Глава 7 (1/1)

— Ты сказал, одно из девяти сильнее всех прочих, — Хэлкар Ангмарский прислонился к стене, сложив руки на груди.— Так и есть.— Уже решил, кому из нас отдашь его?Майрон едва заметно сощурился, изучающе глядя на Хэлкара.— Ещё нет, — ответил он наконец.Хэлкар кивнул и, казалось, уже хотел было идти по своим делам, когда вдруг передумал.— Сдаётся мне, ты врёшь, — сказал он, возвращая Майрону взгляд.Майрон покачал головой:— А мне сдаётся, что ты слегка зарвался, Хэлкар.Хэлкар вскинулся.— Это в каком же смысле? — спросил он.— В том, что, кажется, ты забыл, кто из нас кому на верность присягал.— Забыл? — Хэлкар продолжал злиться. — Ты всерьёз считаешь, что я — забыл? — он подошёл к Майрону почти впритык. — Мне казалось, у тебя нет причин сомневаться в моей верности и преданности... мой король.— Хватит называть меня так. Я этот титул не выношу. Да и не относится он ко мне.— Как скажешь. Могу называть ?мой властелин?, если тебе так нравится больше, — лёгкая усмешка тронула губы Хэлкара. — Быть может, мой властелин подскажет, что заставило его усомниться в моей верности и преданности?— Да не в верности дело, — Майрон скрестил руки на груди. — Дело в другом. В преданности твоей у меня сомнений нет, а вот в умении исполнять приказы...— И какой же твой приказ я не исполнил?Майрон посмотрел ему в глаза:— Я не отдавал тебе приказа убивать Келебримбора, Хэлкар.Хэлкар склонился голову набок, вглядываясь в его лицо.— Так разве не того хотел ты? — спросил он. — Только не говори, что ты планировал оставить этого гнусного эльфа в живых! После того, как он обманным путём пытался присвоить кольца!— Ты проткнул его клинком, не дав ему ответить, куда подевались три эльфийских!— Да он всё равно бы тебе не ответил! — почти выкрикнул Хэлкар, и это очень удивило Майрона: кажется, он никогда ранее не видел ангмарца таким взбешённым. — Не ответил бы — и ты всё равно бы мне приказал! Или сам бы его убил! Я лишь... — он на мгновение замялся, будто подыскивая нужные слова, затем наконец договорил: — лишь избавил тебя от этой неприятной необходимости. Знаю, проливать эльфийскую кровь тебе неприятно. Если не сказать — болезненно. Вот и, — он легко, почти неощутимо коснулся запястья Майрона, — вот и не марай руки.— Эльфийскую кровь... ты о чём это?Хэлкар отошёл от него на пару шагов, а затем подошёл сзади — так, словно планировал обнять, за плечи, как обычно обнимаются любовники.— Ты благоговеешь пред ними, — сказал он. — Пред этими остроухими долгоживущими существами. Как по мне, они отвратительны. Бесчувственны. В них как будто нет крови, — последние два слова Хэлкар произнёс так, словно у него во рту случайно оказался кусок испорченной еды, и он теперь отчаянно силился его выплюнуть. — Они куклы. Бесчувственные куклы. Но это моё мнение, а твоё иное. Ты считаешь их прекрасными, я знаю. Потому, — легко коснувшись плеча Майрона, он снова оказался перед ним, — я не хочу, чтобы тебе когда-либо приходилось их убивать. Отныне всех эльфов, которые мешают тебе, буду убивать я. С твоего позволения.— Я ничего подобного тебе не позволял, — Майрон явно разозлился; слова Хэлкара об эльфах очень не понравились ему, если не сказать — напугали. — И тем более — не приказывал. Тебе следовало допросить Келебримбора, а не протыкать его клинком. И впредь, — он поднял вверх указательный палец, — я попросил бы тебя не заниматься подобного рода самодеятельностью.Хэлкар усмехнулся:— Если бы он пожелал дать тебе бой, а я просто стоял на месте, ты не смог бы достойно ответить ему.— Это с чего вдруг?— С того, что ты был нездоров. Я видел. Этот ритуал вытащил из тебя все силы. Ты был бледен и еле стоял на ногах. Что это за магия, что ты сделал, что вложил туда? — он указал рукой на кольцо на руке Майрона. — Не хочешь поделиться?— Ты своими магическими секретами тоже неохотно делишься.