Вымогательство (1/1)
*&Козетта была разочарована, что на её оклик архидьякон ничего не ответил, даже не разразился гневной тирадой, метая глазами искры. Она-то заготовила столько словечек, столько колкостей и искренних уверений покаяться, так как не знает как молиться, её никто не учил, может быть он её научит. Бес не попался! А ведь Козетта знала, что делала — её клиентами были и монахи. Она знала, что подобный клиент становится доступным после малейшего двусмысленного намёка, что она готова прийти к нему ночью, чтобы он отпустил ей грехи, ибо священники не могли в открытую идти в бордель и выбирать. Бес не попался! Но никто не говорил, что он будет легкой добычей.
— Попадётся со второго раза, мне нужны его деньги, — подумала она про себя.Неожиданно кто-то сзади схватил Козетту за волосы, она взвизгнула. Это был Клопен Труйльфу, главарь бандитов, по праву занимавший в конкурсе самых уродливых мужиков Парижа почётное второе место после Квазимодо.— Вот ты где, киска, попалась! — дыхнул он на девку дурнопахнущим ртом.— Пусти меня, мне больно!— Будет ещё больнее! Что же ты, киска, долги забываешь? Забываешь, кто тебя защищал. Говорят, ты подцепила малыша при деньгах. И чего это ты не делишься?— Какие деньги? Этот малыш денег в глаза не видел, он полный нищеброд, я неудачница.— Ты женщина, — напомнил Клопен. — Ты обязана знать, как доить мужчин, штучки-дрючки. Не мне же тебя учить? Как ты это сделаешь, меня не интересует, а долг ты мне отдашь. Малыш тебе врёт и у него есть деньги.— Это да, но Жеан не доится! — в отчаянии воскликнула Козетта.— Ладно, киска, дам отсрочку ещё на месяц, — ответил Клопен и хлопнул девку ниже талии. Козетта деланно засмеялась и из благодарности, что цыган смилостивился над ней, пригласила его в свою комнату.***Школяр Жеан вернулся в свою комнату слишком рано.Козетта и Клопен сидели на кушетке. Главарь бандитов то грубо щипал девку, то дёргал за серёжку, девка хохотала, — очевидно, её устраивало подобное обращение. Неожиданно послышался звук ключа в двери, в комнату вошёл Жеан и обомлел.— Кто это, Козетта? Что этот тип здесь делает? — спросил он.Девушка опешила, а Клопен нет. Он толкнул Козетту и она упала на пол. В слезах блондинка закричала:— Жеан, спаси меня от него, я его не пускала, он взломал дверь!— Убирайся! — приказал школяр цыгану. Клопен ударил его кулаком в челюсть и расшиб ему губу.— Хочешь забрать подружку себе, забери и её долги, если мужчина! Она должна мне 500 ливров.— У меня нет денег, — ответил школяр.— И что мы будем делать? — спросил цыган.— У меня нет работы, меня недавно ограбили, у меня нет денег.— Понятно, — проговорил Клопен, схватил за волосы Козетту и ножом ранил её щеку, занося нож к её горлу.Невиданный ужас обуял девушку, она до этого сохраняла спокойствие, считая, что они с Клопеном попросту разыгрывают спектакль перед простаком. Теперь она с ужасом поняла, что всё по настоящему и от решения Жеана зависит её жизнь.— Оставь её! — крикнул Жеан. — Я заплачу. Не всю сумму сразу, постепенно. Завтра же я устраиваюсь на работу, меня устраивает брат.— Как знаешь, малыш, — облизнулся Клопен. — Не будет ежедневных выплат, ищи труп своей подружки в Сене.Цыган ушёл, оставив распахнутой дверь. Козетта забилась в угол, ревела и тряслась от страха за свою жизнь. Жеан подполз к ней и попытался её успокоить.— Придётся быть протоколистом глухого барана, — единственная фраза, которую он смог выдавить из себя.??◇?Квазимодо увидел певчего церковного хора, который без дела шастал с открытым ртом по крыше Собора. Это был новичок, он мало кого знал в Париже, мало с кем из священнослужителей успел познакомиться. "Не порядок", — решил Квазимодо и задумал его напугать.Певчий забрёл в тёмный угол галереи. Неожиданное лицезрение дышащей в лицо чудовищной пасти, облизывающей свои кабаньи клыки, заставило бы кого угодно в крике перейти на тоненький фальцет. Только на лице этого парня как было заспанное выражение, так и осталось.— Причесался б что ли? — невозмутимо сказал певчий.Квазимодо на несколько секунд утратил дар речи. В мозгу урода произошло переключение на другую идею. Он достал монету. Долго маячить ей не пришлось.— Что от меня потребуется, сударь? — безразлично спросил чудак."Сударь"! Горбун чуть не прослезился да сдержал слёзы:— Ты живо уберёшься отсюда, из моей галереи! И сметёшь пыль с моих статуй! — разбрызгивая слюну, заорал он. — Спустишься в залу и, давясь от хохота, всем расскажешь, что ты видел, как цыганка уронила у моих ног кувшин. Она сильно испугалась, извинялась, вытерла пол у моих ног своими волосами и платьем. Она плакала, извинялась и хотела меня поцеловать да я не дался. Я не какой-нибудь... Всё понял?— Я бы и без денег согласился. Какой эффект должен произвести мой рассказ?— Он должен звучать правдиво. И чтобы если смеялись, то смеялись не надо мной.К вечеру приказание горбуна было исполнено. Новость обсуждали все. И даже прачки пересказывали друг другу анекдот дня. Очевидно, потаскушка и преступница совсем одичала без мужского внимания, что запала на этого... И даже это чудовище пренебрегает ею, какое убожество!Разговор услышал архидьякон. Женщины испуганно обернулись к нему. Он позеленел от злости и вихрем убрался.— Ты видела, какие у него глаза? — спросила одна сплетница другую.Квазимодо спрятался за статуей, чтобы проходивший мимо Клод его не заметил. И затем пошёл туда же, куда и он. Архидьякон вернулся на улицу и посмотрел наверх, на девушку, которая гуляла по галерее. Горбун не без удовольствия подметил, какой гневный взор был обращён священником на цыганку и что он едва слышно прошептал проклятье.— Ну-ну, поп оставит её мне, так должно быть. Главное, что он уже понял, что у меня больше шансов. Всё в действительности будет так, как в выдуманном рассказе. Она будет массировать мои ноги, — рассуждал звонарь.