"Чистилище" - знамение тьмы. (1/2)

40 м. 876.Мир-крепости Инквизиции "Орнсворд".Право единоличного принятия решений - главная привилегия и самое тяжёлое бремя инквизитора. Лорд-инквизитор Бальтазар нёс это бремя уже не первое столетие, однако сейчас на него свалилась воистину неподъёмная ноша,так что он решился привлечь к операции своего самого доверенного ученика, инквизитора Хорста. В конце концов, именно его Бальтазар хотел назначить своим преемником, а значит ему и предстоит хранить мрачную тайну, если сам Бальтазар уже не сможет это делать. Они уже четвёртый час безотрывно изучали звёздную карту Сегментума Обскурус в поисках лучшего решения, но, хотя вариантов было намечено уже множество, уверенности он по-прежнему не чувствовал. Нужно собрать больше данных. От размышлений их оторвал резкий звук: ручной когитатор Хорста несколько раз пропищал. Тот быстро просмотрел текст, высветившийся на ручном дисплее. Судя по его выражению лица, он явно был разочарован прочитанным. - Увы, учитель, с сожалением вынужден сообщить, что все изыскания моих аколитов в скрипториях закончились неудачей. Никаких упоминаний об этих загадочных объектах в анналах Орнсворда нет. От себя добавлю, что в записях Особого архива также ничего нет.Лорд-инквизитор, обойдя кругом стол, вновь облокотился на его край. - Эта загадка - знак весьма зловещий. То есть пока что мы по-настоящему не понимаем, что представляют собой наши находки. В наших руках оказались предметы непостижимой и неизмеримой силы; и, я извиняюсь за прямоту, но мы понятия не имеем об их предназначении и истинных возможностях. То есть сейчас мы не можем даже примерно оценить, сколь много зла галактике онимогут принести, если они попадут в руки Губительных сил. Но в одном я всё же уверен: "Рука Тьмы" и "Око Ночи" как-то связаны. Между ними существует некое взаимодействие на самом глубоком энергетическом уровне, так что, предположительно, эти два артефакта, возможно, две составные части некого единого механизма или два инструмента, которые должны воздействовать на один и тот же механизм. Здесь всё упирается в почти полное отсутствие материалов для анализа. Однако, если исходить из этой теории, а в ней я всё же достаточно уверен, обаартефакта по-отдельности в сумме представляют меньшую угрозу, нежели если собрать их вместе. Их следует разделить: укрыть на двух разных планетах. "Око Ночи" мы оставим здесь, второй же необходимо отправить на хранение туда, где враг вряд ли станет его искать. Нужно отправить его на хранение доверенному лицу, официально не связанному с Инквизицией, но в лояльности и покорности которого мы можем быть полностью уверены.

Инквизитор Хорст на несколько секунд задумался- Кажется, у меня есть подходящий кандидат...40 м. 878.Мир снабжения "Чистилище." В час, когда тьма расползается по галактике, как никогда важны крепкие стены и мощные пушки. Понимая, что вражеское вторжение может обрушиться в любой момент, все имперские губернаторы занимаются возведением укреплений и гарнизонов. Поэтому у техножреца-доминуса Кэтрин Таллет было много работы. В тот период все её думы были устремлены к планете "Чистилище". На звёздной карте Сегментума Обскурус она не представляла Ничего особенного - обычная захудалая планета, однако её губернатор Квинтус Таркен был по-настоящему помешан на собственной безопасности, и при этом за свою безопасность он мог платить. В рамках стратегии экономического развития "Чистилища" на планете должен был быть возведён крупный терминал грузового космопорта, который должен был обеспечивать быструю переброску на орбину ресурсов из недавно начавших разрабатываться шахт. Однако все эти промышленные объекты возводились в необжитой месности, вдали от всех уже существующих военных баз. И для прикрытия нового промышленного района губернатор Таркен хотел возвезти новую крепость , для чего и пригласил силы техножрецов. По крайней мере, так было прописано во всей официальной документации.Кэтрин в то время уже имела серьёзный опыт масштабных строительств и понимала соотношение "стоимости" самой планеты, и укреплений, которые предстояло возвести, и соотношение складывалось не в пользу планеты. Так что было ясно, что дело здесь не только в воле местного губернатора, и в создании нового мира-крепости замешаны куда более значительные силы, но Кэтрин Таллет эти проблемы не касались. Главное - проекту был присвоен высокий приоритет, а значит, недостатка ни в средствах, ни в возможностях делать заказы на оружие и технику, ни в рабочей силе не ожидалось. Задача была вполне конкретной: построить город-крепость, имеющую высокую степень автономности и способную длительное время выдержать оборону, будучи изолированной от остального мира. Поэтому постройка укреплений имела первостепенную важность, ведь Августгард был по-сути островком в малонаселенной каменистой пустыне, отделённым сотнями километров от другого крупного поселения, а значит, и от гарнизона, способного прийти на помощь защитникам крепости. Столь невыгодное с чисто военной точки зрения расположение диктовалось главной задачей крепости: возводимая в рамках "Стратегии Ежа", она должна была стать опорной базой, прикрывающей важнейшие для планеты горнодобывающие производства, склады готовой продукции и грузовой терминал, через который производилась отправка ресурсов на орбиту.

Полуостров Зиделфейн представлял собой полоску земли протяжённостью в 55,5 км, омываемую с трёх сторон водами Северного моря.Таким образом, местность на ближних и дальних подступах к крепости была выгодна для создания прочной обороны. Дворец губернатора строился скорее как резиденция-крепость. Он стоял на огромной скале, глубоко выдающейся в бухту Дайнан-таг и омываемой с трёх сторон водами бурного северного моря. Гигантское базальтовое основание, на котором величественно стоял Августгард, было остовом давно потухшего вулкана. 150 миллионов лет назад мощнейшее извержение вытолкнуло на поверхность миллионы тонн горных пород, подняв из вод океана этот необычный горный массив. Это гигантское нагромождение чёрных скал с крутыми срывающимися в море гладкими почти отвесными склонами будто самой природой было задумано для воздвижения там неприступной твердыни.

Базальтовое основание, на котором планировалось строительство, сам по себе был очень прочным. Однако Кэтрин Таллет, автор проекта, не удовлетворилась природными свойствами пород, на которых должен был быть воздвигнут Августгард, поскольку в ходе извержений лава, вытекавшая из боковых жерл вулкана, оставила множество пустот и тоннелей, которые в условиях гигантского давления, оказываемого пятисотметровой железобетонной пирамидой на грунт, могли просесть и стать точками начала растрескивания, разрушения скального основания. Этого допускать было нельзя.

Кэтрин не считала себя достаточно компетентной в области геологии для работы со столь сложным грунтом, и поэтому она пригласила значительный штат специалистов в области сейсмологии, вулканологии и геологии.

Она отправилась с паломничеством на Ноктюрн, родной мир ордена космодесанта Саламандр. Этот орден Астартес имел тысячелетний опыт выживания и строительства в их родном вулканическом мире, луна которого двигалась по эпилептической орбите и раз в 15 лет подходила на столько близко к планете, что её гравитационное поле порождало чудовищные сейсмические катаклизмы. В этот период, известный как "Время испытаний" поверхность планеты сотрясали сильнейшие землетрясения, тысячи вулканов просыпались и начинали извергаться, а их пепел на годы закрывал небо непроглядной чёрной пеленой. Однако, когда луна вновь отдалялась от планеты, активность вулканов спадала, и прекращался вызванный извержениями рост температуры. Пепел, в свою очередь, экранировал планету от солнечного света, из-за чего вслед за временем извержений наступал новый ледниковый период. Средняя годовая температура, таким образом, за этот пятнадцатилетний цикл колебалась от +110 до - 27 градусов по Цельсию. И тем не менее, Саламандры жили в этих чудовищных условиях и возводили строения, стоявшие незыблемо в течении целых тысячелетий.

Мир Саламандр, Ноктюрн, был чрезвычайно богат полезными ископаемыми, но в то же время был совершенно неплодороден. Культура Саламандр включала всеобщее обучение кузнечному ремеслу и обращению с техникой, и ремесленники ордена были очень искусны в создании новых продуктов технологии и металлургии. Поэтому на этой планете было немало выдающихся технодесантников и техноремесленников, а экономика мира держалась на обмене с Адептус Механикус, являвшимися главными потребителями добываемого на планете минерального сырья. Вулкан Хе'стан, хранитель кузницы Ордена, владел немыслимыми сокровищами археотехнологий, некогда созданными его примархом, среди которых был древний корабль-кузница "Огненная Чаша", чьи возможности вызывали удивление и восхищение даже у Адептус Механикус. Он имел богатейший опыт укрытия от чужих глаз и защиты артефактов своего ордена и как никто знал, что нужно делать для того, чтобы спасти какой-то предмет от злоумышленников. Поэтому Кэтрин Таллет верила, что сможет найти в лице магистров кузницы Саламандр мудрых наставников в строительстве Августгарда.

Космодесант был создан, чтобы помогать защищать Человечество от угроз независимо от того, откуда они исходят.Исходя из этого имперские власти могли просить защиту и помощь Астартес в различных сферах деятельности, но в то же время просить у Космодесната помощь в строительстве, да ещё и дворца губернатора , да ещё и на планете, расположенной в другом Сегментуме, было весьма странно. Кэтрин не могла разглашать истинную цель строительства дворца-крепости, тем более, что сама её не знала, но она убеждала инквизитора в том, что нужно сообщить магистру Вулкану, хотя бы ту информацию, которую он уже сообщил техножрецам. В конечном итоге, он согласился. Что было дальше, Кэтрин не совсем понимала, но, по-видимому, лорд-инквизитор Бальтазар задействовал все имевшиеся у него связи. Что бы он не делал, это работало, и деньги, ресурсы и люди потекли на готовившуюся "стройку века" буквально рекой. Впрочем, масштаб поставленной задачи и сроки её выполнения были бы совершенно не реалистичны без таких вложений.

Одновременно с этим на планете яростно кипела подготовительная работа. Поскольку новая столица возводилась по-сути "в голом поле",прежде чем заниматься фортифкацией нужно было, по крайней мере, решить проблему подвоза материала. Сотни тысяч гвардейцев были брошены на строительство железнодорожной и шоссейной сети. Корабли привозили сотни тонн стали и бетона Инженерные работы велись широким фронтом. Чтобы как-можно скорее реализовать амбициозный проект, миллионы сервиторов, бойцов СПО и имперских гвардейцев, мобилизованных местных жителей и заключённых трудились день и ночь. Рабочих на эту "стройку века" привозили даже с других планет. Чтобы продолжать работу в тёмное время суток, на стройплощадках были установлены мощные прожектора. Деньги Инквизиции обеспечили феноменальный масштаб строительства. Ревели гигантские буровые машины "Термит", "Крот" и "Морозник", созданные скватами с помощью технологий генераторов фазовых полей Эти крупногабаритные буровые установки за счёт способа разрушения породы могли работать даже в самых сложных геологических условиях , так как не создавали вибраций, ослаблявших скалы.Буры "Аид" были технически более простыми машинами. Вместо генераторов фазовых полейони разрушали горную породу при помощи силовых резцов и плавильного резака. Эта технология представляла собой скорее грубую силу, создавала при работе большие вибрации и требовала системы извлечения выработанного грунта. Её мощная бурильная головка оснащена плавильным резаком, превращающим камни в жидкую окалину, и четырьмя огромными вращающимися силовыми резцами с алмазными наконечниками, которые могут быстро раздробить и измельчить камни в пыль. Форма лезвий такова, что поступление породы в головку способствует продвижению машины. Для дополнительной мобильности мощная бурильная головка установлена на два поршневых рычага с гусеничной платформой. Сквозь платформу проходит конвейерная лента для того чтобы уносить шлак и осколки с плоскости забоя При проектировании системы обороны Кэтрин принимала в расчёт наиболее мощные из современных и перспективных видов боеприпасов, которые были доступны Империуму и его потенциальным противникам. Самым мощным из применяемый в наземных боях видом ствольной артиллерии могла стать переделанная версия корабельной макропушки калибром 810 мм, стрелявшая по навесной траектории бетонобойными снарядами весом 7 тонн. Расчётная проникающая способность данного боеприпаса составляла 8 метров железобетона или 1 метр броневой стали. Однако эта гигантская артиллерийская система была опасна лишь на бумаге: чтобы пробить укрепление, ещё нужно в него попасть, а кучность у сверхтяжёлых артиллерийских систем была достаточно низкой, как и прицельная дальность (39 км.). Гораздо большую угрозу представляли сверхтяжёлые авиационные бетонобойные бомбы, в первую очередь - "массивный проникающий снаряд". Эта бомба была специально разработана для разрушения заглублённых бункеров и наравне с другим сверхтяжёлым авиационным боеприпасом (термобарической бомбой "Колосс") использовала полезную нагрузку основного имперского стратегического бомбардировщика "Мародёр" по-максимуму. Она весила 13,5 тонн и имела в длину более 6 метров. Гипотетически такая бомба могла проникнуть в грунт на глубину 60 метров или пробить 20 метров железобетона. Столь высокая поражающая способность достигалась за счёт высокой скорости, которую боеприпас набирал благодаря эффективной аэродинамической форме и как следствии низкому сопротивлению воздуха при падении с 8 км. Однако массовое применение этих монстроидальных бомб было маловероятно, поскольку каждый боеприпас стоил огромных денег. Как правило, даже осадные армии имели в своих арсеналах не более двух десятков таких бомб. Разрушать ими обычные огневые точки было нецелесообразно; их применяли лишь против особо важных целей. Против обычных ДОТов чаще применялись500-кг бетонобойные авиационные бомбы, пробивавшие 1,3 метра железобетона, 305 мм или 420-мм осадные мортиры, чьи снаряды весили 384 и 1160 кг соответственно и пробивали до 1 и3 м. железобетона.Первой линией обороны был горный хребет ?Ножёвка?. Миллионы лет назад уровень воды на Чистилище был намного выше, чем в настоящее время, однако со временем средняя температура на планете упала и начался новый ледниковый период, образовавший многокилометровые ледяные шапки на обоих полюсах планеты. Превращение столь огромных объёмов воды в лёд привело кснижению уровня мирового океана, из-за чего на экваторе на поверхности появились земли, бывшие ранее морским дном.Этот хребет миллионы лет назад был цепочкой коралловых островов, и потому состоял преимущественно из кораллового известняка – крайне вязкой породы, по прочности не сильно уступавшую бетону. Горы представляли собой три параллельных хребта, тянувшихся с севера на юг и полностью перегораживающие полуостров, так что добраться до Августгарда можно было лишь преодолев их. Потому эти горы были избраны естественным рубежом обороны, который к тому же основательно подготовили в инженерном отношении. За прошедшие тысячелетия пики из-за воздушной эрозии стали достаточно пологими, но тем не менее, продвижение по ним бронетехники и больших масс пехоты было возможно лишь по дорогам. Их было достаточно много, но были приняты меры к их оперативному приведению в негодность. Для этих целей были подготовлены взрывные и невзрывные заграждения различных типов: в тех участках, где дорога пролегала через ущелья, в скалах были подготовлены специальные колодцы для подрыва горного массива и создания завалов, непроходимых для техники. Аналогичные колодцы делались в участках, где дорога шла по насыпи. В этом случае взрывчатка закладывалась в саму дорожную насыпь, и при взрыве она разрушалась с образованием значительного изрытия. К подрыву были подготовлены и все имевшиеся в этой зоне мосты.На других участках на обочинах дорог были установлены специальные бетонные блоки, в основании которых были вставлены специальные клинья, которые можно было подорвать или вырвать техникой, после чего блок падал на дорогу. В верхней части этих блоков имелись шипы, втыкавшиеся при падении в дорожное полотно, что затрудняло разбор образовывавшегося заграждения. При помощи всех этих приспособлений в случае угрозы большинство дорог приводилось в полную негодность, но некоторые пути могли быть перекрыты с возможностью быстрой расчистки. В дорожном полотне этих шоссе были проделаны гнёзда для установки специальных балок. Этивставлялись под углом 50 градусов в сторону противника в 5 рядов в шахматном порядке. На дне каждого гнезда был специальный запорный механизм, препятствовавший обратному извлечению балок. Чтобы открыть эти запорные механизмы, требовался специальный инструмент. Теоретически любое невзрывное заграждение такого типа могло быть усилено ?спиралью Брунно?, приобретая таким образом и противопехотные свойства.Главный элемент системы обороны был скрыт глубоко в недрах скал. Это была длинная сеть тоннелей, проложенных в горном массиве.Часть из них оканчивались пулемётными и артиллерийскими казематами, амбразуры которых были тщательно замаскированы. Таким же образом были оборудованы укреплённые пункты артиллерийского наблюдения. На обратном скате каждой из горных цепей в массиве скал были оборудованы укрытия для артиллерийских орудий. Эти гаубицы должны были везти огонь с закрытых позиций через хребет, после чего укрываться в недоступных для вражеского огня убежищах на обратном скате холмов.Внутри длинных хитросплетений естественных пещер и искусственных тоннелей можно было укрыть большой гарнизон,На обратном скате у выходов из тоннелей размещались орудия, которые бы вели огонь через хребет Однако преодолев хребет, враг бы и на треть не приблизился к достижению цели. Масштабная сеть огневых позиций, дозорных вышек, опорных пунктов, убежищ и тоннелей ожидала врага, который стал бы планировать атаку. После этого врагу необходимо было форсировать Канал, отделявший полуостров от большой земли, и лишь тогда враг достиигал главной линии обороны. Главную линию обороны образовывали 12 фортов, промежутки между которыми были перекрыты более мелкими укреплениями. Всего на этой линии было более 50 долговременных огневых точек различной конфигурации. Форт типа "Кошачья голова" был настоящим мега-бункером, имевшим целых 4 подземных яруса и способным выдержать даже самую жестокую бомбардировку. При всём масштабе сооружения на поверхность поднимались лишь бронекупола и броневые башни, которые непосредственно вели огонь. Однако из космоса вид на Августгард открывался более чем скромным: ни высоченных каменных стен с зубцами, ни башен с бойницами не виднелось. Однако сеть расположенных на доминирующих высотах артиллерийских позиций с налаженным огневым взаимодействием мог остановить противника не хуже любой стены.

Позади главной оборонительной линии, состоявшей из двенадцати фортов, находилось столько-же опорных пунктов. Каждый из опорных пунктов представлял собой двухкилометровую сеть из 40 подземных тоннелей. Задачей этих сооружений было размещение личного состава на случай применения оружия массового поражения, массированных авиационных налётов и артиллерийских обстрелов. Подобные комплексы были полностью автономны: в них имелся водопровод, канализация, склады продовольствия с запасами, рассчитанными на три года, госпиталя, приспособленные для проведения самых сложных операций, кухни и прачечные, жилые помещения и даже кинотеатр. Для снабжения гарнизона пресной водой, в скалах были прорублены артезианские скважины. В толще горных пород они были полностью защищены от артобстрелов и воздушных бомбардировок. Для того, чтобы обеспечить максимальную длительность возможного пребывания гарнизона под землёй были приняты все возможные меры. К примеру, стены всех подземных сооружений Августгарда были покрашены в коричневый цвет, поскольку по утверждению военных психологов именно этот цвет успокаивал нервы людей при длительном нахождении под землёй и препятствовал развитию скрытых психических заболеваний. Под землёй было проложено более 1000 километров потерн (подземных коридоров (галерей) для сообщения между фортификационными сооружениями). Разветвлённая сеть подземных коммуникаций позволяла незаметно для врага перебрасывать войска и оборудование из одного конца крепости в другой. Большинство таких туннелей залегало на глубине в 75 метров под поверхностью земли (это эквивалентно высоте 18-этажного дома). Обделка тоннелей, имевших сводчатое сечение, состояла из слоев железобетона с мраморной крошкой толщиной в 1 метр. Внутренние стенки тоннелей закрывали стальные листы толщиной в 5 мм, игравшие роль противооткольной защиты. В конструкцию стен был также включен свинец, обеспечивавший защиту от проникающей радиации. Единство всех слоёв стены обеспечивалось анкерными штифтами толщиной в 1,5 метров, пронизывающие все слои стены и выходящими в коренную породу. В потернах Августгарда было даже проложено метро, связывавшее друг с другом отдельные сооружения оборонительного района. Заглублённое в скальные породы почти на 70 метров, оно должно было обеспечивать возможность переброски войск и подвоза боеприпасов на наиболее важные участки обороны даже под самым жестоким артиллерийским обстрелом. Таким образом, концентрацию войск на любом участке обороны можно было везти абсолютно незаметно от противника. Однако гипотетически враг мог не идти сквозь все созданные инженерами преграды, а высадиться с кораблей прямо на дворец. Чтобы не допустить этого, для вооружения крепости была выделена новейшая артиллерия: орудия противокосмической обороны типа "Мирус" - гигантские оборонительные лазеры. Их основная функция – стрелять с поверхности планеты в верхние слои атмосферы, сбивая вражеские корабли или входящие ракеты. Вес каждой из орудийных установок, располагавшейся в огромных вращающихся башнях, достигал сотен тонн. Мощность каждого орудия составляла 174 гигаватта (Мощность домашнего компьютера со всей периферией редко превышает 1000 Вт. Такой системе необходимо 41666,67 суток (или 115 лет) работы под полной загрузкой, чтобы потребить 1 гигаватт). Расход энергии при стрельбе каждой такой пушки был просто колоссален, поэтому для обеспечения их работы требовались специальные генераторы и огромные аккумуляторные блоки, накапливающие энергию, необходимую для выстрела.Та же технологическая проблема, гигантский расход энергии, обуславливала главную Ахиллесову пяту этих орудий: после каждого выстрела им требовалось много времени для накопления необходимой для нового выстрела мощности. Поэтому для надёжной защиты космического пространства одного орудия было мало. Большая любительница больших пушек, Кэтрин спроектировала батарею "Мирус" из 4 орудий. Орудия размещались во вращающихся башенных установках, в каждой из которых стояло одно орудие. Гигантские пушки батареи "Мирус" могли пробить броню фактически любого корабля, осмелившегося приблизиться хотя-бы на двести километров.Позиции для огромных пушек выдалбливали в скалах и укрепляли скало бетоном. Основной массив батареи был скрыт под землёй: подбашенные отделения включали в себя склады боеприпасов, генераторы, системы обогрева и вентиляции. На поверхности находились лишь сами орудийные башни и дальномерные посты. Отслеживание целей осуществлялось с удалённых от орудий дальномерных башенРасчёт делался на то, чтобы не допустить десантные суда к ядру крепости и исключить возможность высадки вражеских сил прямо в Августгард. Для координации действий береговых батарей были возведены оптические и радио-телескопы, искавшие на орбите вражеские суда. Точная информация с этих постов координировала огонь сверхдальнобойных орудий Подобные "инженерные изыски" стоили целое состояние, но деньги никто не считал Центром всего укреплённого района был сам Августгард - гигантская скалобетонная пирамида-дворец, являвшаяся губернаторской резиденцией и одновременно - убежищем. По виду и масштабам это циклопическое сооружение чем-то напоминало существовавшие в незапамятные времена Египетские пирамиды, но, в отличии от Египетских, эта пирамида должна была хранить покой живых. Высота Августгарда составляла 1150 метров, а длина каждой из четырёх сторон в основании - 1897,5 метров. Угол наклона её стен относительно поверхности Чистилища составлял 52 градуса. Именно под ним и под шести сотнями метров горной породы в отдельной адамантиновой камере, защищённой пустотными щитами и полями Геллера, хранилось то, ради чего и возвели крепость. К строительству этого места техножрецов не допустили: их строила узкая группа доверенных инквизиторов Одним из приоритетных объектов при авианалётах противника станут склады горюче-смазочных материалов. Пожтому стратегические запасы топлива решено было заранее перевезти под землю. В землю зарывались гигантские цистерны объёмом в 4000 кубометров, выполненные из листовкорабельной нео стали толщиной в 120 мм (эквивалентно лобовой броне БМП Химера).

В подземных убежищах размешались запасные орудия (на случай, если основные выбьют).

В распоряжении врага могло оказаться высокоточное и чрезвычайно разрушительное оружие. Если какой-то объект будет создавать особенно сильные препятствия к продвижению их войск, этот объект может быть в крайнем случае уничтожен ударом с орбиты. Отсюда был особенно важен комплекс маскировочных мер. В теориикомплекс мер по введению противника в заблуждение снижал потери и повышал живучесть войск на 25-20%, а соотношение затраченных средств на создание реальной военной техники и её макета составляло примерно 50 к 1. Кэтрин хорошо понимала это и призвала на помощь целый ряд специалистов.Разрабатывая ложную цель, критически важно учесть, с какого расстояния и при помощи каких средств враг может наблюдать данную ложную цель. Поэтому для разных случаев были созданы ложные цели с разной степенью детализации.

Первая группа была рассчитана на наблюдение с дистанции не менее 100 метрови была призвана вводить в заблуждении вражескую воздушную разведку и спутники-шпионы. Одиночный макет надувался за 5 минут. За пол часа было реально развернуть целый комплекс, имитирующий танковую колонну, батарею ПВО или иное скопление техники. Причём имитировать объект можно было во всех подробностях: к примеру, для артиллерийской батареи имелись не только сами пушки, но и командно-штабные машины, подвозчики боеприпасов и т.д. Макеты имелись в "летнем" и "зимнем" камуфляже.Они воспроизводили не только внешний облик, но и тепловой, инфракрасный и радиолокационный фон реальных объектов, благодаря чему многоканальные камеры, установленные на самолётах-разведчиках не могли распознать обман. Сложная система внутренних перегородок, рёбер жёсткости и камер обеспечивала устойчивость ложных целей к проколам: она не сдувалась сразу от попадания в неё пуль. Следующая группа была рассчитана на дезинформирование вражеской фронтовой разведки. Высокая точность воспроизведения макетов военной техники позволяла сделать их внешне фактически не отличимыми от реальных прототипов. При правильной установке отличить их от настоящих можно было лишь с нескольких шагов. Столь подробная детализация была нужна лишь на переднем крае, для введения врага в заблуждение относительно системы обороны и дисклокации основных боевых средств. Такие макеты предполагалось размещать в ложных линиях траншей и опорных пунктов. Последняя группа макетов была предназначена для введения противника в заблуждение относительно передвижений имперских сил. Это были подвижные макеты: их можно было цеплять за техникой и волочить за ней, тем самым имитируя передислокацию войск. Подвижные макеты, в свою очередь, делились на самодвижущиеся и буксируемые. Буксируемые могли цепляться за реальной боевой техникой для введения врага в заблуждение относительно реальной численности наступающих. Самобвижущиеся макеты как правило, монтировались на автомобильную технику, за счёт чего получалось нечто, внешне напоминавшее боевую технику. Такие самодвижущиеся макеты могли тащить за собой буксируемые, за счёт чего буквально из ничего могла образоваться целая танковая колонна, в которой реально нет ни одного танка.

Когда речь заходит о войне, в воображении обывателя чаще всего всплывают образы грохочущих орудий, солдат, бегущих в атаку с криком "ура", самолётов, закрывавших крыльями небо, и грохочущих бронированных монстров, крушащих врагов огнём и гусеницами. И во всём этом мало кто задумывается о чём-то столь маленьком, как насекомые. Между тем, нечто столь, казалось бы, крошечное и ничтожное, как вши и блохи, ставило на грань катастрофы целые армии. Представьте себе создание, которому почти не страшна радиация. В войнах древности безвозвратные потери по небоевым причинам (в основном - от болезней) превышали количество погибших непосредственно от действий противника. Но и в более поздних конфликтах тиф косил солдат не хуже пуль. Поэтому задачи охраны здоровья военнослужащих, дезинфекции и дезинсекции должны были быть решены для успешной долговременной обороны. Техножрецу это было понятно лишь на теоретическом уровне,однако в Инквизиции были специалисты, которые помогли Кэтрин с организацией биологической защиты. На "Чистилище" были произведены значительные поставки "Мыла-К" - препарата, состоящего на 1/2 - из обычного мыла, но на 1/2 - из биэтилксантогена. Препарат выпускался в сухом виде в бочонках по 100 кг., так как в первую очередь использовался он в банно-прачечно-дезинфекционных поездах и обмывочно-дезинфекционных ротах, оснащённых дезинсекционными камерами и автодушами на автомобильном шасси. Применять препарат надлежало в виде 5% водной эмульсии, нагретой до температуры в 45% и перемешанной до полного растворения мыла и получения однородной молочно-белой жидкости. Мыло К обладало акарицидным и инсектицидным действием, то есть убивало на обрабатываемой одежде чесоточных клещей, вшей, гнид, блох. Баня - сооружение не маленькое. Прачечная по большому счёту - тоже. Поэтому самым логичным способом обеспечения мобильности была железнодорожная платформа. Банно-прачечно-дезинфекционные поезда Помимо специальных мер санитарного характера, для увеличения "устойчивости" к вшам необходимо было улучшать питание личного составаГолод - ещё одна извечная угроза для осаждённых. Поэтому в хранилищах Августгарда создавались огромные запасы сублимированных продуктови концентратов в герметичных вакуумных упаковках, имеющих невероятно долгий срок хранения.Кэтрин Таллет весьма высоко оценивала эффективность мин в оборонительной войне, поэтому её проект предусматривал крайне обширное минирование.В оборонительной войне уничтожение живой силы противника - весьма важный элемент, а каждая мина в потенциале - это солдат, который всегда готов убить.На всех оборонительных линиях на равнинах перед Августгардом раскинулись "сады дьявола" - обширные минные поля, призванные стать преградой на пути потенциальных агрессоров. Седьмой универсальный закон Механикус гласит: познание есть путь ко всему.Техножрец, применяя оружие, не только стремиться достичь поставленных военных целей, но и хочет оценить эффективность Официально высшие эшелоны имперской власти не поддерживают технологические нововведения, однако порой жизненные обстоятельства заставляют отступить от устоявшихся бюрократических стандартов, и в жизнь вступает принцип "голь на выдумки хитра". Более прагматичные местные власти или полевые полевые командиры, столкнувшись с конкретными местными проблемами и не имея постоянного доступа к снабжению, решали их своими силами, считая, что всё, что может заполнить конкретную нишу на поле боя должно быть и будет использовано. Это привело к появлению по всему Империуму бесчисленного множества различных полевых модификаций или даже новых местных разработок, лишь отчасти восходящих к традиционным образцам, не поддерживаемых официальный имперской промышленностью и потому не вышедшие за пределы отдельных планет. Также порой на мирах, отколотых от Империума в ходе различных воин и катаклизмах, но затем присоединённых вновь в результате завоевательных походов порой через целые тысячелетия с момента утраты связи обнаруживались свои самобытные оружейные традиции, видимо, восходящие к имперским технологиям или даже более древним технологиям СШК, которые к тому моменту в силу тех или иных причин исчезли на основной территории Империума.

Некоторые техножрецы-традиционалисты решительно отвергали эти технологии, считая, что они были слишком сильно загрязнены техно-ересью, чтобы из них ещё можно было извлечь какую-то пользу, однако более открытые к различным техническим новшествам эксплораторы, к которым отчасти относилась и Кэтрин Таллет, считали, что из них можно извлечь древнее зерно знания. Одним из методов подобной работы были ретроспективныеархеотехнологические исследования, когда изучалось несколько разных изолированных друг от друга технологических традиций производства близких по назначению предметов, видимо, имевших некогда единое начало. Их старались возвести по прямой к неким прототипам, после чего в точке схождения восходящих линий родства намечался архетип - чистая, изначальная технология, достойная исследования и производства. Условий для реконструкции было множество: нужно было археологическое подтверждение того, что такая технология во времена древнего Империума действительно существовала, (нужны были древние фрагменты реконструируемого устройства,доказывавшие древность анализируемой технологии, пусть даже одних этих обломков было не достаточно для его реконструкции); отдельные найденные технологии может представлять собой компиляцию двух или нескольких более ранних устройств, испытать на себе воздействие других традиций и технологий и т. д., и говорить об архетипе в данном случае невозможно. Однако множество эксплораторов в Мирах-Кузницах по всему Империуму без устали трудились в этой сфере, чтобы вернуть крупицы утраченного знания и тем самым приблизить торжество Омниссии.

Сама Кэтрин во-многом отошла от занятий эксплорацией, решая в тот период задачу по укреплению миров-крепостей сегментума Обскурус под эгидой Мира-Кузницы Металика, но она на своих объектах активно внедряла недавно введённые в оборот технологии, ещё не получившие всеобщего распространения, чтобы собрать данные по их работе и тем самым приблизить их к пуску в массовое производство. С практической точки зрения применимость местных технологий в большом масштабебыла в первую очередь связана с их совместимостью с общепринятыми в Империуме стандартами, в частности, с имперской системой калибров. Разновидностей болтеров и лазганов в Империуме было множество, однако в подавляющем большинстве онииспользовали стандартные боеприпасы для этих типов оружия. Не соответствующие этому требованию образцы, как правило, не находили широкого применения, как из-за подозрения в содержании техноереси, так и из-за того, что создание разнокалиберного "зоопарка" создало бы чудовищную ситуацию для логистических служб, занимавшимися поставками боеприпасов. С минами в этом плане было гораздо легче: большинство из них представляли собой полностью автономные боевые комплексы. Всё это предоставляло Кэтрин Таллет широкий простор для внедрения "новых" (заново открытых) типов мин и фугасов, чем она активно и пользовалась. Инквизиция наконуне начала Готической войны начала реализацию широкой программы по перевооружению и модернизации своих миров-крепостей в Готическом и ряде прилежащих секторов, и к внедрению на них этих неизвестных потенциальному противнику образцов оружия они относились положительно. Благодаря этому к моменту начала войны число планет, имевших новую защиту, перевалило за несколько тысяч. В общеимперском масштабе или даже в рамках одного Сегментума это было всё равно не много, но в Готическом секторе дополнительную защиту получили важнейшие миры-крепости.

"Чистилище"было в этом списке одним из первых.