Хэлкар кивнул:— Хорошо. Пусть так. И, пожалуй, ты даже прав, я неохотно делюсь, и мне не стоило задавать тебе этот вопрос, — он поджал губы, — только вот самое сильное кольцо из девяти я заслужил, Майрон, не говори, что нет! Кому ты его отдашь, если не мне? Кому? Кхамулу? Этому полудикому кочевнику?Майрон хмыкнул:— Кхамул уже не угодил тебе? Мне казалось, вы друзья.Хэлкар покачал головой:— Ангмарец никогда не станет дружить с истерлингом. Запомни это.Майрон покачал головой:— Ты говоришь вещи, против которых я пытаюсь бороться.— Если ты о том, что все человеческие существа равны, то ты сам знаешь, что это неправда. Тебе просто нравится верить в это.Майрон взглянул на него в упор.— Я одного не понимаю, Хэлкар, — сказал он. — Если всё моё тебе так претит, то отчего ж ты поддержал меня? Ты открыто выказал желание быть моим союзником, и я был тому рад...— Рад? Отчего же? Тебя не напугали ужасные слухи, которые бродят обо мне? — слегка наклонив голову, он взглянул на Майрона из-под своих белоснежных бровей. — Что я убил всю свою семью? Что я расправился со своим регентом, который должен был за мной присматривать, пока я не стану достаточно взрослым, чтобы править? — его льдистый голос дрогнул; на белом лице с пугающе правильными чертами отчётливо заходили желваки. — Что я — бастард и плод запретной кровосмесительной связи? Не говори мне, что ты никогда не слышал об этом.— Слышал.На какое-то время Хэлкар замолчал, а затем вдруг тихо печально рассмеялся.— Что ж, видимо, ты решил, что я достаточно устрашающ для тебя, — сказал он. — Но, как ни крути, преданнее меня у тебя никого нет. Кхамул не сможет по достоинству оценить твой подарок — хотя бы потому, что не любит магию так, как люблю её я... и ты.— Хэлкар, послушай...— Отдай мне самое сильное из девяти колец, Майрон. То самое, с алым камнем. Отдай.Майрон отпрянул.— Ты... приказываешь мне? — переспросил он.— Нет. Я прошу. Всего лишь.— Я подумаю, — Майрон повернулся уже было, чтобы уходить, но Хэлкар преградил ему дорогу, опершись рукой на дверной косяк прямо перед самым его носом.— Отдай его мне, — отчеканил он, и в голосе прозвучало столь невозмутимое требование, что Майрон на какое-то мгновение даже испугался. — Отдай. Мне. Не Кхамулу. Это кольцо должно быть у меня.— Хэлкар!— Отдай!Полупрозрачные глаза буквально впились в его лицо, и Майрон отчётливо ощутил, что проигрывает.Хэлкар всё равно получит это кольцо. Если ему будет нужно — он отберёт его у Кхамула, и если тот после этого останется жив, это будет чудом.— Майрон! Неужели я не...— Хватит! — почти выкрикнул Майрон, после чего, оттолкнув Хэлкара, прошёл через комнату и подошёл к глухой стене без окон, после чего, шёпотом произнеся какое-то слово, выдвинул кусок стены, извлёк из ниши небольшую чёрную шкатулку и достал оттуда массивное кольцо из белого золота с ярко-красным камнем.— Возьми, — сказал он.Какое-то время Хэлкар смотрел то на него, то на кольцо, словно не веря, а затем наконец принял его из рук Майрона.— Ты никогда не пожалеешь... — начал было он, но Майрон жестом остановил его:— Уйди, пожалуйста, уйди.Хэлкар коротко кивнул и удалился, а Майрон остался стоять на месте, задумчиво глядя в стену.Он ненавидел такие моменты.Моменты, когда ему навязывали решение, которое принял не он.Даже будь это решение хоть сто раз правильным.Поморщившись, он убрал наконец шкатулку, задвинул нишу и прислонился к стене.— Эта война никогда не была моей, — Трандуил сложил руки на груди, задумчиво глядя куда-то перед собой. — Ты знаешь, что я не одобрял твоих деяний, в особенности — того, что ты не желал держать в узде орков. Да, ты был не в себе из-за этого своего, — он поморщился, — кольца, но это полностью тебя не оправдывает.Майрон покачал головой:— Я и не оправдываюсь.— Ты никогда этого не делаешь.— Это претензия?