Глава двадцать первая: Торжественный прием (1/1)

Удивительное время — детство. С точки зрения времени оно ничтожно короткое — лет десять-двенадцать. Потом приходят подростковые годы, годы юности и зрелости. Но отчего-то именно первая пора жизни запоминается нам наиболее ярко, является самой определяющей и способна влиять на последующие шестьдесят, девяносто или двадцать лет. Тут кому сколько повезёт. Раннее детство старшего и среднего братьев Кан прошло в Корее. И хотя большую часть жизни они провели в США, детские воспоминания продолжали тянуть их обратно на родину, обещая, что только в родной стране и в родном городе снова все станет хорошо и понятно. Как в детстве. ?Но в итоге все только сильнее запуталось?, — подумал Кан Сынг, упрямо глядя в глаза старшего брата. Хотя, он никогда не признавал старшинства Квана. Потому что это он был старшим сыном Гвон Хан Чжи. Да, ему было всего четыре, когда мама погибла. Но он помнил ее. Ее глаза, ее руки, ее улыбку. Если бы Сынг умел рисовать, то он прямо сейчас смог бы изобразить ее лицо в мельчайших подробностях. А может, это и вовсе не память? Может, дело в том, что с ним всегда была фотография матери? Фотография, из-за которой они когда-то и поссорились с Кваном. ?А ведь мы похожи куда сильнее, чем я думал?, — пронеслось в голове Квана, пока он постукивал пальцами по синей папке, что лежала между ними. Он запомнил брата мягкотелым слабаком, который то и делал, что носился с фотокарточкой мамы по всему пансиону. Семилетний Кван вытерпел год. А потом услышал сказку о том, что есть заколдованные вещи, которые высасывают жизнь из владельцев. И, похоже, злая ведьма, которая наложила заклятие на мамину машину, заколдовала ещё и мамину фотографию. Потому что Сынг за тот год, что они прожили в Техасе вместе с Кваном, так ни разу и не улыбнулся. Он постоянно смотрел на фото, вечно плакал. Каждый день Кван слышал: ?Доброе утро, мамочка?, ?Я поел, мамочка?, ?Я читаю, как ты и учила, мамочка?, ?Доброй ночи, мамочка?. Как будто бы Кван не скучал! Как будто бы Кван не оглядывался в надежде, что мама просто ненадолго уснула, а теперь вернулась к ним. Как будто бы Кван не осиротел! Он рассказал Сынгу эту сказку. Рассказал и потребовал отдать фото — чтобы проверить на себе, правда ли оно заколдовано. И чтобы вспомнить мамино лицо. Тогда братья впервые подрались. Кван, к слову, проиграл. После той драки учителя и воспитатели словно обезумели: усидчивого Сынга ставили в пример гиперактивному Квану, что ещё больше раззадорило мальчика. Даже госпожа Ли — та добрая женщина из больницы, которая поклялась Квану присматривать за папой, пока его не будет в стране — даже она позвонила и наругала Квана. А потом обо всём узнал отец. Больше братья не виделись. На прощанье Сынг назвал Квана мерзким уродом, а Кван Сынга — сопливой девчонкой. Конечно, был ещё Интернет. Когда в банде хеннима завёлся хакер, Кван радостно прибежал к Немо с требованиями сделать вместо него проект по информатике, на что Немо хитро улыбнулся и рассказал мальчишке о даркнете, полулегальных способах поиска личной информации, вирусах, DDOS-атаках и методах безопасности. Тогда-то Кван и узнал, что брат живет в Калифорнии, а сестра — в Таиланде. Брат учит химию и биологию, а сестра часто веселится с хеннимом Ю. За проект, между прочим, опекуна Квана вызвали в школу. Он сдал реферат о сравнительной характеристике посещаемости сайтов, торгующих травой и коксом. Кван краем уха слышал, что во время перерывов между слушаниями о его депортации отец летал в Калифорнию, чтобы попросить и Сынга вернуться в Корею одновременно с братом. Но у того, видимо, нашлись дела поважнее. Что же изменилось настолько, что младшенький теперь сидел прямиком напротив Квана в самом центре Сеула? — Честно говоря, я был бы разочарован, согласись ты сразу же. Но предупредить стоило. Мы же всё-таки братья, — сказал с кривой усмешкой Кван, убирая со стола папку и отпивая с чашки кофе. Официанту пришлось бегать дважды, пока он не понял, что господин желает горячий эспрессо без сахара. — Я бы никогда не достиг того, что имею, если бы прогибался перед каждым встречным бандитом, — сложив руки на груди, отрезал Сынг. — Впрочем, тебе этого не понять. Ты умеешь только рушить и воровать! ?Сказал тот, кто вот уже несколько недель самым хамским образом переманивает мою сотрудницу?, — мысленно фыркнул Кван, припоминая, как заискивающе брат заглядывает в глаза госпоже младшему дизайнеру рекламного отдела Кан групп на еженедельных фотоотчетах частного детектива. Госпоже Го, которая, по словам подавшего плановые предложения изменений в бюджет рекламного отдела Эндрю, после завершения испытательного срока, в обмен на обычное в таком случае повышение зарплаты радостно подписала полулегальное дополнение к рабочему контракту, по которому она обязуется подарить Кан групп как минимум ближайшие три года своей жизни. — Рушить и воровать? Да, умею. А ещё умею просчитывать последствия каждого своего слова и действия. С тех пор, как я купил горстку акций Кан групп, то приложил максимум усилий и не потерял на них ни воны. Если ты передашь семье права на ?G.H.J.?, то вы, наконец-то, сдвинетесь с ?нуля?. А еще твоя компания слишком слаба. Без Кан групп бури ей не пережить, — Кван говорил предельно спокойно, не отрывая пристального взгляда от сердитых глаз брата. Да, он получил решительный и грубый отказ. Его даже угостили бездарным оскорблением. Но брат все ещё не покинул помещение кафетерия. А значит, его можно продолжить ?обрабатывать?. Сынг скрипнул зубами. Они с Чой Ю Джином буквально неделю назад вышли в ?ноль?. И даже устроили по этому поводу небольшой праздник. А Кван не только преподносит это достижение как величайший позор, но и пытается угрожать. Бандит всегда останется бандитом. — ?G.H.J.? я создал с нуля собственными силами и не кричал на каждом углу, что я член семьи Кан. Я умею честно трудиться. Создавать что-то новое и… — начал было объяснять разницу между ними Сынг, но был грубо перебит: — Именно поэтому вы с Чой Ю Джин скопировали концепцию нашей рекламной кампании, назвав новую линейку мыла ?