11 часть (1/2)

Утром Том и другие альфы должны были уехать во временный загон, организованный возле самой деревни. Все поголовье пора было переводить на зимовку в общинный хлев.

Оседланный Бравый беспокойно крутился, не давая надеть сбрую. Конь чувствовал тревогу, терзавшую хозяина, и переживал, что провинился.- Успокойся, все в порядке, - уговаривал молодой мужчина и себя, и верного скакуна. Но покоя не прибавлялось.Вчера он с росомахами долго пытался выяснить, кто же провел чужаков через непролазные топи. Поэтому вернулся в деревню в густых сумерках. Дома его ждал горячий ужин, натопленная мыльня и молодой муж. Юноша не был приветливо-ласковым, как того хотелось. Не был он и настороженно-боязливым, как опасался Том. Его встретил мрачно-решительный Билл, совсем как в тот раз на постоялом дворе, когда Ральф увез с собой Андрея. Он, наконец, смирился с этим замужеством и кажется, готовился принять все тяготы неугодного брака. Омега не прятал глаза и не поджимал ушки, как делал еще утром. Спокойно накормил, напоил и вспыхнул только раз, получив в руки туесок, доверху заполненный черникой.

Билл молчал весь вечер, закрывшись от него какой-то вышивкой, а перед тем как лечь спать вдруг заявил:- Я никогда не смогу как они.- Как кто?

- Как они, - Том сидел на постели, а омежка стоял поодаль, высокий и стройный, облаченный в тонкую пижамку, штанишки которой едва прикрывали ему колени. - Как Андрей и Ральф. У нас никогда так не будет.Чуткий нос альфы улавливал множество запахов, и стоило ему вечером зайти в дом родича, как он без лишних слов ощутил витавший там аромат недавней близости. Билл, видимо, при всем этом присутствовал.- Почему? - Том насторожился, боясь, что услышанное могло напугать чересчур сдержанного омежку.В лампе почти не осталось масла, и от догоравшего огонька почти не было проку. Но лис не мог отделаться от мысли, что, несмотря на окружающую темноту, муж внимательно его рассматривает.

- Потому что у них любовь.

- А если у нас тоже будет любовь? - едва касаясь, альфа погладил тонкую ручку Билла от запястья до коротких ноготков.- Мы же ничего друг о друге не знаем, - омежка чуть отступил. - Как можно полюбить незнакомого человека?- Но мы же не на месяц сошлись. У нас вся жизнь впереди, - в отличие от мужа, оборотень в темноте видел неплохо и беззастенчиво этим пользовался. А видел он, что лису возможность провести жизнь вместе не очень-то по душе. - Ложись спать, Билл.Омега потоптался, ожидая, что муж пропустит его, но тот даже и не думал облегчать его участь. Пришлось перебираться через вытянутые ноги. Устроившись на своей половине, он старался даже хвостом не прикасаться к чужому телу.

- Все еще боишься меня, - альфа осторожно скрутил в жгутик небольшую прядку омежкиных волос, удивляясь, какая она шелковистая и упругая. Приподнявшись на локте, он провел кончиком волос Биллу по щеке и пухлым губам, тот от щекотки забавно наморщил нос. Том хотел рассказать, что у них все может быть не хуже, а может быть даже и лучше, чем у Ральфа с Андреем. Ведь утром муж реагировал на него вполне однозначно. И альфа мог рассказать, как тот томно прикрывал глаза при каждом поцелуе, как сначала смущенно, а потом рвано и горячо дышал ему в рот и даже чуть обнял, не понимая, что делает. А напоследок мог бы сообщить, что уловил сладость его возбуждения. Но омега не захочет принять это - утром он переживал о других, позабыв о своих страхах, а сейчас наедине опять отгородился от него, провел между ними черту, нарушать которую нельзя.

