Глава двадцатая: Первый снег (1/1)

То, что случается однажды можно назвать случайностью. То, что повторяется дважды?— совпадением. Трижды?— закономерностью. А если окажется, что подспорьем случайности, совпадения или закономерности является человеческая воля, то пора вести речь о традиции. Создавая традиции, человек мечтает о простом и легкодоступном счастье, которое привязано к определенным датам или времени суток. Желая следовать чужим традициям, мы стремимся присоединиться к такому счастью. Но нет вернее способа почувствовать себя не в своей тарелке, чем традиционное семейное застолье. Хотя тарелка была изумительной. Винтажная японская керамика, расписанная вручную. Кван такой редкий набор видел только в Бостонском музее изящных искусств* и в доме отца. Хотя, назвать этот дом особняком отца было бы ошибкой?— тут всем заправляла мачеха. Госпожа Ли Ын Хи была той, кто устанавливал порядки, муштровал слуг и следил за кухней. Она же занималась подготовкой праздников, она же придумала каждое воскресенье собираться всем вместе на традиционный семейный обед. Традиционный семейный обед, который так упорно игнорировали и Кан Кван, и Кан Ми. ?А теперь ещё и Кан Сынг,??— подумал Кван, заметив, что сегодня за слишком большим для четырёх персон обеденным столом к нетронутым приборам, предназначенным сестре, добавился ещё один. К своему стыду, Кан Кван так и не смог бы сказать, как давно это случилось?— в последний раз он обедал в семейном кругу ещё летом. —?Этот меунтан* просто восхитителен, чаги! —?отец не устает нахваливать обед. Квану нечего добавить. Госпожа Ли превосходно справлялась с обязанностями жены, матери, заведующей лабораторией… За что бы она не взялась?— всё будет сделано самым наилучшим образом. Отец был счастлив, Хён вырос замечательным парнем, за тюбиками ?Джун Джу? гонялись первые красавицы Кореи, а обед с каждым посещением Квана этого дома становился только вкуснее. —?Спасибо, дорогой! Я немного волновалась, впервые готовя его с шиитаке* по рецепту моей новой подруги,?— на щеках Ын Хи появляется легкий румянец. Они с отцом знакомы с детства. Женаты более двадцати лет. Взрослый сын. Общий бизнес. Уже начинали стареть. А глаза до сих пор загораются при взгляде друг на друга. И светятся так, что даже такой паршивой собаке, как Кван, который в этой семье был лишь отцовской ошибкой молодости и приемышем, доставалось немного тепла. Ему запретили говорить за столом о работе. Притвориться, как обычно, всего лишь коллегой не получится. Жаль, хороший был трюк. Придется снова отзываться на ?сынок?. —?Если это та самая подруга, с которой вы недавно обнесли все чайные Инсандонга, то спроси у неё ещё пару рецептиков,?— вклинивается Хён. Супруги Кан смеются удачной шутке младшего сына и даже Кван позволяет улыбке скользнуть на лицо. Он слишком давно не был в этом доме. Так давно, что даже не знал, что у госпожи Ли появилась настоящая подруга. А назвать мачеху излишне открытой или дружелюбной мог бы только настоящий идиот. Женщина была так осторожна, что рядом с ней Кван казался легкомысленным растяпой, а не помешанным на системах безопасности параноиком. —?Непременно! —?обещает госпожа Ли и замечает улыбку пасынка,?— сынок Кван, как дела у твоей Сук? Улыбка вице-президента сменяется тихим вздохом. Мачеха не читала желтую прессу, игнорировала телевиденье и не была зарегистрирована ни в одной социальной сети. Ещё эта святая женщина обладала ценнейшим навыком увольнять подчиненных за распространение сплетен. Неудивительно, что вот уже семь лет единственной женщиной, которую она замечала в обществе пасынка, была исключительно Ким Сук. —?У секретаря Ким сегодня выходной,?— предельно вежливо отвечает Кван. — Так что не имею ни малейшего понятия. В понедельник я непременно передам ей ваши пожелания здоровья. Матушка Ли. Пока жена пытается разговорить старшего сына, который любую реплику сводит исключительно к рабочим вопросам, Кан Дэ скрипит зубами. Чаги не должна страдать из-за его ошибок. Это он виноват в том, что отправил сыновей ещё детьми за океан. Это он запретил ей опекать мальчиков даже по телефону или с помощью авиапочты. Это он попросил Ким Юна воспитать Квана как младшего брата. Ким Юна, который быстро истратив свою долю из найденного в той злополучной экспедиции клада, и не найдя в Нью Йорке приличного занятия, сколотил банду мигрантов из Азии. Банду, с проблемами которой его сын разобрался столь радикально, что получил пожизненный запрет на въезд в Штаты, а Гарвард чуть не отказался выдать его диплом. По чистой случайности в тот год с аукциона Кан групп было снято несколько книг эпохи Чосон, которые позже появились в Harvard Library. Дай Кан Дэ своей Ын Хи немного больше свободы, Кван вырос бы истинным джентльменом. Как бы он ни ненавидел свою первую жену Ю Джу, но сына она ему родила замечательного. Красота матери и воспитание Ын Хи могло бы сделать из Квана настоящего принца из древних сказаний. Но всё сложилось иначе. И теперь парень за семейным столом огрызался, как лохматый волчонок. —?Матушка Ли, благодарю за обед. Ваши руки из любого рецепта создают настоящий шедевр. Но вынужден отказаться от десерта и заняться теми документами, за которыми я изначально и заезжал, отец. Хён, до встречи. Поочередно кивнув каждому члену этой семьи, Кан Кван направился в прихожую, где рядом с пальто его ждала темно-синяя папка. Внутри было всё необходимое для быстрого поглощения ?G.H.J.?. Гвон Хан Чжи. Имя его предыдущей мачехи. Человека, которая научила его, что женщины тоже умеют любить. Единственной женщины, которую он звал просто мамой. Уже на улице Кван слышит топот ног и запыхавшиеся дыхание. —?Хенним! —?