XII ГЛАВА (1/1)

- Как трогательно, - скривилась Зена, едва египтянин умолк. – Я бы прослезилась, да только что-то как-то не возникло желания плакать. Еще спой про свое тяжелое детство. Конечно, ты ведь один такой, обиженный судьбой. - У меня нет желания вызывать твою жалость, - скрипя зубами от боли, произнес Азазель, а на его лбу появилась испарина. – Я не предавал Габриэль. - Верно, ты просто следил за ней, словно за овцой на выпасе, - с презрением сплюнула Зена и, схватив египтянина за кисть, вывернула ее под неудобным углом. – Что еще? Отвечай. И лучше рассказывай все, у меня нет времени на очередные сказки и слезливые истории. - Габриэль, она ключ ко всему, - выдохнул Азазель, покорившись судьбе, он понимал, что у него не было выбора. – Я не знаю всего, но Надежда иногда была очень разговорчива… она чего-то ждала, она жаждала исполнения договора. И как-то проговорилась, что Габриэль - ключ ко всему, через нее Дахак придет в этот мир. - Что ты сделал, чертов ублюдок, - прошипела Зена, а в ее голове возникла страшная и пугающая мысль. – Ты не мог…, - страшная догадка озарила ее. - Габриэль в надежном месте, Зена, - сквозь боль улыбнулся Азазель, потому что теперь он становился хозяином положения. – Она спрятана, и Надежде до нее не добраться. Потом, после окончания эры Рыб и начала эры Водолея, ее отпустят. - Сейчас! – рявкнула Зена, нажимая на раненную руку египтянина, чтобы причинить ему боль посильнее. – Где она?! Живо! - А вот этого ты не узнаешь, даже если решишь разорвать меня на куски, - рассмеялся Азазель, несмотря на боль. – Я отдал приказ, но ради всеобщего блага, даже я не знаю, куда ее забрали. - Ради всеобщего блага?! – прошипела Зена, испытывая страстное желание свернуть египтянину голову, но она понимала, что не добьется этим желаемого. – Что тебе пообещали в обмен на предательство? Что?! Говори! - То же, что и Габриэль, - теперь Азазель улыбался, словно сумасшедший, в его глазах был нехороший блеск, как и у Гавриила. – Любовь всему причина и единственная первооснова всего, что создано и всего, что существует. Разве для тебя не была любовь причиной всего, что ты сделала? - Заткнись! – рявкнула Зена и отшвырнула египтянина в сторону, мужчина упал в нескольких метрах от Гавриила, который тихонько хихикал, словно сумасшедший, и бормотал что-то себе под нос. – Ты… ты маленький ублюдок с комплексами, ты не понимаешь, во что ввязался. - А вот это спорный вопрос, - продолжал широко улыбаться Азазель, все также лежа на мраморном полу, его вся эта ситуация изрядно веселила. – Габриэль всю свою жизнь прожила в тепле и уюте, она никогда не боролась за выживание, а лишь вещала о красоте и добре. Тьфу! Противно смотреть на вас чистоплюев. А ты… про тебя еще противнее говорить. Сначала убиваем, а потом бегаем по миру с мечом в руках, мол, все, теперь боремся за добро и справедливость. Да только скажи, а те, кого ты убила, ты воскресила их? Как исправить вред, что был им причинен? А?! – сжал зубы Азазель так, что они скрипели от натуги, и издавал странные всхлипывающие смешки. – Я лучше вас всех понимаю, что происходит. Есть шанс выиграть и не дать Дахаку завоевать наш мир. Только один шанс! И это бездействие… я спрятал Габриэль, она в надежном месте, пока не закончится переход двух эр. И все, понимаешь, все. Не будет ее крови – не будет портал в этот мир. Зена зажмурилась с силой, пытаясь совладать с лавиной эмоций, которые ее захлестнули. Злость и ярость, боль и жалость к этому человеку, которого судьба явно не баловала дарами и хорошим отношением. И она сумела обуздать свою ярость, неожиданно задав очень странный вопрос то ли Азазелю, то ли Гавриилу. - Договор… Кто забрал его?