Глава 29. Тайбедета. Часть 1 (1/1)

Служба Талосу в главном его храме, торжественным шествием через полгорода переместившаяся в священную рощу, продолжалась с раннего утра до полудня. Нынче отмечали шестьсот девяносто пятый год со дня рождения Хьялти Раннебородого, Исмира, Дракона Севера, в зрелые годы в Сиродиле принявшего имя Тайбер Септим, а Седобородыми названного по-атморански Талосом?— что значило: ?Венец Бури?. До принятия Конкордата Белого Золота в Солитьюде, как и по всему Скайриму, как и во всех людских поселениях Тамриэля, всегда пышно и радостно отмечался этот праздник, и всякий раз Верховный король или Верховная королева возглавляли шествие с его древними мечом и щитом в руках?— что знаменовало преемственность королевской власти Скайрима, ведь в жилах каждого правителя со времён первого супружеского союза с одним из детей великого императора текла его кровь. Но многие годы всенародные шествия и прилюдные службы в храмах не проводились нигде, кроме Фолкрита, Белого Берега, Винтерхолда, Истмарка и Рифта, так что сегодня Элисиф впервые в жизни присутствовала на этом празднике.Сигбьорг почти всё время стояла рядом, молитвенно сложив ладошки, старательно кланялась, когда требовалось, и то и дело пододвигалась поближе к Элисиф и цеплялась за её плащ. Столько посторонних взглядов ей, наверное, не доставалось за всю жизнь, сколько досталось за нынешнее утро. К великому удивлению Элисиф, даже Лайла удостоила Сигбьорг нескольких слов, почти ласковых, хотя и более чем сдержанных. И почти наверняка этой девочке впервые довелось сесть на лошадь?— Элисиф, уложив на правое колено подушку, пристроила её сверху и надёжно примотала к себе самым длинным из своих поясов. В женском седле оказалось даже вполне удобно так ехать. Сигбьорг явно робела, сидела очень смирно и тихо, цепляясь то за поводья, то за чужой плащ, правда, изредка всё же улыбалась. И продолжала молчать, при этом прекрасно понимая человеческую речь?— последнее явственно следовало из всего примеченного Элисиф за недолгое время общения.Проповедь Нуры звучала как никогда воодушевлённо и возвышенно. Прихожане почтительно внимали. И здесь сейчас очень не хватало Ульфрика с его чудесной способностью получать живое благословение Талоса. Ну да вечером успеет получить.Даже Свана приехала?— без младенца, вся в чёрном и с великими смирением и печалью на лице. И Асгейр пришёл, а вот Виттория наотрез отказалась покидать стены крепости Миствейл, объяснив это нежеланием втягивать императорский дом в ссору с Талмором и в дальнейшее разбирательство, кои непременно завяжутся, если о её участии в запрещённом по всему остальному Тамриэлю действе станет известно. Никто из её свиты также не явился.В самом начале, пока жрецы окуривали прихожан благовонным дымом, а певцы едва начали первую песнь, Элисиф поймала добрый взгляд и мимолётную улыбку Мьол?— что весьма воодушевило. Перстня с червлёным яхонтом она то ли не успела разглядеть, то ли Мьол не стала надевать его. С самого прочтения записки от Серлунда Элисиф, так и не сумев заснуть, беспрестанно обдумывала дальнейшие пути общения с Мьол и стражницами, а далее и с Ульфриком?— что завело её, кажется, слишком далеко. Но она крепко вознамерилась действовать в соответствии с задуманным, и никак иначе.Обед состоял лишь из одной перемены и отличался благочестивой скромностью. После маслин с зеленью подали овощную похлёбку прямо в хлебных караваях, пироги со щукой, брюкву в меду и мочёные яблоки со смоквой. Из напитков выставили лишь ягодный взвар и сваренные в этом замке пиво и медовуху, как того требовал старинный обычай.Элисиф с самого утра не смела взглянуть в сторону Серлунда, зато несколько раз за сегодня в разговорах с предупреждённой Идгрод как бы невзначай уронила, что никак не может дождаться вечера. Виттория с подозрением посматривала, однако, настоящее смятение у неё вызвал рассказ Лайлы о рубахе, которую сшила Элисиф. Та, доев кусок пирога и запив медовухой, полным голосом произнесла:—?