Глава двадцать пятая: Константа (1/1)

?Математическая константа или математическая постоянная?— величина, значение которой не меняется; в этом она противоположна переменной. В отличие от физических постоянных, математические постоянные определены независимо от каких бы то ни было физических измерений.? Цифры, функции, размеры. Их придумали люди, чтобы выразить то, на что у них не хватило слов. Придумали так ладно, что даже людей можно выразить через эти величины. Его безоговорочной константой была мать. Очнувшись в больнице после операции Ю Чоль чуть не сошёл с ума. Сознание помутилось. За его раскалывающуюся от боли голову воевали юный мальчишка со взрослым мужчиной. Оба были сломлены своими стремлениями и оттого глубоко несчастны. Мальчишка потерял ногу, а мужчина?— рассудок. —?Так бывает после наркоза. Сознание пациентов иногда путается. Мы использовали лучшие препараты, всё скоро придет в норму?— лепетал анестезиолог, пока обезумевшая от горя мать пациента грозила всем смертью за то, что они сотворили с ее сыном. Шли дни, но Ю Чоль не становился прежним. Мальчишка и мужчина, наверное, сумели прийти к какому-то соглашению. Теперь они сидели в его голове бок о бок и как будто рассказывали друг дружке то, что видят его глаза. Сидели так близко и говорили так подробно, что сами не замечали, как начали сливаться в одно целое. Замечал Ю Чоль. И психиатр, которого раз за разом выгоняла из палаты Ю Джу, стоило пятнадцатилетнему парню заговорить к врачу так, будто он провел не один десяток лет в большой политике. Психиатр не протестовал против присутствия матери в палате. Только на неё одну пациент реагировал спокойно и без осторожного удивления. Похоже, что голос госпожи Ю был его якорем.* Нет, он не шарахался от диковинного вида лекарей в траурном белом и не говорил витиеватыми речами. Он просто многое перестал понимать. Он не понимал почему должен одеваться сам? Где его лук? Почему медсестры не пробуют его еду? Почему врачи ничего не докладывают о ситуации в стране? Где призрак Десятого брата? Почему навещавшая соседа по палате девушка с замысловатой прической не сообщила данные по шпионажу за Волком в Согёне? И куда делась придворная дама Хэ Су со своим чаем? Почему она пропала? Как он сможет контролировать брата без неё?! Удивление быстро сменялось правильным воспоминанием. Ю Чоль не сказал и не сделал ничего непоправимого. Он умело играл в Nintendo*, виртуозно переключал каналы телевизора, бодро писал СМС однокласснице и быстрее матери выучил все графики на пикающем экране. Разница была в том, что теперь все эти действия приходилось проговаривать для себя мысленно. Бессознательно получалось лишь мечтать обо всех этих вещах в Мальвонде. И в шутку представлять, что стало бы с Корё, фанатей его Третий Император от динозаврика Дули? * Вдруг детский мультяшка научил бы его не убивать младших братьев отравленными стрелами? А потом пришёл Его Величество отец и начал жалко извиняться. ?Почему он жив???— успел задаться вопросом Ю Чоль в тот день, но ответил (нет, не отцу?— подсказала память?— отчиму) на удивление спокойно: —?Я сам захотел с вами поехать, от… господин Кан. И никогда не забуду, как вы меня вынесли из-под обстрела на своей спине. Ван Ё смотрел на Его Величество Ван Гона и не верил глазам. Император выглядел… жалко. Именно жалко?— с опущенными плечами, отросшими грязными волосами, и хоть его одежды по меркам этого времени не предназначались беднякам, они были крайне неопрятны. ?И куда только придворная дама О смотрит!??— возмущенно подумал Ю Чоль, прежде чем вспомнить, что теперь этого человека звали Кан Дэ, а Дамивон давно разрушен. Он сам пару недель назад топтал те руины. И этот человек теперь не был его отцом. А он сам теперь не был ни Императором, ни даже принцем. Просто глупым мальчишкой, чей отец скончался пять лет назад, а мать очень быстро вышла за другого. Вышла и родила вон того маленького мальчика, что жался в углу и сверкал темными глазищами из-под бровей, сминая перепачканными в шоколаде пальцами полосатую футболку. Ю Чоль посмотрел на ребёнка внимательнее и, когда оте… отчим, наконец, замолчал, попросил мальчишку подойти ближе. —?Ну же, Кван, не бойся, это твой хённим,?— рассеянно сказал Кан Дэ мелкому. —?Я не боюсь,?— ответил мальчишка знакомыми до зубовного скрежета интонациями.?— Я не хочу напугать братика ещё больше. Ю Чолю больше не было нужды так пристально рассматривать ребёнка. Рассматривать, трепать по голове и совершенно случайно при этом закрыть ладонью левую половину его лица, чтобы убедиться, что это и вправду мелкий засранец Со. Память услужливо подсказала, что кроме него самого и Ван Му (который, к счастью, больше не был семьей Ван Ё) из всех братьев умудрился переродиться только Четвертый негодник. Не толковый Ук, не верный Вон, не дурацкий Чжон. А его личный и крайне раздражающий цепной пёс. —?Береги личико, щенок,?— сказал Ю Чоль невпопад.?— Не такой ты и уродец… Услышав эти слова, мать опять разревелась и выбежала из палаты. Как и каждый раз, когда он говорил что-то, что черпал из памяти Ван Ё. Будто в тот раз, когда он отрешенно произнёс, что Кан Дэ любит не её и бросит при первой возможности. И как в воду глядел?— когда Ю Чоля с новеньким протезом наперевес выписали, то оказалось, что они с матерью больше не члены семьи Кан. И что они больше не живут в Корее. ?Это к лучшему?,?— решил Ю Чоль. И вместо того, чтобы закончить школу уже в Таиланде, ушёл жить в буддистский монастырь. Проблемы Ю Чоля никуда не делись. Они пополнились не только отсутствием ноги, но и нерешенными проблемами Ван Ё. И память Ван Ё услужливо подсказала?— если не помогут благовония и медитации, то не поможет вообще ничего. Жизненный опыт?— далеко не пустышка. Даже если жил как попало и совершал злые дела. Хотя, что есть праведность, а что грех? Догматы можно выбрать, а грехи нельзя искупить. Даже Будда говорил, что не стоит ему верить?— нужно молиться и медитировать. У каждого своя правда. И только через эту правду можно достичь гармонии с собой и миром. Нужно избавиться от причин, что заставляют страдать. Нужно найти путь, что ведет к Нирване. Только так обретают душевный покой.