что ты ничего не знаешь обо мне,?— объяснил он и продолжил смеяться, но уже не так сильно. Он задумчиво посмотрел на Мэтта, а потом улыбнулся. —?Давай договоримся: ты назовешь мне имя, которое дал мне в своем воображении, а я скажу тебе свое настоящее?—?Укурок,?— Мэтт даже не подумал над сказанным.Парень приподнял брови, но не расстроился.—?Вполне подходящее. Ну, моя мать зовет меня Том, как насчет того, чтобы использовать его?Мэтт только кивнул.—?А фамилия?Том снова остановился и на этот раз смотрел немного дольше.—?Ты знаешь, что я не могу тебе этого сказать.Мэтт уставился в тарелку, лежащую на коленях; он все равно пытался. Он чувствовал себя не совсем комфортно, но странно расслабленно. Как бы то ни было, важно то, что Том поможет ему, а он заботился о безопасности своей матери и сестер больше, чем о собственной.—?Мэтт, я не жду, что знание моего имени заставит тебя доверять мне, но, в чем бы ни заключалась твоя проблема, она наверняка довольно серьезная, если ты решил позвонить именно мне,?— Мэтт снова посмотрел в его лицо и слегка кивнул. Было приятно, что Том признал, как для него это тяжело. —?Я, наверное, смогу помочь, а если нет, то я знаю людей, которые могут, так что, пожалуйста, скажи мне, что случилось.И Мэтт сказал. Сначала неохотно; делиться личной жизнью с человеком, который причинил боль так травмирующе, было труднее, чем он мог себе представить, но чем больше он рассказывал, тем сложнее было остановиться.После того как Мэтт замолчал, Том уставился куда-то в глубину комнаты. Он выглядел так задумчиво, что Мэтт был уверен: позвонить ему было правильным решением.—?Тебя будет волновать, если этот мудак пострадает? —?Мэтт без колебаний отрицательно покачал головой. —?Что если я познакомлю его с парнем, с которым ты виделся?Мэтта передернуло в первый раз с момента, как они начали говорить. Воспоминание о парне с лохматой головой и тяжелыми кулаками врезалось в него как скоростной поезд. Том, должно быть, заметил это, поэтому просто молчал и терпеливо ждал.Мэтт глубоко вздохнул, чувствуя, что губы слегка дрожат.—?Убедись, чтобы он будет более жесток с ним, чем со мной.