Тайнами Дамивона?? — рассмеялся Кан Кван. Сынг сжал кулаки. Эту фразу он нашёл на обложке тетрадки, которую ему одолжила Ха Чжин. — Мне удалось найти оригинальные рецепты из древнего дворца ?Дамивон?. Твоего в этом ничего нет, — брезгливо поморщился Сынг. Квана пробрал озноб. Последняя фраза отчего-то действительно задела. Может оттого, что матушка Ли билась над этими составами уже несколько месяцев, еще со времен той выставки картин? Они даже отложили выпуск лимитированной линейки адаптированной древней косметики на несколько недель, хотя собирались представить ее на приеме в честь аукциона. Сынг же заключил контракты с производителями и поставщиками в рекордные сроки. Директор одной из фабрик сообщил, что Сынг хвастался, будто рецепты ему были подарены каким-то историком. Но единственным, кто в окружении Сынга претендовал на звание историка была разве что госпожа Го Ха Чжин из Кан групп с ее глупыми анекдотами категории ?Б? и какими-то цветными тетрадками. К слову, если вы не знали, то Какао слишком легко взломать. Кван же после перечисления биткоинов Девятке за отрывки незашифрованных переписок брата установил себе ?Телеграмм?. В таких вопросах ребятам вроде того ненормального Доктора* можно доверять. А значит, до окончания полицейской охоты мессенджером можно спокойно пользоваться. — Что ж. В таком случае вынужден попрощаться. Хотел, конечно, отдохнуть и купить младшенькому братику сладкой ваты в парке аттракционов, но вместо этого ты добавил мне работенки, — с этими словами Кван поднялся и бросил на стол несколько купюр за кофе. Затем он снисходительно похлопал Сынга по плечу со словами: — Но ты всегда можешь вернуться в семью. Я все прощу. Сынг резко одернул плечо и не сказал ни слова на прощание. На столе осталось именное приглашение на прием в честь аукциона Кан групп. На глянцевом конверте была изображена Лили в историческом наряде. Слишком много ретуши на лице. Это определенно Лили. Ю Джину ни разу не удалось застать друга врасплох, подсовывая фото Лили с враньем, что на самом деле это Ха Чжин. А Кван уже мчался по дороге, постукивая пальцами об обтянутый кожей руль. Значит, Сынг предпочел бросить вызов семье. Да, его компания очень быстро вышла на рынок благодаря клиентам, которые знали и любили её ещё с тех пор, когда ?G.H.J.? работали исключительно из Штатов. Переманить постоянного клиента на приманку из ?Джун Джу? задача достаточно сложная — разные ценовые ниши, разная политика брендов. Именно натуральное мыло должно было стать той приманкой, которая подсадит клиента на крючок с помощью разных маркетинговых уловок. Даже самого скупого покупателя можно заставить платить больше, если знать как. Но матушка Ли не согласилась ни искусственно занизить цену, чтобы потом взвинтить ее обратно, ни экономить на натуральности. В вопросах состава и репутации бренда ?Джун Джу? она была упрямее стада ослов. И мыло по древним рецептам должно было стать их маркетинговым компромиссом. А теперь мыло у Сынга. Мыло, которое появилось после той переписки с его младшим дизайнером. ?HJ, помнишь ты говорила о рецептах мыла твоей пра-пра-прабабушки, которая была придворной дамой?? ?Ой, прости! Сегодня же принесу копии!? Может, попросить ребят найти медвежатника, чтобы он достал те тетради из офиса брата? Хотя, наверное, лучше поручить госпоже младшему дизайнеру работенку неподалеку от мачехи — нет в мире женщины, что не способна попасть под очарование госпожи Ли. Да, так определенно выйдет дешевле. Медвежатники после того, как наловчились убирать сигнализации, зарубили цены по самое ?немогу?. Вот только что забыла дизайнер в лаборатории? Кроме… — Ми, есть минутка? — после голосовой команды Siri соединила Квана с сестрой. — Что опять удумал? — с динамиков машины раздался тяжелый вздох сестры, которую Кван только недавно отучил после таких вот его слов ворчать: ?Накреативит из говна и палок, а мне лопатой это всё до ночи разгребай, чтоб опять не посадили дебила?. — У нас были жалобы на упаковку косметики? Плагиат, авторское, мелкий шрифт, несоответствие веса или состава? Что угодно, — Кван остановился на светофоре и посмотрел в боковое стекло. Из окна машины в соседнем ряду ребёнок показал ему язык. — Плагиат это и есть авторское, — проворчала Кан Ми под громкий стук клавиш клавиатуры. — Да, были недавно. Я всё отбила на этапе досудебки. — Отлично. Никому не говори, что отбила. Мне срочно нужны электронные копии жалоб с затертой датой. Организуешь? — выжимая педаль газа, Кван тронулся после зеленого сигнала светофора. — Отправила. Тереть сам будешь. Я подлогами не занимаюсь, — спустя минуту ехидно ответила сестра. Сразу после этой фразы собеседники синхронно расхохотались. Они вдвоем и не такое проворачивали за последние несколько лет в высоких кабинетах Кан билдинг.*** В просторном кабинете на пятнадцатом этаже Кан билдинг мужчина в очках с грубой оправой решительно ударил ладонью по столешнице. — Ты просто пойдешь со мной! — после этих слов окончательно запутавшийся в видах вееров Эндрю ткнул пальцем в Ха Чжин. — Но… — тут же нахмурилась и даже сделала шаг вперед подчиненная, которая уже добрых десять минут зачитывала с папки-планшета ошибки в схеме оформления зала для приема в честь аукциона. — Follow me! — махнул рукой леди Хэ уже вскочивший из-за стола начальник отдела рекламы. Госпожа Го в ответ надулась, сложила руки на груди и, делая резкие шаги, последовала вслед за вредничающим Ван Ыном. Даже если вы все идеально спланировали с самым профессиональным ивент-менеджером, то всё равно что-то пойдет наперекосяк. Ателье задержит пошив костюмов, флористы разорвут контракт, профессиональные актеры в преддверии череды зимних праздников взвинтят цены до потолка, а студенты из театральных факультетов предпочтут подработке подготовку к экзаменам. Но у гигантов рынка