* Так его научил наставник. Старый учитель прошел свой путь, на котором ему пришлось повидать и более диковинные вещи, чем одноногий мальчишка с сознанием древнего Императора. Ю Чоль так и не узнал настоящего имени старого учителя. Учитель избавился от жажды иметь имя и учил его избавляться от жажды власти и жажды человеческой любви. А ещё он научил своего последнего ученика делать выводы. И даже после смерти Учителя Ю Чоль продолжил упорно, раз за разом, снова и снова делать выводы. Он сделал выводы из того, о чем говорила мать, когда навещала его. Так разочарование, злость и обида на женщину, что уже во второй раз привела его в этот мир, покинули его мысли. Да, мать снова захотела видеть в нем инструмент достижения своих целей. Ю Чоль, как и Ван Ё, понял её желание. Но теперь разочарование сменила радость?— она снова его мать, даже спустя тысячу лет. Все такая же. Вот так она любит. И она все так же любит власть. Пусть теперь она перестала взывать к его гордости и честолюбию, заменив это подобием жалости, она все же не бросила его. Да, увечье может и мешало Ю Чолю, но мать не выбросила его, как Со. Со, от которого она снова отказалась. Это тешило самолюбие молодого парня. Ещё одна ниточка, которая держала и не давала сломаться. Мать осталась той же. Неизменно страстной во всем, что делала. Постоянной в своих желаниях. Его константой. А что до брата… Они снова росли порознь. О Со… то есть о Кване можно на время забыть. Прочитать все материалы из библиотек, где упоминался Император Кванджон, и забыть. Посмеяться над тем, как честолюбивая сестра обвела всех вокруг пальца и забыть. Поразиться, что у Чжона все-таки хватило наглости и настойчивости взять в жены ?придворную из рода Хэ?. Забавно, что же должно было произойти, чтобы Волк отдал её? Неужто сама Хэ Су умудрилась выкинуть что-то такое, что смертельно обидело брата? Нужно и её забыть. Найти картины Бек А и снова забыть. А сын предателя Ука даже сумел занять трон. А… А вот отец, став неродным, в этот раз оказался куда более… отцом, чем в прошлой жизни. Он втайне от матери навещал Ю Чоля в монастыре, порадовал, что Ким Юн (то есть Ван Му, который в этой жизни не был его братом) продал украденные в экспедиции драгоценности и переехал в Штаты. Оттуда Му… Ким Юн. Ким Юн просил прислать слепок культи, чтоб заказать Ю Чолю какой-то модный электронный протез. А ещё Кан Дэ показал фото новой жены и их общих детей. Ван Ё, может, и обидело бы то, что, судя по возрасту мальчика с большими глазами, отчим уже давно изменял матери. Обидело бы и даже разозлило, не узнай Ю Чоль в улыбчивой женщине Её Величество Королеву Хванбо, а в мальчике справа от мелкого Со?— юного Ван Ука. Свертком на руках у Его Величества, очевидно, была их любимая сестра. Ён Хва. Дерзкая красавица Императрица. Зря он её отверг. Зря. ?Этот мир слишком многое потеряет, не родись она вновь?,?— улыбнулся Ю Чоль, попросив отц… отчима подарить ему семейный снимок. Пусть у них больше нет общей крови. Толку, что та кровь была в Корё? Визиты матери давались Ю Чолю куда сложнее. В ней медленно гасла надежда, что сын повзрослеет и отомстит Кан Дэ за её унижение. Отомстит больнице, что не вылечила его биологического отца. Задаст жару отчиму, что ни дня не любил его мать. Уничтожит всех, на кого укажет перст матери и заполучит всё то, чего хочет Королева Ю. Спасибо Учителю?— старик научил, как говорить с несчастной женщиной, чтобы подарить ей покой, а не разочарование. Ну как сказать покой. В своих утешениях Ван Ё упустил, что в этом веке власть женщин не порицалась. То, что мать могла сделать в Корё только его руками, теперь было подвластно ей самой. И, кажется, она собрала частную армию. В этом времени такая армия называлась ?бандой?, ?мафией?. Когда умер Учитель, его последнего ученика поставили перед выбором: или он наконец-то пострижется в монахи, или покинет монастырь. После очередной истерики матери Ю Чоль собрался было остановиться на первом решении. Но Кан Дэ сумел его выманить в мирскую жизнь обещанием подарить бизнес. —?Ты такой же участник экспедиции, как и мы все. Тебе тоже полагается доля с выручки от продажи клада. —?Хочу ночной клуб на берегу Чаупхрая*,?— засмеялся молодой парень. Отчим выполнил просьбу. И уже через месяц молодежь и туристы вначале Бангкока, а затем и всей страны потянулись в новомодное местечко под названием ?Чонджон?. Не имея ни малейшего понятия о связи названия с владельцем заведения. Занятый суетой вокруг открытия, ремонтом, закупкой алкоголя и наймом персонала, Ю Чоль упустил момент, когда отчим перестал даже изредка ему звонить. А потом в новостях написали, что его вторая жена трагически погибла. ?В машине также находились двое сыновей Кан Дэ. Мальчики получили тяжелые травмы?,?— писали газеты. Слышала ли мать новости? Или дела молодой банды оказались важнее здоровья младшего сына? Хромая после визита к, как прозвали мать в криминальном мире, Госпоже, Ю Чоль чуть ли не впервые обиделся на неё за такое отношение к младшему брату. Отчего-то Ю Чоль был уверен, что у Со после аварии снова остался шрам. А года через два или три мать небрежно бросит, что Кан Дэ выслал мальчишек в США. ?А ты неудачник, волчонок,?— хмыкнул про себя владелец самого модного ночного клуба столицы Таиланда.?— Снова та же судьба. Не удивлюсь, даже если ты умудришься снова влюбиться в ту же женщину?. И всё же клан Ю оказался на удивление упрямым. Ван Ё не изменил буддизму, Со-Кван снова рос отщепенцем и засранцем, а мать… мать была константой?— где-то горда, где-то недовольна. Но Ю Чоль, поборов собственную жажду к её любви и желание оставаться единственным и любимым сыном, приобрел нечто большее. Он сумел не разочаровать её, как в тот раз перед смертью. Всё просто: не хочешь разочаровать?— не очаровывай. В этот раз он остался у неё один. Какой ни есть, но всего один. У Ю Джу, в отличие от Императрицы Ю, совершенно не оказалось выбора. Со-Квана она, глупая, выбросила. Снова. А ведь будь у матери чуть больше ума, она бы и в тот раз, и в этот поставила бы на Со. У Ван Ё не было ни волчьего характера, ни факта рождения под звездой Императора. А вот С... Кван. Пора бы и привыкнуть, что теперь дурилку звали Кваном. Так вот: если бы она как следует взялась за Квана, то он бы не только оправдал, но и переплюнул все ее ожидания. Ю Чоль иногда переписывался в аське с Ким Юном, который опекал его младшенького,?