Глава 17. Гнездо. Часть 2 (1/1)

Огромная вооружённая до зубов толпа горожан стояла поодаль от скалящей на неё зубы ватаги. Изгои тихо рычали, перекидывали из рук в руки оружие и дёргали лающих собак за цепи. Их лица были покрыты боевым раскрасом, грязью и кровью, одежда была вся в заплатках и торчащим во все стороны мехом.Если издалека они казались просто разрозненными племенами, то вблизи создавали собой сборище всех приспешниковШеогората вместе взятых. Их собственный гогот едва ли походил на привычный остальным человеческий слог – скорее разрывные между собой лающие звуки, словно общались со своими не менее грозными питомцами на одном языке. Я поёжился от такого зрелища, стараясь стоять как можно дальше от них и поближе к стражникам Маркарта, ни на секунду не убирающих руку с рукояти меча. Из-под шлемов был виден стальной блеск глаз, ни на минуту не сводящих свой взор с Изгоев. Они и вызвавшиеся жители города внимательно следили за разговором Игмунда с вожаками племён. Те активно жестикулировали, едва ли правильно складывая звуки в привычные мне и остальным слова, казалось, человеческий язык был им абсолютно чужд. По лицам их ходили желваки, будто прикусили языки, дабы не начать кидаться проклятиями. На фоне этих дикарей даже ярл производил впечатление человека галантного и исключительно высокоморального. Он стоял с твёрдой спиной, скрестив руки на широкой груди – само живое воплощение величия и монументальности Подкаменной крепости. На лице стоящей рядом Альвейг появилась ухмылка, и я услышал немую похвалу у себя в голове. Удивительная способность эльфийки разделять своё внимание, когда под ухом щебечет Кера, не переставала меня удивлять. А та продолжала говорить что-то об осторожности, перемешивая с наставлениями, явно не замечая, что взгляд Альвейг устремлён совершенно в иную сторону. Игмунд закончил разговор и приказал строиться своей своеобразной армии, повелительно махнув рукой – на могучих мышцах играли блики солнца, исключительное величие истощалось от гордой позы ярла. Жители перемешались с солдатами, образуя собой неоднородную кучу. Некоторые решили вступить в бой с кузнечными топорами, кто-то шёл с мечом, а кому-то было достаточно и простого кинжала - правда, лица этих людей заставляли сомневаться в праведности их жизни. В любом случае, оружейная Подкаменной крепости была открыта всем желающим взять в руки оружие, нацепить доспехи и ринуться в бой. Именно оттуда мой новый меч: явно выкованный рукой мастера, идеальная работа без всяких неровностей, резная рукоять, живой блеск стали. Не сомневаюсь, ранее им никому пользоваться не доводилось. Он был в разы лучше моего меча Брата Бури; однажды Альвейг выразилась о нём, как об удостоверении личности повстанца. Пришлось отбросить его в сторону, как и своё прошлое, сжимая в ладони закованную в металл силу, как свою новую жизнь.- На твоём месте я бы выбрал оружие получше, - незаинтересованно сказал Ондолемар, подходя к нам с меркой. Жёлтое лицо его выражало высшую степень скептицизма. Я было уже набрал воздух в лёгкие, чтобы выдать напрашивающийся в это высокомерное лицо ответ, но она меня опередила.- Это меч моего отца. Так что оставь свой нож для сыра при себе, - ответила ему резко, но без злобы. Данмерка всегда больше полагалась на магию, но, насколько я успел узнать на собственном опыте, и в фехтовании была не плоха. Изредка мы проводили на заднем дворе Стиг Северина дуэли, и мне доводилось видеть, настолько твёрдо тонкие пальцы держали рукоять, упираясь в гарду, как быстро и – на удивление – не изящно наносились удары, больше делая упор на силу, а не на отклонение. Она металась из стороны в сторону, но и я не отставал, и мы сражались на равных. Мне не слыть мастером боя на мечах, но могу не без гордости заметить, что ничуть не уступаю ей во владении этим оружием. - Могла бы в крайнем случае отдать кузнецу. Думается мне, он рассыплется в труху после первого же удара.Можно подумать, что им не терпится начать очередную ссору, но эта перепалка вызывала на лицах обоих улыбки. Они стояли в одинаковой позе, скрестив руки и прикрыв глаза, и, не переставая растягивать губы в ухмылке, продолжали подначивать друг друга. Юстициары Ондолемара молча и с напускным безразличием наблюдали за господином, явно видя это уже не один десяток раз. А я всё как и в первый раз напрягал плечи при каждом повышении голосов, боясь стать свидетелем повторной грызни этих двоих. И так до безобразия часто попадал под горячую руку и искрящий взгляд.- Смотри, как бы чей-нибудь укус не уготовил тебя к медленной смерти. Мне будет слишком сложно удержаться от вскрытия живого образца, - альтмер хохотнул ей в ответ, чуть обнажая в улыбке тупые клыки – совсем не как у неё. Ох, если бы он только знал, что живой блеск алых глаз вызван желанием поскорее добраться до куска проклятой плоти и изрезать её на куски.Стоящая рядом Кера неловко улыбнулась, глядя на спорящих, и протиснулась ко мне сквозь толпу вооружённых солдат и жителей. Она явно была немного на нервах и теребила огрубевшими от постоянной работы над украшениями пальцами край фартука, вытягивая из него расползшиеся нити. - И тебе удачи, Бранд, - сказала она, но взгляд был устремлён совсем в иную сторону. Я вопросительно наклонил голову, когда женщина вновь обратила на меня внимание, и ответила, - мой муж…он тоже вызвался помогать. Ох, никак не могу успокоиться, у меня сердце не на месте.Я понимающе улыбнулся ей. В этом обеспокоенном лице мне почудился я прежний, переживающий за друзей, отправленных в бой. За немногочисленных друзей. Беда никогда не приходит одна, и теперь Кере надо было помочь унять быстрый стук в груди от бесконечных страхов, которые пройдут лишь, когда её муж переступит порог дома. - Сейчас ты должна быть с ним, а не с нами. Не подумай, что я прогоняю тебя, - сразу же замахал руками в защите, - но твоя семья важней.