Глава 6 (1/1)

Взбешённый до чёртиков Кай влетел в свою комнату, запер дверь и бросил ключ на полку. Сразу же ввалился в ванную, торопливо разделся, покидав одежду прямо на пол, в кабинке пустил воду, пометался от унитаза к раковине, а после забрался-таки под душ.Стоял под тёплыми струями неподвижно, крепко стиснув зубы. На коже до сих пор жила память о прикосновениях ладоней и о прижавшихся к нему бёдрах. Всё вместе отзывалось тяжестью и возбуждением в паху. Он попытался смыть память о касаниях водой, но не помогло. Пришлось тронуть ладонью живот и повести ниже, пока пальцы не сжали твёрдый член.

Глухо зарычав от бессилия, Кай принялся надрачивать жёстко и безжалостно, стремясь поскорее достичь освобождения и забыть. Бил ладонью по стволу, сжимал крепко и водил по всей длине всё быстрее и быстрее. Дрочил нетерпеливо и неаккуратно. Лишь бы только скорее — и чтобы всё. Перегорело и отпустило.Заляпал белёсыми каплями голубые плитки на стене, потом прижался лбом и попытался ухватиться руками. Пальцы соскальзывали с прохладной поверхности, и он медленно сползал вниз, пока не упёрся коленями в поддон. Оттолкнувшись ладонями, завалился на спину, изнывая от неудовлетворения — слишком быстро и мало. Тёплые струи забили по телу сильнее, заставляя его глухо стонать и время от времени сплёвывать попадавшую в рот воду. Вытянув руку, он повернул вентиль, снизив температуру и увеличив напор.По коже стегнуло тысячей плетей. Он задыхался, дрожал всем телом и пытался отогнать вновь нарастающее возбуждение — вот и последствия долгого воздержания. До сих пор ощущал прижавшиеся к ягодицам бёдра Криса и сходил с ума. Непроизвольно отвёл колено в сторону и выгнулся, когда прохладные струи с силой хлестнули по бёдрам и заставили член вновь затвердеть.

Он пытался приподняться, но стегающая тело вода дразнила и обжигала, безжалостно оглаживала и массировала мышцы и подставленные неразумно бёдра. Оттолкнулся ступнёй от стены, чтобы сдвинуться, и натиск на бёдра усилился. Как будто... как будто его член оказался во влажной тесноте рта Криса. И это возбуждало до предельной степени. Через несколько минут Кай просто упёрся затылком в поддон и с силой вскинулся вверх, царапая ногтями металл и холодные плитки. И ещё раз кончил.

Кое-как повернувшись на левый бок, согнул правую ногу в колене. По голени и бедру забили струи, позволяя лучше почувствовать ногу.Кай хрипло и неровно дышал, прижав ладони к лицу. Потом свернулся в позе эмбриона под ледяными струями воды. Продолжал дрожать сразу и от недавнего оргазма, и от холода. И от ненависти.

Он ничего не хотел, кроме покоя и одиночества, а Крис разбудил в нём желание. И Криса он жгуче ненавидел за это. В нынешнем состоянии Кая любые отношения становились опасными, потому что с ним всё ни черта не было в порядке.Он медленно сел, наклонил голову и подставил под водяные плети шею и спину. Это хотя бы помогло собраться с силами и мыслями.Выбравшись из кабинки, он не стал вытираться и подбирать одежду, просто доплёлся до кушетки и повалился на одеяло. Уткнулся лицом в подушку, так и заснул.Первый раз проснулся в холодном поту. Сидел минут пять на кушетке и пытался вытряхнуть из головы воспоминания. На второй раз подорвался с воплем, схватившись за правое колено. Третий раз случился за два часа до построения — Кай проснулся от оргазма с перепачканной спермой рукой. На проклятия сил и дыхания у него просто не осталось.Ополоснувшись в душе, он натянул брюки и майку, сделал круг бегом по плацу и застрял в тренировочном зале. Успел разрядить робота, снова ополоснуться в душе, побриться, сменить пропитавшуюся потом майку на форменную рубашку и явиться на построение. После завтрака его ждали Чунмён и зал с симуляторами. И никакого Криса.Полёты и боевые симуляции проходили хорошо. Чунмён говорил мало и с толком. Пока не допустил маленькую, но грубую ошибку. Он забыл учесть в расчётах боковой зазор корабля. И эти несчастные позабытые тридцать сантиметров привели к прямому попаданию луча в истребитель. Убит на все сто.Как и накануне Кай вылетел из зала, с грохотом приложив дверью. Это вот бесило больше всего. Когда всё, абсолютно всё было идеальным. И из-за какой-то одной несчастной помарки...Кай свернул в туалет, что располагался в конце коридора, пустил воду в раковину и принялся ожесточённо плескать в лицо, чтобы успокоиться и взять себя в руки.Хлопнула дверь, и Кай смерил мрачным взглядом отражение Чунмёна в зеркале. Тот виновато смотрел в пол и кусал губы.— Прости, я не хотел, чтобы так получилось. Просто вылетело из головы, что ещё есть зазор, и... Прости. Это не специально. И знаешь, это очень тяжело, когда нет возможности почувствовать пилота. Ты наглухо закрыт стенами, и к тебе пробиться невозможно. Я не пытаюсь влезть к тебе в душу и не предлагаю пойти на откровенность. Но если бы ты позволил чуть больше узнать о себе, нам было бы легче обоим. Ты ведь даже никогда не говоришь, что тебе нравится. Ты всегда предельно закрытый. Даже при беседах ты полон иронии либо отвечаешь настолько безлико, что понять тебя по-настоящему не получается. Быть может...