— пацан рос той ещё занозой в заднице. ?Вот же мелкий волчара!??— хлебнув чуть больше вина, чем следовало, отписался когда-то брату Ван Ё на историю о том, как братишка учится держать в страхе весь район. Как так вышло, что вечера Ю Чоль коротал в переписках с перерождением Ван Му? Может, оттого, что оплаченный им протез оказался действительно удобным? Может, потому, что теперь они не спорили за трон? Или в этот раз Наследный Принц уродился действительно нормальным парнем, который так же, как и Ё, фанател от боевиков, Арни, Терминатора и Ван Дамма? Или дело в том, что когда не пытаешься убить человека, то и ненавидеть его, в целом-то, и не за что? В любом случае, Ким Юн не преминул сообщить Ю Чолю в той же аське, что Квана корейская банда из Бруклина дразнила не иначе, как Койотом. А тот только ухмылку кривил да бледнющим шрамом, что остался после аварии, сверкал. Со временем Ю Чоль забросит переписки с Ким Юном. Со-Кван рос бандитом и, тут к шаманке не ходи, небось, метил на трон Кан групп. И поделом. Ван Ука Ю Чоль так и не нашел. Парнишка спрятался отменно. Зато в какой-то соцсети мелькнула подросшая красавица Ён Хва. И вот за сестру он вцепился клещом. Вцепился и выманил в Таиланд, где подговорил мать взять глупую Принцессу под своё крыло. Помнится, в прошлой жизни они неплохие сговоры проворачивали. В этой Императрицы спелись вновь. Пилюлю того, что ей предстоит нянчиться с дочерью покойной соперницы, матери подсластило понимание того, что Кан Ми была такой же наследницей компании отца, как и её братья. Осознав это, мать загорелась идеей воспитать из девочки-отличницы свою приспешницу. Пусть развлекается. Да и с самим Ю Чолем Кан Ми неплохо поладила. Он таскал её на вечеринки, а она радовала своей беззаботностью. Свобода была Принцессе к лицу. А мать… Всё реже и реже, но она порой да и пыталась втянуть старшего сына в свои грязные дела, которыми он не интересовался от слова ?вообще?: —?У вас свой бизнес, мама, а у меня?— свой. Я вас очень люблю и безмерно уважаю, но помогать в ваших делах не стану. Вы сами знаете, как я занят в клубе. Я мечтаю сделать его франшизой*, а не участвовать в ваших делах. Не мешайте мне, мама, жить, как мне хочется. Я больше не ребенок! И сколько бы Ю Джу не злилась, просила, кричала и манипулировала, он не поддался. Единственной уступкой, на которую он пошел?— это разрешение использовать ВИП-комнаты для переговоров. Жучки и камеры Ю Чоль убрал из тех помещений лично. Даже при желании он не смог бы узнать, что именно там происходило. Даже немая уборщица получала достаточно, чтобы лишний раз не распространяться об этом. Жизнь наладилась. Мужчина, наконец-то, смог жить беззаботно и в покое с самим собой. Так и было, пока в его клубе кто-то не начал, как сказал бы Му, барыжить дурью. Сволочь знала слепые зоны камер, а дурь не обнаруживалась даже под тщательными обысками охраны каждого клиента. Не то чтобы в ?Чонджоне? нельзя было купить дури… просто сволочь не делилась. И тогда Чоль пошёл ловить эту сволочь на живца. Он неделю переодевался в торчка и вопреки болям в ноге, танцевал в толпе. Ровно до тех пор, пока не заметил заветный серебристый пакетик. И ещё один. И ещё. Сволочь была близко. По рукам расходились блестящие обертки, которыми были засраны все туалеты. Обертку протягивала тонкая детская рука. За эту руку он и схватил мелкую сволочь. Схватил и насильно приволок к себе в кабинет. —?Сними капюшон,?— сказал он дрожащей, кажется, девчонке, по-тайски. Сволочь попросила тонким девичьим голоском повторить по-английски. Ю Чоль повторил просьбу, самостоятельно избавляя ее от капюшона. Избавил и остолбенел. Сволочью оказалась Она. —?Хэ Су? —?спросил он и истерически расхохотался. Подстилка его цепного пса переродилась нищей барыгой, которая толкала шмаль в его клубе. Женщина, рядом с которой он умер, стояла перед ним малолеткой, чью судьбу он может сломать одним звонком в полицию. Благородная наложница Кванджона упала перед ним на колени и на чистом корейском с небольшим английским акцентом предложила ?что угодно, только не бейте?. О, а вечер явно переставал быть томным. —?Тебя не учили делиться, а, леди ты моя дорогая? —?нависая над преклонившей колени дурехой, съязвил хозяин ?Чонджона?. —?Я не ваша,?— буркнула дурочка с бегающими глазками. —?Боюсь, сейчас ты целиком и полностью в моих руках,?— усмехнулся Чоль, жестом приказывая пересесть в кресло напротив его стола, пока в её мелкую голову не пришли дурные мысли о минете. Уж слишком пошло перерожденная леди Хэ пялилась на его брюки, проговаривая это свое ?что угодно?. В итоге они договорились без минетов. Она неплохо продавала, честно отдавала процент, закупалась у проверенных ребят. Фасовала отменно, толкала только один пакетик в руки?— передозов не было, скорых и полиции тоже. У неё даже хватило наглости гонять из ?Чонджона? других барыг. С ней оказалось приятно иметь дело. —?Сколько тебе? —?каждое утро, когда их покидал последний посетитель, она приносила процент, уже без разрешения хозяина падая в то же кресло, что и в первый свой визит. —?Двадцать,?— задирала нос девчонка, представившаяся как Вивьен, неизменно подталкивая к Ю Чолю пакет с деньгами. —?Врешь. Ты явно малолетка,?— проверяя купюры, просто ответил Ё. —?А зачем тебе? Решил узнать, на сколько загребут, если трахнешь меня? —?вздернула нос дурочка. Ю Чоль снова засмеялся. Вот вроде и жесты, и мимика те же, но зато характер теперь стал куда лучше. Это не та размазня, которой он по пять раз на дню подставлял горло, в надежде, что до неё, наконец, дойдёт, что можно захватить с собой нож с кухни и договориться с другими придворными на ?белый коридор? после убийства. Нет, теперь ей нельзя подставлять шею?— эта ?Вивьен? разорвёт сонную артерию зубами. И если вначале он по доброте душевной собирался как нибудь при случае завернуть ее в подарочную упаковку и отправить в Штаты брату, то теперь решил оставить игрушку себе. Уж больно забавная уродилась. —?Солнышко,?— ответил он тем утром.?