Он не знает, что такое "жить" (1/2)
Мы получаем путевки на юг, в теплые страны, для того чтобы хоть как-то развеяться. Нам еще повезло - наши заслуги позволяют получить такие путевки. Надежды на улучшение мало, но она есть. Чтобы лететь туда, мы опять-таки должны оформить меддокументы, и для этого мы все вчетвером отправляемся в местную клинику для граждан. Мерзкое место, должна сказать. И мерзкие люди тут работают.Толстая, нескладная женщина, которая весит больше, чем мы вчетвером вместе взятые, смотрит на нас сквозь узкие очки и поправляет белую шапочку на седых волосах. Она должна всего лишь оформить нам справки, но вместо этого она часами разглядывает наши удостоверения и выписки из личных дел. Ожидание меня выводит из себя, хочется вскочить и наорать на нее, чтобы быстрее шевелилась, чтобы прекратила пролистывать мой паспорт в поисках штампа о браке и, наконец, заткнулась. Но приходится сидеть и ждать, пока она мусолит мой военный билет и невнятно бормочет:- Стрелковый отряд, надо же... Ну и девки пошли, ни стыда, ни совести. Год с мужуками жить (она именно так и произносит - с мужуками). А потом, смотрите-ка, в госпиталь загремела. Небось, замучили тебя ребятки, али сама чего трухнула?Жека толкает меня локтем и я возвращаюсь в реальный мир. Чтобы не слушать ее бредни, я начала мысленно разбиратьи чистить винтовку, протирать прицел, полировать приклад. Помогает, как ни странно.- Что, простите?- Чего в госпитале-то делала, спрашиваю? Ты же здоровая кобыла, на тебе пахать надо. Или просто решила с фронта сбежать? Моя-то вон дочурка от начала до конца отслужила, кормила солдатиков, борщи им варила, а ты-то что делала?Я медленно поднимаюсь на ноги и разворачиваюсь к ней. Плавно шагаю вперед, к столу, уже машинально прикидывая возможные направления удара и способы защиты. Ярость кипит в крови, а в голове бьется одна-единственная мысль: "Убить, убить, убить." Так, замахнуться рукой, как отвлекающий, потом второй рукой, ребром ладони по шее, она откинется назад...Замахнуться я не успела. Видимо, разглядела что-то в моих глазах эта бабища, если сообразила отшатнуться и заорать - высоко, пронзительно, на одной ноте. С места моментально сорвались Ринат и Тима, поймали меня за руки и заломили их назад. Подлетевший Жека с размаху влепил мне звонкую пощечину, приводя в чувство, и торопливо обнял за талию - ноги меня держать перестали. Втроем ребята сумели оттащить меня от стола и усадить обратно на кушетку.
- Тихо, Кара, тихо, - Тима прижимает меня к себе, одновременно блокируя руки. Со стороны для непосвященного это выглядит, как трогательные объятия молодой пары, но знающий человек точно может сказать, что Тима сейчас занимает наиболее выгодную позицию и полностью контролирует мои движения. Жека тем временем открывает окно, сгребает с подоконника снег и протягивает мне уже готовый шарик. Тяжело дыша, я начинаю катать его по лицу, постепенно успокаиваясь. Остаток белого комочка я забрасываю в рот и гоняю его языком, как леденец.- Заткнитесь, вы, - Ринат наконец-то оборачивается к врачихе. - И оформляйте бумаги поскорее.
- Ах, поскорее? Поскорее вам? - Она тоже балансирует на грани истерики. - Она меня чуть не убила!- Если не прекратите орать, вас убью я, - холодно цедит Жека сквозь зубы. - Кару мы удержать смогли, а меня они уже не удержат, поверьте.
Она верит. Верит безоговорочно и сразу же, это видно по тому, как у нее трясутся руки. Уже не глядя в документы парней, она торопливо выписывает справки под размеренную диктовку Рината. Десять минут - и все готово, остается только шлепнуть печати.
- Сразу бы так, - бросаю я через плечо, направляясь к двери. Тима идет на полшага позади, готовый перехватить меня в любом броске. Я чуть заметно качаю головой и складываю пальцы в характерном жесте: все хорошо, не волнуйся. Для переговоров на задании, когда любой шорох и звук может тебя выдать, мы разработали целую систему знаков и жестов. Я даже не задумываюсь, как сложить руки в нужный момент, оно само так получается.
Печати получает Жека - его тоже колотит от злости, но все же меньше, чем меня. Главврачу достаточно одного взгляда на бледного парня в темной униформе офицера, чтобы без всяких вопросов отштамповать наши бумаги. Через пять минут мы вываливаемся на улицу, где сразу же глубоко вдыхаем морозный воздух. Вдох-выдох, вдох-выдох, успокоиться... Вот и огонь в крови погас.
- Видите? - Жека встряхивает бумажной стопкой, прежде чем запихнуть ее в папку. - Мы не можем чувствовать ничего, кроме ярости и злобы. А они, как известно, утраивают силы.
- Да уж, - Тима потирает запястья, на которых алеют яркие пятна. - Я думал, ты мне руку сломаешь, так вцепилась...- Я даже не заметила. Извини.
- Да ничего, - Ринату тоже, как выясняется, досталось. - Было бы хуже, если бы ты ее прибила. Кара, ты же специалист узкого профиля, кто тебя драться-то учил?- Те же, кто и тебя, - огрызаюсь я. - Только я училась хуже...- Ладно, забыли, - Тима опять берет лидерство в свои руки. Прирожденный командир, это видно невооруженным глазом. - Пошли, что ли, вещи собирать?Теплые страны - не такие уж и теплые, просто в них нет снега. Честно говоря, я даже не вникаю, где мы сейчас конкретно. Знаю, что здесь часто идет дождь, а потом небо расчищается и становится пронзительно-голубым, как нашивки пилотов-истребителей. Я пытаюсь подобрать другие сравнения, но ничего не лезет в голову, кроме полосок на форме летчиков. Или беретов элитной пехоты...
Ринат идет рядом со мной, сшибая носком ботинка ветки кустов, склонившихся на тропинку. С них с тихим шелестом скатывается вода и оставляет на асфальте темные пятна.
- Знаешь, я читал книги про ту войну, - вполголоса заговаривает он. - Которая была еще в прошлом веке, помнишь?- Да, я поняла. И что?Он нагибается, срывает ветку и помахивает ей в воздухе, выписывая свистящие восьмерки. Точно так же Ринат любил крутить кортик, прилагавшийся к нашей форме.
- Там все, кто был на войне, мечтали вернуться домой. Грезили этим, понимаешь? Им снился родной дом, старушка-мать, девушка, на которой они обещали жениться...