Мы вдвоём оглянулись на всё ещё спорящих эльфов, и на лица сами по себе налезли непрошеные улыбки. Кера замялась, исподлобья глянула на меня, будто не решаясь что-то сказать, а затем хохотнула, словно со смехом выдыхая все переживания из лёгких.- Я путалась у него под ногами добрые полчаса, собирая в дорогу, пока он не пожурил за это, - она подняла на мою особу глаза, взгляд был уже более расслаблен. – К тому же, думаю, парочка напутствий вам и самим не помешает.Ювелир пожала мне руку, похлопала по плечу и, очередной раз предупредив Альвейг об опасности, удались за ворота к себе в дом, где у неё всё ещё была дочь. Тем временем армия была сформирована, воины стояли в несколько рядом, ожидая приказов ярла, когда же Изгои поодаль сгрудились в одну кучу, толкаясь и мерзко хихикая.Удивительно как вообще до такого дошло, верно? Кто бы мог подумать, что однажды жители Маркарта и Изгои объединятся, чтобы разделаться с общим врагом. Радует, что даже дикари понимают всю опасность соседства с такими тварями как вампиры. У меня всё ещё до конца не уложилась в голове мысль о реальности этого союза, но тот момент, когда вожди племён вышли за ворота Подкаменной крепости целые и невредимые, стал наглядным доказательством возможности невозможного. Но тревога не покидала моего сердца, будто что-то было не так, словно в любой момент всё может рухнуть и случиться это может даже раньше, чем мы доберемся до гнезда.Вдруг я услышал звук хлопанья крыльев и резко повернул голову. Пока моя особа гипнотизировала взглядом горизонт поверх голов солдат, Яро нашептал что-то Альвейг на ухо, улетев так же незаметно, как и явившись. Лицо эльфийки стало задумчивым, серый цвет кожи будто стал темнее на несколько тонов. Я ощутил лёгкую чужую тревогу и постарался её сгладить, получая усталый отклик. Видимо, что-то серьёзное. Данмерка оставила Ондолемара, переключившего своё внимание на осмотр обмундирования войска, и подошла ко мне. Взгляд её был взволнованным, беспокойным.- Этот договор был самым идиоцтким, на что Игмунд мог пойти, - прошипела Альвейг себе под нос, будто и не мне. В ярости сверлила глазами снег, не сдерживай она себя – растопила бы весь.Я вопросительно наклонил голову, по чужой подсказке поняв, что сей разговор не для чужих ушей. Мы молча стояли, склонив головы друг к другу; со стороны казалось, что мы просто соприкоснулись лбами, как делают некоторые, желая удачи.?Что-то очень серьёзное?? - спросил я, даже в мыслях слыша скрежет острых зубов эльфийки друг о друга.?Иначе и быть не может. Как ты мог заметить, Игмунд довольно слаб в вопросах умственного характера. Даже ты не настолько расстраиваешь меня?, - алые глаза метнулись к моим голубым, руку с руной внезапно защипало, но я уже научился подавлять дрожь. Только кончики пальцев слегка подрагивали от напряжения. Я закатил глаза и попросил её быть точнее, получив в ответ тяжёлый вздох.?Яро подслушал разговор ярла с вождями. И если мой план имел хоть какую-то практическую ценность, то этот мог быть создан только самым последним имбецилом самого ужасающего из планов Обливиона, потому что я могу описать тебе сотню отвратительнейших развитий событий после подобного идиотизма! Последнее время мне кажется, что эта массовая истерия следует за мной по пятам!?Эльфийка мысленно всплеснула руками, резко отодвинувшись от моего лба, что я чуть покачнулся вперёд, едва успев удержаться на ногах. Внешне она никак не выдавала своей ярости, но пламень в глазах и на кончиках пальцев выдавал с потрохами. Я и сам немного разозлился, вторя её чувствам, сумел ограничить этот горячий поток сквернословий.? Что случилось? А то случилось, что за их помощь Игмунд согласился отпустить Маданаха!?Маданаха? Я слышал это имя пару раз от жителей города, когда бесцельно бродил по нему, но интонации, с которыми велись эти разговоры, были весьма агрессивны. Получается, если Изгои ради него согласились работать с Маркартом, значит, он многое для них значит. Альвейг фыркнула на моё задумчивое лицо, стараясь потушить в себе огонь раздражения.?Это самая большая глупость, которую я только слышала в своей жизни, а их я слышала немало?.?Кто такой этот Маданах?? - она посмотрела на меня с укором, лицо вмиг стало серьёзным и каким-то даже напряжённым.?Маданах – главный вожак Изгоев?.Выходит, вожак кланов в руках Маркарта. Тело пробила дрожь, ведь вся ситуация попахивала явной ловушкой, но трудно было сказать, кто же мышелов. Если Игмунд обещал им отпустить его, то на это обязана быть веская причина.?Нет веской причины, потому что он его не отпустит?.Я удивлённо поднял глаза, заметив, как на сером лице растекается тёмная жаждущая улыбка. Та улыбка, после которой следует кровавое пиршество. Тело вновь пробила дрожь, только в этот раз не от страха и удивления, а от чужого нетерпения поскорее вгрызся в чью-нибудь глотку. Альвейг слишком долго сдерживала свои животные позывы.?Не отпустит? Но он же…??Я и не думала, что Игмунд превзойдёт меня в обмане, - проигнорировав мой вопрос, мерка довольно устремила вдаль прищуренные глаза. – И помыслить не могла, что вместо грубой силы он пойдёт на хитрость, чтобы уговорить их присоединиться?.?Что это значит???А то, дитя, что чтобы заручиться поддержкой Изгоев, Игмунд пообещал вернуть им их бесценного предводителя, который, к слову, стоил нам немалых жертв. Но скорее всего наш неожиданно хитроумный ярл решил согнать всю ватагу в кучу и отдать на растерзание вампирам. Выбор будет невелик: или пасть от зубов чудовищ, или от мечей воинов Маркарта. Я…приятно удивлена?.