всегда есть роскошь, недоступная мелким организациям: люди. Много людей. И среди этих людей всегда можно найти свободные, даже немного скучающие руки. Кан групп в преддверии зимнего аукциона, темой которого стало ранее Корё, несказанно повезло — им достались не просто чьи-нибудь руки, а целая наложница Императора с опытом главной придворной дамы. Но, увы, не все работники корпорации осознавали свою удачу. Внезапно оказавшаяся среди сотрудников-волонтеров, которые должны были просто гулять по залу в исторических костюмах и фотографироваться с гостями, Го Ха Чжин запустила коготки не только в процесс пошива этих самых костюмов. Дамочка раскритиковала решительно всё: она с кучей распечаток счетов древних торговцев доказывала, что какой-то вид шелка еще не использовался. Возмущалась, что если бы в те времена существовал такой способ оформления букетов или завязывания лент, то это непременно было бы отражено в живописи. А вон тот узор, вопреки логике костюмеров сагыков, ни разу не чосонский — его Корё позаимствовало у киданей. Да, воевали. Но это не отменяло контрабанду драгоценностей морем! А что до муляжей оружия… Совещания собирались каждое утро за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Что для Эндрю значило либо задерживаться вечером минимум на лишние полчаса либо приходить с рассветом, чтобы разобраться в той куче фактов и доводов, которые леди Хэ вытаскивала из осточертевшей папки-планшета, словно кроликов из шляпы. И с каждым днем объемы папки только росли. В результате нервы у Эндрю окончательно сдали. — Коллеги, умоляю, включите в оргкомитет ещё одного члена, — сказал начальник отдела рекламы сонным голосом, входя в большой зал для заседаний на тридцать седьмом этаже и тут же направился к стаканчикам с холодным кофе. — Эта женщина и есть источник всей той критики, что я высказывал вам тут предыдущие два дня. Прошу ненавидеть и не смейте жаловать младшего дизайнера и старшую придворную даму Го Ха Чжин. Услышав последнюю фразу, Ха Чжин закатила глаза, пока делала свой обычный поклон. Как показали её доклады перед ранними совещаниями, до трех стаканов кофе у шефа порой путались мысли. Иногда он путал ее ?роль? на торжественном приеме и реальную должность. — Ха Чжин, верно? А ну-ка повтори! — сказал паренек с модной укладкой, чьи глаза вдруг азартно заблестели. — П-п-простите? — прижав папку-планшет еще сильнее к груди, девушка чуть наклонила голову. — Поклон повтори! Я запишу на видео. Да положи ты уже свою макулатуру! Нужны руки! — мужчина уже вскочил и заставил бедную дизайнера Го кланяться на камеру смартфона еще четырежды с разных ракурсов. Затем он пригласил новую участницу оргкомитета присесть между ним и Эндрю, пока его пальцы со скоростью молнии двигались по экрану гаджета, который спустя пару секунд оказался у уха. — Алло, Хи Чже? Немедленно разошли видео всем актеришкам и волонтерам! Пусть день и ночь репетируют! Да мне плевать, что они там думают! Ни черта они не умеют! — Этот из ивент-отдела, — шепнул девушке уже изрядно раздобревший после дозы кофеина Эндрю. — Прочитай пока все имена на табличках и попробуй запомнить тех, кто спустя четверть часа тебя возненавидит. Как будешь их отчитывать, то сильно не ори — через стенку кабинет вице-президента. Поверь, ты не хочешь попасть под горячую руку его секретарши. Закончив речь, мужчина откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, блаженно улыбнулся. Сегодня вся корпорация почувствует на своих шкурах всё то, от чего его тонкая творческая натура страдала вот уже третий месяц! — А вас с каждым днем всё больше и больше! — с такими словами в кабинет вошла до безобразия бодрая и довольно улыбающаяся полноватая женщина с мелко завитыми кудряшками. ?Ван Ён Кю. Глава оргкомитета, начальник ивент-отдела?, — прочитала Ха Чжин на табличке во главе стола, куда уже уселась женщина. Следом зашла помощница госпожи Ван и, присев за стол у двери, включила автоматическую систему протоколирования. Пока шефиня здоровалась с сотрудниками и попутно выясняла причины появления новых членов комиссии, девушка закончила тестирование и кивнула. Можно начинать. — Сегодня на повестке дня последние правки в сценарии мероприятия, вопросы бюджета, соответствия аутентичности костюмов актеров и оформление зала. Господин Лин, доклад по первому пункту, — закончив, Ён Кю указала ладонью на того самого бесцеремонного парня, что несколько минут назад снимал Ха Чжин на видео. — Благодарю, начальница Ван! — сказал парень и подошел к трибуне. Вставив флешку в закрепленный там планшет, он несколькими быстрыми движениями пальцев запустил презентацию. — На данный момент мы согласовали, что зал будет готов к шестнадцати, фуршет будет сервирован в восемнадцать для гостей, которые придут чуть раньше, чем указано в приглашении. В промежутке между девятнадцатью и двадцатью часами ради создания атмосферы Императорского дворца появляются ряженые в костюмах министров, стражи, евнухов и придворных дам, а каждые десять минут друг друга сменяют принцесса, главная придворная дама и королева. В двадцать, после приветственной речи Президента, начинается представление реконструкторов. Тайминг от двадцати до тридцати минут. На этом официальная часть заканчивается, дальше гости общаются, мы увеличиваем промежутки между принцессой, дамой и королевой, а также сокращаем число ряженых вдвое. К двадцати двум все ряженные исчезают, с гостями остается только оркестр. Из спорных вопросов на данный момент остается только наличие и состав свиты у принцессы и придворной. Переведенные на современный корейский исторические источники эпохи раннего Корё в этом вопросе друг другу постоянно противоречат. Ивент-отдел остается при мнении, что свита необходима только королеве. Закончив доклад, худой мужчина выдохнул и уверенно взглянул на сидящую во главе стола руководительницу. — Мнения? — отняв руку от подбородка, женщина кивнула господину Лин и оглядела коллег. Её взгляд наткнулся на то, как