10 часть (2/2)
- Я не знаю, как это увидеть и влюбиться. Но я, правда, верю, что ты его любишь. Сразу заметил, как только вы вернулись. Ты прямо светишься весь и о нем все время говоришь. Я ведь тоже тебя люблю, и мне обидно, что ты понять не хочешь, как мне сейчас сложно, особенно без тебя.Младший омежка прекрасно знал, что сказать такое его брату очень непросто. Он мог быть веселым, открытым, мог отругать от души или обнять, поддавшись порыву, но говорить о своих чувствах не любил.- Я тебя тоже очень люблю. И помочь хочу, - братья уселись плечом к плечу, стараясь согреть друг друга родственным теплом. - Билл, мне Том сказал, что ты к нему ластился.- Нет! - брюнет хотел выдать возмущенную тираду. Но сник, вспомнив, как альфа погладил его ушки, а он потерся макушкой о его руку. - Это все из-за той настойки, я ведь не пил ни разу.- Он тебе нравится, - заключил Андрей. Чтобы старший не начал спорить, вспомнил со смешком. - Спасибо, что вступился за нас с Ральфом перед вожаком. Он говорил, что ты запугал его своим грозным видом.- Его запугаешь!Откинув шторку, к ним заглянул Лукас. От глиняного ковшика в его руках пахло травами.- Все уже? - встрепенулся Андрей.- Да, мы решили не шить. Я только промыл и перебинтовал туго. Вы помирились? Молодцы, - мальчишки улыбнулись, и он потрепал их по волосам. - Андрей, Ральф выпил отвар, пусть поспит немного, не тревожь его. А мне домой пора.- Я думал, ты с нами поживешь, - в голосе Билла проскочили жалостливые нотки. - У отца сейчас и места нет.- Мы с Мартином решили прируб утеплить, - мужчина подал младшему омежке ковшик, заставляя выпить успокоительные травки. - Он должен был мох принести, будем щели затыкать. Билл, ты тоже пей.
Лукас попрощался, наказав им хорошенько отдохнуть. После приято-сладкого зелья, сдобренного медом, их стало клонить в сон. Билл прижался к брату, который устроился с краю. Успокоившийся Андрей тоже почти засыпал, светлые глаза подернулись сонной дымкой, он едва заметно улыбнулся краешком губ и положил ладонь на живот, чуть ниже пупка.
- Андрей, болит? - дернулся старший и накрыл его руку своей.
- Нет, все хорошо, - лицо будущего папочки осветилось нежностью. - Я знаю, что с ним все в порядке.С мыслью о том, что и у него когда-нибудь появится малыш, Билл заснул.
Прихватив с собой пушистый плед, Андрей прокрался в светелку к мужу. Серый с коричневыми подпалинами волк лениво приподнял веки, наблюдая, как юноша расстилает что-то на полу рядом с ним.
- Прости, что накричал, - шепнул, удобно устроившись возле мускулистого горячего зверя. Ральф лизнул розовую щечку и аккуратно накрыл его передней лапой.
Серый лис проснулся, когда только что обратившийся обнаженный альфа переносил его на кровать.- Полежи со мной, - сонно позвал Андрей потянувшегося за одеждой супруга.- Надо посмотреть, как там дела, - пытался оправдаться Ральф, но тут же лишился брюк. Омежка с грозным видом сунул их под перину, дав понять, что просто так с ними не расстанется.
- Тебе надо отдыхать!- Да затянулось все уже, смотри, - на бедре действительно остался только длинный рубец алого цвета. - Лукас два клыка из раны достал, из-за них видимо и не срасталась.На подоконнике лежали два заостренных зуба внушительного размера.- Чьи они? - Андрей провел пальчиками вдоль шрама.- Барса. Не бойся, они не вернутся, - мужчина погладил треугольное ухо, покрытое светлой шерсткой. Расцветшая было улыбка быстро сошла с пухлых губ омежки, он положил голову Ральфу на плечо.- Не уходи, парни справятся сегодня без тебя. А я не справлюсь. Мне все еще немного страшно.- Ты совсем еще ребенок, - прошептал альфа, любуясь на тонкие черты юного лица.- Я не ребенок, - шмыгнул носиком. - Просто люблю тебя и волнуюсь.- Как ребенок - такой же чувствительный. Ну, не плачь, - Ральф стер слезу, повисшую на ресничках. - Я быстро вернусь.- Не уходи, - омега вцепился в любимого, уткнулся губами в ключицу, обжигая горячим дыханием.- Дай хоть оденусь, - прошептал мужчина в светлую макушку, но Андрей и не думал его отпускать, быстро перебравшись на колени, распушившимся светлым хвостом погладил голую спину. Носом потерся о небритую щеку и замер. Альфа выдохнул в слегка приоткрытый рот. - Ты слишком горячий для беременного, малыш.- Тебе не нравится? - острый язычок прошелся по пересохшим губам.
Омега всем видом показывал, как хочет почувствовать заботу и любовь своего альфы. А тот не хотел его разочаровывать. Целуя, он неторопливо задрал перепачканную кровью рубашку, мешал расстегивать вредные пуговички.- Дядя сказал, будет альфа, - хрипло сообщил омежка, когда Ральф развязал тесемки на домашних брюках и поцеловал оголенный светлый животик.