- Не понимаю, - сузил недоуменно глаза египтянин, а архангел не обратил внимания на ее слова вовсе. – К чему эти вопросы? - Где договор, Азазель? Ты хочешь спасти Габриэль и мир, верно? Ты же неплохой малый, чего бы ты про нее не говорил, - вкрадчиво произнесла Зена и подошла ближе, присев на корточки. – Кто забрал договор? Где мне найти его текст? - Ну…, - замялся неловко египтянин, нахмурившись. – Полагаю, один экземпляр договора хранится у Люцифера, а один у Гавриила… Возможно, есть и у Дахака, но про то мне не ведомо ничего. - Отлично, - прошептала Зена и глубоко вдохнула воздух, ее ум с неимоверной скоростью обрабатывал полученную информацию. Как она раньше не додумалась? Словно маленькая сопливая девочка вздыхала по амазонке, а требовалось обуздать эмоции и мыслить трезво. Только так Зена могла спасти амазонку и всех остальных. Если только время ей позволяло… Сейчас оставался главный вопрос – время, лишь оно могло помешать ей победить в этой схватке. Зена добудет договор и найдет способ разорвать его, а, значит, Дахак не получит возможность ворваться в этот мир. Вот так просто. Королева воинов широко улыбнулась Азазелю и потрепала того по щеке, словно маленького ребенка, но в следующее мгновение схватилась за голову руками, застонав от беззвучного крика, что раздирал ее череп на части. Визжала девочка, сильно и надрывно, на пределе своих сил. …Что происходит? Кто это? Кто-то в беде? Тело Зены выгнулось дугой от боли. Она раскрывала рот в немом крике и сжимала ладонями голову, пытаясь взять себя в руки. Несколько минут королева воинов боролась с неожиданной напастью, шаг за шагом одолевая ее и обретая власть над собственным телом, потом резко выдохнула и произнесла. - Кто-то напал на дом Саши, Азазель. Я слышала ее крик! Что-то произошло, и нужно спешить. - Что?! – несмотря на боль, изумился Азазель.* * *

Азазель устало сел на диван и, потянувшись до хруста костей, закрыл глаза, вспоминая напряженные события последних двух дней. Он помнил, как Зена с Небес перенесла их в дом той девчонки, непонятной подруги Габриэль, а там перед ними предстал конец небольшой бойни. Ангелы напали столь быстро, что люди едва ли успели что-либо понять: отца Саши зарубили в кресле, в котором тот, расслабившись после напряженного рабочего дня, читал газету. Ангельский клинок прошил человека вместе со спинкой кресла: все осталось как прежде, будто бы мужчина и дальше читал газету, только кровь струйками вытекала из его груди да брызги на газете, говорили о том, что что-то изменилось. Зена почти успела спасти маму Саши, почти… Буквально за полмгновения, когда он ворвалась на кухню, где женщина заваривала чай, там появился другой ангел. Это был молоденький паренек с ледяными ореховыми глазами, такой не знает жалости и сомнений, с такими бесполезно вести переговоры и взывать к совести или милосердию. Зена поняла это каким-то шестым чувством, а ее тело атаковало даже раньше, чем разум признал это. Миг! Со свистом рванул вперед шакрам, но было поздно. Ангел наотмашь рубанул мечом, снеся голову женщине с плеч, словно сбил шляпку переспелого гриба. Кровь маленьким фонтанчиком брызнула из раны. Это было даже в чем-то красивое зрелище… Азазель мысленно одернул себя и призвал к действиям, а не созерцанию. Египтянин рванул по коридору в комнату к девочке, а крики за спиной того ангела говорили о том, что пришлось ему туго. Вряд ли от него останется хоть кучка пепла – в гневе королева воинов была страшна, и это не менялось из века в век. Зену боялись. - У нас остался нерешенный вопрос, - в реальность из воспоминаний его вернул голос той самой королевы воинов. – Ты придумал, как найти Натаниэля? - Почти, - усмехнулся египтянин, ослабляя узел галстука. – Как девчонка? - Спит, - устало махнула рукой Зена и села рядом. – Нельзя было ее вмешивать во все это… - Но и нельзя оставлять ее было, - криво улыбнувшись, закончил фразу Азазель и выжидающе посмотрел на Зену. Странное это дело, но та стычка на Небесах помогла прийти им к некоторому понимаю, нет, это была не дружба, но какое-то подобие перемирия. Словно бы египтянин признал главенство Зены, а она его правоту во многих вопросах, и теперь они были готовы объединиться перед общим врагом. - Я найду Натаниэля, - решительно кивнул он головой, потом умолк на пару мгновений, не решаясь на следующую фразу. – Спрашивай, что хотела, я же все вижу. - Почему ты изменил свое решение? – неожиданно выпалила Зена, понимая, что спросить хочет иное, по делу, про Натаниэля или то, как спасти Габриэль. – Почему? Дело ведь не в силе и угрозах, ты не из тех, кто способен сломаться под пытками. - Ты веришь в любовь, - резко посерьезнел египтянин, даже его глаза потемнели от