ПВО было важнейшим элементом противодействия возможной "глубокой наступательной операции" - стратегии, в ходе которой врагу предполагалось нанести фатальный удар прежде, чем он сможет развернуть свой военный потенциал. Согласно этой стратегии при помощи авиации, находящейся во взаимодействии с наземными частями, надлежало уничтожить инфраструктуру, коммуникации, систему управление войсками, систему снабжения, тем самым лишая врага возможности нанесения эффективных контрударов. К тому же сверхтяжёлые авиационные бомбы были одной из главных угроз для долговременных фортификационных сооружений. Поэтому - господство в воздухе - ключевой элемент подобной стратегии, и чтобы удержать оборону, имперцам его надо было удержать во что бы то ни стало. 286 зенитных батарей охраняли небо над укрепрайоном Августгард был воплощением идеи долговременной фортификации, возведённой в абсолют. В нём была реализована даже столь безумно звучащая идея, как подземные аэродромы В самом городе среди зданий возвышались гигантские бетонные зенитные башни, ощетинившиеся десятками направленных в небо орудий. Таким образом самые мощные зенитные пушки были подняты над крышами города и получили максимальные зоны обстрела. Каждый выстрел оказывал на здание нагрузку около 40 тонн, но объём вложенных материалов и толщина крыши и стен делал эти постройки фактически неуязвимыми. Каждая такая башня могла укрыть бо 20000 человек Ключевым элементом любой системы ПВО является ВНОС - воздушное наблюдение, оповещение и связь. Прежде, чем применять на самолётах противника какое-либо оружие требовалось сперва узнать об их приближении. Поэтому сеть ВНОС в Августгарде создавалась очень густая. Задача этих радиолокаторов заключалась в первую очередь в обнаружении приближавшихся самолётов противника на дистанции до 200 км до границы охраняемой зоны, определения направления их полёта, оповещения и наведения своих истребителей. Северное море, омывавшее полуостров с трёх сторон, а также передняя линия обороны имперцев, проходившая по горному хребту "Ножовка", где не было объектов, которые целесообразно было бы бомбить, определялся как зона дальнего перехвата, где основным средством борьбы с авиацией противника были дневные и ночные истребители.

Вся информация со всех средств обнаружения по бронированным оптоволоконным кабелям мгновенно передавалась в командный центр ПВО Августгарда, расположенный в заглублённом бункере на глубине в 70 метров под поверхностью земли. Там принималось решение о том, каким образом будет осуществляться отражение атаки После этого в дело вступали элементы, обеспечивавшие непосредственное наведение орудий на цель. Радиолокаторы наведения позволяли относительно точно везти огонь даже при отсутствии возможности оптического наблюдения цели, к примеру в условиях безлунной ночи или при сильной облачности. Основу любых наземных ствольных зенитных орудий составляют артсистемы двух типов - малокалиберные (от 20 до 50 мм) и тяжёлых зенитных орудий калибром 75 - 128 мм. Высокая живучесть стратегических бомбардировщиков, таких как "Мародёр", а также значительный высотный потолок (10000 метров) диктовала необходимость использовать зенитные пушки повышенной мощности. В качестве основного орудия была принята 128-мм зенитная пушка. Это орудие имело ствол длиной в 7,8 метров (61 калибр), благодаря чему начальная скорость снаряда составляла 880 метров/сек, а максимальная досягаемость по высоте - 12,800 метров, то есть даже на максимальной выстое полёта "Мародёры" всё ещё оставались в зоне поражения. Скорострельность орудий - 4 выстрела/мин. Основным боеприпасом был осколочно-фугасный снаряд 128 x 958 мм, весившими 27,9 кг.Снаряды этого типа взрывались на высоте полёта цели и разбрасывали осколки, поражавшие самолёты противника. Чтобы зенитная артиллерия могла везти огонь с максимальной интенсивностью, на складах Августгарда были сделаны запасы из 2 миллионов снарядов этого типа. Также на складах было заготовлено большое количество дополнительных стволов и других комплектующих для зенитных пушек. Конструкция 128-мм снаряда предусматривала возможность его оснащения взрывателями двух типов: взрывателями с замедлением и радиовзрывателями. Последние были весьма редкой разновидностью в Империуме из-за их сложности и дороговизны, но они позволяли существенно повысить эффективность огня зенитных пушек. В отличие от обычных взрывателей для осколочно-фугасных снарядов с дистанционной трубкой, взрывавшихся через установленное на кольце взрывателя время после выстрела, осколочно-фугасные снаряды, оснащённые радиовзрывателями, сами могли определять факт наличия в их зоне действия целей и детонировали как можно ближе к самолету. Это достигалось за счёт того, что в данных взрывателях имелся встроенный Доплеровский датчик. Благодаря значительной скорости снаряда относительно цели отраженный от цели сигнал имеет смещение по частоте вследствие эффекта Доплера. Этот смещенный по частоте сигнал подается на смеситель, на выходе которого фильтром выделяется разностная частота. Амплитуда разностной частоты зависит от дальности до цели. За счёт этого устройство принятия решения, встроенное в тот же снаряд и включавшееся через 2 секунды после выстрела, определяло факт наличия в зоне эффективного действия снаряда каких-либо объектов, роль которых в небе могли играть лишь самолёты противника. Помимо радиовзрывателя в снарядах этого типа имелся и обычныйрегулятор высоты подрыва, которыйподрывал боеприпас в самоё высокой точке его полёта, что предотвращало падение не сработавших снарядов на землю. Проблема точности для тяжёлых зенитных орудий стояла весьма остро. Дульная скорость 128-мм снаряда составляла 880 м/с. Это значило, что при приблизительных подсчётах снаряду в среднем требовалось при стрельбе с учётом постепенной потери скорости снаряду потребуется 27 секунд, чтобы достигнуть высоты в 8 км. Таким образом, требовалось произвести очень сложные вычисления, чтобы установить, где именно будет самолёт, в который ты целишься, через 27 секунд, и как направить снаряд в то же самое место, чтобы обеспечить их встречу. Для начала нужно было в точности установить высоту, скорость и направление полёта цели. Днём для этого могли применяться оптические дальномеры, ночью - РЛС. После этого данные поступали в вычислитель, а оттуда - к орудиям. Таким образом, установленные в башнях орудия получили систему, близкую к морским баллистическим вычислителям. Орудия были синхронизированы с вычислителями. Разрывы

Благодаря созданной архитектуре ПВО центр мог "передавать" цель по мере её движения от одной зенитной батареи к другой. Таким образом, объект оказывался под непрерывным обстрелом, что повышало шанс его поражения. Снаряды малокалиберных пушек взрываются лишь когда поражают цель, потому главное для них - максимальная интенсивность огня Другой важной составляющей ПВО Августгарда была система противовоздушного аэростатного заграждения. Структурно система аэростатных противовоздушных заграждений делилась на посты, дивизионы, полки и дивизии. Дивизион включал в себя 54 поста и охранял 75 кв. км. воздушного пространства, полк состоял из 4 дивизионов (216 постов) и его зона ответственности составляла до 200 кв. км. Всего воздушное пространство над Августгардом охраняло 14 полков (3024 поста) Посты образовывали вокруг города несколько плотных кругов заграждения глубиной в 2,5 км. Первый пояс находился вокруг всего объекта на налётоопасных направлениях. Второй пояс был на окраине города и был призван не дать самолётам противника снизиться для прицельного бомбометания. Третий пояс был развёрнут внутри самого Августгарда, в основном в центральной части города: здесь аэростаты выстраивались в шахматном порядке. Также заграждения были усилены вокруг всех наиболее вероятных целей налёта: производств, железнодорожных узлов и т.д. В районе развёртывания заграждений вероятность столкновения пролетающего самолёта с ними достигала 0,2, то есть, теоретически, каждый пятый вражеский бомбардировщик, шедший достаточно низко, чтобы попасть в зону заграждения, должен был быть уничтожен. Пост как минимальная единица системы аэростатного заграждения представлял собой заранее подготовленную площадку, включавшую ровную поверхность для разворачивания аэростатов, котлован с бетонной плитой, в которую было вделано крепление для установки лебёдки, обеспечивавшей подъём и спуск аэростатов, находящееся под поверхностью земли куполообразное железобетонное убежище для личного состава, которое играло роль и командного пункта, так что к нему была подведена линия связи, а также система балок для установки маскировочных сетей, складское помещение для хранения газгольдеров (ёмкостей с гелием на 125 куб. метров) для заправки дирижаблей и небольшое заглублённое в землю убежище для хранения топлива для двигателя, приводившего в действие лебёдку. В случае угрозы войны на такую заранее подготовленную площадку оставалось доставить лишь лебёдку и сами дирижабли, до этого хранившиеся на специальных складах-убежищах ПВО (также расположенных под землёй), и через 2-4 часа с момента подачи приказа заграждение уже должно было быть полностью развёрнуто. Однако в распоряжении имперского командования были и полностью мобильные посты заграждения, всё оборудование которых было смонтировано на автомашинах. Такой пост мог быть развёрнут где угодно. Всё, что для этого требовалось - достаточно большая ровная поверхность.

По сигналу воздушной тревоги с 3024 постов по всему городу на высоты в 2,5 и 4,5 км поднимались "тандемы"из двух 20-метровых дирижаблей, зависавших на стропах один над другим. Над некоторыми, наиболее важными участками, развёртывали "триплеты" из сразу трёх дирижаблей, висевших на 2,5, 4,5 и 6,3 км. Однако в распоряжении имперцев были и высотные аэростаты с практическим потолком до 9 км. Оптимальная с точки зрения аэродинамики форма аэростатов и прочные тросы обеспечивали ветроустойчивость всей конструкции даже при скорости ветра в 30 м/с. Соединялась вся эта конструкция сверхпрочными 8-мм тросами, способными при столкновении разрезать обшивку самолётов. Сам процесс подъёма в воздух заранее собранного заграждения занимал чуть больше 2 минут. Однако было известно, что на вооружении бомбардировочных эскадрилий Имперской Гвардии имелся ряд приспособлений для борьбы с аэростатами. Иногда от носа самолёта к концам крыльев натягивали стальные кабели, по которым трос аэростата соскальзывал, не имея возможности за что-либо зацепиться. Однако первичный удар всё равно повреждал вражескую машину. Иногда на крылья монтировали специальные резаки для тросов, расположенные на ведущей кромке крыла. При столкновении трос соскальзывал вниз крыла, где приводил в действие пиропатроны, высвободившие с-образные лезвия, перерубавшие его. Было ясно, что одной разрушающей силы кабеля было уже недостаточно. На аэростаты смонтировали мины осколочно-фугасного действия с ударным взрывателем. При столкновении самолёта с тросом минный блок, крепившийся под аэростатом, отделялся от него и раскрывал собственный тормозной парашют, усиливавший давление на крыло и тем самым подтягивавший к нему мину. В отличие от столкновения с тросом, поражающая способность которого сильно зависела от того, какой своей частью самолёт его задел, мина разрушала вражеский летательный аппарат фактически гарантированно и сильно снижала эффективность любых противоаэростатных средств, монтируемых на самолёты. Сами баллоны (газовая часть корпуса) были выполнены из огнеупорного материала и наполнялись негорючим гелием, поэтому стрельба по аэростатам зажигательными пулями была не слишком эффективна. Сквозь отверстия газ выходил медленно, так что заграждение ещё достаточно долго сохраняло защитные свойства. Даже если аэростат всё же получал настолько много пробоин, что опускался на землю, отверстия в нем могли быть быстро запаяны на земле, и аэростат возвращался в строй. К тому же организационно система аэростатного заграждения воздушного пространства была включена в общую схему ПВО, так что "охотники на дирижабли" при попытке приблизиться к заграждению неизбежно попадали под огонь зенитных орудий. Активная противовоздушная оборона усиливала эффект от пассивной обороны: рассредоточения ключевых производств и мест хранения стратегических ресурсов, диверсификации путей сообщения, применения маскировочных средств, создания укрытий и убежищ для военнослужащих и гражданского населения. Вместе активные и пассивные средства должны были снизить урон от потенциального воздушного нападения и обеспечить защиту важнейших источников могущества крепости. В общем, были созданы пять эшелонов обороны, состоящие из мощнейших оборонительных сооружений. Они действовали по принципу "полосы препятствий", где каждая следующая полоса мощнее предыдущей. Внешнее колцо обороны, внутреннее кольцо обороны Последний эшелон Наконец, сердцем обороны города был сам Августгард. Под воздействием технологий и титанического труда ландшафт преобразился до неузнаваемости. Результатом многолетнего труда Кэтрин Таллет стал бастион имперской мощи и превосходства, гигантская полуостровная мегакрепость, опиравшаяся в ходе обороны на целый укреплённый район, состоящий из ещё двух полноценных городов-крепостей и сотен более мелких укреплений. Эта мега-крепость могла стать помехой на пути даже самого амбициозного завоевателя. Все накопленные миром-кузницей "Металика" наработки по фортификации были "спрессованы"и применены в этой твердыне. Она должна была выдержать самое жестокое нападение с суши, моря и воздуха, веками защищая мрачную тайну Чистилища. Здесь готовились принять битву, которая, возможно, решит будущее мира. Охрана губернатора росла как на дрожжах. Возможно, он стал самым охраняемым лицом сего сектора. Бетон туннели и бункеры стояли на страже покоя Таркена. У губернатора росла паранойя, он всё больше замыкался и всё сильнее укреплял Августгард. Он опасался покушений в том числе и со стороны ассасинов. Три концентрических круга охраны отделяли непосредственно территорию дворца от остального города. Весь участок окружали 54 тысячи мин. Планируя эти обширные минные поля, Кэтрин исходила из рассчёта, что мины - оружие, которому не надо видеть цель, чтобы её убить. Враг может быть сколь угодно скрытным, может быть даже вообще невидимым, он от взрывных устройств, работающих по чисто механическому принципу, ему всё равно не спастись. Были созданы специальные мины с улучшенной герметизацией и стабильными взрывчатыми веществами, которые могли десятилетиями лежать в земле и сохранять взрывоопасность. Тысячи солдат из гвардии губернатора патрулировали периметр день и ночь.

За уверенность, что ни в один из 11385 помещений гигантского здания не проникнет злоумышленник, Таркен заплатил огромные деньги. Единственным видимым входом в резиденцию был поземный туннель, прорубленный в базальтовых скалах на 50 метровниже уровня земли. Этот единственный проход в дворец-крепость был защищён от внешнего мира 25-тонными воротами, способными защитить от взрыва любой силы, включая непрямое воздействие ядерной бомбы. Чтобы попасть внутрь даже самому высокопоставленному лицу необходимо было пройти многоэтапную процедуру безопасности. Поскольку среди имперской высшей аристократии считалось в высшей степени плохим тоном приглашать гостей, а затем устраивать им повальный обыск, так, словно они пришли не на торжественное мероприятие, а в исправительное учреждение особо строгого режима, к губернатору Таркену вот уже сто лет как почти никто не ездил, и он вёл затворническую жизнь в своей суперсовременной крепости, всё глубже погружаясь в Параною. Казалось, чем больше губернатор усиливает охрану, тем больше начинает беспокоиться по поводу возможной бреши в своей защите. Это заставляло его постоянно искать новые способы обезопасить себя.

Воздушное пространство над дворцом считалось ограниченным Туда были встроены все системы безопасности, которые только были известны Империуму. Множество смертельно опасных охранных систем поджидали злоумышленников в любом уголке огромного дворца.Турели Здание, представляющее собой гигантскую скалобетонную пирамиду, было способно устоять при орбитальной бомбардировке или ядерном взрыве.

Было ясно, что глубоко в скалах под крепостью были подземные туннели-бомбоубежища. Ходили слухи, что подземная часть дворца размерами превосходит всё, что находилось на поверхности, однако точных параметров этого укрытия никто точно не знал. В реальности там находилось 500 км. туннелей диаметром 30 метров, уходивших под базальтовую гору на глубину более 1 км. Особое положение бункера и конструкционные особенности убежища позволяли ему выдержать удар водородной бомбы. Видневшиеся на фасаде здания в весьма значительном количестве окна были лишь приманкой для незадачливых киллеров: на самом деле никаких окон в Августгарде не было: выше уровня земли в здании вообще не было ни одного отверстия, а вместо окон были голографические экраны. ?Окна? были покрыты тонировкой, однако если в распоряжении злоумышленников был специальный спектральный визор с очень значительным увеличением, они могли распознать многочисленных служебных сервиторов, охранников, представителей командования и даже самого губернатора. Однако если бы вероятные диверсанты спланировали что-то на основании этих данных, их бы ждало жестокое разочарование: интерьеры, видимые в окнах наблюдателю, соответствовали реальности, но все люди, движущиеся внутри, появлялись на экране абсолютно не в том месте, в котором находились на самом деле. Действием этих ?виртуальных двойников? управлял сложный вычислительный алгоритм, благодаря которому фигуры не просто случайным образом возникали то там, то там, а имитировали реальное поведение.Можно было проследить маршруты отдельных людей внутри здания, причём эти перемещения были с точки зрения внутреннего устройства дворца совершенно логичны. Специальный алгоритм следил за тем, чтобы ?виртуальные двойники? появлялись лишь в тех местах, где им положено находиться в соответствии с их статусом.Особое внимание было уделено охране: наблюдая за зданием, можно было вычислить местоположение некоторых постов охраны, время развода и смены караулов, однако ничего из этого не соответствовало реальности. Чтобы действия ?виртуальных двойников? не начинали повторяться, алгоритм их поведения меняли раз в три дня (повторы начались бы через 4 дня). В общем, эти ?виртуальные манекены? создавали много работы для возможных наблюдателей притом, что вся собранная ими информация не стоила ни гроша и лишь вводила в заблуждение потенциальных интервентов.Даже если у врагов был сообщник внутри здания, им было сложно раскрыть грандиозную иллюзию с ложными ?окнами?, так как то, что окна не настоящие, было известно очень немногим даже внутри дворца. Внутри здания, ровно на тех же местах, что и снаружи, находились экраны, имитирующие окна. Изнутри здания фактически невозможно было понять, что перед тобой экран, а не очень толстое бронестекло: установленные на фасаде камеры в режиме реального времени воспроизводили в ?окнах? то, что мог бы увидеть с этой точки человек. Для защиты губернатора во дворце были использованы самые современные системы безопасности, которые сами по себе являлись произведением искусства. У всех, кто находился в здании, были специальные крепившиеся на запястье браслеты-датчики, определявшие их уровень допуска. Стоило человеку войти в зону, куда войти он не имел права, сразу поднималась тревога. Если датчики зафиксировали тепловую или магнитную сигнатуру, не соответствующую сигналу ни одного из идентификационных датчиков, также включалась тревога, а сектор, где находился нарушитель, блокировался. Идентификационные датчики были присоединены к микромодулю, вшитому непосредственно в тело конкретного человека, и без него не функционировали, что исключало возможность использования этого устройства посторонним. Микромодуль, в свою очередь, был подключён к пульсометру, такжеимплантированному в тело, и если прибор фиксировал, что у его владельца остановилось сердце, поднималась тревога, а доступ предположительно погибшего аннулировался. Благодаря этомуубить человека и воспользоваться егоуниформой икартой допуска, чтобы проникнуть в особо охраняемые зоны дворца, было нельзя. Чтобы проверить, все ли часовые на месте, во дворце имелась система обзвона, срабатывающая в случайном временном промежутке через каждые 15 – 30 минут. Все часовые были разделены на сектора, и система автоматически вызывала дежурного офицера. Все охранники в своём секторе имели личный номер, и офицер вызывал часового №1. Первый из охранников, который получал звонок, звонил следующему по счёту, и так все они по очереди обзванивали друг друга, благодаря чему дежурный офицер получал информацию о том, что все бойцы на месте.

Вокруг дворца был возведён сияющий город с огромными куполами, просторными улицами и массовыми гигантскими башнями-небоскрёбами. Железобетонный город, построенный, чтобы командовать миллионами, управлять всей планетой и везти войну.<b>41 м. 139.Око Ужаса. Планета Колдунов. Изекииль без всякого удовольствия прилетел в самый центр владений Магнуса Красного, поскольку услуга, о которой он вынужден был просить Алого Короля, в будущем ко многому обязывала Магистра Войны. Впрочем, не всё было столь однозначно, и Абаддон не без оснований надеялся, что в итоге именно он сумеет выручить наибольшую выгоду из этой сделки. Легион Тысячи Сынов всё ещё представлял собой грозную силу, и её возвращение на поля битв могли склонить чашу весов в сторону Хаоса. Ритуал шёл уже четвёртый час, и за это время старуха не произнесла ни одного членораздельного слова. Она просто висела над землёй в позе эмбриона, бессистемно вращаясь во всех своих проекциях; откуда-то изнутрисквозь её высохшую сморщенную кожу, плотно обтягивавшую скелет, сквозь растрескавшиеся губы и плотно сомкнутые векипробивался голубоватый свет, будто внутри ведьмы горела газовая лампа.

Терпение не было сильной стороной Магистра Войны, и он уже начал испытывать раздражение от всей этой "котовасии". Но в то же время он никогда не стал бы тем, кем стал, без умения сосредоточиться и подчинить все свои помыслы одному - достижению поставленной цели. А сейчас целью была информация, и других способов получить её Абаддон не знал. Поэтому, подавив в себе зарождающуюся ярость, он продолжил молча стоять над этой скрюченной фигурой, ожидая пока она выйдет из транса и напророчит ему. Наконец, древняя ведьма мягко приземлилась на ноги, и раскрыв глаза, промолвила:

- Пред моим взором крепости среди звёзд, круг шести, но они дремлют, и их надо пробудить. Пройди сквозь шторма хаоса, собери своих недругов вокруг себя, посей раздор и ужас на тысяче миров, Абаддон Осквернитель, воитель Хаоса! Пророчества. Ну почему же они всегда столь туманны... Изекииль пришёл сюда, в самые тёмные глубины Воющего Вихря, на Планету Колдунов, стремясь при помощи тзинчитской магии проникнуть туда, куда не доберётся ни одна разведка, и тем самым сократить колличество вариантов, на основании которых он будет принимать стратегические решения, а слова ведьмы, которые допускали даже не двоякое, а множественное толкование, казалось, запутывали всё ещё больше.Нет. Так не пойдёт... Уговор был, он пришёл сюда за знаниями, и так или иначе их получит!- Хватит говорить загадками, ведьма! Что за крепости среди звёзд? Отвечай сейчас же, или умрёшь!О коварстве и мстительности Разорителя ходили легенды; перед Изекиилем Абаддоном дрожали Сильные Мира Сего, и даже могущественные демоны страшились его гнева, но на эту иссохшуюся сморщенную старуху его угрозы, казалось, не возымели никакого эффекта.-Оставь свои пустые угрозы, Абаддон! Я связана с существами куда могущественнее тебя.

С ним уже давно никто так не разговаривал-Обрети Руку Тьмы, овладей Оком Ночи. С ними ты сможешь повелевать цитаделями. Хор из миллиардов уст будет произносить твоё имя со страхом и ненавистью! Сами звёзды станут красными от крови! Если, конечно, у тебя хватит духу следовать своей судьбе, Магистр Войны!***41 м. 142.На мостике "Духа Мщения"Вальдрекк Элиас послышался громкий стук шагов керамитовых ботинок. Космодесантник в древних багряных доспехах встал у входа в командный зал, ожилая разрешения войти, в то время как какой-то из многочисленных демонов-подручных Аббаддона бегал к хозяину доложить о прибытии долгожданного гостя. Наконец, створы древние окованные потемневшим металлом ворот, украшенные руническими символами и иконой Хаоса Неделимого, звеня цепями начали медленно отодвигаться в стороны, открывая пришельцу проход в Зал Командования.Это был не штаб, а настоящий собор, храм Бога Войны. Стены этого величественного древнего помещения помнили времена самого Хоруса; именно отсюда он повелевал Великим Крестовым походом и отсюда он отдал приказ уничтожить Истван 3, дав начало величайшему восстанию против власти Ложного Бога-Императора. То, что его преемник, новый Магистр Войны, решил провести встречу именно в этом великом месте, должно было подчеркнуть всю эпохальность событий, которые он собирался свершить. В то время как осколки былых легионов погрязли в бесконечных усобицах за обладание ресурсами и властью, у Иезекииля Абаддона была цель, которую уважали все. К тому же его убеждения подкреплялись необычайной решимостью и неоспоримым талантом нести смерть. Своими победами во славу Хаоса Разоритель, будучи приемником Хоруса,снискал особое благословление каждого из Богов Хаоса в качестве абсолютного Чемпиона Хаоса Неделимого и был даже отмечен особой меткой - Меткой Восходящей звезды Хаоса. Пылкие речи и гремящая слава победоносного Воителя позволили ему собрать, помимо собственных сил Чёрного Легиона, оставшихся после Ереси Хоруса, гигантскую армию последователей: под знамёна Чёрного Легиона встали космодесантники из всех некогда следовавших за Хорусом легионов, целые ордена Астартес, отвернувшиеся от Империума в последующие эры, мятежные капитаны Имперского Флота, могущественные демоны, ищущие выход в материальный мир, и тысячи видов различных анархистов и чудовищ. Во главе этой огромной демонической орды Иезекииль вернулся в Империум, направив пламенеющую ярость своих армий на тысячи миров. Те, кто в безумной отваге или по глупости и неверию осмелились сопротивляться Абаддону и отказались преклониться перед его могуществом, познали всю глубину его ярости. Он доказал, что не остановится ни перед чем в стремлении поставить галактику на колени и получить, наконец, столь желанное отмщение. Время показало всю глубину амбиций Магистра Войны: конечной целью своих кампаний Иезекииль поставил свергнуть Императора с его трона и навсегда погрузить Империум во тьму. Когда Терра будет в руках Хаоса, когда Золотой Трон будет разрушен, а все лояльные ему силы будут стёрты с лица земли, тогда он докажет Тёмным Богам, что достоин их покровительства и создаст свою империю безумия в Их славу.

Поэтому теперь Разоритель мог привлечь под свои знамёна ещё больше воинов,

"Держи друзей близко, а врагов - ещё ближе": многие из собравшихся в зале не до конца доверяли друг другу, поскольку, поклоняясь разным бога Хаоса

Пусть у собравшихся в зале были разные интересы и разная мотивация, чтобы следовать за Абаддоном И все собравшиеся в зале знали, чтоиспользуя миллионы рабов, колдунов и магию Хаоса, он создал гигантскую машину абсолютного разрушения, мощь которой вскоре будет явлена миру. Мои верные слуги! Близится заря нового дня! Вот уже десять тысяч лет, как мы изгнаны, и уже десять тысяч лет, как мы жаждем мести! Как сказал незабвенный Феррос Железный коготь:

- "Мы продолжаем долгую Войну не из пустых понятий о долге или чести, нами движет куда более чистое стремление: ненависть"Мы собрались здесь сегодня, дабы положить конец Империуму и свергнуть Трупа на Троне.

Я немедленно выступаюк Белефону со своими ударными силами. Этот гадёныш Крид и его люди вознамерились бросить вызов нам, но я заставлю его ещё пожалеть об этом и о том, что он вообще появился на свет. Лоялисты думают, что задавит наш поход в зародыше, и я не собираюсь разубеждать их в этом. Сейчас они бросают на Белефон армии и корабли со всего сектора и даже из соседний регионов. Они верят, что таким образом приведут своих людей к спасению, но на самом деле они их приведут на бойню. Мои воители превратят Белефон в мясорубку, в которой будут перемолоты вражеские лучшие дивизии. Приковав врага к Белефону, мы лишим их возможности манёвра. Я разберусь там и с этим щенком Кридом, и с его кадианцами, после чего у них останутся силы лишь на оборону собственной планеты. Наступательный потенциал Кадии будет уничтожен на целые десятилетия, илоялисты будут обескровлены, что создаст благоприятный фон для развития наступления в других регионах сектора.

Так что свет не сошелся клином на Белефоне, и поэтому вы здесь. Сейчас имперцы уверены, что мои главные силы развёрнуты именно там, и стягивают силы к планете, высылая туда лучшие части своего Космодесанта и Инквизиции, ослабляя оборону в других частях сектора, что открывает для нас определённые возможности. Я сделаю всё, чтобы сковать их главные силы боем и задержать их у Белефона как можно дольше, а по возможности - полностью уничтожить. Это время нам следует максимально эффективно использовать. Пока я разбираюсь с Кридом,безотносительно развития событий у Белефона параллельно с ними вы вторгнетесь в Готический сектор через разлом Аркса, каждый со своего направления. Нанеся серию дробящих ударов, мы заставим лоялистов рассредоточить силы по всему сектору, и пусть их больше, но в на направлении главных ударов мы добьёмся решающего численного и качественного превосходства. Кхарн Прудатель, ты некогда тысячами разил врагов Императора, и что ты получил от него взамен: ничего, кроме его треклятого молчания. Теперь же, когда его цепные псы тявкают над каждой отнятой тобою жизнью, Тёмные Боги обещают тебе Галактику! Сам Кровавый Бог своей меткой благословил тебя на подвиги смерти и разрушения. И у тебя есть шанс ещё на шаг приблизить наш триумф. Твои люди поставили на колени целые звездные системы во имя своего божественного покровителя. Тифус Странник, ты некогда обратил целый легион в нашу веру, а затем спас его в час наибольшей угрозы, когда на Терре всё обернулось против нас. Ты принёс к ногам Нургла множество миров и тысячи душ.Вновь настал час славных деяний.И пусть твоя коса, омытая в грязи с престола самого Нургла, как в старые времена вновь сразит врагов.Преоритетные цели - арсенальные миры и станции основного флота

Люций Вечный, твоё мастерство меча стало легендарным ещё в о времена Большого Похода. Тебя не раз повергали, но ты возродился и воплотился в телах повергших тебя врагов, обратив их силу в их же поражение.Сам Тёмный Принц признал твои заслуги. Твой хлыст вкусил кровь героев по всей галактике!Гурон Чёрное Сердце, господин Красных Корсаров и владыка Мальстрима, в Бадабскую Войну ты достиг великой славы и творил великие дела во славу своего покровителя Отступники со всей вселенной идут к твоим ногам. Под твои знамёна встали одни из самых опытных и жестоких бойцов в Галактике, которые вошли в твой флот отступников и предателей.Теперь под твоим началом есть истиная сокрушительная мощь, и ты доказал свою готовность пустить её в делоТ вои суда пролили немало имперской крови в ходе молниеносных ударных операций Твоей первоочередной целью станет имперский пост подслушивания в Арксе. Это - звёздный форт класса "Рамилис". Мои агенты сообщают, чтов данный момент его защита ослаблена, и против твоей эскадры имперцы смогут выставить лишь несколько патрульных крейсеров. Твоя главная цель - данные отделения Бюро Звёздной Картографии и астропатическая станция. Вальдрек Элиас! Ты отдал своё тело и дух Хаосу Неделимому, и был им принят. Сам Кор Фаэрон направил тебя, сказав, что ты сможешь помочь нам закончить некогда начатое нашими примархами великое дело. Для тебя у меня особое поручение: приникни на имперский мир-крепость Чистилище, если придётся - штурмуй его. На этой планете рабы Трупа на Троне укрыли "Десницу Тьмы" - артефакт, являющийся ключом для всего моего плана. Принеси мне её, и твоя дорога к власти и бессмертию будет завершена. Ты получишь всё, о чём только может мечтать человек.Мы долго ждали этого момента и кропотливо готовились к нему. И теперь мы готовы принести огонь и меч на тысячи миров, чтобы завершить задачу, возложенную на нас тысячелетия назад. Это ничтожество с Терры будет неспособно нам противостоять! Под нашим началом миллионы воинов, тысячи кораблей а также и Орудие Армагеддона. Своей поступью они сомнут звёзды и принесут смерть в масштабах, не известных ранее. Наградой за наше упорство будет победа этой в войне. Настала пора выйти из Великого Ока и пробить себе дорогу силой! Пусть же под нашей поступью враги сгинут, и взойдёт новая звезда, звезда Хаоса! И да разойдётся по вселенной Чёрный Крестовый Поход!*** Губернатор имел параноидальные наклонности, и на ?Чистилище? какое-либо гражданское оружие было запрещено. Более того, под запрет попали ?средства самообороны? (вроде электрошокеров, тазеров, газовых баллончиков, дубинок), пиротехника и то, что на других планетах считалось не более, чем обычными строительными инструментами. Плазменные резаки, прометиевые горелки, бурильные лазеры (mining laser), сейсмические дробилки (seismic cannon), а также взрывчатка для горных работ подлежали строжайшему учёту и должны были храниться в специальных ?хранилищах особого снаряжения? - аналогах арсеналов: расположенных на территории промышленных и горнодобывающих предприятий двухэтажных железобетонных блокгаузах (фортификационных огневых сооружениях, приспособленных для ведения кругового ружейного огня ), круглосуточно охраняемых бойцами сил планетарной обороны. Доступ на эти объекты имели только военные, и они же вели учёт потенциально опасного снаряжения и по запросу с предприятия выдавали его рабочим, но они очень строго следили за тем, чтобы всё вернулось в арсеналв полной комплектации: не только само оружие, но и то, что могло использоваться для его изготовления не должно было попасть в руки к злоумышленникам. Дежурные офицеры "головой отвечали" за то, чтобы у них ничего не пропало, и даже выпавший из горного лазера болт мог стать предметом целого разбирательства. Однако диверсанты, используя самые элементарные подручные материалы и собственную фантазию, могли изготовить нечто опасное. Заговорщики конструировали ?самопалы? типа ?освободитель? - вид кустарно изготавливаемого огнестрельного оружия, характеризующийся в первую очередь крайне малыми размерами. Сделанные при помощи обрезков трубы, молотка и такой-то матери, эти грубые поделки, тем не менее, реально могли убить. Поскольку такое оружие изготавливалось сразу во множестве мест разными ремесленниками из того, что в данный момент было у них под руками, не существовало какого-то единого стандарта ?самопалов?: одни были похожи на малые пистолеты, другие же представляли собой просто трубку с пружиной, приводившей в движение боёк, и выемкой для установки одного кустарно изготовленного патрона. Однако всё же у самопалов можно было выделить общие черты: это было, как правило, компактное однозарядное короткоствольное гладкоствольное огнестрельное оружие, предназначенное для диверсионно-партизанских действий (впервую очередь – для убийства часовых с целью захвата полноценного оружия). Благодаря сверхмалому размеру (некоторые были не крупнее авторучки) самопал было легко спрятать, чтобы, не вызывая подозрений, подобраться к жертве на дистанцию эффективного огня, у короткоствольных образцов не превышающую шести метров. Силы правопорядка то и дело организовывали обыски на промышленных предприятиях вплоть до самых мелких ремонтных мастерских на предмет следов изготовления оружия, и потому одним из главных требований к ?самопалам? была полная разборность:оружие могло делиться на множество частей, каждая из которых сама по себе выглядела достаточно безобидно.