Улыбка стала донельзя довольно, несвойственной в такой ситуации. Я обеспокоенно воззрился на шумящую ватагу, подавляя в себе крики совести. Словно чёрным туман она заставляла меня болезненно щуриться, понимая, что этому яду вины не будет выхода. Я не мог всё так просто оставить, но и начать спорить с Альвейг и Игмундом тоже не мог. Отец учил меня не этому. В рядах Братьев Бури я научился верности долгу, а теперь попал в змеиное гнездо заговоров и убийств. Мои чувства…растаптывались в рыхлый снег с каждым словом мерки. Это отвратительное чувство бессилия ложилось тяжёлым грузом на душу, подпираемое осознанием, что для Маркарта так будет правильнее. Для города будет только лучше, если путём обмана, гнусного предательства избавится разом от двух зайцев. Но легче мне от этого не становилось. Я почувствовал на себе взгляд Альвейг, тот самый, которым она не раз прожигала меня в начале нашего пути – изучающим, колким, достающим до самого сердца, проделывая в нём дыру, заставляющим сжиматься в попытках от него уйти. Он всегда пугал, запутывал, в голове не укладывалось, что ни одна черта лица, кроме глаз, не выдавала столь глубоких эмоций. Их можно сравнить с камнем, летящим прямо в лицо. Больно, чётко, а ноющий зуд ещё долго не будет проходить, красуясь синяком.?Ты в этом не виноват, так что прекрати сваливать всё на себя, - эльфийка лениво и как-то нехотя потрепала меня по голове с отсутствующим выражением лица, - в конце концов, наконец-то ты начал понимать, что твои принципы не имеют для этого мира никакого значения?.Альвейг права. В очередной раз как всегда права. Но это не помогло мне перестать сжимать руки в кулаки, до крови вгоняя ногти в кожу, из-за чего останутся тёмные следы. Мёртвая сторона жизни с каждым проведённым с нею днём всё ближе и ближе подступалась ко мне…но с ней оставалось только смириться. Как бы мне не было противно, но то, что собирается сделать Игмунд, и то, что поддерживает Альвейг, было делом правым для тех, кого хоть немного заботит судьба Маркарта. ?Не подумай неправильно, я ненавижу этот город, - снова заговорила данмерка, - но лучше не станет, если после победы Изгои потребуют свою долю. – Заметив шок на моём лице, она лицемерно хмыкнула. – Что, пропустил это умозаключение мимо себя? Без Маданаха Изгои и глазом не поведут, почуяв кровь, они недостаточно хитры, чтобы вести против нас свою игру. Ведь, так или иначе, их главный игрок у нас в руках. Или их обманет Игмунд и пострадают только они сами, или начало резне положу я, и тогда уже никто не скажет точно, чем всё закончится. – Она впустила в наши души уверенность, заставив меня выпрямить спину и почувствовать её правоту. Чёртова Связь. – Главное в нужный момент держи меч на верной стороне?.Наконец был отдан сигнал выдвигаться по направлению к гнезду вампиров. Стройные ряды войска ярла и шумная толпа ватаги шли рядом с оружием наголо, готовые зачистить свою территорию от незваных хищников. И кто знает, чем это всё может обернуться.***Быстрые потоки реки разбивались о земляные стены уступов, наполняя нишу умиротворённым шумом. Дальше вниз, в раскол, падающий снег попадал в бурный поток и растворялся в нём, так и не достигнув земли. Стоящие у уступа воины сталкивали снежные комья вниз, бесшумно летящие в бурлящие воды.Там, ниже, узкая обломанная тропа вела в узкое ущелье, в темноте которого скрывалась сама ночь с её тёмными последователями. Оттуда не доносилось ни звука, будто все внутри неё замерло в томительном ожидании, и стоило бы сделать хоть шаг, как разоралась бы сотнями голосов. Сильный ветер снизу дул прямо в лица, что приходилось щурить глаза и прикрывать рукавами носы. Поднимающиеся от воды брызги создавали своеобразный туман, скрывающий от взора постороннего свои секреты. Идеальное место для гнезда вампиров. По узкой тропе едва ли могли пройти трое, и если бы о нашем нашествии знали заранее, то стоило бы воинам подойти ко входу, как в них тут же бы вцепились острые клыки, а когти разорвали бы на части. Но ничего этого не происходило, и разведчики Изгоев, посланные разведать путь, вернулись в целости и сохранности. Они что-то пробормотали одному из вождей, а тот перевёл сказанное Игмунду, брови которого немедля нахмурились. Ярл спрыгнул с лошади и развернулся к своим солдатам.- Первыми пойдут разведчики Изгоев, затем выступит наша пехота. Те, у кого щиты, идут впереди, кто имеет кинжалы и копья, идёт сзади и защищает магов. После остальная ватага присоединиться к нам, и оставшаяся часть наших войск завершит строй. – Он строго смотрел поверх голов каждого, одновременно словно читая по их глазам все мысли. Сейчас как никогда ярл походил на великого военачальника в своих грузных доспехах, сияющих серебром, с длинным мечом в искусных ножнах, сосредоточенным лицом, ни один мускул на котором не двигался. Он стоял как скала, недвижим и точен одновременно, его пальцы сжались в кулаки за спиной, и, казалось, сама земля под его ногами дрогнет. Сильный голос заглушал рёв воды снизу, тем самым придавая властности каждому слову. – Сегодня мы положим конец злодеяниям гнусных монстров, что когда-то были людьми. В них мы можете узнать своего давнего друга, родственника, любимого, но не позволяйте глазам обмануть вас. Здесь, - палец указал на висок, - должен быть вековечный лёд, а здесь, - палец сдвинулся к сердцу, - ярый пламень и желание защитить свой город, свою семью, свою жизнь. Вы готовы пойти со мной? И воздух сотряс рёв толпы, перекрывающий воду под нашими ногами. Оружие было вынуто наголо и поднято вверх всеми без исключения воинами Маркарта. Сейчас я видел не жителей западного города, а Братьев Бури, что точно так же когда-то давно на моих глазах вскидывали мечи вверх, приветствуя Ульфрика Буревестника, человека, чей пламень передавался каждому из них; из нас. В статной фигуре ярла я увидал именно его, разглядел невооружённым глазом ту самую волю и силу, что заставляла беспрекословно двигаться следом. Я был восхищён. И ошарашен. Всё это было так давно, хотя и полугода не прошло…- Не знал, что он умеет толкать такие речи, - присвистнул неожиданно появившийся за нашими с Альвейг спинами Ондолемар. Лицо выдавало, что он был приятно удивлён, но врождённое альтмерское высокомерие не позволяла показать больше. - Иногда он даёт возможность собою гордиться, - вторила ему эльфийка, скептически кося на всё ещё не сводящего с Игмунда глаз меня. – Рот прикрой, муха залетит.