44. They say I'm fine but I feel synthetic. Nothing human left in me (1/1)

POV ЭндиНи малейшей ассоциации с фильмом, который я снял. Ни в чем. Зеленоватый свет, множество круглых столиков, покрытых белыми скатертями, отблески свечей на натертых до блеска бокалах и столовых приборах, цветочные композиции. Что, серьезно? Если бы среди этих многочисленных, никому не известных боссов из ?Нью Лайн?, упакованных в дорогие и преимущественно официальные костюмы, нашелся случайный прохожий, он бы далеко не сразу понял, по какому поводу банкет.Только одно и согревало душу: в толпе, среди показной роскоши, полной неуместных деталей, периодически мелькали знакомые лица?— люди, действительно приложившие руку к созданию ?Оно?.А вот и молодой папаша. Нынче выделяется не только ростом и смазливой физиономией, но и отлично сидящим синим костюмчиком, разбавленным какой-то пестрой жилеткой и рыжими ботинками. Оригинально. Уж всяк лучше, чем серо-черная масса, его обступившая.Я бы должен испытывать к Биллу куда менее теплые чувства, чем на самом деле испытываю. И не только потому, что моя любимая женщина теперь связана с ним неразрывно (тут мне некого винить. Я не раз и не два толкал Эмму в его объятия), но и потому, что в последнее время сам подвергся недобрым Билловым взглядам и отчуждению.Ревнивый идиот. Знал бы он, сколько я для него сделал.Билл влюблен в жизнь, у него сумасшедшая энергетика и сам он немного псих; работает как лошадь, пьет так же, веселится как в последний раз. Но вместе с тем он умен, не боится ответственности, не бежит от трудностей. И в общем-то он добрый, открытый парень не без чувства юмора. Он мне по-человечески симпатичен. Я рад, что Эмма достанется именно ему. Она и… Надеюсь, Билл научится ценить то, что заполучил вот так просто. Я уже вижу в нем изменения: за месяц, что они с Эммой порознь, Билл ни разу не позволил тестостерону взять верх над разумом, как бывало раньше. Сам факт того, что он отпустил Эмму в тот день, когда она решила уйти?— меня немало удивил. Он караулил ее на парковке, но не пытался куда-нибудь увезти; орал серенады под окнами, но не ломился в двери. Иными словами, он наконец начал уважать ее выбор, ее свободу, а значит и ее саму. Билл всегда заботился об Эмме, как умел. Он любит ее, и рожа кирпичом не слишком-то помогает ему это скрыть. Во всяком случае, не от меня. От Чикбоунс да: для нее Биллового актерского дарования хватает за глаза, он может заставить ее поверить во что угодно.Итак: он ревнует, она боится. Все что им нужно?— это маленький шажок навстречу друг другу.Я бы не узнал Эмму, если бы она не споткнулась на лестнице: судорожно схватившись за перила, она сумела устоять на ногах, и теперь на лице ее было написано облегчение. Сразу трое непонятных дядь, находившихся неподалеку, потянули к ней лапы, чтобы помочь. Я и сам успел пролететь несколько метров по направлению к лестнице, а теперь застыл как вкопанный, гадая, насколько поседел за эти секунды. Но девушка выпрямилась, улыбнулась незнакомым дядям Эмминой улыбкой и преодолела оставшиеся ступеньки.Более эффектно ворваться в эту серую толпу она бы просто не смогла, даром что и без того сказочно прекрасна сегодня. Теперь к ней приковано большинство взглядов. Хотелось убедиться, что Билл тоже это видит, но я боялся отвернуться. Эмма увидела меня в толпе, меня, а не его: потому что я ближе. Ближе стою. Горький смешок.—?Энди.Собраться с силами и быть собой даже сейчас. Ради нее.—?Где? —?я оглянулся по сторонам.Билл действительно смотрит именно на нее, игнорируя Барби и Роя, что-то ему впаривающих. Даже сквозь излюбленную маску холодного спокойствия пробиваются реальные эмоции: взрослый мужик, а бесится, как мальчишка, черт бы побрал его темперамент.—?Слишком толсто,?— парировала Эмма.—?Какие собеседники?— такие и шутки.