Кай резко обернулся, когда Чунмён завозился с пуговицами рубашки и сбросил её.— Не подумай ничего такого, но если я хотя бы буду знать твои действия, нам будет проще понимать друг друга. — И Чунмён расстегнул брюки, чтобы спустить их до колен.— Спятил, да? Сюда кто угодно зайти может!Чунмён смотрел на него с откровенным отчаянием во взгляде.— Я знаю, но...Из-за двери донёсся чей-то смех, а потом приглушённо загомонили. И Кай сгрёб Чунмёна вместе с рубашкой, чтобы оттащить к дальней кабинке. Чунмён путался в спущенных брюках, а потом едва не рухнул накрышку унитаза, пока Кай торопливо запирал хлипкую дверь изнутри.В туалет ввалились пилоты, тренировавшиеся в соседнем зале, и Кай твёрдо зажал Чунмёну рот ладонью. Оба застыли на минуту, а затем Чунмён активно завозился: перекинул рубашку через перегородку, торопливо достал смазку, подготовил себя и дёрнул пальцами пряжку на брюках Кая.— Да уймись ты, придурок! — зашипел ему на ухо Кай, пытаясь отбросить чужие руки. Громкое вжиканье расстёгнутой молнии вновь заставило их замереть на миг. А после Кай растерянно моргнул, потому что Чунмён скользнул вниз, опустившись на колени, рывком стянул брюки и бельё с бёдер достаточно, чтобы высвободить член и обхватить его губами.Кай от такого внезапного напора приложился лопатками о дверь, заставив парней в туалете умолкнуть озадаченно.— Чёрт, опять кто-то решил потрахаться. Ночей им мало, что ли?Кай с силой зажмурился, потому что Чунмён явно умел давать горло. Не такая уж невинная овечка, однако. Чунмён уверенно нагнетал возбуждение и впускал член глубоко, старательно облизывал. Пока Кай рывком не заставил его подняться, чтобы развернуть к себе спиной и слегка толкнуть.Чунмён упёрся ладонями в крышку унитаза и прогнулся в пояснице. Кай машинально тронул выставленные ягодицы, чуть раздвинул. Едва не присвистнул, полюбовавшись на покрасневшие растянутые края. Стало быть, Чунмён пришёл не просто так, а тщательно готовился заранее, но Кай даже знать не желал, что в себя заталкивал Чунмён на ночь для растяжки.

Чёрт, это было не ко времени. И Кай не собирался с ним трахаться, но Чунмён хотел и знал, на что идёт. Секс — один из самых эффективных способов настройки.— Чёрт бы тебя побрал, не тяни. Мне это нужно, — глухо пробормотал Чунмён.Кай заколебался в свете недавнего срыва из-за Криса. Не лучший способ исправить ситуацию, но Чунмён сам предложил и настаивал, и не просил ничего взамен. А вдруг поможет?— Ладно, но твоя подготовка тебя не спасёт, если раньше ты этого не делал.Чунмён промолчал, но невольно напрягся.

