Глава десятая (1/1)

Было больно в затекших руках, голова раскалывалась на куски, а веки словно налили свинцом. Но боль была неизменным атрибутом работы Пастырей, и последний живой из ордена кое-как открыл глаза. Он оказался в комнате, живо напоминающей камеру пыток. ?Траванули и притащили??— с головной болью пришла здравая мысль. Комнату мерил шагами задумчивый монсеньор, на столе, небрежно сдвинув лежащий на нем хлам, сидела Лика, безмятежно чистя ноготки ножиком.—?О, очухался,?— ткнув ножом в сторону Пастыря, известила монсеньора Лика.—?Быстрее, чем я думал,?— монсеньор вопросительно выгнул бровь в сторону агентки и она, скучающе пожав плечами, ответила:—?Так Пастырь же, чего Вы хотите. Элита. А этот?— лучший.—?И последний,?— ухмыльнулся монсеньор.Неожиданно в дверь дробно постучались, и влетел запыхавшийся плюгавенький паренек. Пастырь помнил его?— он работал при монсеньорах: ?дай-принеси-сообщи-пошел вон?. Он, наклонившись, косясь на Пастыря, что-то быстро начал нашептывать на ухо монсеньору. Воин мог бы попробовать прислушаться, но ему было так паршиво, что не хотелось даже знать, что у них там случилось. Паршиво и на душе, и физически. Дочь погибла из-за его доверчивости, а девчонка, казавшаяся почти родней, оказалась предательницей. А все потому, что он не прислушивался к опытному чутью бойца. Что-то оно неодобрительное ворчало против Лики, но Пастырь легко отмахнулся от этого предчувствия?— может, ему просто не нравится человеческая сущность девчонки?—?ЧТО?! —?взревел монсеньор,?— если ты лжешь…—?Как я могу посметь… Я просто передаю слова…—?Лика, следи за этим, а я пойду разберусь,?— отрывисто рявкнул монсеньор. Видимо, ему принесенная новость была далеко не замечательной. Впрочем, Пастырю сейчас было весьма безразлично. Убьют?— так убьют. В принципе, смерть может быть мучительной. Но это уже мелочи. Все равно все там будем…Пастырь припомнил свои, казавшиеся такими недавними, размышления. Мол, не зря все монахи ордена пастырей приносили клятву безбрачия. Сосуществовать в семье пастыри просто не могли. Не были для этого, так сказать, предназначены.Оказалось?— чушь собачья. К своей семье, какой бы странной она не казалась, Пастырь, сам того не заметив, успел привыкнуть так, что теперь просто не мог заставить себя поверить в то, что он?— последний из пастырей, да и вампир остался всего один?— зятек-черношляпочник. Он наверняка видел взрыв…Интересно, вяло подумал Пастырь, если бы вампир знал, где сейчас последний воин господень, он бы двинулся ему на выручку? Глупости. Черная Шляпа и дома ему пытался глотку перегрызть.—?Как ты это сделал? —?монсеньор вернулся, разъяренный, как змеюка,?— как ты смог??!!—?А что случилось? —?с неподдельным интересом подняла на священника глаза молчавшая доселе Лика.—?Этому… Этому Пастырю каким-то образом удалось всех эвакуировать. Все люди и Королева уцелели. Откуда он знал? Как он смог??!!Пастырь даже не сразу сообразил, про что идет речь. А когда понял, то едва сдержал радостный вопль. Живы! Все живы! Пастыри?— живы! Люси?— жива! Черт, да он даже был рад, что этот неугомонный вампирообразный родственник был жив! Лицо его не дрогнуло?— он не привык показывать свои чувства. Но внутри все бушевало от восторга. Жизнь снова обретала свою цель.Лика, глядя на свои ноготки, пожала плечами, словно не замечая подозрительного взгляда ?высшего начальства?:—?Я тут не причем. Прослушка была круглосуточная, кулон с диктофоном я не снимала, вы бы знали. Так никого предупредить я не могла. Кроме того, моя лояльность по отношению к Церкви подтверждена материально. Допросите других агентов, имеющихся поблизости…—?Ладно,?— наконец, со сдавленным рыком отвернулся от девицы монсеньор,?— тогда не иначе…—?Чудо господне? —?ехидно раскашлялся Пастырь, не сдержав хоть так своих эмоций,?— странно, почему бы он помогает тем, кого он отверг?—?Лика, делай. Потом доложишь,?— коротко приказал, злой, как скорпион, монсеньор девице. Та, пожав плечами, поднялась, закатывая рукава. Пастырь сам знал о методике допроса не понаслышке. Сначала физическая часть, потом только основные вопросы будут задавать.