глава 1 (1/1)

Смеркалось. За окном собирались тяжелые тучи. Венди, обхватив руками колени, сидела на широком подоконнике в своей комнате, задумчиво вглядываясь в синеющий горизонт и предаваясь печальным размышлениям. Сегодня был знаменательный день - её день рождения. Ей исполнилось двадцать пять лет. Однако радости по этому поводу она не испытывала: девушка с грустью вспоминала дни, проведенные в далекой сказочной стране - самое лучшее время в ее жизни. С каждым годом надежда вновь побывать там все уменьшалась, а сама страна будто отдалялась от нее. И даже воспоминания меркли, затмеваемые новыми образами. Школа, уроки рукоделия с тётей, споры с братьями и последний день в школе. Благотворительные балы с родителями и несколько перспективных молодых людей, с которыми ей, безусловно, стоило познакомиться, по мнению родителей. Курсы медсестёр при госпитале Святой Хельги. Тучи сгущались над Лондоном, и горожане хорошо чувствовали это. Безмятежный девятнадцатый век остался в прошлом – будущее же готовило новые потрясения, отголоски которых уже носились в воздухе. Венди хотела принять в них участие – или, по крайней мере, не оказаться беспомощной в момент, когда что-то случится. Так, в заботах о будущем, долгие месяцы складывались в годы. Она повзрослела. Теперь Небыляндия осталась в прошлом. Навсегда?Венди, тихо вздохнув и легко соскочив с подоконника, быстро пересекла комнату и застыла перед комодом, разглядывая свои детские фотокарточки в позолоченных рамках. На этой желтоватой плотной бумаге она была маленькой беззаботной девочкой, самым большим огорчением для которой был неподходящий подарок на Рождество. Детские мечты, детские забавы, детские фантазии – вот чем она жила тогда. И, Бог свидетель, даже теперь ей не хватает всего этого ребячества. Ах, если бы только можно было повернуть время вспять! Если бы только…- Венди! - внезапно услышала она забытый, казалось бы, голос позади себя.Испуганно вздрогнув, девушка поспешила повернуться: на подоконнике сидел Питер Пэн собственной персоной, и ветер ласково трепал его волосы, путаясь в занавесках. Знакомая лукавая улыбка играла на его юном лице, словно и не было этих долгих лет разлуки.- Питер, как я рада тебя видеть! - с восторгом воскликнула Венди, преодолевая разделяющее их расстояние в считанные мгновения и крепко обнимая не забытого друга детства. Пэн ненадолго сжал ее в объятиях, дав понять о взаимности чувств.- Какая же ты стала высокая, Венди! – удивлённо заметил мальчик. – Выше любого мальчишки на острове! Я… я скучал по тебе. На острове стало так тихо, когда ты… когда вы улетели. Русалки, индейцы и даже пираты не могут занять надолго всё то время, которое я трачу на воспоминания о наших играх. Было так весело! Битвы, погони, сражения! Ты помнишь, Венди? Помнишь свои чудесные истории? Обо мне, обо всех! Я летал вместе с тобой, птица-Венди, кукарекал и кувыркался, свистел и смеялся! А ещё я… предлагаю тебе вернуться. Ты полетишь со мной в Небыляндию? - с надеждой спросил мальчик, отстраняясь от подруги.Словно тёплый ветерок пронёсся по комнате, озаряя улыбкой лицо молодой девушки. Пыль быта, серой повседневности и жизненных неурядиц слетала с воспоминаний о ярком, красочном, живом чудесном острове. Небыляндия! Больше никакой школы никаких курсов, никаких тяжких мыслей о будущем! Отец больше не будет подсовывать нежеланных женихов из числа сыновей деловых партнёров, а мать перестанет приглашать нянь, гувернанток и компаньонок! Родители вообще перестанут вмешиваться в её жизнь, просто потому, что обнаружить не смогут! Разумеется когда-нибудь она вернётся, но… всему своё время!- Да, конечно! Я с радостью вернусь с тобой в Небыляндию! - обрадовано воскликнула Венди, но тут же смутилась и добавила: – Если только это возможно.