зовёт его младший брат. — Кван, постой! Кан Ли Хён. Любимый младший сын. Вернувшись семь лет назад в Корею, Кван ожидал увидеть избалованного мальчишку, которому море по колено. Несмотря на все возможности семьи и безграничную любовь матери, подросток не только не проявлял высокомерия к паршивому брату, а даже собственноручно взялся за культурную адаптацию хеннима на родине. Внимательно слушая поучения о том, соевое молоко какой фирмы самое вкусное и почему в мире нет ничего коварнее эгьё школьницы, Кван впервые в жизни отметил, что не все пятнадцатилетние парни кривые, как заводные апельсины*. Конкретно этот экземпляр, по мнению его старшего брата, был чересчур уж добрым. —?Хён, я правда очень занят. Возвращайся к родителям. Я опаздываю на встречу. Твоя мать и так расстроена, что брат с сестрой не пришли. Так ещё и ты сбегаешь из-за стола. Хён несколько раз удивленно моргнул глазами, но тут же замотал головой и схватился за рукав Квана. Опять пытается воспитывать! Он больше не позволит этому хитрому манипулятору сбить себя с мысли! Хоть он и прав. Как всегда. Умник. Но это хорошо, что умник. Это значит, что он обязательно что-то придумает! —?Брат, мне нужна твоя помощь! —?заныл Кан Ли Хён. Кван только устало вздохнул. Этот негодник из него веревки вил. И когда только он успел дать слабину? —?Тебе опять нужны деньги на ремонт здания? —?засунув руку в карман, спросил Кван. Около года назад мелкий негодник взбунтовался. Он решил, что высшее образование не обязательно, и отказался от учебы в университете Корё. Вместо этого Кан Ли Хён нашёл какую-то развалюху на северном берегу реки Хан и открыл там бар. Услышав такие новости, шутки ради, Кван позвонил другу по банде покойного Ким Юна, которого так же, как и его самого, депортировали из США, и попросил найти владельца здания. Одна приятная беседа, сбитые костяшки пальцев - и владельцем здания в одном очень лакомом месте уже была зарегистрированная на Сейшелах* фирма старшего сына Кан Дэ. Мелкий даже понятия не имел, кому он платил аренду. Ага, тому же парню, у кого уже пару раз клянчил деньги на арендную плату. И вот, похоже, опять прибежал. —?Что? Нет! Дела идут замечательно! У меня теперь пару раз в неделю рок-вечеринки, я нашёл та-а-акого музыканта, ты обязательно должен заценить его каверы, — затараторил мальчишка. Откровенно говоря, Кван был абсолютно равнодушен к этому жанру музыки. Хотя именно он и ?подсадил? младшенького на хеви-метал, когда тот попытался было познакомить Кан Квана с жанром к-рор гораздо ближе, чем мужчина того хотел. То есть имел неосторожность рассказать чуть больше, чем ничего. —?Ближе к делу, Хён! —?раздраженно бросил Кван. Брат?— не матушка Ли. С ним можно не деликатничать. —?Так я и говорю! —?взмахнул руками неугомонный. — Мы с Чжоном Ки?— это наш музыкант?— поспорили и я проиграл. —?Сколько? —?перебил Кван, настораживаясь. Хорош же музыкант, что не успев появиться взялся обдирать младшего брата Койота! —?Что? —?растерялся Хён. —?Сколько денег ты проиграл? —?устало прикрыв глаза, повторил Кван. Он лично уроет этого трубадура. Брат выглядит слишком растерянным. —?Нисколько! —?наконец сообразив, о чем твердит хенним, замотал головой Кан-младший.?— Я проиграл желание. Эндрю требует, чтобы я пошёл работать в Кан групп. Jesus, а Эндрю уже откуда взялся? Может, стоит его дернуть и узнать, что там к чему? А то брат и до вечера не объяснит! —?Почему ты рассказываешь это мне, а не родителям, которые мечтали об этом всю твою жизнь? И при чем… —?Кван нервно приложил руку к левой стороне лица. —?Эндрю? Так он судил спор! —?с новой силой затараторил братик. — И я не хочу, чтоб отец с мамой знали. Потому что по условиям спора мне нужно устроиться в вашу столовую поваром! Ты поможешь так, чтобы они не узнали? Пожалуйста-пожалуйста, иначе Смурфетта больше не пустит ко мне младшего, а люди, которые ходят ради его концертов, приносят лучшую кассу… Если кто-то и задавался вопросом, почему Кан Кван так упорно игнорировал бар брата, то ответ был на поверхности?— за один вечер там происходило такое количество событий с такой толпой народа, что у вице-президента Кан групп голова шла кругом. Он ненавидел кучу сюжетных нитей в одном рассказе, предпочитая находить главную и тянуть за неё. —?То есть от итогов этого спора теперь зависит твой бизнес, но родителям ты не признаешься? —?сложив руки на груди, предположил Кван. —?Да, — понурил плечи Хён. Так, отец не является раньше девяти, матушка Ли за полчаса до рабочего дня любила забежать за кофе в ближайший от Кан билдинг магазинчик, охрана сменялась в шесть. Смена охраны с ночной смены точно не могла пересекаться со сменой уборщиков и тем более работников кухни, у которых рабочий день сто процентов начинался и заканчивался раньше других. Рабочий день в Кан групп начинался в восемь. Значит… —?Завтра в семь чтобы был в Кан билдинг. Я все устрою. Взамен каждый день мне нужен приличный обед на вынос, а не те помои, которые подсовывают обычно. —?Спасибо большое, братик! —?Хён не выдержал и на эмоциях бросился обнимать Квана. —?Для чего нужны братья? —?неловко засмеялся Кван, пару раз хлопнув негодника по спине, прежде чем аккуратно его отпихнуть и сесть в машину. Швырнув на пассажирское сидение синюю папку, Кан Кван надел солнцезащитные очки и, заведя мотор, еще раз с улыбкой кивнул радостно махавшему ему вслед младшему брату. Вот уж чья фотография должна иллюстрировать в Википедии статью под названием ?баловень судьбы?! Полная семья, жизнь в достатке, успех среди девушек, куча друзей и свободного времени. Опять же?— старший брат, который может прикрыть вот в таких вот дурацких случаях. Да, их общение сложно было назвать семейным или хотя бы дружеским?