Что, даже не двинешь меня клатчем? А, он нужен тебе, чтобы нервно крутить его в руках. Не переживай. Я все улажу, если сама не сумеешь. Я помогу.—?Я хотела извиниться…—?Хорошо выглядишь. Не Анджелина Джоли, конечно, и даже не Наоми Уоттс, но где-то рядом с Вупи Голдберг, что для местной хилой тусовочки вполне себе ничего.Улыбка против воли?— тоже улыбка. Я рад уже и такой. На душе чуть потеплело.—?Отличный галстук.Еще бы. Я гордо погладил желтый галстук с принтом из многократно повторяющейся эмблемы Супермена.—?Что за показательные выступления на лестнице?—?Чудом не навернулась, аж сердце прихватило. Все это проклятое платье, постоянно наступаю на подол.Платье шикарное. Ходишь ты хреново.—?Расслабься, Чикбоунс. Представь, что это выпускной. Сейчас будут торжественные речи и тосты, и твоя задница успеет превратиться в блин?— так их будет много, а затем все, кроме тебя, ужрутся в хлам и начнется бесовство: сможешь делать что захочешь, никто не обратит внимания, а если и обратит?— завтра не вспомнит.Присутствующие уже начинали рассаживаться за столы, предварительно отыскав свои имена на золотых открытках.Свое я нашел без труда: за одним столом с продюсерами, студийными директорами, двое из которых казались слишком молодыми для занимаемых ими должностей, и с Биллом. Самую юную часть каста посадили за отдельный стол. Эмма сравнительно недалеко, с художниками по костюмам и по свету, звукорежиссером и операторами.POV ЭммаТост следовал за тостом, бокалы наполнялись и пустели, бессмысленные разговоры в паузах чередовались такими же бессмысленными, но красивыми речами, полными ненужных благодарностей и несмешных шуток.Я украдкой смотрела на Билла в надежде на какой-нибудь ободряющий знак: любой, лишь бы убедиться, что Билл меня не ненавидит и холодное молчание забыто окончательно. Кажется, он в хорошем настроении: охотно участвует в разговорах за своим столом, много улыбается, выпивает. Но что-то все равно не дает мне покоя… На долю секунды наши взгляды встретились и меня прошибло током: нет, Билл не упростит мне задачу.Он откинул голову, громко смеясь, затем толкнул локтем под ребра сидящего рядом незнакомого мне парня, выпрямился и постучал по бокалу вилкой. Глаза его теперь неотрывно следили за мной. Может, виной тому расстояние в несколько столов и препятствия в полтора десятка человек, может быть, дело в тусклом зеленоватом освещении, а может быть, в его больших глазах и вправду не было даже привычного для них саркастичного огонька, несмотря на улыбку во все лицо. Что ж ты смотришь-то на меня, как удав?Он стоял, возвышаясь над всеми, и волнами от него расходилась в лучшем случае недоброжелательность, а вероятнее и вовсе неприязнь, несомненно, адресованная мне.—?Леди и Джентльмены, тост в честь нашего доблестного художника по гриму. Спасибо, Эмма, что сделала из этого,?— он театрально провел в воздухе указательным пальцем, очертив собственное лицо,?— Пеннивайза.Люди за столами подхватили чей-то смех, а парень-сосед даже одобрительно хлопнул Билла по спине. Создается ощущение, что эти люди готовы смеяться и над самой несмешной шуткой, лишь бы она исходила от Билла. Большинство коллег испытывали к нему удвоенное расположение, Билл запомнится им адской трудоспособностью и искренней любовью к своему делу, дружелюбием и готовностью выручить любого сигаретой или огоньком. Уверена, все они видят его с самой лучшей стороны.Я почувствовала, как уголок моего рта непроизвольно дернулся. Нервный тик?— награда за плотный график, бесконечный стресс и Билловы выходки.Казалось, это невозможно, но он растянул губы в еще более широкой ухмылке, не выражающей ничего хорошего.—?Я надолго запомню ежедневные визиты в твою гримерку, и с нетерпением буду ждать две тысячи восемнадцатого, чтобы их возобновить.Оратор чуть склонил голову, глядя теперь исподлобья, чуть приподнял бокал, салютуя мне, и сделал большой глоток игристого.