- VI - (1/1)

Светло, как днем. Светильники повсюду медные.Крики веселые эхом отдаются от высоких церковных сводов.Так шумно тут никогда не было.— Здесь не Хеорот, конечно, но тоже ничего.— Я все равно не вижу, а ты можешь построить себе такой бражный зал, который будет достоин твоего славного имени, конунг.— Могу.— Особенно учитывая, какую добычу нам удалось взять. — Добыча и впрямь неплохая, раз уж Гутрум доволен. Я не спросил тебя, Равн, как ты добрался. Твой путь был легким?Странно так. Никогда еще на почетном месте перед конунгом сидеть не доводилось.— Благодаря этой Фригг обручий — легким. Рука на плечо легла.— Но раз уж я здесь, почему бы тебе не пренебречь традициями гостеприимства и сейчас не обсудить то, ради чего я пришел? Я прожил достаточно, чтобы выжидать в угоду традициям.— Лучше уж сейчас, пока мы еще не перепились.— Я и сам хочу побыстрее узнать, что у вас там случилось. До меня дошли слухи о саксонском восстании в Нортумбрии, но я не мог отправить туда людей, пока мы не захватим Восточную Англию.Кубок грохнул о стол.— Не было никакого восстания. Кьяртан с сыном пришли ночью и сожгли нашу усадьбу. С ним были его люди и саксонцы из Беббанбурга. Видно, он вступил в сговор с этим Эльфриком.Убба нашел взглядом Утреда.— Твой родич?— Мой дядя-самозванец! Все знают, что я законный олдермен!— Значит, мальчишка не соврал.— К чему ему врать?— Он ведь саксонец. Как можно верить саксонцам?— Как видишь, ярл Гутрум, иногда лучше поверить саксонцу, чем такой подлой собаке, как Кьяртан.— Хитро же он все обставил.— Вести о гибели твоей семьи меня огорчили. Я уважал ярла Рагнара и очень ценил его. Ты и сам это знаешь!— Я знаю.— В честь Рагнара хочу поднять кубок и сказать, что его смерть не останется неотомщенной! Пусть он услышит эти слова в Вальгалле!— Раз уж ты, конунг, хочешь помочь мне отомстить, то почему бы тебе не послать человека к моему внуку, чтобы сообщить ему весть о смерти отца?— Рагнар младший сейчас ведь в Ирландии, с моим братом? Я отправлю гонца к нему.— Хорошо. У меня тоже найдется, что сказать.Подлый клен кольчуги,Кьяртан вероломныйВетры речи лживойРад в миру отправить.Трусом беглым зваться -Вот его призванье.Быть рабом бесчестнымБрани дубу доля.Норн вскоре дождетсяПриговора мудрых.Несчастливый вирд свойВремя да изведать.Кормом вранов черных,Псов кровавых сворыСкоро станет Кьяртан.Слово скальда крепко!— После таких стихов удачи Кьяртану ждать нечего.— Ему стоит позабыть, что значило это слово.— У него в волосах всегда эта кость?— У Гутрума? Да. Это ребро его матери. Он ее очень уважал, даже как-то просил меня сочинить драпу о ней. Золото обещал.— И ты сочинил?— Я сочинял о ней и раньше. Мы ведь были знакомы. Она и правда была хорошей женщиной.В груди неприятно сжало. Огнем вспыхнуло. Вино горьким обожгло язык.— Хорошей была? И ты мог... Я спросить хотела, тогда ты мог еще видеть?Губы в усмешке изогнулись.— Солнце век моих тогда еще не закатилось. И за драпу в ту пору мне вовсе не золото нужно было.— Не золото, говоришь? И чем же расплатилась с тобой эта... хорошая женщина?— Позволила взглянуть на дом ее сердца и...Кубок о стол стукнул.— Поганое вино у этих саксов! Горькое!Снова усмехнулся.— А мне драпу напишешь?— Коли цена будет достойной.Стол затрещал, пошатнулся. Глянула — здоровяк слева, упившись, повалился вперед, захрапел. Никому и дела нет. Кто пьет, кто хохочет, кто в углу пополам согнулся...— Так ни золота, ни серебра у меня нет...— Разве я у Хлинн колец лед тигля за драпу попрошу?Опять жаром изнутри. По-другому, до дрожи. И голос хриплым стал.— Раз глаза твои не видят, так и дом моего сердца для тебя цены не имеет. Разве что...Скользнула под стол. Здесь все глуше — храп, хохот. Руки на колени легли, сама между них примостилась. Вверх глянула — глаза цвета зимнего неба.Пальцы дрожат. И внутри все дрожит. Губы будто горят.Выдох его. Еще.— Земля губ твоих пламени волн дороже. Будет тебе драпа.* * * * *Кубок опустел. А жажда все растет. Вокруг мелькают лица, голоса слишком громкие. Уббу почти не слышно. Равна он на почетное место усадил, ближе к себе. — Стало быть, ты тот воин, что на осле приехал?Мягкие руки за шею обвили.— Брида?Волосы светлые собраны в длинную косу. — И где же теперь твой скакун?Лицо ее так близко. И вина еще в кубок плеснула.— Говорят, что коли маленький он, то резвости ему не занимать.Осушил одним глотком. Лицо еще ближе. И руки такие смелые.— Быстрый он у тебя?И вдруг шарахнулся в сторону. Качнуло со скамьи на пол.— Ты не Брида!— Я — Хельга.Подошла ближе. Руку протянула. Отшатнулся. Сам поднялся. Пол словно ходуном. Глазами нашел Уббу. Рядом Равн и Брида. Обвила руками снова.— Ты ведь Утред? Внук скальда.Снова на Равна глянул. Брида рыбкой под стол скользнула. Что она там... Внизу потяжелело, заныло.— Чтоб тебя Нидхегг жрал!..— Да ты, похоже, умом слаб!Пощечина обожгла.— Пусть осел тебя ночью согревает!Обернулся. Все кружится.— Эй! Как тебя... Хельга! Я...И нет ее. Вокруг никому и дела нет. Храп, хохот, стоны.Похоже, и впрямь придется рядом с ослом ночевать. Ночи-то холодные. Найти бы его только...