— Нет. Скорее констатация факта. Хоть и довольно печальная, — Трандуил вздохнул. — Тем не менее, воевать с тобой у меня цели не было. Эльфы живут долго, очень долго — но это не повод разбрасываться их жизнями. Чего я действительно хотел — так это того, чтобы уничтожили кольцо.Майрон взглянул на него.— Это и правда ты напел тогда Исильдуру, что, чтобы убить меня, нужно отобрать у меня кольцо?— Это Хэлкар тебе сказал?— Да.— Не ему. Элендилу. С Исильдуром мы характерами не сошлись, — Трандуил усмехнулся. — Если выражаться точнее, он меня не выносил, а я отвечал ему взаимностью. Я не стал бы с ним вести такого рода бесед, — он вздохнул. — Да, я сказал Элендилу, что де если он хочет победить Саурона, нужно лишить его кольца. Я хотел, чтобы разрушили это проклятое кольцо, да. Ты от него с ума сходил. Но я не желал тебе смерти даже тогда.Майрон покачал головой:— Его нельзя было просто снять, Трандуил. Он было заговорено так, что никто не мог снять его с моего пальца против моей воли. Но ты этого, конечно, не знал.Трандуил кивнул:— Не знал. И я не говорил Элендилу, что ты на солнце слепнешь, это случайно вышло. Полагаю, Исильдур очень хотел увидеть, что под шлемом, оттого и сбил его с тебя. Элендилу тоже было интересно, что представляет собой Саурон, он задавал вопросы.— И что ты ему ответил?— То же, что и всем, кто пытался этим интересоваться. Что видел Саурона в Эрин Галене, ещё до того, как он окончательно обратился ко злу, но это было очень давно, — он немного помолчал, затем добавил, будто резюмируя: — Да, я хотел лишить тебя кольца. Ради твоего же блага.Майрон хотел было спросить Трандуила о том, верил ли он взаправду в то, что, лишив его кольца, Элендил и Исильдур, оставят его в живых, но передумал.Это не имело значения сейчас.Больше — не имело.— Ты и в этот раз хотел того же, — произнёс он вслух. — Тоже ради моего блага, должно быть. Ну и ради мира во всём Средиземье, разумеется.Трандуил поджал губы.— Не только, — сказал он.Майрон быстро взглянул на него:— Пояснишь?— Тебе ведь известно, что мой сын ввязался в это мероприятие по уничтожению твоего кольца, — горько произнёс он; голос его слегка дрогнул. — Митрандир умён и хитёр. Точнее сказать, хитрее его я никого в своей жизни не встречал. Он знает, как добиться своего. И всегда добивается.— Хочешь сказать, это Митрандир его убедил?Трандуил покачал головой:— Не совсем. Митрандир обставил всё так, что Леголас сам с радостью примкнул к этому... братству, — последнее слово Трандуил произнёс с плохо скрываемым раздражением. — Он знал, что Леголас готов куда угодно пойти за человеком, которого среди нашего народа повелось называть Эстель.— Элессар?— Да. Мой сын повредился рассудком на нём. Внемлет каждому его слову, по пятам таскается, — Трандуил поморщился, его красивое лицо помрачнело. — Смотреть на это мне, признаюсь, невыносимо. Впрочем, Леголас не стремится к общению со мной, так что особо смотреть и не приходится.Майрон коснулся его плеча:— Я тебе сочувствую.— Не стоит, — Трандуил моментально подобрался — словно пожалев, что позволил себе проявить слабость. — В конце концов, мы все рано или поздно пожинаем плоды собственных поступков, — он повернулся к Майрону, скрестив руки на груди. — Знаю, ты говорил с Элессаром о том, что эльфы и люди Итилиэна беспокоят тебя. Надеюсь, он решил твою проблему. Леголас его слушается, — Трандуил небрежным жестом поправил серебряный венец, и без того безупречно лежавший на его светлых волосах, и жест этот не остался без внимания Майрона. — Кстати, как Элессару показался Мордор? Он был очень удивлён, что за чёрными воротами находится не безлюдная пустыня, а твой любимый жутковатый город?— Откуда знаешь? — Майрон от удивления подался вперёд.Трандуил хмыкнул:— Кребайн на хвосте принесли. Кажется, так у вас говорят.— Кребайн не водятся в Мирквуде.