Вот уж точно не делал. Скорее всего, Чунмён позволял бывшему пилоту играться пальцами, поэтому предупреждение Криса его и не напугало, но до полноценного секса дело не дошло, так что Чунмён смутно представлял, что его ждёт. Правда, решимости его это не убавляло — он не хотел потерять своё место.Кай коротко вздохнул, коснулся влажным от слюны членом всё ещё отлично растянутого отверстия, помедлил, а затем резким рывком заполнил Чунмёна. Тот сжался всем телом, бессильно царапая ногтями крышку унитаза, непроизвольно расставил ноги шире, пытаясь поёрзать на толстом члене, распиравшем его изнутри.Кай заставил его повернуть голову и пальцем смахнул бегущую по щеке слезинку. Наклонившись, подхватил рукой под живот и прижался лбом к взмокшему от пота затылку. С силой стискивал зубы, пытаясь выровнять дыхание, и не двигался, чтобы Чунмён смог расслабиться и привыкнуть к члену, закупорившему его плотно и жёстко. Гладкие стенки внутри мелко подрагивали, силясь то ли вытолкнуть, то ли сжать крепкий ствол. Сделать не получалось ни первое, ни второе. Чунмёну оставалось лишь смириться и свыкнуться с формой, плотно охватить.— Довольно тебе? — хрипло прошептал Чунмёну в затылок Кай.Чунмён отчётливо всхлипнул и помотал головой.— Нет. Ещё...Упрямый. Это радовало. Крис всё же выбрал хорошего фюрера для Кая. Чунмёну было неудобно и непривычно, но он желал довести дело до конца и понять хоть что-то о новом пилоте.— Расслабься, — тихо велел на выдохе Кай.— Иди ты... просто сделай это!Кай обречённо закрыл глаза. Потому что ни черта он не хотел делать только из-за голой физиологии. Он и так всю ночь мучился, но это не принесло облегчения. Сейчас его член сжимал в себе Чунмён и вольно или невольно дарил удовольствие, но не то, что хотелось растянуть, и не то, в котором хотелось раствориться. Кай не собирался трахаться с собственным фюрером. Он по-прежнему ни на что не годился в плане отношений и постели, но кое-кому приспичило.Ладно, это нормально в а-связках точно так же, как в с-связках. Потому что секс — один из безотказных способов настроиться на человека, а настройка — дополнительная гарантия безопасности полётов. Но Каю это было не нужно. Он мог летать сам по себе. Только вот Чунмён сам по себе не мог управлять пилотом, который не хотел, чтобы им управляли.Кай упрямо не двигался до тех пор, пока Чунмён всё же не расслабился. Только тогда он крепко сжал пальцами стройные бёдра, подался назад, позволив члену почти выскользнуть из тесноты гладких стенок со слабым хлюпающим звуком, а после с силой толкнулся обратно. Но не остановился. Задвигался с хорошей скоростью, стараясь входить в податливое теперь тело не до упора. Погружал член ровно на такую глубину, чтобы ударять с нужным эффектом. Умело выдерживал скорость и менял темп, когда требовалось, заставляя Чунмёна всхлипывать и кусать собственное запястье, чтобы заглушить отрывистые стоны. Потом стало неудобно, и Кай подхватил Чунмёна, развернув его к внешней стене — надёжной и монолитной.

Чунмён послушно упёрся в стену ладонями, прогнулся и поперхнулся вдохом, едва Кай вновь заполнил его членом и продолжил в быстром темпе.

Чунмён кусал губы, глуша стоны, хватался за стену ладонями и расставлял ноги шире, насаживаясь на член. Его тело стало мягче и послушнее, распустилось под частыми толчками. Тело Кая — наоборот — звенело от напряжения, сводившего все мышцы разом. Это напряжение заставляло всё быстрее и резче двигать бёдрами, покачиваться, растягивая членом края заднего прохода и стенки внутри. Кай уже вколачивался в Чунмёна с настойчивостью и неумолимостью, стремясь поскорее добраться до маячившего буквально перед самым носом оргазма.Не успел.