Альвейг легонько ударила меня по спине, выводя из транса. Первые несколько Изгоев уже спускались по узкой горной тропе прямо ко входу в пещеру. Стоило им скрыться, как над нашими головами громко заголосили вороны, поднявшись со своих веток. Люди подняли головы, наблюдая за этим удаляющимся чёрным пернатым облаком. ?Служители вампиров. Яро спугнул их?, - прошептала мерка в мыслях, иной раз заставляя удивляться продуманности каждого её шага. Будто всё то, что будет происходить дальше, ей известно уже наперёд.Мы простояли ещё какое-то время, после чего Игмунд подал сигнал к наступлению. Я крепко держался за рукоять меча, полностью готовый к бою, в голове прокручивались сотни уроков, преподанных мастерами Братьев Бури, руки не дрожали как в самом первом бою. Ведь ничего сложного, не так ли? Просто очередной день в моей новой жизни по ту сторону светлого мира.- Ты всерьёз собрался идти с нами? – с сарказмом спросила мерка у Ондолемара, тот взглянул на неё недовольно и наигранно-обиженно, но ответил.- Предпочту, чтобы ты и твой питомец были у меня на глазах, - он взглянул на меня исподлобья так нагло и надменно, что пальцы на рукояти сжались сильнее.Но тут раздался второй сигнал, оповещая о начале движения, и не было уже времени продолжать разговор. Альвейг нагнала мою особу и пошла рядом, Связь бурлила от переполняющей её магии, передавая часть сил и мне. Мы шли в общем потоки, постепенно спускавшемся в неизведанную глотку пещеры.***Это было явно не совсем то, чего все ожидали. С первыми же шагами в нас полетели тела мёртвых разведчиков, сбив несколько человек из первых рядов с ног. Лучники успели предупредить движение у стен и ранили несколько треллов, приковав наконечниками к деревянным балкам перекрытия. С влажных стен стекали капли, пахло сыростью, стоял удушающий запах гнили и крови. Некоторые прикрыли рты руками, сдерживая позывы к рвоте, кто-то жёстко выразился, ну а я слишком привык к подобному в подвале Стиг Северина, чтобы определить в этом запахе что-то необычное. Что до Альвейг, то её глаза заискрились ярой жаждой утопающего к жизни. Как и обычно, взгляд становился зверским, клыки выглядывали в хищническом оскале, голодная улыбка озаряла лицо. Она слишком долго сдерживала себя от каннибализма. Её рвение, её безумие, безудержный психоз передался и мне, и мы вместе ринулись в атаку вглубь пещеры.Первому же вампиру Альвейг вцепилась в шею голыми руками. Он едва успел повернуться, как длинные острые когти вспороли ему кожу. Тот захлебнулся кровью и, проломив хлипкие перила, рухнул вниз. По всей видимости, это место было чем-то вроде общего зала, потому как вампиров там было немало, а количество столов и посуды указывало на трапезную. Упавший кровопивец привлёк внимание остальных, но большая часть наших солдат уже ворвалась внутрь, выставив острия оружий вперёд. Некоторые вампиры буквально волокли вглубь других – видимо, старшие спасали молодняк, – но за ними незамедлительно ринулись Изгои вперемешку с маркартцами. Грозный рокот голоса Игмунда раздавался за нашими спинами, но в ушах отдавались только звуки боя. Альвейг пропала из поля зрения, но у меня не было возможности поискать эльфийку глазами, так как тощий на вид эльф-вампир ринулся на меня с таким остервенением, что вцепился неестественно острыми зубами в клинок. Я пнул его в живот и быстро приковал лезвием в полу пещеры. Он заворчал, всеми силами не дозволяя крови переливаться через рот, костлявыми пальцами пытаясь вытащить меч из себя. Я вытащил тот и рубанул ещё раз, для верности в этот раз в самое сердце. У меня даже не было времени подумать о происходящем, настолько бурно и громко стучала кровь в висках. В голове доносился смех данмерки, мелькали её атаки, быстрые, отточенные движения, призванные не показать изящество, а убить на месте. Пальцы сами по себе сильнее сжались на рукояти, с клинка прямо на сапоги капала горячая тёмная кровь. Это опьяняло. Что со мной твориться? Это явно не я. В голове вновь вспышка ярости, и ноги сами несут вперёд, в дальний проход, руки сами по себе держат в руках меч. Ко мне присоединилась ещё парочка солдат, и мы вместе выпрыгнули из тьмы на ничего не подозревающих вампиров. Те даже не успели развернуться, как в их телах уже торчало по мечу. Но вдруг откуда-то сверху на одного из солдат спрыгнул враг и за секунду превратил его шею в кровавое месиво. Тело в тяжёлых доспехах рухнуло на пол, вампир зыркнул на нас безумными глазами, выламывая конечности под неестественными углами. Он кинулся на меня – вспышка – и напоролся на остриё меча. Мёртвый монстр навалился всем телом, но я успел отпрыгнуть и вытащить оружие. Нас осталось двое, раненых и уставших в интенсивных боях, однако в голове играла такая какофония, что сейчас вряд ли что-нибудь могло меня остановить.Мы ринулись в следующий проход и оказались в помещении, где каменные стены и пол были покрыты кровью. Она стекала с выступов, образуя под ногами красные озёрца, металлический запах оседал мерзким привкусом на языке, смешивался со смердением чьих-то давних останков и застоявшейся воды. Горы трупов Изгоев и маркартцев валялись на склизком от их вытекшей крови полу – видимо, их застали врасплох, так как шеи на честном слове удерживали почти отвалившиеся головы. Где-то вдалеке были слышны крики и видны всполохи молний – схватились маги. Недолго думая, я и мой соратник направились туда, от бурлящего адреналина в крови даже и не замечая, что идём буквально по трупам и жалких остатков чужих тел.Альвейг ногой оттолкнула от себя на неё вампира, сжигая после этого огненным шаром. Ошалелые алые глаза метались из стороны в сторону, эльфийка сгорбилась как зажатый в угол зверь, с пальцев стекали кровь и всполохи огня. Стоило нам увидеть друг друга, как волна адреналина схлынула, проясняя сознание. И я, и она тяжело дышали, уже давно привыкнув к местной вони. Окружающее больше походило на маленький апокалипсис. Данмерка едва держалась на ногах, но я успел подхватить её, а вокруг нас тлели мёртвые тела, заполняя воздух запахом жареного мяса. - Задница Сангвина, - выругалась Альвейг. Волосы налипли на лицо, глаза еле держались открытыми, ресницы подрагивали, взгляд был обозлённым и напряжённым, дыхание рваным. Из царапины на лбу стекала кровь до самого подбородка, душа дрожала, как и руки – натягивались нити Связи – из-за частых выбросов магии. – Этим ублюдкам нет конца.