- Ты никогда не думал, что если бы я хотел с тобой переспать, давно бы уже получил свое. Например, в день свадьбы, или на том постоялом дворе после ночного купания. А мог и после праздника - ты был пьяным и не смог бы сопротивляться. Неужели ты не понимаешь, что я хочу, чтобы у нас с тобой все было правильно? За все дни их совместного житья они почти не общались, лишь обменивались обыденными фразами. Чувствуя, что муж заговорил неспроста, Билл замер в ожидании.А Том добрался до чужой сжавшейся в кулачок ладони. Нежно погладил ее кончиками пальцев, словно просил впустить. И, не получив разрешения, просто обхватил его сверху.

- Я сначала не увидел твоего лица, разглядел только фигуру, волосы и милые ушки. Ты альфу того пьяного испугался и случайно ко мне прильнул, помнишь? У меня вся злость на того зарвавшегося мужика из головы вылетела, счастливый стоял как дурак. А вы просто ушли и не представились даже! - не удержавшись, он легонько, совсем чуть-чуть, не для боли прихватил кожу на открытой шее зубами. Испуганный омежка оглянулся и был ненадолго схвачен в плен горячих губ. Том уложил его на спину, для верности прижав торсом к постели. - Потом мы вас нашли: разузнали, куда вы едете и с паромщиками договорились, чтобы они вас к нам на постоялый двор отправили, - чувствуя, что Билл зажался пуще прежнего, он прилег на бок. - Я хотел как Ральф, забрать тебя и уехать.- Почему не забрал? - шепнул, прижав ушки к голове.

- С тобой надо было по-другому - по твоим правилам. И я старался сделать все правильно, но ты меня так и не принял. А я чувствую, что ты мой мальчик, мой омега. И мой волк это чувствует. Мы хотим заботиться о тебе, любить и оберегать. Только ты не позволяешь. Кто я для тебя, Билл?- Муж, - ответил, еле ворочая от волнения языком.

- Если муж, почему ты боишься меня? Разве я ударил тебя или накричал хоть раз? - в подтверждении, он накрыл ладонью выделяющуюся из-под пижамы ключицу - лиса тряхнуло. - Видишь? Черненький, я волк, мне надо знать, что ты мой. Позволь мне хотя бы прикасаться. Позволишь? В этом ведь нет ничего неприятного или стыдного.Билл слепо распахнул глаза, пытаясь понять, что же с ним собираются делать, но видел только смутно различимый силуэт напротив. Он чуть не вскрикнул, когда Том бережно подхватил его руку и положил себе на шею. На удивление гладкая кожа, напрягшиеся связки, дернувшийся под пальцами кадык - у омежки ладонь вспотела. В бережном захвате она сдвигалась с ключицы на широкое плечо, бугрящееся крепкими мышцами и обратно. От высоких скул к чуть колючему подбородку, задев приоткрытые губы. Когда Том разжал пальцы, юноша даже не заметил, продолжая изучать. Стоило Биллу прикоснуться к тяжело вздымавшейся груди альфы, как стало очень горячо. Множество мелких искорок прошили его насквозь, пробежали по выгнутой спине к распушившемуся хвосту. Голову вело, словно он снова выпил ту злосчастную настойку, и мысли путались. Рука налилась тяжестью, и хоть медленно, но продолжала свой путь ниже к поджавшемуся животу, такому же крепкому и нестерпимо горячему. Омежка опомнился, прикоснувшись к дорожке волос. Подавшись назад, он сообразил, что сам гладил сильное тело оборотня, едва не нависнув над ним, как хищник над добычей.- Я... - Том не дал ему договорить, страстно поцеловав.

Он не целовал его так до этого: то требовательно прикусывая верхнюю и нижнюю губу, то лаская языком, то мягко чмокая в губы, то надолго к ним припадая.От давешнего контроля в теле осталось лишь воспоминание, что ноги надо держать плотно сомкнутыми, об остальном Билл благополучно забыл.- Можно? - в который раз спросил альфа ничего не понимавшего лиса, нежащегося от почесывания ушек. Ластясь, он потерся о подставленную ладонь, не замечая, как другая в это время распускает завязки на его коротких штанишках.