— Мне не интересны дешевые шлюшки. Я предпочитаю длинные свидания в романтической обстановке. Прелюдия из полувзглядов, обсуждений искусства с красивой женщиной для меня куда важнее, собственно, процесса. Ты вряд ли на это способна, так что просто успокойся. Я просто твой начальник, который всего лишь спросил, сколько тебе лет. А Вивьен взяла и клюнула. Девица сменила гардероб и прическу. Являлась к нему непременно на высоченных каблуках. Иногда в шутку напевала что-то из Моцарта, мурлыкала под нос Листа и Бетховена. Он веселился. Видел бы ты, Со, как твоя ненаглядная для него, Ё, пьяной танцует у шеста под Генделя! Умора да и только. Вопрос в другом: как он сам на это все клюнул? Зачем звал ее встречать рассветы, зачем смеялся над шутками о Бахе, зачем тогда не утопил, а поцеловал в губы? Зачем ему все это? Неужто дело и вправду было в мести брату? Или же женщина, к которой он брезговал прикасаться в прошлый раз, женщина, с рук которой он ел и в чьё перепуганное лицо он смотрел перед смертью, оказалась куда важнее, чем он предполагал? Девочка врала, что он у неё первый, а сама… впрочем, эти мысли он оставит при себе. Но, судя по реакции на обычные в таком случае нежные прикосновения губ к юному телу, вряд ли она получала свой опыт добровольно. А ещё у нее были шрамы на плече. Он ненавидел шрамы. Именно шрамы. Не увечья, нет. Шрамы. Оказалось, что особенно ненавидел именно ее шрамы. И тогда Ю Чоль предложил ей набить тату. А пока она вздрагивала под его иглой на ум упорно шла традиция ставить клеймо на рабах. Она?— его. Это?— его знак. Он не позволил ей выбрать. Просто набил любимый цветок матери. А потом она надоела. Обычная девка?— в его клубе полно таких. И то, как она ради него из шкуры вон лезла, лишь бы угодить и ?подстроиться?… нет, может, Волку такое и нравилось, но не ему?— человеку с самоуважением. Надоело. И он не придумал ничего лучше, чем подарить ее матери. Мать недаром была его константой. Она не подвела. Она использовала ее, поставила на колени. Она будто при ее виде начинала что-то вспоминать. Снова превращалась в Императрицу. Ю Чолю это нравилось. На мордашке Вивьен появился страх. Порой она пряталась от матери в его постели. Что ж, не отказываться же от того, чему он ее сам научил? А потом он заметил, какие взгляды бросает на дурочку Ён Хва. Он сам приказал Вивьен соблазнить сестру. Вернее как, девушка больше не была его сестрой по крови. По всем законам он даже смог бы на ней жениться. Казалось бы?— чего ещё желать? Она была так же красива, умна и сексуальна. Красивая, умная и сексуальная лесбиянка. Даже не би. Мужчины ее совсем не привлекали. Ён Хва, что теперь звалась Кан Ми, была одной из немногих женщин, которых он и правда уважал. И потому он не стал настаивать. Тем более, по современным устоям, с сестрами это дело было нельзя. А он продолжал в ней видеть прежде всего сестру, а не женщину. Это в Корё она могла выйти за единокровного брата и рожать детей пачками. Ё в продвинутом ХХ? веке стал слишком брезглив?— от одной мысли об инцесте его тошнило. Все же современные устои оставили свой отпечаток даже на нём. А вот к разным ЛГБТ современные устои, наоборот, сделали его излишне толерантным. Вот он и подтолкнул Вивьен. Тем более мать, когда узнала, была очень довольна?— это ж такой контроль над девочками! ?Можете не благодарить, мама. Я просто развлекался?,?— фыркнул Ю Чоль и вернулся к попыткам снова заполучить парочку диджеев из Ибицы. Это возбуждало куда сильнее, чем худенькое тельце с татуировкой пиона. Может, не было никакой загадки в их разбитых отношениях с Ван Со? Может, дело в том, что она ему надоела так же, как и брату? Но мать снова перегнула палку. Ён Хва рыдала ночами, а Вивьен орала от вернувшихся кошмаров. Обе дуры прибегали плакаться к нему. Ну за что, Небо? И все же на сестру он злился больше. А Хэ Су он был пусть немного, но благодарен за верную службу в прошлой жизни и отличный секс в этой. Потому, когда она начала предпринимать попытки сбежать, он убрал охрану из поместья матери, а обратно поставить ?забыл?. Мать явно злилась. Но она ничего ему не сделала. О Вивьен или, как раскопала воющая от тоски за первой любовью Кан Ми, О Ли Ен, предпочли забыть. Вернее, Ю Чоль предпочел. Мать-то, наверное, спустила за ней пару-тройку цепных псов. Но они вернулись ни с чем. А хозяин ?Чонджона? временами задумывался, жива ли дурёха. ?Надо было и вправду отправить её к Квану?,?— думал он, глядя через скайп на то, как Кан Ми с потухшим взглядом обложилась в Сеуле учебниками по праву. Мать приказала девочке закончить лучший университет Кореи и во что бы то ни стало попасть в компанию отца. Зачем и что они там вдвоем спланировали — Ю Чоль даже не спросил. Сегодня в его клубе играл Моби.* Время шло. Наставления покойного Учителя понемногу забывались. Но Ван Ё не изменил привычке медитировать каждый раз, когда на душе чересчур тревожно. Он снова начал медитировать после того, как перебирая на журнальном столике матери журналы и газеты, наткнулся на брошюру из плотной бумаги. С обложки на него глядела Хэ Су. Именно Хэ Су?— не его развязная Вивьен и не скромная кореянка О Ли Ен. Этот взгляд был родом из Корё. ?Они встретились?,?— понял Ю Чоль перед тем, как показать каталог матери. — ?Строчки на её лице написаны его почерком. Но почему она снова несчастна?? Причину своего плачевного состояния глупая выболтала ему на приеме в честь аукциона, когда мужчина поговорил с ней так, как в Корё. Хэ Су наизнанку выворачивалась в попытках вернуть Кан Квану память Ван Со. Напялила на всех подряд эти древние тряпки, даже Десятого брата из Преисподней приволокла, перепугав Ю Чоля не на шутку. Ненормальная парочка, конечно, встречалась, да… Но ни на одной из той кучи фото, что публиковались в интернете под хэштегом #Kwality Волк не смотрел на глупую так, как в прошлой жизни. ?Жалеть я тебя, конечно же, не стану?,?— подумал Ю Чоль и без лишних сомнений передал матери выдуренный у Кан Ми телефончик, прости Будда, модели. Что он мог бы ещё ей сказать, Ван Ё так и не решил. Эта женщина несла страдание. А он слишком долго учился избавляться от желаний, что ведут к страданиям. Она не заслуживает его внимания. Позабавился и хватит. Он лучше погуляет по местным айдол-агентствам в попытке вдохнуть в программу ?