Где могут делать оружие, правоохранители хорошо знали. На крупном заводе ты всегда на виду у множества людей, к тому же, рабочих обыскивали при выходе с их предприятий (это было как контртеррористической мерой, так и способом борьбы с хищениями). Поэтому наибольшее внимание оперативников взывали в первую очередь небольшие токарные, слесарные, авторемонтные мастерские. Диверсанты, в свою очередь, знали приоритетные цели для обысков оперативников, и потому детали "самопалов" прятались в местах, не связанных с металлообработкой, но в то же время содержащих много металлического мусора: в подсобках столярных мастерских среди инструментов для обработки дерева, в старых швейных цехах внутри швейных машин и в других подобных местах. Чаще всего, их старались встроить внутрь механизмов, поскольку внутри металлической машины их не найти металлоискателем, а в устройстве станков мало кто из оперативников разбирался на столько досконально, чтобы выявить в глубине машины пару вроде как правильно закреплённых лишних деталей. Поскольку составные части кустарного огнестрельного оружия не были стандартизированы, и порой имевшие один и тот же функционал части разных самопалов не походили друг на друга, законникам было весьма сложно их опознать. Некоторые более легко распознаваемые части прятали по-другому: делали тайники. Некоторые части опускали на леске в вентиляционные шахты. Всё, что было видно – малозаметный шуруп с внутренней стороны шахты. Для будущего восстания в очень ограниченном масштабе изготавливали даже тяжёлое вооружение. Ранцевый огнемёт был одной из самых простых конструкций, которую можно было изготовить "в домашних условиях". Такие агрегаты кидали огнесмесь примерно на шесть-десять метров и были опасны для своего носителя немногим менее, чем для его врагов. Существовали две основные схемы: в первом случае к канистре, заполненной жидкой огнесмесью, прикручивали нанос от аквариума, питавшийся от двух аккумуляторов для электроотвёрток. Этот механизм подкачивал горючую жидкость к воспламенителю в виде паяльной лампы. Второй вариант огнемёта был рассчитан на использование газообразного топлива. За основу брались 2 баллона (с кислородом и с пропаном), соединённыесмесителем, шланг от которого оканчивался раструбом с электрическим воспламенителем. Пропановый огнемёт был чуть менее опасным, чем основанный на жидком топливе, но он кидал пламя лишь на 5 метров. В любом случае, существовал риск, что при смене направления ветра огнеметчик начнёт жечь самого себя. Тем не менее эти огнемёты изготавливали, рассчитывая в первую очередь тот психологический эффект, который данный вид оружия оказывал на противника. Перспектива сгореть заживо Сложнее всего было с боеприпасами. Патроны кустарно изготавливали в артелях Из-за недостатка патронов некоторые регенаты вместо "самопалов" готовили "поджиги". Что-либо более примитивное даже придумать сложно: заваренная с одного конца трубка с дыркой для фитиля, куда раздельно засыпалсяпорох изабивалась шомполом шарообразная пуля. Выстрел производился посредством поджигания фитиля, зажигавшего в свою очередь порох. Сам ствол, как правило, вставлялся в грубо сработанное деревянное ложе и приматывался к немупроволокой. Конечно же, имелась и синяя изолента, ведь, как известно, любое изделие становится лучше, когда она есть. Эти конструкции представляли громадную опасность как для цели, так и для самого стрелка: прорыв пороховых газов через плохо заделанный задний конец трубы или разрыв самого ствола был вполне реальной опасностью. Поэтому обычно "поджиги" служили оружием какой-нибудь шпаны, нежели уважающего себя бандита. Тем не менее, они показали себя весьма весомым аргументом в уличных разборках, так как громкая пальба и облака порохового дыма, а уж тем более - появление первых убитых или раненых, производили на врага деморализующее впечатление. Так что сама возможность производить впечатление вооружённого человека уже стоила немало. Думали заговорщики и о защите. Настоящие броневые материалы были не только дороги, но и труднодоступны, потому массово изготавливалась броня, сделанная из подручных материалов. В её основу легли металлические пластины 6 мм из не броневой стали, асбестоцементные пластины и резиновые волокнистые маты для конюшен и коровников, склеенные флексилом (аэрозольным клеем). Все эти материалы использовались на Чистилище при строительстве бюджетного жилья и могли без подозрений покупаться в больших количествах. В то же время изготовление бронепластин было возможно при помощи всего лишь нескольких самых простых инструментов: баллончика аэрозольного клея и пилки по металлу или болгарки с диском для резки стали. При помощи этих инструментов можно было разрезать и стальную пластину, и резиновый мат, и асбестцемент после чего асбестовая, стальная и резиноваяпластина при помощи аэрозольного клея соединялись вместе и прижимались друг к другу при помощи любой тяжести на 12 часов. Такая броня защищала от автоганных пуль, однократного попадания лазгана в обычном режиме работы, картечи и даже пулевого боеприпаса, выпущенных из дробовика.Бутылки с зажигательной смесью делать заранее было слишком опасно, поэтому компоненты запасали по-отдельности Дымовые бомбы делали из колотых шариков для пинг-понга Однако спокойная эпоха на "Чистилище" подходила к концу. Никто не знал, что эта ночь станет последней спокойной в истории планеты. Однажды ночью рабочий спешил домой по пустой ночной дороге. Дождь нещадно хлестал: в это время года подобные ?капризы погоды? были не редкостью. Сливная канализация не справлялась с потоками, беспрерывно льющимися с неба, и весь тротуар превратился в одну сплошную лужу. Сделав неосторожный шаг, сварщик провалился правой ногой в яму, образовавшуюся в дорожном полотне, и черпнул воды правым ботинком, так что теперь в нём противно хлюпала вода.Истёршийся за два года ношения рабочий прорезиненный плащ истёрся в рукавах и медленно пропускал воду. Рабочий чувствовал, как форменная брезентовая куртка медленно наполняется влагой. Становилось холодно до дрожи. Это были уже хорошо знакомые ощущения. Согреть сварщика могла лишь мысль о том, что до выдачи нового комплекта форменной одежды оставался один месяц, две недели и пять дней. До этого момента всё, что он мог сделать, это обхватить себя руками и постараться поглубже закутаться в поношенную спецовку под дырявым непромокаемым плащом. В таком виде он понуро плёлся в жилой блок АН 21-07, опустив взгляд в асфальт и погрузившись в свои мысли. По тёмной улице метрах в ста впереди шли две тёмные фигуры в похожих бесформенных прорезиненных плащах. Один внезапно пошатнулся и упал, будто попав ногой в выбоину в дороге. Второй наклонился, будто стараясь помочь подняться. То так было лишь на первый взгляд. Рабочий, который, услышав шум, поднял взгляд,в ужасе увидел в руке человека, склонившегося над упавшим, огромный нож, которым тот методично наносил лежачему удар за ударом. Увидев эту страшную картину, рабочий развернулся и бросился бежать прочь, что-то крича. Убийца, поняв, что его заметили, немедленно скрылся в тёмном переулке.

Оперативникибыстро приехали на странный вызов и долго пытались вытянуть из трясущегося от страха рабочего то, куда именно скрылся убийца, однако тот всё ещё был в шоке и не мог произнести ни слова. Свидетеля колотила дрожь, и из его рта вырывались лишь нечленораздельные звуки. Буквально через 20 минут на волне сил правопорядка передано новое сообщение: найдено ещё одно тело, примерно в том же районе.Подчерк был очень похож на первое преступление: в затылке жертвы было жжёное отверстие от лазерного оружия. В этот раз свидетелей не было. Кинологи попытались взять след, однако при выстреле из лазерного оружия очень сложно было установить, с какой дистанции был произведён выстрел. Эффект был примерно одинаков в диапазоне 7 - 35 метрах. Поскольку речь шла о лазерном оружии, баллистическую экспертизу произвести было нельзя, а значит, нельзя было с точностью сказать, из какого оружие был сделан выстрел. Гильз, естественно, тоже не было.Несмотря на все усилия властей, стремившихся замять происшествие, по городу поползли зловещие слухи. Люди шепотом передавали друг другу леденящие душу истории о том, что на улицах хозяйничает серийный убийца, а то – и целая жестокая банда. Ночами выходить на улицу опасно: бандиты развлекаются, отстреливая случайных прохожих. Особенно всех пугало то, что преступник или преступники орудуют не где-нибудь на безлюдных окраинах, а в самом городе, где есть и освещение, и бойцы сил правопорядка. Громкое преступление требовало немедленной реакции. Уже в полночь на ковёр к коменданту города вызвали начальника сил правопорядка района, в котором произошли убийства. Комендант, не тратя время на прелюдии, начал разнос: - Вы представляете, два человека за одну ночь в зоне вашей ответственностизастреляны.

С этими словами комендант швырнул на стол папку с оперативной информацией и яростно ткнул пальцем в снимок с одним из окровавленных трупов. Затем он, нервно перебирая пальцы, продолжил: - Один из убитых - губернский секретарь, второй - рабочий, начальник смены на заводе металлопроката, очень положительно характеризующийся на своём производстве. И оба дерзко и жестоко убиты! Ты представь... [что о нас подумает начальство]!

Комендант многозначительно глянул на портрет губернатора Тракина, висевший над его креслом.-Если не раскроете, я просто не знаю, что с вами cделаю.Через пятнадцать минут после этого разговора в дежурных частях всех ближайших отделений Сил Правопорядка буквально взорвались от звонков все линии связи. Всем доступным оперативным сотрудникам было приказано немедленно прибыть в район происшествия. Поскольку тревогу подняли почти сразу после убийства, и заставы, расположенные на границах района, в которомбыли совершены преступления, успели перевезти на усиленный режим работы, было маловероятно, что убийца решился бы в то время покинуть район.Хотя точно выяснить, куда сбежал престуник, не удалось, у следствия было предположение, что он залёг в одном из ближайших рабочих жилых блоков Нижнего Города. Была надеждасхватить изверга по горячим следам: всех имеющихся законников отправили на ближнее и дальнее отцепление района.В тот же момент в жилом блоке АМ 681-20 (блок работников сил правопорядка) ночную тишину прорвал треск механических сирен. Система автоматического оповещения имела несколькосигналов, и конкретно этот обитатели дома слышали лишь на учениях. Противный треск означал ?Внимание, внимание! Всему личному составу! Боевая тревога. Всем офицерам немедленно прибыть в зал совещаний для получения распоряжений?. Эта команда применялась в случае очень крупных чрезвычайных происшествий или начала войны. Офицеры сил безопасности наизусть заучивали каждый сигнал и могли распознать его с первых же звуков, и потому надрывный треск сирен произвёл на них ошеломляющее впечатление. Началось столпотворение: ещё не очнувшиеся ото сна и плохо соображающие, офицеры вскакивали с коек, как ошпаренные, метались по комнатам жилого блока, натыкаясь друг на друга и толкаясь в проходах. Коридоры мгновенно заполнились людьми. Процедура экстренного выдвижения была чётко отработана, однако она не была рассчитана на то, что всем законникам потребуется выдвинуться одновременно. Однако с первым шоком справились быстро: уже через несколько минут автотранспорты сил безопасности, сверкая мигалками, вылетели из ворот участка. Ту ночь в жилых блоках запомнили надолго. Жители проснулись от воя десятков сирен. Местные привыкли к рейдам сил безопасности (они часто приезжали сюда в поисках мелких наркоторговцев и других криминальных элементов), но появление сразу такого количества законников было даже для этих мест делом необычным. Один из офицеров громко объявил по мегафону:- Всем жителям приказано покинуть здание. Выходите медленно с поднятыми руками! У многих в том жилом блоке были нелады с законом, и встречаться с Силами безопасности у них никакого желания не было. В то время, какбольшинство жителей в замешательстве выходили через главный вход, их пропускали через оцепление, брали под руки и совали в автозаки, некоторые жильцы рванулись к чёрному ходу (окон на первом этаже зданий этого типа просто не было), но, распахнув двери и выскочив на улицу, они наткнулись на цепь силовиков со щитами. Несколько ?горячих голов? схватили палки, обрезки труб и кинулись вперёд, надеясь прорватьсясквозь ?жидкое? как им казалось, оцепление. Однако не успели они добежать до стены щитов, им в лицо ударили упругие струи слезоточивого газа. Едкая субстанция жгла нос и разъедала глаза. У попавших под газ перехватывало дыхание, они задыхались от кашля и были не в состоянии ни сопротивляться, ни бежать.В панике те местные, кто ещё мог,кинулись внутрь здания, сбивая с ног друг друга , но на них посыпались электрошоковые патроны 12 калибра. Попадая в тело, они вызывали сокращение мышц, что приводило к кратковременному параличу. Большая часть тех, попытались бежать, вернуться внутрь здания уже не смогли. Даже у тех, кто всё же успел забежать в жилой блок, шансов спастись бегством тоже не было: оказавшись на первом этаже, они вдруг увидели, что окружены спецназом. ?Силовики? тут-же обрушили на беглецов град ударов дубинок, после чего скрутили и вывели наружу.Дом был уже полностью под контролем сил правопорядка: два отряда спецназа, вошедшие в здание через люки на крыше, спустились вниз по пожарным лестницам и заняли все этажи. Именно на их авангарды и наткнулись те, кто искал убежища внутри дома после провала попытки прорыва. В момент, когда беглецов скрутили, офицеры сил правопорядка методично прочёсывали здание в поисках тех, кто пытался спрятаться в жилых ячейках, технических помещениях или санузлах. Они действовали группами по пять человек: один при помощи специального идентификатора сил безопасности разблокировал замок двери,после чего отходил в сторону. Вместо негооткрывающийся проход перегораживали два бойца со щитами на случай, если преступник попытается в момент открытия двери выбежать наружу. Их прикрывали ещё два бойца с дробовиками. Дробовики спецназа крупных городов Чистилища по сути представляли собой два орудия, собранные в один блок. В нём имелось два ствола, подача патронов в которые шла из независимых магазинов. В одном были не летальные боеприпасы (электрошоковые или газовые), в других – боевые, заряженные крупной картечью. Режим огня менялся нажатием одного переключателя. Офицеры работали быстро, чтобы не дать преступникам уничтожить возможные улики. Снайперы наблюдали за окнами здания на предмет подозрительной активности, но в этот раз они ничего не замечали. Внешне здание было пустым.Однако, когда офицер приложил идентификатор к электронному замку очередной двери, всё здание сотряс мощный взрыв. Взрывная волна разбросала облачённых в броню законников, словно кукол. Весь отряд погиб. Информация о появлении необычного серийного убийцы быстро дошла до самых верхов. По всем районным комитетам разослали секретные циркуляры с чётким требованием: не допустить разглашение информации; панику пресекать. Работу по делу взяли под жёсткий правительственный контроль. Губернатор в категорической форме выдвинул требование: поймать убийцу в течение двух недель.Военные некоторой растерянности смотрели на разложенные на столе обломки. Адская машина была совершенно не похожа на кустарные поделки бандитов или ренегатов. Бомба была выполнена мастерски. Преступник не убрал из механизма запирания двери ни одной детали, разместив как в самой двери, так и в косяках, патроны направленного взрыва на основе аммонита. Перед вышибными зарядами были установлены ёмкости с поражающими элементами, роль которых сыграли гайки из закалённой стали. При этом, с чего начать поиск убийцы с лаз-пистолетом было совершенно не ясно. Одним из основных методов поиска убийц было установление личности и рода занятий жертвы,отработка её связей с целью установления возможного мотива преступления. С установлением личностей убитых проблем не было: при всех были документы. Однако изучение их личных дел не дало ничего обнадёживающего. Жертв, казалось, ничего не связывало: убитые были обоих полов, разного возраста, социального статуса и рода занятий.Найти у убийцы вещи убитых также, по-видимому, было нельзя: с трупов своих жертв он не брал ничего, а значит, об ограблении также речьне шла. Сыщики разводили руками: мотив загадочных убийств оставался совершенно не ясен. Видимо, это был неизбирательный терроризм - худший кошмар для любого сыщика. Очень редко загадочного убийцу кто-то видел, да и от этих свидетелей было немного толку.Люди были до смерти перепуганы и никак не могли собраться с мыслями. Одни описывали душераздирающие крики жертв, другие видели лишь тени. Наиболее полным было описание рабочего, видевшего одно из первых убийств. Хоть что-то вытянуть из него, правда, удалось не сразу. Когда этого рабочего привезли в участок, он, бледный как полотно, в промокшей насквозь спецовке, заикаясь, нёс какую-то невнятную тарабарщину, и лишь через пол часа, слегка успокоившись, поведал сыщикам о "Чёрном человеке". Однако ни лица, ни каких-либо особых примет в распоряжении криминалистов по-прежнему не имелось. Такого сложного дела в истории правоохранительных органов Чистилища ещё не было. Попытались составить со слов свидетелейфоторобот преступника, однако проблема была в том, что составление словесного портрета сильно зависело от психологии: человек, описывая себя, невольно приукрашал реальную картину, а когда говорил о внешности преступника, то получался обратный эффект. Когда криминалисты объединили словесные описание людей, видевших убийцу, у них получилось существо, вообще мало похожее на человека: скрюченная фигура, неестественно длинные конечности, чёрный плащ. Особо впечатлительные даже выдвинули ужасное предположение, что это не человек, а генокрад или одна из его производных. Однако более опытные следователи быстро отмели эту гипотезу как фантастическую: они знали, что на планете действуюттайные агенты инквизиции, которые выискивали генокульты, и ни о чём подозрительном не сообщали. Тем не менее, материал был передан губернатору для возможного предоставления его в Ордо Ксенос. Однако случилось неожиданное: Таркен начал сперва спокойно выслушивать доклад, но в тот момент, когда офицер стал читать часть доклада, где говорилось о возможном существовании генокульта, губернатор начал всё сильнее хмуриться. Его широкое лицо налилось краской (это был признак сильного волнения). А когда речь зашла о том, чтобы передать сведения инквизиции, Таркен внезапно рассвирепел, а в гневе он был страшен. Он схватил трость и с размаху отвесил докладчику мощный удар примерно в середину корпуса. Когда тот согнулся от боли, губернатор замахнулся ещё раз: на этот раз сверху по голове. Офицер успел закрыться руками, за что получил мощный тычковый дар концом трости в живот. Отбросив трость Таркен, ревя и брызжа слюной от злости, схватил докладчика за воротник и начал трясти его как тряпичную куклу. Затем губернатор принялся своим тяжёлым кулаком в кожаной перчатке бить нечастного по лицу. Тот не смел сопротивляться командиру и молча принимал удары, стремясь лишь прикрыть рукой глаза. Стоявшие у входа стражники безучастно наблюдали за экзекуцией: для них подобные зрелища не были в новинку. Они просто ждали, когда их хозяин утомится, и настанет время "выносить тело". В тот момент губернатор, брызжа слюной, молотил своего подчинённого, уже разбив в кровь о его лицо свои увесистые кулаки. Он наносил удар за ударом, вкладывая в них весь свой страх. Он был в ярости, поскольку боялся, смертельно боялся своих хозяев.

Трудно столетиями одному носить тайну, страшную тайну планеты Чистилище. На всей планете Таркен был единственным, кто знал, какое зло сокрыто под Августгардом. Единственный осведомлённый, значит - единственный ответственный. Артефакт пугал губернатора одним своим присутствием, но он не мог сказать, что вызывает у него больший ужас: сам артефакт, или те, кто поручил Таркену охранять его. Святая Имперская инквизиция была его покровителями, но в то же время они могли в миг забрать всё, что когда-то дали. Губернатор жил потому, что инквизиция позволяла, и он бы умер потому, что инквизиция этого потребует. Правление или смерть: другой судьбы у него не могло быть: губернатор знал слишком много, чтобы ему позволили бы живым уйти со своего поста. Потому Таркен стремился угодить истинным хозяевам планеты, убедить их в том, что он надёжно хранит их тайны. Поэтому главным для губернатора было показать то, что под его правлением на планете всё спокойно, чтобы инквизиторы не заподозрили его в "профнепригодности". В то же время, пытаться утаить что-либо от организации, обладавшей самой совершенной шпионской сетью в галактике, было явно не самой лучшей идеей, поэтому о всех громких происшествиях приходилось докладывать "куда следует". Доставив на "Чистилище" "Руку Тьмы", инквизиторы поймали Таркена "под колпак", в смертельную ловушку, из которой не было выхода. Раз за разом прокручивая те злополучные события в своей уже не совсем здоровой голове, Таркен испытывал всё большую ненависть ко всему, что было связано с проклятым артефактом. И всю свою ярость, страх и злость губернатор вкладывал в удары, которые он сыпал в тот момент на голову в общем-то ни в чём не повинному посыльному, который уже даже не кричал, а тихо стонал, отплёвывая на пол кровь вперемешку с осколками зубов.

Наконец Таркен выбился из сил: не хватало дыхания, да и разбитые костяшки пальцев с каждым ударом болели всё сильнее. Отпихнув ногой в сторону избитого почти до смерти подчинённого, губернатор дал знак солдатам (забрать избитого) и грузно опустился в ближайшее кресло.Бойцы послушно подхватили израненного офицера под руки и выволокли из комнаты. В этот момент Таркен стащил окровавленные перчатки и откинул их в сторону. Большого смысла в этом не было: весь костюм губернатора был в брызгах крови. Внешне он нисколько не производил впечатления спортивного человека, но в минуту гнева в нём просыпалась какая-то дьявольская сила, и его кулаки делались будто чугунными. Его удары были столь сильны, что брызги крови оказались даже на потолке.В устройстве был ограничитель, не позволявший губернатору запытать Хеттер до смерти или сумасшествия (он сам попросил установить его, так как радистка была ему нужна), но в то же время он всегда мог "преподать небольшой урок" девушке, если она медленно, по его мнению, откликалась на вызов, совершала поклон недостаточно стремительно или делала что-то ещё не то. Также, в отличие от побоев, электрошоковая терапия не оставляла следов на видимых частях тела девушки, так что "товарный вид" Лизетт не теряла. МОжет возникнуть вопрос - зачем Инквизиция держала на столь высоком посту не совсем адекватного человека. На самом деле расчёт был ясным: страх делал губернатора абсолютно управляемым: Хорст был уверен, что никаких неожиданностей от него ждать не стоит. Истерзанный страхом разум постоянно находившегося между двух огней Таркена не был способен на неповиновение, что делало его неплохим исполнителем. Нужно было вернуть гражданам чувство безопасности. Силы правопорядка перевели на усиленный режим работы, офицеры, выставив оружие напоказ, стояли на самых заметных местах, но губернатору этого показалось мало. На окраине города вдруг появились солдаты. По тревоге подняли войсковой резерв. Первое отделение третьего взвода второй роты пятого батальона четвёртого резервного полка сил обороны Чистилища собрался в тот день у катера на одном из крупных озёр недалеко от опорного города № 3. Стояла тихая, почти безветренная погода, приветливо светило солнце, что было крайне нехарактерно для этого времени года. У старшего сержанта Германа промелькнула мысль о том, что совершить в этот день прогулку на катере по озеру – не такая уж плохая идея. Жаль, что удочек с собой брать нельзя. Ещё вчера его в его голове были куда более мрачные мысли, чему способствовала кардинально другая погода. Когда местный штаб гражданской обороны объявил сбор резерва, бойцы восприняли новость без энтузиазма: ну кому охота вновь напяливать армейское обмундирование (запасникам часто доставалась одежда не по размеру), нагружаться тяжестями и идти куда-то лазить по горам. Когда резервистам объявили, что им предстоит осматривать острова, и туда придётся плыть на катере, то они, глядя в окно на непрерывно барабанящий по подоконнику дождь, совсем упали духом. Несмотря на распространение в Империуме летающей техники, силы обороны на богатом озёрамии реками Чистилище продолжали активно пользоваться водным транспортом, так как он был гораздо дешевле летающих аналогов и не требовал подготовленных пилотов.Курсы управления катером длились всего три месяца, и их в обязательном порядке проходили офицеры сил правопорядка, служившие в участках, на которых имелись крупные водоёмы. Однако плыть в сильный дождь по огромному озеру, на котором возможно вполне ощутимое волнение, на железной моторной лодке - удовольствие ниже среднего. При движении на большой скорости на каждой волне лодка подскакивала, и те, кто страдал от укачивания, уже через десять минут подобного плавания с риском для жизни перегнувшись за борт опустошали свои желудки. При этом дождь под воздействием сильного ветра, почти всегда дувшего над озером, превращался в мелкие, летящие почти горизонтально воде капли, равномерно покрывавшие всё слоем влаги, и несмотря на любые ветро- и водо-защитные плащи люди в лодке промокали до нитки и мёрзли до дрожи в коленках. Учитывая всё это, несложно догадаться, почему резервисты отнеслись к идее плавания с целью осмотра островов, мягко говоря, без энтузиазма. В курилке после совещания старший сержант Герман, сжимая в зубах дешёвую папиросу, ворчал:- Эх, на кой им, потребовалось посылать нас на этот чертов остров в этой грёбаной посудине. Они что, в окно не смотрели? Дождь зарядил явно на долго, ну какое сейчас, к лешему, плавание? Да и что мы им, по вашему, там найдём? Того убийцу? Да он давно уже в трущобах где-нибудь залёг на дно, на кой ему по островам шляться? Ефрейтор Дженкенс, полностью разделявший мнение сослуживца относительно запланированной операции, злобно пробурчал: - Да делать им там просто не***. Замочили там в городе кого-то, вот и надо отчитываться о принятых мерах, собрали нас, гоняют почём зря. Отчитываться им, видите ли, перед начальством надо, а то, что нам там зады отмораживать придётся, им видно, плевать. Это же не наши, а не их зады… Остальные одобрительно загудели: взвод №3 был резервным, то есть состоял из ополченцев, некогда прошедших курсы Основ Военной Подготовки длительностью в пол года, зачисленных в резерв первого разряда и с тех пор более не служивших. Это были в основном семейные люди средних лет, находящиеся в далеко не идеальной физической форме, привыкшие к спокойной работе и домашнему теплу. Правительство полагало, что в случае войны резервисты первого разряда будут участвовать в боевых действиях вместе с регулярными войсками, однако сами резервисты не ожидали, что им когда-либо придётся побывать на войне.Для резервистов служба выражалась лишь в том, что их изредка призывали на двухнедельные сборы, где настоящие боевые сержанты, ели сдерживая грустные смешки, наблюдали за тем, как грузные мужики, бывшие в обычное время товароведами или поварами в столовых, пытались подтягиваться на перекладинах, гнущихся под их весом, бежали марш-броски на заплетающихся ногах, спотыкаясь и страдая от одышки, или кидали учебные гранаты прямо себе под ноги. Реакция военных была обусловлена тем, что ?Резервная армия? расценивалась губернаторским штабом как реальная грозная сила численностью в 600 тысяч человек, которую при штабных расчетах смело приплюсовывали к регулярным войскам, но, глядя на потуги резервистов выполнить простейшие упражнения, военные не могли не понимать реальные перспективы этого горе-воинства. Однако губернатору о практически полной непригодности его резервной армии к боевым действиям сообщать боялись, поскольку, хотя в целом реакцию ?старого параноика? предсказать было сложно,был ясен его первый шаг: снять с поста командующего резервной армии и распустить его штаб, а терять места никто не хотел. Поэтому высокие чины, отвечавшие за резерв, нажимали на подчинённых, заставляя их сквозь пальцы (а скорее сквозь плотно сжатую ладонь) смотреть на все проблемы, механически подписывая акты об успешном прохождении сборов и учений. Тех, кто пытался заявить о недочётах, в этих же недочетах и обвинял и быстро убирали со службы. Губернатор, не покидавший свой дворец, охотно верил в обнадёживающие сведения о мощи своей армии, глядя на браво марширующие по плацу перед Августгардом ?резервные батальоны?, на самом деле состоящие из одетых в форму резерва кадровых военных.Губернатор постоянно требовал наращивать численность своей армии, но в конечном итоге натолкнулся на проблему: несмотря на щедрое внешнее финансирование и запредельные налоги с населения, столь крупную армию не на что было содержать. Тогда губернатор уцепился за идею ?всеобщего вооружения народа?: население Чистилища составляло 5,5 млрд. человек, и губернатору казалось, что если хотя бы половина от этого числа встанет на защиту планеты, судьба любого вторжения будет решена. Однако страх перед внутренними волнениями заставил его отказаться от полного воплощения в жизнь подобного замысла: если всех обучать военному делу, что что будет, если они восстанут? Наиболее бедные слои считались потенциально опасными и их к оружию подпускать боялись. Самые обеспеченные граждане не горели желанием служить в ополчение, и потому резервистов набирали из среднего класса: заведующих мелкими торговыми точками, мелких государственных служащих. Их считали наиболее благонадёжными.Была ещё одна причина, по которойТаркен столь сильно цеплялся за идею вооружённого и обученного воинского резерва: он в тайне боялся заговора кадровых военных и хотел создать силу, способную в случае путча им противостоять. Во-первых, такой силой выступала его гвардия, охранявшая столицу, а во-вторых в его распоряжении был резерв. Резервная армия выступала как возможный противовес регулярной, и потому она имела свою командную структуру, полностью дублирующую армейскую. Военные же ревниво отнеслись к появлению Резервной армии. Сперва некоторые генералы пытались возражать против создания иррегулярных формирований, убеждая губернатора в том, что компактная, но хорошо оснащённая армия лучше справится с задачей обороны планеты, и не разумно распылять ресурсы на создание иррегулярных войск. Однако эти генералы поплатились за прямоту карьерой: Таркен посчитал, что военные просто боятся потерять влияние, и потому протестуют против появления конкурента, и потому он отправил всех протестующих военных в отставку .Командиры сил обороны перестали выступать открыто, однако они всячески старались низвестиинициативу создания резерва до полной фикции, что им, в общем, успешно удалось. После этого в противостоянии кадровых военных и резерва наступило затишье: армейские командиры больше не видели в запасниках угрозы и ждали, пока тесами окончательно дискредитируют себя в глазах губернатора, а командиры резерва пригрели тёплые места, обеспечивавшие им беззаботную жизнь и доступ к финансам.Командиров резерва не сильнозаботило, что вверенные им части существуют лишь на бумаге. Они просто хотели сохранить посты, и потому всячески успокаивали губернатора.Исходя из всего вышесказанного, несложно понять, почему люди, занимавшиеся в обычной жизни вещами, далёкими от военного дела, были недовольны, когда их вытащили из города на внеплановые сборы.Однако теперь, стоя на причале тёплым осенним днём, резервисты несколько приободрились. В этот момент к ним подошёл молодой младший лейтенант из Сил Правопорядка. Для порядка, увидев офицера, солдаты построились в шеренгу. Было видно, что он только что выпустился из учебой части, и у него ещё не прошёл период, когда новоиспечённый офицер был до-невозможности горд своими погонами. Видимо, романтика ?настоящей службы? ещё не выветрилась у него из головы под гнётом бесконечной рутины в участке. Он, возможно, считал себя в тот момент очень важным лицом, поскольку носил офицерские погоны, но бойцы относились к нему не слишком серьёзно: большинству из них лейтенант годился в сыновья.Тот, видимо, был очень возбуждён тем, что ему поручили самостоятельное, да ещё и боевое задание. Выпятив грудь и важно прохаживаясь перед строем, он начал произносить речь. Вдохнув полной грудью, он во весь голос произнёс: - См-и-и-и-р-рно! Бойцы, слушай боевой приказ! - Нам поручен осмотр островов в пятом квадрате на предмет наличия там каких-либо подозрительных лиц. Думаю всем вам известно, что в городе орудует серийный убийца. Есть оперативная информация о том, что он может скрываться в малозаселённой местности, в том числе на одном из этих островов. Операция потребует от каждого из нас концентрации и выдержки! Я – младший лейтенант Говард Мартин, и я руковожу этой операцией. Не теряйте бдительности! И помните, мы здесь на войне! Резервисты нестройно ответили: -Есть сэр, есть обыскать острова! Бравада молодого лейтенанта чем-то даже забавляла солдат. Видимо, в своей молодой и горячей голове он уже в деталях представил, как лично хватает маньяка, предаёт его суду и получает за это огромный орден из рук самого губернатора Таркена. В то, что какой-то сумозбродный маньяк может прятаться на острое посреди озера, им мало верилось. Во-первых, что там ему делать? Самый крупный из островов был в диаметре около четырёх километров и порос лесом. И туда не добраться без лодки, а катер, плавающий по озеру или стоящий у берега, должны были заметить воздушные патрули, совершающие регулярные облёты над озером. Конечно, каждый в глубине души немного беспокоился относительно возможной встречи с маньяком, однако бойцы усиленно отгоняли эти мысли, придумывая всё новые аргументы, почему там, куда они плывут, никого точно не может быть.К тому же увесистые, внушительные (пусть и немного потёртые) лазганы серьёзно придавали бойцам уверенности.Закончив приготовления, 8 бойцов резерва погрузились в стоявший у причала моторный катер, и отплыли от берега. Погода была превосходная, и катер мог спокойно развивать максимальную скорость, благодаря чемуотделение быстро добралось до достаточно крупного острова, густо поросшего смешаным лесом.На катере сделали круг вокруг острова, ноне нашли, как и ожидали, абсолютно ничего. А это значило одно: нужно высаживаться на берег и обходить остров уже на своих двоих. А ходаки из них всех были не очень: многие годами не ходили в походы. Солдаты шли цепью, очень примерно удерживая равнение и рассеяно глядя по сторонам. Они шатались так уже несколько часов, осматривая этот здоровенный остров, а пейзаж всё не менялся. Вокруг со всех сторон был старый нехоженый лес: под ногами пружинил влажный зелёный мох и толстый слой опавших листьев,к небу поднимались величественные вековые деревья, а всё пространство между ними заполняли густые заросли разросшегося подлеска, по которому люди не ходили, вероятно, по крайней мере несколько десятилетий. Это, на самом деле, доставляло немалые неудобства: ветви кустов плотно переплелись между собой, образовав связку, не уступавшую по прочности рыболовной сети. Многие островные растения, к тому же, были ещё и страшно колючими, в результате чего заросли образовывали преграды, не уступавшие в способности сдерживать пехоту заграждениям из колючей проволоки. В некоторых случаях, чтобы продвинуться дальше, приходилось прорубать в этой буйной растительности тропы при помощи мачете. С непривычки все резервисты страшно утомились: они стали красными, как раки, форма с чужого плеча жала в подмышках или, напротив, была велика и не держала тепло,болтавшиеся на ремнях лазганы избили все бока, спины ныли и болели под тяжестью неудобных каркасных рюкзаков. Вокруг летали настоящие полчища комаров, от которых не спасал даже одеколон "гвоздика". Единственный, кому, по-видимому, всё ещё хотелось продолжать поход, был молодой лейтенант Мартин, которого, как казалось его солдатам, всё время тянуло именно в наиболее труднодоступные и труднопроходимые места.