Виттория, а Элисиф не говорила тебе, как своими руками сшила рубаху для Ульфрика? И украсила вышивкой. До чего меня это растрогало, ах! Я вот тоже когда-то…Дослушав в меру взволнованный рассказ Лайлы о её молодых годах, Виттория негромко спросила:—?А отчего же ты вчера мне не сказала, м?Элисиф с деланным смущением улыбнулась и опустила взгляд:—?Да повода у меня не нашлось. Это очень личное дело.Виттория пожелала взглянуть на рубаху, как и осмотреть покои Элисиф, в коих вчера не успела побывать, потому, допив взвар и пиво и сплясав самый простой хоровод, они направились туда.Сигбьорг подбежала, едва они вошли, потянулась, и Элисиф, наклонившись, погладила её по волосёнкам и поцеловала в лоб. Хильде, которая, как оказалось, спала или просто отдыхала напротив хозяйской постели на шкуре и своём плаще, вскочила и подобралась.Элисиф спросила:—?Хильде, как девочка себя ведёт?—?Послушный ребёнок, спокойный, госпожа. Но поездка на лошади её взволновала, похоже. Съела всё, что принесла служанка, даже каравай от похлёбки собралась подъесть, но забрали у неё. А уж как она уплетала пирог и брюкву!Идгрод привлекла девочку, чтобы поговорить с ней, Асгейр устроился в ближайшем кресле, а Элисиф направилась к своему сундуку и достала уложенную поверх прочих вещей рубаху для Ульфрика. Виттория оглядела ту с удивительно живым любопытством:—?Хорошие швы! И вышивка до чего ладная! Добрая работа. Видно, ты постаралась. Мерки сама снимала?Элисиф во всеуслышание ответила:—?Сама, разумеется. Не доверю же я такое дело кому-то постороннему.Виттория вернула ей рубаху, потом приблизилась и понизила голос:—?Душенька моя, знаешь… Гисли при мне аж дважды упомянула своё шитьё для Кралдара, из чего я сделала вывод: она с ума сходит от любви к нему. Припёртая к стенке, во всём призналась. Тебя я не могу вот так вот допросить, да ты и похитрее, пожалуй.—?О чём ты? Мы с моим супругом живём в согласии, и я всем довольна.Краем глаза Элисиф видела, как Хильде поглядывает на них. Виттория, повысив всё же голос, продолжала:—?Молодые девицы и вдовы частенько влюбляются в тех, с кем им приходится делить ложе, вот что!—?Я более не вдова. И уж тем более не молодая девица.—?Вижу, ты не можешь дождаться его возвращения. Вчера ты сдерживалась, но сегодня замечаю. Надеюсь, он хотя бы не станет побивать тебя плетью,?— спохватившись, заговорщическим шёпотом продолжила Виттория.—?Виттория, ну не надо так говорить! Ничего подобного он не собирается делать.А Гевьон добавила:—?Госпожа Виттория, прошу вас говорить громче.Та отмахнулась от стражницы, словно от назойливой мошкары и бросила:—?Заткнись, как там тебя!..Элисиф же глянула в сторону Хильде. Та улыбалась краем рта, но, едва поймав взгляд, сделала вид, что совершенно равнодушна к господской беседе.—?Ну, ладно, душенька. Вижу, ничего мне не добиться. Покажи лучше, как ты тут живёшь.Они осмотрели опочивальню и мыльню, и Виттория даже похвалила красоту и дороговизну парчи, служившей завесами на окнах и пологе постели, бархат покрывала, украшающую выложенные по стенам доски, дверные косяки, столбы полога и поставцы изощрённую резьбу и количество кусков разноцветного мыла в чаше рядом с бадьёй.Потом они вернулись к Сигбьорг. Виттория снисходительно уронила:—?Красивое дитя, хотя и безродное.Волосы у Сигбьорг были цвета спелых пшеничных колосьев, глаза?— словно синие яхонты, личико светлое, с нежными чертами?— не отличить от множества девочек северных владений, да и от любого начертанного на доске красками изображения юных отпрысков любого благородного дома. Истинное дитя севера.—?Смотрительница сделала для меня выписку из приютской книги. Родители этой малютки погибли в огне при нападении дракона год назад. Асгейр, ты должен знать что-нибудь об этом. На острове Златоцвет это случилось.