напряжения, сковавшего тело. – Ради любви твоя душа преодолела все, ты восстала из пепла словно феникс, ты готова бросить вызов кому угодно за нее. Небесам, Преисподней или всем разом… Неважно! Ради такого я рискну своей головой, не колеблясь. - Это верно, - также посерьезнела Зена. – Я рискну ради нее всем. Вот только не знаю, что дальше… когда все окончится, что делать с девчонкой? Она только успокоилась после всего этого, - Зена замолчала на пару мгновений, а потом добавила. – А ты молодец, хорошо справился с ним. Я даже не ожидала, ты ведь не воин. - Это верно, - усмехнулся Азазель, вспоминая то, что вызвало такое одобрение королевы воинов. …Он решительно открыл дверь в комнату Саши, и это едва не стоило ему жизни. Горящий ангельский клинок просвистел в нескольких сантиметрах от виска Азазеля, а затем послышался смешок, который и издал напавший ангел. Как-то с первого взгляда египтянин понял, что промах не был ошибкой, а так, способом показать свое превосходство. «Глупец», - подумал Азазель и, не теряя времени, прыгнул на ангела. Египтянин хорошо знал, что такое уличные драки, не понаслышке знал, а на собственной шкуре. Поэтому не стал тратить драгоценное время на красивые и эффектные приемы, а врезал коленом в пах ангелу, пальцами с яростью давил на глаза, не забывая зорко следить, чтобы пылающий клинок не вспорол мою шкуру.- Ааа, - прорычал ангел от боли, нанося беспорядочные удары по мне, а я терпел их и молчал, прижимая его к полу и сжимая горло с нечеловеческим усилием. Затем Азазель услышал тихий резкий свист, и в его лицо брызнули капли крови – пылающий клинок вошел в открытый рот ангела. Когда египтянин поднял голову, то увидел Сашу, бледную и трясущуюся, но в глазах ее застыла холодная ненависть. Она рванула клинок и стала наотмашь, короткими и несильными ударами добивать ангела, вернее, то, что от него осталось.…- Зена, - сказал Азазель, взъерошив свои темные курчавые волосы. – Боя не избежать, найду я Габриэль или нет, хотя я ее найду. Еще никто не мог спрятаться от Азазеля.- Мы спасем Габриэль, а потом спасем мир, - усмехнулась Зена. – Я найду столько клинков, сколько получится. Наши души связаны, а, значит, и отвечать мы за все будем вместе. Спасем Херат и заберем эту Сашу с собой. - А ты оптимист, - ухмыльнулся в ответ Азазель, предвкушая большую драку. Предстояло сделать еще многое: напасть на след Натаниэля, сделать зелье, ведь он говорил еще перед похищением, что нашел способ нейтрализовать силу амазонки, собрать армию… и победить. Но почему-то в этот раз у египтянина было стойкое чувство, что это конец, многовековая пытка окончится. Но ведь можно все завершить, стоя на ногах и с мечом в руках, а вот это было по нраву Азазелю.* * *

Зена внимательно наблюдала за входом в старый заброшенный храм: сероватые стены, покрытые мхом, лепнина и маленькие колонны. Там ее Габриэль, ее Королева и ее амазонка. Азазель велел ждать здесь, но как можно? Слишком много египтянин наворотил дел, и за вечность не разгребешь. Почти две недели они искали блондинку по всему свету, пока не вышли на этот след. Проклятье! Почему египтянин так долго?! Женщина не выдержала и, крадучись, мягким, кошачьим шагом пошла вперед, тенью проскользнула внутрь и осмотрелась. Ее Габриэль лежала на каменной плите, смертельно бледная, глаза закрыты, а на лице следы побоев, и только едва вздымающаяся грудь указывала, что женщина жива. Внутри шевельнулся гнев, и такая знакомая слепая ярость заполонила разум. Теперь Зена знала все, знала, что делать! Чуть поодаль от Габриэль стоял блондинистый вампир с безумным взглядом и что-то шептал, глядя на амазонку. Азазель о чем-то переговаривался с каким-то странным стариком, а наблюдали за ними четверо здоровенных рогатых демонов. Все они замерли словно изваяния, когда из Тьмы вышла высокая женщина, вся в черном, подобно демону, ее голубые глаза обжигали льдом. Без слов демоница ударила огненным мечом плашмя по лицу вампира, отправив того в глубокий нокдаун. А дальше произошло что-то непонятное, казалось бы, четверым демонам не должно было составить труда справиться с непонятной, но внушающей уважение женщиной. Но высокая и крепкая демоница двумя страшными ударами разрубила