Я даже вздрогнул от неожиданного ругательства с её стороны. Значит, дело совсем дрянь. Мерка оттолкнула меня, опираясь на грудь вытянутой рукой, хотя и было видно, что стоять прямо ей трудно.Оба мы выглядели так, будто на нас вылили ушат кровавой воды. И оба были значительно ослаблены. В паре местах мой доспех был пробит стрелой, лишь чудом запутавшейся в кольчуге и оцарапавшей кожу, на лице хватало кровоподтёков, глаза почти не видели ничего, кроме алых разводов. Одежды Альвейг были разорваны снизу, пальцы подрагивали в непрекращающемся параличе; но вот взгляд был иной. Её не тошнило от запаха вокруг – он её будоражил. Она с удовольствием и полуулыбкой вдохнула его и выпрямилась, более на меня не опираясь. Где-то вдали от нас шёл бой, а мы стояли посреди горы трупов, истощающих отвратительную вонь. - Талос…сколько времени прошло? – прошептал себе под нос, но суровый взгляд сбоку вызвал озноб.- Ты шутишь надо мной? По-твоему, я минуты трупами высчитываю? – оскалилась Альвейг. Она цыкнула и отвела взгляд, настойчиво к чему-то принюхиваясь. Зрачки расширились, практически скрывая за собой радужку, будто у любителя скумы. – Я так голодна, Бранд, - прошептала она чуть ли не умоляюще, со страданием на лице, морща лоб и нос. Я чувствовал этот голод, словно рыскающий в потёмках зверь учуял долгожданную добычу.- Ещё рано, - строго осёк я её. Мерка было рыкнула на меня, но вовремя осознала правоту. Я осмотрелся по сторонам, пытаясь найти ещё хоть кого-то, кто мог бы двигаться, но я и она были единственными живыми в этой своеобразной комнате, в которой падающие капли воды отзывались от стен моросящими волнами. – А где Ондолемар?Она с секунду внимательно следила за мной алыми глазами, после фыркнула.- Мы разделились. Не могу сказать точно в какой момент, но с ним его псы. Не о чем беспокоиться.Не то чтобы меня в принципе беспокоило состояние этого заносчивого альтмера, разве что в самом начале они были вдвоём, и то, что он оставил Альвейг одну, заставляло слегка злиться. Хотя в этом месте могло произойти что угодно. - Ты отлично держишься, я ожидала от тебя меньшего, - на эдакую своеобразную похвалу я только прикрыл глаза и слегка усмехнулся. Нет сил злиться или как-то по иному выражать недовольство.Мы задержались здесь слишком надолго, и звуки боя окружали теперь со всех сторон. Я вновь сжал пальцы на рукояти меча, серые пальцы вновь объяло жаркое пламя; я и Альвейг едва успели отразить новую атаку, когда толпа из наших воинов и вампиров буквально вывалилась на нас. Где-то сбоку просвистела стрела, едва не задев ухо. Но Альвейг повезло меньше. Наконечник попал прямо в левое плечо, древко вошло почти на половину, вырвав из эльфийки болезненный возглас.- Альвейг! – я протянул к ней руку, но она отмахнулась, с яростным рыком наотмашь вырывая из рук пламенный шар. Кого-то он спалил дотла – нашего союзника или, может быть, вампира, - мерка выхватила свой короткий кинжал и всадила тот в шею подобравшемуся слишком близко врагу, успевшему цапнуть за локоть. Быстро. Метко. Я настолько засмотрелся, что чуть сам не пропустил удар, успев отразить его лезвием.Не важно, как упорно мы сопротивлялись, вампиров было больше нашей кучки вторгшихся на их территорию, и нас упрямо оттесняли к проходу. Оттуда будет только один вариант – бежать, а куда – вопрос без ответа. Может, там ловушка, может, тупик, может, единственный путь к отступлению. Бросив борьбу, я лихо выхватил данмерку за запястье из гущи боя и побежал с ней в темноту. Наши печати пульсировали в такт быстрому биению сердца, можно сказать, они и гнали кровь по телу. Один мысли, одни чувства, одни действия. Мы стали как будто единым живым организмом, настолько плотно слились наши сознания. Перед глазами была двойная картинка, и всегда можно было понять, что происходит с напарником, о чём он думает. Поэтому мы бежали и бежали, не разрывая рук, одновременно преодолевали помехи на пути, помогали, защищали с обеих сторон. Такое единения в бою мне не доводилось ощущать ни с кем. И в этот момент мне показалось, что я действительно ни секунды не жалею, что чуть не умер той ночью.Мы оказались в новом месте, полном сталагмитов. На них с равными промежутками падали капли, рассыпаясь искринками вокруг себя. Но это донельзя раздражало, особенно когда дыхание никак не могло восстановиться. Альвейг быстро огляделась, всё ещё крепко сжимая мою руку. И тут ловушка раскрылась. Это был тупик, но не из стены или оравы врагов, а из расщелины, полной сгоревших костей. Мы одновременно сглотнули – я, скорее, от пробежавшегося по спине страха, она – от вновь взыгравшего голода. Некоторые кости были сломаны и торчали острыми краями вверх, приглашая насадить на себя смертную жертву, из ямы ужасно несло разложением, да так, что аж заслезились глаза. Из прохода стали выбегать остальные соратники, яростные, донельзя злые, кричащие проклятия, взывающие к своим даэдра. Куча народа в месте с одним концом. Это можно было бы назвать братской могилой, но ни я, ни Альвейг не собирались умирать здесь. Слишком много планов, слишком много надежд и стремлений, ещё столько хочется повидать и узнать. И так думал каждый. Все вскинули оружие, стоило только первым вампирам выйти из тьмы на нас. Их встречали острые мечи, длинные копья и смертоносная магия. Но вдруг откуда-то сверху, будто там были тайные проходы, выпрыгнула ещё дюжина врагов. Они были изрядно побитые, но вспенившаяся слюна говорила о готовности разорвать нас в клочья. Так всё и было: обезумевшие с обеих сторон ринулись друг на друга, кромсая на куски. Блеск металла, свист стрел, всполохи магии. Я рубил направо и налево, едва ли разбирая, союзник это или враг, Альвейг рядом метала молнии, сжигала лица тем, кто посмел подобраться слишком близко. Из-за быстрых движений кровь из раны на плече лилась не переставая, но выбора не было. Откуда-то сбоку послышались взрывы, но едва я отвлёкся на них, как по кольчуге прошлось чужое оружие, напрочь распарывая её – такой силы был удар. Бок лезвия на секунду рассёк тело, оставляя болезненную рану, капля пота, слишком холодная для разгорячённого тела, обожгла кожу. Мне оставалось только схватиться за бок и подавить стон.