Эндрю толкнул в бок девушку с волосами синего оттенка, которая быстро стучала пальцем по одной из десятка разбросанных вокруг неё бумаг. Её глаза были прищурены, а на другой руке девушка загибала пальцы, беззвучно шевеля губами. После толчка начальника, сотрудница резко встала и, уткнувшись в одну из бумаг, начала высоким голосом: — По поводу свиты… я читала в оригинале источники на старокорейском — не выпуская распечатки с иероглифами, смутно напоминающие китайские, бросив пару взглядов в разные стороны стола для совещаний, девушка расправила плечи и, приведя тональность голоса в порядок, чуть увереннее продолжила: — Да, действительно, в отличие от королев, принцессы и главная придворная дама имели право перемещаться без лишнего сопровождения. Но, согласно этикету Мальвонде, главной придворной даме следовало иметь в сопровождении двух старших придворных дам и двух служанок. В её руках находился кнут, который использовался для наказания слуг или в качестве указки, в руках старших придворных дам были книги для записей её приказов. Что до свиты принцессы… — Достаточно! — подняла ладонь вверх госпожа Ван, вчитываясь в написанную черным маркером табличку с именем Ха Чжин из наскоро сложенного ?пирамидкой? листа бумаги. — Господин Лин, обсудите эти правки с младшим дизайнером Го вне совещания. У нас мало времени. Перейдем ко второму вопросу. Когда затянувшееся совещание подошло к концу, несколько человек в очереди к лифту сочувственно похлопали Эндрю по плечу, пренебрежительно цыкая в сторону тараторящей что-то о способе окрашивания шелков и постоянно употребляющей архаизмы подчиненной, которая не уважает ни субординацию, ни возраст. А даме Хэ тем временем пришлось использовать блокнот, чтобы спланировать встречи со всеми, кого она разнесла в пух и прах ради устранения исторических неточностей.*** ?В первый день мои таланты разнесли в пух и прах. Во второй чуть не поймали с контрабандой алкоголя. Что же принесет третий? Вечный позор?? — с такими мыслями симпатичный парень с тоннелем в ухе надел тканевую маску, прежде чем переступить порог Кан билдинг и направиться в сторону помещений кухни. В его кармане лежал смартфон, с помощью которого его ?дорогие? друзья изволили предупредить, что сегодня желают полакомиться исключительно стряпней старины Хёна. Шеф-повар Чхве скривился так, будто после лимона ему подсунули недозревший грейпфрут в тот момент, когда утром в понедельник исполняющий обязанности начальника департамента обеспечения работы завел в кухню мальчонку в кожаной куртке. — Господа, минуту вашего внимания! С этого дня у нас новый сотрудник. Это повар Ли Хён. Поприветствуйте его! — управляющий Чон демонстративно похлопал в ладоши. Работникам кухни пришлось повторить жест исполняющего обязанности отдела обеспечения работы Кан билдинг. Или же, как говорили в народе — завхоза. — Что умеешь? — без лишних расшаркиваний шеф Чхве сложил руки на груди, обращаясь к новому поваришке. В ответ паренек с огромной дыркой в ухе назвал корейскую, японскую и французскую кухни, вызвав смех новых коллег. Уж слишком молодо он выглядел для того, чтобы всё это уметь. Еще эта дурацкая манера молодежи прятать лицо… — Маску сними и ответь нормально, — прикрикнул на паренька шеф-повар. — Боюсь, это невозможно, — замялся негодник. — Когда люди видят мое лицо, я нервничаю... э-э-э... совершенно не могу готовить. Я начинаю сильно нервничать. И тогда у меня ничего не получается. Вот так! — Никогда ни о чем подобном не слышал! — выкрикнул кто-то из официантов. Дружному коллективу шутка пришлась настолько по нраву, что за совместным хохотом они упустили момент появления на пороге кухни госпожи Ким Сук. В отличие от Кан Ли Хёна, который уже радостно кивал на секретаря Ким со словами: — Вы вот с ней это обсудите. — Секретарь Ким, вы… — запнулся шеф-повар Чхве, взмахом руки приказывая подчиненным побыстрее заткнуться. Госпожа Ким тем временем проигнорировала приветственные поклоны работников кухни и приблизилась к управляющему Чону со словами: — Вице-президент Кан просил передать вам сообщение, — сказала Ким Сук и продолжила уже шепотом у уха господина Чона. — Это младший брат вице-президента Кана. Позаботьтесь о нем. Хорошо? — Да, я понял, — закивал китайским болванчиком управляющий Чон. — Повар Ли Хён, — секретарь Ким уже обращалась к новому сотруднику, — вице-президент Кан просил передать, если у вас будут какие-то проблемы, можете обращаться непосредственно к нему. — Хорошо, — почтительно поклонился женщине Хён. — Ну, в маске так в маске, — выдохнул шеф-повар Чхве сразу после того как Ледяная Королева покинула кухню, — поставлю тебя на предзаказы. Следует проверить, не испортилось ли молоко. А то от такого кислого лица, как у секретаря Ким, что угодно могло прийти в негодность. Хен ещё раз сверился с карманным блокнотом и принялся взбивать желе с джемом. Рядом с ним на столешнице лежал кондитерский мешок. — Что творишь? — спросил парня шеф-повар. — Благодарность добрым людям, которые обеспечили меня этой прекрасной работой, — проворчал сквозь маску повар Ли Хён. Шеф одобрительно хохотнул и хлопнул парня по плечу. Как показали первые дни работы, несмотря на его связи, мальчонка попался не только не гордый, но и рукастый. Пару человек даже передали поварам благодарности за обед — подобного эта столовая не видела уже много лет. Когда же подошло время обеда, в зал щиктана* прошествовала пестрая компания из двух парней и двух девушек. Тот, что пониже, держал за плечи дамочку, которая одновременно говорила по телефону, прижимая трубку к уху с помощью плеча, и поспешно что-то писала в блокноте. — Какая важная! — протянул мужчина в дизайнерских очках, отодвигая стул для второй дамы. — Но ты сам захотел переложить на неё всё это, господин начальник, — ответила миловидная девушка, послушно присаживаясь. Хрупкая девушка с телефоном и блокнотом стремительным шагом прошла мимо выбранного компанией стола, но была задержана сопровождавшим ее мальчишкой, который, используя ее плечи как руль, уже помогал плохоориентирующейся даме найти положенное ей место. Закончив разговор, девушка заблокировала смартфон, с тяжелым вздохом положила голову на сложенные перед ней руки и промямлила что-то нечленораздельное. Парень помоложе тут же поспешил повернуть беленький Самсунг экраном вниз и спрятать его себе под локоть. Мужчина постарше тут же начал активно жестикулировать, угрожая ему кулаками и поминутно тыкая пальцем в несчастную. Вторая девушка на это только сложила руки на груди и покачала головой. Тогда оба мужчины зло дернули в ее сторону подбородками, девушка в ответ постучала пальцем по виску, затем тем же пальцем указала на медленно бьющуюся лбом о столешницу подругу и одними губами произнесла слово ?