Воспоминания о пятой ночи. Байерли Форратьер (1/1)

Сегодня Айвен опять слинял в палатку первым, Бай даже не заметил, когда это произошло. Вроде сидел у костра вместе со всеми, орал песни под чудом не утонувшую и дико расстроенную (не иначе как по этому поводу) гитару… не рядом сидел, на втором бревне, с противоположной стороны костра. Но так было даже и лучше, удобнее поглядывать. Словно бы мельком и случайно. Удобнее… любоваться?Глупое слово. Нет, конечно. Просто смотреть. Иногда. Оранжевые блики костра ласкают эталонно красивое лицо (словно с плакатов о доблестной гвардии), делают гордый профиль бронзовым и словно бы еще более нереальным, острые язычки пламени танцуют в темных глазах… Это при ярком солнце они цвета хорошего коньяка, золотистые и прозрачные, словно детские леденцы из жженого сахара, а в ночи у костра кажутся темными, почти черными. Словно бездонный колодец… два колодца, на дне которых танцуют огненные язычки. Стоп, погоди, если колодцев два, то и дна у них тоже два… то есть днов… то есть дней? Вертится что-то, как там множественное от “дно”? Ну не дны же… А! Донья. Точно, донья, был такой каверзный вопрос на каком-то курсе...Вот как раз когда Бай размышлял о множественности и нескончаемости дна, Айвен, наверное, и свалил. Хотя… Нет, свалил он раньше. Точно, раньше. За мысли о дне, и бронзе, и гитаре Бай судорожно схватился уже после того, как понял: Айвен ушел. В палатку. И времени не осталось.Надо было решать днем, сразу как только понял, а не оттягивать до последнего. Хотя чего тут решать, если ты не дурак, конечно. Айвен не то чтобы очень умеет в намеки, но сегодня он просто сам себя превзошел.Впервые о Цетаганде он заговорил еще за завтраком. Вернее не то чтобы заговорил — упомянул просто, с этаким нарочито смущенным смешком. Впрочем, он был не один — было бы даже странно совсем не упоминать цетов, день за днем топая по тем местам, где наши героические деды били их… не дедов даже, учитывая продолжительность жизни на Цетаганде, может, как раз их самих современных очень даже и били. Но Айвен заговорил не о цетах в целом, а о том своем визите на Эту Кита, когда он и Майлз, совсем еще юнцы, прибыли туда в составе барраярской делегации на похороны императрицы. И как ревнивый цет опоил его средством для временной химической кастрации — как раз перед самым свиданием Айвена с местными красотками. И как Айвен превратил сокрушительное фиаско в такую же сокрушительную победу, стерев язык и руки чуть ли не до локтей, но ублажив обеих девиц так, что они остались в полном восторге. И как потом бедному Айвену пришлось буквально прятаться от приглашений на всевозможные вечеринки, которыми их засыпали многочисленные подружки тех двух красоток.Рассказывал все это Айвен вроде бы хвастаясь. Вроде бы просто так. Со смешочками и армейскими прибаутками, временами дополняя пропущенные ради уважения к присутствующим дамам определения жестами. На Бая он при этом не смотрел… совсем не смотрел. Старательно так не смотрел.Настолько старательно, что Бай никак не мог отделаться от мысли, что говорится все это исключительно для него. И что прошлой ночью Айвен вовсе не спал… Ох… От одной мысли об этом Бая начинало тошнить, а внутренности скручивались в узел.Прошлую ночь Баю вообще хотелось поскорее забыть. Только вот не получалось никак, а тут еще и Айвен… Бай поначалу был уверен, что тот притворяется. И, может быть, даже и в предыдущую ночь притворялся, потому что ему так проще делать то, что… ну, то, что. Слишком заманчивая мысль, лучше не думать такое, потому что все-таки вряд ли, потому что это же все-таки Айвен. Но...Это тот самый Айвен, который выстанывает его имя, когда кончает.Айвен, который лезет не просто целоваться, а с куда более серьезными намерениями, пусть даже и делая вид, что это все во сне и не считается. Он ведь и вчера тоже первым полез, и стояк подтверждал серьезность его намерений вполне внушительно, а Бай… Бай так перенервничал за долгий день, что ни черта не смог. Вообще. В итоге и у Айвена все опустилось-обмякло, и он то ли продолжил спать, то ли на самом деле заснул, уткнувшись Баю в ключицу и плотно обняв обеими руками. Предварительно, правда, вздохнул, очень разочарованно так. И этот вздох до сих пор рвал Бая изнутри, мешая дышать.Но.“Златый эль” и Цетаганда. Поражение, из которого кое-кто умудрился вырастить оглушительную победу. Не ныл, не жалел себя, а из кожи вывернулся и победил.А теперь дает второй шанс тебе. Так чего же ты сидишь, вместо того чтобы им воспользоваться?!