Чонджона? свежее дыхание.*** —?Пешка на Е4,?— закашлялся Чжон Ки после ментоловой таблетки. Свежесть дыхания это, конечно, хорошо, но чувствовать себя умирающим во льдах Арктики не особо хотелось. —?Е5,?— ответила ему по Скайпу сердитая Сон Джун.?— Вот же мелкая! И не призналась мне, куда идёт! —?Конь на F3,?— разочарованно вздохнул Чжон Ки.?— Похоже, ты была права, и сестра поддалась очарованию Черного Кота. Они уже ввели валюту в виде желаний. Я совершенно разбит! —?схватившись ладонью за горячий лоб, сокрушенно покачал головой парень. —?Конь на С6,?— постучала ноготками о стол любимая Онни Ха Чжин.?— Слушай, Чжон Ки, ну давай начистоту: что тебя не устраивает в Черном Коте? Парень явно заботливый, работает теперь, как и вы, в Кан групп, из хорошей семьи. О Ха Чжин заботится, вроде бы симпатичен. Почему ты так против их отношений? —?Потому что (конь на С3) я хочу выдать сестру замуж за сына Президента! —?заныл несчастный и громко высморкался. —?Слон на С5,?— переставила фигуру на деревянной доске по ту сторону экрана девушка, прищурившись на соперника по игре.?— Какого из трёх? Квана, Сынга или Ли Хёна? —?Квана, конечно же! —?возмутился Чжон Ки и шмыгнул носом.?— А откуда ты их всех знаешь? Даже в компании никто не знает, как зовут младших сыновей Кан. Конь на Е5! —?Что ж ты так подставился? —?забирая с поля черную пешку, которую убил конь братца Го, Сон Джунг снесла собственным конем пожертвованную фигуру.?— Тебе напомнить, из какой я семьи? Канов я знала мальчиками еще до их отъезда в Штаты. Маленького Ли Хёна даже на руках держала. А с Ми мы в детстве немного дружили. —?Айщ, всё забываю, что ты у нас тоже из богатеньких! —?разочарованно убрал коня Чжон Ки, пока на его телефоне с бешенной скоростью высветилось с десяток уведомлений.?— Взяла бы и посоветовала, как сестру пристроить! Чем ей покорить этих Канов? —?Не хотела бы я отдавать Ха Чжин такому парню, как Кан Кван,?— наморщила носик Онни.?— В наших кругах ходят слухи, что он расстрелял толпу людей и за это власти США пожизненно его выдворили. Господин Кан Дэ еле замял это дело. —?Значит, было за что стрелять,?— припомнив историю Ха Чжин о том, как Ван Со вырезал и сжег монастырь, Чжон Ки решительно схватился за пешку.?— D4! И если он мою сестру сможет защитить от разных бандитов… Тем более, что она в него влюблена! Вот! —?А мне вот кажется, что в него влюблен ты! —?поддела младшего брата подруги Джунг и убрала ферзем двойное преимущество пешки.?— D4. —?Дорогая моя! Я влюблен исключительно в его деньги и в мысль, что наша мама проведет старость в достатке, пока я буду заниматься любимым делом без оглядки на зарплату! —?поднял палец вверх великий комбинатор.?— Ну и представь этих двоих, на минутку, рядом. Это ж какие племянники красивые родятся! Слон на С4! И пока Сон Джунг хохотала так сильно, что даже начала стучать ладонью о столешницу, Чжон Ки поднял пиликающий смартфон. На звонке у него теперь стояла такая же мелодия, как и у будущего зятя. —?Ты в порядке? —?спросила приглушенным голосом Ха Чжин.?— Ли Хён сказал, что ты не отвечаешь на сообщения. —?Разве я могу быть в порядке, если моя сестра хоронит возможность породниться с семьей Кан групп? —?хлюпнул носом несчастный, одновременно отключая звук ноутбука, чтобы от разговора с сестрой не отвлекал новый приступ смеха Онни. —?Дождись меня и запоешь совершенно по-другому,?— с тяжелым вздохом ответила девушка.?— Оказывается, я давно знакома с семьей Черного Кота. —?Со времен Корё? —?иронично воскликнул Чжон Ки и тут же закашлялся. Сон Джунг на экране компьютера сердито потребовала включить звук. Чжон Ки наморщил лоб, поднял плечи и замахал свободной рукой. Пусть терпит! Тут секретные данные обсуждаются, может быть! —?Да, всё так,?— когда брат перестал кашлять, Ха Чжин перешла на шепот.?— Мне пора, братик. В термосе чай с имбирем. Остуди, не пей очень горячим. Пока-пока. —?Отключилась, гадина! —?сердито сказал Чжон Ки, включив микрофон ноутбука. —?Я сейчас тоже отключусь! —?сердито сложила руки на груди Джунг.?— Два хода — и ты всё равно проиграл! * —?Погоди,?— просмотрев уведомления на мобильнике, Чжон Ки вытаращился на соперницу по игре.?— Как, ты сказала, зовут младших сыновей семьи Кан? —?Сынг и Ли Хён,?— убирая со стола доску, ответила Сон Джунг.?— Но младший предпочитает, чтобы его называли просто Хён. Представляешь, младший — и Хён! * —?Извини, пока, у меня появилось срочное дело! —?вскочив на диван с ногами и уронив одеяло уже на ходу воскликнул Чжон Ки. —?Куда он делся? —?вздохнула Сон Джунг в пустоту гостинной с экрана разряжающегося ноутбука, пока со стороны кухни раздавались причитания Чжон Ки. —?Что делать? Что же делать? Что же мне делать? —?бегал из угла в угол по кухне братец Го. Когда он вспомнил о забытом в гостинной ноутбуке, связь с Сон Джунг уже прервалась. Источник бесценных сведений об умнице Сынге из семьи Кан утрачен. Экран погас.*** Экран разряженного мобильника Ха Чжин погас прежде, чем она успела завершить разговор с братом. Хён со своими просьбами срочно перезвонить брату развел панику на пустом месте?— если Чжон Ки не отвечает на сообщения, значит, он снова завис в какой-то видеоигре. Девушка покачала головой и поспешила спрятать телефон в сумочку. В дамскую комнату зашла Лили. —?Спешишь порадовать родственников? —?брезгливо оглядев Ха Чжин с ног до головы, спросила модель и достала блеск для губ. — Уже все вместе решаете, куда потратить деньги семьи Кан групп? —?Если бы я знала, что это те самые Каны, то ни за что не пришла бы,?— проворчала Ха Чжин, стуча ладонью по емкости с мылом.?— Почему она сломана? —?Сразу видно, что ты впервые в таком дорогом месте. Нужно просто поднести ладонь снизу. Это бесконтактная технология,?— пренебрежительно бросила модель.?— Посмотрела в ютьюбе пару роликов про этикет и притворяешься, что достойна высшего общества? Но у тебя сегодня полно осечек, деревенщина. Ха Чжин, которая во время монолога модели кусала губы, не выдержала и засмеялась. Она бы поглядела на то, как столичная Лили по вечерам заваривает чай из хризантем и пишет стихи кистью, не забывая растирать тушь как следует. Айгу, да она еле церемониальный поклон выучила! В прошлом именно это было признаком интеллигентной дамы, а не знание, как следует поднести руку к дурацкой мыльнице. И вообще! Это она, Го Ха Чжин, первой в Корё приготовила мыло. А до её подарка королевам Ю и Хванбо никто на территории современной Кореи даже не слышал слова ?