— сказывалась разница в возрасте, отсутствие общих интересов и разные характеры. Не из-за того ли, что их отношения свелись к снисходительной опеке младшего старшим, Кван так ценил то, что за помощью Хён бежал именно к нему? Порой отдавая деньги, время или внимание, человек получает гораздо больше чем тот, кого он облагодетельствовал. Мужчина, держа руль правой рукой, уперся левым локтем в дверцу машины и постучал согнутым пальцем по губам. Завидовал ли он брату, у которого было всё, чего Квана лишили не ясно за что ещё в детстве? Вряд ли. Зависть?— бесполезное чувство. Да и не хотел бы он вырасти таким, как этот парень, которому из-за гиперопеки матери приходилось буквально отвоевывать каждый глоток воздуха свободы. Хорошо, что госпожа Ли вовремя ослабила тиски и позволила сыну самостоятельно распорядиться своей судьбой. А если бы не позволила? И позволили бы это не добряку Хёну, а проблемному Квану? ?Нет, я решительно доволен своей жизнью!??— улыбнулся вице-президент и положил обе руки на руль. Чего ему желать? Да, временами накатывала хандра и хотелось пожаловаться кому-то на то, что мир несправедлив. Но, по большому счету, у него теперь всё хорошо: он вернулся домой, работал с отцом, занимался тем, что было действительно интересно, мог позволить себе тратить сколько и на что вздумается. Считался завидным женихом. У него даже собственный бар был! Когда-то, на первом курсе Гарварда, его однокурсник мечтал стать владельцем бара, о чем не преминул разболтать дерзкому корейскому пареньку, который по уличной привычке представился вначале ?тем самым? Койотом, а уже потом Кан Кваном. Спустя пару месяцев соседи по парте станут соперниками в учебе и не только. Джонни Смит, верно, радовался, что неудачника из бруклинских подворотен вместо диплома с отличием ждала скамья подсудимых. И вот сейчас, когда Джонни Смит днями носил бумажки по офисам на Уолл Стрит, в обед закидывался кокаином в туалете, а ночами гнил в чужих барах, снимая дешевых проституток, бешеный Койот стал членом совета директоров и акционером ТНК, владел питейным заведением на берегу реки Хан и регулярно появлялся на страницах желтой прессы в обществе красотки-модели. И кто теперь бруклинский неудачник, а, Джонни Смит? Кван сменил полосу и цокнул на себя языком. Сколько раз клялся ни на кого не оглядываться и заниматься своим делом, но снова и снова не упускал случая покрасоваться перед непойми-кем! Вот, к примеру, сдалась ему эта девчонка Го, что стоит ей продефилировать по парковке, у него тут же развязывался язык? Стендап по тебе плачет, Кан Кван! Будь они в США, она бы уже точно подала бы на него в суд за домогательства. Но они в Корее. В Корее, где несмотря на то, что он не только был выше по должности, но и старше её, девчонка все равно не упускала возможности ответить так, будто это он являлся несмышленышем, а она?— как минимум носителем многовековой мудрости. —?Как вы совмещаете любовь к тоталитарному империализму с таким достижением свободного рынка, как колумбийский кофе? —?Точно так же как горизонт соединяет воедино море и небо. —?Вы же вроде обещали уволиться из-за той шпильки, госпожа Го. Президент так и не позволил? —?У шпильки оказался очень острый зубец. Такой же, как у иглы, что удерживает бабочку в коллекции охотника. —?Ваш каталог оказался настолько успешным, что о себе напомнили даже те акционеры, которых полкорпорации считала мертвыми. —?Нет ничего хуже, чем увидеть среди живых своих мертвецов. Это?— истинное наказание Небес. ?Девушка при подготовке каталога перечитала древних поэзий,??— решил Кван, который не жаловал загадки и иносказания. Он неплохо разгадывал логические задачки, но ни одна душа не заставит его полюбить средневековых поэтов. Поэтов, которыми ему скоро проест плешь профессор Чон. Или он тогда болтал о каллиграфии? В любом случае, он разберется с закидонами старика на аукционе. Как и с остальной толпой всевозможных умников, которым там вдруг стало как мёдом намазано. —?Мы пригласим актеров, художников и ученых-историков,?— перекривил Кван себя самого. Вот что его заставило ляпнуть такую глупость на совете директоров в начале осени? Более того, какая муха укусила отца, что он согласился с такой откровенной чушью? Совет директоров не стоит брать в расчет. Это не люди, а контрольная группа эксперимента ?Окно Овертона?*. Теоретически, при желании, Кван мог бы их убедить даже в необходимости выйти в это самое окно. И единственным, кто хоть немного возмутился бы, была бы разве что сестра. Сестра, которая будет очень недовольна, когда Кван переубедит ее родного брата заполнить документы из синей папки, что лежала на пассажирском сидении.*** Недовольство Кан Ми уже успела ощутить на себе Лили. Ведь именно на неё госпожа директор юридического департамента взвалила эмоциональный груз того, что оппа в курсе. А если оппа в курсе, то это значит, что и Госпожа тоже обо всем прекрасно осведомлена. Девушка слишком долго учила себя прятать от неё эмоции. Она слишком тщательно планировала побег. Лили слишком тихо сидела в той горной провинции, готовя похлебки в придорожном кафе, прежде чем побороть страхи и снова вернуться жить в большой город. Она почти поверила, что в родной Корее её не достанут. Она почти убедила себя, что популярную и известную модель не посмеют тронуть. Она продолжала каждое утро читать аффирмации о том, что она?— сильная, она?— смелая, она?— самодостаточная, она способна со всем справиться, за неё есть кому заступиться, её исчезновение не останется незамеченным и её точно найдут. Даже если исключительно ради обязанностей по контракту. Может, потому она ни разу не послушала менеджера, что снова и снова принося дополнения к разделу ?обязанности исполнителя? в контракте с Кан групп, уже начинала рекомендовать от них отказаться. —?Вы можете себе позволить не делать этого. Тут достаточно простого промоутера! Не обязательно привлекать лицо компании! Чем больше на ней обязанностей, тем она ценнее. Чем она ценнее, тем вероятнее, что ей, в случае чего, разрешат нанять охрану. Или даже оплатят. Кан групп не были скупы. Она недаром таскала господина вице-президента по самым дорогим ресторанам и заказывала самые изысканные блюда. К счастью, он ни разу не перепроверил чек и не сделал ни единого замечания о расточительности. А его секретарь выдала Лили карту клиента салона ?