Нас оттесняли. Врагов слишком много, подмоги не видать, а сами мы выдохлись. Задние ряды уже стояли у кромки расселины, всеми силами стараясь не упасть. Взрывы впереди всё продолжались; видимо, у вампиров имелись самодельные бомбы. И почему мы до такого не додумались! Данмерка выдохлась, зрачки нервно дрожали, моё дыхание сбилось давным-давно, но мы продолжали стараться двигаться синхронно, прижимаясь к спинам друг друга, выставив вперёд лезвия. Но надолго нас это не спасло. Возле эльфийки разорвалась очередная бомба, и только своевременно возведённый щит спас её от неминуемой гибели. Но Альвейг сбило с ног, осколки камней полетели ей в лицо, сталагмиты над нами закачались, падающие осколки больше падали на голову. Вторая взорвавшаяся неподалёку от нас бомба окончательно сбила её с ног, и она полетела вниз, прямо в расщелину. В голове тоже будто что-то взорвалось, и, не обращая внимания на напавшего на меня, я протянул ей руку. Едва она сжала ладонь – сильно, жёстко, острые когти до крови впились в кожу – как кто-то пнул меня в спину ногой, и теперь мы летели вниз уже вместе, прямо на острые обломки костей.Край сильно оцарапал мне кожу, задев веко. Чувствовалось, что левое ухо проткнуто насквозь, кровь из раны хлещет рекой. Уставшее тело, тяжело шлёпнувшееся на твёрдые кости, не могло пошевелиться, в голове стоял такой звон, словно сотни фейверков запустили одновременно, и все внутри меня. Альвейг рядом застонала, на дрожащих руках медленно поднимаясь на выскользающих из-под ладоней костях. Возле торчащего древка стрелы теперь красовался ещё и острый белый осколок, левая щека была разодрана до крови, в будущем добавившей к уже имеющемуся шраму ещё парочку. На лице была такая дикая ярость, что Связь бурлила, вскипала кровь, которая стремительно вытекала из тел, заставляя изломанные тела двигаться. Но было некуда. Мы были слишком глубоко, а до уступов ещё надо как-то добраться под падающими сверху телами. Наши чувства смешались, всё в одно: ярость, боль, обида, желание сдаться и победить одновременно. Мерка попыталась выплеснуть из себя хотя бы чуть-чуть магии, но силы давно иссякли. Она неверяще смотрела на свои руки, будто те её предали. - Альвейг, - не знаю, зачем позвал её, ведь когда она повернулась ко мне, те щепотки решимости, что пока теплились в душе, тут же рассыпались прахом. Она тоже была в ужасе. Но скорее…просто не верила, что всё закончится вот так.- …мне надо закончить исследования… - монотонно протянула Альвейг, смотря на меня пустыми глазами. Лицо всё так же выражало полное непонимание, глаза без зацепки на чём-то конкретном бегали по сторонам. – Я не могу умереть…не сейчас…никогда, – выдавила из себя уже буквально шёпотом. – Тот, кто ищет бессмертия, не может умереть…это глупости, это нелогично! – Мерка резко сжала кулак и со всей силы ударила по костям. На лице не отразилось ни капли боли, но слова кончились. Остались только не прошеные слёзы, которых она из себя так и не выдавила. Я сглотнул. Плохо, очень плохо! Ни один из нас не выживет, один потащит другого на дно. Да кого я обманываю, не о том сейчас думаю, а как завтра мы уже снова будет дома, Альвейг вновь разведёт огонь, закинет в кипящую воду своих душистых трав, а после нальёт нам чая. Я просто не верю, что всё закончится именно так. Не верю!Талос…И тут голову пронзила мысль. Безумная, расплывчатая, невозможная – она не давала никакой надёжности, но мне почему-то казалось, что сработает она безотказно. Я дотянулся до упавшего неподалёку меча и приставил лезвие к левому запястью.- Альвейг, - она повернулась ко мне безучастно, но алые глаза тут же расширились, как только она поняла, что я собираюсь сделать. Прежде, чем она что-то скажет, я заглушил все мысли в голове, и…Вдох.Отрубленная плоть одиноко упала на кости, покрываясь горячей кровью. Я выронил меч из руки, тот упал на колени, поднял глаза, расфокусированные, увидел шок на сером лице, а затем…понимание. И ликование. И блеск клыков.Я немного устал.***Это состояние напоминало то, когда я впервые чуть не лишился жизни. Окутывающее со всех сторон марево, тишина, и даже за закрытыми веками тебе кажется какая-то молочно-белая дымка. Непонятные фигуры, всплывающие в памяти, неоднозначные знаки, составленные неопределёнными образами. Тело будто плавало в чем-то и в то же время не сдвигалось с места. Я видел матушку, отца, Гуду, всю нашу команду, отправленная на задание Ульфриком, видел Ондолемара и Альвейг.И вдруг стало страшно. Так страшно, как не было никогда в жизни, ни в одном ночном кошмаре, ни в какой реальности. Никогда. Я внутренне сжался в комом, не понимая, в чём дело. Я чувствовал такую дикую боль, страх и отчаяние, настоящее безумие, что хотелось рычать, рвать и метать, кричать и убивать. От меня словно оторвали половину, но не тела…души. Это рвало в клочья в сознание, впивало в него сотни иголок. Мне так страшно. Мне так больно. Я не понимаю от чего, но такого страдания не испытывал никто и никогда. Я в панике распахнул глаза, вскочив так резко, что что-то на моём теле натянулось и полилось нечто тёплое. Никакой физической боли, только душевные раны кровоточили слизью ужаса. Какая-то комната: старая, потрёпанная, вместо каменных блоков стены своды пещеры. Сижу на кровати, живот неприятно тянет, но мозг не обращает на это внимание, глаза ищут что-то неопределённое. Талос, как же страшно..!