мыло?! —?Доказать? —?вскинула брови вверх Лили, при этом зачем-то прищуривая левый глаз.?— Черный шелк с крупным цветочным принтом? Такой же рисунок использовали Dolce & Gabbana в весенней коллекции ?Королева сердец?. А наследовать их после Пекинского скандала* — это дурной тон в высшем обществе! Ха Чжин сцепила зубы и, шумно выдохнув воздух, отвела взгляд. Проколоться на платье! Айщ, а ведь каждый, просто каждый член семьи Кан сегодня внимательно смерил её взглядом с ног до головы! И почему она только не спросила совета у той же Хва У? Мода меняется каждый сезон, а она в последний раз интересовалась ею тысячу лет тому назад! ?А ещё тысячу лет назад я с лихой наслушалась этих издевок. Хватит!??— набрала полную грудь воздуха госпожа младший дизайнер. —??Дурной тон?? —?сложила руки на груди леди Хэ. — Будь ты воспитанной девушкой, то обращалась бы ко мне на ?вы? и называла бы ?онни?! Я старше тебя на два года! Лили резко подошла к выкрикнувшей последнюю фразу Ха Чжин и ткнула ей в лицо пальцем. Со стороны двери послышался смех. —?Вот умора! Будто на зеркало орёт! —?прикрыла ладошкой широко открытый рот Кан Ми и поспешила наклонить голову в сторону зазнобы Сынга.?— А сколько тебе лет, Го Ха Чжин? Может, и мне следует называть тебя ?онни?? — Двадцать семь! —?вскинула подбородок вверх госпожа Го, взглянув в глаза Кан Ми. Принцесса ей больше не соперница. А вот Лили, похоже, намерена сражаться за парня, которого она, по его же словам, ?достала!? Парня, который, засмеявшись, взглянул в глаза ей, Ха Чжин, а не этой Лили. — Какая жалость! —?вздохнула младшая сестра Кан Сынга и, глядя на Лили, сделала шаг внутрь помещения.?— Мы с тобой одного возраста. Го Ха Чжин. Ха Чжин проследила взглядом за Принцессой, которая умудрилась поскользнуться на кафельном полу и со словами: ?Я трезвая!? резко схватилась вначале за локоть Лили, а затем за умывальник. Убедившись, что Кан Ми крепко стоит на ногах, модель снова взглянула на наглую дизайнершу. — Зачем ты сюда вообще притащилась? —?цокнула языком Лили.?— Неужели не видишь, что братья тобой играют, словно мячиком? Или ты поверила в искренность госпожи Ли? ?А говорит, что я пьяная?,?— подумала Кан Ми и ополоснула лицо холодной водой,?— ?Дай Вивьен пробку понюхать?— тут же начинает вытворять!? — Я лишь сделала одолжение другу. Не верю в сказки о Золушке, знаешь ли,?— сжала руку в кулак Ха Чжин. — Уходи отсюда сейчас же! Не пытайся забраться повыше! —?выкрикнула Лили, заставив госпожу юриста дернуться и выронить полотенце. — Я не… А сама-то… —?задохнулась от возмущения Ха Чжин. — Хватит ссориться, близняшки,?— послышалось со стороны зеркала.?— Ну нравится моим братьям думать, что они трахают девушек друг друга, ну что тут такого? Или они вами меняются? Или… — Замолчи! —?рявкнула Лили на бывшую любовницу.?— Ты же… — Онни,?— коварно улыбнулась Кан Ми, взглянув в глаза Лили и продолжила сладким голосом.?— Называй меня ?онни?. Я же старше тебя по возрасту! Ответ Лили заглушил хлопок двери. Ха Чжин попросту сбежала. — Ну и характер! —?поцокала языком Кан Ми, подкрашивая ресницы.?— И на меня с первой секунды волком смотрит. Видит, мелкая, что я могу разбить их с братцем, видит! Ты говорила, вас часто путают. Давно знаешь её? Кан Ми спрятала брасматик и принялась рыться в сумочке в поисках кушона. Но пока ей упорно попадались исключительо кредитки и документы. Бывшая медлила с ответом, держа ладонь под емкостью с кремом. — Она доставляет мне пионы Квана,?— наконец сказала Лили, нанося на руки крем.?— И на обложке каталога на самом деле не я, а она. — В смысле? —?Кан Ми схватилась за голову и резко обернулась к Вивьен.?— Мы же гонорар тебе выплатили, а не ей! - Она отказалась от всех прав на фото в мою пользу. И стихи внутри написаны её почерком. ?Но это же был почерк Квана!??— так и не скрыв бледность тональным средством, Кан Ми резко собрала все вещи и зашвырнула их обратно в клатч. — Мне срочно нужен никотин. Ты идёшь со мной,?— распорядилась госпожа юрист и резко развернулась на каблуках. ?Стоит ли сообщить матушке и Ю Чолю о том, что девочек двое, или лучше оставить информацию себе???— затягивалась электронной сигаретой Кан Ми, стоя на пороге ресторана в компании бывшей девушки. Ужин поспешно завершили?— на шабаш к ведьме начал слетаться её ковен. Хорошо, хоть у этой… Ха Чжин хватило мозгов не остаться на продолжение банкета вопреки приглашению именинницы. - До свидания, директор Кан. Была рада знакомству! —?не забыла вежливо поклониться Кан Ми девчонка, пулей вылетая из ресторана. ?Получила хорошее воспитание. Пусан. Мать горная учительница, есть брат, безотцовщина. Работает у Эндрю. Выяснить, откуда тут взялась и чего ей надо?,?— мысленно составляла план директор Кан, затягиваясь сигаретой. Эту Го Ха Чжин следовало тщательно проверить. Что если Оппа и вправду ошибся? Что если Сынгу опасаться следует именно этой девки, а не её Вивьен? И почему её так отчаянно хотелось придушить? Почему она так бесит, что пришлось выпивать каждый раз, когда хотелось растереть её в пыль, лишь бы не ляпнуть лишнего? Или же не придушить, а всё же пожалеть и понимающе похлопать по спине? Нет, всё же придется прибить. Вслед за нахалкой из здания выскочил Сынг, даже не надев пальто. — Ха Чжин, постой, Ха Чжин! —?немудрено догнать девушку на высоких каблуках. Вот и Черный Кот управился в две секунды.?— Позволь мне всё объяснить. Девушка остановилась, сжала руки в кулаки и наклонила голову. Зажмурилась и тяжело вздохнула прежде чем ответить: — Я, может, и не гений и живу без PhD, но тут и моего скудного ума хватит! Надеюсь, вы знатно развлеклись, Ваше Высочество. Семье вашей так точно шоу пришлось по душе. А я со своей гордостью?— так. Пешка. Кто их считает? —?глядя из-под бровей проворчала насупившаяся Ха Чжин. — Я вовсе не хотел выставлять тебя на посмешище,?