двух демонов, смертельно ранила третьего и схватила за горло четвертого. Он хрипел от боли, пытаясь вырваться из смертельной хватки. Но женщина молча, с каким-то страшным и довольным, почти сексуальным удовлетворением на лице, сломала ему горло. Азазель, немного опешив от яростной атаки Зены, попытался остановить Натаниэля, но серафим мгновенно телепортировался. Египтянин зло выругался и обернулся к Зене, которая стояла на коленях перед амазонкой, ласково гладила ее по лицу и странно улыбалась. Она шептала: «Вот и все. Вот и все, глупая. Ты нашлась. Какая же ты глупая, но теперь ты вне опасности». Азазель заметно напрягся, почувствовав вибрацию воздуха, означавшую чей-то скорый приход, схватил Зену за плечо и прошипел: «Уходим. Кто-то идет сюда. И я сильно сомневаюсь, что при нем цветы и конфеты». Зена покрепче обняла блондинку и телепортировалась легким, неуловимым полетом, который нельзя было отследить. Она приземлилась в небольшом домике, где они и жили последние пару недель. Саша в нетерпении ожидала их возвращения и сразу же подскочила к Зене. - Что с ней? Она жива? - Вполне. Но ей дали какое-то зелье, поэтому она в трансе, - ответила Зена, укладывая блондинку на кровать. - Что мне делать?- спросила Саша, в тревоге смотря на амазонку. - Принеси мазь и таблетки, надо обработать синяки, - буркнула Зена, выискивая глазами Азазеля. Египтянин достал ампулу с черной, светящейся жидкостью, аккуратно откупорил пробку и вылил содержимое на лицо блондинке. Жидкость стала пузыриться, а потом с шипением впиталась в кожу. Габриэль слабо дернулась, резко вздохнула и медленно открыла глаза. Очень медленно. Она быстро заморгала, привыкая к свету и людям вокруг. Когда ее взгляд остановился на Азазеле, женщина вздрогнула и попыталась вскочить на ноги, с вполне явным намерением броситься на него. Зена с легкостью перехватила ее, прижала к дивану и спокойно удерживала, пока блондинка не сдалась. - Успокоилась? – зло спросила Зена. – А теперь лежи тихо и молчи. Если все поняла, то кивни. Габриэль угрюмо посмотрела на Зену и кивнула. Теперь амазонка окончательно устала, бороться просто не было смысла, она впала в апатию и практически не реагировала на внешние раздражители. Зена часто отсутствовала, Азазель время от времени появлялся, задумчиво смотрел на Габриэль и снова исчезал. Саша злилась. И, в конце концов, не выдержала. - Долго еще будешь жалеть себя? - Чего ты хочешь? – вопросом на вопрос ответила Габриэль. - Пора драться. Пора исправлять то, что ты натворила. Иначе из-за тебя пострадает еще больше людей. - О чем ты? – недоуменно сдвинула брови амазонка. Ей уже начинало порядком это надоедать: малолетка, считающая себя всеведущей, египтянин, непонятно почему провозгласивший себя воином, и ее возлюбленная, державшаяся с ней холодно и отстраненно.- Ты породила Антихриста! Из-за тебя все эти смерти и убийства. Ты породила тьму, которая всем угрожает уничтожением. - У нее есть имя, Саша. Почему-то все об этом забывают. Ее зовут Надежда. - Господи! Забудь о ней! Высшие силы приговорили ее к вечному забвению, но ты разрушила тот приговор. И теперь Антихрист уничтожит всех! - Вот в чем дело, Саша… я жила слишком долго, чтобы волноваться за судьбы людей. Свет, тьма. В чем разница? Тьма убивает, она прямо говорят: «Мы подлецы и убийцы». Свет убивает, а заявляет о своей чистоте и непорочности. Так в чем разница? - Что ты несешь?! – заорала Саша. – Она рисковала своей жизнью ради тебя! Зена искала тебя! Азазель помогал! Он защищал и спасал тебя! А ты неблагодарная сука! - Нет. Я бессмертная, проклятая жизнью, моя девочка. И не тебе меня судить. Это мое проклятье вечностью. - Кому, как не мне? Кому судить, как не людям, которые находятся рядом с тобой? - Хватит! – прошипела Габриэль, схватила свои ножи и выскочила из маленького домика в сад, заросший густой травой и давно заброшенный. Там она словно в трансе наносила быстрые и жесткие удары в ствол дикой яблоньки саями. Она прыгала и танцевала вокруг деревца, а со стороны это походило на дикий и быстрый танец со смертью. Прыжки, блокировки, нападения. Амазонка больше часа прыгала там, а когда остановилась, то увидела, что ствол дерева остался без коры и