На мгновение ей показалось, что все это просто сон или нелепый розыгрыш братьев. Ведь она уже успела навсегда распрощаться с Небыляндией! Может, она просто задремала на подоконнике и сейчас, стряхнув с себя тонкую пелену сна, вдруг обнаружит, что Питера здесь нет и в помине? Вдруг снова вернулись с обучения несносные братья, так и не простившие ей слишком живой фантазии и слишком лёгкого характера? Шутники только и знают, как бегать за юбками да дразнить старшую сестру, лишь по нелепой случайности до сих пор не выскочившую замуж за одного из этих нарядных франтов! И исчезнет этот маленький привет из прошлого, чудесное видение прошедших лет? Но Пэн не исчез, он кивнул и одарил ее той самой широкой искренней улыбкой, на которую был способен только он один. Той самой улыбкой, следы которой она тщетно искала на лицах всех тех партнёров по танцам, который навязывали ей любящие родители. Улыбкой Питера Пэна, беззаботного весельчака из чудесной страны Небыляндии – вечно молодого, вечно озорного и вечно весёлого. Улыбкой не заканчивающегося детства.Сообразив, что ее заветная мечта воплотилась в жизнь, девушка тихо охнула и, ударив себя по лбу ладонью, заметалась по комнате, собирая вещи в путь и стараясь попутно решить, что ей пригодится, а что будет только лишним багажом. Да, за прошедшие годы она поумнела. Ежемесячные поездки в летний коттедж и походы в парк за сюжетами для пейзажей научили ей планировать собственные перемещения. Пока Венди носилась по комнате, заглядывая в шкафы и шкафчики и укладывая все необходимое в старый отцовский саквояж, Питер сидел на подоконнике и весело болтал ногами, наблюдая за ней не то с насмешкой, не то с одобрением. Он ничуть не изменился с их последней встречи, и его глаза все так же задорно блестели. Наконец, багаж был собран, и Венди объявила, что готова отправиться в Небыляндию. Пэн поспешно вскочил на ноги, звонко рассмеялся и, схватив девушку за руку, повлек ее за собой к открытому окну. Вновь ощутив это невероятное, непередаваемое чувство полета, Венди Мойра Анджела Дарлинг блаженно прикрыла глаза. Ветер развевал ее пышные волосы, длинную юбку и рукава особой дорожной рубашки – строгого, но нарядного кроя, подаренной ей на Рождество матерью в комплекте с прочей “дорожной” одеждой и с парой мольбертов. Старые воспоминания возвращались с каждым новым виражём – Питер по-прежнему не мог обойтись без проказ даже в таком простом деле, как возвращение домой. Домой! Венди отчетливо ощутила, как радостно забилось её сердце – она летит домой! В Небыляндию! Полёт был настолько прекрасен, что время промелькнуло незаметно – вот Лондон, вот сверкает звезда, а вот и буйная растительность тропиков расстилается внизу. Венди показалось, что прошло всего несколько минут с момента старта, когда Питер сообщил, что они на месте. Когда ты счастлив, время летит незаметно…В Небыляндии Венди встретили новые потерянные мальчишки. Это были весёлые чумазые ребята в живописных лохмотьях, такие же боевые и крепкие, какими и положено быть настоящим Потерянным Мальчишкам. Они обрадовались ее появлению и галдели без умолку, засыпая тысячами вопросов и стараясь рассказать кое-что и о себе. Имена, достоинства и совершённые подвиги сплетались в хаотичный клубок информации у Венди в голове, но море радостного возбуждения охватило и её, сглаживая все огрехи. Знакомство прошло успешно, и мисс Дарлинг быстро сдружилась с новыми обитателями Небыляндии, хотя поначалу и чувствовала себя довольно непривычно в их окружении. Она рассказывала им истории и всячески поддерживала их в приключениях, будь то игры или походы по лесу, и мальчишки не могли не оценить этого: они души не чаяли в своей “маме Венди”. Время летело незаметно…- Капитан Крюк болен, - вдруг сообщил Питер на третий день ее пребывания в волшебной стране, когда они вместе сидели в его домике у очага, любуясь языками пламени и наслаждаясь их теплом.- Что с ним? – Венди повернулась и взглянула на Питера с интересом, но в то же время и с огорчением. До этого момента весельчак Пэн ни словом не обмолвился о старом пиратском капитане. Что же послужило причиной неожиданной вести?- Малярия… - отмахнулся мальчик, мгновенно пожалев о том, что вообще затеял этот разговор. Он явно надеялся на совсем другую реакцию. - Выкарабкается! А если нет - невелика потеря.