- Не надо, - всхлипнул Билл, почувствовав, как Том лизнул его пупок.

- Почему, малыш? - он обвел ямочку языком, но был оттеснен. Омежка выхватил у него концы веревочек, чтобы завязать пижамку наглухо. - Ну, тебе ведь было приятно.- Не надо так. Не хочу так, - пробирающая дрожь мешала говорить, путала руки. Билл перевернулся на живот, чтобы скрыть позорные последствия бездумной слабости. В паху болезненно ныло от прилившей крови и сдавившего белья.- Как хочешь? Давай по-другому, - если бы лис мог видеть, с какой безграничной нежностью смотрит на него Том, он, наверное, поверил бы, что ему нечего бояться.

- Никак не хочу! - крикнул, уткнувшись в подушку. - Ты ведь обещал подождать!- Мы не будем по серьезному, только поласкаемся, - альфа получил хвостом по лицу, как только попытался погладить напряженную попку. - Неужели я так неприятен тебе?!- Для меня все серьезно. И ты обещал подождать, - с горечью ответил Билл. Ему вдруг захотелось, чтобы его пожалели и обняли, пошептали на ушко, пообещали, что все будет хорошо, что все обязательно образуется. Но нет рядом того близкого, кто бы понял. Только альфа, от которого остро пахнет мускусом, который ждет от него невероятного.

- Черненький мой? - омежка молчал. Том пригладил разметавшиеся волосы, заставив дернуть ушками. Укрыл одеялом и отвернулся, закусывая губы, чтобы не завыть - самый родной человек отвергает его, снова.Днем за Биллом зашел растрепанный и немного взбудораженный Андрей.- Тома балуешь? - весело поинтересовался, увидев на столе пироги с черникой. - Лучше бы другим баловал, он уж весь извелся бедный.- Он вчера ягоды насобирал, а мне неудобно стало одному их есть, - Билл окинул омежку взглядом. - Может тебе гребень принести, причешешься?Андрей согласился, но, приведя себя в порядок, продолжил гнуть свою линию:- Не увиливай, ты долго его изводить будешь?

- Он обещал до течки подождать, - признался лис брату, торопливо убирая влажные волосы в хвост. От каждого движения черная копна шелковисто переливалась на свету.- Ты сдурел? Еще два месяца! - ехидные словечки, приготовленные заранее, вылетели у блондина из головы. - Он ведь альфа, а вдруг на сторону пойдет?- Ну и пусть, хоть ко мне приставать не будет, - с деланным безразличием ответил Билл. Надев поверх вязаной туники жилет из плотной кожи, он передернул плечами - на ум пришел образ Тома, страстно припадающего к чьим-то жадным до ласки губам.- Это даже не смешно уже, - мрачно заявил Андрей, сощурив голубые глаза, словно выискивал в брате какой-то изъян. - Тебе правда все равно? Вот представь: он не придет сегодня ночью, а завтра от него будет пахнуть чужой течной омегой. И тебе все равно будет?- Что ты лезешь ко мне с этим? Хочешь, чтоб опять поругались? - на высоких скулах разгорелся румянец. Юноша гневно шагнул к замершему брату. - Я не отказываюсь от него, а он обещал подождать, мы договорились.- А ты сказал ему, как долго придется ждать? - Билл отвернулся. - Ясно. Ты бы его хоть маленько баловал.- Я и так стараюсь, как могу! - растеряв всю злобу, воскликнул омега. - Поднялся пораньше, завтрак приготовил, пироги испек, Бравого покормил, гриву ему расчесал. Чтобы конюшней не пахнуть, помылся.