—?Слыхал. В месяце Второго Зерна дракон сжёг целую усадьбу и несколько дворов землепашцев. Почти все их обитатели погибли. Едва ли возможно узнать, из какой семьи эта девочка, может и из детей хозяев усадьбы.—?Любопытно, а что по поводу сего нападения думает Довакин? Разве драконы не обязались после его победы не трогать людей, домашний скот и поселения? Он ведь уверял, насколько помню, что Одавинг усмирил своих младших братьев. Победа его над Алдуином состоялась в месяце Руки Дождя прошлого года.Только из уст самого Довакина мог бы воспоследовать ответ на подобный вопрос. Элисиф вздохнула, наклонилась к девочке, погладила её по волосам:—?Верно, увидав дракона и пожарище, она до того испугалась, что с тех пор не может вымолвить ни слова.—?Такое случается, и впрямь,?— сказала Идгрод. —?Со временем пройдёт. Я могу послать слово Данике, она расскажет, как с нею обходиться, чтобы излечить.—?Пошли,?— Элисиф согласно качнула головой, потом выпрямилась. —?Детка, тебе бы поскорее заговорить. Не то при виндхельмском дворе напридумывают невесть чего. А нам этого не надо, правда? Хотя, здесь уже наверняка придумали.Виттория коротко рассмеялась и тронула Элисиф за плечо:—?Разумеется. Ведь, судя по лицу, это твоё дитё от Эрикура.—?Виттория! Это ужасно!—?Тогда от Балгруфа.Видя её невольный смех, Виттория продолжила:—?Хм-м-м. Или уж от Ульфрика. Уверена, большинство сплетников так и порешит. Но Балгруф и Ульфрик лицом и сложением до того схожи, что издалека даже и не отличить непривычному взору.—?Да уж не настолько.Виттория стояла на своём:—?Словно родные братья, а не двоюродные.Тут она в самом деле права. Но Элисиф ответила:—?Виттория, ты пьяна.Вчера Элисиф удалось пресечь разговоры о происходящем в её постели, которые Виттория несколько раз намеревалась с нею завести, но после вчерашних событий и в присутствии Хильде у неё появилась совсем иная цель.Виттория кивнула и невозмутимо продолжила:—?Нам уже довелось услыхать, словно бы вы с ним сговорились и об убийстве Торуга, и чуть ли не о захвате Солитьюда. Чернь готова вымудрить любую нелепость, лишь бы поразвлечься. Этот ребёночек послужит для них лишним подтверждением.—?И я слыхала подобное. Пускай вымудряют. Я всё равно не смогу пресечь эти сплетни.Виттория шагнула поближе и вновь понизила голос:—?Душенька, но скажи мне. Неужто ты и впрямь всем довольна? Ласков ли он с тобою, когда следует?Элисиф помедлила, глянула в сторону. Наконец, произнесла заготовленный ещё в рассветные часы ответ:—?Он хорошо знает, как обращаться с женщиной.Виттория чуть ли не всплеснула руками:—?Ох, душенька! Я опасалась! Этот хитрец сумеет тебя обольстить. Разумеется, он прекрасно знает. Сладострастник известный!Сделав на середине пути до престольного чертога вид, что ей нужно вернуться в покои за кое-какими вещами, Элисиф пришла обратно. Подошла к ларцу, достала другой обруч, водрузила на голову взамен прежнего, поправила платок, потом взяла тяжёлую кручёную гривну, защёлкнула на шее и повернулась к Хильде:—?Хильде, скажи-ка мне. Ты полагаешь, я дурно отношусь к нашему ярлу?Та не без осторожности отвечала:—?Полагаю, у вас есть на то основания, госпожа.—?Не забери наш ярл меня из Солитьюда, Эрикур сделал бы меня своей наложницей?— а его слуги разнесли бы о моём позоре по всему городу.—?А разве вам по душе то, что нынче с вами происходит?—?Житье с Эрикуром мне уж точно не пришлось бы по душе. Почти никто в моей жизни не вызывал у меня большего отвращения. А наш ярл даровал мне вот это,?— она ухватила себя за обручальное кольцо на безымянном пальце, помолчала. Скоро подошла Сигбьорг, встала на цыпочки и поцеловала её ладонь. От неожиданности Элисиф рассмеялась:—?Ох! Детка! —?присела перед девочкой на корточки. —?Знаешь, детка, не следует тебе сидеть взаперти. Пойди на прогулку с Дагрун.