Мужчина замер на мгновение, словно пытался что-то услышать или понять, а потом резко выпрямился и впился в покрасневшие губы.- Ты мое счастье, моя любовь, - признался в переполнявших его чувствах. Опомнившись, чуть ослабил крепкие объятья. - Я так долго искал тебя, мой лисенок.Не разрывая поцелуй, альфа окончательно ослабил завязки на брюках ипробрался рукой внутрь.- Без белья, бесстыжий! - усмехнулся, легонько сжав возбужденный гладкий член омежки - юноша подкинул бедра.- Я ведь дома, - заявил, думая только о пальцах, что так приятно его дразнили.- Все равно бесстыжий, - сняв с лисенка рубаху, Ральф уложил его поперек кровати. Стараясь не выдернуть случайно шерсть из хвоста, осторожно оголил аппетитную омежью попку. Андрей пошире развел колени, заставив альфу сглотнуть. Узкими ладошками прошелся по груди, спустился ниже к налитому кровью пенису. - Бесстыжий!Дав время полюбоваться на свое лицо, на длинную шею и изящные линии ладного тела, омега потянул Ральфа к себе. Проник в рот игривым язычком, подразнивая.
- Люблю тебя, мой бесстыжий, - Ральфу нравилась искренность мужа, открытость только для него одного. Он растворялся в его юношеском желании жить и любить, отдаваясь без остатка.
Омежка вздохнул, от предвкушения, когда чуть шершавые пальцы прошлись по чувствительной внутренней поверхности бедер и замерли возле паха. Нервничая, Андрей прохаживался по ногам и напряженному мужскому достоинству альфы своим пушистым хвостом. Мягкие словно шелк волоски, прикасаясь, доводили до сладкой тянущей боли внизу живота. У омеги вырвался негромкий стон, едва Ральф широко лизнул его от сжавшегося ануса до чувствительной уздечки. Подразнив влажным языком головку, снова лизнул. Андрей заскулил и обхватил себя рукой, провел ей по стволу вверх-вниз.- О, Ральфи! - волк принялся облизывать его член и сжавшуюся на нем ладонь. Дразнил, попадая между пальцев, ласкал губами мягкие подушечки. Потом все-таки заставил убрать руку, накрыв головку губами.
Два шаловливых лисьих пальчика, повинуясь воле хозяина, скользнули в мокрую дырочку. От захлестнувшего яркого удовольствия Андрей вскрикнул и подкинул бедра.
- Нравится, солнышко? - хрипло спросил Ральф. Спустившись чуть ниже, он обвел языком растянутое мышечное колечко. Омежку тряхнуло, влажные стеночки мягко сжались вокруг намокших пальцев, член приятно дрогнул. Чтобы самые сладкие мгновенья не накрыли его так быстро, он посильнее свел ноги и больно закусил губу. - Андрюша, кончай.Справившись с негой, превращавшей все тело в желе, юноша присел на кровати. Ему хотелось накричать на бестолкового мужа, сказать, что так нечестно и неправильно, что надо только вместе. Но смог только прошептать:- Я так не хочу, - Ральф подался вперед, впившись голодным поцелуем. Омежкина рука легла на крепкий зад супруга. Тот жалобно выдохнул, прикоснувшись своим пенисом к чужому возбужденному органу. Андрей был таким разморено-нежным и в то же время страстным. Он горячо отвечал на поцелуи, приоткрывая рот и дразня своим язычком его язык и небо. Терся грудью о тело альфы, так что у обоих соски начали ныть, и стало нечем дышать.
- Ласковый мой лисенок, - улыбнулся Ральф, глядя в голубые глаза напротив.Чмокнув прямой нос супруга, омежка улегся на спину и повел бедрами, стараясь потереться о чужой пах. Головка скользнула от его мошонки к ложбинке между ягодицами, поддразнивая мокрую дырочку. Андрей закусил губу, ощущая, как стеночки раздвигаются под напором каменного члена. Разгорающийся внутри пожар, заставил омежку жалобно простонать:- Ральфи, почему так каждый раз? - он пережимал пальцами основание своего пульсирующего органа.
- Я ведь тебе говорил, ты еще мальчишка, - сказал мужчина хрипло. Занимаясь любовью с Андреем, он и сам не раз боялся, что не сможет продержаться достаточно долго, но признаваться в этом не спешил. - Чувствительный, вспыхиваешь как факел и кончаешь так же быстро.Убедившись, что любимый пришел в себя, Ральф подхватил его стройные ножки, заставив обвить ими себя, и размашисто качнул бедрами.
Кажется, Андрей простонал что–то неприличное, но альфа не расслышал из-за шумевшей в ушах крови. Он видел, как юноша прикрыл глаза и облизнулся. Тонкую фигурку потряхивало от удовольствия, и мужчина понял, что рассчитывать на длительные игры сегодня не стоит.
Придерживая руками тонкую талию, Ральф плавно входил в горячее тело, послушное сейчас ему, а не разомлевшему омеге. Внутри было мокро, обжигающе хорошо и узко, Андрей выгибался на смятой простыне, подводя своими тихими стонами к самому краю. Альфе и самому хотелось застонать, но он держался, шумно выдыхая, сквозь сжатые зубы.
- Люблю тебя, - одними губами произнес омежка и вцепился в крепкие мужские запястья. Мутные капли оросили его грудь и живот.Ральф дрожал, словно это была его первая сцепка. Чуть отойдя от любовного дурмана, он улегся на кровать, погладил по спине прижавшегося к груди Андрюшку и спросил:- У нас хоть не заперто, вдруг Терри придет, а мы открыть не сможем.- Билл откроет.
- Билл все еще здесь? - омега угукнул и пробормотал что-то вроде: а может, уже сбежал.
- Ты все-таки бесстыжий.