аутентичность?, поднимая ладони к небу. Только великолепное воспитание и стальные нервы не позволили мужчинам артикулировать то, что каждый из них думал по поводу всей этой аутентичности на самом деле. — Ваш предзаказ! — перебил пантомиму, грозящуюся перейти в драку, официант. — А также комплимент от нашего нового повара. — Спасибо, господин официант! — вразнобой поблагодарили члены компании работника кухни. Ха Чжин подняла голову и, наткнувшись взглядом на десерт, широко улыбнулась. Комплиментом оказался чизкейк, на котором красовалась написанная джемом фраза: ?Довольны, придурки?? Начальник отдела рекламы (и как вы могли не узнать Эндрю? Он же так красив и знаменит!) не долго наслаждался великолепным супом, сваренным по фирменному рецепту его любимой тетушки Ли, в компании очаровательной дизайнера Ким Хва У и семейки Го. Пока Чжон Ки, громко сербая, уплетал свой обед, Ха Чжин уже успела вытащить из-под локтя обжоры многострадальный смартфон. — Что значит требуемая мной форма рукава невозможна? — воскликнула девушка после взгляда на экран, заставив брата подавиться. — Они там вообще страх потеряли? Эндрю, ателье же в Сеуле? — Хочешь поехать и устроить грандиозную взбучку? Я ни капельки не против, — пытаясь отрезать себе самый большой кусок чизкейка, невинным голосом сказал начальник отдела рекламы. Дама Хэ же резко ткнула ему в лицо телефоном, из-за чего нож в руке мужчины чуть соскользнул и кусок получился куда меньше, чем планировалось изначально. — Эндрю, эти рукава могла за час сшить самая бездарная служанка, а великое ателье… — девушка явно вспылила и начала размахивать руками, угрожающе тряся телефоном, над столом, но была перебита: — Езжай уже! — Эндрю придвинул тарелку чуть ближе к себе, чтобы Самсунг ненароком не упал прямо туда, и потянулся за собственным смартфоном, наклоняя голову в сторону притихшей дизайнера Ким. — Адрес… скинул в Какао. Хва У, возьмешь ее листовки на доделку? Ким Хва У резко отвлеклась от поедания десерта, который во время этого разговора уплетала за обе щеки. Она усиленно заморгала, глядя на на подругу, пытаясь как можно быстрее прожевать капризное песочное тесто, которое никак не заканчивалось во рту. — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, — тем временем в молитвенном жесте сложила руки дама Хэ, чуть ли не подпрыгивая на месте. — Все в порядке, — наконец-то прожевав и глотнув кусочек сладости, дизайнер Ким двумя руками махнула в сторону выхода. Ха Чжин тут же схватила сумку и пальто, которые взяла с собой для того, чтобы в последние десять минут обеденного перерыва сбегать за кофе, и, быстро поблагодарив коллег, помчалась в сторону дверей. Еще даже не покинув зал столовой, девушка уже что-то безостановочно строчила в телефоне, на удивление проворно лавируя между людьми. Чтобы не врезаться в какого-то пиджака, она резко ушла влево и была схвачена за плечи руками этого самого пиджака. Не успев даже поднять головы, девушка почувствовала, что была отодвинута в сторону так, чтобы она не врезалась в дверной косяк. — Спасибо, господин, — быстро кланяясь, но при этом не отрывая глаз от экрана смартфона, буркнула она мужским носкам туфель, поспешно смахнув уведомление о сообщении от Черного Кота. Потом. Всё потом. Тут ателье доказывало, что юбка придворной дамы была по крою такой же, как и у простой служанки. Нет! Это работало только с придворными дамами разной категории старшинства! Всё так же лавируя между людьми, девушка очень быстро прошла холл и, нажав локтем кнопку вызова лифта, доказывала в переписке уже декораторам, что орхидеи нельзя использовать для украшения зала ни в коем случае! Кан Кван же в ответ на такое пренебрежение со стороны синекосой подчиненной, которую, судя по скорости передвижения, спас как минимум от здоровенной шишки на лбу, только пожал плечами и подошёл к стойке раздачи еды. Ему тут же учтиво поклонились несколько работников. — Новый повар должен был мне передать кое-что, — заговорщически сказал он. — Секундочку, — ответила полноватая женщина, чьи волосы были надежно спрятаны под большим колпаком, угодливо поклонилась и тут же помчалась в сторону кухни. С перемазанным в муке лбом из кухни выбежал напяливший тканевую маску Хён и вручил коробку с едой брату. Кван поспешил открыть ланч-бокс, придирчиво оглядеть набор предложенного, и в итоге довольно хмыкнул. — Если не хочешь чтобы тебя случайно узнали помощники отца или отдел матери — снимай на работе туннель. Тем более, техника безопасности предполагает отсутствие любых украшений на кухне. — Не беспокойся за меня, хенним! И спасибо тебе огромное, — сказал он, выглядывая кого-то за спиной брата. — Свидимся, — улыбнулся Кван и ушёл. Хён же помчал обратно на кухню. Эта новая работа так утомительна!*** Если бы Кан Кван и Ли Ын Хи нашли в себе силы поговорить по душам, то они бы обнаружили, что у них много общего. И, помимо интереса к японскому фарфору и любви к господину Кан Дэ, эти двое безоговорочно сошлись бы в мнениях, что нет в мире более утомительного явления, чем торжественный прием и необходимость чествовать каждого мало-мальски важного гостя. Чем они оба и занимались прямо сейчас. По негласному общесемейному уговору госпожа Ли ублажала жен толстосумов, которых привлек аукцион, Кан Дэ был занят директорами и крупными акционерами, Кан Ми взяла на себя ?