Джун Джу? со словами: —?Это за счет корпорации. Вам стоило спросить об этом гораздо раньше. И впредь я не рекомендую посещать заведения наших конкурентов. Это может негативно сказаться на имидже компании! Лили тогда поклонилась с самым важным видом, на который только была способна. Что угодно, лишь бы не завопить от счастья. Будто бы у ?Джун Джу? были конкуренты! Она была так глупа, что не смогла сложить два и два?— Кан Ми тоже привыкла выбирать всё самое лучшее. Их встреча в салоне была всего лишь вопросом времени. Лили не стала ругать свою Хан До Ёнг за то, что она разболтала госпоже главному юристу Кан групп расписание своей подопечной. Пусть лучше крошка Ми делает это через До Ёнг, чем найдет неподконтрольный модели источник сведений! Ох, ещё одно ?наследство? Госпожи?— незыблемая уверенность в том, что всё в порядке, только тогда, когда всё под контролем. А у сейчас неё ничего не под контролем! Даже собственные руки! —?Дьявол! —?выругалась модель, запачкав кушоном черную блузку. Проклятая коробочка упала на пол и откатилась прямиком под ноги дизайнерше Го. Вот уж кому действительно всё было ни по чем! Что бы Лили не сказала, как бы ни пыталась унизить, смутить или разозлить?— ничего. В итоге они пришли к чему-то вроде вооруженного нейтралитета?— Лили провоцировала, Ха Чжин язвительно огрызалась - и дамы расходились крайне довольные, сняв напряжение друг на друге. Ха Чжин равнодушно подняла коробочку и привычно просмотрела состав, пока делала пару шагов к собственнице притирания. Но вторая же строчка заставила девушку резко остановиться. Её глаза вдруг в ужасе округлились, а голова с испуганным вздохом отклонилась назад. —?Кто вам подсунул эту дрянь? —?Лили резко обернулась, услышав в её голосе нотки паники. Но заметив, что собеседница трясет в руках всего лишь пудреницу, устало ответила: —?Не помню. Агентство, наверное,?— сил не было совершенно. И чтобы вспоминать, откуда взялся один из сотни её флакончиков, тоже. Лили протянула руку, чтобы забрать кушон, но вместо этого услышала только глухой стук. Нахалка швырнула её коробочку в мусорку. —?В составе есть ртуть, это яд,?— встав между моделью и мусорным ведром, отрезала Ха Чжин. Лили фыркнула. Будто она из тех, кто бросился бы вытаскивать с помойки хоть что-то! —?Что ты понимаешь? —?пренебрежительно бросила она, роясь в косметичке. Это не единственный её кушон. Но со стороны дизайнерши послышались слова, которые заставили её замереть. —?На моих глазах умирал мужчина от отравления этим металлом. Вначале у него поехала крыша на фоне обострившейся аллергии и паранойи. Мерзкий и унизительный конец. Вы бы, конечно, не умерли, но кожу всё равно надо беречь,?— она говорила это таким наставительным тоном, что Лили даже обернулась. Дизайнерша кусала губы и зажмурила глаза, прежде чем громко выдохнуть и мотнуть головой с такой силой, что вся её синющая шевелюра оказалась сзади. Миг - и перед Лили снова стояла собранная и строгая женщина. Вот только глаза её выдавали. Эти глаза и правда видели смерть. Лили приподняла руку и приоткрыла рот, чтобы кое-что уточнить. —?Я несколько лет работала консультантом в магазине косметики, посещала курсы визажа и косметологии,?— видимо, Ха Чжин истолковала её интерес не совсем верно и принялась защищать свою компетенцию в вопросах косметологии.?— Ещё я знаю сотни натуральных рецептов уходовой и декоративной косметики, а также дружу с парой разработчиков качественной марки. —?Впечатляет,?— ответила Лили, чтобы ответить хоть что-то, и взглянула на свою косметичку. ?Косметолог порекомендовала сменить и декоративную косметику тоже. Может, мне поможет это чудо???— с такой мыслью она приглашающим жестом взмахнула над своей коробочкой с баночками и тюбиками. Глаза дизайнерши загорелись кровожадным блеском. Спустя четверть часа большая часть её косметического богатства перекочевала в мусорное ведро под несмолкающую болтовню этой занозы в… Кан групп. —?Тушь нельзя использовать более двух месяцев после открытия. Жаль, это была чудесная лимитка,?— наконец-то добралась до дна косметички Ха Чжин. Перед ней на гриммировальном столике лежали или запечатанные, или те флакончики, которыми манекенщица пользовалась крайне редко. Приняв шок модели за одобрение своих варварских действий, Ха Чжин уже копошилась среди кистей и спонжей. Если бы наполненная до краев мусорка была живой, то она наверняка бы сыто отрыгнула помадой. Или открыла бы собственную студию визажа. —?О, миндаль! —?обрадованно воскликнула дизайнерша, добравшись до вазочки с полезным перекусом и, чуть не подпрыгивая, обернулась к хозяйке гримерки.?— Дайте зажигалку. —?Я не курю,?— Лили вздрогнула и поспешила отвести глаза. Для модели её уровня это было строго запрещено. —?Тут куча аромасвечей,?— скептически сказала Ха Чжин, обведя рукой гримерку. Модель мысленно ударила себя по лбу и принялась рыться в сумочке. Прокололась, как школьница! Понимающе кивнув на объем ?Биркин?, Ха Чжин тем временем присела возле мусорного ведра и выудила оттуда банку с кремом и блеск для губ. Пока на столике возле Лили росла такая гора вещей, что уже можно было шутить об искривлении пространства-времени, дизайнерша самым тщательным образом вымыла склянки и постучала ногтем по баночке от крема. Довольно кивнув, она забрала протянутую ей зажигалку, сожгла орешек, вмиг растерла пепел, одобрительно цокая языком на невесть откуда взявшееся масло розы и каплю детского крема, что тоже оказались в импровизированной ступке. Лили следила за этим мельтешением с таким вниманием и интересом, что даже не успела среагировать, когда хамка отрезала маникюрными ножницами крохотный пучок ворсинок с норкового воротника ее нового пальто возле подкладки. Пучок, который она с помощью зубочистки и зубной нити уже превратила в кисть для подводки. —?