Тулячка (1/1)

сейчасНовенькая смотрит на старшего по ту сторону сверхпрочного стекла. Заключённый, скованный по рукам и ногам, держится спокойно, будто бы безучастно. Мертвенно-бледный — разумеется, кормить его не будут, — когда он неподвижен, то неотличим от обычного покойника. Только глаза живут, двигаются, не мигая: то следят за руками Новенькой, то ловят её взгляд и вызывают на игру в гляделки. Она не ведётся. Там, за стеклом, голодный хищник, подсказывает инстинкт самосохранения. Но стекло надёжное, оковы тоже, и за дверью стоит охрана — напоминает разум. Господин Фальковский, бывший смотрящий Тулы, не может ни дотянуться до неё, ни ударить волной. А всё равно слегка пробирает. Однако отвечает он охотно, рассказывает в мельчайших подробностях, позволяет себе пускаться в рассуждения и лирические отступления. А всё почему? Потому, что знает: за его художества его ждёт прекращение жизнедеятельности, и этой участи ему не избежать. По новым порядкам, что вводит Аркадий Петрович Волков, никакие связи и подкуп теперь Фальковскому не помогут.Но пока что он почему-то жив, с ним зачем-то разговаривают, проводят какие-то нелепые тесты. Самые обычные письменные тесты, даже не медицинские опыты. Пока он представляет интерес — его не казнят, и он это понимает. Варки всеми силами цепляются за жизнь, они практически не способны добровольно прекратить своё существование — и Фальковский не исключение. Так что он говорит. А Новенькая слушает. Она тоже не понимает, зачем её назначили вести эти беседы, вытягивать из словоохоливого варка как можно больше подробностей. По уму, делать это должен был референт Волкова, который Фальковского и взял с поличным, на себя в качестве живца — он-то, в отличие от Новенькой, окончил специализированное училище и знает, как работать со старшими. Только вот референт этот, покусанный, но не побеждённый, будучи на больничном срочно умотал в далёкие дали, ловить теперь уже террористов. А случаем Фальковского, вполне себе тривиальным — не считая того, как он был взят, но тут заслуга волковцев, а не самого Фальковского, — внезапно заинтересовался высокий господин Рыбак, шеф Новенькой. Хотя казалось бы, где интересы начальника СБ ЕРФ господина Рыбака, а где психологические опросники для социопатов средней полосы?А надо бы понять, в чём связь, и чего на самом деле шеф хочет.Почему назначили именно её? Это, вроде как, очевидно: она сама родом из Тулы. К счастью, Фальковский её не узнаёт, или, по крайней мере, пока что делает вид, что не узнаёт. Может, не обратил внимания на настоящую фамилию — она назвалась ею, зная, что из этих стен информация не выйдет. Да и внешне Новенькая пошла больше в отца, чем в мать. А вот начальство, как раз, в курсе складывающейся щекотливой ситуации. Интересно, это оно так забавляется, или просто не считает фактор некоторого личного участия господина Фальковского в делах семьи Новенькой несущественным? А то и просто некого больше ставить на эту дурную задачу, кроме как младшую (по званию, но не по возрасту) референтку.Вообще-то, Ася Морис работает в референтуре господина Рыбака уже больше года, но все до сих пор зовут её Новенькой. Даже сам Фёдор Фёдорович, который ко всему человеческому персоналу обращается по имени-отчеству и на “вы”, нет-нет, а позволяет себе иногда что-нибудь вроде “обратитесь с этим к Анастасии Васильевне, новенькой нашей”. Она уже и сама себя так зовёт, постепенно отвыкая от своего родного имени.Возможно, дело в том, что завербовали её случайно — такой карьеры она для себя не планировала. С одной стороны, её положение фактически куда выше, чем то, на что она в принципе могла рассчитывать в ближайшие лет десять, останься она обычной сотрудницей прокуратуры без семейных связей. С другой, именно из-за семейной связи она и оказалась на крючке Тодоревской, ночной референтки Рыбака, а потом попала в её команду. И эта самая семейная связь из-за Фальковского может сыграть снова, и на этот раз отнюдь не в плюс.Мать Новенькой считает Фальковского героем-спасителем, вполне возможно, что до сих пор верит в его невиновность. Чёрт, она даже котов в его честь называет! Только бы она опять глупостей каких не наделала. Саму Новенькую мало волнует Фальковский: ещё один сорвавшийся, не более. Но раз задать ему те вопросы, ответы на которые хочет услышать господин Рыбак, Новенькая не может в силу незнания, то остаётся либо молчать, либо спросить хоть что-нибудь, наугад.— И всё-таки, Юрий Андреевич, объясните, пожалуйста, как вы пришли к такому умонастроению? Вы же ветеран двух войн, прекрасный администратор, судя по отчётам, вы столько лет вкладывали силы в благоустройство города. — Новенькая спрашивает то, что наверняка спросила бы мама, будь у той возможность. — Как это вообще вяжется с той пустотой, о которой вы говорите?Фальковский впервые за сегодняшний сеанс моргает. — Вас всерьёз это заботит?