золотую молодежь?, а Кан Кван метался между потенциальными инвесторами и акционерами помельче. Руководство и сотрудники Кан групп, несмотря на риск утраты психического здоровья, всё же дожили до начала аукциона, первым этапом которого значился торжественный прием для VIP-гостей в специально арендованном для такого события огромном зале в самом сердце района Каннам. Перессорившись между собой не менее десятка раз, оргкомитет всё же сошелся во мнении, что декорировать помещения стоило в стиле празднования Солаля эпохи раннего Корё. Козырной картой тех, кто отстаивал эту идею, стал факт приглашения вице-президентом Кан Кваном группы реконструкторов, что должны были изобразить ритуал изгнания духов, который, очевидно, проводился в те времена исключительно в честь празднования лунного нового года. В результате зал наполнили бумажные фонарики, гирлянды и древняя каллиграфия с пожеланиями урожайного года. Присутствующие на приеме ученые-историки отметили, что хоть в декорациях и заметно значительное влияние династии Тан, они выглядят весьма аутентично. Особенно в те моменты, когда, словно древние призраки, мимо сделанных по древним правилам украшениям проходили актеры в старинных ханбоках. Наряженный в костюм древнего принца, с элегантной розовой лентой на голове, которая помогала скрывать тот факт, что великолепные длинные волосы, собранные в высокий хвост — всего лишь жалкий парик, господин Эндрю открыл выполненный в древнем стиле военный трактат. Столь пугающая книга на самом деле выполняла функцию чехла для планшета, на экране которого разноцветными точками были обозначены местоположения всех остальных ряженых. ?Я, конечно, понимаю, что у директора Ван полно мороки, но почему именно я должен весь вечер играть в самую нудную видеоигру в мире?? — сердито думал Эндрю, тыкая стилусом на точки евнуха и стражника, электронные браслеты которых тут же завибрировали и дали им знать, что надо разойтись в разные стороны, чтобы не столкнуться между собой. По задумке главы оргкомитета, каждый ряженый должен был прогуливаться по залу и коридорам арендованных помещений исключительно в одиночестве. Так, словно они постоянно ищут друг друга, но никак не могут найти. Исключением из этого правила были только три свиты, следовавшие за женщинами с высоким положением. В верхней части экрана планшета в руках Эндрю два таймера отсчитывало минуты до выхода ряженых в костюмах королевы и принцессы. Третий таймер, в отличие от двух предыдущих, был окрашен не в красный и оранжевый, а в зеленый цвет. Он обозначал главную придворную даму, чья роль без лишних обсуждений была отдана Го Ха Чжин. Таймер предупреждал, что даме Хэ пора бы уже начать вести свою идеально выдрессированную свиту прямиком за кулисы. Эндрю хотел было ткнуть в её точку стилусом, но его опередили. Мужчина недовольно фыркнул. Помимо его планшета доступ к этой программе был также со смартфонов вице-президента Кана и директора Ван. Начальник отдела рекламы оглянулся и нашел глазами вице-президента. И, судя по занятости мужчины, которого сопровождала элегантная Лили в великолепном черном платье, похоже, винить стоило именно директора Ван. Вице-президент Кан Кван под руку с лицом компании лавировал между гостями, старательно уходя от профессора Чона. Столкнуться с фанатом древней каллиграфии стоило было ровно в тот момент, когда на расстоянии вытянутой руки появится младший дизайнер Го. Клио* в брюках требовалась человеческая жертва. И на роль жертвы господином вице-президентом выбрана именно эта неуловимая нервомотка, которую Эндрю мало того, что категорически отказался временно сослать в лабораторию к мачехе, так ещё и за последние две недели не менее десяти организаторов пожаловались Квану на поведение госпожи младшего дизайнера. И, по мнению жалобщиков, вице-президент проявил излишнюю мягкость, позволив негодной девчонке бессовестно уйти от ответственности. Сам же Кан Кван умел уходить от полиции, погони, кредиторов и уплаты налогов. Все эти навыки прямо сейчас были направлены на противодействие профессору Чону. Ну, а также, по возможности, на попытки не обделить вниманием ни одного гостя. Вон, целая глава партии ?За права женщин? по прозвищу валькирия Мо, похоже, снова чем-то недовольна. Неужто нарвалась на консерваторов? Или, вернее сказать, консерваторы имели неосторожность нарваться на неё? — Мо Син Чжун, уважаемая, рад вас видеть! — Кван специально чуть помедлил с приветственными жестами, позволяя госпоже политику первой протянуть руку, чтобы в ответ не очень крепко пожать ее. — Я просто поражаюсь, сколько денег, которые можно было отдать в фонды поддержки пострадавших от насилия женщин, потрачено тобой впустую, — сказала Син Чжун, отпивая из бокала виски и обводя рукой зал. — Я бы мог ответить, что все эти пустые траты позволят нам в итоге заработать столько, что мы сможем открыть два дополнительных фонда, но лучше представлю тебе свою спут… коллегу. Госпожа Мо Си Чжун, позвольте представить вам восходящую звезду модельного бизнеса и новое лицо компании Кан групп — госпожу Лили. Лили, перед вами действительно легендарная личность, глава и основательница радикальной партии ?За права женщин? по имени Мо Си Чжун. К слову, ваше сотрудничество с её политической силой крайне положительно отразится на международном имидже Кан групп. — Рада знакомству! — поклонилась Лили с широкой улыбкой. Она не раз слышала об этой женщине. Ведь проблемы, с которыми боролась партия, были ей знакомы не понаслышке. — Надеюсь, этот индюк хорошо к тебе относится, — подала руку новой знакомой Си Чжун, — иначе будет иметь дело с моими адвокатами! В ответ Лили со смущенной улыбкой чуть сильнее сжала изящную ладонь молодой женщины. — Так и быть, госпожа Лили, этой женщине лучше рассказать всю правду о нашем с тобой, кхм, романе, — театрально поднял глаза к небу Кан Кван. Но его взгляд наткнулся на непреодолимую преграду в виде потолка. — На самом деле, — Лили озорно улыбнулась и поманила ладонью госпожу политика, чтобы продолжить громким шепотом. — Мы с ним просто коллеги. Но моей популярности и акциям компании активно способствуют ложные слухи о нашем ложном романе. И я являюсь менеджером этого ?