— опустил голову Кан Сынг. Девушка запрокинула голову назад, ещё раз тяжело вздохнула и перевела взгляд на Ван Ука. Интересно, это сестра сделала из него настолько толкового мужчину, что сердечко Хэ Су дрогнуло? Онни вполне могла. Именно Сон Джунг воспитала из забитой сиротки самоуверенную и смелую Ха Чжин. Какое счастье, что в этот раз ей попался кто-то действительно достойный, а не этот безответственный мальчишка, который пересмотрел фильмов о шпионах под прикрытием! — Вы слишком умны, чтобы не понимать этого. Так что хватит врать. Со дня нашей встречи в Инсандонге притворялись не пойми кем. Обычный работник. ?То то, то это?. Черный Кот. Ваше Высочество, ну как не стыдно? —?покачала головой леди Хэ, выглядывая из-за его плеча в поисках желтого или оранжевого такси. К несчастью в этом районе курсировали преимущественно черные седаны.* ?А ещё я никогда не прощу Вам то, как вы предали мою любовь, бросив тогда, когда я больше всего нуждалась в Вас. Не прощу то, как Вы использовали наши светлые воспоминания против бедного Со. Я бы прожила дольше, не злись и приедь он ко мне. Сеуль помнила бы мать и (я бы не выдержала молчания) знала бы настоящего отца. Ты сделал из меня чудовище?— из-за тебя я не позволила сестре умереть спокойно?,?— думала Хэ Су, пока Кан Сынг лепетал какие-то оправдания о неравенстве положений, что он не хотел, чтобы это мешало им общаться и, кажется, о желании представить семье как выражении своих серьезных намерений. — Я надеялся, что наша дружба станет чем-то большим. Разве ты не хотела бы… —?всё активнее и активнее жестикулируя поспешно говорил мужчина замершей, словно скала, девушке. В небе послышались раскаты грома. На лицо леди Хэ упали первые капли дождя. — Хватит пустых надежд,?— вытирая тыльной стороной ладони солёные капли с ресниц, перебила Сынга Ха Чжин.?— Дружбе конец. Сынг сжал руки в кулаки. Она снова закрывалась, словно ракушка. Он потратил сколько времени, усилий, даже её проклятое мыло запустил в производство, распугав этим кучу клиентов. Делал намеки, дарил подарки, устраивал свидания?— ничего. Витает в облаках! Говорит о высоком, будто не была обычной женщиной! Женщины не любят намеков? Значит, пора переходить к действиям. — К чёрту дружбу! —?мужчина встал прямо перед Ха Чжин.?— Ты мне нравишься! Опешив от искр, что так и летели из его глаз, девушка не успела среагировать. Он сгреб её в охапку и тут же прижался губами к её рту. Ха Чжин резко дернулась, но мужчина держал ее слишком крепко, продолжая насильно целовать. Силён, подлец. Ей не вырваться. Скрутит на раз. На удар кулаком в грудь он не обратил ни малейшего внимания. Не отпускал. Думал пробудить в ней чувство любви? Хотел, чтоб она успокоилась и позволила ему обращаться с собой, как с последней кисэн?! ?Даже кисэн умели проучить насильника?,?— подумала Ха Чжин и чуть расслабившись, разомкнула губы, позволив Чёрному Коту ненадолго углубить поцелуй. Уставшие от сцены, которых с лихвой можно бы найти в любой дешевой утренней дораме, Кан Ми и Лили резко обернулись на крик боли. Сынг неверяще смотрел на отплевывающуюся девушку. Из его рта текла кровь. — Ты… —?сделал он шаг к Ха Чжин, прикасаясь рукой к прокушенной губе, а затем неверяще растер кончиками пальцев свежую кровь. Кан Сынг расширившимися от ужаса глазами смотрел на Ха Чжин и не узнавал свою неуловимую звезду. О, нет, эта отскочившая назад, шумно дышащая, брезгливо вытирающая губы рукавом плаща после плевка в лужу девушка больше походила на вервольфа, берсерка, оборотня после трансформации. Как у неё хватило сил укусить его так, что придется, наверное, наложить швы? Как она умудрилась одним движением оттолкнуть его, высокого, тренированного мужчину, да ещё и отлететь самой? А её глаза… Это из-за молнии, или они и вправду пожелтели? И почему? Ей пришлось не по вкусу внимание богатого наследника, которого матери сулили в мужья своим дочерям ещё со времен, когда он был ребенком? Разве её саму не интересовали деньги? Его семья приняла её, им двоим не придется бороться за свои чувства. Да, он не с самого начала сказал правду. Но сегодня он её показал. Показал без прикрас?— и натянутые отношения с отцом, соперничество с братом, характер сестры и веселый нрав младшенького. Недопонимания с мачехой?— она сама всё увидела. О, пусть только не лжет?— Го Ха Чжин быстро поборола неловкость и наблюдала за семьей Кан слишком уж внимательно. И весь вечер вела себя так, будто надеялась занять здесь роль даже не невестки?— любимой дочери! Даже сестру проняло?— та, внемля просьбе родного брата хотя бы один вечер не трогать его любимую девушку, принялась играть сама с собой в ?алкоголь или оскорбление?. — Полцарства за видео из их спальни,?— восхищенно выдохнула струйку дыма Кан Ми, пока слетевшая с катушек девчонка выставила перед собой руку и угрожала втрескавшемуся в неё по уши брату смертью. — Его не существует,?— до боли в замерзших пальцах сжала перила Лили.?— Ха Чжин только притворяется его девушкой. Два дня назад она мне пожаловалась, что проиграла другу пари и должна обмануть его семью. Я специально вывела её из себя, чтоб ?онни? показала свое истинное лицо. — Пари? Мы все их уже мысленно поженили, а это было простое пари? —?облегченно расхохоталась Кан Ми. Лили краем глаза заметила, что двери ресторана снова открылись. А Кан Сынг уже отошел от шока и снова начал приближаться к промокшей фанатке опасных пари по имени Ха Чжин. — Пари? Что за пари? Деньги или действие? Какие условия? Рассчитать коэффициенты? —?как будто из воздуха материализовался довольно похлопывающий по карману кожаной куртки Ли Хён в компании прячущего улыбку старшего брата, внимание которого, впрочем, тут же сосредоточилось на скандалящей парочке. ?Она ему пощечину влепила? Быстро же!??— усмехнулся Кван, заметив, как брат держится за щеку, наступая на перепуганную своей дерзостью младшего дизайнера Го. — Лили говорит, что Ха Чжин только притворялась девушкой Сынга, потому что проиграла ему пари,?— снизошла до ответа повисшему на её плече младшему брату Ми.?— Бесстыдная! Споткнувшийся из-за того, что сестре всё же удалось его отпихнуть в сторону, Ли Хён, наконец, сосредоточился на сцене, за которой вовсю наблюдали девушки и враз погрустнел. Не быть Чжон Ки его братом! Ха Чжин явно только что грубо отшила Сынга. В своем диковатом стиле. — Неважно, что бесстыдная! Это не даёт ему права распускать руки! —?