Дабы прекратить непонимающие взгляды, обращенные в мою сторону, дескать, какое вопиющее нарушение этикета?— человек за тебя тост поднимает, а ты сидишь с кислой миной?— пришлось и мне натянуть слабое подобие улыбки и кивнуть Биллу. К шампанскому я, впрочем, не притронулась и опустила бокал полным. Этого вполне достаточно, чтобы успокоить окружающих.Еще только час спустя люди стали подниматься из-за столов, подсаживаться за соседние, танцевать: в общем, началось то, о чем предупреждал Энди. Его и самого уже не видно: наверное, нашел себе компанию повеселее, чем пингвины, сидевшие рядом во время официальной части.В голове мелькнула мысль, не предложить ли Биллу танец: вряд ли он сможет отказать мне под взглядами коллег?— слишком хорошо воспитан, да и репутация не позволит, для них он?— душа компании. Я поднялась на ноги и пошатнулась, снова наступив на подол платья: легко забыть что ты не в джинсах, а то и вообще разучиться ходить, просидев за столом почти три часа кряду. Испуганный взгляд вниз: слава Богу, не порвала; и на Билла: слава Богу, не заметил.Медлительный шаг не слишком оттянул пугающий момент. Билл поднял на меня заинтересованный взгляд: не успел надеть маску. Не ожидал, что подойду. Это маленькое обстоятельство и стало для меня вожделенным намеком на то, что удастся исполнить задуманное.—?Билл… Есть шанс потанцевать с тобой?Я даже не успела договорить, а плавная невесомая музыка уже сменилась заводной и ритмичной.Билл растянул губы в ухмылке, а я покраснела. Что-то кольнуло под сердцем: сегодня он еще красивее, чем обычно, и даже яд, с которым он улыбается мне?— его красит. Лишь бы не холодное спокойствие и открытая неприязнь.—?Я в твоем распоряжении, Эмма. Как всегда.На это я и рассчитываю.Его рука осторожно скользнула по моей пояснице, обвивая, и Билл увел меня в сторону на расстояние достаточное, чтобы нас не было слышно, если бы мы вздумали говорить, но было прекрасно видно любому, кто мог бы нас искать.Я так давно не ощущала тепла Билловых рук, что была вынуждена преждевременно схватить его за плечо, дабы не упасть под напором нахлынувших чувств: я тосковала по нему отчаянно, и это прикосновение казалось манящим, чувственным и абсолютно волшебным, будто оно?— самое первое.Билл обнял меня одной рукой и медленно закружил в танце, не обращая внимания на музыку.Как заставить себя прощаться, когда моя рука в его руке, и его глаза, снова холодные, но все еще родные, смотрят на меня выжидающе? Господи, мы ведь больше никогда не увидимся. Не бойся озвучивать то, чего хочешь. Не бойся брать то, что тебе необходимо. Сейчас или никогда.—?Продолжение фильма вы будете снимать без меня. Через два года у меня появятся другие заботы, так что сегодня мы видимся в последний раз. Я скоро уеду, обещаю, мне нечего больше делать на этом празднике. Но сейчас… Только на время, пока ты танцуешь со мной, прошу тебя, надень другую маску, не будь холоден. Затем я исчезну, и ты сможешь забыть меня в следующую минуту или продолжать ненавидеть. Его рот чуть приоткрылся, на лице промелькнуло неподдельное удивление, мгновенно сменившись вежливым недоумением:—?Ты отказалась от контракта? Что за неведомые заботы, которые якобы ждут тебя через два…—?Просто потанцуй со мной.—?Мы уже танцуем, Эмма… Подожди.Не реветь. Не реветь. Позже, дома?— сколько угодно. Сейчас я должна сказать ему все, что планировала накануне.—?Чего ты хочешь?Знаю, что на этот раз мой ответ прозвучит по-детски, но не могу говорить в холодную пустоту. Хочу запомнить Билла таким, каким он был, пока мы были вместе.—?Тебя. Только один танец. Пожалуйста,?— умоляла я.И Билл понял. Неприязнь подождет. Он притянул меня ближе, вплотную, и обнял крепко, как раньше, будто мы и не расставались. Я закрыла глаза, прижавшись щекой к лацкану его пиджака. Вот теперь я смогу.—?