Тема была поспешно замята, и Питер заговорил о другом, самозабвенно расписывая Венди, как он нашел каждого из своей новой свиты, как они вместе охотились на индейцев, как добывали сокровища, как домик на дереве был поврежден в результате сильнейшей бури (прежде таких в Небыляндии не бывало!) и как они его вместе потом восстанавливали. Но девушка, вежливо улыбаясь и поддерживая разговор, не могла не думать о Крюке. Помнила она и те смешанные чувства, что он вызывал у нее. Страшный, злобный пират со стальным крюком вместо руки, худший кошмар её детства. Побеждённый и повергнутый, как и положено всякому злодею. В детстве всё было так просто, так правильно… так жестоко. Чем больше Венди вспоминала капитана Крюка, тем больше червячок сомнения точил её сердце. Много лет назад она назвала его одиноким стариком, поспособствовав, таким образом, победе Питера Пэна. Это был настоящий подвиг, свидетелем и участником которого она стала. Незабываемые ощущения головокружительного успеха, эйфории победы, облегчения от удачного завершения авантюры! Страх, опасность, риск! Как же она тогда гордилась собой, та маленькая Венди Мойра Энжела Дарлинг! Гордилась своей смелостью, смекалкой, находчивостью! И своей удачей, само собой! И своим другом – Питером Пэном! Победителем страшного пирата! Как она ликовала, торжествуя окончательный разгром пиратского гнезда десять с лишним лет тому назад! Теперь же давний подвиг казался… странным. Праздновала ли она собственную смелость – или собственную глупость? Торжество ли это было победителя – или злая усмешка отмщения? Давний подвиг начинал отдавать чем-то неприятным тем больше, чем больше Венди думала о нём. Приключение больше не казалось весёлым – оно казалось опасным и неоправданно рискованным. Толпа вооружённых до зубов бандитов и горстка связанных мальчишек? Разве это битва? Это глупость! Это безрассудство! Со стороны Пэна было диким эгоизмом мериться силами с Крюком, не удостоверившись в безопасности членов своей команды. Правда, все они тогда сражались с пиратами на равных, но всё же… неприятное послевкусие от давнего ”подвига” усилилось, стоило Венди вспомнить зловещую тень Крокодила – персонального кошмара капитана Крюка. Что это? Радость? Человека, пусть и пирата, сожрал дикий зверь! На редкость хитроумный, возможно даже обладающий какими-то омерзительными интеллектуальными способностями, дикий зверь, месяцами и годами преследующий главу пиратов! И она, Венди, практически своими руками помогла Питеру совершить это… этот… не подвиг, нет. Преступление! Капитан Крюк каким-то чудом выжил. Вероятно, потому, что уже долгие годы готовился к чему-то подобному… или просто потому, что не расставался со своим крюком ни на секунду. Он проявил недюжинное мужество, добывая себе свободу, жизнь. Со слов Питера капитан Крюк казался чудовищем, дьяволом во плоти, бездушным злодеем. Но после вторичного осмысления встреч с ним сложившееся впечатление рассыпалось в прах. Крюк оказался таким же человеком, как и любой из знакомых Венди, даже более интересным, нежели большая часть папиных деловых партнёров. Венди поймала себя на том, что думает о пирате в совсем другом ключе, нежели прежде. Твёрдость характера, мужество перед лицом неминуемой гибели, мастерское владение шпагой… и крюком. Изысканные манеры, вкрадчивые речи, кошачья ловкость и грация хищника в каждом движении. Да, Крюком нельзя было не восхищаться. Его душа была загадочна, а прошлое оказалось покрытым мраком тайны, возможно, именно это пленило девичий разум. Вспомнив исполненный тоски взгляд пирата перед самым падением в Бездну, Венди поняла: в глубине души капитан был несчастен, а несчастные люди редко бывают особенно мягкосердечны. И вот сейчас этот человек, занимавший ее мысли, лежал на своем корабле, страдая от страшной болезни, грозящей ему смертью! Острая печаль сжимала сердце Венди стальными когтями – печаль, переходящая в сожаление. Была и её доля вины в том, что случилось! Она была там, на палубе, десять лет назад – стояла в толпе мальчишек и кричала ужасные слова, полностью осознавая итог своих действий. Механически кивая завершающему очередной хвастливый рассказ Питеру Пэну, Венди твердо решила повидать капитана.***Вечером, рассказав мальчишкам сказку и убедившись, что они крепко уснули, девушка выскользнула из домика и отправилась на корабль. Сухие ветви трещали у неё под ногами, а шорохи и вздохи ночного леса наводили почти всепоглощающий ужас. Но больше мистических тварей Венди боялась того, что кто-нибудь из свиты Пэна проснется и, не найдя ее, поднимет тревогу. Тогда ей точно не позволят совершить задуманное, и ей казалось, что не может быть ничего хуже этого. Но, к счастью, до корабля Венди добралась без происшествий, и ей даже удалось, хоть и с большим трудом из-за путающейся в ногах юбки, взобраться на борт по одному из канатов. Судно показалось ей еще более тёмным и мрачным местом, чем раньше.