сжав кулаки, прохрипела стремительно бледнеющая Лили, заметившая, что у Ха Чжин до ловушки в виде каменной стены ресторана осталось всего пара шагов на негнущихся ногах. ?Смурфетта снова ввязалась в драку. Где же ты, Иль Ха???— подумал Хён, отдавая Лили куртку с просьбой не выронить флешку с очень ценными файлами, что лежала у него в кармане. Затем он обратился к старшему брату с просьбой помочь ему разнять сцепившуюся парочку. Но Кван не ответил младшему брату. Да и как бы он ответил, если даже не услышал вопрос. Вопрос Ли Хёна заглушил шум дождя, что так и лил на площадке перед рестораном, где Кан Сынг уже схватил за руку дрожащую то ли от холода, то ли от ужаса Го Ха Чжин. —?Отпусти её,?— девушке послышался голос Кан Квана. Кан Сынг сердито взглянул на брата, а Ха Чжин воспользовалась моментом и вырвала руку, тут же зашипев от боли. Останется синяк. ?Ничего, дама Хэ, будет вам наука за то, что не слушали леди О. А она не даром предупреждала, что не стоит дарить принцам пустых надежд!??— думала девушка, пытаясь за спиной Квана прошмыгнуть в сторону автобусной остановки. Там рядом припарковалось свободное такси. Пусть черное, лишь бы побыстрее сбежать! —?Тебя это не касается,?— сказал Кан Сынг, преграждая дорогу Ха Чжин. Девушка зажмурилась, спрятала голову в плечи и инстинктивно закрылась руками. Кван не отрывал взгляда от глаз брата. Сынг так же глядел в лицо брату, чуть приподняв руку, чтоб преградить путь девушке. Старший брат в ответ только усмехнулся и снял пиджак. А затем накинул его на плечи Ха Чжин. Вот только руки от неё убирать не стал. Девушка подняла взгляд на горе-защитничка и ладонь среднего брата Кан безвольно опустилась?— глаза его неуловимой звезды снова приобрели свой обычный цвет. Она опустила плечи и, кажется, уголки её губ чуть приподнялись вверх после шумного вдоха. Но Ха Чжин говорила, что ненавидит мужские одеколоны со стойкими древесными и травяными ароматами! А брат, судя по вони, что он развёл в ресторане, вылил на пиджак как минимум половину такого флакона. —?Госпожа Го моя сотрудница. Конечно, меня это касается,?— ответил Кван с кривой ухмылкой младшему брату. Упавшая из-за дождя на левую половину лица челка во время очередной вспышки молнии напомнила Сынгу об одном из тех кошмаров, что мучили его последние полтора года до возвращения в Корею.?— И если она после устроенного тобой цирка вздумает уволиться, то максимальный размер выходного пособия я лично вычту из твоей зарплаты. А оклад у неё, уж поверь, сейчас высокий. ?Снова меня гонит прочь? Или тут дело лишь в соперничестве братьев???— из-за того, что ладони Квана во время этих угроз медленно все больше и больше сжимали её плечи, Ха Чжин одной рукой поспешила ухватиться за пальцы господина вице-президента. — Вы в порядке? —?чуть ослабив хватку, спросил Кван девушку, переведя на неё враз потеплевший взгляд. Ха Чжин, не отпуская его руки быстро-быстро закивала, прикрыв веки. Ещё раз сверкнув злобным взглядом на Сынга, Кван скользнул левой ладонью вниз по её руке, чуть приобнимая. Резко задев правым плечом опустившего плечи и голову среднего брата, он повел девушку к одинокому такси. — Округ Йонсан, Итэвон-ро-двадцать три-гил, её встретят,?— усадив подчиненную на заднее сидение, вице-президент протянул карту водителю и обратился к замершей от его наглости госпоже Го.?— Хён уже звонит вашему брату. Когда доберетесь, сообщите тоже ему. — Спасибо, господин Кан,?— прошептала Ха Чжин, глядя огромными глазами на мужчину и зябко кутаясь в промокший пиджак. — Карту и пиджак вернете мне в офисе. Не смейте завтра опаздывать,?— закончил разговор Кван и, закрыв дверь, хлопнул по крыше такси, дав водителю разрешение отправиться в путь. Кан Ми бросила окурок в урну, пока Ли Хён по телефону твердил какому-то Чжон Ки о том, что безопасность сестры важнее обычной простуды. Затем зачем-то подтвердил, что его зовут Кан Ли Хён и недовольно буркнул, что зарплату не повысит, потому что ?In Taberna? — это его личный, а не семейный бизнес. Лили, глядя на то, как господин вице-президент в одной рубашке под проливным дождем снова сцепился со средним братом, недовольно сложила руки на груди. Этот мужчина в курсе, что от переохлаждения можно простудиться и на очередной ?фотосессии? заразить и её? Тем временем, поблагодарив за услугу, мальчишка Хён забрал у модели свою куртку и помчался к пререкающимся братьям. Крошка Ми обняла Вивьен сзади за талию и прошептала той прямо на ухо: — Мне показалось, или рядом с этой девчонкой Кван смотрится получше, чем с тобой, дорогуша? —?Прекрати насмехаться. Это обычное соперничество с братом,?— огрызнулась девушка, впрочем, не пытаясь убрать теплые руки бывшей, — эта пошлая простушка ему ни к чему. —?Напомнить, кем ты была, пока матушка не вытащила тебя из наркоторговли? Какая жалость, что твои взгляды с тех пор переменились и стали до скуки консервативны,?— Кан Ми говорила это нарочито низким голосом, щекоча дыханием открытую шею Вивьен. Со стороны они выглядели подругами или даже будущими родственницами. Вот только девушек связывали не надежды о будущем, а темное прошлое. —?Я отплатила ей сполна,?— отвела взгляд в сторону О Ли Ен. —?И решила, что теперь можешь совращать её сына? Но чем тебе не угодила дочка? —?Кан Ми притворно надула губки, прежде чем освободить эту негодяйку. Старшие братья, наконец-то, разбежались по машинам. Младший дуралей взобрался на свой Харли Дэвидсон. Отец уехал раньше всех. Ведьма напивалась в компании таких же зельеварок. Шоу окончено. ?Если Оппа ошибся с той, кого следует опасаться Сынгу, то вдруг он ошибся и с ширмой Квана? —?думала Кан Ми, пока водитель вез её в новенький жилой комплекс на самом берегу реки Хан.?— Меня не устраивает сегодняшний расклад карт. Кто сказал, что его запрещено менять? Заменю ширму на деревенскую дурочку, а Сынга женю на богатой наследнице. Нужно подобрать такую семью, которая обеспечит слияние с Кан групп. С моими акциями, процентами матушки и долей жены Сынга мы перехватим контроль у отца и Квана.? В домашнем макбуке Кан Ми принялась составлять список кандидатур. Помимо ?реестра невест? в нём было не менее сотни разных списков. И она ненавидела каждый из них.