Знаешь, я влюбилась в тебя в тот момент, когда ты обнял меня впервые. Ждала первого свидания с нетерпением, пусть и умудрилась опоздать на сорок минут…Билл хмыкнул сдавленно, и я улыбнулась воспоминаниям.—?Ты и был причиной той мечтательной комы. Я смотрела на фото и мечтала о тебе, позабыв о времени. В ту ночь я коснулась твоих губ впервые…—?Потом я оттирал помаду губкой для мытья посуды…—?Ты все же успел попробовать? Вот идиот. Сам просил показать, как будет выглядеть Пеннивайз, извини… Этот легкий поцелуй я долго ощущала на своих губах. Ты ведь не торопился целовать меня снова…—?Ты сделала это за меня. В ту ночь, когда напилась в машине, даже не успев добраться до дома. Тяпнула мое колено, пыталась соблазнить желтыми уточками и облизала все мое лицо, клянусь, откровенней меня никто не целовал…Боже, неужели это на самом деле было?—?У меня другие воспоминания. Ты в первый раз поцеловал меня по-настоящему, только когда вернулся из Швеции. Тогда, в гримерке, усадив прямо на стол. Кажется, ты получил ?Оскаром? по макушке…—?Было больно…—?Я ревновала тебя к Алиде. Нашла ваши фото в интернете. Ты солгал мне, сказал, что она?— твой агент…—?Побоялся, что ты устроишь сцену ревности прямо при ней. На тот момент с Алидой давно было покончено. Она пришла сообщить, что выходит замуж…—?Я хотела устроить сцену позже, но ты решил, что нам пора съехаться. Я была так счастлива в тот день, что все позабыла…—?И правильно сделала…—?И еще эта фанатка в ?Томми Здесь Нет?…—?К ней тоже ревновала?..—?Разве ты не помнишь? Она обняла тебя, чтобы сделать селфи…—?Не помню. Помню только, как мечтал поскорее увезти тебя домой…—?Я ужасно боялась этого… Наш первый секс оказался немного не таким, как я ожидала…—?Прости. Ты меня хорошенько раздразнила и я хотел убедиться, что ты не из тех барышень, что начинают биться в экстазе еще до того, как я вставлю…—?Билл!..—?Прости…—?Но ты быстро исправился…—?Да, с этим у нас проблем не возникало…—?В павильоне, в машине, в подсобке ресторана… Кажется, мы делали это везде…—?Не везде. Гримерку мы так и не окрестили…—?Рождество в августе?— лучший день в моей жизни…—?В моей тоже…Я зажмурилась. Невозможно оттягивать до бесконечности.—?Ты сделал мне больно, разворошил рану, которую не стоило ворошить. Но я не держу на тебя зла. Больше нет. Я люблю тебя, Билл, по-настоящему сильно, всем своим существом. И никогда не забуду…Нужно заставить сердце биться снова. Теперь я не одна. Я больше никогда не буду одна. Еще несколько слов, чтобы попрощаться без ощущения, что я уже умерла. Какая-нибудь шутка, что-нибудь…Проглотила слезы и заставила себя разжать объятия. До этого момента я не замечала, что мы не танцуем, а просто стоим, тесно прижавшись друг к другу среди множества других танцующих.Я знаю его лицо до последней черточки, но вглядываюсь в него так, будто воспоминания у меня отнимут. Я больше никогда его не увижу.—?Было приятно работать с тобой, Билл Скарсгорд. Удачи тебе во всем.Я развернулась, чтобы любимое лицо не осталось в моей памяти таким: застывшим, почти безжизненным; и быстрым шагом пошла к выходу. Лишь бы не наступить на платье.Оказавшись в машине, я не могла поверить, что все-таки сделала это. Ладони без моего ведома прижались к животу, и крик сорвался с губ, напугав меня не на шутку: нечеловеческий, настолько болезненный, что и без того отказавшее сердце пронзило будто иглой. Я никогда его не увижу. Мы не увидим.***—?Алло…—?Чикбоунс? Что с голосом? Ты в порядке?Я не нашла в себе сил, чтобы ответить на этот глупый вопрос. Просто продолжала слушать Энди.—?Послушай, мне необходимо, чтобы ты приехала на площадку. Прямо сейчас.Неужели жизнь продолжается и кто-то еще способен шутить? Продолжается. Но не моя.—?Чикбоунс. Я серьезно. Ты должна приехать на площадку немедленно. Жду в гримерке.Гудки. Ладно. У меня все равно нет желания выяснять, что он забыл в гримерке в последнюю ночь перед тем, как гримерки вообще не станет. Кажется, сегодня я разучилась интересоваться хоть чем-нибудь.