Однажды ему "приспичило" спуститься довольно высокого с холма, чтобы проверить какие-то ложбины на северной стороне острова. Резервисты с тоской посмотрели на заросший кустарниками склон, представляя себе, как они будут спускаться (с риском в любой момент навернуться и куборем полетить вниз), а затем, после битого часа абсолютно бесплодных поисков, полезут обратно на эту верхотуру. Но лейтенант был неприклонен. В итоге Дженкенс, мысленно поминая командира "всеми нелёгкими"начал аккуратно спускаться вниз. Всё вроде шло нормально, как вдруг пласт опавшей листвы, годами копившийся на склоне холма, пополз вниз, и Дженкенс, потеряв опору, упал и покатился вниз. К счастью, ниже на склоне холма росли густые кусты, за которые сержант каким-то чудом смог зацепиться. Развернувшись, он вдруг заметил что-то в борозде, оставленной им на склоне. Поднявшись на ноги, он подобрался поближе и увидел проржавевшую консервную банку. Чисто из интереса Дженкенс поднял её. Это была очень старая, насквозь проржавевшая банка из под консервов, скорее всего, салаки или бычков в томате.От влаги и времени её поверхность стала бурой и шершавой, так что даже если на ней и была выбита дата изготовления, она уже не читалась. Случайный и пыльный призрак оставленной позади цивилизации. В этой идилии даже такая находка казалась чуждой: вокруг пахло хвоей и сырой листвой. В кронах деревьев перекликались какие-то птицы. Над головами шумели на ветру кроны вековые деревьев.На солдат ржавая жестянка не произвела ни малейшего впечатления: она, возможно, валялась здесь не десять и даже не двадцать лет и был миллион вариантов, как она тут очутилась. Скорее всего, её выкинулздесь как раз солдаты во время каких- то давних учений. Лишь лейтенант Мартин пришёл от находки в полный восторг. Он погрузил находку в герметичный пакетик и с победоносным видом велел всем продолжать поиск. Онибитых два часа "изображали из себя горных козлов" и излазили весь холм от подножия до вершины, но не нашли ни одного следа человеческого присутствия. Тем временем, солнце давно уж прошло Зенит. Ветер стал заметно крепчать. На небе показались тучи. Встревоженный Дженкенс повернулся к младшему лейтенанту Мартину:- Товарищ младший лейтенант, разрешите обратиться! В этих краях погода может перемениться очень быстро! Гляди, гроза поднимется, а в бурю на катере опасно ходить.Лейтенант свирепо сверкнул глазами: - Ты что, предлагаешь мне свернуть операцию? Мы тут Родину защищаем, а он, видите ли,ботиночки промочить боится! Позор! И где вас, недоносков, таких только набрали!? Заткнитесь и продолжайте осмотр! С этими словами офицер ткнул в плечо своего подчинённого, как бы толкая его вперёд. Бойцы, уже отвыкшие от подобного обращения, были вынуждены повиноваться, хотя мысленно все они были согласны с Дженкенсом. Озеро было весьма коварным, и погода могла за пятнадцать минут перемениться кардинально.

Мартин местным не был и особенностей озера не знал, потому просто не осознавал всей серьёзности угрозы перемены погоды. По его мнению, на озере не могло быть волнения, способного представлять угрозу такому катеру, как их. Но самое главное, он, как любойдвадцатидвухлетний юноша, только что обзаведшийся заветными корочками офицера сил правопорядка, в воображении уже мнил себя великим сыщиком и, получив задание, он уже представлял как лично схватит маньяка или, на худой конец, найдёт решающую улику, которая поможет раскрыть дело. О однако время шло, а находок не было. Умом он прекрасно понимал, что их быть и не может, а осмотр островов - пустая трата времени, однако мечту развеять окончательно было довольно сложно. К моменту восхождения на холм Мартин почти смирился с бесплодностью своих поисков, однако случайно сделанная Дженкенсом находка стала ниточкой, за которой его разум смог ухватиться в попытке поддержать жизнь мечте о победах и славе. Улика, конечно, была притянута за уши, однако всё же это - след чьего-то присутствия (пусть и явно очень старый). Тут кто-то был, а значит, есть повод продолжать поиски. Окончательно выбившись из сил, бойцы плелись черепашьими шагами, тяжело волоча болевшие ноги. Ветер крепчал, и вскоре под его напором уже стали скрипеть и сгибаться вековые деревья. Дождь обрушилсярезко и сразу, будто кто-то на небе открыл трубу Бойцы мысленно последними словами клали лейтенанта Мартина, всю его родню, друзей, знакомых и домашних животных за то, что "этот надутый самоуверенный кретин затащил их в такую задницу". Сам лейтенант уже был не рад тому, что не внял предупреждению своих людей и не ушёл на большую землю бо начала бури. На озере бушевал шторм. Волны стали всё выше. Они ударяли в борт утлому судёнышку, грозя каждый раз опрокинуть его. Катер кидало из стороны в сторону На дне катера набралось уже довольно много воды, которая перекатывалась с одного борта на другой, усиливая крен, а значит, и риск.Не выдержав, дженкинс крикнул:

- Ты же утопишь нас всех к чёртовой матери! Давай к берегу!

Выхода и правда не оставалось. Нехотя, лейтенант отвернул руль, направив нос катера к тёмной громаде находившегося неподалёку тёмного массива какого-то острова. Однако, оказавшись на берегу и выскочив из катера, солдаты застыли в нерешительности: перед ними на фоне безлунного ночного неба стояла величественнаястена тайги. Тьма превратила этот древний лес в непроницаемый взглядом чёрный бастион. Всё вокруг казалось жутким и неприятным. Тьма вокруг была какой-то неестественной. Вглядываясь в неё, они не могли отделаться от ощущения какой-то смутной тревоги. Однако большого выбора не было: они поплотнее закуталисьв плащи, и цепочкой пошлёпали по грязи в чащу леса. Мрачная давящая обстановка девственного векового леса внушала не то, что тревогу, а какой-то инстинктивный страх. Солдаты промокли до нитки.На них поверх стандартных "кадианских" полевых армейских курток типа М 65 были надеты прорезиненные брезентовые плащи "постового типа". Название вполне точно отражало назначение данного элемента униформы: он одевался поверх основной формы и служил для того, чтобы защищать часовых, охранявших военные базы, от атмосферных осадков. Однако вскоре у нового элемента униформы обнаружилось много недостатков: мало того, что брезентовые плащи сами по себе весилинемало, так вдобавок водостойкое покрытие, которым пропитывали ткань, оказалось крайне недолговечным. Оно истиралось при эксплуатации, трескалось и изламывалось, когда плащи лежали сложенными на складе. А когда защитное покрытие было нарушено, ткань накидки начинала вбирать воду и становилась холодной и тяжёлой, как чугун. Поэтому армейцы быстро передали все эти плащи в резерв, и теперь уже резервистам приходилось ощущать на своей шкуре все "достоинства" армейской новинки.Тем временем, солдаты сосредоточили усилия на подготовке места ночлега. Палатки намокли и стали тяжёлыми, и поставить их никак не получалось. В жидкой грязи, в которую превратилась почва, короткие колышки плохо держались и постоянно выскальзывали, а вся конструкция обваливалась в грязь. Холодный, пахнущий сыростью ветер с мелкими водяными каплями бил прямо в лицо. Наконец, палатки были поставлены, но все успели продрогнуть до стука в зубах на ледянои ветру в этих дпвно негодных прорезиненных накидках, икостёр развести очень хотелось. Но о сухих дровах под таким ливнем оставалось лишь мечтать, и чтобы хоть как то разжечьто, что было, из лодки питащили канистру с топливоми плеснули его на поленья. Всё вроде было хорошо: костёр горел.Принялись у костра травить анекдоты, норазговор не клеился. Консервы были холодными и невкусными; они словно комом стояли в горле. Отходить ко сну также не хотелось. Хотя работа в тяжёлой промокшей одежде солдат окончательно утомила, и они были измотаны и выжаты как лимон, но сон никак не шёл. Наконец все кроме двух часовых (один в лодке и один в лагере) забрались в спальнып мешки, и беспокойный сон всё же сменил усталость.

Посреди ночи лейтенант вдруг проснулся от непонятного страха. Ни то, чтобы он что-то услышал, скорее почувствовал.Не вылезая из спального мешка и не подавая виду, что проснулся, Герман начал оглядываться. Ветер яростно трепал стенки палатки. Иногда очередной раскат грома на несколько секунд заглушал непрекращающийся шелест дождя. Лейтенант высунулся из палатки и произнёс:- Рядовой Стейсон, доложить обстановку. Однако никто не ответил. Лейтенант, полный недовольства от того, что придется вновь вылезать на дождь, подумал:- Опять этот тупица на посту заснул. Вот кретины.Он спешно натянул плащ, сунул ноги в сапоги и вылез наружу. Знакомой фигуры часового в дождевике нигде не было видно. Он водил фонарём туда-сюда, но его светлое пятно не выхватывало ничего, кроме стволов деревьев и блестящих от влаги тентов палаток. Он в растерянности осмотрел лагерь: ни самого рядового Вилли Стейсона, ни каких-либо следов его присутствия или чего-либо, способного пролить свет на его судьбу, не было. Несколько секунд постов в растерянности, лейтенант крукнул:- Тревога! Подъём!Все повскакивали, как ужаленные. Сон как рукой сняло. Полуодетые бойцы выскакивали из палаток, грозя повалить криво установленные сооружения на себя. Где-то через минуту отряд был построен.

Первым делом осмотрели палаткуСтейсона: ничего. Ни его самого,ни следов его прибывания или личных вещей: видимо, он с того момента, как стал на пост, в неё не возвращался. Тогда бросились осматривать периметр лагеря в тех местах, где он долженбыл ходить: там было множество следов в размокшей от дождя грязи,но ничего, что бы могло пролить свет на судьбу рядового: словно он почему-то взял и посто ушёл в чащу. Но вдруг все обернулись. Сквозь стену дождя в небе на несколько секунд вспыхнул красный отблеск. Несколько голосов разом воскликнули:- Сигнальная ракета!Лейтенант Мартин судорожно размышлял: всё происходящее делалось всё страннее. Рядовой Стейсон ушёл с поста куда-то в лес и с ним что-то случилось? Зачем он туда полез? Если что-то увидел, то почему сразу не поднял тревогу? Но проигнорироваь сигнал тоже было нельзя. Лейтенант скомандовал: все, кроме Мартинес - за мной. Рядовой Мартинес, охранять лагерь.- Проклятье! Вот же дерьмо собачье! Эта б×××ская рация не работает. Опять старьё подсунули.Лейтенант повернулся к радисту:-Почему вы сразу по получении не провели работоспособность радиостанции, ефрейтор.Тот в ответ помотал головой:- Никак нет, сэр. Проверил. В тот момент она была исправна. Возможно, дело в попадании воды.Лейтенант недоверчиво посмотрел на прибор. Конечно, резиновые уплотнители со временем могли растрескаться и пропустить влагу, но тогда были бы видимые проблемы в работе самого прибора. Однако индикаторы и подсветка горели нормально. Он взял наушники: в них звучала сложно характеризуемая какафония звуков, сочетавшая писк, вой и грохот, напоминавшая ни то звук лопающихся парусов, ни то громовые раскаты. Это не было похоже на проблемы в самой рации- скорее на мощные помехи. С другой стороны, откуда источнику радиопомех взяться на необитаемом острове? Дженкинс, подходя к границе лагеря, сложил ладони в воронку и прокричал:- Альфа-Янки три-семь Это был заранее условленный сигнал для часовых, чтобы они были уверены, что подходят свои. По протоколу безопасности мирного времени, подходя к полевому базовому лагерю, во избежание огня по своим, группа должна уведомить часовых по рации о своём приближении. Если этого по техническим причинам сделать не получалось (как в данном случае), предписывалось, подходя к лагерю, громко прокричать заранее оговоренный пароль. Часовой, услышав комбинацию, называл ответный код, что означало, что проход свободен. Эта процедура была у резервистов стандартным способом распознавания в мирное время. Ею часто пользовались в походных лагерях во время сборов. Даже комбинация из двух паролей, которую Дженкинс назвал, была как раз с его последних учений: ?Альфа-янки три-семь – альфа-браво два девять? Была одна загвоздка: время шло, а ответный пароль всё не называли.

Ефрейтор Дженкинс повторил пароль, но в ответ он по-прежнему слышал лишь шелест дождя и скрип качающихся от ветра деревьев. В раздражении он произнёс:

- Митчел, ты что там, уснул что-ли? А ну давай отвечай!Эта фраза как-то сама вырвалась у него изо рта. Этими простыми, мирными словами он стремился заглушить нарастающую тревогу, отвлечь себя: лейтенант затащил их на какой-то неизвестный остров, и одному Императору известно, что скрывается в окутавшей солдат темноте. Тем не менее, в голове предательски роились панические мысли, которые ему с момента высадки на остров никак не удавалось задавить: Почему он? Он не должен быть здесь! Он работал в механизатором на станции технического обслуживания автотранспортов районной администрации. Он - механик, а не солдат. Его рабочий инструмент - гаечный ключ, а не винтовка.

Всё было не так, всё было неправильно. Даже думать об этом было страшно. А оно всё равно думается. Пытаясь побороть мерзкое липкое чувство страха, он решительным движением раздвинул ветки и шагнул на поляну. Страх сковал бойцов, как только они посмотрели на поляну. Палатки были повалены и разрезаны, вещи - выброшены наружу и разбросаны по лагерю В ночной тишине оглушительно прогремел выстрел. Все повернулись на звук и увидели в свете фонарей, как молодой младший лейтенант как-то странно закачался и рухнул навзничь, вскинув руки. Его спина была разворочена, видимо, выстрелом из дробовика. На его одежде виднелся пожжённый след: это был результат выстрела из дробовика с короткой дистанции. К тому-же пистолет, который офицер держал в руке, куда-то делся. Было ясно- враг рядом. Когда бойцы очнулись от оцепенения, они стали водить лазганами в поисках угрозы. Всё, что они видели перед собой, была непроглядная зелёная стена. Мысли дико скакали:"командир убит! Что делать!" Не сговариваясь, все кинулись в сторону лодки: плевать на шторм, прорвёмся, мы ни минуты не останемся в этом страшном месте !!! Они не помнили, как преодолели расстояние от лагеря до заводи, где оставили катер, но, выбежав на берег, остолбенели от ужаса: никаких следов их транспорта не было видно. Отчаяние и уныние охватило души солдат. Им хотелось опустить руки.Резервисты были отрезаны и отгорожены от мира, и никто не мог помочь им бороться со злом, скрывающимся под сенью древнего леса. Конечно, до ближайшего аванпоста километров тридцать по прямой, но на пути к нему были ледяные воды бушующего озера, так что с тем же успехом он мог быть и на другой планете.Услышав шум, часовой, сидевший в лодке, в испуге высунулся наружу, однако базовый лагерь находился вне зоны его прямой видимости. Он осветил берег фонариком своего лазгана, но в пятне света виднелись лишь колышашиеся на ветру густые заросли камыша. Размышления солдата прервал арбалетный болт, воткнувшийся точно в левый глаз бойца, пробивший череп и вошедший в подшлемник каски со стороны затылка. Он так и застыл, не выпуская лазган из окоченевших рук Он готов был поклясться, что за отрядом кто-то ходил. Сзади то и дело раздавался какой-то еле слышный шорох. Несколько раз Дженкинс резко оборачивался, стремясь поймать в луч тактического фонарика неизвестного преследователя, но пятно света выхватывало лишь потемневшие от влаги стволы деревьев. Лес никогда не безмолвствовал: это могла быть ветка или шишка, а может - чьи-то шаги.Солдаты шли цепью по зарослям в лабиринте темноты, выставив вперёд стволы лазганов. Нервы у всех были на пределе. Вопреки уставу и технике безопасности обращения с оружием, пальцы у многих лежали на спусковых крючках. Вдруг где-то впереди раздался громкий хлопок и вспышка: все сразу же обернулись в направлении звука. Кто-то от неожиданности сжал палец, надавив на спусковой крючок. Лазган с характерным воющим звуком выплюнул слепящий луч смертоносного света. Остальные рефлекторно повторили действие того, кто выстрелил первым, и с испугу принялись беспорядочно палить куда-то в чащу, толком не понимая, в кого и почему они стреляют. Лазерные лучи с шипением прожигали листву, срубали ветки и оставляли в стволах деревьев дымящиеся жжёные отверстия. В воздухе запахло гарью. В предрассветном сумраке ослепительные вспышки выстрелов больно били по глазам, лишая солдат возможности хоть сколько-нибудь чётко видеть цель. Когда огонь стих, бойцы, потеряв всякий строй и на всякий случайпригибаясь к земле, гурьбой бросились туда, куда стреляли. Продравшись сквозь начавшие гореть, но уже потухшие из-за дождя кусты, онивылетели на небольшую поляну и стали растерянно осматриваться. Солдаты бешено озирались по сторонам, но никого не видели, более того –не было никаких признаков чьего-либо присутствия. Вся их пальба "ушла в молоко". Резервисты какое-то время ещё стояли в нерешительности, выставив вперёд дымящиеся стволы лазганов, а затем растерянно посмотрели друг на друга. И в этот момент они похолодели от ужаса: шло их семеро, а на поляне стояло толькошесть человек. Дженкенс пропал. В ужасе они все повернулись и посмотрели друг на друга. У всех по спинам пробежали холодные мурашки. Безмолвие смыкалось вокруг как купол. Несколько секунд бойцы молча глядели друг на друга, после чего, не говоря ни слова,бросились назад, в лес, раздвигая заросли. Однако ничего не выходило: со всех сторон бойцов обступила одинаковая тёмная, плотная, фактически непроглядная чаща. Они столь резко ломились на звук, что совершенно не следили за дорогой, так что теперь даже направление, откудапришли, помнили лишь приблизительно. При поисках, по идее, следовало двигаться "веером", но даже от одной мысли о том, что разделяться , перепуганным до смерти ополченцам становилось плохо. Поэтому они, напротив, сгрудились как можно плотнее. Хуже всего, что они до сих пор даже не видели того, что их убивало: четверо бойцов уже погибло или пропало без вести, лодку, на которой они приплыли, видимо, угнали, а имперцы не смогли даже хоть краем глаза увидеть своего врага. Среди деревьев сидело нечто. Оно искало их и убивало. Сложно представить нечто, сильнее действующее на нервы, чем бой с тем, чего даже не видишь. Лес густой зелёной стеной обступил резервистов, и воспалённое воображение до смерти перепуганных людей рисовало загадочных убийц за каждым стволом дерева, кустом, за каждой складкой местности. Они с трудом удерживались от того, чтобы немедленно открыть огонь.

Страх сковал все Всё вокруг тонуло в темноте Превратив пот в ледяную испарину Буквально шкурой ощущали, что за ними кто-то ходил. Всех пробил какой-то нездоровый озноб. По-идее вес оружия должен был придать уверенности, но веры в его силу уже не было. Волосы на голове зашевелилисьКакого ...Это всё, что он успел произнести. После этого он гулко замычал и рухнул на спину Он так и не понял, откуда ЭТО взялось. Огромный силуэт за какие-то доли секунды словно вырос из земли и в воздухе раздался свист несущегося на огромной скорости оружияОн гортанно булькал. Глаза закатились и будто остеклянели, протянутые к горлу руки конвульсивно подёргивались.И вдруг он увидел ЕГО. Силуэт показался огромным. Ростом он был под два метра, и широкий в плечах. Спокойный, огромный и нереальный как великан. Тяжёлый, словно отлитый из чугуна, кулак врезался ему в грудь Кровь вместе с соплями текла из разбитого носа. Он извивался, как червяк на крючке. Каким усилием воли он вырвался, сам не помнил. Голова гудела будто колокол, по которому ударили молотком. С мыслью:-Неет! Только не это!Он стремглав бросился куда-то в чащу Всё это время Герман стоял в каком-то оцепененииОднако, когда Герман оказался один, страх удесятерился. Германа колотило, он судорожно сжимал рукоять лазгана. И вдруг он вновь увидел Его. Тьма была такой, что боец не мог видеть даже фигуру преследователя. Неясный силуэт среди деревьев, мельком замеченный им на самой границе бокового зрения. Уже через секунду он исчез. Но чем дольше Герман шёл, тем чаще он натыкался на своегопреследователя. Становилось всё хуже. ОН появлялся всё чаще. ОН был буквально везде. ОН стоял среди кустов и казалось, смотрел прямо на Германа. Просто стоял и смотрел. В этот момент он вновь, уже во второй раз за день непроизвольно нажал на курок, направив ствол прямо в тёмную фигуру. Высокий, находящийся на грани слышимости визг, который издал при выстреле лазган, показался Герману оглушительным воем Банши, а последовавший за ним свет был ярок, как атомный огонь. Всё его естество буквально кричало, что нужно вскочить и бежать без оглядки от этого ослепительно-яркого света. В тот момент солдат почувствовал, как что-то тёплое и мокрое стекает по его штанам.

В голову погребальным колоколом ударила мысль: ОНИ наверняка всё слышали, ОНИ наверняка видели, ОНИ знают и ОНИ придут... Вся его кровь, руки, ноги будто закричал: беги, убегай быстрее!!! Толком не понимая, что делает, Герман кинул на землю дымящийся лазган, словно невидимый след, оставленный выстрелом этого оружия, мог указать путь его преследователям, и очертя голову он бросился в случайном направлении, на ходу раздвигая руками ветки. Тьма была кромешная, а Герман в панике совсем не смотрел под ноги. Зацепившись за какую-то ветку или корягу, Герман кубарем скатился куда-то вниз и принялся лихорадочно метаться в поисках места, где можно было спрятаться. На глаза ему попался густой кустарник, росший по середине оврага. Не думая больше ни секунды, он ломанулся в кусты, надеясь, что их густые ветви скроют его от глаз преследователей. В нос била вонь стоячей воды и гнилой листвы. Склон размок от безостановочного ливня, превратившисьв чавкающую смесь глины, песка и опавших листьев, в которую нога уходила по щиколотку.Он сжался на дне ложбинки в попытке затаиться во тьме, наполовину погрузившись в жижу и чуть ли не захлёбываясь в ней. Грязь была ледяная и густая как сироп.Он лежал в ней почти по уши и боялся даже шевелиться, опустив голову вниз, чтобы лицо не выдало его белым пятном.Каждая секунда казалась вечностью. Тело онемело от страха. Сердце в груди отплясывало чечётку Это был дикий животный ужас с холодным отвердением рук и ног. Герман сжимал зубы изо всех сил, чтобы их стук его не выдал. Ему хотелось исчезнуть, раствориться в воздухе. И в этот момент на фоне громовой вспышки он отчётливо увидел чью-то тень. Человеческую. В ту же секунду послышался хруст мелких веточек под тяжёлыми сапогами. Герман застыл и думал: нужно стоять до последнего. Совсем близко послышались тяжёлые шаги. Щаги. Шаги. Шаги. Потом - тишина. Минуту...две...больше...Звук шагов исчез. Вокруг был лишь скрип сосен, сгибаемых ветром, и журчание стекавшей в лощину воды. Но он не смел пошевелиться. Бледный, с синими от холода губами, он распластался в жидкой грязи, омертвевший от страха и шока, отчаянно надеясь, что убийцы его не заметят. Слёзы стекали по щекам. Он беззвучно рыдал, закусив рукав куртки, чтобы не издавать звуков, и закрыв лицо ладонью. Мутными от слёз глазами В панике он обернулсяВдруг он почувствовал, что земля уходит из под ног, и он полетел куда-то в вонючую, ледяную, густую как сироп жижу. Он стоял ошалевший. Края виднелись метрах в двух над ним Вскочив на ноги он помчался нарполом. В голове была одна мысль: "Жить, жить, жить... бежать". Полностью дезориентированный, он помнил лишь то, что ему нужно двигаться во что бы то ни стало. Он бежал, сам не зная зачем и куда, и боялся даже оборачиваться: затылком чувствовал, что его преследуют. Он сгибался к земле, как затравленный зверь, ожидая что вот вот ему в спину прилетит луч из (возможно - его собственного) лазгана, и он также, как Бидуэл, раскинув руки рухнет в грязь с жжёной дырой в груди.Он ломанулся сквозь кусты и липнущую к лицу паутину, и вдруг неожиданно оказался на открытой местности. Несколько секунд он просто стоял, как громом поражённый, не понимая, где он очутился: перед ним на сколько хватало глаз простиралась обсидиановая гладь огромного озера. Оказалось, за эту страшную ночь он преодолел весь остров и теперь выбежал на берег на противоположной его оконечности. В его сердце забилась какая-то странная еле ощутимая радость: лес, который был, казалось, был бесконечным, наконец-то остался позади. Он почувствовал хлюпанье под ногами. Камыши доставали ему до самой шеи. Он разводил камыш руками и рвался вперёд, не обращая внимание на то, что вода доставала ему до щиколоток и с трудом передвигая ногами в хлюпающей жиже.

Он бешено работал руками, но не мог понять, двигается ли вообще или увяз в тёмном обсидиане вод. Последнее, что он увидел, был его же катер, тот самый, на котором они все приплыли, несущийся на него на огромной скорости.на него на полной скорости. Прохожих поразило жуткое зрелище: из окна дома на длинной верёвке был повешен человек. На трупе была табличка, на которой кровью было намалёвано ?Смерть рабам трупа на троне? труп Ещё одного обнаружили повешенным в его собственном доме

Город медленно погружался в панику, а силы правопорядка не могли добыть никаких улик. Как отчаянный шаг приняли решение опубликовать имеющийся в распоряжении следствия словесный портрет убийцы и заявить объявление о розыске с просьбой сообщить любые полезные сведения.Однако этот портрет не дал следователям ничего, кроме звонков от людей, которым казалось, что они что-то видели.В управление сил безопасности поступали сотни, если не тысячи сообщений.Каждоеписьмо или звонок приводили к новому подозреваемому, и их просто не успевали проверять. Офицеры управления сил безопасности буквально за неделю допросили трёхзначное число людей, которые, возможно, были как-то причастны к делу.Они сбились со счёта, сколько раз им звонили с сообщением. Однакотакое обилие сведений только заводило силовиков в тупик.Дело уже занимало шесть полок и несколько шкафов, однако во всей этой горе мукулатуры не было ничего, что хоть на миллиметр приблизило бы сыщиков к поимке убийцы.Ужас поселился на улицах некогда тихого города. Неизвестный убивал и словно растворялся в воздухе. Трупы находили почти в центре города. Когда оперативная группа выезжала, как правило, никаких следов преступника уже не было. На след нелюдя выйти никак не удавалось. К тому моменту счёт жертвам уже достиг двадцати. Обстановка в городе накалялась: люди боялись ходить в ночную смену, запирались в домах на "сто замков". Это был позор для сил правопорядка. На улицах усилили патрули, устраивали засады. В городе был введён комендантский час. Бандита даже пытались ловить на живца, но никто не попадался. Таинственный убийца был словно невидимка. Вокруг изверга уже сложился целый фольклор. Вокруг ходило множество легенд: считали, что он носит парики, наклеивает усы, гримируется или даже меняет лицо при помощи заклинаний. Все силы правопорядка "стояли на ушах" в попытках схватить изверга, а он и не думал "залегать на дно". Неизвестный отстреливал людей, словно мишени в тире. У всех жертв были прострелены головы. Стреляли из лаз-пистолета не менее, чем с 30 метров.А сезон охоты на людей тем временем продолжался: загадочный снайпер, точный и безжалостный,продолжал убивать. Преступный подчерк не менялся: стреляли с большого расстояния. Он убивал по несколько человек сразу, порой между нападениями проходили не дни, а часы. Жертв загадочного стрелка находили порой через недели после смерти, все были убиты выстрелами в голову. Каждый раз вновь с воем сирен по улицам неслись машины, но мероприятия не приносили успеха.Эксперты-криминалисты работали, не покладая рук. Они собирали на местах преступлений сотни так называемых микрообъектов: волоски, частицы эпителия, нитки одежды. В теории эти предметы, которые из микроскопа и не увидишь, могли определить весь ход расследования, но не в этот раз. Особенность лаз-пистолета, в свою очередь, заключалась в том, что при определении дистанции выстрела разброс мог достигать 15 метров. Убийца не подходил к телам, из вещей ничего не пропало. Мотивы изверга, как и критерии выбора целей оперативникам совершенно не были ясны. Как-то ограничить ареал, в котором совершались убийства, также не удавалось: это происходило как в центре города, так и на окраинах. Выходит, в дополнение к очень необычному маньяку в городе орудовала банда: опасная, жестокая и непредсказуемая. Таинственные террористы разбрасывали в общественных местах смертоносные мины-сюрпризы. Правоохранители Чистилища всегда привыкли действовать уверенно, с осознанием того, что они - носители силы и закона. Организованная преступность на планете была давно задавлена, террористов - отродясь не было, и законники действовали решительно, никого не боясь. Однако теперь обстановка изменилась: бандитская пуля или бомба террориста могла поджидать за каждым углом. Они напоминали великана, пытающегося кулаками отбиться от роя пчёл.

Всё сильнее ощущалось и недовольство населения: "Народ убивают, а милиция бездействует". Вспомнили и про запрет средств самообороны: начали роптать по поводу того, что силовики не могут защитить народ, и не дают самому населению что-либо сделать.

Организовали массовые облавы. Движение всего общественного транспорта было прекращено, дороги блокировали. Моментально оповестили всех патрульных. К месту преступления стягивались группы сил безопасности. Район за считанные минуты был блокирован после чего началось прочёсывание местности. Сотни силовиков цепью вошли в зону Всех людей, хоть отдалённо подходивших под описание, арестовывали и везли в участки для установления личности. Напряжённая работа длилась до утра, но извергу опять удалось ускользнуть. Тем временем, Потрошитель и не думал останавливаться. Он будто играл с сыщиками в безумную игру, появляясь словно из ниоткуда, убивая прямо у них под носом и, прежде чем его схватят, пропадая в никуда. Каждые несколько дней находили всё новые трупы. Слухи о нападениях будоражили город. Причины для страха были: несмотря на то, чтосилы правопорядка работали на пределе собственных сил, за несколько месяцев число убитых перевалило за три десятка. Наглость преступника поражала. Убийцу не останавливали ни людные места, ни близость законников: трупы находили в нескольких кварталах от районного управления сил правопорядка.

Епископ предложил собрать отряды добровольцев и выделить свои собственные силы для поисков и поимки изверга. Отряды пилигримов и местных верующих, а также стражников, охранявших церкви Эклезиархии теперь были брошены на поиск. Безжалостного маньяка, который держал в страхе весь город, наконец, скрутили. Улики были неоспоримы: изверга взяли с поличным. Командир части глядел на задержанного и не знал что делать: улики были неоспоримы, и получалось, что маньяк – его подчинённый.Было ясно, как преступник столько времени оставался безнаказанным: он был на всех совещаниях по поимке самого себя, знал время облав маршруты патрулей. Это же объясняет, почему его схватили: о дружинниках кардинала он не знал. Назревал грандиозный скандал: ?’’Органы’’ покрывали чудовище! ?. Это означало дляначальника преступника конец карьеры, а возможно – и уголовное преследование.Неуравновешенный губернатор, а возможно, и арбитрат, могли посчитать произошедшее некомпетентностью, а, возможно, и преступной халатностью. Он дрожащей рукой налил себе ещё пол стакана водки и залпом выпил. Выдохнув, он подошёл к преступнику. Красный, как рак, от стресса и водки, тяжело дыша, он с бессильной злобой и ненавистью прокричал: Чтож, ты подонок творишь, я тебе доверял, а ты людей мочил! Ты хоть понимаешь, что нам всем будет! Начальник трясся от волнения, с него пот катился градом. В голове лихорадочно метались мысли - Он же нас всех сдаст! Но ведь мы не знали, что он – убийца!- Не знали, но были обязаны знать! Вам его один раз привели, а вы его отпустили, и он уложил ещё десять человек! - Нельзя, чтобы он заговорил! Нужно от него избатиться. - Но как? Он – фигурант дела, его нельзя порешить прямо в участке, слишком подозрительно. Дать сбежать?- Да, точно, дать сбежать, а затем – пристрелить при попытке к бегству! Сжечь его карточку осведомителя, и записи о его предыдущем приводе – тоже сжечь! Скажем, да, сталкивались несколько раз, да, поставлял сведения, но плотно не работали, кто такой не знали! Вот и концы в воду… Конечно, в плане было весьма много брешей, но нужно понимать, что весь план был порождением безумного страха, охватившего командира с безупречным послужным списком, который был уже без пяти минут майор, которому оставалось шесть лет до почётной пенсии и которого теперь могли с позором отправить за решётку. Дрожащей рукой он стал натягивать медицинскую перчатку для обращения с вещ. доками.Ею он извлёк из пакетика небольшой перочинный нож, найденный при обыске у убийцы. На счастье, преступник всё ещё был связан, хотя уже был прикован к креслу. - Наручники ножом, конечно, не разрежешь, но кто сможет подтвердить, что его заковали в наручники? Скажем, привезли связанным, а он где-то ножик спрятал, им верёвки и перепилил...Дрожащую рукою командир расстегнул ?браслеты? и протянул убийце складной ножик. Тот, казалось, сам не поверил своему счастью, но, спохватившись, взял нож связанными за спиной руками, разложил его и вполне реалистично перерезал верёвки. Вскочив, он неожиданно с размаху полоснул капитана ножом по правой руке, разрезав рукав от кисти до локтя. Свободной рукой он ударил спасителя в лицо, повалив немолодого офицера на пол,после чего несколько раз пнул его ногами.Он понял, что с ним хотят сделать, и не намеревался идти как овечка на убой. Им руководил уже не разум, а инстинкты и безумная жажда жить. Убийца выхватил из кобуры капитана лаз-пистолет и тут же пустил его в ход, когда в комнату на шум вбежали двое дежурных. Они не ждали вооружённого отпора и были застрелены быстрее, чем успели выхватить оружие. Схватив второй пистолет, преступник кинулся вниз по лестнице. Также он второпях надел китель и фуражку одного из убитых фуражку (ему он каким-то чудом попал точно в голову), надеясь, что вид формы вызовет у оперативников, если они ему всё же попадутся на пути, хотя бы секундное замешательство. В таком виде он бросился по лестнице вниз, где, как оказалось, ещё даже не подняли тревогу. Столкнувшись на лестнице с каким-то патрульным,он не раздумывая пальнул тому в голову, и, перескочив через труп, кинулся в холл. Вахтенный офицер и его помощник, сидевшие в будке на входе, были приоритетными целями: рядом с ними находилась кнопка блокировки двери. Быстрее, чем кто-либо что-то сообразил, оба силовика уже свалились на пол с простреленными головами. Сделав эти первые филигранные выстрелы, убийца открыл заградительный огонь, прижимая силовиков огнём к земле.Некоторые попытались стрелять в ответ, но после того, как первый, кто высунулся из-за укрытия, свалился замертво, поймав выстрел, остальные вновь залегли. Расчет оправдался: когда маньяк добежал до двери, она поддалась, и он, сам не свой, всё ещё сжимая в руках два дымящихся лаз-пистолета, очутился на улице.Он не понял, что с ним дальше произошло. Вдруг изображение в его глазах потеряло резкость, всё завертелось, словно картинку перемешивали миксером. Затем убийца покачнулся и рухнул на землю, как подкошенный. Оружие выпало из ослабевших рук. Из плеча преступника торчал короткий дротик с жёлтым хвостовым оперением. К находящемуся в бессознательном состоянии бандиту, громыхая металлическими доспехами, подошло три грозные высокие фигуры. Арбитр, всё ещё державший на вытянутой руке ?Законодатель?, стоящий в режиме не летального поражения, коротко но властно скомандовал: - Взять его! Арбитрат знал толк в том, как расколоть преступников, и уже очень скоро задержанный уже "пел, как соловей". К тому же в суматохе, вызванной неожиданным побегом заключённого, раненый капитан не успел приказать подчинённым уничтожить записи камер видеонаблюдения, и они стали доказательством его противозаконных действий. Почему же арбитры вмешались, хотя ранее дела о разбое, даже с убийствами, они передавали местным силам правопорядка? Внезапное изменение отношения Адептус Арбитрес к делу было связано именно с тем, что они получили анонимную наводку, в которой говорилось, что преступника, возможно, покрывают правоохранительные органы, и что подозреваемый может быть убит до суда в следственном изоляторе ещё до дачи показаний. Арбитры приехали, чтобы предотвратить убийство подозреваемого, а в итоге предотвратили егопобег. Капитана, виновного в этом побеге, забрали прямо из больницы, и он под пытками и под давлением весомых доказательств вскоре сознался в коррупции и в покушении на сокрытие улик.

