Глава 2 (1/2)
- Пора... в путь, - мановением руки развеяв защитное плетение, вспомнил свою любимую фразу из прошлого.
"Только после этой фразы и моих дальнейших поступков все пошло наперекосяк" - промелькнула в глубине разума мысль, разом обрушившая все мое хорошее настроение в самые глубины Бездны.
Тряхнув головой, не позволяя мрачным мыслям помутнить мой рассудок, воспаряю в облаке своей маны в серо-стальные небеса, предвещающие дождь. И когда только за эти шестнадцать часов погода успела так измениться? Или же погода всегда должна быть столь же изменчивой?
Я это плохо помню. Слишком много десятилетий, возможно больше двух десятков, прошло с тех пор. В моей памяти все прекрасные блики на глади воды, мерцание на солнце льда, шелест листвы, шепот ветра, все это покрылось пылью, обесцветилась. Все мои воспоминания словно разделилась на два типа: черно-белые, покрытые пылью, полуистлевшие, рассказывающие о глупости и огненные, отдающие мерзким привкусом гнили, рисующие черными и красными красками картину одиночества и вины.
И теперь этот полный красок прекрасный мир, однако бедный на магию, в который меня пригласил Некто.
- Неведенье... раздражает, - пропустив сквозь ладонь маленькую искру, зародившуюся в моем теле, и высвободив ее в ватные облака, обронил я.
Грустно вздохнув, вернее сымитировав нематериальным телом подобный звук, самую малость погружаюсь глубже в изнанку, подставляя свое тело под слабые, словно обессилевшие потоки безвкусной нейтральной маны этого мира, позволяя им подхватить мое астральное тело и понести его вместе с течением.
Множество десятилетий проведенных в Хаосе и мире, поглощенном им, а после резкий контраст с живым миром сильно ударили по мне. Будь моя воля более хрупкой, я бы или плясал в течении многих дней, или превратился бы в полностью пассивное существо, осев где-нибудь в глубинах какого-нибудь леса и занимаясь исключительно любованием природы. Даже сейчас я чувствую, как в моей груди причудливо переплелись эмоции от ощущения пустоты расколотой души и радости от созерцания жизни.
Думаю, в ближайшее время самоконтроль будет моим хлебом и водой, если так можно выражаться по отношению к астральному магу-полудемону, лишенному хоть какой-нибудь связи со своим давно растворенным от взрыва Кристалла Посоха Власти телом. - Думаю, мне нужна информация, - Раз уж я понимаю, пусть и с небольшими проблемами, язык местных, то мне стоит немного побыть среди них. Для начала покручусь рядом, находясь на половину в изнанке, потом уже буду действовать по обстоятельствам, в зависимости от узнанного.
Так же необходимо испытать те заклинания ранга Адепта, которые черпают Энергию для своей деятельности из окружающей среды. Скажем, Сияние Птиц и Грозовой фронт вполне можно испытать без риска случайно уничтожить селение-другое, а если наскрести побольше маны, то вполне можно испытать и призыв Призрачного Воина. Интересно будет взглянуть, как сработает заклинание, вытягивающее из изнанки сущности, в таких уникальных условиях, когда никого вытянуть теоретически невозможно по причине отсутствия призываемых. Гипноз, учитывая крайнюю податливость энергетики местных, почти гарантированно будет выжигать у жертв мозги, уж это мне спрогнозировать не составляет труда, а последнее известное мне заклинание ранга Мастера, изобретенное мною лично - Последний Поцелуй - просто бесполезно в этом мире. Если я отстрою Башню, то внутри ее стен я теоретически смогу его применить, но зачем мне использовать площадную атаку в узких стенах, если то же Исторжение Сущности, направленное в одно место, растворит за минуту даже Магмадемона, в то время как Последний Поцелуй, в таких же условиях, сожрет в несколько раз больше энергии, а уничтожит противника того же уровня всего лишь в два раза быстрей?
Так что все мои заклинания ранга Мастера в ближайшем будущем не представляют для меня никакой ценности.
Жаль, что для использования своего сильнейшего заклинания, соответствующего моим знаниям, мне не хватает резерва маны и прочности Ядра...Спустя несколько дней В не такой уж и просторном деревенском домике, буквально разваливающемся под действием бушующей за хлипкими стенами стихии, ужинала небольшая семья: Муж, выглядящий уже заметно стареющим, но тем не менее выделяющийся словно налитым мощью быка телом, молодая жена, сейчас баюкающая и кормящая хныкающую трехлетнюю девочку, которая судя по виду вскоре должна умереть от некого недуга, скорее всего воспаления легких, шестилетняя старшая сестренка умирающей, сейчас погруженная в свои думы, и старающийся стать как можно более незаметным болезненно худой паренек лет двенадцати. Краткая белоснежно-синяя вспышка молнии в далеке, осветившая мрачное лицо хозяина семьи, и донесшийся оглушительный, но почему-то кажущийся неправильным грохот молнии ничуть не изменила убийственную атмосферу, царящую в домике. Никто не рисковал встречаться взглядом с полными неприкрытого бешенства глазами мужа, особенно тот, на кого оно была направлено - тот самый щуплый подросток.
- Ты... ты украл эту мерзость и использовал ее, не так ли? - тихо, сдавливая свой гнев, прохрипел мужчина, еле сдерживая свой норов.
- Н... Никто не явился, - пробормотал в ответ старательно отводящий взгляд мальчишка, но в итоге он лишь вызвал бурю эмоций со стороны отца. - ЛЖЕЦ! - Отвесив сыну сильную оплеуху, оставившую на его щеке кровоточащую от чуть разорвавшейся кожи рану. - ВЫЙДИ И ПОСМОТРИ, ЧТО ТВОРИТСЯ С ПРИРОДОЙ! ИЛИ ЭТО В ПОРЯДКЕ ВЕЩЕЙ?! Не сдерживаясь, муж вскочил и сильным ударом кулака с правой откинул сына на метр, попутно выбив ему несколько зубов, разбив губу и лишь чудом не сломав нос или челюсть. Откинув в сторону ставшую на защиту брата шестилетнюю дочь, отец прохрустел суставами пальцев и не предвещающим ничего хорошего взглядом буквально въедался в парня, скулящего и схватившегося за болящее лицо. Прошипев: "Ты не мой сын, ты лишь отродье Нечестивого" - он потянулся к тонкой шее сына, но внезапный стук в дверь остановил его.
- Я открою, - тут же вскочила мать, бережно уложив трехлетнюю девочку на скамью и стараясь не смотреть на свою рыдающую старшую дочь и окровавленного единственного сына. Торопливо подойдя к слегка покосившейся двери, она открыла ее и немного допустив в голос грубости сказала. - Кто ты и чего тебе... - с каждым словом звукам все труднее было сорваться с ее уст. Она смотрела прямо в божественно-мудрые белоснежные глаза того, кого можно было бы назвать человеком, если бы не витающая вокруг него едва уловимая аура абсолютного познания. Завороженно проследив, как наглая капля воды падает со слипшейся пряди таких же белых волос и, скатившись словно слеза, исчезает в складчатой небесно-синей мантии, жена еле-еле смогла договорить, -... надобно.