Нужно встать и ехать.Какая разница, как я выгляжу? Энди меня узнает. Нет сил снять длинное, неудобное, теперь уже мятое платье. Нет сил расчесать спутавшиеся волосы, и уж тем более?— смыть размазанную по щекам тушь. Кеды вместо туфель. Не забыть ключи.Одна на пустой парковке. Без разницы, как сюда добрался Энди: вероятно, хочет, чтобы я помогла ему выбраться. Я вышла из машины и пошла к трейлеру.POV Билл—?Извините… Простите… Вы в порядке? Извините, очень спешу… Барбара!—?Билл! Как настроение? Что-то ты взволнованный. Случил…—?Где Энди?—?Только что видела его у выхода, как раз тебя спра…Я несся к выходу, не чуя ног, и не слишком заботился о том, чтобы не задевать и не отталкивать всех, кто попадался мне на пути. Вскользь брошенного ?Извините??— пока хватит, а потом?— хоть потоп. Вон он… Самый высокий человек в зале. Иногда это полезно. Мы видим друг друга, даже разделенные толпой.—?Энди!—?Мать твою, я тебя обыска…—?Где Эмма?—?Потому и ищу…—?Где?—?Слушай, прежде чем ты…—?Энди, тупо ответь где. Домой уехала?—?Да погоди ты, чтоб тебя! Угомонись! Найдешь ты свою Эмму.—?Где?—?На площадку я ее отпра…Я не дослушал, но у самой лестницы затормозил, будто в стену врезался. На площадку?—?Энди!—?Ну черт же неучтивый!—?Зачем?—?Что, бег влияет на интеллектуальные способн…—?ЗАЧЕМ?—?Чтобы вы, ушлепки, могли хорошенько потрахаться и помириться уже наконец!—?Ты ведь не для меня стараешься?—?Не для тебя.—?Между вами было что-нибудь?—?Нет и не бу…—?Спасибо!Надеюсь, он меня услышал. А если и нет?— ничего, послезавтра увидимся на переозвучке. Чертова ревность. В последние недели три я видел Эмму без Энди только в своем трейлере, все остальное время она проводила с ним. Как я должен был реагировать? Может я и дурак, но оглядываясь назад, в тех же обстоятельствах поступил бы так же: сдался бы. А Энди, на поверку, оказался лучше, чем я о нем думал. Да и лучше меня?— какой смысл заниматься самообманом. Но это не имеет значения. Эмма моя, и я никогда не отпущу ее больше.Стрелка спидометра вверх. Глаза на дорогу?— если я и должен сдохнуть, то уж точно не сегодня. Сегодня у меня есть дела поважнее. Как же я соскучился по ней… Будто возвращаюсь домой после очень долгого отсутствия. Домой. Нужно отвезти ее домой. Завтра закажу билеты.Ночь, парковка, единственная машина. Дежавю. Круг замкнулся. Эмма со смешной фамилией Чикбоунс. Художник по гриму.Я вылез из авто и побежал по площадке, не имея представления о том, куда, собственно, бежать.—?Эмма! —?это достаточно громко, чтобы проснулись и ее соседи в двух десятках миль отсюда.Ну конечно, гримерка… Что она в темноте-то там делала? Не важно. Скорее.Эмма медленно спускалась вниз по лесенке трейлера, и я как раз поймал ее на предпоследней ступеньке.—?Билл…Потом поговорим. Не уронить ее… Занести внутрь. Оторваться от ее губ? Нет, лучше рискнуть. Шаг, второй, третий, дверь, выключатель, стол. Платье… красивое платье. Пусть потом купит себе десяток других, но это я порву. Сука, до чего же длинное. Я оторвался на секунду, чтобы взглянуть, почему оно не рвется дальше: поперечный шов. Дернем посильнее… В поле моего зрения попало Эммино лицо и я будто пропустил ступеньку: сердце ухнуло вниз.Покрасневшие, воспаленные заплаканные глаза. Длинные черные разводы на щеках, изрезанные чистыми дорожками слез. Восковая бледность. Вспухшие, дрожащие губы шепотом повторяют мое имя.Что ты с собой сделала, глупая? Я во всем виноват. Нужно было бросить все и всех и последовать за тобой сразу.—?Любимая… Родная моя… Прости…Я позволил ей касаться моего лица холодными трясущимися руками.—?Билл… Билл…—?Это твое,?— накрыл ее ладонь своей и переместил себе на грудь. —?Можешь разбить и забрать по кусочку, можешь топтать или выбросить?— заслужил. Но уйти от меня больше не пытайся. Не отпущу.