"Если соблюдать мелкие правила, можно нарушать большие". Прятаться лучше всего там, где много людей.Маньяк оказался настоящим "социальным невидимкой". Внешность преступника была до невероятного обыденной: мужчина средних лет, среднего роста, обычная комплекция, особые приметы отсутствуют.Хотя статус осведомителя и начальника гражданской охраны давал гражданину возможность выбирать одежду, а не носить исключительно рабочую спецовку, одевался он примерно также, как и 70% всех граждан Чистилища, отдавая предпочтение неопрятным мешковатым рабочим синтетическим курткам, позволявшим легко скрываться в толпе и ещё больше искажавшим его фигуру. Незапоминающиеся черты лица, заурядная одежда, потухший взгляд - глазу буквально не за что зацепиться. Высматривать такого человека в толпе - всё равно, что искать иголку в груде иголок. В его поведении также не было ничего что бы могло привлечь внимание сыщиков, напротив, встретив его на улице, в жизни не заподозришь, что такой человек вообще способен совершить преступление. Он из года в год трудился поте лица, работал сверхурочными, помогал "органам". Отзывы по работе были самыми хорошими, рекомендации - строго положительными. Внешне он во всём сохранял образ благонадёжного и ответственного гражданина, и всё это для того, чтобы убивать, оставаясь вне подозрений.

Когда его пытали, он орал, рыдал, визжал, но стоило убрать источник боли, как на его лице устанавливалось прежнее выражение. Разговорить убийцу удалось лишь под действием психотропных веществ. Когда убийце вкололи дозу пентанола натрия, у него словно прорвало мозговую блокаду. От былого спокойствия и здравомыслия не осталось и следа. Сознаниесобственного могущества опьяняло. Он был уверен: его никогда не поймают.Губернатор очень не хотел придавать дело огласке, поскольку стремился поддержать авторитет правоохранительных органов, и потому приказалобъявить о поимке маньяка, но не разглашать в полной мере его личность, а особенно – род занятий. Сам преступник тихо сгинул в укреплённом участке Арбитрата и покинул здание уже в виде дыма из трубы тюремного крематория. Всех виновных должностных лиц понизили в звании и частично сместилис занимаемых постов; сотрудников участка, в котором развернулась финальная драма с побегом убийцы, по личному приказу губернатора призвали в силы планетарной обороны, разжаловали до рядовых и отправили в один из отдалённых гарнизонов, а капитана, помогавшего убийце бежать, отправили на пожизненную каторгу на рудники. Историю никак не афишировали в СМИ, однако зловещие слухи о маньяке в погонах откуда-то просочились и стали разноситься ?сарафанным радио? во всё более преувеличенной и искажённой форме. В очередной раз произошла утечка важных сведений, и никто в очередной раз не мог установить, где именно она произошла. Зловещие слухи особенно сильно ударили по престижу Резервной армии: столь чудовищные преступления, совершённые её офицером, и факт того, что другие офицеры покрывали его противоправную деятельность, стали козырем в руках противников резерва из армейской среды, который лидерам Резервной армии было нечем крыть. К тому же, в самой резервной армии командиры среднего звена, пытаясь продвинуться по службе, стали интриговать против пошатнувшихся кумиров в лице губернаторских любимцев, находившихся во главе Резерва многие десятки лет. В развернувшейся беспрерывной цепи интриг стороны не стеснялись поливать друг друга грязью, оглашая всё новый компромат и нанося тем самым ущерб авторитету армии, резерва и системы управления в целом. Произошло несколько громких коррупционных скандаловОбстановка в обществе была наэлектризованная.В начавшемся водовороте интриг и скандалов другие преступления, совершённые параллельно со злодеяниями Потрошителя, померкли и забылись, расследовали их уже вяло

Изготовление взрывчатки - очень тонкий процесс. Даже столь древнее взрывчатое вещество, как пироксилин, при определённых условиях можно сделать не стабильным. Необходимо лишь слегка нарушить технологию очистки.

Завод по производству взрывчатки, разумеется, охранялся. Каждого из входящих пропускали через сложную систему металлоискателей, детекторов и обыскивали с собаками, приученными находить взрывчатку. Но зачем проносить взрывчатку туда, где её и так полно.Было сложно найти и завербовать техника, который бы пронёс во рту тоненький герметичный пакетик с невзрачным серым порошком. Этого вещества было всего десять грамм, и посыпана им была всего одна шашка, но именно ей предстояло стать детонатором бомбы замедленного действия, искрой, разжигающей великий пожар.

Те, кто готовили операцию, знали. что изготовленную взрывчатку доставят в арсенал, на склад готовой продукции, где хранились сотни килограмм снарядов. Также они знали, что хранилище было построено с нарушением технологии: подрядчик "нагрел руки" на железобетоне, уменьшив частоту арматурных стержней и увеличив долю песка в ЦПС. Внешне это было незаметно, но теперь стены склада не могли задержать взрыв, и огонь мог добраться до завода. Оставалось лишь ждать; ждать, пока запущенный уже химический процесс вызовет нагрев и самовоспламенение, чтобы та самая шашка детонировала и инициировала подрыв. И гром грянул. Начавшись в одном ангаре, пламя быстро перекинулось на соседние здания. Тридцать тонн гексогена и сто двадцать тысяч тротиловых шашек рванули в один момент. Давление фронта волны было столь мощным, что все надземные сооружения в радиусе 500 метров от эпицентра взрыва были буквально сдуты. Отдельные обломки весом до 100 кг были отброшены за 20 км. от места взрыва. Раздался оглушительный грохот. Взрывная волна сотрясла весь город. В небо на много десятков метров взметнулся огненный столб. В какой-то момент огненная вспышка, казалось, охватила половину неба.Зловещее грибовидное облако поднялось на несколько километров. Под действием ударной волны на расстоянии в 1 км от взрыва железобетонные многоэтажные здания сносились до фундамента. Во многих строениях на расстоянии до 10 километроврушились перекрытия, на фасадах появлялись трещины,стёкла выбивало вместе с рамами, а двери срывало с петель. На землю сыпались куски стекла и бетона. Даже на удалении в 40 км от эпицентра взрыва стены в домах ходили ходуном. Волна ужаса захлестнула некогда тихие пригороды столицы. Неуправляемые ракеты, разлетаясь в разные стороны и оставляя в небе характерные дымные следы, падали на дома. Нескончаемая бесконтрольная канонада не прекращалась ни днём, ни ночью. Раскаты взрывов артиллерийских снарядов, ракет и авиабомб были слышны за десятки километров. От взрывов тряслась земля. Осколки разорвавшихся снарядов густо осыпали окрестности. Гражданские спасались кто как мог. Тысячи людей бросали всё и спасались бегством Однако первый взрыв был лишь началом. Он был лишь прикрытием той какофонии разрушения, которое хаоситы приготовили для намеченной планеты. Солдаты тщательнейшим образом досматривали любую машину, въезжающую на склад. Отказаться от этого их могли заставить лишь чрезвычайные обстоятельства … такие как взрыв главного арсенала. Захватить пожарную машину, достать форму и на всякий случай - поддельные документы не было слишком сложной задачей, а теперь с помощью эого можно было проникнуть в арсенал, где хранились не только артиллерийские снаряды, но тактические ракеты. Расчет сработал идеально. Ракета угодила в гигантскую вытяжную трубу завода по обогащению прометиевого топлива, буквально ?отрубив? от неё около тридцати метров. Фрагмент высотой с девятиэтажный дом, весившийсемьсот тонн, упал с высоты ста тридцати метров на резервуары с прометием. Почти два миллиона галлонов (1 галлон=4.55 литров) разом выплеснулись на улицу. Горючее из раздавленных цистерн рекой растекалось по заводу, а оборванные падающей трубой электрические кабели мгновенно воспламенили его. Волна горящего топлива достигала высоты в 4,5 метров, она полилась по прилегающим районам завода, поглощая соседние цистерны.Под действием открытого огня соседние резервуары с топливом воспламенялись и взрывались один за другим. Адское пламя сметало всё на своём пути. Через считанные минуты всё предприятие оказалось во власти бушующего огня. Все усилия пожарных теперь были тщетными. Горящее топливо разгоралось заново там, где его, казалось бы, тушили. Через пол часа после начала пожара завода раздался страшный взрыв. Стенки горящего резервуара не выдержали и тонны горящего топлива вытекли из разрушенной ёмкости. Все заводы вокруг города были закольцованы. Началась цепная реакция. Топливопроводы сработали как фитили, по которым огонь перекидывался с одного завода на другой.

На операторских пультах взвыли аварийные сирены. Операторы установок должны были закрыть аварийные заглушки трубопроводов, тем самым отсекая завод от соседних предприятий. Уже через тридцать минут всё было готово: затворы труб были перекрыты, а значит, и распространение огня было остановлено. В реальности датчики были саботированы: хотя индикаторы показывали, что затворы закрылись, на самом делев них остался крошечный зазор. Он был меньше миллиметра, но этого было достаточно для распространения пламени. Площадь возгорания росла, как на дрожжах. Горели склады с готовой продукцией: разлетались в разные стороны и взрывались сотни тысяч баллонов с ацетиленом. Снаряды, баллоны и горящая нефть подожгли леса.Разрушения были колоссальными. Все пять прометиевых заводов превратились в гигантские груды почерневшего металлолома. Их металлоконструкции, искривившие и оплавившиеся в тысячеградусном прометиевом огне, приняли какие-то невообразимыесюрреалистические формы и уже напоминали скорее не творение человека, а безумное порождение каких-то загадочных ксеносов. Местность вокруг города выглядела как после бомбёжки. Гигантские облака чёрного дыма закрыли всё небо, превращая день в ночь. На некоторых участках унять адское пламя не удалось даже в течении нескольких дней Огонь распространился по шахтам, проложенным под городом. Город был охвачен невидимым подземным огнём, который грозил в любом месте вырваться наружу. Уголь под землёй выгорал, вызывая провалы в почве. Адское пекло грозило разверзнуться прямо у людей под ногами. Асфальтовое полотно трескалось, и из огромных разломов в земле вырывался ядовитый дым, я иногда и языки пламени.

Некогда спокойным мир потрясала одна катастрофа за другой: сперва нападения маньяков и коррупционный скандал, затем апокалиптических масштабов взрывы на топливных и оружейных заводах, затем пожар в шахтах, в результате которого старейший на планете Храм Императора буквально провалился под землю. Теперь же начались погодные аномалии и загадочные атмосферные явления. Нечто, похожее на северное сияние, видели даже на экваторе. Суеверным жителям Чистилища это всё не могло казаться простым совпадением. Если ты уверен, что Бог гневается, ты ищешь, что его так разозлило. Началась массовая религиозная истерия, подогреваемая фанатичными проповедниками, выступавшими перед перепуганными толпами с речами о том, что жители планеты сами навлекли на себя беды тем, что разгневали Императора своими собственными грехами.

Если бы сами последователи нового радикального движения бы только знали, кто был основателем этого учения, они бы повесили своих проповедников на первом же суку. Один из лучших диверсантов Иезекииля Абаддона, Вальдрекк Элиас, Тёмный Апостол "Несущих Слово", способный как воодушевить союзников, так и поколебать веру врагов, шёл на всё, чтобы распространять свою ужасающую веру. Фанатично преданный Губительным Силам, он, будучимастером оккультных учений и искушённым оратором, владевшим тысячами мучительных и варварских способов распространения своей веры, своими речами собирал миллионы фанатичных последователей, обращал в тёмную веру целые города и армии.Вот уже целые тысячелетия знаменитый поборник Тёмной Веры вёл свой крестовый поход против суеверий Эклезиархии, поддерживая могущественных лидеров Хаоса и сея семена разложения и ереси на всех, планетах, до которых только мог дотянуться. На "Чистилище" он также обратил внимание ради того, чтобы способствовать реализации дьявольских планов своих господ.

Такие, как он, были столь ненавистны Империуму, что Тёмного Апостола ни раз пытались убить, однако агенты Официум Асассинорум ни разу не преуспели, находя бесславный конец в смертоносных ловушках на борту его боевого корабля. Сам же Вальдрекк Элиас, словно трудолюбивый пахарь, возделывающий свою землю, старательно и неустанно сеял ересь по всей галактике, поднимая ужасающие восстания, свергая имперские администрации и возводя в честь своих жестоких богов гигантские тёмные соборы и монументы своей богохульной веры.Особенное удовлетворение Элиас испытал, когда захватил и подверг демоническому осквернению целый кардинальский мир, превратив все его бесчисленные храмы и часовни в хаоситские капища, где легионы его последователей приносили человеческие жертвы. И первыми на жертвенные алтарилегли именно священники, некогда безраздельно властвовавшие там. Вальдрекк Элиас не смог отказать себе в удовольствии лично прикончить кардинала в его-же кафедральном соборе. Тёмный апостол считал, что даже самые высокие иерархи Эклезиархии не заслуживают ничего, кроме презрения, и потому их местного лидера он убивал без всякого уважения.Элиас притащилкардинала за рясу в алтарную часть огромного собора и на глазах у толпы беснующихся культистов и принялся без всяких прелюдий простым армейским ножом кромсать его тучное и обрюзглое тело, и в каждый удар ножа Тёмный Апостол вкладывал один посыл: кардинал - всего-лишь человек, причём трусливый, жалкий и слабый, и ни он, ни его ложный мёртвый бог ничего не могут противопоставить мощи Хаоса Неделимого. Подобных "заслуг" на счету Вальдрекка Элиаса за тысячелетия накопилось немало. Он гордился древностью своей службы Несущим Слово, так как он шёл вслед за примархом Ларгаром ещё до Великого Прозрения (соврещения Несущих Слово хаосом) и вместе с ним в числе первых коснулся разумом Хаоса во всех мириадах его форм. На барже "Верный закону", Долгие тысячелетия Вальдрекк Элиас в ходе паломничества в Воющий Вихрь он познавал Хаос в бесчисленном множестве его проявлений, где узрел для себя шанс получить доступ к почти неисчерпаемому источнику тайной силы. С тех пор на это были направлены все его устремления: изучая оккультные учения (в первую очередь - книгу Ларгара), ритуальные жертвы и другие мучительные и варварские ритуалы, он стал истинным адептом губительных таинств, готовя своё тело, разум и душу к возвышению и надеясь достичь блаженного состояния Демоничества. И сейчас Тёмный Апостол чувствовал, что к достижению этой цели он подобрался как никогда близко, ведь сам Кор Фаэрон, в конце концов, направил Элиаса к "Чистилищу". Элиас верил, что этот мир и есть та желанная жертва, за которую тёмные боги даруют ему своё благословение. Для Несущих Слово жалкая болтовня Экклезиархии была не более, чем закостенелым суеверием, но тёмный апостол как никто знал, сколь крепко неразумные порой держатся за свои заблуждения. К тому же, фанатичные прислужники Трупа на Троне явно не собирались выпускать порабощённые ими миры и души из своих лап. Взять своё можно было только силой, и в этот раз Вальдрекк Элиас не намеревался дать никому себя остановить: слишком многое было на кону. В области распространения всевозможных богохульных учений сложно было найти кого-то более искусного, чем Элиас. Его главным оружием было слово, но в его устах оно было опаснее меча: он, казалось, был способен убедить кого угодно в чём угодно. Вызывая среди народов настоящее сумасшествие, сам Тёмный апостол всегда сохранял ясность ума: его действияподчинялись составленными на основе многовекового опыта и тщательной разведки сложным многоэтапным планам. Было в деталях продумано, как обеспечить агентам Хаоса проникновение на атакуемый мир, как дискредитировать власти и церковь в глазах населения, как собрать первые боевые отряды и обеспечить их выживание и разрастание, в какой момент нужно начинать открытую интервенцию и так далее. Разыскивались и изучались любые имеющиеся на планете силы, которые можно было вовлечь в мятеж: уже существующие культы Хаоса, уличные банды, организованные криминальные сообщества, люмпены и различные другие маргиналы.Тщательно анализировались и силы врагов Хаоса, размещавшихся на планете: сил Палнетарной обороны, гарнизонов Имперской Гварии, Адептус Арбитрас, в редких случаях - Адептус Механикус или Инквизиции.Об общественном мнении сведения хаоситы собирали сведения чуть ли не более подробные, чем те, которыми располагали официальные власти. Исходя из всех этих сведений и выстраивалась вся будущая стратегия.

И в данный момент перед Вальдрекком Элиасом был очень крепкий орешек. Планета "Чистилище" - среднестатистический промышленный мир, расположенный в системе Хартон-5. Эта планета не выделялась среди соседних миров ни особым богатством, ни выдающимися достижениями в промышленности или торговле. Впрочем, назвать этот мир бедным было тоже нельзя: его горнодобывающие комбинаты и металлургические мануфактории вполне позволяли обеспечить работой пятимиллиардное население планеты. Поскольку "Чистилище" находилось почти на дальней границе обитаемой зоны относительно своей звезды, климат на планете был весьма холодным, из-за чего постоянно жить можно было лишь в экваториальной зоне (даже там средняя максимальная температура в Июле равнялась 12градусам по Цельсию), что и обуславливало относительно малую населённость мира (до 40% поверхности планеты занимал ледяной покров).Внешне это был обычный мир снабжения, не имевший особого стратегического значения. Куда интереснее было другое: будучи заурядным миром снабжения, "Чистилище" имело черты планеты-крепости. Это обстоятельство усложняло задачу, не не делало её нерешаемой.Для Элиаса техножрецы были чудаками, поклонявшимися ложному идолу. Он не недооценивал их огромные промышленные и военные возможности, но их верования для него были столь-же нелепы, как поклонение островитянами-варварами выброшенной морем автомобильной покрышке. Техника, постройки по его мнению, были лишь инструментами, полезность которых напрямую зависит от навыков и настроя людей, которые ими пользуются. Потому мёртвая мощь укреплений Августгарда нисколько не пугала Тёмного апостола. Воюют люди, а не машины, и падение даже самой сильной крепости неизбежно, если сломлен дух её защитников. Он намеревался применить так называемую "стратегию паралича". Для организации эффективной обороны против сил вторжения, которыеВальдрекк собирался направить на планету, имперцам придётся произвести масштабную мобилизацию сил и ресурсов на всех уровнях. Однако организация эффективной обороны во-многом зависит от формирования и сохранения у населения так называемого оборонительного сознания. В теории можно было сокрушить врага одними лишь психологическими методами без применения привнесённой извне военной силы, но на Чистилище это, по оценке Элиаса, было невозможно. В этом случае психологическое воздействие становилась подготовительным этапом перед применением традиционных сил и средств, и направлено оно на дезорганизацию вражеской инфраструктуры и системы управления. Тем не менее, чтобы добиться даже такого результата, имеющего по-сути вспомогательное значение, требовалось привлечение значительных сил и средств. Создать политическую напряжённость и хаос на "Чистилище" Элиас Вальдрекк планировал путём масштабной компании по разжиганию недоверия, подозрительности и конфликтов.

Однако на "Чистилище" было не так много сил, на которые тёмный апостол мог бы опереться. Суеверия Эклезиархии крепко пустили корни в головах жителей "Чистилища", и в одночасье их было не изгнать. По этой причине внедрять на планету секты и полагаться на их деструктивное воздействие было небезопасно: не было в достаточном количестве подходящего материала. Чтобы завербовать необходимое число сторонников требовалось слишком много времени, и при этом был велик риск, что имперцы с помощью особо религиозных граждан смогут раскрыть ересь раньше времени. Нужно было сперва поколебать веру народа и показать всю её несостоятельность, чтобы, наконец,заявить, что лишь Хаос способен спасти человечество, тогда как Император отвернулся от них.

В таком контексте были полезны любые волнения, но жители Чистилища, столетия приучаемые к покорности, былисклонны к мятежу не более, чем домашний скот. Имперцы верили, что вкалывать на заводах - священный долг перед их мёртвым богом, и требовать прибавок к окладу - грех. Поэтому в их головах сама мысль о забостовках на экономической почве, не говоря ужо политических стачках, зародиться не могла. Хоть им было нечего терять, кроме своих цепей, за эти цепи они держались крепко. Был лишь один вопрос, в котором они были тверды: это как раз и была их вера. В варпе запели дьявольские хоры: знаменитый линкор Тысячи Сынов ?Меч Святотатства? начал плаванье по Имматериуму, и тысячи колдунов на его борту во главе с самим Ариманомсоединились в едином хоре, направляя всю свою силу на возбуждение завесы материального вокруг Чистилища. Непосредственно в точкевоздействия приложенная ими энергия могла бы вскипятить океаны целой планеты или вызвать раскол тектонических плит, однако, пройдя сквозь неизмеримое пространство Варпа, созданный ими поток ударялсяв завесу материального мира и терял почти всю свою мощь. Непосредственно в материальное пространство прорывалась лишь малая толика этого потока. Эффект от этого выброса был минимален: в основном, под воздействием варп-излучения в атмосфере возникали красочные завихрения. Свечение, подобное полярному сиянию самых невероятных цветов проявилось даже на экваторе. Тем не менее, нечестивое знамение дало тот результат, на который рассчитывал его инициатор: вид чудовищных вспышек с небес, гроз без дождя и багрово-красных восходов и закатов производил на жителей планеты крайне подавляющий эффект.

Люди жили слухами, которые распространялись со скоростью молнии. Они шёпотомпередавали друг другу истории о статуях, плачущих кровавыми слезами Огромные толпы беснующихся флагеллантов ("самобичующихся") шатались по городам в одних кальсонах и истязали свою плоть плетьми, отчаянно надеясь вымолить прощение, умолить Императора смилостивиться над их планетой.

Подобная фанатичная преданность вере вызывала огромное уважение населения, и всюду, куда они ни прибывали, флагеллантов окружала толпа, наперебой предлагавшая им стол и ночлег. Пользуясь этим, умелые ораторы-проповедники выступали перед огромными массами народа. Они заводили толпы, и на выступлениях творилась настоящая истерия: люди вопили от восторга, доходя в религиозном экстазе до массовой истерики.Взбудораженныеподстрекателями массы начинали вести себя всё менее предсказуемо. Тайно, медленно и постепенно, через звучные речи в души простых граждан проникали губительные мысли: Бог-Император гневается на людей из-за их грехов, и чтобы добиться его милости, нужно очистить миры от нечестивцев. Образ врага также умело внедрялся людям в головы: Флагелланты, ставшие в тот момент для народа образцом благодетели, проповедовали жесточайшую аскезу, ходили в грубых рубищах, отказываясь не только от интимных отношений с женщинами, но даже от разговоров с ними, ели только самую простую пищу, спали на жёстких ковриках, положенных прямо на землю. В этой ситуации в негативном свете виделись их антиподы: богатые жители Чистилища, жившие в неге и роскоши, по слухам бравшие мзду, придающиеся чревоугодию, возлияниям и имевшие целые гаремы. Никто, конечно не показывал пальцем на Августград со словами, что этот дворец - цитадель порока, но этого и не нужно было делать: все и так понимали, о чём идёт речь. Религиозная фразеология, метафоры, которыми мастерски владели нищенствующие богословы, очень хорошо воспринимались населением, так как обращались к их набожности , устоявшимся традициям поклонения Императору в сочетании с социальными и экономическими проблемами. Рождался такой монолит, что любое средостенье можно было преодолеть.

Следя за обстановкой на планете, Элиас испытывал воодушевление: первый клин между населением и правительством удалось вбить. Дискредитация органов власти в глазах народа, подрыв авторитета Администратума и Экклезиархии был одним из ключевых подготовительных шагов, обеспечивающим возможность реализации планов Тёмного Апостола. Конфликт обострялся, и теперь оставалось направить эти брожения в нужное русло. Администрация была озадачена: ситуация становилась всё более напряжённой: проявление нового фанатичного массового религиозного движения создало массу проблем. Официальная Эклезиархия ничего не могла сделать: паства в большинстве своём больше не приходила в её огромные соборы на проповеди поставленных епископом священников, а вместо этого собиралась на рыночных площадях, чтобы внимать словам проповедников из числа нищенствующих монахов. Они, в отличие церковных клириков,держащихся отстранённо и читавших молитвы по строго по заранее заготовленным текстам, умели говорить с народом на понятном ему языке. На "Чистилище" не было традиции массового участья народа в политической жизни: даже забастовки, выдвигавшие чисто экономические требования, там отсутствовали как факт. Единственным видом массовых мероприятий были религиозные и полурелигиозные (такие как День Вознесения Императора) праздники, и посвящённые им собрания и шествия. Сама планетарная администрация столетиями культивировала эти традиции, стремясь направить активность народа в безопасное и безусловно благонадёжное русло. Однако в данном случае, такой формат мероприятий уже более не был ни благонадёжным, ни безопасным, но население в силу традиции по-прежнему держалось за него, и попытка запрета, как убеждали губернатора Таркена его советники, наткнулась бы на мощные волны народного протеста. Люди, маршируя с плётками по улицам городов, искренне верят в то, что делают угодное Божественному Императору дело, и потому попытка помешать этому в глазах населения будет выглядеть не только как попытка отобрать издревле имевшиеся у народа права, но икак вызов самому Богу-Императору, к которому люди и обращаются в молитвах. Если администрация начнёт разгонятьФлагеллантов, она придаст ореол мученичества этому движению, окончательно убедив народ в том, что фанатики борются за правое дело, а власти - кучка погрязших в пороках нечестивцев. Это была уже взрывоопасная ситуация, когда одно случайное событие могло вызвать открытое восстание. Губернатор как огня боялся бунтов, не потому, что не мог их подавить (он был уверен, что его войска готовы справиться с любыми народными волнениями), а потому, что боялся дискредитировать себя в глазах инквизиции, которая, как считал Такркен, хотела от него в первую очередь превентивного противодействия любым беспорядкам. К тому же сами члены администрации планеты были верующими, а препятствовать праведному богослужению, лишать народ возможности выражать свою веру и совершать необходимые обряды, значит покрыть себя позором в глазах Императора. По мнению Совета Безопасности, правильнее в создавшейся ситуации было бы попытаться перехватить инициативу у фанатиков. Для этого Эклезиархия должна была тоже начать демонстрировать максимальную набожность и аскезу, проводя религиозные празднества и крестные ходы, чтобы восстановить веру в себя и вернуть крайней мере большую часть паствы.Столкнувшись с бесконтрольно нарастающей религиозной истерией, епископ вынужден был подчиниться. Он выступил перед народом, и заявил, что, по-видимому, Император разгневан и нужно его задобрить. Клирик приказал устроить шествие, чтобы выразить скорбь, раскаяние и преданность Богу-Императору, в надежде, что Он отведёт от их мира беду. Сами того не зная, члены администрации подыграли Тёмному Апостолу. Он предвидел, что церковники захотят собрать шествие, и это его вполне устраивало. Основываясь на очень древних трудах, восходящих ещё к доимперской эпохе, Вальдрекк Элиас считал, что в силу волевой неразвитости и низкого интеллектуального уровня больших масс людей ими правят бессознательные инстинкты, особенно, когда человек находится в толпе. Там происходит снижение уровня интеллекта, падает ответственность, сознательность, самостоятельность, критичность, исчезает личность как таковая (Гюстав Ле Бон. Психология народов и масс). Чтобы повезти толпу в нужном направлении, было достаточно внедрить в неё лишь небольшую группу смутьянов. Этим он и собирался воспользоваться. На празднество "Сожжения грехов" гарантированно собиралась масса народа, а в этом году, в связи с особой обстановкой, наплыв народа ожидался ещё большим. Праздник очищения был ежегодным, и его главной частью считалось отпущение грехов иерархами Эклезиархии. На площадях перед церквями по всему городу разжигались огромные костры, рядом с которыми стояли священники, в очередь к которым выстраивались верующие. Они писали на листках названия своих грехов и подавали их священникам. Получая листок, тот зачитывал имя кающегося, грех, и он мог дать или не дать прощение. Если пастырь, ведущий церемонию, считал грех прощённым, он кидал записку в огонь, а если нет - у кающегося был выбор - внести в Эклезиархию пожертвование, эквивалентное денежной стоимости греха, или броситься в огонь самому. Церемония

Они буквально выкрикивали молитвы, а слушатели хором повторяли слова Люди доводили себя до полнейшего иступления многодневными молитвами, и к моменту марша на площадь уже мало что соображали.По мере распространения истерии толпы заполонили города-ульи

Но это только подлило масло в огонь Толпа волновалась, нарастал неодобрительный гул. Народ, словно озверев, ломанулся вперёд. Полицейские кордоны были вмиг сметены. В тот момент настал час провокаторов Солдаты вскинули винтовки, но в этот момент раздался залп. После первого залпа несколько человек упали, но многотысячные толпы продолжали напирать. Те, кто шёл впереди, уже были бы и рады остановиться, он из подпирали сотни тысяч, двигавшиеся за ними. Цепочка из 150-200одуревших от ужаса солдат давала залп за залпом в почти неразличимую людскую массу. Наконец, толпа отхлынула назад, началась паника. Бессознательный инстинкт толпы, неукротимая и слепая сила, гнал обезумившие массы народа куда-то назад, к выходу с площади. Многие тысячи людей разом ринулись в одну сторону, и началась чудовищная давка. Однако на пути отхода стали грузовики, блокировавшие проезд транспорта. Обезумившая от ужаса толпа ринулась в это сужение прохода, словно в воронку, но в попытке втиснуться в это "бутылочное горлышко" людей зажимало, словно в стальных тисках. Там началась настоящая мясорубка: в панике люди отчаянно рвались вперёд к спасительному выходу, не разбирая дороги, давили друг друга, наступая на лица и тела тех, кто упал и лежал у них под ногами. В центре многотысячной массы народа толпа "спрессовалась", там давление могло быть столь сильным, чтогрудную клетку сдавливало так, что невозможно было сделать вдох. Люди умирали от удушья, но даже мёртвыми продолжали стоять, так как им просто некуда было падать. Все выступающие объекты, такие как фонарные столбы, превратились в настоящие зоны смерти: людей буквально раздавливали о них. Крики паники, стоны раненых, которых затаптывали заживо, слились в одну безумную какофонию, и из-за этого народ охватывал всё больший ужас. Паника уже перекинулись за пределы площади: те, кто ждал своей очереди на вход на близлежащих улицах, видя бегущих куда-то безумно кричащих израненных и окровавленных людей, не понимая, что произошло, тоже бросились спасаться бегством как обезумившие животные, расталкивая друг друга, давя, топча и снося на своём пути всё живое. Это вышедшее из-под всякого контроля человеческое скопище, словно разлившаяся река, быстро "захлестнуло" город, парализовав движение любого транспорта кроме воздушного. Силы правопорядка полностью потеряли контроль над ситуацией; они могли лишь бессильно наблюдать за происходящим. Обычно в агрессивно настроенной массе есть зачинщики и лидеры, убрав которых, можно взять ситуацию под контроль, однако в тот момент лидеров у толпы не было, и справиться с этой силой было невозможно.

Епископский квартал находился как-бы на искусственном острове, будучи со всех сторон окружён каналами, через которые были перекинуты три моста. Этообстоятельство только усугубило ситуацию, поскольку спасавшиеся бегством люди до момента пересечения моста не могли рассеяться. Оказавшиеся на гране гибели были неуправляемы и одержимы одним желанием: убраться как можно дальше от этого ужаса. Людской поток лавиной выкатился на мосты, когда случилось несчастье: на одном из мостов не выдержали перила, и люди дождём посыпались в ледяную воду с высоты третьего этажа. На тех, кто падал первыми, валились новые люди, образуя ужасающий "бутерброд" из тел, барахтавшихся, пытаясь спастись из ледяной воде. Когда началась кровавая бойня, в то время, как основная масса народа разбегалась, отдельные группы протестующих направились к участкам Сил правопорядка. Они захватывали грузовые автотранспорты, проламывали ограды участков илм лебедкам вырывали входные двери, после чего врывались внутрь, захватывая имевшееся в арсеналах оружие. Поскольку большая часть оперативников ранее была направлена в город для охраны порядка на празднике, сами участки охранялись в тот момент слабо и легко становились добычей беснующихся фанатиков, тем более, что у них было оружие. Из-за запруженных массовыми беспорядками улиц отозванные назад силы охраны порядка не могли добраться вовремя.Когда губернатор Таркенознакомился с докладами о том, что происходит в городе, он оказался на грани нервного срыва. Он вскочил с кресла так резко, что оно опрокинулось, отбросил в сторону бумагу с донесением, и, яростно потрясая кулаками, буквально прорычал:

- Немедленно взять ситуацию в городе под контроль! Через два часа на улицах не должно быть ни одного человека, или я вас всех в тюрьме сгною! Все скопища немедленно разогнать! Вы понимаете, что с нами сделает Инквизиция!? Всё тело Хеттер вновь пронзила прекрасно знакомая ей боль разряда: губернатору вновь срочно понадобилась связь. Она почти добежала до радиоузла, когда её вторично ударили током. Это уже было необычно, слишком часто даже для Таркена. Также Лизетт, поти всю жизнь проведшая в корридорах Августгарда, не могла не заметить изменения обстановки. В коридорах ей постоянно попадались бегущие куда-то с озабоченными лицами военные; люди во фраках, военных мундирах, священнических рясах сбивались в кучки и о чём-то оживлённо перешёптывались. На лица многих читалась озабоченность, другие говорили на повышенных тонах, с гневом в голосе указывая куда-то в окна. Это было что-то ненормальное: всё население Августгардского дворца считалось на Чистилище особой статусной группой, сам факт пребывания во дворце, близость к персоне губернатора считался крайне почётным, и те, кому выпала эта честь, должны были везти себя соответственно. Никто во дворце не позволял себе бегать или повышать голос при разговоре, и раз даже высокопоставленные сановники вдруг забыли об этикете, значит случилось что-то реально серьёзное. Лица слуг, попадавшихся Хэттер на пути, выражали удивление и непонимание: они тоже видели, что что-то происходит, но не понимали, что именно. Когда Хэттер наконец достигла своего рабочего места, губернатор сходу влепил ей пощёчину. От боли и неожиданности девушка вскрикнула: она уже успела отвыкнуть от ударов. Пару лет назад губернатору не понравилось, что в распечатке сообщений были указаны оригинальные, а не транслитерированные названия объектов, и он двинул Лизетт кулаком по лицу, но перестарался: девушка потеряла сознание, у неё был сломан нос и выбиты два верхних передних зуба. Чтобы вернуть её "товарный вид" пришлось раскошелиться и потратить время, так что с тех пор Таркен не бил Лизетт, а причинял ей боль электрическим током, если ему что-то не нравилось. Но тут он не сдержался. Всё время, пока Хеттер налаживала передатчик, губернатор метался по комнате, словно лев, запертый в клетке. Он был багровым от гнева и то и дело яростно потрясал кулаками, грозясь то ли мятежникам, то ли Лизетт. Однако прибить её на месте он не мог, поскольку понимал, что тогда ему придётся вызывать на передатчик кого-нибудь другого, а значит, придётся ждать ещё больше. Разум его, хоть и был затуманен яростью, но всё же не на столько, чтобы не суметь построить столь простую логическую цепочку. Наконец, вокс-рация ожила, и в динамиках послышился голос адьютанта командующего гарнизона нижнего города:- "Гнездо, Гнездо, я - Обелиск ...