Она за руку вывела девочку за дверь и поручила Дагрун пройтись с нею по саду, а сама вернулась в опочивальню; подошла к Хильде:—?Ты слыхала что-нибудь о Клинках и их нынешнем положении?Несколько мгновений Хильде собиралась с ответом. Медленно произнесла:—?Скорее нет, но… К ярлу иногда приезжает неизвестная женщина, и они говорят наедине. Эту же женщину видели на переговорах в Высоком Хротгаре. Слыхала, словно бы она из Клинков. Но об этом воспрещено говорить.—?А тан Мьол? Её вы видели на переговорах?—?В Айварстеде. Она жила на постоялом дворе в Айварстеде в те дни. Я видела её там. Она сопровождала Довакина.Неужели и Туллий, и Балгруф проглядели спрятанное у них на самом виду? И Эленвен? Уж она-то с её поверенными никак не могла бы упустить Клинков, попадись те ей на пути.—?Мьол мне вчера призналась, что и она из числа Клинков. Хильде, скажем так, у меня есть основания сомневаться в благонадёжности Довакина. Как наш ярл вернётся, сразу скажу ему о вчерашнем уговоре с нею.—?От меня о том вашем разговоре никто не узнает, госпожа.—?Почему ты помогаешь мне?—?Не всем ведь нравится Довакин. Пускай он и похож на Талоса.В послеполуденные часы на главной площади перед торжищем выступали лицедеи, певцы и игрецы?— вновь между ними устроили состязания, которые на сей раз доверили судить выбранным от каждой городской общины гражданам. А после на большом городском борьбище, называвшемся как и в Виндхельме, ?Ямой?, начались и продлились до вечера игры в честь Талоса. Подарками служили отрезы шёлка, медные узорчатые кубки, сосуды маслинного, миндального и ясминового масла и даже большое круглое блюдо с изображением Талоса и Наафалиларгуса. Вот уже полтысячи лет как обычай устраивать боевые соревнования пришёл в Скайрим из Сиродила вместе с празднованием Тайбедеты.Путники возвратились к середине вечерней службы. Издалека завидев Галмара, Идгрод подалась вперёд и подняла руки, потом спохватилась, встала смирно, но улыбки с лица так и не убрала. Ульфрик оглядел Элисиф, кивнул на её поклон, затем взгляд его упал на Сигбьорг. Та тут же отступила, ухватилась за руку Гевьон.—?И что это за дитё?—?Я взяла эту девочку из приюта. На воспитание,?— ответила Элисиф.Ульфрик не стал ничего более спрашивать, но Элисиф, когда он подошёл поближе, добавила шёпотом:—?Я должна кое о чём тебе сказать, и как можно скорее.—?Ещё о чём-то? —?с усталым вздохом спросил он. —?После службы.—?Разумеется.Волосы его заметно выгорели, сделавшись цвета светлой пшеничной соломы, покрасневшие щёки и нос шелушились, даже верх одежд, кажется, потускнел. Лица Галмара и Харальда тоже изрядно обгорели, словно у землепашцев.Служба завершилась незадолго до захода солнца. Пока они шли к своим коням, Ульфрик сказал:—?Изран подарил тебе пару щенков ездовой. Бестолковые они, глупые. Но для развлечения сгодятся, пожалуй.—?А. Прекрасно,?— и как же ей обходиться с теми щенками? Для охоты они не пойдут, вместе с её гончими, легавыми и борзыми их и содержать не получится, не то что выводить в поле или лес. Возможно, запрячь всё же в сани, как подрастут? Но сейчас есть дела поважнее.?Она обхватила ладонь Ульфрика своей. —?Виттория ждёт тебя в крепости. Император возлагает большие надежды на твои с нею переговоры о замирении.—?Ну, пускай. Посмотрим.?Кстати! Подумал, тебе родить бы на Тайбедету в следующем году. Напомни через три месяца.—?Не слишком ли велика тут дерзость? —?невольно она заулыбалась. Весьма в ульфриковом духе такая задумка, весьма. Но при рождении дочери словно бы теряющая предполагаемый смысл. —?А если получится девочка, не мальчик?—?Всё равно. Пускай родится девочка. Королева Ульфхильд Буревестник, м?—?Что ж, как скажешь. Мне, по правде, всегда хотелось сына-первенца. Король Хоуг? Или Хьялти?Он хмыкнул, улыбнулся. Затем соизволил помочь ей взойти на Метель, а Гевьон взяла девочку к себе на седло. Заходящее солнце светило им прямо в лица, когда они ехали к крепости Миствейл.