практически без веточек. Грудь амазонки возбужденно вздымалась, глаза были закрыты, лишь потом она почувствовала присутствие кого-то бессмертного, но не опасного. Габриэль убрала саи и уставилась на вход в сад, буквально из ниоткуда там появилась фигура грустной, темноволосой женщины. Амазонка узнала бы ее из миллиона других, хотя видела всего 2 раза за тысячелетия жизни. - Здравствуй, Селеста, - прошептала Габриэль. – Давно не виделись. - Давно, - улыбнулась женщина. – Но скоро все закончится. За все прошедшие тысячелетия Селеста не изменилась ни на йоту, она по-прежнему выглядела такой молодой и прекрасной, как и на заре своей жизни, а свеча в ее руках горела все также. - О чем ты? – нахмурилась недоуменно амазонка.- Ты умрешь, - ответила Селеста, смотря куда-то вдаль. - Скоро? – губы Габриэль тронула едва заметная улыбка. - Это смотря с какой стороны посмотреть. Время является относительным понятием. Конец старых богов давно настал, ты и я засиделись в этой жизни. Очень скоро мы сможем уйти в небытие. - Я помню, - амазонка тепло улыбнулась ей. – Ты не можешь уйти, пока не препроводишь последнее существо той эпохи в мир мертвых. Из-за меня ты вынуждена жить. - Закон есть закон, - безмятежно ответила Селеста. – Пока живо последнее существо, рожденное в период царствования богов-олимпийцев, я не уйду в мир мертвых. Но я пришла сюда не за этим, как бы ни были восхитительны эти разговоры. Твоя дочь хочет привести в этот мир Дахака и его свиту.- Это мне известно. Или ты тоже пришла выразить мне свое презрение в связи с этим прискорбным фактом? – Габриэль скривилась, словно съела что-то кислое. - Нет, Габриэль, - мягко покачала головой Селеста. – Я не вправе осуждать тебя за тот договор. Никто не вправе. И не слушай тех, кто берет на себя функции судьи или бога. Поверь, даже боги ошибаются. Дело в другом. Помнишь, чем возрождали Надежду, и что требовалось для пришествия Дахака? - Ты хочешь сказать…, - нахмурилась Габриэль, а затем ее глаза округлились. – Постой! Кровь! Убийства и кровь они искали для своих темных дел. И ведь это все объясняет: смерти и похищения девушек, такие жестокие убийства, кражи артефактов и возросшая агрессия людей. Хотя стоп! Люди всегда убивали без особого повода себе подобных. - Все правильно, при помощи этих артефактов они откроют силовые точки, и воинство Дахака ринется в эту реальность. - Интересные сведения, - сверкнула в опасной улыбке амазонка. – Тебе их Надежда поведала на девичьих посиделках? - Я богиня смерти, Габриэль, - снисходительно ответила Селеста. – Я провожаю людей в иной мир. Многие из них сообщили мне это перед переходом в Аид. Кто-то из них был жрецом, а кого-то принесли в жертву.- Понятно, - усмехнулась недобро амазонка. – Как все зашевелились, запереживали в свете последних событий. Да только почему все хотят видеть меня, противостоящей злу? Меня предали. Я хотела спасти дочь, а едва не погубила Зену. Я предавала и убивала, предавали меня. Знаешь, Селеста, я могу понять, почему Люцифер меня предал. Благо Азазель предупреждал обо все. Но вот почему Небеса меня предали, понять не могу. Вроде бы они защищают праведников и героев, к числу которых и я принадлежала когда-то. Неужели, они так боялись? - Их обманули, Габриэль. Небеса не предавали тебя. Да, они поступили грязно, расплатившись тобой словно товаром за свое спокойствие, - ответила спокойно за Селесту, незаметно подошедшая Зена. - Ты всегда все знала! Всегда мнила себя самой умной! – зло крикнула Габриэль. – Ты спасала свою дочь, а я - свою. Не смей меня винить теперь! - А я… я и не виню. Просто… просто я искала тебя всю жизнь, - спокойно ответила Зена, а в ее глазах плескалась такая тоска и невыносимая боль, что по лицу амазонки потекли слезы. – Ты была в моих грезах, моей недосягаемой мечтой. Я искала и никак не могла найти тебя. - Мне нельзя было находиться рядом с тобой. Я хотела… клянусь, что хотела… но не могла, - Габриэль зажмурилась с силой, принуждая остановиться непрошенным слезам. – Что мне было делать? - Я не знаю, - опустила голову Зена. Обе женщины умолкли и печально смотрели на небо, подернутое предзакатными лучами. Они и не заметили, как Селеста растворилась в воздухе.