Закройте глаза,?— попросила она, подвигая стул к Лили. Модель несколько раз строго моргнула на девушку и послушно прикрыла веки. Прикосновения были быстрыми и уверенными. Чувствовалась рука профи. Открыв глаза, Лили заметила, что девчонка пристально рассматривает её кожу, чуть заметно кивает и только потом отстраняется. И пока модель разглядывает в зеркале идеально ровные двойные стрелки, неугомонная уже трещит: —?У вас отличная кожа, но препаршивый уход. Я принесу вам завтра маску из ханчжи ручной работы с маслом болгарской розы. Пыль городов делает кожу такой же грубой, как и поле битвы… Дизайнерша осеклась, поймав на себе удивленный взгляд Лили. Рядовая офисная сотрудница повторила выводы лучшего косметолога элитного салона красоты? Или ей показалось? —?Что? —?спрашивает модель, когда пауза затягивается. Го Ха Чжин бросает панический взгляд на двери гримерки, затем на потолок, затем, чуть смущенно убирая прядь волос за ухо, начинает рассказ. —?Есть одна древняя легенда. Легенда о Пак Сун Док. Так звали молодую жену десятого принца Корё. Она была генеральской дочкой и владела боевыми искусствами наравне с лучшими воинами государства,?— рассказчица несколько раз моргает и грустно смеется. Лили вздрагивает. С таким выражением лица рассказывали о тех, в чью смерть отказывались верить.?— Сун Док была великолепным бойцом. Но она полюбила того, кто даже не умел толком держать меч в руках. Десятый принц Ван Ын даже после свадьбы продолжал вести себя, как ребенок и мечтал открыть лавку с игрушками. Тогда Сун Док пришла за помощью к придворной даме, которая порой развлекала её принца забавными историями и детскими трюками. Придворная дама, заметив, как велика любовь этой девушки к её глупому мужу, с помощью масок из ханчжи и масла болгарской розы очистила лицо девушки-воина и заставила её кожу сиять ярче звезд. У меня записан этот рецепт. Дизайнерша не переставала суетиться. Она брала в руки оставшиеся на столе флакончики, крутила их, хватала кисти и заканчивала дневной макияж модели. Лили же, покорившись её умелым рукам и тихому голосу, наконец-то расслабила зажатые еще с утра плечи. Но стоило Ха Чжин замолчать, как тревога снова зашевелилась, и модель поспешила задать вопрос: —?И что же случилось дальше? Плечи дизайнерши поникли, а руки опустились. —?Дворцовый переворот случился. На могущественную семью принца была объявлена настоящая охота. Сун Док закрыла его своим телом и оружием, позволяя сбежать. Но он попросил старшего брата пронзить его мечом, чтобы умереть рядом с любимой женой. —?Это все из-за маски с маслом розы? —?Лили даже подперла голову рукой и приоткрыла от удивления рот. Она никогда не слышала такой интересной истории. —?Я не знаю, Лили. Знаю только то, что его храбрый брат потом много страдал. А отдавший приказ убить?— сошёл с ума. Смерть этих двух никому не сошла с рук. И даже глупой придворной, которая пыталась, но не смогла их спасти,?— Ха Чжин вдруг заморгала и поспешила утереть слезы. Лили, чтобы не смущать рассказчицу еще больше, взглянула в зеркало. —?Ха Чжин? —?произнесла она, рассматривая с разных ракурсов идеальный тон лица. —?Да? —?всполошилась дизайнерша. —?Завязывай с цветами. Будешь моей визажисткой. В ответ девушка притворно расхохоталась и замахала руками, в которых до сих пор была зажата кисть для выравнивания тона. —?Мне пора. Эндрю,?— произнеся это имя, она тепло улыбнулась и вся печаль мигом пропала из её взгляда,?— снова будет вопить, если я вовремя не сдам проект. До свидания, Лили. И потерпите, пожалуйста, один день. Завтра я компенсирую все убытки. С этими словами она вымыла кисти и махнула рукой на мусорное ведро. Лили в ответ только пожала плечами. Дилетантка не смогла бы накрасить её так, как тот легендарный визажист с Пекинской недели моды. Вряд ли она подсунет ей совсем уж паршивую косметику. —?Даже любопытно, что же она притащит… —?подмигнула модель своему отражению прежде чем покинуть гримерку. Несмотря на то, что чертовка по уши залезла в её косметичку и довела себя до нервного срыва, она не преминула умыкнуть старый букет. Что-что, а к работе дурочка относилась ответственно. Господин Эндрю зря кричал.*** Господин Эндрю даже не подозревал, сколько людей точили на него зуб в корпорации Кан групп. А если бы каким-то чудом узнал, то искренне недоумевал бы из-за причин негодования. Го Чжон Ки показал спине начальника язык. Когда он стажировался на эту должность, то мечтал, что с многолетней экономией, в которой семье Го пришлось жить со дня гибели отца, будет покончено. Что его таланты в сфере веб-дизайна наконец-то заметит весь мир, а бедная матушка наконец-то перестанет перечислять сыну деньги на расходы и сможет вообще не работать. Ему даже удалось придумать, как сэкономить на жилье, вселившись в апартаменты Нуны. Вот только Чжон Ки снова запамятовал причины, по которым в средней школе дразнил старшую сестру магнитной аномалией. Точно как большие залежи железных руд сбивали компасы путешественников, так же и Го Ха Чжин могла парой слов сломать все его планы. Да что там его?— она, оказывается, в нескольких дворцовых переворотах успела поучаствовать, прежде чем своего любимого Кванджона на трон посадить. В школе Чжон Ки вполне заслуженно получал высокие отметки не только по геометрии, но и по истории. Будучи старшеклассником, он не раз цитировал учебник, предназначенный для студентов факультета истории: ?Ван Со ни за что не смог бы даже претендовать на престол, если бы не счастливый случай?. Случай. Ага. Целая Магнитная Аномалия. И вот теперь эта Магнитная Аномалия тянула из него всё заработанное честным трудом. Причем самым коварным способом?