Билл говорил еще, стараясь скрыть свое смятение, заламывал руки, мерил горницу шагами, прикусывал губы. Но Андрей его уже не слушал, он догадался, что брату самому себе неловко признаваться в чувствах к волку, не привык он говорить о любви даже родным, а тут почти незнакомый. К тому же альфа. Билл привык быть взрослым ответственным, а тут какой-то мужчина пытается заботиться и покровительствовать.- Ты не представляешь, как твой муж вчера перепугался. Пришел к нам, а тебя нет. Ладно, хоть мы Терри на проверку отправляли, разузнать, все ли с тобой в порядке, - Билл вспыхнул, вспомнив обстоятельства, из-за которых сбежал, не попрощавшись.

- Не торопите меня, Андрей, мне надо привыкнуть.В общинном доме кипела работа. Молодые беты и омежки с детьми чистили и резали овощи, отмеряли соль и специи для засолки. Омеги постарше укладывали все в бочки. Андрей предложил брату особо с чужими не общаться, чтоб слухи не поползли, и найти уголок поукромней. Только они приметили груду нечищеных овощей, возле которой примостилось всего пара молоденьких бет, как их остановил Тайлер. Полный омега был на удивление растерян, стараясь не смотреть Биллу в глаза, передал, что пасынка разыскивает жрец. Пообещав Андрею не задерживаться долго, юноша с облегчением покинул шумное сборище, слишком суетливое и любопытное.В длинных прохладных сенях было прорублено только два небольших окна: напротив зала и рядом со светелкой, в которой жил Кифер. Стараясь не обращать внимания на полумрак, черный лис торопливо шел мимо запертых дверей. Возле последней маячила неясная тень.- Привет, - поздоровался худенький юноша.- Привет, Тилль, - не было необходимости спрашивать, зачем он пришел к жрецу - от них обоих пахло сладкой девственностью. - Он у себя?- Нет, - обычно веселый и говорливый Тилль сторонился его, а у Билла не было слов, чтобы поддержать приятеля. У него и для себя-то слов не находилось.

Им пришлось простоять так достаточно долго, прежде чем в коридоре показались две фигуры Кифера и сопровождающего его юноши.- Пришли, хорошо, - скинув капюшон, бета толкнул незапертую дверь, пропуская их в небольшую светелку. Здесь он хранил одежду, необходимую для священных таинств, ел и отдыхал. В дальнем углу хранились сушеные травы, коренья, горшочки с пахучими маслами и притираниями. Махнув туда рукой, он попросил помощника. - Дай им настойку, Шарль.Пока молоденький бета, утирая покрасневшие глаза рукавом, искал что-то на полках, Кифер внимательно уставился на омежек:- Мальчики, скромность скромностью, но законы надо уважать. Вы должны были скрепить свой брак с альфой сразу после свадьбы. А времени уже сколько прошло? - от слов, произнесенных пожилым лисом, оба покраснели до корней волос. - Настойка крепкая, трав там больше, выпьете - начнется течка дня через два. До того на улицу и носа не казать. Нам и без вас проблем сейчас хватает. Шарль, ты чего там копаешься?

- Нет тут ее. Я все склянки проверил уже, - помощник залез на стул и копался под самым потолком.- Она на четвертой полке, в маленьком горшочке.- Нету! - раздосадованно бросил Шарль. Убедившись, что настойки и правда нет, жрец надолго пропал в тесной каморке.- Выпьете половину залпом, - протянул два сосуда с узким горлышком.- Я не буду пить - мне плохо от нее, - не поднимая глаз, сообщил Билл.- Рвало? - прищурился Кифер, омега кивнул. - Поешь прежде, можешь разбавить водой, - всунул ему настойку в руку и обратился уже к обоим. - Хватит скромничать, начнется у мужа гон - пострадаете оба.Из коридора в светелку зашел пожилой мужчина, заполнив собой последний свободный уголок.- Нашли? - метнулся к нему Шарль. Мужчина покачал головой.- Ты, может, вспомнил чего-нибудь еще?- Да я и внимания не обратил даже, - разревелся юноша. - Он и раньше уходил надолго и нам не сказывался. Ну, пришел кто-то под утро, мало ли, может роды или еще чего.- Какие роды? На всю деревню один беременный омега и у того срок два месяца, - всплеснул руками Кифер. Вспомнив, что рядом стоят омежки, он грозно на них глянул. - По домам.