проекта?, — изображая пальцами кавычки, закончила модель. — Чертов патриархат! — восхищенно воскликнула Си Чжун, поворачивая голову к старому другу. — Ещё немного и я поверю Бон Си А, который не считает тебя отъявленным придурком. — К слову, а где Си А? — оглянулся Кван, попутно отметив, что профессор Чон вот-вот найдет его взглядом. — Он потребовал с меня приглашения ещё до того, как они были напечатаны. — У него незапланированный доклад в ООН, — мягко улыбнулась Си Чжун при словах о муже. — Корея на пороге очередного секс-скандала, и он вызвался заручиться международной поддержкой, пока я пытаюсь агитировать толстосумов раскошелиться на новую программу поддержки пострадавших. — Кан групп окажет тебе безоговорочное сотрудничество, Мо, — заметив, что процессию ?Принцессы? сменила процессия ?Старшая придворная дама?, Кван сам кивнул профессору Чону и отпустил локоть Лили. — И поагитируй немного лицо этой самой Кан групп, пока я решу одну проблему. Лили, сильно не сопротивляйтесь, у вас против этой феминистки всё равно нет никаких шансов. Под дружный хохот дам Кван откланялся и, открыв в телефоне программу с локацией всех волонтеров, нажал на точку ?дама Го?. Госпожа младший дизайнер чуть повернула запястье и заметила, что на електронном браслете высветилась должность Кан Квана. Она, согласно инструкции, принялась искать его глазами, невозмутимо продолжая двигаться по намеченной траектории. Как только вице-президент будет обнаружен, она изменит маршрут в его сторону. Кван же попутно кивал многочисленным знакомым, коллегам, покупателям, инвесторам, двигаясь к неизбежному. Неизбежное уже двумя морщинистыми руками спешило схватить широкую ладонь Кан Квана и начать её трясти изо всех сил. — Господин Чон! — с широкой улыбкой подал руку вице-президент одному из самых авторитетных историков Кореи. — Господин Кан, надеюсь вы не забыли о своем обещании? — без лишних предисловий спросил старенький профессор. — Мне необходим каллиграф вашего каталога! Кан Кван упускал возможность очаровывать инвесторов вместо этого светила исторических наук по еще одной очевидной причине. Авторитет профессора Чона в кругах антикваров считался настолько высоким, что одна его обида могла привести к обрушению цен на те лоты аукциона, которые были скопированы ювелирами. Продажа ювелирных копий должна была состояться на следующий же день после аукциона и пройти в онлайн-режиме, позволяя купить эти вещи из любой точки мира. Учитывая, что при определенном количестве зрителей, согласно правилам стримингового сервиса, просмотры могли быть монетизированы, репутация среди историков для аукционного дома Кан групп сегодня была вопросом жизни и смерти. Пока что всё шло хорошо. Профессора Чона удалось подкупить ещё до начала аукциона благодаря использованию древней каллиграфии при оформлении каталога. Каллиграфия, по признанию старика, была его главной слабостью. Стоило ли говорить о том, в какой восторг пришел профессор истории, когда сам вице-президент Кан групп (ах, какой воспитанный молодой человек!) пообещал познакомить его с человеком, создавшим столь неповторимую утонченность? За время недолгого разговора двух мужчин Ха Чжин, которая ради этого волонтерства даже соизволила избавиться от изрядно надоевшей необходимости периодически тонировать волосы в синий, не только обнаружила топ-менеджера компании, но и достаточно быстро приближалась к нему. Очевидно, вцепившийся в его руку старичок был настолько важным гостем, что его стоило отдельно поприветствовать по всем правилам древнего этикета. — Господин вице-президент! Уважаемый гость! — приблизившись к разговаривающим мужчинам, Го Ха Чжин сделала поклон, который мог бы предназначаться как минимум членам императорской семьи. — Главная придворная дама Го прибыла. Следовавшие в составе свиты главной придворной дамы девушки в красных блузах, чей крой напоминал костюм дамы Го, точно так же, как и девушки в пестрых костюмах в горох, повторили за ней поклоны. Но, в отличие от говорившей наравне с мужчинами молодой женщины, остальные девушки не спешили разгибать спины. Ха Чжин стоило кучи нервов переубедить актрис и волонтеров из разных отделов Кан групп ни на шаг не отступать от этикета. И теперь, судя по широкой улыбке пожилого господина, её старания не пошли прахом. Кван перевел взгляд с девушки с высокой прической, украшенной черепаховым гребнем, на своего спутника. В глазах старого историка плескался детский восторг. Костюмы были предельно достоверны. Узоры на шелке соответствовали заявленной в программке мероприятия эпохе. Девушка со свитой вела себя так, будто сошла со страниц исторических хроник. Хоть сейчас хватай ее и демонстрируй студентам! — Профессор Чон, позвольте представить вам госпожу Го Ха Чжин, младшего дизайнера рекламного отдела Кан групп, которая и занималась всеми вопросами, связанными с каталогом. Госпожа Го, господин Чон желает узнать побольше о каллиграфии, которую вы использовали в качестве декора. С вашего позволения, господин Чон, я оставлю вас на попечение этой прекрасной дамы. Ха Чжин на эту реплику только величественно кивнула, давая знать, что приказ Его Величества услышан и будет выполнен в лучшем виде. — Уведомите Принца об этих изменениях и следуйте в мои покои, — бросила через плечо леди Го, невольно путая ударения таким образом, что её речь звучала будто бы она и вправду жила во времена Корё. Девушки в красных блузах с такими же как у шествовавшей во главе свиты девушки прическами и юбками, проворно записали приказ в подшитые грубыми нитками книги из рисовой бумаги и, склонившись точно так же, как