Чунмёна выгнуло, скрутило дрожью и спазмами. На гладкие плитки брызнуло вязкими каплями. И Чунмён забился у Кая на члене, хватая воздух широко раскрытым ртом.Кай зажмурился до боли, сдерживая напряжение и медленно отстраняясь, раз уж Чунмён перегорел раньше времени. Привалился спиной к тонкой дверце и прижал ладонь к низу живота, пытаясь отогнать боль от неудовлетворения. Прохладный воздух заставлял возбуждение отступать медленно и неохотно, пока головку не согрело частое и неровное дыхание.Кай разлепил веки, чтобы увидеть стоящего на коленях Чунмёна. Тот обхватил его член пальцами, провёл по всей длине и решительно накрыл головку губами. Движения были слишком медленными, чтобы Кай мог это стерпеть. Он запустил пальцы в растрепавшиеся волосы, надавил на затылок, заставляя впустить в рот весь ствол. Сжав пальцами влажные от пота пряди, задал нужный ритм.

Рот Чунмёна казался неприлично маленьким. Кай быстро толкался в тесный влажный рот, который продолжал казаться слишком маленьким. Идеальный маленький рот, будто созданный, чтобы ласкать член. И это выглядело чересчур горячо, если забыть о прочем: о лице, о человеке, о его имени...Кай прикрыл глаза, позволяя воображению доделать всё остальное. Не хотел, но позволял.Быстрее, ещё быстрее — до дрожи стенок горла вокруг члена, судорожных выдохов и вдохов через нос. Чтобы взмыть свечой вверх и выйти за небесные пределы.Кай больно прихватил собственный язык зубами, лишь бы не выдохнуть имя. Лишь бы оно осталось только в мыслях, известное лишь ему одному. Чёрт бы его побрал...Кай немного оклемался после встряски чувственным взрывом и лениво перевёл взгляд на Чунмёна. Тот торопливо облизывал аккуратные, но вызывающе пухлые после минета губы, поднимался с колен и пытался натянуть брюки.

Они повозились с одеждой и вывалились из кабинки, убедившись, что в туалете никого кроме них нет. Задержались у раковин, умываясь и окончательно приводя себя в порядок.Смотреть друг на друга и разговаривать желания не было. У Кая — точно. Он слабо себе представлял, чем всё это могло помочь Чунмёну. Разумеется, по тому, как человек занимается сексом, можно многое сказать, но всё это Кай и раньше не скрывал.— Наверное, Крис впервые сделал худший выбор, когда поставил нас в связку, — неожиданно признался Чунмён, восстанавливая причёску. — Для тебя я слишком беззаботен, прост и поверхностен. И не желаю лезть на глубину.— Мне и не надо, чтобы лезли на глубину, — буркнул Кай.— Ошибаешься. Тебе как раз нужен кто-то, кто безжалостно разломает все твои стены и вытащит тебя на свет. Вытащит вместе со всеми твоими проблемами и страхами и покажет, насколько они ничтожны. Кто-то, кто будет не менее упрям, чем ты. Кто-то, кто позволит тебе черпать в нём силы. Или кто-то такой, кто сможет принять тебя таким, какой ты есть, смиренно и безропотно. Как по мне, первый вариант более вероятен. Хотя о твою твердолобость можно и голову разбить. Вообще плохо себе представляю, что ты можешь быть кому-то настолько дорог и небезразличен, чтобы он с тобой мучился и медленно, шаг за шагом, помогал исцелить всё, что требуется исцелить. Таких самоотверженных людей не существует. Наверное, ты всё-таки не сможешь летать долго. Просто потому, что в итоге ни один фюрер не пожелает с тобой связываться.— Да пошёл ты! — медленно, чётко и раздельно ответил Кай, развернулся и вышел в коридор, закрыв за собой дверь на сей раз без звуковых эффектов.Он шагал по коридору и настойчиво отгонял подальше слова Чунмёна. Не имело значения, насколько Чунмён был прав или ошибался, потому что Кай в отличие от него знал о себе правду. Быть может, где-то и существовали такие люди, которые могли бы исправить ситуацию и помочь Каю выкарабкаться. Проблема заключалась в ином — в неспособности Кая это принять.— Завтра полетаешь с другим фюрером, — заявил во время обеда подошедший к столику на минуту Крис. Кай подвис на его губах и постарался сдержать медленно проступающий на скулах слабый румянец, виной которому стали непристойные желания. Кай плохо понимал слова Криса, зато определённо думал о его губах. Хоть один разок бы...Другой фюрер?.. Кай попытался мыслить в заданном ключе и забыть о губах Криса. Вообще о Крисе забыть.— Чунмён отказался?— Нет. Просто хочу попробовать другие варианты. Завтра у тебя тренировки с а-фюрером Генриэт Ганн. Ким Чунмён продолжает числиться твоим фюрером. Сравним результат.