Губернатор тут же выхватил микрофон у радистки и проревел:- Немедленно доложить обстановку !!!Военный на другом конце опешил, но живо собрав всё самообладание, начал сбивчиво отвечать:- На праздновании дня Вознесения Императора произошли массовые беспорядки, перекинувшиеся на весь Нижний Город. Толпы громят автомобили, винные лавки. Ватаги пьяных дезертиров, втом числе и с оружием, гром Немедленно вывезти войска! Объявить комендантский час по всему городу. Я приказываю вам немедленно разогнать или перебить весь этот сброд! К рассвету мятеж должен быть подавлен!На проспекте появились бронетранспортёры. Они двигались, закрывая собой всю ширину улицы. Следом за бронетранспортёрами шли цепи солдат. Солдаты отбивались дубинками Против студентов брошены танки Этобыла страшная трагедия. Когда полиция, наконец, разогнала толпу, стал виден весь масштаб катастрофы. Тела затоптанных или погибших от асфексии устилали всю улицу. Перед злополучными грузовиками, перекрывавшими проход на площадь, лежал бруствер из нескольких сотен лежащих друг на друге в четыре-шесть слоёв раздавленных, переломанных и изуродованных человеческих тел.Элиас, просматривая видеодоклады с Чистилища, довольно потирал руки. Его революции нужна была священная жертва, а теперь их было несколько тысяч. Особенно ему приглянулся снимок с детьми Самая удобная для пропагандиста символическая жертва революции - случайная и невинная. Желательно, чтобыэ тот человек или группа лиц вообще не относилась бы ни к одной из противоборствующих сторон. К тому же его разведчики сумели всё грамотно заснять, так что шокирующих снимков для пропогандистских материалов было предостаточно.

Власти же пребывали в состоянии растерянности, они всё ещё не оправились от беспорядков, сотрясавших столицу. Августгард молчал. Ещё не было сделано ни одного официального заявлени. А раз власти молчали, то мог говорить Элиас. Пока народ в смятении, пока массы находятся в состоянии шока после катастрофы, они наименее критически воспринимают информацию, и значит, самые сюрреалистическиесведения можно вложить им в головы. В городе под его контролем ещё находилось литографическое оборудование, с помощью которого можно размножать листовки. В то же время его агенты сумели подключиться к некоторым сегментам сети вещания и могли передавать сведения прямо через радио-точки и громкоговорители системы экстренного оповещения.Лейт-мотивом вснх сообщений было то, что власти скрывают. Погибших и так было больше тысячи, но в сообщениях Элиаса их число вырасло в 3-5 раз. В листовках говорилось о вагонах мёртвых, о тайных захоронениях в траншеях за городом, о сбросе тел в старые каменоломни, и всё это сопровождалось богатым иллюстративным материалом, собранным разведкой Элиаса намсоборной площади. Вид брустверов из трупов, рухнувшего моста, раздавленных, затоптанных и обезображенных тел должен был шокировать читателя и заставить его поверить во всё остальное содержанип листовки Произвол властей стал основной формой управления. Имперская власть, используя марионеток, расправляется с неугодными и выпивает в виде ?десятины? последние соки из колоний. Они забирают ваших детей и гонят их миллионами на убой в ходе бесчисленных и бесполезных захватнических воин. Кровопийцы и тираны жируют, пока миллионы их подданных умирают от голода и непосильного труда! Но их, блюдолизов, не минует возмездие! Тысячелетия имперской тирании подошли к концу!Это были явно не обычные "энтузиасты короткоствола"К эшелонам присоединяли кустарно сделанные бронированные вагоны,

Основные боевые действия развернулись именно вокруг железнодорожных путей.Корпус должен был быть со всех сторон защищён бронёйЧтобы одолеть врага, надо его дезориентировать: эта истина, известная военным стратегам испокон веков. Один из самых впечатляющих и опасных бронированных монстров, "флагманский" поезд Деверы, носивший имя "Цервена Звезда", стал настоящим бичом ренегатов. В отличие от большинства машин, применяемых для "рельсовой войны" В сравнении с крохотными бронедрезинами эта стальная машина поражала размерамиСтальной гигант появлялся, словно из ниоткуда, производя яростные артиллерийские налёты на места скопления изменников, после чего скрывался. Расчёт делался на то, что, даже лишившись маневренности из-за уничтоженияжелезнодорожных путей, "крепость на рельсах" могла отразить даже массированную атаку.Одновременно этот исполин перевозил платформу с двумя 152 мм. орудиями "Василиск", установленными в поворотных башнях, способными везти огонь на дистанции до 40 км. В ходе огневого налёта одним залпом бронепоезд мог выжечь территорию 400 на 400 метров. "Железный призрак", артиллерийская батарея, которая наносила удар, после чего исчезала, одним своим появлением на поле боя этот бронепоезд внушал ужас противнику. Психологический эффект от огня его тяжёлой артиллериитакже был достаточно мощным: порой, после первых же разрывов 152 мм. снарядов нападающие на эшелоны мятежники бросались наутёк. Состоятельные жители ?Чистилища? надеялись, что за скалобетнными стенами, огораживающими Верхний Город, они будут в безопасности, однако где-то в глубине души они ощущали беспокойство Он не мог перебороть всё то болото круговой поруки, коррупции и кумовства, которое процветало на Чистилище. Его дух угас, а тело одряхлело и обрюзгло. Генерал превратился в дряхлого старика, но не делал омолаживающую операцию, хотя мог её себе позволить. Он жил, чтобы служить стране, но оказался в ситуации, когда более не видел в своём существовании пользы. Генерал Лейн был морально сломлен и доживал остаток жизни соОн был в молодости многообещающим офицером, демонстрировавшим чудеса личной храбрости и лично водившим солдат в атаки.

Будучи храбрым военным, Лейн оказался совершенно не готов к мирному времени. Сперва, когда он был ещё молод и деятелен, он вызывал у местного начальства лишь озлобленность и раздражение. Им казалось, что этот выходец с Некромунды постоянно "лезет не в своё дело". Против него активно интриговали, говорили, что он заноссив, не уважает местную власть и местных военных, Таркену даже делали намёки, что Лейн приставлен к нему, чтобы в случае его снятия установить на планете внешнее управление. Придворные умело сыграли на страхах своего хозяина, создав страшного фантома, скрывшего реальные возможности военного советника. В итоге, генерала постепенно лишили всех реальных рычагов влияния. Его должность преобразовали таким образом, что Лейн, нося генеральские эполеты, не имел под командой ни одного взвода.

Генерал Эрнст Лейн был военным человеком, полностью принявшим дисциплину и субординацию, поэтому, сжав зубы, он попытался направить свои усилия в административную сферу. Однако чего бы он не пытался реформировать, всюду он сталкивался с бюрократией, рутиной, круговой порукой, которые он не в силах был разорвать. Сослуживцы видели в нём конкурента и угрозу, нижестоящие командиры - "нарушителя спокойствия" . В тот момент он был в отчаянии, он был будто Гуливер, которого Лилипуты связали по рукам и ногам тысячами нитей. Он искал поддержки у губернатора, но тот боялся амбициозного, как ему казалось, чужака и не только не поддерживал Лейна, но и сам приложил немало усилий для его низведения.В итоге, его значение в штабе было низведено до абсолютно формального. Генерал Лейн, повинуясь многолетней привычке, приходил на заседания главного штаба, молча сидел там и уходил. Для остальных он стал таким же предметом окружения, как и висевшие на стене картины.Генерал оказался один, он был чужой на этой планете, не имел поддержки ни сверху, ни снизу. Он был прямолинеен, не был искусен в дипломатии, умении налаживать знакомства, и потому не мог вписаться в систему, установившуюся на Чистилище.Через десять лет борьбы Лейн, наконец, сдался. Он впал в апатию и тихо жил, его за выслугу лет повышали в званиях, и вот в год его семидесятилетия его плечи украсили генеральские эполеты, однако это его даже огорчало: Лейн считал, что не заслуживает всего этого. Его грудь была увешана медалями, но он не пользовался почётом. Высокие чины также не принесли ему и уважения окружающих: штабные соревновались в остроумии, придумывая генералу всё новые унизительные прозвища: "Вешалка для мундира", "Мешок с навозом" и, наконец, "Пустое место". Сам Лейн прекрасно знал, как его за глаза называют, и был даже в чём-то согласен с этими прозвищами, большего, по его собственному мнению, он и не заслуживал. Некогда он был славным боевым офицером, но его слава с годами померкла, а лучшие годы остались далеко позади. Морально сломленный, разочаровавшийся в себе и в жизни, он тихо загибался на далёкой планете в забвении и безвестности, со страхом ожидая того момента, когда перед Золотым троном ему придётся нести последний ответ, и едва ли во всей вселенной нашёлся бы человек, который бы вспомнил генерала Эрнста Лейна и пролил по нему слезу. Однако под конец его жизни судьба всё же приготовила испытание, и он был намерен вступить в бой. Возможно, это был шанс оправдать его существование. Местные "вояки" в подавляющем большинстве не вызывали у Лейна ничего, кроме отвращений. Возможно в этом он был слишком категоричен, но после того, что с ним сделали, у престарелого генерала были причины для озлобления на командование "Чистилища". Наконец-то на всей планете нашлась хоть одна родственная душа. Два изгнанника объединились. Он видел в молодой, эмоциональной Девере себя в лучшие годы службы.Лейтенант была удивлена, откуда в этом старом и казалось бы сломленном человеке взялось столько внутренней силы. В тот час Лейн по-настоящему стал для неё лидером, за которым она была готова идти даже к звёздам.Он не хотел, чтобы на закате лет его седую голову опустилось пятно позора. Он думал, что тихо загнётся, но всё же под конец жизни ему выпало ещё одно сражение. Эрнст Лейн был готов драться до конца. Он был готов победить или умереть.

Генерал испытывал волнение перед предстоящей битвой, но одновременно ощущал и воодушевление, которого не чувствовал уже десятки лет. Он оказался там, где мог быть полезен, он чувствовал, что эта компания и есть то дело, ради которого имперская казна тратила деньги на его подготовку. Для этого его растили, кормили, для этого он появился на свет. Когда другие растерялись, он сделал шаг вперёд и стал собирать армии для сражений с врагом.

Сами подчинённые недоумевали, откуда в этом дряхлом старике взялось столько решительности и энергии. Вальдрекк Элиас понял, что ждать больше нельзя. Эффект от организованного им масштабного восстания оказался отнюдь не столь масштабным, как на то рассчитывал сам Тёмный Апостол. На дальнейшее самостоятельное разрастание мятежа рассчитывать не приходилось, а лоялисты мобилизовывали войска. Инициатива ускользала от хаосита, но тот не был намерен её упускать. Он отдал приказ немедленно начать наступление. Из разверзшихся воронок из глубин Имматериума устремились потемневшие за тысячелетия боевые баржи Железных Воинов, отступнические суда, корабли Чёрного флота, трофейные транспорты массовой перевозки, трюмы которых были до отказа заполнены толпами беснующихся фанатиков-культистов, предвкушающих кровавую резню. Вся эта армада была собрана для того, чтобы решительным ударом решить судьбу Чистилища. И теперь Элиас нарочно демонстрировал свои силы, рассчитывая, что подавляющее превосходство в численности, а также наличие у Хаоса значительных сил Космодесанта и сверхъестественного оружия вызовет в рядах защитников "шок и трепет" -Первоочередной задачей операции является захват "Руки Тьмы". Она находется в хранилище под губернаторским дворцом в Августгарде, и потому захват этого города для всей операции имеет первостепенное значение. Борьба с вражескими силами на остальной планете не должна сковывать наши действия, и потому я поручаю корабельной группировке установить блокаду Августгарда. Ваша задача - не допустить передислокации значительных имперских сил между континентами: пересекайте любые попытки подобных действий при помощи орбитальных ударов и отправки в атмосферу планеты бомбардировочных эскадрилий. Также первостепенное значение имеет уничтожение или подавление при помощи методов радио-электронной борьбы всех вражеских средств дальней связи: необходимо изолировать вражескую столицу и физически, и информационно. Первая часть операции: установление полной блокады Августгарда!Не надо быть гением военных наук, чтобы понять, что важна на только техническая составляющая, но и эффективность применения оружия. Можно долго сравнивать количество стволов и миллиметры брони, но один из самых важных параметров всё равно останется неуловим и неосязаем. Качество боевой подготовки, опыт и боевой дух войск - всё это - сложные в оценке факторы, но они оказывают реальное влияние на ход воин.Он смотрел, и не видел себе соперника. Кто же из местных вояк осмелится бросить ему вызов? Этот толстяк-параноик губернатор, он - тот могучий витязь, который даст бой древнему космодесантнику? Или может быть это сделают его ряженые прихвостни? Пусть их мундиры увешаны медалями т Для солдата главное - сохранение веры в победу, уверенность в своих силах и в своём командовании. Он должен верить, что его не бросят и не продадут. Армия сильна, когда солдаты сплочены и доверяют своим командирам.Без этого армия теряет боеспособность даже при высокой индивидуальной выучке личного состава. Элиас был свидетелем и непосредственным организатором того, как имперские гарнизоны, поддавшись панике и боясь окружения, бежали целыми дивизиями, даже не дойдя до поля боя; как командиры срывали с себя знаки различия, бежали или прятались и как в конечном итоге армии, которые должны были остановить хаоситов, превращались в напуганные массы людей, потерявшие всякий порядок и бегущие, как неорганизованное стадо. - Услышьте моё предупреждение, неверующие, донёсённое до ваших разумов силой самого Принца Излишеств. Мы воздвигли жертвенники на этой земле, мы можем принести вас в жертву нашим богам. Ветераны десяти тысячелетий нечестивой войны ждут, чтобы растереть вас подошвами своих сапог. Нет надежды в противостоянии неизбежному. Сложите оружие, неверующие, и преклонитесь перед силами Хаоса.

Генерал Лейн был на своей территории, и не собирался кому-либо уступать. Он был вполне уверен в силе своей крепости. Она была в достаточной степени была оборудована казематированными помещениями: если суммировать площадь всех имевшихся убежищ, укрытий для техники и оборонительных казарм, в них могла укрыться целая армия. А гигантские подземные холодильники хранились продукты, позволявшие до полугода удерживать осаду.В официальном заявлении начальника обороны было сказано: Мы будем защищаться до последнего вздоха, до последнего солдата, до последнего патрона. И мы выйдем победителями в этой схватке. Мы выстоим, даже если весь мир пойдёт войной против насТопография поля боя диктовала сторонам весьма специфические условия. Протяжённость фронта - 6-7 км, и еретики наступали с гор по нескольким дорогам, разделив войска на 6 колонн.На левом фланге наступления хаоситов находилась река, протекавшая в глубоком ущелье, по берегам которой шли единственные дороги, по которым могла пройти тяжёлая техника. Поэтому наиболее мощные отряды Хаоса спускались в долину, двигаясь по западному и восточному берегам реки. Ещё три колонны шли туда прямо через горы на центральном участке фронта, и ещё одна - также через горы на правом фланге хаоситского наступления. Наиболее мощные силы имперцев закрепились на небольшом гребне, шедшем с запада на восток на центральном участке фронта обороны. Правым флангом эта линия упиралась в гору Изен - ключевую позицию всей импреской обороны. Река текла в глубоком ущелье между двух горных гряд. На западном берегу реки находилась именно гора Изен, и на ней был расположен форт "Кошачья Голова", запиравший еретикам выход в долину по дорогам, идущим по берегам реки.

Нужно было атаковать немедленно, вернуть себе контроль над фортом Еретики наступали яростно и опрокинули имперские силы, удерживавшие гребень.Имперцы уцепились за гребень и начали оказывать упорное сопротивление. Однако преимущество еретиков начинало давать знать. Удар еретического космодесанта позволил им вернуть себе контроль над фортом и позволить своим главным силам выйти на плато из долины реки. Нужно было действовать решительно, и Лейн приказал немедленно начать наступление по всему фронту, бросив танки против тех вражеских сил, которые вышли из долины реки на плато. Те, кто вышли на плато, были отброшены обратно вниз. Таким образом, угроза на правом фланге имперской обороны временно была ликвидирована и можно было оссредоточить внимание на центральном участке фронта. В этот момент колонна ренегатов, шедшая на правом фланге своей атаки должна была нанести удар во фланг по имперцам, державшим оборону на гребне, однако благодаря победе они соогли атаковать как с плато, так и выдвинуть овйска из резерва. Последняя вражеская колонна оказалась атакована с двух сторон и в итоге она была в дребезге разбита. Хаоситы потерпели жестокое поражение и были отброшены обратно в горы К рассвету танки 1 и 2 батальонов тяжёлых танков были переброшены на 2 угрожающий участок и сходу вступили в бой после ночного марша, уже второго за последние три дня. Таким образом, они одержали две победы за два дня. Благодаря скорости элитных частей имперцев, еретическая колонна, получив удар во фланг, оказалась окружена На следующий день бой продолжился и во фронтальном бою имперские силы вновь опрокинули еретиков Существовала концепция воздушного "нокаутирующего" удара по городам противника Сравнять столицу с землёй не могла даже самая устрашающая бомбёжка, военные производства и запасы материально-технических средств были надёжно укрыты в подземных убежищах, но Элиас надеялся, что разрушение города посеет панику среди населения имперской столицы.Поэтому он решил прибегнуть к тактике "тотальной войны" и приказал направить бомбовые удары на жилые кварталы. Он хотел показать населению Августгарда мощь своего оружия, убедить их, что их столица уязвима. Эта террористическая по сути тактика применения стратегической авиации базировалась на том, чтобы, уничтожая города и население врага, принудить его к капитуляции. Задача была проста:при помощи минимального количества затрачиваемых боеприпасов нанести максимальный вред коммуникациям и промышленности и убить максимальное количество населения. Оставшиеся в живых будут деморализованы и тем самым будут убеждены в бессмысленности дальнейшего сопротивления. К тому же, чтобы предотвратить мобилизацию ополчения и помешать отправке их на фронт, бомбардировки предполагалось сосредоточить на железнодорожных вокзалах, сортировочных станциях и узлах связи.Общая дезорганизация, вносимая ковровыми бомбардировками, тоже была на руку хаоситам. Точечные бомбёжки лишат противника возможности воевать, а ковровые бомбардировки по площадям лишат его воли к борьбе.Патриция "Пэгги" Уэйд- Каждое грёбаное утро. Хоть раз бы дали поспать.

Она была очень не в настроении. Пусть у неё была офицерская палатка с газовой плиткой, она была далеко не новой, и водозащитный слой от времени и под действием ультрафиолета растрескался, начав потихоньку пропускать воду. К тому же крысы уже успели найти лагерь, и каждую ночь совершали на него "набеги". Эти отвратительные жирные твари приползали ночью и принимались лазать между наружным и внутренним слоями палатки в поисках возможности проникнуть внутрь. некоторые проваливались через ветхую ткань и падали вниз. . С удобствами в лагере также было "не густо": вместо сортира - яма с жёрдочкой, которую легко было отыскать по запаху, душ из бочки с водой, бода в котором наверняка была ледяная. На корабле был хотя-бы казарменный туалет и здоровая комната с умывальниками Нужно было собрать экипаж: штурмана Хоббса, бомбардира Вилли, бортстрелков Брекенбриджа, О-Коннера и Дженкинса и загнать их в самолёт, пока они не успели надраться в стельку. Хотя многие из них ещё не разу в боевых условиях не подымались "на крыло", бухали они как самые что ни на есть заправские лётчики-бомбовозы. Конечно, нахватались они этого от более опытных коллег- Вытаскивайте задницы из палатки, парни, и тащите их в самолёт. Возможно сегодня понесём подарки лоялистам.Видя, что те не особо торопятся, она для порядка прикрикнула:- Живо, черти недоделанные! Патриция во что бы то ни стало хотела внимательно осмотреть свой "Мародёр", носивший имя "Фантом". В нормальных вооружённых силах за самолётом закрепляют определённого механика, который его и обслуживал. Однако одним из недостатков при службе Хаосу было то, что здесь такой практики не было. Бомбардировщик выводил из консервации и фактически собирал какой-то "хрен с горы", и Патриция ещё не успела выяснить, из какого места у него растут руки. Поэтому ей очень хотелось проверить "птичку" до того, как на ней взлетать. И для этого ей были нужны её сослуживцы Биография Патриции в точности повторяласудьбы миллиардов молодых людей по всему Империуму. Чтобы выплатить "Имперскую десятину" центральная планета подсектора "Кайнария-А" начала практиковать "натурализацию" двух подчинённых обитаемых миров той же системы: они забирали жителей этих планет в свои СПО, давали им первичную военную подготовку в спец. лагерях,делали их гражданами Кайнарии-А, после чего "сдавали" в Имперскую Гвардию, когда следовал призыв. При этом сами подчинённые планеты также обязаны были выставлять рекрутов уже от себя и, таким образом, они несли двойную рекрутскую повинность. Обычно в гвардию преимущественно забирали юношей как более подходящих для военной службы. Однако поскольку число забираемых исчислялось в миллионах,несложные демографические подсчёты показали, что в этом случае случае с каждым годом диспропорция между долями женщин и мужчин на этих мирах будет постоянно расти, что негативно скажется на демографии. Тогда стали проводить "уравнительные наборы" - поровну набирали и молодых людей, и девушек.

Когда было принято это решение, Патриции было 14 лет.В тот момент никто не пророчил ей военную службу. Она росла в обеспеченной по местным меркам семьесборщика налогов. Её отец был известен необычайной для своей среды честностью: он был принципиален в исполнении своих обязанностей, и не делал послаблений ни для бедных, ни для богатых. Он считал, что каждый человек имел свой долг перед Империумом, и он должен его выплатить его, отдав, если потребуется, всё, что у него есть. Это были его искренние убеждения, но из-за них он нажил лишь врагов"Я ваш непосредственный начальник:что захочу, то и сделаю. Без меня - ни шагу. Вы - рядовые. А кто такой рядовой? Это низший чин в вооружённых силах. А что требуется от низшего чина в вооружённых силах? Верная служба. А что же такое верная служба? Верная служба - это постоянная покорность! Я вас вымуштрую, родную мать забудете!"Оплеухи, тычки - всё это даже ударами не считали. Их наносили так, для порядка, чтобы нижние чины не расслаблялись. На подобные действия солдат не должен был реагировать, если он показывал, что ему больно, или, как казалось сержанту, смотрел не одобрительно, то получал "в рыло" уже по полной. Но это также было лишь лёгкой формой неодобрения. На случай более серьёзных проступков у сержантов как правило были специальные приспособления: гибкие металлические прутья или цепочки, которыми они хлестали по рукам тех, кто, к примеру, не успевал вовремя снять головной убор в присутствии офицера.Воспитательных целей данные санкции не преследовали - они были нужны для выработки у молодых бойцов беспрекословного, рабского подчинения старшим по званию и сроку службы.Падение на самое дно неофициальной солдатской иерархии для Патриции началось с конфликта с хлеборезом. Хлеборезы были в лагере особыми фигурами. Их втайне ненавидели, но на публике, напротив, перед ними все заискивали. Это были люди, ответственные за распределение, что само по себе возвышало их над другими. Однако в отдельную "касту" хлеборезов выделяли и привилегированные условия службы: по санитарным нормативам в ходе парко-хозяйственных дней их не могли назначать на наиболее неприятные виды работ, такие как драйка полов или чистка туалетов. При этом нахождение на кухне позволяло этим людям на постоянной основе в малых количествах похищать пищу. На каждую отдельную тарелку он недокладывал граммы, но со всего подразделения "урожай" уже равнялся нескольким порциям. По неформальному праву хлеборез мог иметь свою долю, но за это он "отстёгивал пайку""дедам", нужным ему людям (каптерам) и личным фаворитам и закрывал глаза на любые недопоставки со стороны вышестоящих. За это он находился под защитой. Так что на кухне царило вполне обыкновенное кумовство, и хлеборезов сразу можно было узнать по "лоснящейся морде". "Крышевали" хлеборезов как старослужащие, так и сержанты,так что "молодёжь" быстро отучали от любых претензий относительно кухни, размера порций и т.д. и т.п. За любые препирательства с ним "правдолюб" вполне мог отправиться вместо отдыха "пахать мордой" плац в противогазе, пока командиру не наскучит. С другой стороны и "шибко борзеть" хлеборезам не давали: если тот пытался присвоить себе больше, чем ему полагалось, и не делился при этом с кем надо, его могли живо "раскороновать", лишив его не только доступа к кухне и освобождения от грязной работы, но и защиты от ненавидевших хлеборезов простых солдат, а те уж не примянут случая расквитаться с ним за все унижения Каждому хлеборезу полагалось иметь прислугу из нескольких "салаг", которые прислуживали на кухне, мыли посуду и делали другую чёрную работу. Патриция, таким образом, попала на кухню. В первый же раз она заметила, пока мыла посуду, как хлеборез, по окончании приготовления обеда, запихивал в полевую сумку объёмистый пакет, наполненный съемными припасами, явно полученными в результате очень "экономного" подхода к приготовлению солдатского обеда. Сгорая от возмущения, Патриция бросилась дежурному офицеру и описала ему увиденное во всех подробностях. Однако он без лишних предисловий приказал дневальному взять саму Патрицию под стражу и отвезти на гауптвахту за самовольное оставление вахты. Сидя в карцере, "Пегги" надеялась, что её показания всё же достигнут цели, и пусть её посадили, но и хлебореза накажут за хищение. но по истечение её недельного заточения и диеты, состоящей из мизерных кусков хлеба и воды, её "огорошили"известием, что её обвиняют ещё и в клевете и десубординации. 100 палок - такова была награда за принципиальность. Но дисциплинарным наказанием неприятности Патриции не исчерпывались. С этого момента на ней поставили условную "чёрную метку". Жизнь в лагере вообще была не сахар, и втык можно было получить лишь за то, что у сержанта сегодня плохое настроение, а к Патриции относились теперь втрое строже, чем а другим. Когда нужно было "разгребать какое-нибудь дерьмо" было заранее ясно, кто будет это делать. В списке обязанностей, "закреплённых" за Патрицией,были (помимо банальной мойки посуды, уборки полов, чистки туалетов, чем в той или иной степени занимались все солдаты) регулярные отправки на "машину времени" - несколько нарядов по кухне подряд вне очереди. Это была своеобразная особая повинность в пользу хлебореза, за вину перед которым, Патрицию собственно и наказывали. Естественно, он не мог упустить возможности унизить поверженную противницу, заставляя её, к примеру,мыть пол в кухне своей зубной щёткой За каждую её оплошность заставляли "отдуваться" всё её отделение, тем самым стимулируя самих солдат "поспособствовать правильному воспитанию". В итоге её стали натурально "чмырить". После каждого раза она получала от сержантов,"дедов", офицеров и солдат своего призыва. Этот ад продолжался пол года - весь период прохождения ею "курса молодого бойца". Она как "чмошник", социальный изгой, была выкинута из нормальной схемы "эволюционирования" от "салаги" к "деду", так что даже перед самым переходом в действующие войска, когда по сроку службы Патриция уже считалась бы "дедом" и могла бы сама гонять "салаг", её по-прежнему заставляли делать всё то, что другим старослужащим было "западло".

Им нужна была не принципиальность и желание служить стране, а автоматическое и безусловное подчинение вышестоящим. Генерал Лукас Александр считал, что "путь к ереси в сомнении", Значит, чтобы избежать ереси, солдат не должен сомневаться, ему вообще думать не положено. Тех же убеждений придерживались и большинство его офицеров.Теперь для неё остался священным лишь один принцип - субординация. Если у человека больше звёзд на погонах, чем у тебя, его слово для тебя - закон. Она не защищала свою страну, не сражалась за Императора, все эти высокие материи ей теперь были чужды; она исполняла приказы своего начальства, и исполняла их хорошо. Из человека её превратили в военный автомат, чему она в общем-то в тот моментОна наслаждалась "санкционированной свободой", но никогда не забывала, что то, что дали, так же могут с лёгкостью и отнять. Система "перималывала без остатка", невзирая ни на боевые заслуги, ни на безупречные послужные списки. Некогда "Освободители" звались 174 отдельным кадианским полком ударных сил. Они вошли в 812 экспедиционный флот: это была мощная войсковая группировка, имевшая свою группу воздушной поддержки, бронетехнику и артиллерию. Первым заданием для них стало подавление антиимперского выступления на аграрной планете снабжения. Сама причина бунта были весьма банальны: Разбитые на всех фронтах, лишившиеся всех городских центров, терпевших одно поражение за другим, мятежники решились на отчаянный шаг. Их астропаты связались с Хаосом и стали молить о помощи. Пока солдаты Имперской гвардии отдыхали после кровопролитных сражений, в которых уцелела лишь треть от прилетевших на эту проклятую планету, Империум уже готовил над ними расправу.Всё, в чём они были виновны перед Империумом - они поучаствовали в совместной операции с Инквизицией, видели демонов и Серых Рыцарей. За это руководивший операцией лорд-инквизитор Шарп приговорил их всех к смерти. Когда настало время выводить войска с планеты, лорд-инквизитор приказал отправить вслед за транспортами гвардейцев боевые баржи ордена "Серых Рыцарей" и уничтожить все транспортные корабли и их эскорт. Официально 812 экспедиционный флот в документах значился как "потерянный в Варпе". Без предупреждения боевые баржи перехватили транспорты и принялись макропушками и торпедами крушить почти беззащитные корабли гвардейцев.5 из 8 транспортов массовой перевозки были уничтожены. Остальным удалось спастись лишь благодаря тому, что сопровождавшие их корабли охранения, видя, как уничтожается вверенный им конвой, атаковали боевые баржи, невзирая на инсигнии Инквизиции, видневшиеся на их бортах. Все корабли охранения были истреблены, но трём транспортам удалось уйти в Варп. 50 тысяч верных Империуму солдат и 67 тысяч членов экипажей транспортных судов и кораблей охранения расстались с жизнью из-за того, что Инквизиции показалось, что они видели слишком много.

Участь оставшихся в живых 30000 гвардейцев также была незавидна. Никто во всём Империуме не решился бы их укрыть, боясь всезнающей и всемогущей Инквизиции. Ни одна организация в Империуме не могла защитить гвардейцев от Инквизиции, ни один суд не был в состоянии отменить её приговора. Даже сам Император, которому они всю жизнь столь усердно молились, не мог или не хотел защитить своих слуг от других своих же слуг. В головах брошенных солдат, не совсем по своей воле ставших изменниками и дезертирами, стали всплывать мысли, толкавшие их к настоящему предательству. За что они проливали кровь, за что 2/3 из них остались лежать на той злосчастной планете, за что каждый год миллиарды людей с сотен тысяч планет забираются в гвардию, за что шахтёры выхаркивают в забоях лёгкие, старясь и умирая в 30 лет?Всё это они делали, чтобы хранить покой чиновников Администратума, действующих от имени безответного бога, который не может защитить своих последователей от его же собственных слуг?

И тогда их нашли ... Будто из ниоткуда рядом с транспортами из Варпа вышел один крошечный рейдер класса "Язычник" без опознавательных знаков.Некто отправился на импровизированный флагман их эскадры и о чём-то долго говорил с генералом Александром. Поняв истинное положение вещей, оказавшись перед выбором служить хаосу или умереть, многие, не желая подвергнуть душу вечноу проклятию. Среди офицеров случилась настоящая эпидемия самоубийств: они не могли допустить, чтобы на их часть и на их род пало бы пятно позора. Патриция сама думала об этом; она несколько минут смотрела в дуло пистолета, но ей не хватило духа спустить курок. Здесь принятая в его полку методика подготовки сыграла на руку Лукасу Александру. ПРиученные бесконечной муштрой всегда и везде следовать за своим генералом, солдаты пошли за ним и теперь.Никаких крупных проимперских выступлений в его флоте не случилось. Раз генерал идёт за Хаосом, значит и мы должны. Сперва были гнев, ненависть, желание отомстить стране, предавшей своих солдат, но эмоции давно улеглись.Хорошие, плохие ... всё это для них уже не имело значения. Они просто стали винтиками другой военной машины. Другой, но работавшей на тех же принципах, что и та, выходцами из которой они были."Освободители" были подготовлены в Империуме, там же стали боевыми ветеранами, имевшими оружие и должную военную подготовку. Они прошли кровопролитные войны, на их глазах их соратников рвало на куски тяжёлыми снарядами, их травили отравляющим газом, они шли на пулемёты, так что они привыкли убивать, решать вопросы силой. Они были профессиональными военными, интервентами, агрессорами, беспощадными и не просящими пощады. Они шли убивать и были готовы к тому, что их враги будут стремиться сделать то же самое.