— с помощью начальника. Его родного начальника! Человека, после слов которого Чжон Ки принял окончательное решение стажироваться именно в этой компании: —?Кан групп удалось достичь своих высот благодаря добросовестным, порядочным и трудолюбивым работникам. И наше руководство это прекрасно понимает. Докажи, что ты именно такой, и позволь компании отблагодарить тебя самым лучшим образом. Поначалу так и было. Он старательно выполнял все задачи в срок, знакомился с новыми людьми, брал пример с упорных коллег. Каждую ошибку с ним обсуждали и давали кучу подсказок. Особенно Эндрю?— мужчина за секунду мог скреативить такое, до чего не самому глупому парню по имени Чжон Ки соображать и соображать. И стоило стажеру с горящими глазами высказать этот комплимент начальнику, тот тут же расхохотался и ответил: —?Это ты не работал с нашим вице-президентом! На его фоне даже я выгляжу дилетантом. Чжон Ки не был бы Чжоном Ки, если бы тут же не собрал о таинственном вице-президенте максимум информации. И завершив ?расследование?, торжественно заявил: ?Я?— фанат этого парня!? А спустя месяц впавшая в депрессию Магнитная Аномалия заявила, что по уши влюблена в их вице-президента. Да, она, как обычно, приплела в эту влюбленность кучу сказок о древних императорах. Весьма талантливо, нужно сказать. Чжон Ки даже поверил. Но факт оставался фактом?— его старшая сестра положила глаз на их вице-президента. Ну как тут было не проколоться? Вот Чжон Ки и прокололся?— распустил кучу слухов о том, какая его Нуна великий историк, талантливый художник и трудолюбивый человек. Нет, пока что Нуна ни разу не выставила его лгуном. И более того, с её выводами по древним ложкам-плошкам уже согласился какой-то там именитый мусорщик. Антиквар то есть. Вам послышалось. Чжон Ки сказал именно ?антиквар?! В общем… В конце концов и в конечном итоге Магнитная Аномалия заняла дальний стол рядом с той драчуньей-дизайнершей и торжественно объявила её дочерью древнего генерала. А Эндрю?— Принцем номер десять. Вот Чжон Ки и ляпнул на свою голову: —?Спорим, у тебя не получится их снова поженить? Вот кто, спрашивается, кто тянул его за язык? Потому что Нуна вцепилась в идею клещом. Включила эту свою женскую логику и понеслась атомным крейсером, скоростным поездом и ракетой ?Фалькон?. И что в итоге? Он уже обеднел из-за неё на две тысячи вон (таки переубедил, что свою часть спора о родстве бармена Хёна и Ван Ы… Эндрю, то есть, он тоже выиграл). А теперь его родной начальник, слова которого заставили Чжона Ки поверить, что упорно работая молодой парень сможет озолотиться, предавал своего любимого подчиненного. —?Чжон Ки,?— сказал он сегодня.?— Твоя сестра же дружит с Хва У. Можешь узнать, что Хва У обо мне думает, как о мужчине? И вот что ему делать? Как выбрать между собственной алчностью и чужой любовью? Оставалось только показывать спине начальника язык. И подсчитывать, сколько же отложить с ближайшей зарплаты на свежий ?Самсунг?. Ну, не станет же он дарить старую модель? Сестра, все-таки. Хоть и Магнитная Аномалия. ?Но взамен ей придется выполнить то, ради чего я до сих пор терплю всё, что она тут вытворяет!??— подумал брат, когда тем же вечером чертовка созвонилась со своим Драным Котом и ускакала за новой порцией лицевой штукатурки. —?Алло, Эндрю? —?набрал он номер провинившегося начальника.?— Я тут сижу с девчонками да слушаю, как они болтают за разное. Ага! А звоню, пока не забыл про твои жалобы на волонтеров. Да вот выясняю понемногу. Угу. Говорю, что сестра моя хорошо умеет носить ханбоки. Да на всех школьных спектаклях только её и брали! Она и принцессу, и наложницу, и старшую придворную сыграет на раз! Если выбьешь ей разрешение участвовать в пошиве костюмов, то совершенно бесплатно! Ой, она у меня та-а-акая фанатка этого дела, что обойдется даже без премии! Но только не говори ей про меня. Пусть сюрприз будет! Да помню я, помню! Вот как только выясню всё, так сразу и скажу! Да. Знаю. Аккуратными намеками. Это же женщины! Так-то! Магнитная Аномалия могла сколь угодно раз сбивать все компасы подряд. Но недаром матушка научила Го Чжон Ки ориентироваться еще по мху, звёздам и Солнцу.*** Матушка Го вообще была женщиной многих талантов. Она занималась спортивным туризмом, готовила вкуснейшую еду, превосходно шила и вязала. В чем-чем, а в последнем Кан Сынг убедился лично. Он не раз рассматривал тонкие, аккуратные, один-в-один петли на шарфе Го Ха Чжин, который был сделан ее матерью собственноручно. Благо, теряла она этот шарф непременно в районе ханока его бабушки, где был то ли его главный офис, то ли магазин и маленькая лаборатория. Вот и сейчас, девушка бросила шарф прямиком на стул у входа, даже не позаботившись о том, чтобы повесить на вешалку рядом с пальто, а сама умчалась к полкам с товаром. —?А ничего страшного, что ты привёл меня сюда после закрытия магазина??— раз уже, наверное, пятый за вечер спрашивала девушка. —?Нет, все в порядке. Просто чек будет завтрашним числом,?— улыбнулся Чёрный Кот. Это и вправду было лучшим решением. Это Ю Джина он смог уболтать не признаваться его девушке в том, что таинственный директор Кан стоит прямо перед ней. А у вот у девушек-подчиненных при его виде срабатывал условный рефлекс, и они тут же принимались кланяться со скороговоркой ?здравствуйте-директор-Кан?. Впрочем, судя по рассказам Ха Чжин, у корейцев это доведено до такого автоматизма, что они воспринимают поклоны, как американцы кивки головой. Сама Ха Чжин со смехом не раз признавалась, что иногда на работе вначале кланяется, а только потом думает, кому. —?Ты хочешь завести Бьюти блог? —?