- Все соленьями занимаются, - напомнил Билл.- Без вас на этот раз справятся. Домой, живо!

- Чего он такой злой сегодня? - спросил Тилль, когда они прошмыгнули мимо альф, приставленных присматривать за общинным домом.- Кто же его знает, - чуть подсохшая грязь все еще пачкала ноги. Билл нахмурился, пытаясь выбрать дорожку посуше. - А что такое у Шарля?- Отец пропал вчера. Говорят, под утро ушел с кем-то, да так и не вернулся.Билл припомнил, что дядя упоминал мельком что-то такое про знахаря, в голову сразу полезли мысли одна страшнее другой. Тут и приятель, грустно улыбнувшись, махнул рукой и свернул к себе.Омежке бы радоваться ласково греющему солнышку, наверняка последнему в этом году, а он думал только как бы скорее добраться домой. Вдалеке показалась улица с новыми неоштукатуренными еще домиками, и он ускорил шаг, резво перепрыгнул небольшую канавку. И споткнулся, услышав, как его кто-то окликнул. Опершись спиной на плетень, в расслабленной позе стоял молодой человек. Высокий, с темно-русыми волосами, слегка отдающими рыжиной, на вид чуть старше самого омеги, но с порядочным количеством щетины на лице.- Все работают, а ты прохлаждаешься? - нехорошо усмехнулся альфа. Сделав вид, что не услышал, Билл поспешил прочь, но мужчина быстро поравнялся с ним. - Не хочешь познакомиться?- Нет, - вложил как можно больше холода в ответ омежка.- А я хочу, - чужой рыжий лис подтолкнул его в спину. Стоило Биллу негодующе упереться, как альфа за шкирку, поволок его в заросший орешником проулок и прижал там грудью к плетню.- Отпусти меня! - гневно крикнул юноша, не сообразив пока, зачем этому рыжему чужой замужний омега.

- Чего кричишь? - он нагло положил руки на омежкины стройные бедра.- Не смей меня трогать! - Билл так резко развернулся, что не почувствовал, как оцарапал о торчащий из забора сучок щеку.

- Чего это? Ты ведь свободный. И я могу стать твоим мужем, - омежку прошиб пот - от него ведь и правда и намека на запах альфы не было. То малое, что могло остаться на коже, он смыл вместе с запахом Бравого сегодня утром в едва теплой мыльне.

- У меня есть муж, - проглотив комок, ответил Билл, когда увидел потянувшуюся к его хвосту руку. Мужчина вскинул голову.- Ты девственник, без метки - значит свободный.

- У меня есть муж, - оттолкнул чужую ладонь от груди. И взвизгнул от того, что альфа дернул за хвост, заставляя развернуться. Обида и боль разбудили в черном лисе ярость, он со всей силы впился зубами в зажимающую рот ладонь.

- Да как ты смеешь, тварь! Я тебя за это прямо здесь, не церемонясь, поимею! - альфа наотмашь хлестнул отскочившего омежку по лицу. Схватил за длинные волосы, чтоб не попытался куснуть еще раз и заставил опуститься на колени. - Не хотели по-доброму нас принять, ну так мы сами возьмем, что хотим.

Ни любви, ни нежности, ни страсти, как у Андрея с Ральфом. Будет больно, а потом всю жизнь обидно. Биллу все внутренности скрутило от возникшей вдруг мысли, что всю жизнь он проведет вместе с унизившим его человеком.