— И тем не менее, — Трандуил подошёл вплотную. — Чего тебя понесло к Элессару, не желаешь поведать? Митрандир, против которого ты агитировал, не нравится мне не меньше твоего. Он втянул в войну моего сына и, как следствие, меня. Эльфы злопамятны, чтоб ты знал. Тем не менее, тебе захотелось пообщаться на эту тему именно с королём Гондора. Не подскажешь, с чего это? И не говори мне, что ты не знал, как сильно меня раздражает Элессар. Во время его проклятой коронации мне от души хотелось, чтобы ему на голову внезапно свалился кусок какой-нибудь башни его безвкусного белого города. Его счастье, что я не практикую чёрную магию.Майрон покачал головой.— Ты не стал бы со мной говорить, — сказал он.Трандуил усмехнулся:— Как видишь, сейчас говорю. И толку из этого выйдет побольше, чем из задушевных бесед с этим пьяницей, — он хмыкнул. — Да, признаюсь, мне стало интересно, что ты мне напоёшь. Не такого я ждал.Лицо Трандуила вновь помрачнело — вероятно, от мыслей о Хэлкаре. Какое-то время он молчал, затем наконец произнёс:— На твоё предложение отправить Митрандира к Барлогам я соглашаться не собираюсь, и не думай. Не потому, что мне так люб и дорог Митрандир, и даже не из соображений морали, нет.— Как ты узнал, что я именно этого от Элессара хотел?— Это не трудно. Отчасти — догадался, отчасти — почувствовал. Ты ведь встречался с ним самим, с Митрандиром? Пытался поговорить?— Да.— И что он тебе ответил?Майрон развёл руками:— Поначалу обещал уболтать Элессара, чтобы тот поговорил с твоим сыном и остальными эльфами и людьми Итилиэна. Затем, видно, его настроение переменилось. Он назвал меня грязной мордорской шлюхой и велел ?убираться обратно в свою вонючую дыру?. Ну или что-то вроде того, за точность я, уж прости, не ручаюсь.— И ты решил сунуться к Элессару сам, ещё и от Митрандира избавиться предлагал! Это, мягко выражаясь, не слишком умно, — Трандуил явно был недоволен, хоть и пытался преподнести свои слова в форме шутки, и Майрон наконец не выдержал.— Ну хорошо, хорошо, — сказал он. — Так и есть, мне и вправду хотелось говорить с ним оттого, что он раздражает тебя больше прочих.— Ты знал, что до меня дойдёт, — уже гораздо более миролюбиво произнёс Трандуил; то, что Майрон подтвердил его догадку, ему явно понравилось. — Что до Митрандира... полагаю, живым он будет тебе гораздо более выгоден. Особенно — если ты хочешь избавиться от Хэлкара.— Что ты хочешь этим сказать?Трандуил взглянул на него в упор:— Кажется, я знаю, как сделать это наилучшим образом. Вероятность, что ничего не получится, есть, и немалая, и мероприятие это довольно рисковое... если не сказать, очень рисковое, — он вздохнул. — Но другого выхода я не вижу. И, если всё выгорит, ты даже перестанешь считаться врагом всего Средиземья... ну, ежели это звание, конечно, не шибко тебе дорого, — Майрон хотел было что-то сказать, но Трандуил жестом остановил его: — Но только в том случае, если ты готов действительно унять своих ненаглядных орков — так, чтобы они никогда больше не совались на земли людей. Большой любовью к смертным я, может, и не отличаюсь, но бесчинства орков по отношению к людям омерзительны, — он взглянул Майрону в глаза. — Это твой шанс сделать то, что следовало сделать ещё тогда. В любом случае, отказавшись, ты рано или поздно получишь новую войну. Люди, может, и глупы, но в итоге и до них дойдёт, что сказки о ?поверженном Сауроне? — откровенные глупости. И ничто не помешает им вновь выдвинуться против тебя.— Ты прав, — согласился Майрон. — Рассказывай, зачем мне нужен Митрандир.Трандуил повернулся к нему; лёгкая улыбка тронула его губы:— Затем, что Элессар даже моргнуть не смеет без его одобрения, и было очень глупо с твоей стороны этого не понимать.Майрон поморщился.— Ну хватит, — в сердцах произнёс он.Трандуил покачал головой:— Стратегия — не твоя сильная сторона, Майрон, признай это.— Признаю. Говори уже.Трандуил кивнул.— Так уж и быть, если ты настаиваешь, — сказал он.