Патриция не могла сказать, что понимала и разделяла идеалы своих вынужденных братьев по оружию, а культисты вызывали в ней даже своеобразное отвращение. Ей, как бывшему гвардейскому офицеру эта толпа фанатиков-варваров казалась неорганизованным отвратительным сбродом, ей было чуждо желание окроплять самолёт перед вылетом кровью зарезанных младенцев или пить из черепа поверженного врага. Сперва такого же мнения придерживалось большинство "Освободителей", однако со временем медленно но верно культ проникал внутрь этой организации. Сказывались ни то агитация фанатичных проповедников, ни то сам контакт с сущностями Варпа. Итог был один - боевые товарищи один за другим превращаясь в полностью фанатичный безмозглый скот. Это была уже не осознанная верность добровольного последователя, а какая-то собачья преданность и раболепие фанатичного сектанта, сама личность которого полностью растворилась в идее культа. Такие люди переставали общаться с сослуживцами, даже лучшими друзьями, если те сами не были культистами, начинали совершать жестокие ритуалы, покрывая символикой свои тела и технику. Некоторые в подражание тёмным Апостолам Несущих Слово буквально вырезали надписи из священной книги Ларгара у себя на лице. Этот ритуал должен был исполняться лично самим адептом перед зеркалом при помощи одного лишь хирургического скальпеля без всякой анестезии. Считалось, что желающий получить благословение Ларгара должен доказать крепость своей веры, выдержав всю боль, испытываемую им во время процедуры, и не потеряв сознание, исполнить начатое.Их поведение в бою также менялось: фанатики продолжали в целом умело действовать, они подчинялись приказам и следовали заданной командирами тактике, однако в целом они начинали действовать более агрессивно, всё более стремясь поразить противника и уничтожить заданную цель, нежели уцелеть. Иногда это было даже полезно, иногда - наоборот мешало и вело к неоправданным потерям. Однако одно было ясно - став приспешниками культа, сослуживцы перестали быть теми людьми, с которыми она начинала служить в 174 отдельном полку. Ей ужасно не хотелось стать такой же, потерять достоинство и само человеческое лицо, личность, окончательно став марионеткой культа и Хаоса недилимого. Однако мало что могло ещё её удержать: родины у них больше не было, своего старого бога тоже, у неё оставалось одно - её специальность, работа. Всё, что оставалось тем немногим "Освободителям", кто сохранил остатки разума - отдаться ей безраздельно, кинувшись с головой в пламя самых яростных бомбардировочных рейдов. В этом аспекте всё было столь привычно, столь одинаково за любые стороны конфликта, что символы в виде бомб на бомбардировщиках, означавшие количество боевых вылетов, нанесённые ещё в тот период, когда самолёты использовались Империумом, даже не стали закрашивать - их просто продолжили, пририсовывая новые бомбы за боевые вылеты, произведенные уже на стороне Хаоса. Так что сегодня им предстояло заняться привычным делом - лететь и подвергать огненному холокосту очередное скопление вражеских форм жизни. Чьим был город, который предстояло ровнять с землёй, кто там жил, чем они провинились - всё это её уже не волновало. Ей просто приказывали лететь в определённую точку на карте и сбрасывать бомбы, и она это делала.Однако она до сих пор не могла отказать себе в том, что сам процесс ей нравился. 16 тонн бомб, которые мог принять в себя её "Мародёр", прозванный "Фантом", были властью, могуществом в самой грубой и непосредственной её форме. Теперь они, отважные воины Апокалипсиса, доверенные смерти, были готовы в очередной раз "забомбить" противника обратно в каменный век. Патриция отправилась в штаб эскадрильи, чтобы пройти предполётный инструктаж и получить пакте с заданием. Как она заметила, капитан (разумеется при помощи рабов, которых он уже успел накупить после перехода на сторону Губительных Сил) обустроился куда основательнее своих подчинённых. Пока лётчики и наземный персонал ютились в палаточном городке, для капитана уже был возведен личный домик из фанерных щитов, который для теплоты обшили термопластовыми панелями. Складные фанерные хижины, конечно, обещали и для пилотов, он им они "светили" лишь в каком-то отдалённом будущем, в то время как у капитана всё было уже сейчас. Невдалеке от домика командующего эскадрильи уже было наскоро возведено дерево-земляное убежище на случай вражеской "штурмовки" аэродрома. По другую сторону от домика был котлован под уже более основательный штабной бункер, который должен был в будущем заменить то временное сооружение, которое было построено сейчас. Пилоты прошли мимо этих построек и зашли в большую раскладную палатку, аналогичную тем, которые использовали для полевых госпиталей. Внутри не было особенно ничего кроме деревянного помоста и большого количества стульев, поставленных прямо на траву.

Капитан Джексон вызывал у Пэгги смешанные чувства. С одной стороны, он, как и она, был в 174 полку, когда он был лояльным, и после смены стороны не превратился в сумасшедшего культиста. Увы, на этом его достоинства заканчивались. Изворотливый и скользкий, как угорь, он ухитрялся одинаково комфортно чувствовать себя на любой стороне и извлекать из всего выгоду. Поговаривали, что ещё будучи на службе лоялиистов, он торговал расходными материалами, провиантом и запчастями "налево", но делал это столь ловко, что никто так и не смог его уличить. Переход "Освободителей" на сторону Хаоса он использовал натурально на 100%: тогда покончило с собой или было убито сразу несколько видных офицеров, чем он не преминул воспользоваться, чтобы подняться как можно выше. Так в один день он сумел переквалифицироваться из снабженца в бомбардировщики и поднялся разом с младшего лейтенанта до капитана. Вот уж правда "кому война, а кому мать родна"

Глядя на него, Патриция вспоминала своего первого командира эскадрильи имперских времён. Когда она впервые увидела его, ей, 20-летней девушке, он показался уже глубоким стариком, хотя в реальности ему было лишь 39 лет. Однако в тот момент ей не пришло в голову, что в таком возрасте у людей уже может быть седина. Это был прожжённый войной офицер с устрашающими шрамами на лице и, видимо, на всём теле, и потухшим взглядом. Он прошёл множество компаний и повидал такое, что в тот момент Патриции и не снилось. Поэтому о каком-то рвении, боевом азарте, даже ярости к врагу в его душе уже не осталось. Он был опустошён и эмоционально измотан, воевал уже безотносительно вопроса "зачем", просто он это всегда делал и это всё, что он умел делать. Однако за своих людей но был готов стоять горой. Когда они, ещё желторотые юнцы, не бывавшие в настоящих сражениях, отправлялись в свой первый рейд на Гензель, он сказал им в конце брифинга:- Я доведу вас до цели, даже если мой самолёт развалится на части

Так и случилось, хотя много позднее. Когда та компания перешла во вторую фазу, и проигрывавшие войну мятежники воззвали к Хаосу Тогда самолёт лидера был сбит в ходе атаки "Адских Клинков" (Chaos Hell Blade fighter). С ним погиб штурман всего соединения. "Мародёр" капитана занял его место. Однако при подходе к объекту он получил серию попаданийиз двух спаренных 37-мм пушек хаоситского Осквернителя (Chaos Defiler). Вместо того, чтобы отвернуть или покинуть горящую машину, он продолжил везти свою эскадрилью на цель. Он дотянул до укрепрайона, отбомбился уже горящим и вывел на цель остальные самолёты, но уже над ним командирский самолёт окончательно развалился и рухнул вниз. Никто не смог из него выпрыгнуть...

Он действительно довёл их до целивопреки всему. Нынешний же даже не поднимался со своей эскадрильей в небо.

Hell`s Bells значится как одна из наших лучших эскадрилий Вы разделитесь на группы и поднимитесь с менее защищённой восточной стороныДекорированию стратегическая авиация традиционно уделяла очень много внимания: если среди пилотов-истребителей названия самолётов, личные эмблемы или гербы были как правило особыми отличительными знаками как-правило, либо заслуженных лётчиков, кавалеров боевых наград, которым возможность украсить машину давалась как привилегия,то в стратегической авиации этим увлекались фактически поголовно все. Было бы сложно найти не столько машину с отличительными знаками, сколько самолёт, на которой их бы не было. В ряде эскадрилий эти порядки фактически стали почти официальныими, и самолётам, как кораблям во флоте, там давались имена. Также на "Мародёрах" в почти всегда наносились имя командира экипажа, количество совершённых боевых вылетов: считалось, что подобная визуальная демонстрация заслуг будет поднимать боевой дух личного состава. При наличии под именем командира экипажа изображались его боевые награды, а под значками бомб, обозначавшими количество вылетов, изображались значки сбитых самолётов.Имперские бомбардировочные эскадрильи, попадавшие в достаточно развитые миры, порой заказывалдля росписи своих самолётов услуги профессиональных художников и фотомоделей. Фотомоделей у ренегатов не было, так что несколько раз их роль исполняла сама Патриция, тем более, внешность у неё была вполне подходящая. Зубы, выбитые в учебке, она смогла заменить протезом, когда уже дослужилась до лейтенанта. Тогда же она отреставрировала и нос, так что теперь её лицо имело вполне правильные, даже можно сказать благородные черты. Она даже немного гордилась тем, что её лицо имели сразу четыре женских фигуры (на самолётах "Пламенная Бетти", "Мадам Сатана", "Огненный шар" и "Нам меньше досталось").

Впрочем неофициальный титул аса бомбардировочной авиации достался ей не только за красивые глаза: за её плечами было 389 боевых вылетов, что для дальнебомбардировочной авиации было просто запредельным числом, и за это время прошла по небу более 1 млн. км, войдя в группу пилотов-"милионников". Правда Пэгги не обольщалась: счастье бомбардировщика изменчиво; она знала людей куда более храбрых и опытных, чем она, которые тем не менее бесславно погибали на, казалось бы, простых заданиях от случайного разрыва бившей наугад зенитки или просто из-за того, что у их самолёта отказал износившийся мотор. Пока что Патриции везло, и она возвращалась с заданий, на которых погибали другие, хотя попытки убить её предпринимались различными врагами почти каждый вылет. А раз продолжается жизнь, значит продолжается и служба, таков уж её удел.

Погода ожидалась в целом благоприятной для бомбового рейда: свет луны, хорошая видимость и отсутствие плотной облачности над целью, не слишком сильный, не порывистый ветер. Лунный свет упрощал бомбардировщику ориентирование по курсу и давал возможность более точно везти бомбометание. Светлое, освящённое луной небо затрудняло работу вражеской зенитной артиллерии Однако свет луны облегчал работу и немецким ночным истребителям, которым было легче находить свои цели. Так-как самолёт-метеоразведчик подтвердил, что условия над Августгардом благоприятны для налёта, было передано подтверждение, что атака будет. Метеоразведка обещала ясное небо, а значит - и возможность визуального контакта с целью. Это было предпочтительно в сравнении с радарной бомбардировкой. За час до вылета Патриции вручили пакет с заданием. Она кратко ознакомилась с сутью миссии. Первым боевым вылетом на "Чистилище" в рамках спланированного высшим командованием "Августгардского сезона", серии из воздушных налётов на вражескую столицу, ей ещё предстояла стандартная процедура. Боевая задача, поставленная перед их эскадрильей, была проста и обыденна: лететь в Августгард и бомбить какой-то железнодорожный узел. Она мельком глянула в планшет и просмотрела примерное указание на цель: в целом это была забота в первую очередь не её, а бомбардира,

Первые миссии на любой планете по опыту Патриции были либо "счастливым временем", когда можно везти боевую работу фактически спокойно, поскольку враг ещё не успел развернуть все свои силы, либо наоборот, временем самым что ни на есть паршивым, поскольку бомбардировщики ещё не успели "прощупать" районы максимальной концентрации сил ПВО, так что шанс угодить в переделку был максимальным. Почему-то лётчице казалось, что в этот раз будет именно второй сценарий. Одной из слабостей хаоситов в предстоящем сражении было то, что они уже давно не летали. Перелёт по космосу из мест постоянной дислокации занял у них почти три месяца, а в это время, понятно, не полетаешь. Обычно после такого перелёта пилотам давали "разлетаться", вновь привыкнуть к штурвалу, и заодно максимально настроить самолёты для полётов в местной гравитации, климате и атмосфере. Однако в этот раз их бросали в бой сразу же, как только механики выгрузили и собрали самолёты, и первый же полёт в небе Чистилища для большинства из них был боевым вылетом. Патриция отлетала более 1 млн. км. на своём "Мародёре" и с закрытыми глазами могла найти в его кабине любоё прибор, но даже ей нужно было вновь привыкнуть к пространственной ориентации и перегрузкам, да и банальную акклиматизацию никто не отменял. К тому же неплохо было бы ознакомиться с районом полётов ... но это было лишь в мечтах. В то же время их противниками были местные пилоты, знавшие район "как свои пять пальцев" и имевшие, по-видимому, солидную лётную практику. Некоторое утешение для "Освободителей" было в том, что у большинства вражеских лётчиков не было боевого опыта, но на самом деле среди летевших сегодня хаоситских пилотов далеко не все были такими же ветеранами, как Патриция. Немалую долю "Освободителей" также составляли новобранцы, подготовленные из культистов, которые до присоединения к восстанию имели опыт управления летательным аппаратом. "Освободители", активно участвуя в боях, неизбежно несли потери, и из тех, кто некогда сбежал от Инквизиции на момент вторжения на Августгард в живых осталось не больше четверти. Численность авиаполков восстанавливали между компаниями, вербуя культистов с подходящей подготовкой, переобучая их на экспресс-курсах и выдавая самолёты. Мобилизационный ресурс "Освободителей" был велик, чему способствовало чрезмерное рвение ряда импреских военачальников, любивших устраивать децимации (убийство каждого десятого) среди мирного населения городов, побывавших под оккупацией Хаоса. Эти "ревнители справедливости и благочестия" утверждали, что сам факт того, что эти люди не погибли в борьбе с Хаосом и позволили ему занять город, уже делает их пособниками губительных сил, даже если обвиняемый был физически не в состоянии сражаться. Конечно, так поступали не все имперцы, но всё же достаточно многие (Лукас Александр практиковал этот метод "фронтовой юстиции" на планетах Кронос и ). В связи с этим в городах, в который скоро должны были вступить имперские войска, начиналась безумная паника. Все старались любым способом выбраться оттуда, скрыться в малонаселённой местности. Но самая жуткая борьба разворачивалась в космодромах. Здесь за право попасть на улетавшие транспортные корабли Хаоса порой разворачивались самые настоящие бои.Пользуясь возможностью выбора, еретики выбирали подходящих им беженцев словно скот, забирая тех, чьи сила и навыки могли быть им полезны. Пилоты были одной из тех категорий, которые вывозили в первую очередь, однако военные пилоты-дезертиры были редкостью, в основном в качестве пополнений шли переподготовленные пилоты транспортов или гражданских воздушных судов вроде челноков "Аргус" и "Аквила". По уровню подготовки эти эрзац-пополнения уступали даже расквартированным на "Чистилище" имперским лётчикам.

Знал ли это Элиас - конечно знал. Но, во-первых, он не был авиатором, и части специфики всё же не понимал. Во-вторых, он торопился нанести первый удар, рассчитывая массированной бомбёжкой уничтожить пути сообщения, по которым они должны будут перемещать войска (в первую очередь - шоссейные и железные дороги), нарушить развёртывание сил лоялистов и помешать им включить в действие резерв. Чем ранее начнутся налёты, тем сильнее будет эффект и тем больше шансов будет на реализацию плана быстрого прорыва. К тому же численное превосходство, причём подавляющее, было у хаоситов, так что несмотря на явные проблемы, Вальдрекк Элиас шёл на риск и отдал приказ с ходу нанести удар. Правда простому пилоту ото всех этих высоких соображений было не легче.Впрочем, такова уж его доля. За этими мыслями она подошла к своему самолёту. Её самолёт, стратегический бомбардировщик типа "Мародёр", носивший имя "Фантом" стоял на площадке, на грунтовом аэродроме и красиво блестел в лучах заходящего солнца своим свежеокрашенным корпусом. Ночные стратегические бомбардировщики 1 воздушного флота "Освободителей",снизу были окрашены в чёрный цвет, а сверху - в оливковый. Однако эскадрилья Пеатриции в этом плане выделилась, приняв видоизменённую 4-цветную "деформирующую" камуфляжную раскраску, при которой на оливковый фон наносились вытянутые бурые, светло- коричневые и салатные пятна. Низ самолёта при этом оставался чёрным.В качестве знаков опознавания на крылья и хвост самолёта были нанесены светло-серые шестиконечные звёзды Хаоса Неделимого.На его носу красовался знак её эскадрильи "Hell`s Bells" - на голубом щите красный чёрт с трезубцем, сидящий верхом на падающей авиабомбе, и девиз эскадрильи: "Будем над целью - цели не будет". Далее прямо под кабиной пилота в 13 рядов (по 30 в каждом) шли 389 жёлтых и красных изображений в виде бомб, символизировавших 389 совершённых "Фантомом" боевых вылетов - один из крупнейших показателей среди всех бомбардирочных сил "Освободителей". Жёлтые бомбы обозначали ночные рейды, красные - дневные. На левом борту непосредственно под кабиной пилота была изображена персональная эмблема "Фантома": кладбищенский жнец с косой, метающий на фоне месяца бомбу из-за облаков. Эту картинку Патриция сама придумала и нарисовала на "Фантоме", как только получила его с завода. С тех пор эмблема оставалась неизменной и лишь подновлялась по мере необходимости. Символизм имени самолёта был в том, что её бомбардировщик будет неуловим для зениток и перехватчиков противника. И пока что самолёт оправдывал имя: большинство машин не переживали и 30 вылетов, а "Фантом" шёл уже к четвёртой сотне. Таким образом, изрисован был фактически вся носовая часть левого борта: столь заслуженный самолёт по праву должен был иметь "иконостас" Наземная команда суетилась, заканчивая последние приготовления. Цистерны-заправщики наполняли топливные баки 109500 литрами прометиевого топлива. Напротив самолёта стоял тягач с прицепленным за ним мини-поездом из тележек, на которых лежали бомбы, предназначенные для сегодняшней миссии. Там были два огромных "Блокбастера" - 4-тонные фугасные бомбы, на одной из которых кто-то уже успел намалевать белым мелком надпись "Это вам от меня!". На второй красовалась надпись "Подарок Императору". На других тележках лежали кассеты с "зажигалками" - 1-килограммовыми термитными зажигательными авиационными боеприпасами. Этот состав бомб был Патриции хорошо знаком. Адская тактика тотальной воздушной войны, ужасающую эффективность которой сегодня предстояло испытать на себе Августгарду, была впервые опробована "Освободителями" на мятежниках ещё в те времена, когда они были лояльны. Именно тогда, на взбунтовавшемся против Империума аграрном мире имперское военное командование и лично генерал Лукас Александр принял решение "выбомбить" с помощью разработанной на Армагеддоне тактики массированных ковровых бомбардировокгорода, которые считались ими центрами мятежа. По его расчётам население под угрозой тотального уничтожения либо раскается и сдастся на милость имперской администрации, либо бросит свои укреплённые города и попытается скрыться в сельской местности, после чего от имперских наземных сил потребуется лишь операция по зачистке, чтобы выловить и предать суду мятежников и им сочувствующих.

Для осуществления столь масштабного замысла была собрана армада из четырёх тысяч стратегических бомбардировщиков. Удары с воздуха надлежало проводить постоянно, несколько дней подряд, в дневное и ночное время, чтобы у защитников не было бы времени на передышку и ликвидацию последствий ударов. Конечная цель: полное разрушение и обращение в прах всех центров мятежников, с целью лишения их не только возможностей, но и воли к какому-либо организованному военному сопротивлению. Первой целью для "всесожжения" стал город Гензель. Он был вторым по населённости из всех городов данного мира, и по данным разведки там нахолодилась большая концентрация ренегатов. Было велико моральное значение Гензеля: этот город мятежники провозгласили своей столицей, так как этот город был крупнейшим из находившихся у них в руках, у тому же он считался старейшим человеческим поселением планеты. Поэтому и в очереди на уничтожение он оказался первым для удара имперской "бомбовой дубины" весом в 10 килотонн. Тогда "Фантом" Патриции шёл в первой из семи созданных особых сводных бомбардировочных групп по 550 "Мародёров" в каждой. Чтобы испепелить огромный тысячелетний город из конца в конец, бомбы должны сыпаться на него фактически безостановочно. Поэтому каждый бомбардировщик должен был совершить по несколько вылетов, чтобы в течение девяти дней доставить в Гензель всё, что для него приготовило имперское командование А доставлять было что: суммарный тоннаж выделенных для операции бомб составлял 10 тысяч тонн - именно столько было, по расчётам командования бомбардировщиков необходимо, чтобы полностью уничтожить вражескую столицу.

Однако секрет был не только в весе бомб, но и в их составе. 50% бомб составляли фугасные боеприпасы, 30% - зажигательные бомбы и 20% - контейнеры с зажигательными жидкостями. Дьявольская технология тотального уничтожения городов вместе с населением, которую хотел реализовать генерал Лукас Алекнсадр, была основана на точных расчётах, проводимых Адептус Механикус во временна Армагеддонских воин. Тогда в условиях ограниченных сил и средств имперскому командованию было критически важно знать, как наиболее экономично убивать противника. Первые опыты налётов "Мародёров" на захваченные орками миры ульи показали, что налёты, при которых основу бомбовой нагрузки составляли фугасные бомбы стоила имперцам слишком дорого: расходы имперцев на налёты в деньгах и человеческих жизнях превышали количество ресурсов, затрачиваемых орками на защиту от бомбовых ударов и ликвидацию их последствий. Однако зажигательные бомбы показали в разы лучший результат: при одинаковом весе заряда зажигательные бомбы наносили врагу в 4-5 раз больше урона, чем фугасные. Эксперименты с различными комбинациями этих боеприпасов позволили выявить наиболее эффективное сочетание. Объект сперва следовало подвергнуть мощной бомбардировке разрушительными фугасными зарядами, чтобы они "взломали" городскую застройку, разрушили крыши и чердаки и выбивая окна, после чего "засеять" образовавшиеся руины "зажигалками". Они вспыхивали "как спички": пламя на чердаке, возникшее от зажигательной бомбы, начинало втягивать кислород через разбитые окна нижних этажей, быстро разрастаясь и за считанные минуты пожирая всю постройку. Если в достаточной близости зажечь много сотен домов, пламя сделается всеобщим, затягивая кислород из окрестностей и создавая невероятную по мощности тягу. Множество мелких пожаров сливались в один гигантский. Этот костёр площадью в многие километры нагревал воздух над собой, заставляя его подниматься вверх. Снизу на место нагретого воздуха начинали поступать холодные массы воздуха с периферии пожара. Прибывший воздух также нагревался, и возникший механизм подсоса воздуха начинал действовать как непрерывно работающие кузнечные мехи. Образовывался устойчивые центростремительные направленные потоки, ввинчивающиеся по спирали от земли на высоту до пяти километров. Напор горячего воздуха достигал ураганных скоростей и температура в центре пожара поднимается до 1000?С. Города превращались в дымящееся пепелище. Эта технология стала огненной карой ксеносам, покусившимся на имперский мир, но генерал Александр собирался с ей помощью усмирить мятеж.

Техника "Огненного шторма" с момента Армагеддонской войны несколько усовершенствовалась: в своём первом вылете на Гензель "Фантом" и 549 других бомбардировщиков несли в бомбовых отсеках "Блокбастеры" ("разрушители кварталов") -2,5 и 4 - тонные цилиндры с пластидом, вызывавшие на земле серьёзные разрушения и выбивавшие в домах стёкла в радиусе километра от места своего падения. К моменту той операции у Патриции уже был опыт бомбовых ударов, но эти "воздушные мины" были крупнейшим видом авиационных боеприпасов, которые ей приходилось доставлять. Однако в целом первый налёт на город не показался "Пэгги" чем-то особенным: как обычно они ещё днём долетели до города, скинули бомбы и улетели. Разве что клубы дыма, поднимавшиеся там, куда падали "блокбастеры" были куда эффектнее, чем от обычных 5000 и 800 кг. фугасных бомб... Мощь этих новых гигантских бомб буквально чувствовалась даже в кабине сбрасывавшего их самолёта: "Фантом" слегка "подпрыгнул" от взрывной волны после детонации двух сброшенных им 4-тонных "блокбастеров". Не даром была инструкция, предписывавшая сбрасывать "блокбастер" минимального весас высоты не менее 2 км, иначе взрывная волна могла повредить самолёт. Бомбардировка этими гигантскими боеприпасами была эффектной, после удара первых 550 бомбардировщиков, продолжавшегося всего 20 минут, город уже лежал в руинах, окутанный клубами бетонной пыли, но ни "Пэгги", ни те, кого она бомбила, не знали в тот момент того, что это лишь вступление перед "светопреставлением", приготовленным Лукасом Александром для Гензеля. Гензель же покорно ждал своей участи: помешать имперским налётам восставшим было не чем. Истребительной авиации у них фактически не было, а несколько десятков имевшихся в их распоряжении автоматических счётверённых зенитных пушек (quad-gun) ничего не могли сделать против "лавины" имперских бомбардировщиков.В течение следующего вечера и ночи ещё две бомбардировочные группы по 550 машин совершили налёты на город, но несли они уже не "блокбастеры" а сочетание обычных фугасных бомб и зажигательных боеприпасов в соотношении 1 к 2 в пользу "зажигалок". Эти бомбы весили всего 1 кг и брались на борт бомбардировщика тысячами в специальных контейнерах. Каждый боеприпас выглядел как десятисантиметровый оперённый серебристый металлический цилиндр с хвостовым оперением. Наполнены эти цилиндры были термитной смесью (порошкообразную смесь алюминия с оксидом железа). Корпус бомб был сделан также из горючего металла "элктрон" (сплава алюминия с магнием). Вместе это интенсивно сгорало с выделением большого количества тепла (температура горения до 2700 градусов). Первая "волна" уже хорошо "подготовила" город, и когда началась его "обработка" зажигательными бомбами, результат не заставил себя ждать. "Зажигалок" имперцы не жалели: в тот день на 1 кв. км было сброшено до 100 тыс. боеприпасов данного типа. Единовременно внизу запылали десятки тысяч пожаров. При этом работа противопожарных служб была парализована предшествующей бомбардировкой: из-за многочисленных обрывов линий не работала телефонная связь и система экстренного оповещения, водопроводы были разрушены, и пожарные гидранты перестали действовать, завалы на улицах препятствовали перемещению пожарных расчётов. Пламя внизу разгоралась и гасло, в небо поднялось облако пыли, дыма и пепла, полностью закрывшее пылающий город. Сквозь эту плотную пелену даже к полудню не пробивался солнечный свет. Однако командованию мятежников ещё удавалось как-то контролировать ситуацию, их пожарные и спасатели стали пытаться локализовывать возгорания и вытаскивать людей из-под завалов. Однако самое страшное ещё было впереди. Второй налёт наГензель, в котором приняла участье Патриция, вновь был дневным. В этот момент ПВО города окончательно перестало существовать, и бомбардировщики чувствовали себя абсолютно вольготно. Молодую лётчицу впечатлило зрелище необъятно-гигантского бурлящего чёрного облака,саваном накрывшего весь Гензель. Дым был на столько плотным, что очередную порцию фугасных бомб приходилось сбрасывать при помощи радиолокационных бомбардировочных прицелов, обычно применяемых при ночных налётах. Однако это опять же было ещё далеко не всё. Весь день на приговорённый город сыпались фугасные бомбы, мешавшие борьбе с огнём и спасательным работам, но на ночь Лукас Александр заготовил своё последний аргумент. На город должны были быть сброшены фосфорные бомбы. Это были герметичные канистры, наполненные смесью каучука и белого фосфора. При падении они разбивались, разбрызгивая липкую жидкость, мгновенно воспламенявшуюся от контакта с воздухом. Загасить это соединение водой или песком было невозможно, поскольку в его состав входил кислород. Благодаря жидкой структуре эта адская смесь, попадая на здания, затекала внутрь, стекала на нижние этажи и в подвалы домов, лишая искавших там спасения последней надежды.

В этот раз отчаянные попытки пожарных и сил гражданской обороны обуздать пламя были сведены на нет огненным дождём зажигательных бомб и потоками белого фосфора. Возникавшие очаги возгораний постепенно сливались в одно. Разразился "огненный шторм". Воздушные массы над главным очагом начали нагреваться, поднимаясь вверх и формируя непосредственно над очагом область низкого давления. Туда затягивало холодный воздух с краёв зоны пожара, в результате чего возник огненный смерч. Потоки воздуха с огромной скоростью дули в сторону этого вихря ; этот процесс породил чудовищный тепловой циклон, достигавший в высоту до 5 километров и диаметром, более 3 км. В третий раз Патриция вылетела той ночью. Это был её первый ночной налёт на этот город, и результат ковровой бомбардировки зажигательными снарядами она видела впервые. Поскольку "Фантом" шёл уже во втором эшелоне, "работавшем" по Гензелю в ту ночь, когда он долетел до города, тот уже пылал. Бортстрелок Патриции, сидевший нахвостовой турели, откуда открывался лучший вид на творившееся внизу, с нескрываемым восторгом произносил в шлемофон:-Вот это да! Ты посмотри на это сияние!Весь город был объят пламенем. Пылало всё, что могло воспламеняться. Отдельных пожаров уже не было видно: все они сливались в один, и казалось, что внизу под самолётом на сколько хватало глаз разверзлось гигантское огненное море. Белое раскалённое мерцающее марево - всё, что было видно. Город буквально утонул в пламени.Жар от этого апокалиптического пожара ощущался даже в кабине "Фантома" на высоте в 6000 метров. На фоне этой бесконечной огненной лавины найти спускавшиеся на парашютах светящиесязаряды-маркеры, сброшенные самолётами-наводчиками, было фактически нереально, но в сущности этого уже и не требовалось. Патриция сбросила бомбовую нагрузку просто куда-то вниз, в агонизирующий город, поскольку разобрать на земле какие-то конкретные объекты уже было невозможно. Пэгги испытывала ликование при виде творившегося внизу. Она даже слегка отклонила самолёт, чтобы получше разглядеть из кабины это фантастическое зрелище. Город превратился в рукотворный ад. Зарево пожара было отчётливо видно с земли даже за 150 км, с воздуха - за 300 км. Гигантский столб раскалённого воздуха с огромной скоростью затягивал в себя окружающий воздух, формируя огненный смерч. Ветер, дувший в сторону этого вихря достигал скорости в 270 м/с; он выворачивал с корнем деревья, переворачивал машины и буквально засасывал людей в огонь. Улицы охватывали ураганы огня. Люди гибли сотнями тысяч. Некоторые искали спасение в прудах и колодцах и сваривались там заживо. От жара согнулись даже стальные опоры фонарных столбов. Асфальт расплавился, и люди вплавлялись в него, словно комары в смолу. Другие, попав в зону разрывов канистр с белым фосфором, были полностью охвачены огнём и метались, словно живые факелы. Люди зажаривались заживо не только внутри домов, но даже на улицах между ними, на столько велика была температура. Смерть настигала даже тех, до кого не могло добраться пламя. Бомбоубежища, находившиеся непосредственно в зоне огненного шторма самовоспламенялись и выгорали изнутри. Всё, что нашли в них имперцы, разбиравшие завалы для изучения последствий налёта: ровный слой серого пепла, в который превратились люди. Расплавилась даже алюминиевая посуда. В убежищах, расположенных на границе главного очага пожара люди испеклись, словно в гигантских печах. Тела сморщивались и мумифицировались от чудовищного жара. Они были жёсткими, скрюченными и порой "ужимались" до 60% от изначального роста. Не выжили и те, кто спрятался в укреплённых подвалах, не попавших в зону прямого воздействия всевыжигающего жара: когда огненный циклон втягивал в себя воздух из окрестностей, он высосал его и из бомбоубежищ, обрекая находившихся там людей на смерть от удушья. Толпы обезумевших жителей Гензеля выбегали из городских ворот, надеясь там найти спасение. Но Лукас Александр не был намерен отпускать их с миром: он поднял в небо истребители "Громобой" и приказал им расстреливать эти толпы пушками и ракетами, двигаясь на бреющем полёте. Это был апогей массового убийства. В ходе продолжавшегося целую неделю воздушного террора имперская бомбардировочная авиация стёрла с лица земли целый город. Если взять снимки того, что осталось от Гензеля после бомбовых ударов имперцев из 174 отдельного полка и сравнить это с фотографиями поверхности Луны, то сложно было бы найти разницу. Жизнь и все следы её существованиябыли разрушены, испепелены и развеяны по ветру.Руины источали такой жар, что войти в них, чтобы осмотреть последствия, можно было лишь через 2-3 дня с момента самого удара. Но даже основываясь на данных аэрофотосъёмки можно было сказать, что успех превзошёл все ожидания: городская застройка была разрушена на 90 - 95%.При этом город в целом был признан непригодным к обитанию, а экономицеской единицей он и подавно прекратил быть: вся городская инфраструктура была уничтожена.Дороги были завалены обломками, став непроходимыми для какого-либо транспорта. Все виды подземных коммуникаций были перебиты 4-тонными бомбами-"блокбастерами".Целые районы городавообще исчезли и были обращены в каменную пустыню, где оставались лишь кучки руин, среди которых лежали мёртвые, раненые, исколоченные, сожжённые до неузнаваемости люди. Из-за гигантской температуры в центре пожара многие тела были испепелены не хуже, чем в крематории, и установить точное число убитых было невозможно, но было ясно, что их очень много (от 80 до 300 тыс. чел), при этом по приблизительным оценкам на убийство каждого жителя города пришлось затратить всего-лишь 1 тонну взрывчатых и зажигательных веществ. Это был превосходный показатель эффективности: генерал Александр был доволен.Вслед за Гензелем были "стёрты в порошок" ещё несколько ключевых городов восставших.Всего Патриции довелось до Августгарда участвовать во "всесожжении" девяти городов. Все эти операции она проводила на стороне Империума. Теперь создателям предстояло самим опробовать на себе столь удачную новинку. Для имперского пилота-бомбардировщика было нормальным иметь определённые суеверия. В частности, многие из них имели талисманы, порой самые, что ни на есть диковинные: старые чётки, "счастливый" гаечный ключ, плюшевый медвежонок. Были также различные приметы и суеверия. Почти все "старые" пилоты перед вылетом старались не фотографироваться, не курить и не брить усов или бород (эта проблема перед Патрицией не стоялая).Однако были и традиции отдельных экипажей: кто-то считал, что если весь экипаж перед вылетом помочится на переднюю стойку шасси их самолёта, в полёте им будет сопутствовать удача. Как правило, все эти традиции и талисманы были так или иначе связаны с удачными вылетами: взял кто-то безделушку просто забавы ради, и в том рейде ему повезло; и отбомбился хорошо, и вернулся без потерь. С того момента этот предмет начинают брать, в надежде, что их следующие операции пройдут также гладко. По той же причине среди изображений на самолётах были популярны различные символы удачи: четырёхлистный клевер, шестигранные кубики, игральные картыи т.д.Со стороны это могло показаться нелепым и даже абсурдным, но тем, кто летел в неизвестность, очень хотелось иметь хотя бы выдуманные ими самими же гарантии того, что для них готовящийся вылет не окажется последним. Человеку хочется во что-то верить, и если хоть что-то даёт надежду, то почему бы не взять это с собой. Поэтому пилоты "старой школы", к которым относила себя и Пэгги, относились к подобным вещам крайне серьёзно и даже болезненно. Из-за потерянного талисмана экипаж был готов пол аэродрома перевернуть кверху дном К сожалению для Патриции все эти милые традиции, зародившиеся в времена имперской службы, постепенно вытеснялись куда более агрессивными и кровавыми ритуалами, производимыми ярыми приверженцами культа. Она своими глазами видела, как прямо перед "Удачливым Наездником" (Бомбардировщиком из соседней эскадрильи) какие-то люди в балахонах зарезали ягнёнка (и понадобилось же кому-то переть его в такую даль на другую планету ради этого), извлекли его печень и потом долго копались, словно надеясь найти там золотой песок. Наконец, видимо, удовлетворившись результатами своих изысканий, они набрали крови убитого животного и обвели ею по контуру знаки Хаоса, нанесённые для опознавания на крылья самолёта. Кто не озаботился заранее жертвенной живностью, принялись рыскать по округе и отстреливать птиц для своих ритуальных целей.