На палубе было тихо. Снасти и мачты издавали зловещий скрип, волны тихо омывали борта, где-то в глубинах трюма слышалось сонное шуршание. Все пираты мирно спали под палубой в своих гамаках, не подозревая о визите девушки, некогда побывавшей у них в плену. Вахту нес пират по имени Старки. Глаза его слипались, он широко зевал и изо всех сил старался справиться со сном. Увлекшись этой борьбой, Старки не заметил, как мимо него в сторону кают прошмыгнула темная тень. Преодолев в три шага смутно знакомый коридор, слабо освещенный откуда-то изнутри, Венди добралась до каюты капитана, в которой она когда-то беседовала с Крюком. Тогда он был здоров и крепок... Дверь, ведущая в капитанскую каюту, была приоткрыта, и из-за нее лился слабый желтоватый свет, освещающий также и часть коридора. Тонкая его полоска протянулась по полу до самых ног застывшей на пороге девушки.Венди Дарлинг, подойдя поближе, осторожно заглянула внутрь, чувствуя, что сердце в ее груди колотится, подобно набату. Она не могла дождаться того момента, когда вновь увидит капитана. Как он теперь выглядит? Всё такой же ужасный, каким казался раньше? Постарел ли?Помимо светильника у самой двери, в каюте горело несколько свечей. Их свет был почти бесполезен, но его было достаточно для того, чтобы осветить роскошное ложе капитана.Джеймс Крюк лежал на кровати без сознания. Длинные черные локоны разметались по атласной подушке, на скулах ярко алели пятна болезненного румянца. Капли пота на лбу поблескивали в неверном свете свечей. Его грудь тяжело и часто вздымалась, дыхание было хриплым и прерывистым. Сердце Венди сжалось при виде этой душераздирающей картины. Но уроки при госпитале не прошли зря, и пока в голове царил хаос – руки уже делали своё дело. Измерить пульс и температуру, поискать и найти уплотнение в области печени, что ожидаемо при малярии. Тихо, стараясь не скрипеть половицами, Венди обошла постель капитана, бережно укрыла его теплым пледом и вернулась в коридор, чтобы позвать Старки. Одной ей с этим не справиться.- Быстро принеси прохладной воды для капитана! - распорядилась девушка, толком ничего не объясняя, но будучи абсолютно уверенной в собственных действиях. Пират понял, что сейчас не время для споров, и молча повиновался.Когда Старки принёс воду, Венди села у постели капитана и, смешав истолчённые листочки мяты с водой, окунула в получившуюся смесь турецкое махровое полотенце, обнаруженное здесь же. Мятный раствор следовало прикладывать к вискам и к запястьям. Затем настало время второй миски, где в воде был растворён винный уксус в пропорции один к пяти. Слегка намочив лежавший рядом белый шёлковый платок в получившемся растворе, нежно коснулась лба и груди мужчины, освежая кожу и принося облегчение. Венди провела с капитаном большую часть ночи, безответно беседуя с ним и меняя поочерёдно мятно-уксусные компрессы. Она надеялась, что это хоть немного поможет ему, даст время на борьбу с болезнью. Но вскоре в окне каюты забрезжил ранний рассвет, и стало ясно: нужно возвращаться. Простившись с капитаном и Старки и проинструктировав последнего, как лучше заботиться о больном, Венди покинула корабль и поспешила обратно в домик в дереве. К счастью, она успела вернуться до пробуждения мальчишек, и никто ничего не заподозрил: сон до полудня был не редким явлением для свиты Питера Пэна.На протяжении недели девушка каждую ночь приходила ухаживать за капитаном, возвращаясь к мальчишкам лишь на рассвете. Она не собиралась оставлять пирата. Чувства вины, жалости и сожаления, помноженные на желание вновь услышать его голос, поговорить с ним, толкали Венди приходить снова и снова. И она приходила – каждый раз, рискуя, выбиралась из домика Пэна и спешила к пирату, боясь только разоблачения и запрета на дальнейшие встречи с ним. Джеймс Крюк бредил, выкрикивая отрывистые слова и фразы, снова и снова переживая худшие свои кошмары; лихорадка то отступала, то возвращалась, захватывая его с новой силой. Пират не приходил в себя, но Венди упорно заботилась о нем, не жалея сил. Она верила, что рано или поздно капитан очнется – нужно лишь продолжать лечение.