Внезапно кто-то обхватывает мою шею руками, рычит в ухо, солёные слезы падают на щёку, и я понимаю, что и сам плачу. Капли смешиваются и вместе стекают по подбородку. Руки сжимаются сильнее, едва слышные всхлипы, глаза еле-еле скашиваются в бок, чтобы встретиться с с алыми озёрцами. Альвейг быстро отодвигается, и взгляд её испуганный, расфокусированный, но счастливый. Она улыбается той улыбкой, которой, думал, не улыбнётся мне никогда. Я чувствую ритм её душ…я не чувствую ничего. Я не слышу ничего. И она тоже. Это видно по едва скрываемому отчаянию, нервно натянутым губам…а можем это просто попытка успокоиться, или напугать, или…я не понимаю. В голове слишком пусто, чего-то нет, безобразно тихо, так не должно быть, НЕ ДОЛЖНО! Нет никаких слов, мыслей, образы не всплывают сами по себе, слова не слышны. Так быть не должно! НЕ ДОЛЖНО!- Скажи… - мой голос безотчётно дрожит, но мне надо услышать этот красивый голос, чтобы понять, что ещё жив, что не сошёл с ума.- Мы сошли с ума… - прошептал сломанный об отчаяние шёпот. Данмерка словно прочитала мои мыс…но теперь это не так. Верно?- Почему?Алые глаза подрагивают, когда изящные тонкие пальцы обхватывают мою левую ладонь. Не сразу доходит, но…так тоже быть не должно.- Так быть не должно, - и я в шоке распахиваю глаза, уже полностью созерцая картину перед собой. – Мне кажется, что я всё ещё тебя слышу… - а вот её слова похожи на речи безумца.Я не знаю, кто именно здесь сошёл с ума, но реальность явно ускользает куда-то за границы этого мира.Голубые глаза смотря на руку, которой быть не должно. Она чуть бледнее, чем вся остальная кожа, и пальцы на ней тоньше, даже костлявее, никаких мозолей или царапин, ни единого шрама. На проверку пытаюсь двинуть одним из них, и указательный действительно поддаётся, чуть подрагивает, но это всё, на что его хватает.- Ты чувствуешь это? – продолжает говорить Альвейг, а я не чувствую ничего, и она это понимает. Как и я понял, что это был вопрос-ловушка, один из тех, что она очень любит задавать, когда единственная знает правильный ответ, и улыбается после моего проигрыша. Вот только сейчас в глазах несказанная гордость.- Да-а…да, - мерка обхватывает моё лицо холодными руками. – Ты спас нас обоих, - слова медленные, едва различимые в шёпоте. – Ты, Бранд. Дитя… - взгляд такой грустный, что мне хочется расплакаться. – Нас разъединили. Ты разъединил. Это больно, не так ли?- Это страшно, - отвечаю ей.- Ты что-нибудь чувствуешь? Хоть что-то?- …Нет…- Нет, - вторила мне. Не знаю цели этого разговора, как не знаю, что нам делать теперь. Это состояние, когда душа разорвана надвое, как и сознание, и ты понимаешь, что просто не сможешь теперь прожить без другого, кто так долго был в твоих мыслях, чьи чувства ты разделял, с кем смешивал свои эмоции, это убивает лучше всякого яда. - Мне страшно без тебя, - внезапно вырывается из моего рта, и я быстро закрываю его второй рукой, как нашкодивший ребёнок, но Альвейг улыбается, а в глазах неверие. Но не мне, а чему-то другому. Возможно, самой себе.- Сможем ли мы…нет. Нет, не сможем, - мерка отвернулась. – Я должна была подумать об этом раньше, - накрыла ладонью лицо, только скалящийся рот остался виден. – Просчитать все возможности, придумать запасной план. Расслабилась, сглупила, позволила уверовать, что всё идёт по плану….Агрх, как я могу стремится к величию, если эта идиотская тупость всех живых даже во мне! Как я могу…как я могла не продумать всё…Альвейг ненавидела себя, это было ясно. И я ненавидел себя тоже, ведь так привычно было просто терпеть, а сейчас надо было действовать. Я ведь обещал и ей и самому себе, что стану незаменимым.- Что ж…кажется, я добился своего, - раскосые глаза посмотрели на мою особо. –Я стал незаменим.Столько уверенности, будто сказал истину в первой инстанции. И глупый румянец на щеках, и рваный смех сбоку. Мерка обняла меня ещё раз, уже куда более мягче и дольше, делилась своим теплом, только на этот раз физически, а не духовно. - А я? – я заинтересованно скосил глаза. – Я нужна тебе?Тут и думать не приходилось.- Как солнце.А она засмеялась так громко и легко, что и мне удалось выдавить из себя пару смешков.- Верно, ведь ты живёшь в своём собственном солнечном мирке, - серые пальцы подняли волны волос на моей голове. – А слова ребёнка, ну честное слово, ха. Ты ничуть не повзрослел за это время. Всё такой же сентиментальный, как и в самом начале.Мы замолчали, на лицах замерли улыбки; я обнял эльфийку одной рукой, так как левой двигать всё ещё не мог. Ради такого можно и умереть пару раз. В груди теплилось нечто странное, такое тёплое чувство, счастье и-и-и что-то ещё…Тепло, даже горячо…- О, Намира, да у тебя же кровь идёт! – Альвейг оттолкнулась от меня и рукой резко прижала обратно к постели. А, вот что это было. Кровь уже давно медленно вытекала из наскоро заштопанной раны на боку. Она прижала к ней руки, исцеляя своей магией. Постепенно стало полегче, и я мог уже не кряхтеть как старик. Хотя я всё ещё уверен, что то чувство было вызвано не только моим кровотечением.- Я залечила тебя так быстро, как только смогла, но тебе требуется гораздо более серьёзная помощь, - сурового возвестил голос сверху. – И…мы всё же смогли победить, едва я выбралась, как остатки нашей армией во главе с Игмундом разобрались с упырями. – Она замолчала на некоторое время, пока я пытался унять неприятный зуд сбоку. – Бранд?- М?- Я горжусь тобой.Простые слова, но сказанные с таким довольством, что я внутренне просиял. Будь мы ещё соединены, они бы прошлись по телу исцеляющим эффектом. Видимо, мой восторг проявился на лице, так как данмерка хохотнула и щёлкнула мне по лбу.- Сентиментальный.- Ай, не добавляй мне ран, Альвейг, - улыбнулся ей в ответ.