с улыбкой спросил Кан Сынг, наблюдая, как девушка набирает полный комплект его новой декоративной линейки. Она на удивление ловко ориентировалась среди стендов с его средствами, выбирала как нюдовые тона, так и для более яркого макияжа. Ее левая рука уже была исполосована всеми оттенками красного вплоть до запястья, что заставило Сынга вздрогнуть. Он поспешно подал ей влажную салфетку. Ха Чжин благодарно приняла её и, принявшись вытирать руку, уже рассматривала флакончики с тушью. —?Нет,?— улыбалась она, стирая последнюю алую полоску на руке.?— Никто не заставит меня выделываться на камеру. Дело в том, что сегодня я выбросила всю косметику Лили и теперь должна бы заменить ее на что-то приличное. Чёрный Кот опешил. Он, конечно, не раз убеждался, что его девушка довольно-таки бесцеремонная личность даже по американским меркам (что уж говорить о сдержанной Корее), но чтобы переходить к порче имущества… —?И как она отреагировала? Или ты хочешь успеть все заменить, пока она не в курсе? —?осторожно спросил мужчина, помогая открутить баночку с ВВ-кремом. —?Спасибо,?— приняла баночку из его рук Ха Чжин. — Она сама предложила, когда я разболтала, что разбираюсь в визаже. Девушка прикрыла глаза и снова вдохнула аромат средства для тона, которое только что наносила себе на щеку. Сынг только усмехнулся?— именно ради таких счастливых улыбок клиентов для каждого продукта ?G.H.J.? он разработал уникальные парфюмерные добавки. —?Вы же вроде бы враждовали,?— залюбовавшись вдруг расслабившимися чертами лица, уточнил парень. О, он выслушал кучу возмущений в адрес ?модельки?, у которой, по странной прихоти судьбы, было лицо его Ха Чжин. Но стоило ему уточнить, не может ли она поменяться с коллегой заданиями, которые были связаны с общением с моделью, девушка упрямо мотнула головой и сообщила, что это личный приказ руководства. Да уж, очевидно, компания отца просто кишела самодурами. —?Мне надоело враждовать,?— взвесив корзинку в руке, после непродолжительной паузы ответила Ха Чжин. Она присела за столик для мастер-классов и принялась ещё раз перебирать все, что выбрала, просматривая составы средств.?— Да и негоже подставлять компанию, когда видишь, что ее Лицо использует пудру с оксидом ртути. Кан Сынг вздрогнул. Учёный-биохимик не мог не знать, чем чреваты последствия тесного общения организмов с тяжелым металлом. Неудивительно, что доброе сердце Ха Чжин тут же отозвалось желанием помочь. —?Кошмар! —?покачал головой он, пробивая товар на кассе. —?Да, ты прав,?— его девушка уже отвлеклась на тканевую маску возле кассы.?— В модельных агентствах нынче одни идиоты. Сынг аккуратно сложил все купленное в два больших картонных пакета и пробил карту сотрудника, сделав огромную скидку. Принять косметику в качестве подарка девушка наотрез отказалась, не желая подставлять его перед руководителем. Чтобы ее переспорить, пришлось бы признаться в том, что он и есть владелец магазина. Но это значило разрушить то хрупкое доверие, которое только-только начинало появляться в их отношениях. Ведь девушка не раз говорила, что границы между социальными слоями важны, и она больше не желает их трогать. А Сынг все ещё собирал аргументы в пользу того, что это ему до неё далеко, а не наоборот. —?В таком случае, я тебя подвезу. Исключительно ради собственного спокойствия,?— отрезал он, когда скромница приготовилась совершенно нескромно спорить. Ха Чжин только со смехом закатила глаза. Живший когда-то неподалёку от неблагополучного района Лос-Анджелеса парень упорно не доверял сеульской полиции. На него не действовали ни полупустые криминальные сводки новостей, ни поминутное тыканье пальцем в камеры на столбах, ни заверения девушки, что она воспользуется перцевым баллончиком, ни враньё, что когда-то в школе она якобы занималась тхэквондо. Он раз за разом упорно настаивал на том, что ее необходимо проводить, лично посадить на автобус или оплатить такси. А сейчас и вправду было поздно. Интервалы между автобусами увеличились и, тем более, не обязательно же сообщать ему настоящий адрес?— можно было выйти за квартал от дома, подняться по лестнице на ближайшую крышу и потом спуститься по пожарной стремянке с обратной стороны здания. А там прямиком к ее дому лежит короткий путь через огородик бабушек-соседок. Ха Чжин всегда очаровывало, как сеульские аджуммы* стремились захватить любой свободный участок земли ради того, чтобы собственноручно вырастить хоть немного батата.* И пока Ха Чжин подсказывала ему самый короткий путь, Кан Сынг внимательно следил за дорогой. Да, он получил права в шестнадцать и почти никогда не пользовался общественным транспортом, предпочитая ?седаны? или ?пикапы?. Но сегодня у него была очень важная пассажирка. Пассажирка, на которую можно было засмотреться так, что это могло быть чревато ДТП. Она не раз удивленно поднимала брови с этим своим ?Что??, когда ловила его взгляд. И мужчина отдавал себе отчет в том, что, возможно, такими длинными взглядами он нарушает одно из сотен правил приличия, которые раз за разом цитировала эта удивительная девушка. Цитировала, но упорно продолжала нарушать. —?А мне можно! Я не благородных кровей! —?хохотала она, считая шутку крайне удачной. Черный Кот всегда смеялся её шуткам и сам тоже учился шутить как следует. Странно, его бывшая каждый раз заливалась смехом и даже цитировала самые удачные каламбуры. А вот с Ха Чжин было сложнее. Ха Чжин требовала чего-то поизящнее, поискрометнее и, желательно, с двойным смыслом. Аристократический английский юмор, отсылки к классической поэзии, исторические анекдоты. Вот что смешило Го Ха Чжин. Го Ха Чжин, в глаза которой нельзя взглянуть прямо сейчас. Иначе им грозила авария. Поэтому мужчина внимательно следил за полосами, светофорами и знаками. Отмечал яркие вывески и необычные здания. Эти сведения ему необходимы. Впредь предстоит найти как можно больше причин подвозить её почаще. Присматриваясь к дороге, девушка чуть рассеянно подсказывала нужные повороты. Черный Кот вел машину плавно, резко не тормозил, скорость не превышал. Отсутствие адреналина, позднее время и общая усталость за день заставляли прикладывать усилия, чтобы не уснуть прямиком в ?