Вечернюю тишину над аэродромом нарушил рёв сотен моторов. Машина вырулила на полосу. Она двинула вперёд рычаг управления дожигателя и довела его до упора. "Фантом" послушно двинулся вперёд. Вешки взлётно-посадочной полосы двигались всё быстрее, стрелка спидометра ползла вверх: 160 км/час, 170 км/час - в этот момент заднее колесо уже оторвалось от земли, но тяга была не достаточна, чтобы подняться в небо. Наконец, на 180 км/час самолёт взлетел и устремился во враждебное ночное небо. Патриция потянула штурвал на себя, и самолёт стремительно пошёл вверх, будто карабкаясь в гору. Нужно было быстро занять эшелон на 10000 м. Самолёты взлетали попарно каждые две минуты. На четырёх соседних аэродромах параллельно происходило то же самое. В небе, конечно, много места, но для такой гигантской массы самолётов даже в нём было тесно. Иногда расстояние между "Мародёрами" не превышало 40 м. Однако, со временем, по мере отлёта от аэродромов вся эта хаотичная масса их сотен крылатых машин начала выстраиваться в незаметный, но чёткий порядок: бомбардировщики были разбиты на бомбардировочные эскадрильи по 12 машин, которые строились "ромбами" из четырёх звеньев по три машины в каждой. 4 эскадрильи образовывали "бомбардировочное крыло" из 48 машин. Эскадрильи шли эшелонировано по вертикали для обеспечения максимально эффективного использования всеми "Мародёрами" оборонительного вооружения и затруднения вражеским зенитчикам правильной установки прицелов. Считалось, что мощное бортовое вооружение "Мародёров", состоявшее из 12 тяжёлых болтеров и 23-мм автопушек, позволяло столь плотному строю этих бомбардировщиков создать непроницаемую стену пулемётного огня и эффективно защищаться от атак вражеских истребителей. В тоже время у данного оборонительного построения был и существенный недостаток: находящиеся в нём бомбардировщики были "зажаты" со всех сторон и не могли в момент бомбометания выполнять какие-либо манёвры из-за риска попасть под бомбы летящего выше самолёта. Однако в целом это громадное построение из сотен машин было очень сложной целью для истребителей противника. Этим оборонительные меры хаоситов не исчерпывались: к сопровождению бомбардировщиков привлекла эскортные истребители класса "Громовержец". Этот класс истребителей-бомбардировщиков был самым распространённым в Империуме благодаря относительной простоте производства. За столетия эксплуатации различные модификации "Громовержцев" зарекомендовали себя как надёжные и неприхотливые машины, способные при этом нести внушительный арсенал. Однако эскортная модификация уступала по количеству вооружения стандартной версии данной машины: вместо ракет на внешних пилонах истребителя подвешивались дополнительные топливные баки. Это позволяло увеличить продолжительность полёта, благодаря чему "Громовержцы" могли сопровождать "Мародёры" всё время их нахождения над территорией противника, но в то же время снижало их боевой потенциал. Точность бомбометания должно было повысить применение самолётов-целеуказателей - специально оборудованных "Грифов" (Vulture), наводимых на цель со спутника и сбрасывавших ориентирно-маркерные бомбы.Этот вылет был первым, но (для тех, кто его переживёт) далеко не последним. Августгард предстояло бомбить минимум неделю фактически беспрерывно, и пробиваться к своим целям "Освободителям" предстояло и днём, и ночью. После первого эшелона из 1024 самолётов в бой, в зависимости от обстановки, могло быть введено втрое больше самолётов. Концепция требовала, чтобы налёты проходили часто, с интервалом в несколько часов, чтобы не давать противнику тушить пожары, везти спасательные и восстановительные работы. Сама бывшая имперская лётчица, она знала, что имперцы - далеко не дураки. Враги были сильны и опытны, они были прекрасными военными и знали, как обороняться. Их станции радиоперехвата наверняка засекли проверку радиосвязи, проводимую бомбардировщиками перед взлётом, и их последующие радиопереговоры, производимые уже в воздухе, так что вражеское ПВО уже были в курсе, что враг движется к ним. У имперцев были радары, прожекторы, ночные истребители и зенитные батареи. Однако гигантская численность, радиолокационные меры противодействия и истребители прикрытия внушали Патриции надежду на защиту. Основания для этой надежды были: "Освободители" были опытны в делах стратегических бомбёжек. Их бомбардировщики были оснащены системой сброса дипольных противорадарных полуволновых отражателей. Этот вид пассивных ложных целей представлял собой полоску из фольги, имевшую длину около половины длины волны, излучаемой РЛС. На подлёте к цели бомбардировщики сбрасывали эти дипольные отражатели, которые, оказываясь в воздухе, создавали облака сплошной засветки на радарах Однако Авгутсгарду было чем ответить. Глубина ПВО вокруг города-крепости составляла до 250 км. Тысячи зенитных орудий всех калибров и сотни истребителей были приведены в боевую готовность.Кэтрин Таллет, точно также, как и Лукас Александр, изучала опыт воин за Армагеддон. Как правило, большая часть средств ПВО была сосредоточена на подходе к городу, а в самоё городской черте концентрация зенитный орудий меньше из-за ограниченности мест для их размещения. Крыши обычных зданий не могли выдержать отдачи стреляющих зенитных пушек, а ставить их ниже уровня городской застройки в принципе не имело смысла из-за катострофического сокращения секторов обстрела. Однако не даром Августгард был городом-крепостью. Монументальные зенитные башни устремили в небо весь свой грозный арсенал, внушая надежду защитникам столицы. Хаоситам на своей шкуре предстояло испытать эффективность этой новинки. Пожарные и бойцы сил резерва готовились тушить пожары. Аэростаты системы воздушного заграждения один за другим взмывали в небо с 3026 постов. Надежды хаоситов на применение дипольных отражателей были напрасны: новые имперские радары успешно "фильтровали" эти помехи. Утехнологии дипольных отражателей была одна слабость: они не эффективны против РЛС, определяющих скорость объектов, так как скорости закрываемой и симулируемой целей несоизмеримо выше скорости облака. Как и предвидели сами ренегаты, их взлёт не прошёл незамеченным для систем имперского радиоперехвата. В штаб ПВО Августгарда стали поступать доклады станций радиоперехвата о том, что они перехватили массу радиосообщений наземных проверок связи и переговоров от летящих самолётов. Количество одних позывных самолётов, выявленных в перехваченных сообщениях, исчислялись многими сотнями Завыли сирены экстренного оповещения. Действуя согласно процедурам светомаскировки, квартал-за кварталом Августгард погрузился во тьму и приготовился обороняться. Небо мгновенно осветилось лучами прожекторов и трассерами снарядов. Самолётыпервой линии были рассредоточены по аэродромам и готовы подняться на перехват. Основу истребительных подразделений обороны Августгарда составляли те же "Громовержцы", что были и у хаоситов, но поскольку они действовали со своих аэродромов, на них были установлены тяжёлые пушки, а затем ещё и ракеты. Однако помимо этих классических машин в обороне Августгарда принимали участье и более редкие в Империуме истребители класса "Молния". Кэтрин Таллет настояла на их включение в систему ПВО "Чистилища" после продолжительных консультаций с самыми авторитетными гвардейскими пилотами, основываясь на опыте"Амарахских Воин" - серии сражений с Некронами в система "Амахар" подсектора Сесвенна. Когда на планете Амахар-Прайм внезапно пробудилась ранее не выявленная гробница некронов, силы обороны планеты оказались один на один с этой новой на тот момент невероятной угрозой. Специфика войны на Амахаре во-многом была предопределена рельефом: главным имперским объектом на планете была археотехнологическая обсерватория, расположенная в верхней точке массивной горной гряды, высота которой от уровня моря в наивысшей точке достигала 9865 м. В результате наземное наступление на объект было фактически невозможно, и некроны бросили в бой тысячи малых летательных аппаратов класса Адская Коса (Doom Scythe). Противостояли им в основном имперские машины класса "Громовержец", однако один из имевшихся авиаполков был укомплектован новыми на тот момент "Молниями". Очень быстро выяснилось, что броневая защита и знаменитая живучесть "Громовержцев" была почти бесполезна против загадочного гаус-оружия ксеносов. Самолёты имперцев быстро гибли в воздушных боях с "Косами" некронов, которые благодаря превосходству в скорости могли по своему желанию навязать бой имперцам, а в случае угрозы быстро выйти из него. Однако "Молнии" именно в схватках истребителей проявили себя с лучшей стороны за счёт лучших скоростных и маневренных характеристик. Поэтому командование при создании архитектуры системы ПВО приняло решение включить в его состав оба типа самолётов. "Громовоежец" был создан как перехватчик и обладал неоспоримым преимуществом в борьбе с бомбардировщиками: он обладал самой весомой массой секундного залпа: 7196 грамм/сек. С другой стороны ветераны истребительной авиации говорили, что с максимальной загрузкой "Громовержец", особенно в эскортном варианте, плохо подходил для воздушных боёв с другими истребителями. При весе в 14 тонн он имел очень значительные габариты (длина фюзеляжа - 14,2 м, размах крыла - 16, 05 м), что приводило к снижению маневренности. "Молния", в свою очередь, была истребителем в чистом виде, самолётом для завоевания господства в воздухе: она весила на 4 тонны меньше и имела более скромные размеры (длина фюзеляжа - 10,8 м, размах крыла - 13, 75 м). Разница в скорости у обеих машин была незначительна, так как на "Громовержце" стояли более мощные двигатели, компенсировавшие вес машины, однако в маневренных боях против этих тяжёлых машин "Молнии" имели явное преимущество. Однако ценой за этобыло более слабое вооружение: масса секундного залпа "Молнии" не превышала 4 кг, из-за чего с бомбардировщиками этот тип истребителей боролся менее эффективно, чем "Громовержец".На передовых позициях услышали тяжёлый, спускающийся с неба гул. Станции РЛС начали присылать в штаб ПВО всё новые сообщения об обнаружении групп вторгавшихся в воздушное пространство Августгарда вражеских самолётов.По рации зачитали обращение: - Защитники Августгарда!- Ваше Отечество и ваш народ гордится вами!- Уничтожьте вражеские бомбардировщики! Они знали, что означает этот сигнал:где-то там, в небесах Чистилища,бомбардировщики врага, загруженные под завязку своим смертоносным грузом, рвались к городу, чтобы сеять смерть и разрушения, и они, пилоты-истребители, должны были их остановить. В конце концов, всё что нужно, у них было: мощный мотор, серьёзные пушки, да и в кабинах сидели те, кто знали, что со всем этим делать. Имперцы были полны решимости сегодня отстоять столицу; боевой дух был на высоте. Он взялся за находившуюся у него между ног ручку управления и начал двигать её, параллельно проверяя сквозь стекло, как на это откликается система управления. Он последовательно проверил работу элеронов, крена и руля высоты - все системы работали исправно. В небо взметнулись зелёные ракеты - знак истребителям подниматься в воздух. Он осенил себя знаком Аквилы и толкнул вперёд ручку тяги, заставляя реактивный двигатель толкать самолёт вперёд по рулёжной дорожке. Сперва медленно, но с каждой секундой ускоряясь, "Молния" неслась вперёд на встречу первому из великих сражений в Августгардском небе. Наконец, самолёт оторвался от земли. Рокот авиационных двигателей заглушил любые другие звуки на аэродроме. 10 самолётов-истребителей "Молния" в характерно серо-чёрном камуфляже парами вышли на ВПП и взмыли в небо. Ночные истребители можно было безошибочно распознать среди других имперских самолётов по характерной цветовой схеме, по которой днище самолёта, плоскость нижней поверхности крыльев и хвостового оперения окрашивалась в светло-серый цвет, а верхняя поверхность крыльев, верх фюзеляжа и вертикальный стабилизатор окрашивались в 2 более тёмных тонах серого по деформирующей силуэт "оскольчатой" схеме. Граница между верхними и нижними поверхностями сглаживалась полосой пятен двух цветов, идущей по бокам фюзеляжа. В сравнении с полностью чёрным камуфляжем хаоситских самолётов такая "серая" раскраска была более универсальной: чёрная окраска была более эффективна при безлунной и безоблачной ночи, однако на фоне облаков чёрный силуэт проступал очень чётко. Также чёрный камуфляж становился мало эффективным под лунным светом, и был явственно виден в лучах прожекторов и отблесках пожаров.Поэтому после определённых колебаний серая камуфляжная схема была принята как более универсальная.Отличительными чертами "Рыцарей Неба" как элитной гвардейской эскадрильи был изображённый на носу самолётов герб эскадрильи "Имперский череп": на чёрном поле щита был изображён белый череп с крыльями. Также каждый пилот имел свой личный герб, составленный по всем правилам геральдики, изобрадавшийся на правом вертикальном хвостовом стабилизаторе. Имперцы летали на 10 км. над землёй парами из двух истребителей, которые условно именовались "эшелон". Ведомый был в 30 градусах позади ведущего для эффективного маневрирования.НаилучшВсе держались "на чеку", высматривая характерные инверсионные следы Внезапно он заметил группу из 8 вражеских самолётов, шедших метров на 250 ниже него. Видимо- это были два звена по 4 машины, "Громовержцы",шедшие для встречи с сопровождаемыми бомбардировщиками ... с дополнительными навесными баками.Внешние топливные баки влияли на аэродинамику хаоситских машин и снижали их скорость, а также создавали давление на крыло, снижая их маневренность. Однако они были устроены так, что могли отстреливаться перед началом боя, освобождая истребитель от лишнего груза. Поэтому преимущество имперцев было кратковременным, и его надо было использовать, пока еретики не заметили угрозы.

Имперцы имели преимущество по высоте, а враги явно ещё не поняли, что их атакуют: они не разворачивались в сторону имперцев и не сбрасывали баки. Это был отличный шанс крепко им всыпать. Не секунды не соминваясь, он решился на атаку. Он вышел в эфир и сообщил:- Цели под нами, 8, идут на Запад. Атакуем. Он толкнул вперёд сектор газа, форсировав двигатель для быстрого сближения, и головная "Молния" устремилась на противника, выполняя заход "сверху и сбоку", снижаясь и двигаясь под углом в 45 градусов к курсу противника. Он впервые в жизни поймал в прицел вражеский истребитель: "Громобой" оказался точно в светящемся перекрестье. Пальцы правой руки вжали гашетку автопушек, и две огненные трассы молнией ударили в истребитель противника. В этот момент он понял истинную мощь своего оружия: "Молния" была создана, чтобы быть убийцей. Две 20 мм. авиационные автоматические пушки обладали чудовищной скорострельностью около 1000 выстрелов в минуту. Снаряды прошили корпус "Громобоя" и буквально порвали вертикальный стабилизатор вражеской машины. После залпа он проскочил над строем противника и, выровняв машину, пошёл на резкий, с предельной перегрузкой боевой разворот, чтобы выйти на атаку лоб в лоб. Мельком он успел заметить, что его союзники также отстрелялись результативно, и ещё две вражеские машины, объятые пламенем, падали на землю.

Тем временем, уцелевшие ренегаты отстрелили баки и пошли в атаку. Теперь две группы истребителей неслись на встречу друг другу. Машины сближались на скоростив 2000 км. час.С первыми же залпами строй истребителей обеих сторон разделился на группы, и началась схватка. Бой перерос в фазу "собачьей свалки". Машины пронеслись сквозь строй друг друга и начали разворот, чтобы выйти на атакующую позицию. Наконецон плавно двигал ручку, стараясь поймать "Громовержец" на мушку. Сердце колотилось, глаза до рези всматривались в прицел. Казалось, ещё чуть чуть, и враг будет сбит. Но в этот момент ведомый открыл радиоканал и сообщил:-"Враг заходит на 5 часов"Закон выживания истребителя - не горячиться, не увлекаться атакой и даже боем, постоянно следя за обстановкой в воздухе. Поэтому, хотя враг, казалось, был почти сбит, в текущей ситуации нужно было оставить его и выходить из атаки. Первый "Громовержец" из хаоситской пары устремился в атаку на имперского ведущего, заходя на него в снижении с правого бока. Он был в невыгодной позиции, и нужно было срочно выйти из-под огня. Он рванул ручку, начиная резкий защитный маневр: он увёл самолёт вверх и вправо, чтобы пропустить мимо себя атакующего, и сходу зайти ему в хвост. На него навалилась мощнейшая перегрузка, когда машину бросило в сторону, но он тут же вернул её на курс. Сработало - "Громовержец" проскочил вперёд.Теперь враг был как на ладони; позиция для атаки была превосходная:он смотрел врагу в хвост и каким-то чудом поймал момент, когда перекрестье прицела в точности поравнялось с вражеской машиной. В этот момент, казалось, сердце пропустило несколько ударов; он вдавил кнопку на своей ручке управления и дал залп. 20-мм автопушки метнули в сторону противнику "струю" бронебойно-зажигательно-трассирующих снарядов, попавших куда-то в район левого двигателя. Враг взорвался в воздухе, вспыхнув "как новогодняя ёлка". Самолёт тряхнуло от близкого воздушного взрыва. Бой завершился успехом, но во время него имперцы потеряли высоту.Теперь они были слишком низко, чтобы чувствовать себя в безопасности. чтобы вернуться в бой, нужно было набирать высоту. Вокруг в отчаянной схватке беспорядочно метались машины обеих воюющих сторон. То там, то здесь вспыхивали яркие жёлтые огни , когда очередной охваченный пламенем самолёт устремлялся к земле, разбрасывая фантаны искр, ярко видимые в ночном небе. Однако на таком расстоянии он не мог сказать, чьи это были машины - имперские или вражеские. Они набрали высоту и спикировали вниз, в бушующую под ним битву. Его взгляд выхватил один "Громовержец", совершавший заход на имперский истребитель. Этот самолёт он наметил как свою следующую цель. Трассеры прошлинедалеко от левого крыла противника, и тот тут же вышел из атаки, развернулся и устремился на встречу имперцам. Однако в тот момент он заметил, как ещё два хаостских истребителя устремились к нему и его ведомому, явно стремясь выйти на позицию для атаки. Дело принимало опасный оборот и он скомандовал по рации выйти из боя и начать набор высоты. "Молния" была легче "Громовержца" и обладала большей скороподъёмностью, так что могла легко уйти от него вверх. Оба имперских пилота потянули ручки управления на себя и максимально круто "ушли на высоту". Враги вроде как отказались от преследования и скрылись из виду. Когда они пробили облака, вдруг он услышал в эфире своего ведомого. Что он говорил, было не разобрать, так как его слова оборвались на полуслове: его "Молния" на глазах обескураженного ведущего взорвалась в воздухе, превратившись в бесформенный шар огня и дыма, от которого в разные стороны летели какие-то отдельные обломки.он заметил "хвост" из одного "Громовержца". Видимо, его выследили, когда он набирал высоту.Его ведомого хаосит, видимо, сбил ракетой, выпущенной ещё тогда, когда враг был скрыт облаками. Теперь дорога была каждая секунда: на высоте в 11 тыс. метров он сделал петлю и в перевёрнутом положении устремился на встречу врагу, сходясь с ним в лобовой атаке. Враг стремительно рос в прицеле; где-то на дистанции в 100 - 50 метров и он, и хаосит открыли огонь. Залп имперца оказался точнее: 20 мм. снаряд попал в кабину пилота, мгновенно убив предателя. Его самолёт беспорядочно завертелся, исполнив несколько "бочек" и, вращаясь, ушёл в своё последнее пике.Хаосит тоже Зацепил "Молнию", разлохматив кончик левого крыла, но самолёт вполне мог такое выдержать. Он вновь потерял высоту и теперь был ниже основного боя: нужно немедленно подниматься. Но в этот момент пара "Громобоев" бросилась на него в атаку , пользуясь преимуществом по высоте. Он отчаянно старался освободиться от преследователей, выделывая оборонительные манёвры, но хаоситы крепко сели ему на хвост. Вокруг, порой совсем рядом, проносились трассеры, но благодаря манёврам имперца выйти на удобную позицию для атаки у них не получалось. Одно он точно знал: одно попадание из тяжёлого орудия, и "его песенка будет спета". Он закладывал крутые виражи и петли, кружа так уже несколько минут.Он открыл основной канал и вызвал подмогу:- Молния 6-1, атакован, запрашиваю подмогу Наконец, настал момент: он сделал боевой разворот

Пока "Рыцари Неба" на "Молниях" завязали бой с истребителями сопровождения, имперские "Громобои", не вступая в бой с прикрытием, ринулись в атаку на строй "Мародёров". Первые секунды он даже немного растерялся: банальный человеческий страх шевельнулся в его душе. Он знал, что врагов будет много, но не думал, что на столько. На встречу имперцам надвигались сотни летающих крепостей.Всё небо было от края до края заполнено еретическими самолётами; казалось, всех их никогда не сбить. Огромные бомбардировщики, закрывая своими крыльями всё небо, шли плотным строем, "ромбами", состоявшими из четырёх "троек" по три "Мародёра" в каждой (всего - 12 самолётов). Он сам не заметил, как произнёс в слух:-Мать моя.. Но первый шок сразу же прошёл, сменившись желанием вступить в бой с врагом. Пора было узнать, чего эти еретики стоят на самом деле. По рации поступило указание командира:- Атакуем! Первая атака на строй осуществлялась на встречно-пересекающихся курсах Сотни часов обучения не прошли даром. Важным этапом подготовки к перехвату бомбардировщиков для истребителя является изучение противника. Благо "Мародёры" имперцы знали "как облупленные"- именно на этих бомбардировщиках они отрабатывали приёмы перехвата, так что они знали места наибольшего бронирования, наиболее уязвимые узлы и агрегаты, а также углы поражения их оборонительным оружием. Заходить "Мародёру" в хвост - крайне опасный манёвр. Делая это, ты попадёшь под огонь сразу двух оборонительных башен: расположенной на хвостовом стабилизаторе и на верхней части корпуса. При этом заходя под этим углом пилот-истребитель давал вражеским стрелкам максимальное время на прицеливание по своему самолёту. Лучше было атаковать бомбардировщик спереди или сбоку, поскольку из-за суммирования скоростей взаимного сближения вражеским стрелкам в этом случае оборонительным орудиям был минимум времени на прицеливание и пристрелку по атакующему самолёту. К тому же фронтальная атака давала наибольший шанс на поражение двух наиболее уязвимых элементов "Мародёра" - двигателей и кабины пилота. При поражении хотя бы одного двигателя "Маордёра" ему не хватало тяги для того, чтобы достигнуть цели. Поражённый бомбардировщик вынужден будет избавиться от бомбовой нагрузки и возвращаться на базу. Поэтому "Громобои", пока "Молнии" связали боем истребители сопровождения, рвались вперёд для того, чтобы поразить "Мародёры". "Громобой" был создан для защиты воздушных границ и мог уничтожать даже куда более крупные цели, чем он сам. На нём были установлены четыре 20-мм и две 37 мм. пушки, позволявшие ему уничтожать даже крупные бомбардировщики попаданиями всего нескольких снарядов. Помимо этого он был оснащён ракетами "воздух-воздух", также способными разрушить вражеский самолёт.

Он взялся за ручку тяги и выжал полный газ. Головной "Мародёр" становился в прицеле всё крупнее и крупнее. Когда цель оказалась в зоне досягаемости, он вжал "гашетку", сосредоточив огонь на двигателях левого крыла. Из-за огромной скорости сближения он даже не мог сказать что-либо о результатах своей атаки. Он пронёсся мимо столь быстро, что не успел ничего разглядеть.

Несмотря на то, что атака "в лоб" на бомбардировщик считалась наиболее безопасной, всё же большинство попыток поразить бомбардировщики приходилось именно на их заднюю полусферу. Это было связано с тем, что при лобовой атаке на прицеливание и стрельбу у атакующего истребителя было лишь несколько секунд, на столько велика была скорость сближения. Поскольку при атаке на бомбардировщик с тыла скорость сближения была ниже, у лётчика-истребителя было больше времени на поражение цели, но в то же время и у стрелков бомбардировщика было больше времени.Он попытался приблизиться к формации "Мародёров", но те яростно "огрызались" пулемётно-пушечным огнём, и стеной трассеров его буквально "выкинуло" из атаки. Нужно было действовать как-то по-другому.В качестве цели для атаки он наметил крайнюю "крепость" правого звена одной из вражеских эскадрилий. Столь малая дистанция у пилотов называлась "пистолетный выстрел". Он мог видеть разрывы снарядов, поражавших "Мародёр". От бомбардировщика стали отлетать каике-то куски. Наконец, из левого блока двигателей вырвался большой язык пламени. Изрешечённый снарядами, гигант опрокинулся, стал неконтролируемо вращаться в воздухе и устремился вниз, волоча за собой хвост дыма. В атакованной бомбардировочной эскадрилье были сбыты уже 3 из 12 четырёхмоторных гигантов***Хоббс вскрикнул:

- "Королевский Флеш" сбит- Вот сука! Совсем рядом.Патриция мысленно выругалась:- Где же эти четырежды треклятые истребители, когда они так нужны!Из кабины "Фантома" ей открылась весьма нелицеприятная картина разворачивающегося боя. "Освободителей" вроде как было больше, но тактическое преимущество бесспорно было у лоялистов. Имперцы вклинились в боевые порядки "Мародёров" и лавировали между ними. Звенья хаоситских истребителей сопровождения, летевшие с разных аэродромов и с разных концов прикрываемой ими группы бомбардировщиков, вступали в сражение разрозненно и без должного запаса высоты. Порознь звенья истребителей Хаоса таяли, неся потери от атаковавших их с разных сторон лоялистских перехватчиков.Вместо спокойного ввода сил происходило какое-то судорожное дёрганье. Пока истребители были где-то заняты чем-то, видимо, очень важным, вверенные им бомбардировщики "резали на шнурки", и с каждой минутой их положение усложнялось.

У нас гости, 4 "бандита"на 5 часов, заходят группой сверху,- Твою мать! Они повсюду! Бомбовые прицел "Мародёра" в идеальных условиях позволял ему попасть бомбой в 200-литровую бочку с высоты в 6 км. Однако главная сложность была не в том, чтобы попасть в бочку, а в том, чтобы её найти. Обычно в поисках помогала система радионаведения, однако штурман Хоббс явно в чём-то сомневался:- Босс, тут что-то не чисто. Показания "Гобоя" не сходятся с бортовой РЛС. По плану полёта мы сейчас должны быть над восточным берегом, приближаться к окраине города. Однако рельеф берега на показаниях бортовой РЛС не совпадает с каротграфическими. Мы летим значительно южнее, фактически параллельно Авгусгардскому каналу. Если будем двигаться тем же курсом, влетим в самый центр их укрепрайона за каналом, а там явно огромная концентрация ПВО: мы лезем прямо в осиное гнездо. Бортовая РЛС (радиолокационная станция) была одним из важных приборов, позволявших "Мародёру" относительно эффективно действовать в любое время суток и при любой погоде. РЛС, расположенная под фюзеляжем самолёта, испускала электромагнитные (радио) волны, отражавшиеся от наземных объектов: искусственных сооружений и природных образований, контрастных очертаний рельефов земной поверхности. Отражённый сигнал принимался приёмным устройством РЛС, которое, анализируя эти данные, воспроизводило радиолокационную картину местности, которая выводилась на экран индикатора. Штурман, анализируя эти "снимки", и сличая их с обычной полётной аэронавигационной картой, составленной ещё до вторжения с помощью снимков с автоматических спутников, выведенных на орбиту планеты, определял местоположение машины.- У нас "гобой" выдаёт искажённые показания. По показаниям бортовой РЛС мы сбились с курса и летим прямо на главную линию ПВОБомбардировщики вступили в зону максимальной концентрации вражеских ПВО.

Ночные небеса наполнились разрывами зенитных орудий. При такой плотности огня отдельные попадания осколков снарядов были фактически неизбежны. Не даром все члены экипажа носили бронированные шлемы и бронежилеты. Это был один из самых стрессовых моментов всего полёта: когда ты летишь в дюралюминиевой скорлупке посреди пустого неба, открытый со всех сторон, одинокий и хлипкий, и знаешь, что по тебе стреляют, но ничего не можешь сделать в ответ. При этом пилотов не оставляет ощущение, что весь вражеский огонь направлен преимущественно именно на них и что с каждым разрывом вражеские зенитчики всё ближе к цели.Это была серьёзная нагрузка на психику, и у начинающих пилотов, впервые влетавших в полосу разрывов, бывает "срывало башню": они покидали строй и начинали выделывать какие-то умопомрачительные манёвры, пытаясь запутать вражеских зенитчиков. Патриция была уже далеко не новичком и умела сохранять спокойствие и хладнокровие даже под огнём, но привыкнуть к близким разрывам не могла, да и, пожалуй, это было в принципе не возможно: всё время где-то в подсознании оставалась мысль, что каждый следующий разрыв может оказаться для тебя последним.

Но она знала, что только взяв себя в руки, сосредоточившись, действуя рационально и чётко в соответствии с научно и практически подтверждёнными рекомендациями, можно было действительно снизить риск попадания.

- "Мадам Сатана" сбит, идёт вниз! . Снаряд, выпущенный тяжёлой зениткой, попал "Мародёру" точно в основание левого крыла.То не оторвалось полностью, но мгновенно "сложилось" под углом в 90 градусов к своему изначальному положению, и самолёт, лишившись опоры воздушного потока, завалился на левый борт, перешёл в неуправляемое вращение и сходу пошёл вниз. Сбитый союзный самолёт - зрелище не для слабонервных. С одной стороны, сбит не ты, с другой - никто не говорит, что ты не будешь следующим. "Мародёр" тряхнуло от очередного очень близкого разрыва. Будто гигантская рука с силой подбросила самолёт вверх. У Патриции сердце ушло в пятки: она со всей силы сжала штурвал, готовясь бороться с последствиями. Память о гибели "Мадам Сатаны" была ещё совсем свежа. Однако секунды шли, а самолёт продолжал лететь, не "сваливаясь" и не теряя в скорости. Тяга двигателей не падала, как и давление в гидравлике, и предупреждение о возгорании не срабатывало. Боясь лишний раз качнуть штурвал и всё ещё не веря в своё чудесное спасение, лётчица вызвала О-Коннера, стрелка на верхней башне, и попросила его осмотреть самолёт на предмет повреждений. Через пару секунд тот отозвался:- В плоскости левой консоли крыла есть пробоины, однако визуально ни двигатель, ни элероны не повреждены. Наконец, Пэгги облегчённо выдохнула: пронесло.Левое крыло "Фантома" было изрешечено осколками, но топливные баки "Мародёра", расположенные в плоскостях крыла, имели бронирование, к тому же были "протектированными": внутреннее покрытие топливного бака было сделано из полимера, разбухавшего при контакте с авиационным топливом, в результате чего пробоины в баках затягивались, и утечки горючего не происходило. Поэтому, несмотря на повреждения от осколков зенитных снарядов, "Мародёр" Патриции в теории ещё мог продолжать выполнение задание, но всё же лучше было не задерживаться со сбросом бомб. Пэгги открыла канал и вызвала штурмана:- Сколько до цели, Хоббс?- Порядка пяти минут.Тогда она связалась с бомбардиром:- Приближаемся к цели, Вилли - твоя очередь- Понял, Босс, постараюсь побыстрее, но видимость - ни к чёрту. Я не вижу маркерных бомб. Готовлюсь сбрасывать по РЛС.Штурман переключил РЛС на бомбардира, тот включил радиолокационный бомбоприцелВсе обшаривали глазами пространство в поисках характерных цепочек медленно опускавшихся зелёных огней, обозначавших направление захода, и красных, сбрасываемых непосредственно над целью.Но пространство вокруг было тёмным и чёрным. Бомбардир выругался:- Где "разметчик"? Где этого сукиного сына черти носят? Бортстрелок О-Коннер отозвался:

- да я Х.З. где он.Пэгги вновь вышла в канал:- У нас времени ждать его. Нам крыло подстрелили. Вилли, сбрасывай сам по РЛС, как только выйдем. Хоббс - веди нас.Штурман ответил:- Слушаюсь, мэм. Наступал опаснейший момент миссии - заход на цель. Hа боевом курсе они должны были 90 секунд поддерживать постоянную скорость и высоту для точного бомбометания, поэтому отдельно взятый самолёт не мог эффективно защититься от направленной на него атаки. В этот момент бомбардир, прильнув к бомбовому прицелу, начинал высматривать цель, стараясь поймать момент для удачного сброса бомб. Бомбовый прицел представлял собой гиростабилизированное аналоговое вычислительное устройство, и чтобы точно сбросить бомбы в него, предварительно выведя самолёт на точный курс установив перекрестье на неподвижной цели, требовалось ввезти скорость, высоту полёта самолёта, баллистику бомб и поправку на ветер. После этого прицел должен был сопровождать цель в автоматическом режиме и автоматически сбросить бомбы.Теперь Патриции нужно было удерживать самолёт на курсе, пока бомбардир целился и ждал момента для удара. А это было не быстро, тем более, в данном случае бомб-маркеров не было, что осложняло прицеливание. Она сжимала штурвал, параллельно удерживая глазами альтимер (прибор измерения высоты), вариомер (прибор измерения вертикальной скорости), авиагоризонт и указазатель скорости, стараясь уследить, чтобы машина шла ровно.Ей нужно было слишком часто переносить взгляд с одного объекта на другой, чтобы успеть считывать показания всех индикаторов, но благодаря опыту ей было достаточно лишь бегло провезти взгляд, задерживая взгляд на каждом индикаторе лишь на 0,3-0,9 сек., чтобы убедиться, что стрелки всех приборов или индикаторов приблизительно находятся в положении, соответствующем данному режиму полёта. Так она летела и с замиранием сердца слушала слова бомбардира:-Открыть бомболюки, сбрасываю бомбы через десять, девять...

Она ждала долгожданной фразы:- Бомбы сброшены!После того, как самолёт освободился от смертоносного груза, Пэгги вновь должна была резко сменить курс, начав набор высоты и выполняя противозенитные манёвры, чтобы вывезти самолёт из уязвимого положения, в котором тот находился в момент захода на цель. Однако до этого были худшие 90 секунд всего полёта: время, втечение которогосамолёт летел максимально прямо и ровно, чтобы дать бомбардиру время прицелиться. Однако в это время бомбардировщик становился очень лёгкой целью для вражеских зениток. Так и хотелось крикнуть:- Да сбрасывай уже эти чёртовы бомбы!Но так было нельзя. Нужно было ждать сброса бомб, параллельно ожидая, что в любой момент в её самолёт попадёт 128 мм. снаряд, который прекратит её земное существование. Поэтому на этом отрезке сердце билось учащённо даже у самого отчаянного пилота-бомбардировщика. Она считала про себя вместе с бомбардиром:

- Три, два, один... Сброс! Бомбы сброшены, уводи нас от сюда.Наконец, самолёт тряхнуло и он, освободившись от груза, устремился вверх. Внизу сверкнули вспышки разрывов "блокбастеров". Патриция потянула штурвал, и бомбардировщик, плавно развернувшись, лёг на обратный курс.Завершив манёвр, она вновь включила канал:

- Все молодцы. Идём домой.Они прошли дальше многих, пережив атаки ночных истребителей и обстрел зениток, отбомбились по намеченной цели, но до безопасности было ещё пара часов лёту - ночные истребители всё ещё были где-то рядом.