Весь первоначальный страх прошёл, нам обоим вновь было легко, словно и не были души разорваны надвое. Но определённая пустота оставалась. Я поднял левую руку, чтобы получше осмотреть. Через кожу просвечивались вены и артерии, с кожи так и не сошёл трупный цвет, на запястье виднелись следы от совсем недавних проколов и нитки. - Пришлось оторвать руку одному кровопийцу и приштопать её тебе. Сомневаюсь, что ты против, - ответила эльфийка на немой вопрос, поправляя волосы так, будто говорила о совсем обыденном деле в нашей жизни. – Выносить тебя из Гнезда в таком состоянии было опасно, как и многих других, поэтому здесь ещё много людей, в том числе и мы.- А…Ондолемар? – случайно вырвалось, алые глаза заполнились интересом.- Чего это он тебя взволновал?- Просто…он ведь был в бою, он…волнуется за тебя, - я старался подбирать слова как можно тщательнее, чтобы не зарыть себя в стыд ещё больше и не дать ей повод для подколок. – Просто странно, что он сейчас не здесь.- Он заходил, - будничным тоном ответила мне. –Я его выкинула отсюда.- Выкинула? – несмотря на обстоятельства, я усмехнулся. Ау, это даже немного больно, щека ведь рассечена.- Он лез под руку и всячески мешался. Больно мне нужна обуза на шее, - вновь хохотнула Альвейг. – Но он в порядке, отделался парой царапин, если тебя это, конечно, беспокоит.- О, несомненно, - хохотнул и я.Мы вновь замолчали, и тишина эта была такая блаженная, что меня начало клонить в сон. Но огрызок души просто не давал покоя. Я перевёл взгляд на запястье, теперь без руны, что так долго связывала нас обоих. Я скучал по Связи, скучал по струнам Нити, неимоверно тосковал по нашему единению. Тем, кто через это не проходил, не понять. Это потрясающее чувство баланса, симбиоз, гармония, когда двое – одно и одно – вы. Я не хочу уходить, а меня и не прогоняют. Что ж, стоит считать это приглашением обратно.- Альвейг.- М-м? – она приоткрыла один глаз, вылезая из своих дум.- Давай всё вернём.Её глаза распахнулись, рот чуть приоткрылся. Я ощущал себя настоящим безумцем на вершине горы, что во все голос просто орёт что есть сил. Зачем? Почему? Не знаю, но я просто не смогу без этого жить. Без этой тёмной стороны мира. - Ты…разъединение душ свело тебя с ума, - неверяще уставилась на меня.- Напротив. Это открыла глаза на многое, - попытался сесть снова, но она сурово нахмурила брови, так что пришлось остаться в том же лежачем положении. – Я не смогу без этого. И ты не сможешь, - я твёрдо смотрел ей в глаза, но и её очи не дрогнули. – Это делает нас сильнее. И…- ненадолго замолчал, наблюдая, как напряглись острые эльфийские плечи, - я хочу пройти твой путь вместе с тобой.Она резко встала и отвернулась от меня, оставляя довольствоваться своей спиной. Альвейг никак не выдавала шока, не она всегда скрещивает руки, когда о чем-то серьёзно думает, уж в этом я могу быть уверен точно. Сейчас невозможно описать смятение её души, но уверен, там настоящий ураган. В конце концов, никто в своём уме не захочет быть рядом, зная все стороны жизни фанатика Намиры. Возможно, разъединение действительно повлияло на мой рассудок.- Ты хоть…понимаешь, о чём просишь? – она шипела, но не в ярости, а в негодовании. – Ты столько времени мечтал вырваться, а теперь говоришь, что хочешь вновь стать моим слугой? Глупое дитя, ты ни капли не изменился!Я сдвинул брови. Настало время быть действительно серьёзным.- Это мне решать.- Нет, не тебе!- Послушай! Ты показала мне мир, о существовании которого я и не догадывался. Он по-своему красив, хоть и ужасен до омерзения. Возможно, я действительно тронулся умом, а может, и нет, но я уверен, что хочу помочь тебе пройти твой путь до конца. Это не благая цель, не священная и уж точно не ради мира на земле, она полна крови и трупов, но она твоя. А ты…после тебя всё остальное меркнет. Я не знаю почему, - безумец, не правда ли? – но даже так я чувствую, что душа тянется к тебе, хочу я того или нет. И, уверен, твоя жаждет того же самого. Не хочу возвращаться в прошлую тусклую жизнь. Ни за что. Даже если молнией будешь гнать, я всё равно вернусь.Альвейг сжала губы в тонкую линию; она была поражена. Пальцы не дрожали, глаза не горели, но вот само состояние. Мне показалось, что она сейчас расплачется. В этот раз не от животного страха или боли, нет, вовсе нет, из-за меня. Такого маленького, жалкого и ничего не значащего по сравнению с ней. Она сглотнула. И думала долго. Молчание сотрясало воздух. Может, я ей всё же не…- Напишешь мне стих, - вдруг выдала эльфийка, когда я уже было совсем отчаялся и подумал, что меня выкинут как мусорный мешок. Стих? Мне смеяться? – Я не знала, что ты правша, когда накладывала руну. Может, это и так любимый тобой сентиментализм, но я хочу, чтобы ты написал мне стих рукой, которая будет нас объединять.Мерка подошла с другой стороны кровати и сжала мою правую руку; её ладонь, как и всегда, была холодна. - А ты? Ты хочешь этого? – чувство вины не покидало сердца.- Я считала, что после всего, что тебе пришлось пережить по моей вине, ты убежишь, сверкая пятками. Я бы так и сделала, - она усмехнулась, - но ты как всегда ломаешь все мои представления о тебе. Я не справлюсь без тебя. Не теперь. Не понимаю, как раньше тянула это всё одна. В конце концов, это однажды чуть не привело меня к смерти. Но ты точно понимаешь, сколько безумия нас ожидает дальше?- Да. - Как твёрдо. Так или иначе, ты немного повзрослел. Когда вернёмся домой, - о, это моё любимое слово, неосознанно сказанное ею с такой теплотой, - мы всё исправим. А пока отдыхай.Альвейг выпустила мою руку и отошла к двери, но не успела выйти, так как я опять открыл свой рот.- Яро?- Да-а. Он сделал большую часть работы, так как я не хотела оставлять тебя в руках этих неучей, что зовут себя лекарями и шаманами, большинство из них разве что медовуху от вина отличить может, - мерка брезгливо фыркнула в своей манере. Рад, что некоторые вещи никогда не меняются. – В любом случае, надо уладить ещё пару дел, пока Игмунд не понадавал ещё гору пустых обещаний. А потом мы уберёмся отсюда.- С нетерпением жду.Эльфийка вышла за дверь, тихо прикрыв её за собой.Талос, какой же я счастливый сукин сын!