Фольксвагене? этого друга-незнакомца. Она могла столь угодно огрызаться и на брата, который выступал против этой дружбы, и на Онни, которая, наоборот, советовала познакомиться поближе, но факт оставался фактом?— прямо сейчас Хэ Су ехала в машине мужчины, полного имени которого ей так и не сообщили. С одной стороны, в этом была доля романтического авантюризма?— ничего лишнего, никаких деталей. Не похоже что Черный Кот был открытой личностью?— он куда чаще болтал о косметике, музыке, рассказывал забавные истории из студенческой юности, чем о чем-то слишком уж личном. Ха Чжин даже не смогла бы назвать его должность. ?То то, то это. Всего понемногу делаю?. Зато он не раз заливался соловьем, какой же крутой у него начальник. Ха Чжин даже загуглила, но запуталась еще больше?— начальников было двое. ?Господин Кан и Господин Чой??— так было указано на официальном сайте. Из какой он семьи? Есть ли у него девушка? Какое у него образование? Имел ли планы на будущее? Вопросы слишком прямые и грубые, чтобы задавать их вот так вот ?в лоб?. А с оговорками Сынг осторожничал. —?Поверни сюда и мы на месте,?— указала пальцем Ха Чжин на узкую улочку перед огородиками. Сынг выполнил требование и остановил машину перед четырехэтажным домом. Он наконец-то мог на неё взглянуть. Ха Чжин с улыбкой поблагодарила его и позволила ему открыть для неё дверь, прежде чем выйти из машины. Девушка улыбнулась. Современные мужчины умели быть настоящими джентльменами. За тысячу лет они превосходно научились не сбрасывать дам с лошади. Пока Черный Кот доставал пакеты из багажника, девушка посмотрела вверх и подняла ладонь. —?Первый снег пошел,?— она улыбнулась, а потом часто-часто заморгала. Наверное, снежинка в глаз попала. Сынг поспешно всунул ей в руки пакеты и попросил немного подождать. На заднем сидении лежал зонт. Он поспешил раскрыть его над головой своей девушки. —?Спасибо,?— её улыбка показалась мужчине немного грустной. Наверное, не хотела расставаться. —?Давай пакеты, я помогу тебе донести,?— сказал он. —?Нет, нет, не стоит. Тут и идти-то нечего,?— всполошилась она и, повесив оба пакета на одну руку, протянула вторую, чтобы забрать зонт. Но Сынг не спешил отдавать свою вещь, пока их пальцы соприкасались. —?Я очень люблю снег,?— сказал он и взглянул на то, как снежинки пролетали в воздухе, чтобы растаять на асфальте. — Есть одна примета. —?Мне тоже нравится снег,?— вздохнула Ха Чжин, перехватывая пакеты поудобнее. — Разве есть в мире что-то чище него? —?Говорят,?— будто не слыша её, продолжил мужчина. Он не позволит ей снова сбить себя с мысли,?— если смотреть на первый снег с тем, кого любишь, любовь этих двоих, как снег, упадет на землю, растает и превратится в крепкий лед. —?Правду говорят,?— тихо отозвалась Хэ Чэ, сделав шаг из-под зонта, чтобы взглянуть на небо.?— У меня так и случилось. Мы тогда были слишком юны, слишком счастливы и полны надежд о том, что впереди нас ждет только хорошее. Всё было впереди. И огромная любовь, и страшные потери. В ту ночь у нас был только снег, звёзды и взгляды, которые мы совершенно не умели трактовать. Ха Чжин замолчала и закрыла глаза. Кан Сынг же наблюдал, как по её щеке текла слеза прямо к поднятому вверх уголку рта. Невозможная девушка! Кто еще умел вот так вот одновременно плакать и улыбаться? Это словно смеяться в лицо своим грехам и потерям. Будто хохотать тогда, когда душа разрывалась от горя. —?Прости,?— она в смущении поспешила утереть слезы, тыльной стороной ладони.?— И спасибо что подвез, Черный Кот. Когда доберешься домой, то напиши, чтобы я не волновалась, хорошо? На улице довольно холодно. Сынг, улыбаясь, несколько раз кивнул и отдал ей зонт. Он еще целую минуту наслаждался, глядя на то, как девушка машет ему с железной лестницы сбоку от здания. Затем мужчина послушно поклонился и сел в машину, чтобы под её преувеличенно строгим взглядом уехать и не создавать лишних проблем. Ха Чжин недавно предупреждала, что её брат-боксер тот еще любитель подраться с любым, кого заметит в обществе своей младшей сестры. Но его никто не остановит. Ни самоуверенный амбал, ни мертвый солдат, ни сама Ха Чжин. Он просто станет тем, без кого её жизнь невозможна. Тем, кто примчится по первому зову и поможет с любой проблемой?— будь то семейные неприятности или косметичка модели-зазнайки. Сынг надавил на газ и усмехнулся. Он видел в твиттере, что его брат встречается с той моделью. И вовсе она не походила на Ха Чжин! Его Хэ Чэ была намного красивее! И кожа у Ха Чжин была нежнее?— Кан Сынг, как профессионал в сфере косметологии, умел определить, сколько ретуши на том или ином снимке. А теперь эта Лили будет пользоваться его косметикой. Каково тебе, Кан Кван, будет находить в своей ванной палетки и помады Кан Сынга? Каково тебе, самодовольный осёл, будет снова и снова видеть инициалы женщины, что погибла по твоей вине? Каково тебе, подлиза, будет понимать, что младший брат с нуля создал что-то действительно стоящее пока ты получал должность и прибыль, облизывая носки отцовских туфель? Да, жаль, что пришлось использовать Ха Чжин. Его неуловимую звезду. Но ничего страшного. Он искупит перед ней эту вину. Это даже хорошо, что она верит в примету с первым снегом?— ведь сегодня она любовалась шестиугольными кристалликами именно с ним. А значит, они еще не раз будут смотреть на первый снег. Вот только в следующий раз у него будут все права на то, чтобы под этим самым снегом её целовать. Снова и снова. И никаких мыслей о мёртвых солдатах, уродливых моделях или мерзких братьях! Будут только они вдвоём и первый снег. И, возможно, звёзды. Если они снова ничего не перепутают.