девушки, что изображали служанок, сделав пару шагов спиной назад, поспешили выполнить указание. Эндрю пришлось внести изменение в график шествия процессий. Электронный браслет Ха Чжин временно впал в спящий режим. Теперь он только показывал её местоположение, но не синхронизировался с таймером выхода её свиты. Интуиция не подвела Ха Чжин. Профессор Чон самым подробным образом расспросил её об использованных при написании строчек из Танских поэм кистях, составе туши, значениях стихов и напоследок похвалил за схожесть с почерком древних правителей. — Вы очень точно отметили, — улыбнулась Ха Чжин, услышав последний комплимент. — Я вырабатывала почерк, копируя сохранившиеся до наших дней письма и приказы Его Величества Кванджона Ван Со, сохрани Будда его душу! — Почему именно его? — искренне широко открыл глаза пожилой господин. — Ведь этого правителя не даром называют кровавым. Девушка в костюме главной придворной дамы чуть сильнее сжала прут, который все это время держала в руках, и ответила с грустной улыбкой: — Некоторые вещи сложно объяснить, но, видят Небеса, я всегда буду оправдывать Его Величество. В моем сердце Ван Со прежде всего человек, который, не желая трон, в итоге был вынужден заполучить его ради блага народа. Он совершил много великих деяний. Некоторые из них страшны, но оттого не менее велики. Рассуждать о политике, влиянии на судьбы стран и поколений… Да, это было бы возможно. Но, профессор Чон, позвольте мне думать о нем исключительно как женщине, чье сердце жалеет мужчину, который к концу жизни просто погряз в интригах и одиночестве. Пожилой господин, к которому за время разговора со строгой красавицей в древнем наряде успело присоединиться ещё несколько коллег помладше, только покачал головой. Он изучал период Корё еще со времен студенчества. Ему сдавало экзамены не одно поколение корейских историков. Но он впервые видел перед собой женщину, которая действительно знала Кванджона. Странно, что, судя по вытянувшимся лицам его коллег из других университетов, её никто не знал. Пройти мимо такого таланта среди студентов-историков решительно невозможно. И получить знания её уровня самостоятельно, без достойного научного руководителя, так же решительно невозможно. Когда тишина в их небольшой компании чуть затянулась, леди Хэ, рискуя разрушить все то историческое очарование, которое она создала вокруг себя костюмом, осанкой, голосом и аргументами, вытащила из закрепленного на поясе шелкового мешочка желтоватый кусок картона. — Господин Чон, я благодарна Небесам за нашу сегодняшнюю встречу с вами. Через несколько минут нас ждет ритуал изгнания злых духов, который необходим для того, чтобы империи Кан групп сопутствовала удача на аукционе. Если вам еще понадобятся услуги простой придворной, то вот моя визитка, — с этими словами Ха Чжин чуть наклонилась вперед и двумя руками протянула картонку. Профессор Пак за из Сеульского университета, который безумно гордился тем фактом, что господин Кан Кван в случае необходимости в экспертном мнении обращался из всех коллег именно к нему, на жест молодой женщины только округлил глаза. Форма была скроена столь безупречно, что даже при натяжении ткани запястья придворной дамы остались надежно прикрыты. Все приличия были соблюдены. После прощания с исторической элитой Кореи Ха Чжин чуть отошла в сторону и активировала браслет, давая знать Эндрю, что она уже свободна. В ответ он прислал просьбу пройтись по залу и присмотреть за волонтерами. Девушка еще раз по-хозяйски огляделась. Ей и её коллегам из оргкомитета стоило огромных трудов организовать это мероприятие, чтобы соблюсти идеальный баланс между современностью и прошлым. Удивительно, но именно электроника не только не разрушила дворцовое очарование, но и смогла усилить его настолько, что, потерявшись во времени, господина Президента Ха Чжин поприветствовала, назвав Его Величеством. После этого инцидента на остальных гостей она, как образцовая придворная дама, даже не посмела поднять глаз. В какофонии звуков девушке мерещились голоса принцев и их возлюбленных. И если жена Ван Ына ей мерещилась в Ким Хва У, то кому из дам принадлежал голос У Хи Ха Чжин так и не выяснила. Зато, осмотрев зал еще раз, девушка заметила женщину в пышном вечернем платье, которая до боли напоминала вдовствующую Императрицу Ю. Она, держась за локоток Принцессы Ён Хвы, шла вслед за Хэ Су в сторону балкона. ?Соберись, леди Хэ! — до боли в пальцах сжала кнут Ха Чжин. — Продолжай выполнять свою работу несмотря ни на какие видения! Ты помнишь, к чему они привели в прошлый раз! Ты знаешь, что была бы счастлива, если бы сумела проигнорировать их!? Девушка часто дышала. Гости медленно рассаживались по стульям, которые ждали этого часа, будучи скрытыми за ширмами из шелка. Ширмы уже стояли в углах зала, убранные ребятами в костюмах евнухов и стражников. Это значило, что час собаки* подходил к середине. И ей бы стоило поспешить удалиться из зала через один из ходов, обозначенных присутствием стражей, и по коридорам для слуг пройти в общие покои с нелепыми табличками ?Гримерка? на дверях. Пора идти выходу. К выходу, у которого переодетая в старшую придворную даму дизайнер Ли совершенно не держала осанку! Леди О за такое бы уже высекла бы её этим самым кнутом, что Хэ Су плотно сжимала в пальцах, на которых уже побелели костяшки. Она обязана сделать замечание как можно скорее! Занятая исключительно мыслями о том, как она устроит взбучку нерадивой работнице, старшая придворная дама дворца Дамивон лишь на миг, по старой выучке, остановилась перед высоким сорокалетним мужчиной с небольшой бородкой и почтительно поклонилась: — Пэа! * — Придворная Хэ! — прозвучало чуть презрительно в ответ с таким нескрываемым внутренним достоинством, которым обладал только этот мужчина. Мужчина-гость и женщина-стафф сделали еще по паре поспешных шагов в сторону намеченных ранее маршрутов, прежде чем остановились и впились друг в друга шокированными взглядами.